Текст книги "Кориш"
Автор книги: Осып Шабдар
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Зима, скоро будем на салазках кататься!
– В школу на лыжах будем ходить, я прочитал в одной книжке, как самому сделать лыжи из досок от бочки...
– Ребята, а ведь скоро праздник Октября! Надо что-нибудь подготовить к нему.
– Концерт! Концерт устроить! Стихи читать, песни петь...
– Давайте лучше поставим спектакль. Попросим помочь нам Анну Ивановну или Метрин.
– Эчан всё о спектакле, а сам всегда одних стариков играет.
– Если готовиться, то уже сейчас начинать надо.
– Эй, смотрите! Чодранурские идут!
– Вон Васлий Ялпаев... А вон Кориш Семёнов...
К школе подходили ребята из Чодранура. Кориш сиял.
– Эй, Семёнов, ты почему вчера в школе не был? Стадо пас? – ехидно спросил известный хулиган Пашка Пекпай, когда Кориш вошёл в класс. – Верно, не заметил, что снег выпал, и стадо выгнал?
– Брось издеваться над человеком!
– Пашка всегда воображает! Иди, Кориш, садись со мной, – сказал белоголовый мальчик Семон.
– Я сегодня с Йываном сяду, – улыбаясь, ответил Кориш и направился к парте, за которой сидел Йыван.
Но Йыван не пустил Кориша за свою парту.
– Уходи от меня, дырявое брюхо! Не хочу с тобой сидеть!
– Вот собака! «Не хочу сидеть»!.. – возмутился Семон. – Плюнь на него, Кориш, иди ко мне.
Кориш сел с Семоном.
– Пустила тётка? – спросил Семон.
– Пустила. Васлий помог.
– Значит, вместе учиться будем. Вчера Анна Ивановна только одну букву показывала, «п» называется. Вот такая.
Вдруг ребята притихли. В класс вошла учительница. Начался урок.
С этого времени жизнь Кориша пошла по-новому.
До сих пор он жил в постоянном страхе перед дядей Петром и тёткой Оляной и всё время думал: «Хоть бы сегодня не ругали, хоть бы не били...» Теперь он жил школой.
В школе, среди ребят, Кориш забывал все свои огорчения и, только когда приходило время идти домой, со страхом начинал думать о доме. Дома Кориш делал всё, что заставляли, только бы тётка не запретила ходить ему в школу. Отругают его, прибьют, а он думает: «Завтра утром встану, убегу в школу и целый день не услышу, как кричит и ругается тётка Оляна».
Кориш учился хорошо. Ему нравилось читать и писать. Но больше всего он любил слушать рассказы учителя.
Рассказывает ли учитель о том, как жили люди в прежние годы, или говорит о природе, или о том, как в России произошла революция, – Коришу всё интересно, всё он хочет узнать, всё понять: сидит тихо-тихо и слушает, широко раскрыв глаза.
А когда его вызывал учитель, он робел, стеснялся, но старался ответить всё, что знал.
Так растрескавшееся от долгого зноя поле, вдруг политое обильным дождём, жадно впитывает живительную влагу, а потом покрывается нежно-зелёной травой и расцветает пышными цветами.
Товарищи и учителя полюбили ласкового, тихого Кориша.
Один Пашка Пекпай, который даже своего родного деда не уважал, не давал Коришу прохода. Он завидовал Коришу, который учился лучше него, и поэтому всегда смеялся над его плохой одеждой и дразнил «дырявым брюхом».
Однажды Пашке крепко попало от учителя, и Пашка, сорвав злобу на Корише, разбил в кровь ему нос. Когда об этом узнал Васлий, он промолчал, но через неделю выступил на школыном собрании и сказал:
– Многие ребята стали плохо вести себя в школе: на уроках шумят, смеются друг над другом, ссорятся. А недавно один мальчик в школьном дворе разбил другому нос.
– Кто разбил? Кто? – закричали ребята.
– Кто разбил, тот знает... Разве годится ученикам советской школы грызться друг с другом, как кошка с собакой? Не место таким драчунам в нашей школе!
– Правильно! Надо его окоротить! Васлий, как его фамилия?
– Я так думаю, – сказал Васлий: – если он не будет больше драться, то сам признается.
Потом Васлий говорил о других непорядках в школьной жизни и о том, что их нужно исправлять. Пашка Пекпай сидел красный и надутый. В конце собрания он встал и сказал:
– Это я... Я Кориша тогда стукнул... Я больше не буду...
– У-у! – загудели ребята и рассмеялись.
– Не смейтесь, – сказал учитель старшей группы Дмитрий Андреевич. – Тут надо не смеяться, а похвалить Пашу, что он сам признался.
После этого собрания старшие ребята перестали колотить младших.
Однажды после уроков Кориш, как всегда, поджидал Васлия в коридоре, чтобы вместе идти домой. Васлий вышел из класса и, увидев Кориша, спросил:
– Ты меня ждёшь?
– Да. Одевайся скорее и пойдём.
– Я сейчас не пойду домой, у нас пионерский сбор.
– Долго он будет, этот ваш сбор?
– Нет, всего час. Оставайся, Кориш, с нами.
И Кориш остался.
«СТРЕЛА»
– Товарищи! Я приехал к вам по вопросу сдачи хлеба государству. Что-то плохо идёт в вашей деревне это дело. Вы должны сдать двести пятнадцать пудов, а на сегодняшний день сдали всего семьдесят один пуд. Не годится так, товарищи. Наше советское государство ожидает от вас хлеба, а самые богатые хозяева затягивают хлебосдачу.
Так говорил на собрании чодранурских мужиков молодой мариец, приехавший из района.
Тесная изба полна народу. Мужики жмутся на лавках, стоят вдоль стен, сидят, опустившись прямо на пол. Они слушают приезжего человека и, не переставая курят. В избе дымно, душно и жарко, словно в натопленной бане.
– Раз положено, надо сдавать. Чего тянуть зря? Я вот давно уже сдал! – крикнул оборванный, лохматый мужик.
– Правильно говорит приезжий товарищ, что богатые мужики задерживают хлебосдачу, – сказал Сапан Водыров. – Вот дядя Пётр, Сидыр и Йыван Овром ещё не сдали ни одного пуда.
– Им больше всех полагается сдать.
– Какие в нашей деревне богачи? Все мы живём одинаково! – послышался из угла голос дяди Петра. – Сколько могли – сдали, а на нет и спроса нет.
– Правильно! Что нас делить? Все мы марийцы, все середняки, – поддержал дядю Петра мужичок хитрого вида, с острой козлиной бородкой. – Мы завсегда рады помогать советской власти, мы ведь не против. Так я говорю, земляки?
В избе поднялся беспорядочный шум. Одни кричали: «Так!», другие: «Тише!»
– Кто такой этот мужик? Как его зовут? – спросил приезжий мариец.
– Как зовут? Как назвали, так и зовут...
– Кырля Онтонов его зовут... Нечего вилять.
Председатель собрания принялся останавливать расшумевшихся мужиков. Наконец мало-помалу народ утих.
– Товарищи, вы все думаете так же, как Кырля Онтонов? Все живёте одинаково? – спросил приезжий.
Все молчали. Только ещё сильнее задымили цигарки.
Вдруг Сапан Водыров вышел вперёд и начал говорить:
– Соседи, что вы молчите? Воды в рот набрали? Шумели, шумели, а теперь словно зайцы уши прижали – и в кусты! Хватит молчать, я скажу. «Все мы живём одинаково...» Да как у них повернулся язык такое сказать! Разве одинаково живут торговец Сидыр и дед Савлий, дядя Пётр Семёнов и пастух Опой? Одинаково? Отвечайте.
Народ зашумел, словно тронутый ветром ельник.
– Какая тут одинаковая жизнь!
– Сравнили волка с ягнёнком!
– Сапан всегда под людей яму копает!
– Люди, люди... А мы собаки, что ли? Богачи хлеб не сдают, а в ответе вся деревня! – сердито сказал молодой мужик.
– Чу, дурная голова, не бросайся на добрых людей! – прикрикнул на него мужик из зажиточных. – Вам надо сдать пять – шесть пудов, а мне – отдай целых восемьдесят дудинов хлеба. Понимать надо.
– Зато у тебя полный амбар хлеба.
– И соломы у меня не осталось. Иди ищи!
– А куда ты дел две большие скирды? За голенище спрятал? Знаем мы, сколько денег ты осенью выручил за них в Яранске. Хитришь, буржуй! Лиса хитра, да и та в мочальную петлю попалась.
Поднялся шум, крик – настоящая буря. Все махали руками, кричали, широко раскрывая рты и перебивая друг друга. Но в их крике нельзя было разобрать ни одного слова.
Потом снова говорил приезжий, и снова шумели.
В конце концов вынесли постановление: «Собрать и сдать хлеб полностью до первого числа. Если богачи не сдадут в срок, то брать с них по лишнему пуду на каждые десять пудов несданного хлеба»...
Деревня бурлила, словно вода в кипящем котле, готовая вот-вот выплеснуться через край.
Зимний вечер. В избе-читальне собрался народ. С тех пор как в читальне установили радиоприёмник, сюда стало приходил много народу.
Одни читают, другие слушают радио.
– Слушайте, слушайте, по-татарски поют!..
– Метрий, это из Казани так слышно?
– Из Казани.
– Вот чудеса!
– Тише. Не шумите...
Кориш и Васлий тоже в избе-читальне. Они слушают радио, читают неграмотным вслух газеты.
– А ну-ка, почитайте, что в вашей газете хорошего, – говорит дед Савлий. Вместе с дедом Савлием подсаживаются к столу ещё два – три мужика.
Васлий начал читать им марийскую газету «Красный день». Иногда его чтение прерывается вопросами.
– Как, как? Чанга шея? Чего она там ещё захватить хочет? – спрашивает дед Савлий.
– Не «чанга шея», а Чан Кай-ши, – объясняет Васлий.
– Васлий, посмотри-ка, – толкнул друга в бок Кориш и показал газету, – здесь про нашу деревню написано.
– Вот это да! И Чодранур попал в газету! – сказал Васлий и стал читать: – «В деревне Чодранур кулаки не хотят сдавать хлеб. Они тайком распродали свой хлеб осенью и не сдали в кооперацию ни зерна. Кроме того, они распространяют среди народа всякие небылицы про хлебосдачу, займы и колхозы и пугают народ. Самые главные кулаки в Чодрануре Йыван Овром, Пётр Семёнов и торговец Сидыр. Батраки и бедные крестьяне не должны попадаться в кулацкие сети и верить кулацким выдумкам».
– Во-о! Как ни крутились, а попались!
– Правда написана, ничего не выдумано, – сказал дед Савлий.
– Интересно, кто это прописал в газете про нашу деревню? – спросил другой мужик.
«Кто же это?» – подумал и Кориш.
– Подписано «Стрела», – лукаво улыбаясь, ответил Васлий.
В избе-читальне начались разговоры. Газета переходила из рук в руки. Даже неграмотные рассматривали газету и говорили: «Здесь написано про Чодранур».
Маленькая газетная заметка, а оказалась хорошим подспорьем в борьбе за новую жизнь.
КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ОЗИМЬ
Как вихрь, со свистом и с песнями, нагрянул в Чодранур праздник Николы Зимнего.
Полгода готовятся хозяйки к этому празднику, чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями и соседями. А всё скопленное за долгие месяцы и выставленное на праздничный стол поедалось за два – три дня.
Пьяные до потери сознания парни и мужики толкались на улице и у речки. Никогда не кончается этот праздник добром: по всей деревне слышится ругань, затеваются шумные драки, случаются и убийства.
В избе дяди Петра гул, словно на базаре. Шумят люди, играет волынка. Со стола не сходит праздничное угощение. Уж на что скупа тётка Оляна, но и она в эти дни потчует гостей водкой, не жалея.
Сам хозяин сидит за столом и беседует с двумя самыми богатыми на деревне мужиками.
– Сидыр Иваныч, кум Епрем! Выходит, совсем хотят нас коммунисты прикончить. Читали газетку?
– Читать читали... – ответил хозяину кум Епрем. – И кто это написал про нас в газету?
– Известно кто: Метрий или Сапан. Кроме них, некому, – сказал торговец Сидыр.
– Хотят нас коммунисты прикончить, а мы выживем. Как думаете, кум Епрем, Сидыр Иваныч?
– Ничего, дядя Пётр, переживем, – пробормотал Сидыр.
– Оно, конечно, так – переживём, – продолжал дядя Пётр, – а вот колхоз... Устроит Сапан в деревне колхоз, а мы уйдём на песок.
– Почему?
– Всю хорошую землю вокруг деревни колхоз возьмёт себе, а нам останется только песок ковырять.
– Пётр Семёнович, как ты полагаешь, нельзя ли и нам войти в колхоз?
– Ждут там тебя! Конечно, можно было бы уговорить кого надо, да только с нашими активистами не поладишь. Сапан, Сапан нас губит!
– Стойте! Зачем говорить на празднике такие печальные слова? Давайте лучше песни петь!
– Ну что ж, петь так петь, – сказал дядя Пётр.
Он встал и, покачиваясь, пьяным голосом завёл песню. За ним запели все остальные.
Спев, гости принялись есть и пить, затем опять пели и снова пили...
Сидыр наклонился к дяде Петру и стал что-то нашёптывать ему на ухо. Потом он крепко стукнул кулаком по столу и заскрипел зубами.
Вечером гости дяди Петра ушли к соседям, а Кориш заснул на полатях. Ночью его разбудил тихий разговор. Он открыл глаза и увидел, что за столом сидят дядя Пётр и Сидыр. Перед ними на столе стоит начатая бутылка водки, окно в избе почему-то завешено чёрным платком. Коришу это показалось странным, и он стал прислушиваться к разговору.
– Непременно сегодня... Сегодня надо, Пётр Семёнович... Нельзя упускать такой удобный случай...
– И Сапан там, говоришь?
– Да, да. Сейчас там больше никого нет. Только они двое.
– Ну, и как ты думаешь, Сидыр Иванович, дело сделать?
– Есть у меня на примете один человек. Самсон-дурачок. Бутылка водки, пачка табаку, немного денег – и он всё сделает. Задавит их как медведь.
– А избу подожжёт? Сейчас это можно. Подумают на парней: пьяные, мол, курят...
– Так, так, Пётр Семёнович.
Кориш не верил своим ушам. Он подумал, что ему снится страшный сон. Кориш протёр глаза: нет, это не сон, дядя Пётр и Сидыр действительно собираются убить Метрий и Сапана, поджечь избу-читальню.
Сидыр что-то потихоньку сказал дяде Петру, убрал бутылку со стола в карман и вышел из избы.
«Что делать? – думал мальчик. – Крикнуть дяде Петру: «Я всё слышал»? Но тогда дядя Пётр и его, наверное, убьёт... Надо убежать из избы и всё рассказать Васлию, – решил Кориш. – Но как убежать? Дядя Пётр не спит. Скоро все вернутся от соседей, тогда совсем не уйдёшь...»
А время идёт. Кориш не дыша сидит на полатях. Как долго тянется время!
Дядя Пётр дремлет за столом. Он совсем захмелел. Скорее заснул бы!.. Но нет, не спит...
На улице послышались голоса, смех, пение – возвращаются с гулянки гости. В это время голова дяди Петра коснулась стола, и он сразу уснул, захрапев на весь дом.
Кориш быстро спрыгнул с печки, сунул ноги в дырявые валенки и раздетый выбежал во двор.
Распахнув широкие ворота, во двор, галдя, входили гости. Кориш спрятался за угол и, когда все, не заметив его, прошли в дом, осторожно выскользнул за ворота.
...Замёрзшие и запыхавшиеся от быстрого бега, прибежали мальчики в избу-читальню.
– Дядя Сапан, Метрий... – задыхаясь, старался выговорить Васлий, – берегитесь... сегодня хотят вас убить, а избу-читальню поджечь... Спасайтесь!..
– Кто вам сказал, кто выдумал?
– Не выдумка это. Кориш своими ушами слышал, как дядя Пётр говорил с торговцем. Они наняли Самсона-дурачка. Скоро придут, наверное.
– Ладно, братишки. Спасибо. Не бойтесь за нас, бегите домой, – сказал Сапан, ласково глядя на ребят.
Васлий и Кориш ушли.
– Понимаешь, Сапан, что это значит? – сказал Метрий.
– Понимаю. Что ж, увидим, кто кого – мы их или они нас. Мы со своей дороги не отступим!
– А мальчишки-то каковы!
– Не видишь разве, всё вокруг обновляется. Поднимаются молодые всходы, наша – коммунистическая – озимь! – весело сказал Сапан.
Две недели спустя в газете «Красный день» появилась новая заметка о чодранурских кулаках.
«Кулаки в Чодрануре совсем обнаглели. Вечером в Николин день они наняли человека, чтобы убить заведующего избой-читальней и еще одного крестьянина-бедняка и поджечь избу-читальню. Но кулакам не удалось совершить своё злое дело, так как об их замыслах узнали заранее.
Один кулак – Пётр Семёнов – держит своего приёмыша, сироту Кориша, за батрака. Кориш всё лето пас стадо. Кулак всячески издевается над сиротой, бьёт его и не хочет, чтобы он учился. Мальчик пошёл в школу против его воли. За такие дела надо наказывать».
И опять подписано «Стрела».
Новая заметка ещё больше разозлила чодранурских кулаков, словно сунули палку в их осиное гнездо.
Прочитав газету, дядя Пётр вечером вместе с тёткой Оляной набросились на Кориша.
– Моё имя в газете позорят из-за этого таракана! – зло кричал дядя Пётр. – Погубит он нас!
– С малых лет кормим-поим это отродье, – вторила дяде Петру тётка Оляна. – Ему бы в ножки нам поклониться, а он... Выкормили коршуна себе на голову! Лучше бы он сдох, чёртово дитя!
– Щенка хозяева лучше кормят, чем вы меня, – сказал Кориш. – И про битьё правильно написано.
– Смотри, что запел! Старшим перечить? Где ремень?
– Что я вам сделал? Ведь правду написали про вас. Не имеете права бить сироту, как собаку! Сами вы коршуны!
– Как? Как ты говоришь? Я тебе покажу коршуна! – рассвирепел дядя Пётр.
– Не посмеешь!
– Как – не посмею?! Да кто ты есть такой?
– Я человек, а не собака! Много вы били меня, а теперь хватит. Не трогайте меня больше!
– А-а, так! Вот тебе! – зарычал дядя Пётр и замахнулся ремнём.
Кориш отпрыгнул и спрятался за печку. Тогда тётка Оляна попыталась подцепить его с другой стороны сковородником. Кориш схватил подвернувшуюся под руки кочергу и стал защищаться.
Крики, ругань, шум, гам.
В это время раскрылась дверь, и в избу вошёл Васлий.
Увидев чужого человека в избе, дядя Пётр и тётка Оляна оставили Кориша в покое. Кориш бросил кочергу и подбежал к Васлию.
– Что случилось? – спросил Васлий.
– Дядя с тёткой хотели меня побить за то, что про них написали в газете.
– Если они Сапана хотели убить, так тебя прикончить, как котёнка, им ничего не стоит, – смело глядя на дядю Петра, сказал Васлий.
Дядя Пётр побагровел. Он хотел было ударить Васлия, но почему-то не поднялась рука.
– Айда, Кориш, идём отсюда, – сказал Васлий. – Здесь тебе нельзя больше оставаться ни одного дня, они убьют тебя. А за прежнее мы им отплатим. «Стрела» не так ещё их ужалит.
Васлий увёл Кориша, а дядя и тётка остались стоять с вытаращенными, круглыми, как блины, глазами.
Не прошло и недели, как в Чодранур приехала следственная комиссия. Комиссия вывела дядю Петра и торгаша Сидыра на чистую воду.
Вскоре был суд. Сидыра и дядю Петра посадили в тюрьму. Кроме того, дяде Петру присудили заплатить Коришу за работу сто двадцать пять рублей деньгами и обеспечить хлебом до лета.
Кориш стал жить у Васлия. Они вместе ходили в школу, вместе играли, а вечером бегали в избу-читальню: почитать газеты, поговорить о жизни. Там их всегда окружали ребята, и начнутся разговоры, расспросы, споры...
Многое интересует ребят: кто что делает, как живёт. О том, что бывает непонятно, они спрашивают взрослых, чаще всего – заведующего избой-читальней Метрий.
Васлий часто рассказывал Коришу о пионерском отряде, о пионерских обычаях и законах. Кориш вместе с Васлием ходил на сборы. Пионеры обучали неграмотных, распространяли книги и газеты, и Кориш тоже помогал им чем мог.
Изба-читальня с утра полна звонкими юными голосами. Завтра большой праздник – годовщина образования Марийской автономной области, и комсомольцы готовятся к этому народному празднику.
В одном углу избы-читальни устроили сцену для завтрашнего спектакля. На стенах развесили портрета вождей и плакаты. В углу несколько комсомольцев делают праздничный номер стенной газеты.
Всей подготовкой к празднику руководит Метрий. Он переходит от одной группы молодёжи к другой, показывает, объясняет.
Кориш вдвоём с другим мальчиком, которого зовут Мачу, развернул на полу длинную и узкую полосу бумаги, и они раскрашивают красками уже написанные буквы лозунга.
– Кориш, почему ты вдруг стал красить буквы другой краской? – спросил Мачу. – Разве зелёной больше нет?
– Зелёная краска ещё есть, – ответил Кориш, – только эти слова надо писать красными буквами. «Трудящиеся марийцы, всеми силами помогайте делу построений социализма!» – «Дело построений социализма» обязательно надо написать красной краской, а для других слов и зелёная годится.
– Давай лучше все слова писать зелёной.
– Нет, Мачу, нельзя. Эти слова должны больше всех выделяться. Ведь это самые главные слова: «построение социализма», поэтому их...
– Эй, мальчики, что вы расшумелись? – сказал подошедший к ребятам Метрий.
– Я Мачу объясняю... Он хочет все слова написать зелёной красной, а я думаю, что вот эти три слова надо покрасить красной.
– Ты прав, Кориш. Пишите так, как ты решил. Только поторапливайтесь.
– Сейчас кончим, всего три слова осталось.
– Ну, а ваша газета готова? – спросил Метрий комсомольцев, делавших стенную газету.
– Кончаем. Вот только надо бы сделать ещё один рисунок... Мы сами не умеем рисовать, а Микал куда-то ушёл.
– Надо позвать его. Что он от дела бегает?
– Он роль учит. Никого не слушает, ходит по дому и всё говорит, говорит. Потом встанет перед зеркалем и рожи строит. Его всё равно не дозовёшься, пусть уж своим делом занимается.
– Здорово он играет, насмеёшься до упаду!
– Прямо настоящий артист.
Но всё-таки послали одного мальчишку за Микалом.
– Метрий, сделали бы уж газету без меня. У меня роль не получается, а завтра спектакль, – сказал русоволосый румяный комсомолец Микал. – Везде я: и артист, и художник, и музыкант...
– Знаю, Микал, – сказал Метрий. – Но что поделаешь, если ты один умеешь рисовать. А к празднику надо сделать очень красивую газету. Вот тебе и помощник, – добавил Метрий и показал на Кориша.
– Эх, не успею я выучить роль! – вздохнул Микал.
И они с Коришем склонились над газетой.
КОРИШ – ПИОНЕР
Весёлое весеннее солнце ласково светит, улыбаясь с ясного неба. Оно не обжигает, как летнее, а нежно греет, окутывая влажную землю тёплым прозрачным паром. Всё вокруг, освещённое его яркими лучами, выглядит празднично и весело. Быстрые весенние ручейки звенят серебряными колокольчиками. Вода, стоящая в дорожных колдобинах и среди чёрных борозд, сверкает, как разбросанные осколки разбитого зеркала. Солнце гонит прочь из глубоких оврагов последний притаившийся там снег.
Зазеленели озимые поля и лужки на берегах Маленькой. Почки на деревьях ещё не лопнули, но верхушки черёмух уже покрылись зелёным пухом.
Звенят над просторными полями жаворонки, в деревне галдят вороны и галки, не переставая поют скворцы, изредка по небу, крича, проносятся журавли.
И щебет птиц, и лай собак, и пение петухов в деревне – всё в эти дни звучит по-иному, не по-зимнему. Весна.
Лёгкий ветер повсюду разносит запахи весенней влажной земли и молодой зелени. Вот он залетел в обнажённый кустарник, прошумел в ельнике, стукнул по крыше оторвавшейся доской и, шурша в поле прошлогодними сухими сорняками, опять вернулся в деревню и принялся играть красным флажком над избой-читальней.
Вдруг откуда-то с поля послышалась песня:
Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы пионеры – дети рабочих...
Это идут учащиеся Кукшенгерской школы в соседнее село на праздник Первого мая.
По широкой дороге со звонкой песней марширует колонна ребят. В голове колонны на высоких белых древках колышутся два красных флага. На одном из них написано: «Да здравствует Первое мая – праздник трудящихся всего мира!» Девочка одеты в белые платья, на мальчиках – белые рубашки. На головах девочек – красные косынки, на шее у некоторых мальчиков – красные галстуки.
Ребята идут по четыре человека в ряд и поют:
Близится эра светлых годов.
Клич пионеров: «Всегда будь готов!»
Далеко разносятся звонкие голоса, и люди, услышав эту песню, улыбаются.
Чудесное весеннее солнце, ветер, весёлая песня и сегодняшний праздник радуют ребят. Их лица разгорелись, ясные глаза сверкают, как искорки весеннего солнца. Всюду праздник – в природе, в сердцах людей.
Кто же несёт флаг? Да это Кориш! Но как он изменился: и в помине ничего не осталось от прежнего бледного заморыша – он вырос, окреп. Он шагает, как красный солдат, высоко подняв голову, смело смотрит вперёд, и приветливая улыбка не сходит с его лица... Так молодой дубок в течение долгих лет хиреет в тени старого, догнивающего дерева, но едва старое дерево упадёт, как молодой дубок, согретый солнечными лучами и напоённый дождём, почувствовав свободу, поднимает голову и быстро тянется вверх, привольно шумя зелёной листвой...
Колонна ребят вошла в село. Повсюду видны красные флаги, а за селом, на лугу, построена трибуна. Трибуна украшена флагами, плакатами. Вокруг неё народу – словно муравьёв в муравейнике.
Начался митинг.
Все как один человек запели:
Вставай, проклятьем заклеймённый,
Весь мир голодных и рабов...
Потом кудрявый черноволосый молодой мариец в очках поднялся на трибуну и начал говорить речь:
– Товарищи! Сегодня мы собрались сюда праздновать Первое мая. Сегодня с нами вместе отмечают этот день трудящиеся всего мира. От имени местного комитета Российской Коммунистической партии поздравляю вас, товарищи, с праздником. Да здравствует Первое мая! Да здравствует наша Коммунистическая партия!
Снова торжественно поплыл над селом гимн трудящихся:
Никто не даст нам избавленья:
Ни бог, ни царь и ни герой...
Один за другим поднимались на трибуну ораторы. Они говорили о том, как праздновали рабочие этот день в прежнее время, как празднуют за границей, говорили о борьбе рабочих с капиталистами.
Кориш слушает, крепко сжимая древко знамени, и всё, о чем говорили, ясно представлялось его взору.
«Вот в царское время рабочие собрались в лесу, чтобы отпраздновать свой праздник – Первое мая. Звучат горячие, как огонь, слова...
Вдруг откуда ни возьмись полиция и конные жандармы. Они с нагайками налетели на рабочих...
Вот большой незнакомый город. По его улицам идут колонны рабочих, им преграждает путь полиция. Раздаются выстрелы, сверкнули на солнце обнажённые сабли – в ответ в полицейских летят камни. На мостовую пролилась кровь.
Кориш видит среди рабочих какого-то мальчика, такого же маленького, как он сам, тот тоже держит в руке красное знамя. На знамени на каком-то чужом языке написано: «Всегда готовы!» Жандарм, наклоняясь с лошади, пытается ударить его плёткой, мальчик кидает в него намнём, и жандарм летит на мостовую...»
– Товарищи! – вдруг раздался тонкий мальчишеский голос.
Кориш взглянул на трибуну и увидел на ней улыбающегося Васлия.
– Товарищи! – говорил Васлий. – Поздравляю вас с праздником от имени Кукшенгерского пионерского отряда! Пионеры, к борьбе за дело трудящихся будьте готовы!
– Всегда готовы! – ответили ребята, и вместе с ними Кориш.
После митинга в клубе пионеры давали большой концерт.
Клуб был полон, как говорят, по щеколду.
До начала концерта на сцене перед всем народом пятеро мальчиков давали торжественное пионерское обещание.
– ...Вот ученик Кукшенгерской школы Кориш Семёнов, – сказал вожатый. – Он сирота, его отец погиб на гражданской войне. Кориш хорошо знает пионерские обычаи и законы. Мы верим, что он будет хорошим пионером, будет учиться и жить так, как завещал нам великий вождь и учитель Ленин...
– Я, юный пионер Советского Союза, – дрожащим от волнений голосом начал говорить Кориш, – перед лицом своих товарищей даю торжественное обещание... – с каждым словом голос Кориша креп и становился громче и увереннее – что буду честно и неуклонно выполнять завета Ильича, законы и обычаи юных пионеров.
Вожатый повязал принятым в пионеры мальчикам красные галстуки и сказал:
– К борьбе за дело трудящихся будьте готовы!
Ребята подняли над головами в салюте правые руки и ответили:
– Всегда готовы!
Все в клубе встали со своих мест и запели комсомольскую песню:
Вперёд заре навстречу,
Товарищи, в борьбе
Штыками и картечью
Проложим путь себе!..
Кориш стал пионерем. Он был счастлив. Он пел вместе со всеми, и его глаза сверкали, как весеннее солнце.
ОГЛАВЛЕНИЕ
У реки 3
Отец и мать 9
«Кость, которая не лезет в котёл» 14
В подпасках 21
Новое и старое 25
На перепутье 30
Мамкин сын 37
В школе 40
«Стрела» 46
Коммунистическая озимь 50
Кориш – пионер 58
Для младшего школьного возраста
Шабдаров Иосиф Архипович
КОРИШ
Ответственный редактор Н.М. Алембекова
Художественный редактор Н.Г. Холодовская
Технический редактор Р.Т. Грачева
Корректоры Э.Н. Кузнецова и З.С. Ульянова
Сдано в набор 16/I 1959 г. Подписано к печати 9/III 1959 г. Формат 70x9 1/16 – 4 печ.л. = 4,68 усл.печ.л. (3,4 уч.-изд.л.). Тираж 30000 экз. А01890. Цена 1 р. 20 к. Детгиз. Москва, М. Черкасский пер, 1.
Фабрика детской книги Детгиза. Москва, Сущевский вал, 49. Заказ № 1418.
Цена 1 р. 20 к.
notes
Примечания
1
Опкын – персонаж из марийских сказок; злой и прожорливый змей.
2
Мужан – марийский знахарь.
3
Шымакш – женский головной убор в виде башлыка, надеваемый на укреплённую на голове особую шишку из берёсты.
4
Осенняя труба – марийский национальный музыкальный инструмент, на котором обычно играли осенью, после окончания полевых работ.
5
Карт – марийский поп.
