Текст книги "Рассказы"

Автор книги: Орли Кастель-Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

С рисом не спорят

Приснилось мне ночью, что с рисом не спорят. Приснилось, что я убегаю из дому в киббуц Бейт А-Шитта[1]1
  Киббуц Бейт А-Шитта находится километрах в десяти от Бейт Шеана, вблизи долины Иордана. Основан в 1936 году. Шитта на иврите «акация». Здесь и далее примечания переводчика.


[Закрыть], убегаю, ловлю тремп, неизвестно как попадаю в некую зеленую местность, и это и есть киббуц Бейт А-Шитта. Взволнованная, стою на берегу каких-то широких зеленых поверхностей, ступаю ногой на это поле, а это всё вода, потому что, – говорю я себе, – это рисовая плантация, а с рисом не спорят.

Я убежала из дому – так я видела это во сне – к рисовым плантациям киббуца Бейт А-Шитта. Никогда в жизни не была я в киббуце Бейт А-Шитта, но мне снилось, что я попадаю в киббуц через его рисовые поля, а с рисом не спорят.

Во сне я хотела стать членом киббуца Бейт А-Шитта, несмотря на то, что у меня нет ни малейшего понятия, что это такое, и что я не очень-то знаю, где это. Но мне все же хотелось.

Я в киббуце Бейт А-Шитта, рисовые плантации окружают киббуц, а рис, он зеленый, то есть, трава, из которой добывают рис, зеленая, и мы не в Китае, мы в киббуце Бейт А-Шитта, и я не знаю, где это. Знаю только, что с рисом не спорят, это дано априори, и обсуждению не подлежит. Я в киббуце Бейт А-Шитта, ищу одного человека, киббуцника, который более десяти лет назад отрекомендовался и рекомендация выглядела следующим образом: улица, день, автомобиль.

Киббуцник: – Переспи со мной, после всего – почему бы и нет.

Я: – Нет, нет, в самом деле, не стоит.

До сих пор мне неясно, почему я отказалась, и поэтому я направилась прояснять и завершать свои дела в Бейт А-Шитта, несмотря на то, что он вообще не оттуда. Но во сне, как говорят психологи, дела свои завершают.

Я шагаю по киббуцу Бейт А-Шитта, прихожу к бассейну, и в сущности, меня очень тянет к этому киббуцнику, и вовсе не за тем, чтоб переспать, но из-за визы. Я думаю, что если я пересплю с ним, он раздобудет мне визу в Бейт А-Шитта, и я смогу позвонить домой, с визой в кармане, и сказать мужу, чтобы он приезжал вместе с двумя нашими детьми, у меня есть виза в Бейт А-Шитта, и здесь не нужно готовить.

Я хотела добыть визу в Бейт А-Шитта, потому что не хотела так каторжно работать на кухне – диктатура риса, в киббуце знают, что с рисом не спорят, а кто-то другой готовит его.

Я в бассейне киббуца Бейт А-Шитта. Рисовые поля сверкают на солнце, я хочу быть киббуцницей, чтобы этот благословенный бассейн был доступен мне. Я жду интервью, вообще я не спала с этим «отпоровшимся» киббуцником, не отпарывала его от его семьи, у него есть дети, и я его не отпарывала, и не пыталась, и мне не удалось. А вот интервью мне все-таки удалось добиться. Они подумали, что я из другой страны, и устроили мне интервью. Я сказала: «Да». Они сказали: «Ага, так ты отсюда?» «Да, но это неважно».

Я стою в комнате, залитой светом, напротив меня – вопрошающая, которая, вообще-то, две недели назад продала мне платье за 82 шекеля. Послушай, я хочу быть членом киббуца Бейт А-Шитта, это так определенно, расчислено, и, кроме того, я социалистка, очень-очень, хотя и уклоняюсь от людского общества (нехватка веры в себя?).

Совершенно естественно, что интервьюерша спросила меня, чем я занимаюсь.

Снова мне было не очень приятно признаваться, что я живу на бумаге, но я произнесла то слово, которое всегда представляется мне как большая тайна. Мне трудно поверить, что существует такая вещь, как живой писатель, поэтому всегда мне кажется, что я вру или умерла.

Но я сплю и вижу сны. Мне снится, что я в Бейт А-Шитта, рядом с этой любознательной, и она симпатичная, какая она симпатичная!

В этом месте воцарилась тишина, смысл которой мне известен. Ее смысл: я писательница особого рода. Что они могут поиметь от меня в киббуце Бейт А-Шитта, особенно учитывая то, что я не родилась киббуцницей. Она спросила меня, какие книги я написала, и я снова почувствовала все то же неудобство, неудобство врунишки.

Но я бросила парочку названий. Она была знакома с одной из книг, во сне это была последняя из написанных мною книг. Я говорю себе: – Долли Сити[2]2
  Долли Сити – героиня одноименной книги Орли Кастель-Блюм.


[Закрыть], если это то, что может всунуть меня в Бейт А-Шитта, и способствовать тому, что я, наконец, оставлю позади себя этот город, город дельцов и предпринимателей, в котором я родилась, – тогда я обещаю не спорить с рисом. Ну, безусловно, разумеется, я знаю, что это запрещено.

PASSIVE AGGRESSIVE

В каньоне Радиус[3]3
  Каньон – многоэтажный торговый центр, в котором сосредоточены десятки магазинов, кафе и т. д., излюбленное в Израиле место отдыха трудящихся.


[Закрыть], за вторым мостом слева, если Вы едете от ворот Монтефьери прямо, все время прямо, второй поворот налево и тотчас направо, и прямо до конца, и там, на перекрестке – налево, и уже сразу, есть магазин, в который затягивает некой, просто таки физической силой, перед увлекательными свойствами которой я не устояла. Это ураган, такой мини-ураган, мощность которого превышает возможности обычного человека, этакий вдох великана, но только – вдох, без великана. Как бы то ни было, сила большой втягивающей способности доставляет Вас прямехонько к двум работницам прилавка, которые немедленно задают Вам два вопроса, по вопросу на каждую. Первая спрашивает, что Вы здесь делаете, а вторая, которая вступает вслед за ней столь синхронно, что кажется, над этим работали годами, вопрошает какой у Вас размер.

Вопрос о том, что Вы делаете, не что иное, как подвох и ни в коем случае не следует на него отвечать. Это самоубийство! Напротив, нужно держать паузу, подчеркивая тем самым, что Ваше присутствие здесь легитимно в силу самоё посещения каньона Радиус, будучи следствием Вашего обладания статусом гражданки демократической страны. Желательно также деликатно коснуться сумочки, не так, не дай бог, будто Вы намерены вытащить пистолет, а с великим спокойствием, будто вы собираетесь достать из сумки свои документы, которые докажут, что Вы – гражданка демократической страны, пребывание в гражданстве которой – смысл Вашей жизни.

Итак, отвечать следует лишь на вопрос о размере. Но и здесь имеется своя ложка дегтя, и здесь не без подвоха. Ни в коем случае не следует говорить «не знаю» или «а бог его знает». Это грубейшая ошибка, приводящая к тому, что обе дамы размыкают уста, и тут уж – пиши пропало. Никогда в жизни, где бы Вы не очутились, Ваши органы слуха не получат порции ругани такой интенсивности. Поэтому, я Вам от всей души советую, что-нибудь да ответить, и ни в коем случае не демонстрировать неосведомленности в вопросе своих параметров.

Лучше сообщить размер. Даже не свой. Опыт показывает, что обе продавщицы своими рентгеновскими очами локализуют область значений Ваших размеров, и что они уже зафиксировали в своих головах много более того, что находится в их компетенции. Одна, например, уже знает о Вас всё. Другая же – просто прорицает Ваш путь.

Нерешительность в этой, забытой богом торговой точке, воспринимается обеими жрицами прилавка в штыки, и они довольно часто становятся весьма агрессивными, хотя и в пассивной форме. Уже не говоря о том, как они позволяют себе общаться с Вами, они могут, войдя в роль плакальщиц, начать стенать на непонятном для Вас языке, постукивая при этом тремпелем по голове. Не чувствуйте себя виновными в их плачевном состоянии. Они, в сущности, оплакивают утрату пути, не умея при этом предложить что-нибудь свое. Это не имеет к Вам никакого отношения.

Поэтому, в самом деле, предпочтительно сообщить размеры и все тут, в зеркале не застревать, ну и т. д.

Да и после того, как Вы выбрали – насколько Вы вообще могли выбирать – ни в коем случае не следует стоять у зеркала и спрашивать продавщицу, как Вы смотритесь, идет ли это Вам, и не подчеркивает ли то, что Вам хотелось бы скрыть. Ни-че-го. Тишина. Фасон. Образцовые манеры. Европа.

Если и есть нечто, чего эти тарахтелки смертельно боятся, то это когда на них перекладывают принятие решения. Тут уж они просто впадают в истерику.

«Чего это мы будем вмешиваться… Вам решать… Вы будете это носить, не мы… У нас демократическая страна, поступайте, как Вам вздумается… Мы здесь только продавщицы, нам мнение не положено… Ясно, что это восхитительно, понятно, что ужасно…»

По их глазам видно, что в данной торговой точке желательно, и настоятельно рекомендуется, оставлять сомнения при себе. Погрузитесь в размышление. Рассматривайте себя. Повернитесь вправо-влево. Сделайте взгляд более пристальным. Ни в коем случае не смотрите искательно на продавщиц, ища у них поддержки. Не искать. И если в очах хотя бы одной из них появится малейшее дуновение – остерегайтесь, Вас предупредили. В этот момент ведите себя так, как будто они – воздух. Милочка, да они видят тебя насквозь! Они знают, кто ты такая. Они знают, что ты возьмешь все, можешь ты себе это позволить или нет.

И если Вы все же решаетесь не брать, по причинам, которые не оглашаются, – прошу Вас выслушать меня внимательно. Зайдите еще раз в примерочную и наденьте то, в чем Вы пришли. Вы ведь хорошо знаете, где Ваше, а где – нет. За бежевой занавеской есть темно-серая кнопка экстренного вызова. Эта кнопочка ведет непосредственно в дирекцию каньона Радиус, хорошенько осведомленную, к огорчению, если можно так выразиться, продавщиц о том, что клиентка, в конце концов, решила отказаться от покупки, и у дирекции на этот случай имеются ее собственные экстренные меры.

В Вашем распоряжении семь минут. Правильно, это немало. Но в этом кроется опасность – продавщицы могут сообразить, что Вы приняли решение не покупать и вернулись к исходной точке. Так или иначе, берите бразды правления временем в собственные руки, дышите глубоко, может быть, попытайтесь развить беседу через занавеску (я в этом не преуспела), даже просто болтайте ни о чем, главное – старайтесь, как можно тянуть время. Спокойно ожидайте продолжения своей судьбы. Если Вам это удалось, обратите внимание, что по прошествии семи замечательных минут магазин наполняется множеством покупателей, которых посылает туда дирекция, чтобы сбить с толку продавщиц. Вы сможете использовать эту перемену во внимании продавщиц, до сих пор сосредоточенном исключительно на Вас, и потихоньку смыться, точно так, как в считанные секунды вслед за Вами поступят все остальные покупатели.

Если Вы все же решились покупать, платите наличными. Они не соглашаются принимать чеки или кредитные карточки. Одна из них испытывает недоверие также и по отношению к наличным. Если купюры новые, она немедленно заподозрит, что они фальшивые, если старые – ее особое отвращение вызывает то, что они старые. Из-за особой чувствительной первой, пересчитывает их всегда вторая, и так дотошно! Нет зрелища более чарующего, чем сотни шекелей, перелетающие из одной руки в другую в сопровождении громогласного счета, или тишайшего, затаенного глубоко в сердце. И самое интересное – громко, и на импортном языке, так, что Вы даже не в состоянии опознать из какой части суши он сюда пробрался.

Если Вы совершили покупку, то, выходя из магазина, Вы ощутите ужасно странное чувство, что пакет с покупкой невесом. Необходимо избегать подобного чувства и двигаться прямо к выходу, не покупая больше ничего по дороге. Пакет окончательно приобретает свой вес только тогда, когда Вы минуете Суперфарм[4]4
  Суперфарм – сеть магазинов, где торгуют косметикой и парфюмерией, иногда там же имеется аптечный отдел.


[Закрыть]. Лишь теперь Вы можете заглядывать внутрь и удостоверяться лично.

Для этой цели не следует грубо совать руку внутрь пакета и ощупывать его содержимое – жаль нарушать оригинальную магазинную укладку, достаточно лишь украдкой заглянуть в неизреченные его глубины.

Свистки

Какой красивый этот мир! И вместе с тем, какой испорченный! Такой подневольный! Скучный такой!

Как мал Израиль! Какой он крохотный! Всего одно землетрясение, от Цфата до Эйлата, баллов эдак в семь по шкале Рихтера, уничтожает его целиком. А как беспечны его граждане! И как очаровательны, как отчаянно смелы! И тем не менее, такие испорченные, убогие такие!

А какой Израиль мудрый! Маленький и мудрый! Умный Израиль. Очень. У него есть бомба, у него есть много бомб. И еще много всяких складов для чрезвычайных времен. Умен Израиль, умен! Большой. Великанский Израиль. Такой маленький и уже такой исполин!

Среди разных складов умного и крохотного Израиля есть Склад свистков. Отметим, что месторасположение и предназначение этого Склада решительным образом засекречены. Однако же на этом Складе – и как это ожиданно, как по-израильски, и в то же время – как хитро! – нет достаточного количества свистков на каждую душу населения. Вследствие этого власти не разглашают факт наличия Склада и держат его в тайне от ока общественности.

Склад свистков – а это как раз дозволено разгласить – располагается вблизи ручья Ахзав, а над ручьем армейская инженерная часть воздвигла мостик из особо прочной стали. Этот мосток соединяет Склад с Предприятием по производству свистков, рабочие которого специализируются на выпуске свистков исключительной пронзительности, размером не более полутора сантиметров.

Позволительно обратить внимание, что работники этого режимного предприятия прошли особо тщательную проверку. Отметим также, что Предприятие производит свистки для Дома Израилева, однако также – и, похоже, главным образом – на экспорт. А ведь именно это служит почвой для коррупции. Если бы не коррупция, государство, прежде всего, позаботилось бы о погашении дефицита. Чтоб для всех граждан Израиля, без отличия в вере, расовой и этнической принадлежности, происхождении и поле, или в любых иных категориях, имелось бы достаточное количество свистков. И лишь потом, ради разбогатеть оно, государство, занималось бы экспортом.

Из секретного отчета, водруженного на стол премьер министра, следует, что Израиль занимает первое место в мире среди производителей свистков. Израиль, как выясняется, экспортирует свистки в страны повышенного риска опустошительных землетрясений.

Разумеется, эти страны, как можно заметить, размещают свистки израильского производства под неусыпным контролем Израиля. Так как, в конце концов, в этом деле командуют парадом израильтяне, а не наоборот. На сей случай общественностью составлено твердое мнение, что буде, где заводятся израильтяне или им подобная иврит язычная публика, – этого решительным образом достаточно для срочного возникновения особого рода невидимой глазу связи… Израильской связи.

Совершенно не удивительно, что читатель до сих пор находится в полном недоумении, о чем это ему здесь толкуют. О чем морочат голову. И при чем тут, наконец, свистки и землетрясения?

Однако же это чрезвычайно просто! В момент, когда земля трясется, тот, у кого имеется хороший свисток, может засвистать из-под завала. Услышат его спасатели – и жизнь спасена.

Семь сотен мужчин и женщин, в большинстве своем выходцы из элитных частей, срок службы в запасе у которых завершен, но с которыми государству трудно расстаться, работают на Израильском заводе по производству свистков. Около сотни трудятся на Складе и сотни рассредоточены на складах других держав в качестве инспекторов по техобслуживанию свистков. Так как за свистками надобно присматривать. Речь ведь идет о человеческой жизни. Производителям свистков, а также поставщикам и экспортерам, не говоря уже о покупателях, надобно быть уверенными, что последние засвистят в подобающий момент.

По причине этого Израильская компания по производству свистков (ИКС) имеет дело только с профессиональными свистунами. Вышеупомянутые свистуны раз в несколько месяцев проверяют свистки, их исправность и характер обслуживания.

Свистки – как научил израильтян опыт – требуют заботы и ухода. Во-первых, их необходимо держать в ярко-желтом целлофане, прозрачном, разумеется; во-вторых, их нужно хранить в местах, защищенных от попадания прямого солнечного света, при температуре три градуса ниже нуля.

Свистки, предназначенные на экспорт, также отправляются из Израиля, из Секретного Предприятия, при температуре, отвечающей требованиям свистков, отнюдь, кстати, не подходящим для человека, – того самого бедняги, который лежит под завалом и ждет спасения.

На стол премьер-министра внедрен еще один секретный отчет, и в нем подробно излагается, что государство Израиль считается самым надежным в мире производителем свистков. Согласно этому отчету, израильские свистки спасли больше погребенных под обломками, чем свистки любой другой страны. Это, разумеется, в том случае, если государство соглашается оделять своих граждан свистками в полном соответствии с геологическими прогнозами. Как отмечено в отчете, таких случаев было три. Во всех остальных спасатели были вынуждены проталкивать свистки внутрь, под завалы, и это при их высокой специализации! Да позволено будет заметить, что в ряды спасателей берут людей, обладающих очень сильной, развитой интуицией, наряду с доказанным умением управлять процессов проталкивания свистков. Эта метода заталкивания свистков с привлечением специалистов высокого класса спасла уже в сем мире несколько душ.

Свистки одной страны, название которой не приведено в отчете, кроме того только, что она – в центре Европы, не выстояли в годину испытания, и зачастую тело погребенного находят под обломками со свистком во рту. При последующей проверке выяснилось, что эти свистки не дают никакого свиста, поскольку часть свистков, долженствующих его издавать, дефективна.

Возникает вопрос… Спрашиваешь? Ответим! Почему же держава Израиль ДО землетрясения не уделит каждому своему гражданину свисток? Почему государство не относится к свисткам так, как оно относится, например, к противогазам? Что скрывается за тем фактом, что правительство Израиля утаивает свистки от своих граждан? Почему и по какой причине правительство не распределит среди населения все наличествующие у нее свистки прямо сейчас?

Ответ вполне в израильском духе: не следует сеять панику в обществе. И это весьма логично, так как большинство граждан пресытились войнами, да и какая нужда вселять в их головы и в головы их потомков страх перед природой, какой бы она ни была.

Имеется еще одна причина, по которой правительство не раздает свистки, предпочитая экспортировать их в районы бедствия. Большинство пребывающих в Сионе понятия не имеет с тем, что такое дисциплина. Люди – опасается правительство – будут периодически непрерывно проверять работает ли их свисток, и целыми днями этот свист будет носиться над головой.

Расслабьтесь, однако. Государство Израиль способно раздать свистки своим гражданам исключительно быстро, а израильские геологи превосходны. В соответствии с третьим отчетом, поданным к столу главы правительства, израильские геологи могут предсказывать землетрясение и оценивать его силу заблаговременно. Разумеется, здесь присутствует некоторый риск, но ведь и нельзя же превращать жизнь в кошмар, когда каждый будет совать в рот свисток и сотрясать воздух душераздирающим свистом, который предназначен вовсе для другой цели.

Недавно было проведен эксперимент, воспроизводящий землетрясение. Участкам испытания было отведено двадцать часов на раздачу свистков гражданам. Суровые результаты этого эксперимента обсуждались в строжайшей тайне святая святых, за семью замками. Эксперимент был удостоен звания «Позорный провал», глава правительства лично принял участие в этом деле и сам назначил инспектора, надзирающего за темпами производства свистков на Предприятии. Используя свои высокие полномочия, он пытается сдерживать темпы экспорта на благо израильских граждан.

Остается еще один вопрос. И он перед Вами: Правильным ли является то, что Правительство Израиля решительным образом снимает тему свистков с повестки дня международного сообщества, не желая разбудить в обществе острую дискуссию по вопросу раздачи свистков младенцам. И каким боком зависит это от того, умеет или не умеет сосунок пользоваться свистком? Ответ заключается в том, что Правительство Израиля на самом деле пытается предотвратить общественную бурю, во время которой несомненно будут опрошены матери, неготовые брать от государства свистки по причине того, что младенец, еще не умеет свистеть, и в случае землетрясения они предпочтут умереть вместе со своими малышами.

Из разбирательства, проведенного какой-то дамой из Восточного Негева, которой сама тема свистков и то, каким образом государство будет заниматься, да буде событие произойдет, и станет ли вообще делать это, кажутся весьма ущербными, следует, что у всех министров наличествуют свистки, и может быть даже по два. Один в пиджаке и один в перчатке. У них самих и у членов их семей. Эта же дама из Южного округа, которую очень занимает тема свистков, после проверки обнаружила, что даже у зам. министров и их домочадцев имеются свистки. Она предоставила результаты своих исследований главе правительства с большим знаком вопроса.

Ответ по данному вопросу до сих пор не получен.