Текст книги "Остров на тонкой ножке"

Автор книги: П. Багров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Аппаратная Видеоцентра. Изображение острова на экране медленно перемещается. Вот в кадр вплывает холм, в центре его – серое строение. Это бунгало. Рядом какое-то черное пятно. В середине пятна на долю секунды вспыхивает ослепительно яркая точка, и экран задергивается чернотой.

– Кто знает, чем в наше безоружное время можно вот так сбить вертолет? – задает вопрос в пространство Биганцоли.

В комнате тишина, словно все знают ответ. Наконец, кто-то произносит:

– Только боевой лазер!

– Откуда на Земле боевые лазеры? Они все – на планетарных станциях.

– Но горные лазеры ведь на Земле!

– Так то в шахтах. А при чем здесь наш остров?

– Бред какой-то!

– Были люди на орбитальной станции? – спрашивает кто-то властным голосом с другого экрана, и шум смолкает.

Биганцоли откашливается и говорит седому человеку на центральном экране:

– Нет. Но все равно, господин премьер-министр, может быть, сообщить в Объединенную комиссию?

Седовласый нервно покатил по столу фломастер:

– Комиссия уже в курсе. К вам вылетел представитель, подготовьте все материалы. Я сейчас свяжусь с Москвой и Вашингтоном и приеду тоже, – он резко отбрасывает фломастер в сторону.

Экран гаснет.

– Дела-а-а… – тоскливо тянет кто-то.

Усатый Биганцоли швыряет наушники на пульт, вытирает потное лицо, встает с кресла.

– Ну откуда же у этих пацанов боевой лазер? – недоуменно спрашивает он. Никто не откликается…

Поляна, на которой стоял лагерь, превратилась в ад. Пылает кустарник, огненные волны ходят по траве, в большой палатке взрывается баллон с газом. Долин и Мария забились в неглубокую ложбинку. Мария с ужасом смотрит, как горят палатки. Долин прижимает ее плечи к земле. Вдруг тело Марии содрогается, она начинает биться в конвульсиях. По ее остановившемуся взгляду видно, что рядом происходит нечто неописуемое. Долин видит, что большой валун, лежавший совсем рядом с палатками, отъезжает в сторону, и из образовавшейся ямы выдвигается толстый стержень, увенчанный черным матовым шаром с конусовидным излучателем. Из конуса бьет яркий алый луч. Шар медленно поворачивается вокруг вертикальной оси, и луч веером идет над головами Долина и Марии – примерно в метре от земли. На пути луча встречаются несколько деревьев – он без труда пережигает стволы, в клубах сизого дыма деревья валятся на землю. Крона одного из них накрывает Долина и Марию.

Со стороны леса бьет короткая вспышка. Тент, натянутый на круглый обруч, вспыхивает и, гонимый ветром, медленно катится пылающим колесом к обрыву, валится вниз, распугивая стадо тюленей. Тюлени бросаются в воду и плывут…

Анна-Луиза, Стас и Ихара стоят в большом зале. Стены заставлены электронной аппаратурой. Светятся зеленые экраны дисплеев, на них шевелятся какие-то контуры, ползут цифры. На противоположной стене огромный электронный планшет от пола до потолка: карта мира в меркаторовской проекции. По карте бессистемно ползают светящиеся кружки.

В центре зала – большой подковообразный пульт. Четыре кресла с высокими спинками. Ребята удивленно озираются. Одно из кресел начинает медленно разворачиваться к ним. Анна-Луиза хватает за руку Стаса.

В кресле развалился улыбающийся Каспар.

– Смотрите, какую штуку я раскопал! – ликующе говорит он, хозяйским жестом обводя зал. – Я здесь уже все, что можно было включить, включил.

– Ох, Каспар, будет тебе от Сергей Борисовича! – осуждающе говорит Стас.

– Да хоть от самого Президента! – машет рукой Каспар. – И вообще, кому все это включать, если не нам? Дураку ясно, это подземелье для нас предназначено. Сюрприз! А вход сюда вы тоже по стрелке отыскали?

– По какой стрелке? – удивляются Стас, Ихара и Анна-Луиза.

– Да там… – мнется Каспар. – Я там стрелу на берегу нашел. Ее кто-то выложил из таких круглых железяк. Я думал, пираты, ну и пошел… И прямехонько в люк провалился!

– Нет, мы стрел не видели. Но тоже провалились, – говорит Стас. Он с любопытством приглядывается к экранам, подходит к пульту и садится в свободное кресло.

Перед ним ряды кнопок и отверстий непонятного назначения. Горят несколько табло красного цвета: «Defence», «Air», «Terrain»… В стороне обособленная группа экранчиков. Там спокойным зеленым цветом обозначены слова: «Power», «Sea», «Т+18°».

Стас трогает одну из кнопок. Сразу же вспыхивает красная надпись: «Sea». Кнопка уходит в панель, и на ее месте появляется кружок с прорезью под ключ. Стас тычет пальцем в этот круг – безрезультатно. Он понимающе кивает головой и говорит подошедшему Ихара:

– Понимаешь, команда подается нажатием кнопки, а для отмены команды нужен ключ. Или знание кода.

– А какую команду ты подал? – спрашивает Ихара.

Стас, улыбаясь, пожимает плечами:

– Понятия не имею.

В это время включается еще один дисплей…

С берега тяжело плюхаются тюлени и плывут в море. Видны их головы…

И вот уже не тюлени, а их зеленые контуры плывут по координатной сетке дисплея, в верхнем углу которого светится слово «Sea». В нижнем углу мелькают цифры, на дисплей вползает кружок с перекрестием. Кружок поочередно накрывает плывущие контуры. Контуры исчезают…

На воде – кровавые пятна. Тюленей нет. Остров с моря представляет собой страшное зрелище: языки пламени лижут кустарник, кое-где встают столбы огня, берег затянуло дымом. Время от времени смрадную пелену пронзают короткие вспышки, после чего огонь разгорается еще сильнее. Мария и Долин – исцарапанные, обожженные, в копоти, – задыхаясь, ползут к берегу. Левый рукав куртки Долина оторван, от правого остались лохмотья.

– Что происходит? Что это? – кричит Мария.

Над их головами веером ударяют вспышки лучей. Женская и мужская фигуры прижимаются к земле.

– Остров сошел с ума! – кричит Мария. В ее глазах дикий, ничем не сдерживаемый страх. Долин молчит, только бешено скалит зубы. Боль пронизывает его с головы до ног: левое плечо Сергея Борисовича – сплошная кровавая рана.

В зале командного пункта Стас спорит с Каспаром.

– Ерунду говоришь! – сердится Стас. – Это аттракцион. Забытый ржавый аттракцион. Построен, наверное, еще в начале века. Такое старье в музеях старой техники пылится, – он пренебрежительно тычет пальцем в пульт.

– Ну и пусть старье, – горячится Каспар. – А все равно это не аттракцион, потому что техника настоящая. Не аттракцион!

– А что же? – насмешливо спрашивает Стас.

– Ну… – заминается Каспар. – Не аттракцион – и все тут!

Стас машет рукой и отворачивается с креслом от Каспара. Анна-Луиза тем временем бродит вдоль стены и разглядывает экраны. Ихара сидит в третьем кресле и равнодушно прислушивается к спору Каспара и Стаса.

– Мальчики, а как мы отсюда выберемся? – спрашивает Анна-Луиза.

– Ты чего? – удивляется Каспар. – Только самое интересное началось, и сразу…

– Да, в самом деле, – соглашается с Каспаром Стас. – Я так понимаю, что все это подстроено. Про тюленей мы фильм так и так сняли бы, а это вроде неожиданного хода. Может быть, они наблюдают за нами и смеются.

– Точно! – поднимает палец Каспар. – Они про нас фильм снимают. Мы про тюленей, а они про нас.

– Фильм, не фильм, а я согласен со Стасом, – вмешивается в разговор Ихара. – Все это подстроено. – Смотрите: нас четверо – и кресел у пульта четыре. Обстановка старая, много ржавчины, но питание включено, освещение работает, кондиционер в полном порядке, лифты движутся, киберуборщики, опять же, разъезжают… Может быть, для нас, для четверых, такие декорации – слишком дорого, слишком большая роскошь, но… не нам судить. Давайте разбираться с техникой. Мне все это представляется большим видеоцентром, напичканным сюрпризами. Смотрите, сколько экранов. И карта мира… – мол, выбирайте место. Куда захотим, туда и полетим…

– Мальчики, а я есть хочу, – вдруг заявляет Анна-Луиза.

– Ну и прожорливая ты! – удивляется Стас. – На! – он достает из кармана половину булки и отдает Анне-Луизе.

На поляне – дымящееся пепелище. От палаток нет и следа. Догорают кусты у опушки, вязкий дым стелется по острову.

Долин и Мария затаились за валунами, на россыпи камней. Мария пытается что-то сказать, но задыхается от дыма и надсадно кашляет. Долин, морщась, трогает окровавленное плечо.

– Надо… надо сообщить… – еле выговаривает Мария.

– Да… Только как? – Долин разглядывает остатки коммуникатора, которые болтаются на ремешке, и трет подбородок, оставляя на лице кровавые следы.

– Если уцелела аварийная… – он задумывается. – По ложбине я доползу, а там метра два. Можно рискнуть…

Сергей Борисович сдирает с себя остатки куртки, снимает рубашку и разрывает ее на полосы. Связывает лоскутья между собой и привязывает к концу камешек.

Поднатужившись, он выковыривает из земли камень побольше и толкает его в сторону от валуна. Из глубины острова бьет вспышка, на камне расцветает раскаленная звезда, камень крошится.

Подняв еще один камень. Долин швыряет его высоко в воздух. Снова вспышка, камень раскалывается в воздухе. Новый камень – и опять с тупым упорством в него бьет огненный луч.

Мария в ужасе. Да и Долину не по себе.

Сергей Борисович берет Марию за руку, подержав так несколько секунд, целует ей тыльную сторону кисти, потом делает глубокий вздох и, метнув большой камень по направлению к пепелищу, сам прыгает в противоположную сторону. Луч ударяет в камень и тут же перемещается за Долиным, но тот уже кубарем катится в ложбину, рыча от жгучей боли в плече.

Сергей Борисович ползет вокруг поляны. Ложбина кончается около шеста аварийной антенны и передатчика. Долин вытягивает из кармана самодельную веревку с камнем.

После нескольких попыток камень захлестывает лоскутную веревку вокруг основания антенны. Долин дергает за веревку. Антенна шатается. Несколько вспышек над головой. Верхушка антенны оплавляется.

Долин вытирает пот со лба, ощупывает коробку, вытягивает микрофон и щелкает тумблером.

Светлая комната, удобная кабинетная мебель. В окне – панорама Москвы. За столом мужчина лет пятидесяти в строгом костюме. Перед ним стоит Референт с большой папкой и кассетами видеозаписей в руках. На столе фотографии, бумаги и карты.

– После сигнала от премьер-министра Италии, подкрепленного информацией непосредственно из Видеоцентра «ТВ-Европа», мы подняли архивный материал полувековой давности, – объясняет Референт. – Судя по материалам ООН, там находилась ракетная база. После Договора о полном разоружении она была демонтирована. Более того, по актам контрольной комиссии – база ликвидирована, а именно – затоплена.

– Ракетная база? – переспрашивает Руководитель. – Что там было?

– Крылатые ракеты и твердотопливные моноблочники. Вот копия акта о демонтаже. Справка об утилизации активного материала.

– Почему копии? – удивляется Руководитель. – У нас должны храниться подлинные экземпляры. Ведь европейский архив по полному разоружению передан нам.

– Члены комиссии, работавшие на острове, погибли на обратном пути. Авиакатастрофа. Газеты тогда подняли большой шум. Ходила версия о террористическом акте. Но еще до вылета комиссия передала по видеотайпу справки и протоколы. Так было принято – срочная информация шла с места событий по спутниковой телесети. Сохранились записи – демонтаж управления, затопление шахт и помещений. Боеголовки и активные компоненты реактора были вывезены и утилизированы.

– Интересно. Что же получается – подлог?

– Вряд ли. Боеголовки и реакторный плутоний были под строгим контролем. Комиссия вылетела на объект после демонтажных работ. Там действительно ничего не осталось.

– Как же тогда объяснить факт активизации базы?

– Есть один нюанс. Несовпадение координат. Правда, незначительное. Эксперты установили, что остров с демонтированной базой и Карсос, на который высадились дети, – это разные острова…

– Вот как? – Руководитель встает и начинает расхаживать по комнате. Значит, разные…

– Да, они расположены совсем рядом. Там вообще много островов. Очевидно, на Карсосе была неучтенная база.

– Разве это возможно? – Руководитель замирает на месте.

– Все зависит от того, когда ее соорудили. Если до введения орбитального контроля, то возможно. При навыках камуфляжа и должной секретности базу вполне могли модернизировать, а в дальнейшем контроль за функционированием был возложен на компьютер.

– Ясно. «Когда спящий проснется»…

– Не понял… – вскидывает голову Референт.

– Я говорю, «Когда спящий проснется». Был такой роман у Уэллса. В данном случае под спящим следует понимать компьютер. И он уже проснулся.

– Он не просто проснулся, – тихо говорит Референт. – Он сошел с ума. Очевидно, дети добрались до него и, каким-то образом разблокировав, подали противоречивые команды.

– Не будем строить догадки, – морщится Руководитель. – Все может быть гораздо проще и неизмеримо сложнее. Дети там или не дети, а отвечать придется взрослым.

– Разумеется, есть много неясностей…

– Вот именно. Времени, судя по всему, у нас очень мало. Поэтому сейчас мы будем очень быстро задавать вопросы, и кое-кому они могут не понравиться.

На большом экране вспыхивает надпись: «Экстренный вызов».

– Легки на помине, – говорит Руководитель и утапливает клавишу на столе.

На экране возникает изображение большого помещения. Там за столом трое мужчин: в середине – Президент, слева и справа – эксперты.

Руководитель и Референт обмениваются с ними поклонами.

– От своего имени и от имени моей страны, – торжественно заявляет Президент, – заверяю вас, что мы примем все меры для устранения опасности. Кроме того, примите от меня лично извинения за того из моих предшественников, кто мог иметь отношение к нарушению Договора.

Хотя собеседники разделены многими тысячами километров, но размеры экрана таковы, что создается полный эффект присутствия. Кажется, что представители двух государств находятся в соседних помещениях, и их разделяет лишь тонкое стекло.

– Мы уже связались с вашими специалистами, – говорит Первый эксперт. Наши выводы совпадают.

– Да, – мрачно говорит Президент, – если там хоть одна ракета сохранилась, то…

Руководитель и Референт переглядываются.

– Есть ли у вас информация… э-э… о целях? – осторожно спрашивает Референт.

Президент бьет кулаком о ладонь.

– Если бы мы знали!.. – выкрикивает он. – Как я понял из доклада экспертов, параметры цели вводились перед запуском.

– Ну а список целей? – резко спрашивает Руководитель. – Были же когда-то списки, или там… каталоги целей?

– Все это есть в архивах, но установить, что именно всплыло сейчас в памяти компьютера, не представляется возможным, – говорит Второй эксперт. – База может накрыть любую точку на земном шаре.

– М-да… – хмурит брови Руководитель.

– Не выяснены обстоятельства активизации базы, – сообщает Первый эксперт. – Как вы знаете, там детская съемочная группа, снимали видеофильмы. Двое взрослых, четверо детей. Дети исчезли, и после этого началось… Есть предположение, что дети случайно включили программу оборонительного комплекса. Сбит вертолет, сбит спутник. Если бы у нас были коды… Частоты мы знаем, но без кодов…

– Вы уже послали людей… туда? – спрашивает Руководитель.

– Да, двоих. Это самые лучшие. Они идут под водой…

В небольшом цилиндрическом аппарате с прозрачным выпуклым фонарем сидят двое в черных гидрокостюмах с плоскими баллонами за спиной. Один занят управлением и всматривается в электронный планшет, второй укладывает в непромокаемый мешок веревки, стальные крюки и блестящие инструменты, похожие на зубоврачебные.

– Заряд лазерных резаков проверил? – спрашивает первый.

Второй достает из мешка черный стержень полуметровой длины, нажимает на кнопку сбоку – на стержне загорается окошко с цифрами. Второй стержень то же самое.

– Зарядка полная.

Помолчав, пилот батискафа спрашивает:

– Тебя откуда сняли?

– С восьмой комплексной на Марсе.

– А меня… – начинает пилот, но в это время на пульте вспыхивает красное табло. – Входим в сектор, приготовься! – он щелкает клавишей автопилота и встает.

Оба натягивают маски, берут в рот загубники. Открывают люк, аквалангисты по очереди протискиваются в него. Люк захлопывается, слышен глубокий вздох сжатого воздуха, батискаф дергается.

Две тени под водой уходят в сторону от подводного судна. Аппарат разворачивается и уплывает в зеленую тьму.

Остров в ночной тьме похож на догорающий костер. Кое-где тлеет кустарник, редкие языки пламени просвечивают сквозь дым.

Вдоль полосы тлеющей травы и чадящего мелкого кустарника ползут Мария и Долин. Ползут медленно, часто останавливаясь, чтобы перевести дыхание.

– Почему мы не пошли напрямик? – шепотом спрашивает Мария.

– Надо прижиматься к огню, – отвечает Долин. – Так безопаснее. Наводка настроена на температуру человеческого тела. И на быстро движущиеся цели.

– Какая наводка? Кто стреляет?

– Если бы я знал! По связи успели сказать, чтобы мы не выходили на открытое пространство и шли в глубь леса. Что-то еще о какой-то базе… и все. Пошли помехи, связь оборвалась. Антенну срезали лучом.

– База? – Мария закусывает дрожащие губы. – Какая база? Неужели военная? Их же все уничтожили давно, очень давно…

– Значит, не все…

– Анна, Ихара, Стас, Каспар… – Мария всхлипывает. – Что с ними? Может, они забились в овраг какой-нибудь, уцелели?

– Может быть, – успокаивает ее Долин, но глаза его полны сомнений. Он задумывается, хмурится. – Хотел бы я знать, что там раскопал Каспар? – бормочет он.

Мария и Долин добираются до первых деревьев, проползают в лес еще несколько метров. Долин осторожно поднимает ветку. Ничего не происходит. Он медленно встает и помогает подняться Марии.

– Пойдем к бунгало, – говорит он. – Там Каспар что-то копал.

Луна освещает большую поляну на склоне и просеку, ведущую к ней. Мария собирается шагнуть на просеку через поваленное дерево, но Долин удерживает ее. Подобрав увесистый сук, он швыряет его через просеку. Вспышка!

Мария и Долин пятятся в чащу.

– Я же говорил: по всему, что движется, – мрачно напоминает Долин. – Но не в лесу. Лес они почему-то не трогают.

– Да здесь же от ветра все может шевелиться – ветки, стволы… предполагает Мария.

– Пожалуй, да, – соглашается Долин.

Он осторожно крадется между толстыми деревьями, все ближе и ближе к поляне.

На краю поляны из развороченной почвы торчит толстая короткая труба. На нее насажен зловеще поблескивающий шар с коротким клювом излучателя.

– Ну так, – с угрозой говорит Долин. – Сейчас я вам устрою фейерверк…

Он ищет и находит увесистый камень.

– А вот это вы зря, Сергей Борисович, – раздается мужской голос.

Долин резко оборачивается. В лунном свете жутковато выглядят две черные фигуры в плотно облегающих блестящих костюмах.

– Кто такие? – угрожающе хрипит Долин.

Мария тоже подбирает с земли камень.

– Ну, это уже негостеприимно, – говорит один из незнакомцев. Спасательная служба!

Долин обмякает. Мария садится на землю и, всхлипывая, закрывает лицо руками.

– Дети, спасите детей… – сквозь зубы бормочет она.

– Если бы вы знали, спасением скольких детей нам придется… – начинает первый, но второй дергает его за руку.

Долин начинает о чем-то догадываться. Он долго рассматривает спасателей, подходит ближе.

– Я в вашем распоряжении, – негромко говорит Сергей Борисович.

– Вот и славно, – отвечает первый спасатель. – Познакомимся. Это Саймон Кларк, – я – Курт Шичке. Задача номер один – как можно скорее проникнуть на базу. Вы не знаете, как там оказались дети?

– Вы думаете, они там? – удивляется Мария.

Долин мрачно кивает головой:

– Я так и знал.

– Там, – коротко и веско отвечает Курт. – Двух мнений быть не может. Держите связь с материком и старайтесь не удаляться от этого места. Вот коммутатор, – он вытаскивает из мешка плоскую коробку. – Чаще меняйте канал, вас услышат на всех частотах. Наверняка будут помехи. С нами связи не будет, мы попытаемся пройти морем.

– Я с вами, – решительно заявляет Сергей Борисович. – Если с детьми что-нибудь случилось…

– Даже если случилось… – жестко говорит Курт. – Извините, Сергей Борисович, но вам лучше остаться здесь. Вскоре подойдет вторая группа.

Коммутатор издает слабое гудение. Саймон щелкает клавишей, голос из динамика сообщает: «Вторая группа не прошла. Задействована морская защита. Поступайте по обстоя…» – и шум, треск, вой.

– Вторая группа – это Боулер и Юкава, – тихо говорит Саймон. – Я знал Боулера…

– Ладно, – перебивает Курт. – Эмоции потом. Значит, групп захвата больше не будет. Если мы не дойдем до компьютера, то…

Курт и Саймон смотрят на Долина.

– Что я должен делать? – спрашивает тот.

– Пока ничего. Но если ровно через два часа мы не выберемся, то, вы слышали, поступайте по обстоятельствам. Самое большое – отключить компьютер базы. Самое меньшее – просто уцелеть.

– А дети? – спрашивает Мария.

– Если мы не отключим компьютер, то о каких детях вы спрашиваете? О ком именно из миллионов детей?

Мария в ужасе смотрит на говорящего.

– Значит, так, – перебивает Курт, вытягивая из-под клапана мешка сложенный лист тонкого пластика. – Вот схема базы. Синее – помещения, черные линии – коммуникации, тут – реактор, до него никак не дойти, лучше и не пытаться. Это – система затопления, тоже слишком глубоко. Вот здесь центральный пульт, компьютер. Отключить, поджечь, вывести из строя – все, что угодно, только быстро. Возьмите на всякий случай, – протягивает он схему Долину. – У нас есть вторая. Ждите два часа. Если ничего не произойдет – решайте сами, что и как. Пока.

Пожав руки Сергею Борисовичу и Марии, Курт и Саймон уходят в темноту.

Долин рассматривает схему.

– Ты останешься у коммуникатора, – негромко говорит он Марии. – Связь с материком только по необходимости. Возможно, эта чертова база способна пеленговать и ударить по передатчику. Я уйду через… полчаса. Если не вернусь, сообщи, чтобы приняли самые крайние меры. Самые крайние!

– Какие… Какие меры? – лепечет Мария.

– Крайние! – жестко отвечает Долин, показывая ей схему. – Ты понимаешь, что означают эти желтые кружочки? Это ракеты. И как думаешь, что будет, если они выйдут из шахт?

В глазах Марии появляется сухой лихорадочный блеск.

– Я пойду с тобой.

– Но, Мария, – теряется Долин, – разве… Хорошо. Ты пойдешь. Только не со мной и не сейчас. Если и я… Тогда… Через час. Смотри сама.

– Как туда войти? – спрашивает Мария.

Долин водит по схеме пальцем.

– Ага, вот! Здесь отметина. Эта линия выходит в море, а идет от жилого яруса. Может, канализация?

– Как же – без акваланга?

– Да… А здесь, за бунгало, помнишь? Где исчезли дети… Стас пропал за деревом с большим дуплом. Надо искать там, за бунгало…

– А я? – спрашивает Мария.

– Оставайся здесь и держи связь. Если… Ну, сама понимаешь… Пусть сбрасывают на остров все, что могут.

– Так ведь нет ничего, – Мария разводит руками. – После разоружения ни бомб, ни ракет не осталось. Как же я скажу: сбрасывайте, если сбрасывать нечего.

– Что могут!!! – бешено орет Долин. – Есть горные лазеры! Есть взрывчатка в карьерах! Хоть булыжники! Все, что могут!

– Что могут… – эхом повторяет Мария.

Кабинет Руководителя. Он и Референт все еще сидят у экрана. Столик с минеральной водой. На экране апартаменты Президента, он и эксперты сидят без пиджаков, узлы галстуков распущены, воротники рубашек расстегнуты.

Президент выслушивает доклад по телефону, кладет трубку.

– Они разобрались с кодами, – громко говорит он. – Через минуту будет изображение.

Руководитель кивает Референту, тот поднимает трубку телефона, произносит несколько слов. Голубым прямоугольником вспыхивает второй экран, на нем возникает изображение большого зала с низким потолком, ряды пультов, узкие проходы. В зале несколько человек быстро переходят от терминала к терминалу, сверяются с бумагами.

Возле одного из пультов останавливаются, оператор садится в кресло, пробегает пальцами по клавишам. На дисплее вспыхивают несколько цифр. Оператор смотрит на страницу книги кодов и набирает очередную комбинацию. Возникает изображение командного поста базы на острове. Там никого нет, но аппаратура работает, перекрестья бесцельно блуждают по огромному планшету. На пульте компьютера лежит недоеденный кусок булки.

– Что у вас, Клавердон? – спрашивает эксперт, сидящий справа от Президента.

– Непонятно, – отвечает голос оператора Клавердона, его самого не видно. – Есть связь, но база не отвечает на команды. Идет изображение с командного пункта. Это автономная линия, она не контролируется компьютером. Мы оценили позиции на пульте базы – полная бессмыслица. Кнопки нажимали наугад. Сейчас пробуем все коды, может, где-то прорвемся.

Изображение командного пункта полностью занимает второй экран.

– Мне не нравится левый ряд, – доносится голос одного из специалистов, – там пусковая готовность.

– Минутку, – врезается другой голос. – Кнопка шесть, клавиша восемнадцать. Да-да… В самом деле…

– Почему он не коммутирует? – это голос уже третьего человека. Похоже, к обсуждению ситуации подключились все специалисты, собравшиеся в подземной диспетчерской.

– А, черт… Возможно, когда его переводили на консервацию, ввели блок-команду.

– Вот так номер! Что же делать?

– Если бы не дети, можно было бы разбомбить все к чертовой матери!

– Интересно – разбомбить! Чем это ты собираешься бомбить – кирпичами?

– А где дети?

– Так, вот и они!

В зал входят Каспар и Анна-Луиза, за ними Стас и Ихара. Каспар разваливается в центральном кресле. Стас расхаживает по залу. Анна-Луиза и Ихара садятся рядом с Каспаром. В диспетчерской их не только видно, но и слышно.

– Мне уже все это надоедает, – говорит Стас. – Шутка затянулась. Если они хотели нас удивить, то номер вышел на славу. Все это очень смешно и интересно. А если они нас снимают, то это уже некрасиво.

– Точно, снимают, – подтверждает Каспар. – Вот камера… – он показывает пальцем на объектив под потолком.

На экранах в кабинете Руководителя и в апартаментах Президента ехидная мордашка Каспара с высунутым языком.

Между деревьями осторожно пробирается Сергей Борисович. Он минует бунгало, проползая краем обрыва. Рядом с бунгало торчат два штыря с излучателями. Долин приближается к месту, где исчез Стас. Сергей Борисович ползает по земле, сдвигает с места камни, осматривает пни. Наконец, он доползает до ровного места, где растут лишь мелкие кустики и трава. Земля под Долиным внезапно оседает, и он со сдавленным криком проваливается.

Командный пункт базы. Каспар рассеянно крутит верньеры, играя перекрестьями на электронном планшете. Анна-Луиза громко зевает.

– Я думаю вот что, – говорит Стас. – Пока они играют в свои игры, нам не мешает поспать. Если хорошенько поискать, то, я думаю, здесь найдутся постельки со свежим бельем. Случайно, – добавляет он язвительно.

– Вот еще, охота ходить! – крутится в кресле Каспар. – А мне и здесь хорошо, вот!

Он нажимает на рычажок сбоку, и кресло мягко заваливает спинку назад.

– Роскошно! – ликует Каспар. – Никуда я не пойду.

Дети размещаются в креслах.

На экране в кабинете Руководителя – изображение мирно посапывающих детей. На другом экране эксперт перебирает белые прямоугольнички с печатным текстом, достает один, показывает Президенту. Тот пожимает плечами и незаметно кивает в сторону экрана. Референт настораживается.

– Да, да, – спрашивает он, – что у вас?

– Вот какое обстоятельство, – нехотя говорит Президент. – Наши эксперты предлагают два варианта, оба… – он замолкает.

– Продолжайте, слушаю вас, – говорит Руководитель.

– Они рассмотрели вариант с неадекватным прицелом. Если после нажатия кнопки «Пуск» прицельная сетка – то, что вы видите на планшете, – не будет соответствовать введенным в боеголовки целям, то на коррекцию программы компьютеру потребуется некоторое время. Затем предстартовый контроль. Ну, там еще подробности, я думаю, специалисты лучше объяснят…

Возникает лицо Клавердона.

– Клавиша «Ответный удар» не нажата, следовательно, компьютер не ориентирован на срочность запуска. Если пойдет команда на готовность… то есть если дети случайно нажмут на соответствующую кнопку, то у нас будет около тридцати минут.

Руководитель смотрит на Референта.

– Что мы в состоянии сделать за тридцать минут? – спрашивает Руководитель.

– Мы видим только две возможности, как я уже сказал, – отвечает Президент.

– Первая – взорвать одну из ракет с ядерным зарядом в шахте прямо на базе, – берет слово один из экспертов, сидящих рядом с Президентом. Правда, мы не уверены до конца, что сможем довести эту команду до исполнения, – слишком много препятствий, слишком много блокировок. Поэтому второй вариант – сразу же приступить к подготовке атомного грузового лайнера. Если в нашем распоряжении будет хотя бы два-три часа, мы успеем перемонтировать реактор лайнера на взрыв. Если на базе пойдет команда на запуск, мы будет сажать лайнер на остров на автопилоте – так, чтобы реактор пошел вразнос вблизи от поверхности. Гарантий здесь тоже мало: грузовик могут сбить, но если он прорвется и если реактор сдетонирует, то базу накроет самоделка мощностью, я полагаю, килотонн сорок.

– Вы так хладнокровно об этом говорите, – качает головой Референт.

Руководитель яростно мнет окурок в пепельнице.

– Я думаю, вы все же недостаточно все продумали, – со сдерживаемой злостью в голосе говорит он. – Мы не можем принять ни первый, ни второй вариант. Атомная бомбардировка! Это был бы беспрецедентный случай нарушения Договора о полном разоружении. Мы слишком долго боролись за мир, и планета слишком долго балансировала на грани, чтобы вот так – при первом же рецидиве – швырять самодельные бомбы.

– Боюсь, у нас все же нет выборе, – говорит Президент.

– Совершенно верно: у нас нет выбора, – с нажимом, вкладывая в эту фразу свой смысл, говорит Руководитель. – Надо срочно искать иное решение проблемы.

– Предлагаю немедленно начать перемонтаж реактора, – настаивает эксперт.

– Не забудьте, на острове – люди. Двое… нет, уже четверо взрослых и четверо детей, – напоминает Руководитель.

– Вы это серьезно? – на лице Президента искреннее недоумение.

– Абсолютно серьезно, – говорит Руководитель.

Президент и Руководитель долго смотрят друг другу в глаза.

Длинный коридор базы. Обстановка изменилась. Манипуляторы выдвинулись на штангах до середины прохода. Захваты теперь уже не висят безжизненно, а чуть приподняты. Совершенно ясно, что «руки» базы готовы к действиям.

Слышен шум моторов – неравномерный, сбивчивый, но медленно набирающий силу. За стенами раздается чмоканье клапанов гидрокоммуникаций, что-то искрит – база медленно, но неуклонно входит в режим полной готовности.

Из проема появляется фигура Сергея Борисовича. Он делает шаг вперед и тут же отшатывается, еле успев увернуться от метнувшихся к нему с двух сторон манипуляторов.

В огромном помещении, где не видно ни верха, ни низа, – тишина. Только изредка где-то гулко шлепается капля.