Текст книги "Нарушая правила"

Автор книги: Оливия Майлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 4

Через пару минут Ричард уже сидел на крыльце домика с лазоревой крышей, попивая пиво и изо всех сил стараясь не думать о том, как его новая соседка принимает душ.

Бесполезная трата сил. Он думал о Соне с тех пор, как она улыбнулась ему из машины, и каждая клеточка его организма страстно стремилась к ней.

Уже шесть месяцев, как он жил здесь, на «Уединенном пляже». Шесть месяцев непорочной, холостяцкой, даже монашеской жизни. Поутру Ричард выходил к океану и катался на серфе. После ужина, который он всегда готовил сам, молодой человек читал книги или слушал музыку. У него даже не было телевизора, и газет он не покупал. Время от времени, когда наезжал Лонг, Ричард отправлялся к нему, и они вместе ужинали и выпивали бутылку вина. Задерживаться было ни к чему. Бесконечные жалобы Лонга на клиентов или любовников не доставляли Ричарду никакого удовольствия, как и воспоминания о том времени, когда он сам был его клиентом.

Ричард понимал, что его своеобразный отпуск от реальной жизни когда-то закончится, но думал, что это произойдет, только когда он сам того пожелает. Он страстно хотел, чтобы внешний мир еще ненадолго оставил его в покое, и уж точно не стремился к тому, чтобы его внимание заняла некая взбалмошная рыжеволосая горожанка, которая приехала разрешать свой жизненный кризис.

Какая разница, что у нее за проблемы – развод ли, сексуальное домогательство, непристойное поведение мужчин или еще что-то, для осознания чего требуется уединение и молчание. А потом адвокаты берут за шкирку несчастных мужей или любовников и делают из них отбивную на суде, высасывая все до последней капли как в эмоциональном, так и в финансовом смысле.

Ричард нахмурился. Нечего попусту сетовать. Дженни можно только поблагодарить за то, что она вчинила ему иск и заставила его пересмотреть жизненные ценности. И Ричард наконец понял, чего хочет на самом деле, только у него на это ушло без малого полгода.

До сегодняшнего дня он меньше всего мечтал о сексуальной карусели. Переспать с соблазнительной, но явно чем-то расстроенной Соней – плохая идея.

Вся беда в том, что эта девушка тоже его хочет, Ричард это чувствовал. При этом она не хочет, чтобы он ее хотел. Это тоже очевидно, но совершенно непонятно. Ричард никогда не сталкивался с женщинами, которые одновременно и хотели бы его, и сопротивлялись естественному желанию. В крайнем случае, они просто набрасывались на него или давали понять, что доступны. Такова была сила его притягательной внешности и толстого кошелька. Ага, а ведь Соня-то не знает, что у него водятся деньги!

Он нахмурился. Может, она из тех девушек, что поддаются страсти, только если мужчина богат или знаменит? Такие особы существуют, это он знал точно. Но что-то говорило ему, что Соня – не этой породы. Она так трогательно краснела, что просто не могла оказаться хладнокровной, ориентированной на деньги хищницей. Но тогда почему она отослала его прочь, а не пригласила зайти, как сделали бы на ее месте большинство женщин?

Из всех возможных ответов на этот вопрос только два не ущемляли его мужское самолюбие. Возможно, она поклялась держаться от мужчин подальше, так же, как сам Ричард поклялся сторониться женщин. Или ее жестоко обидел какой-нибудь мерзавец, и она больше не доверяет представителям противоположного пола. И это он тоже вполне мог понять. Потому и соврал ей, будто не он владелец домика с лазоревой крышей…

Он представил новую знакомую в постели и тут же вспомнил ее тело, каким он его увидел сегодня, с симпатичными грудками, тоненькой талией и такой аппетитной попкой. Вот уж на что открывался замечательный вид, когда она растянулась на земле. А Ричард всегда был большим ценителем женских попок. Да, если по правде, и женских грудок тоже, признался он себе и рассмеялся. Да и ножек! В общем, просто ценителем женщин…

Влив в себя остатки пива, Ричард пошел в дом за второй бутылкой. А затем за третьей. И за четвертой. И даже за пятой… Впрочем, вскоре он понял, что алкоголь – плохая замена сексу. Распоясавшиеся гормоны бушевали в нем весь остаток ночи. Сон пришел только в три часа, но проснувшись утром, он обнаружил, что ничего не изменилось, и его мужское достоинство по-прежнему пребывает в состоянии боевой готовности.

Ричард раздраженно потряс головой и сделал единственное, что может сделать человек его характера в подобной ситуации – отправился купаться. Сначала он совершил долгий заплыв, а затем принялся думать, как соблазнить очаровательную соседку.

Огромная кровать с медными набалдашниками… Мягкие шелковые шарфы туго стягивают узкие запястья… Легкая, но плотная ткань закрывает глаза… Связана, беспомощна, готова принять его, трепещущая в сладостном ожидании…

Она была обнажена, конечно. Обнажена, и полностью открыта взгляду любовника, и не способна помешать ему смотреть на себя и трогать, где заблагорассудится. Целовать ее в самых интимных местах. Покусывать соски. Проникать языком в ее тайное тайных.

И при этом она не испытывала никакого стыда. Только удовольствие. Самое умопомрачительное удовольствие. Сладкое, томительное, черное и развратное.

Она стонала, когда он делал это, ее голова моталась из стороны в сторону, как у куклы. Если бы только она могла видеть его! Содрать бы этот шарф с глаз!

– Кто ты? – спросила она, хотя была почти уверена в ответе. Кто еще мог бы так пахнуть морем?

– Тихо, – отвечал он ужасно знакомым голосом. – Будешь болтать – проснешься. А ты ведь не хочешь просыпаться?

Соню шокировала эта мысль. Нет, нет, она не хотела просыпаться. Пока нет. Пожалуйста, нет!

– Я просто хочу увидеть тебя.

– Нет, этого ты вовсе не хочешь. Вот чего ты хочешь, – сказал незнакомец и внезапно оказался там, между ног, наполняя ее собой, пронзая почти насквозь.

– Да… – согласилась она, и по ее телу пробежала сладостная дрожь.

Оргазм был совсем близко, буквально рукой подать, и тут лучик солнца скользнул ей на веки. Соня подскочила в кровати, заморгала, открыв рот, будто бы задыхалась. Несколько секунд ушло на то, чтобы унять бешеный ритм дыхания и вернуться к реальности.

Нет никакой кровати с медными набалдашниками. Никаких шелковых шарфов. Никакого Ричарда. Сон. Дурацкий эротический сон. И все.

Соня обиженно надула губки. Она полагала, что должна испытывать облегчение от того, что ее на самом деле никто не связывал и не разглядывал обнаженной, но чувствовала только разочарование. Насколько она помнила, никогда в жизни подобные забавы ее не привлекали. Да и что греха таить, Соня никогда не была так полна сексом, как сегодня во сне. И так трудно было не сожалеть, что сон не продлился еще хотя бы мгновение!

Вздыхая, она поглядела на часы, стоявшие на ночном столике. Десять минут восьмого. Не так уж поздно. Но солнце уже заливало спальню, обещая еще один жаркий день.

Вставай, приказала она себе, иди в душ, а потом приготовь себе завтрак.

Вытянув себя из постели, девушка прошлепала босыми ногами в коридор, который вел в единственную в доме ванную комнату. Через пятнадцать минут она вышла оттуда, обернув волосы полосатым полотенцем Лонга, а тело – его же матросским халатом.

Она следовала на кухню, когда раздался звонок в дверь.

Соня оторопела от неожиданности, потом бросила взгляд в сторону парадной двери, верх которой состоял из дымчатого стекла, достаточно прозрачного для того, чтобы понять: утренний посетитель – мужчина.

– О нет, только не Форрест, – простонала Соня и помчалась обратно в ванную, где в ужасе уставилась на собственное отражение в зеркале.

Нужно было как-то спрятать эти веснушки на носу и вообще преобразить сельскую простушку в изысканную горожанку. И уложить волосы так, чтобы они скрыли излишнюю округлость лица. С этим тюрбаном на голове и без макияжа Соня выглядела лет на шестнадцать. Пухлощекий подросток.

Форрест наверняка вытянул у Ирен ее адрес. Соня даже не знала, льстит ей это или бесит. Какого черта, по какому праву он так великолепно настойчив?…

– Эге-гей, Соня! – прокричал мужской голос из-за двери. – Не паникуй. Это твой дружелюбный сосед. Я принес яйца!

Соня вздрогнула от удивления: «Ричард?»

– Сейчас… секундочку, – отозвалась девушка, а затем в панике забегала по коридору. Внезапно ей захотелось, чтобы за дверью оказался все-таки Форрест. С ним было спокойнее. При нем ее тело не начинало бесконтрольно дрожать. «Думай, девочка, думай! Он пришел сюда так рано не только затем, чтобы одарить тебя куриными яйцами. Ты ведь не настолько наивна. Это какой-то продуманный ход».

Теперь отсутствие косметики показалось Соне той соломинкой, за которую хватается утопающий. Ричард сочтет ее дурнушкой с всклокоченными волосами. Раньше Соня не могла без дрожи представить себе, что кто-то увидит ее ненакрашенной и непричесанной, а сейчас это оказалось очень кстати.

Она решительно зашагала к двери, поплотнее запахнув халат. К сожалению, этот жест напомнил девушке, что под халатом на ней ничего нет, только растревоженное фантазиями тело, все еще переживающее бурные последствия ночных видений. Встреча наяву с любовником из сна может стать непростым испытанием, но с этим уже ничего не поделаешь.

Глубоко вдохнув, Соня повернула ключ и распахнула дверь.

Ричард стоял на пороге. Из одежды на нем красовались только длинные пляжные шорты, что повергло Соню в смятение. Это даже не было желанием. Желание – слишком культурное слово для того, что она испытывала, глядя на мужчину, с которым познакомилась только вчера и к которому точно не должна была чувствовать ничего подобного. Похоть, дикая, ничем не прикрытая похоть, о которой Ирен толковала ей, та самая, которая не нуждается в ласковых словечках и букетах цветов. И в предварительном заигрывании тоже.

Ее стремление к этому мужчине было чисто животным, невероятно диким, дремучим. Когда Соня увидела прекрасное тело Ричарда, то стала представлять себе, каково это – коснуться его или даже поцеловать. Или каково ощущать его тяжесть на себе…

– Ты рано встал, – заметила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно небрежнее. Но как же это было трудно – держать лицо, когда он смотрит на нее таким откровенным взглядом. Похоже, молодого человека вовсе не оттолкнула непричесанность и неодетость.

«Может, он вообще предпочитает женщин, только что вылезших из душа, – подумала Соня. – И уж точно не считает чем-то необходимым уход за собой». Ричард был небрит, а его волосы находились в дичайшем беспорядке, но при этом мужчина выглядел потрясающе, преступно сексуальным.

– Я каждое утро рано встаю, – сообщил он.

– Я тоже, – кивнула Соня. – Обычно. Но сегодня проспала…

Ричард улыбнулся:

– Ну и прекрасно. Иначе ты бы уже позавтракала. Вот, держи, – он протянул девушке коробку яиц. – Приятного аппетита.

– Хм… Ты очень добр, благороден и бескорыстен, – проговорила Соня, мысленно ужасаясь: «Что я несу?!»

Ричард опять улыбнулся:

– Ну, не настолько бескорыстен, как ты думаешь. У меня была тайная причина явиться к тебе сегодня утром…

– Да? – встревожилась Соня.

– Ага, – кивнул Ричард. – Мне нужен был повод, чтобы снова увидеть тебя.

Она уставилась на него, удивленная такой откровенностью и испуганная предчувствием того, что он собирается сказать дальше.

– Я хотел спросить, не согласишься ли ты сегодня со мной поужинать? – продолжил Ричард. – Вокруг куча хороших ресторанов, а у меня есть вполне приличная одежда. Гораздо лучшая, нежели ты можешь себе представить сейчас, глядя на меня, – ухмыльнулся он, перехватив взгляд девушки. – Я даже обещаю побриться, причесаться – и что еще там положено делать, собираясь на свидание с красавицей? Как ты на это смотришь?

У Сони пересохло во рту. Никогда еще ее не искушали так откровенно.

– Мне очень неловко, – начала она, – но я не могу…

Ричард помрачнел, как мрачнеет небо перед грозой.

– Не можешь? Или не хочешь?

– Какая разница, – вздохнула Соня. – Ответ все равно будет одинаковым.

– Для меня есть разница, – настаивал Ричард.

– Ну тогда – не хочу. – Соня отвернулась, боясь, что глаза выдадут ее неискренность.

– А почему? – удивился Ричард.

– Я… не свободна.

Мужчина поглядел на ее левую руку.

– Ты не носишь кольца, – заметил он.

– Я не замужем, – подтвердила Соня. – Но я не свободна для того, чтобы идти с тобой в ресторан. Я очень люблю одного человека…

– А он тебя тоже очень любит? – поинтересовался гость.

«Ну скажи, скажи: «Да, он тоже меня любит». Не молчи как последняя идиотка! – приказала себе Соня. – Черт, почему я молчу?»

– Он так говорит, – после долгой паузы произнесла девушка.

– Ага, конечно, – усмехнулся Ричард, и видно было, что он не очень-то верит в существование этого «одного человека». – Если бы он тебя так любил, то не отправил бы сюда одну. Если бы ты была моей девушкой, я бы не выпускал тебя из виду.

Соня окаменела.

– Но я не твоя девушка, Форрест меня не отпускал, и вообще, это касается только нас двоих! – вспылила она, окончательно запутавшись.

– Меня это тоже будет касаться, – улыбнулся Ричард, и Соня против воли залюбовалась им.

– Ты весьма самонадеян, – покачала головой она.

– Что, он женат, твой Фор-р-р-р-рест? – спросил Ричард, насмешливо прорычав имя Сониного жениха.

– Нет, не женат! Слушай, тебе лучше уйти, раз ты начинаешь такие расспросы.

Ричард посмотрел на Соню удивленно, явно задетый подобным обращением.

– Ответь, ты бы пошла со мной, если бы у тебя не было парня?

Соня промолчала, но, видимо, выражение ее лица было более чем красноречиво.

– Так я и думал, – заявил он, как показалось девушке, немного дерзко. – Знаешь, Соня, ты не любишь этого парня. Гебе только кажется, что это сильное чувство. Если бы ты его любила, то не смотрела бы на меня так – и вчера, и сейчас. Я нравлюсь тебе, и ты мне тоже нравишься, и я не понимаю, какого черта мы теряем время.

Соня почувствовала, что краснеет.

– Пожалуйста, уходи. И забери свои яйца.

– Это куриные, – поправил ее Ричард и спустился с крыльца.

Соня с трудом удержалась от того, чтобы не окликнуть мужчину, но в конце концов природная стыдливость победила, и бес разврата был изгнан с позором.

– Отлично, – бормотал Ричард, шагая к дому с лазоревой крышей. – Кретин. Если бы Казанова использовал подобные приемы, то умер бы девственником.

Шесть месяцев воздержания явно не пошли на пользу его технике соблазнения. А была ли вообще у него эта техника когда-нибудь?

Правда состояла в том, что у Ричарда никогда не возникало проблем с сексом. Ему ни разу не пришлось охотиться за девушкой. В школе его всегда окружали самые симпатичные девчонки, они буквально вились вокруг него, как мухи вокруг сладостей. А после спортивных триумфов в области серфинга целые толпы самых роскошных самочек всегда были наготове. «Рыбки», как их называли серфингисты. Никогда не возникало необходимости прилагать какие-то усилия, для того чтобы получить от одной из них то, что нужно было Ричарду. Достаточно было просто поманить пальцем. И о постоянных отношениях он тогда не задумывался. Случайные связи и полные карманы презервативов – славная была жизнь…

Однако потом, когда травма заставила его уйти из профессионального спорта, Ричард решил, что пора завести постоянную женщину. У него даже была пара серьезных романов. Но они продолжались недолго.

Он оставил идею найти спутницу жизни и возвращался к периодическим связям с разными партнершами только тогда, когда ему нужен был секс. И опять проблем не возникало. Богатым мужчинам редко отказывают. Но Соня сегодня сказала ему «нет», и он решительно ничего не смог придумать, чтобы заставить ее изменить свое решение. К сожалению, ему попалась девушка с твердым характером и старомодными принципами.

Глава 5

«Ты все правильно сделала, – убеждала себя Соня. – Если бы ты сказала ему «да», то вышло бы не лучше, чем с Форрестом. А теперь ты можешь спокойно позавтракать и перестать волноваться. Ричард, кажется, слегка расстроился из-за того, что ты отказалась идти с ним в ресторан, но он это переживет. Он в тебя не влюблен. Просто хотел затащить тебя на свидание, а потом в постель. Стоп, стоп, сейчас я до такого домечтаюсь…»

Девушка заставила себя остановиться и отправилась готовить завтрак. К сожалению, успокоиться не удалось: толстые сардельки шкварчали на сковородке, навевая неприличные ассоциации; разозлившись, Соня мелко нарезала огурец в салат и, мстительно расколотив пару яиц, вылила их на сковородку.

Поняв, что от порочных мыслей не избавиться, после завтрака она позволила себе немного помечтать о том, как было бы здорово переспать с Ричардом после ресторана. «Интересно, как он ведет себя в постели? Что бы он делал сначала, а что – потом?» Представив его обнаженным, Соня застонала, ее голова предательски закружилась.

– Немедленно прекрати думать о нем, – пробормотала она вслух и заставила себя вернуться к мыслям о том, чем бы заняться сегодня.

Несмотря на жару, Соня запретила себе купаться, равно как и прогуливаться по берегу. Она не собиралась делать то, что могло привести ее к Ричарду. Девушка была абсолютно уверена, что поступила правильно, отказав ему. Но у нее имелись сомнения в том, что она сможет сделать это снова. Более того, где-то в глубине души она точно знала: будь Ричард понастойчивей, ему удалось бы добиться от нее согласия не только на ужин в ресторане…

Итак, отдых и развлечения на «Уединенном пляже» ограничены пределами домика Лонга. Еще можно прогуляться по магазинам и ни в коем случае нельзя возвращаться в Сидней. Соня все еще злилась на Форреста и по-прежнему не воспринимала его фразочку о «просто сексе» как серьезное оправдание. Может быть, она поняла бы своего неверного возлюбленного, пойди она в ресторан – и так далее! – с Ричардом, но если она сумела отвергнуть подобный соблазн, то почему Форрест не смог? В конце концов, если сравнивать Ричарда с той блондинкой по десятибалльной шкале, то блондинка получила бы девять, а Ричард все двадцать пять баллов!

Соня подумала, что любовь Форреста к ней не так велика, как ее любовь к нему. Воспоминание о любовнике слегка отрезвило девушку, и она пошла проверить свой телефон – может быть, он звонил…

От Форреста – ничего. Очень странно, особенно если учесть, что он так ее любит, как говорил об этом. Соня вздохнула: «Ну магазины так магазины!» Но стоило ей выйти за порог, как она угодила в настоящее пекло. Жара стояла нешуточная. Значит, предстояло найти не просто магазин, а большой супермаркет с кондиционером, иначе ни о каком удовольствии и речи не шло.

К сожалению, Нельсон-бэй не слишком изменился с тех пор, как Соня была здесь в последний раз. Магазины остались маленькими, никаких супермаркетов. После бесплодной трехчасовой прогулки по всем кондиционированным торговым точкам, которые она только смогла отыскать, и долгого ланча в кафе у самой воды Соне пришлось выбирать: плыть смотреть китов или идти в кино. Кино победило, опять же благодаря кондиционерам. Крутой боевик привлек ее внимание – среди актеров значились одни красавцы мужчины. Соответственно, никакого секса там быть не должно.

Кинотеатр оказался маленьким и набитым зрителями, так что Соне пришлось сесть слишком близко к экрану и весь сеанс запрокидывать назад голову. Фильм был неплохим, но слишком затянутым, так что когда Соня вышла на улицу, шея у нее одеревенела.

Возвращаться домой было еще слишком рано. Немного подумав, девушка поехала в ресторан – не готовить же самой себе обед на отдыхе, да еще после такого неудачного дня!

Когда она наконец вернулась на «Уединенный пляж», было уже почти девять часов и солнце садилось. Воздух не стал от этого ощутимо прохладнее, и в домике стояла жуткая духота из-за закрытых весь день дверей. Соня распахнула окна и включила потолочные вентиляторы, однако и после этого легче дышаться не стало. «Нет, жара тут ни при чем, – подумала Соня, промокая лицо полотенцем. – Это я так разгорячилась. А что, если искупаться? Глупо торчать в помещении в такую погоду! Будем надеяться, что Ричард сейчас в ресторане, клеит какую-нибудь блондинку с пышными формами».

Соня торопливо извлекла из сумки новый черный закрытый купальник, который купила на летней распродаже и до сих пор не отваживалась надеть на публике. Декольте у него было весьма глубокое, а на бедрах красовались изящные разрезы.

Через пять минут она уже погрузилась в воду. Отплыв подальше от берега, девушка легла на спину и, покачиваясь, раскинула руки в стороны, чувствуя, как спадает напряжение.

Она уставилась в ночное небо, пытаясь угадать, которое из созвездий – Южный Крест. Время текло незаметно. Ей даже в голову не приходило, насколько далеко она забралась, пока она не решила поворачивать обратно. И тут девушка испугалась, почувствовав, что попала в сильное течение. Оно влекло ее не в открытое море, но и не к пляжу, а к другой части берега, где волны с шумом бились об острые черные скалы. Соня развернулась и сделала несколько мощных гребков. Никакого результата! Повертев головой, она обнаружила, что помощи просить неоткуда. Даже на пляже ни души. Отдыхающие уже разошлись по домам или уехали. По крайней мере, из всех пляжных домиков свет горел только в том, где жил Ричард.

Услышит ли он, если она закричит? До берега так далеко!

Соня не хотела умирать. И закричала, отчаянно колотя руками по воде.

Ричард сидел в кресле у открытого окна, пытаясь сосредоточиться на книге, лежавшей у него на коленях. Вдруг он услышал слабый крик, доносившийся с моря. Он резко поднял голову и прислушался. Чайка? Или ветер?

Крик повторился. Затем еще раз. И еще.

Ричард вскочил и бросился к воде. Кричала женщина, с которой случилась беда. Незнакомка барахталась метрах в пятнадцати от берега, прямо там, где находились опасные скалы.

Соня. Мужчина чувствовал, что это она.

Он не стал размышлять, что она делает в море в такой поздний час, а развернулся и побежал обратно, за серфом. Затем бросил доску в воду, вскарабкался на нее и заработал руками.

Если бы он участвовал в соревнованиях спасателей, то наверняка занял бы даже не первое, а высшее место – так быстро молодой человек очутился рядом с Соней, отчаянно боровшейся с течением. Поравнявшись с ней, он сел, обхватив доску ногами, затем подхватил девушку под мышки и втащил на миниатюрное спасательное суденышко, усадив впереди себя.

Их взгляды на секунду встретились. Глаза Сони все еще были расширены от ужаса, а Ричард подумал о том, что случилось бы, если бы он не услышал ее крика.

Соня дрожала всем телом. Руки Ричарда были такими нежными, что она обессиленно вытянулась на доске, положив голову ему на грудь. На его голую грудь, заметила она все же, невзирая на усталость.

Он что, всю жизнь ходит полуголым?

Новая волна дрожи прокатилась по спине девушки – уже иной дрожи, не от холода.

– Не волнуйся, – мягко проговорил Ричард, массируя ее плечи. – У тебя просто шок. Сейчас мы доберемся до берега, пойдешь к себе и примешь горячий душ. И все будет хорошо.

Когда они вышли на берег, Ричард поднял ее на руки и понес к домику. Соня пыталась протестовать, но молодой человек выразительным взглядом заставил ее замолчать.

– Тебе не кажется, что сегодня ты уже наделала достаточно глупостей?

Соня закрыла глаза и покорно прижалась к мужчине.

– Так-то лучше, – проговорил он с удовлетворением.

Соня внутренне отругала себя, но ее физическая усталость отступила перед более мощным чувством. Похоть, горячая и всепоглощающая, лишь усиливалась с каждой секундой от одного прикосновения к телу Ричарда. Глаза девушки были закрыты, что многократно увеличивало это переживание. Она отдалась во власть его мощных рук, могучей груди, бедер, которые время от времени касались ее, пока Ричард шагал по песку.

«Он несет меня к себе домой, – поняла она. – Горячий душ. О боже…»

Та часть Сони, которая еще цеплялась за рассудок, твердила, что ее увлекают в опасную область, где бушевали ее ночные фантазии. Но девушка была слишком утомлена, чтобы прислушиваться к голосу здравого смысла. Она чувствовала, как слабеет от желания, терзающего ее изголодавшееся по ласке тело. Соня понимала, что это и есть подлинное вожделение, и только удивлялась, что никогда так не хотела Форреста. Конечно, это не любовь. Это гораздо круче.

Соня внутренне сжалась в тот момент, когда Ричард распахнул дверь и перенес ее через порог своего дома.

Внутри было не очень жарко. Еще пара шагов – и мужчина опустил ее на что-то мягкое. Кожаная кушетка, судя по ощущениям.

Соня открыла глаза и тут же пожалела об этом. Ричард низко склонился над ней, буквально навис, именно так, как ей представлялось во сне.

– Рад, что ты осталась жива, – сообщил он. – А то я уже собрался делать искусственное дыхание.

Мысль о том, что он готов прижаться губами к ее губам, стала последней каплей. От благоразумия Сони не осталось и следа.

– Мне бы это понравилось, – хрипло призналась она, и дрожь пробежала по позвоночнику.

Ричард отшатнулся от неожиданности, но уже через пару секунд снова приблизился к ней, жадно гладя на ее губы. Его глаза потемнели от возбуждения. Он опустился на край кушетки и отбросил несколько влажных прядей с лица девушки. Ее губы сами потянулись ему навстречу, из груди вырвался тихий стон. Ричард молчал, и Соня была ему за это благодарна. Слова лишь разрушили бы головокружительное предвкушение близости, от которого в низу ее живота рождались сладкие спазмы.

Руки Ричарда скользнули по ее коже, обхватили за плечи, чуть приподняли над кушеткой. Его губы были все ближе. Сердце ее билось, как дикий зверь в клетке. Страсть, так старательно подавляемая последние несколько часов, прорвалась, как вода через разрушенную плотину. Девушка обвила его шею руками и жадно впилась в его губы. Он ответил ей таким поцелуем, что Соне показалось, будто она вот-вот умрет от удушья.

Наконец Ричард остановился и, шумно дыша, сел прямо, не отрывая взгляда от ее бурно вздымающейся груди.

– Давай это снимем, – предложил он, быстро стаскивая с Сони уже почти высохший купальник.

Обомлевшая, она молча смотрела, как купальник приземлился на черную тумбочку, в которой помещался музыкальный центр. Одним быстрым взглядом она окинула комнату, такую же яркую, как и весь домик снаружи. Лимонные стены. Белые двери и оконные рамы. Потолок цвета обожженной глины.

Обстановка самая разная. Стеклянные, деревянные и чугунные детали соседствовали друг с другом. Мягкая мебель отличалась тем же разнообразием и еще большей смелостью раскраски. Занавески из черного шелка, а кушетка, на которой она лежала, обита ярко-оранжевой кожей.

Так-то лучше.

Его слова вернули Соню к реальности, где она при ярком свете лежала на кушетке совершенно обнаженная. Как ни странно, никакой тревоги или смущения она не испытывала. Ее совершенно не волновало, что глаза не подведены, а волосы слиплись от морской соли. Если верить взгляду Ричарда, ему по-прежнему нравилось то, что он видел.

А ей нравилось то, что видела она. Соня не могла дождаться, когда же наконец Ричард разденется и ее взору откроется все остальное.

От одной этой мысли девушка жадно сглотнула.

Но раздеваться Ричард не стал. Он опустил одну ее ногу с кушетки на пол, сам сел рядом и провел руками по ее трепещущему от желания телу, пока наконец не добрался до груди.

Соня судорожно втянула воздух и тут же разочарованно застонала: его руки побежали дальше, к ключицам, а потом по шее к лицу. Придерживая ее голову, Ричард нагнулся, и их губы почти соприкоснулись. Но только почти. Он высунул язык и провел им по ее пересохшим губам, а потом вокруг. И только когда он замер, Соня осознала, что у нее перехватило дыхание и что она совершенно не понимает, что ей делать и чего ожидать.

Форрест никогда ее так не целовал, если это вообще можно назвать поцелуем.

– Высуни язык, – хриплым голосом приказал Ричард.

Соня мгновение колебалась, потом послушалась, слегка вздрогнула, когда коснулась кончика его языка, и все тело ее резко выгнулось, когда он вдруг засосал ее язык в рот.

Он выпустил ее, поднял голову и нахмурился. Соня чуть отодвинулась в сторону.

– Что? – спросила она.

– Тебе это не нравится?

– Я… я не уверена, – призналась она. – Но не останавливайся. Продолжай.

Ричард рассмеялся низким, удивительно соблазнительным смехом.

– Не бойся. Я ждал этого мгновения с тех самых пор, как ты мне вчера улыбнулась. Я весь день ни о чем думать не мог, кроме тебя.

– Я тоже… – призналась она.

– Я рад. Давай не будем больше говорить. – Его голова вновь опустилась, и Ричард принялся целовать девушку уже настоящими, глубокими, тянущими поцелуями, от которых кровь стучала в висках, а все тело изгибалось в сладострастной истоме.

Она стонала, когда он оторвал губы от ее лица, стонала, когда он легко потерся подбородком о ее грудь. Ее мигом отвердевшие соски горели огнем. Ричард поцеловал один, а затем втянул его в рот, так, как ей снилось.

Словно электрическая искра прошла сквозь ее живот и ударила между бедер. Соня вскрикнула и выгнула спину, откинув руки за голову. Ричард моментально остановился, поднял ее руки еще выше над головой, потом вернулся к прерванному занятию, но его губы занялись уже другой грудью, при этом он сжал ее рукой и слегка прикусил сосок. Вторая его рука заскользила по ее животу. Эффект был потрясающий. Остатки благоразумия бесследно испарились. Соня извивалась, кричала от сумасшедшей смеси наслаждения и боли. Именно боли, потому что время от времени Ричард сжимал ее сосок зубами. Она быстро ощутила прелесть этого мучительного удовольствия и только боялась, как бы он не прекратил свои эксперименты.

Но вот рука, что лежала на ее животе, отправилась вниз, через влажное переплетение волос, которые прикрывали самую тайную часть ее тела. За рукой последовали его губы, ненадолго остановившись на пупке. Ричард облизал его острым кончиком языка, в то время как его всезнающие пальцы проникли в горячую влажность нижних губ. Соня судорожно ловила ртом воздух и скрипела зубами. А Ричард трогал и изучал ее даже более изобретательно, чем делал это в ее сновидении, и точно знал, где и как доставить ей самое изысканное и одновременно почти невыносимое наслаждение. Соня больше не думала, только чувствовала и растворялась в своих ощущениях.

– Давай, – умоляла она, мотая головой из стороны в сторону. – О, пожалуйста…

Он ответил тем, что положил ее левую ногу себе на плечо и прижался губами к тому месту, где только что были его ловкие пальцы. Подхватив ее под ягодицы, он сильным движением оторвал бедра Сони от кушетки, языком раскрывая лоно еще сильнее…

О боже!

Форрест никогда с ней не делал такого. Никогда. Соня и не хотела, чтобы он это делал. Сама мысль о подобных безобразиях вызывала в ней отвращение. Ричард показал ей это во сне, но недолго, и тогда это Соню не возмутило, то был просто сон…