Текст книги "Приказано жениться"

Автор книги: Оливия Гейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5

– Аэропорт?

Услышав надломленный голос Глори, Винченцо растянул губы в улыбке:

– Мы поужинаем в самолете. Мы полетим туда, где представлена эксклюзивная коллекция ювелирных изделий. Там ты выберешь кольцо и все, что тебе понравится.

Винченцо был ужасно доволен тем, что снова шокировал ее.

– А тебе не приходило в голову, что я могу не согласиться с твоей идиотской затеей? – поинтересовалась она.

Его губы дрогнули в ответ на ее язвительный тон.

– Мужчина, жаждущий удивить свою невесту, не говорит ей о сюрпризе заранее.

У Глори свело скулы от слова «невеста».

– Сохрани свою прыть до того момента, когда у тебя появится настоящая невеста.

– Но ведь, по-твоему, у меня никогда не будет настоящей невесты, несмотря на мои деньги и власть.

– Кто знает? Многим женщинам нравятся извращения. Кстати, я не говорила, что у тебя ее не будет. Я сказала, что тебе не удастся удержать ее рядом с собой навсегда.

В глазах Винченцо замерцали озорные искорки, когда он свернул на другую трассу. Глори эта дорога была незнакома, хотя она сотни раз ездила в аэропорт.

– Ну, я считаю тебя настоящей невестой, – признался он. – И пока ты со мной, я буду делать все, чтобы тебя удивить.

Она хмыкнула:

– Успокойся. И не доводи меня до сердечного приступа. Я ненавижу сюрпризы. Все сюрпризы отвратительны, в том числе и от тебя.

Винченцо вздохнул:

– Поверь, нынешняя поездка особенная.

– Мне наплевать, какая она. Меня бесит сама ситуация. – Глори раздраженно фыркнула. – Подумать только, когда-то я считала тебя упертым как бульдозер.

Он насмешливо поднял брови:

– Твое мнение изменилось?

– Да. Ты идешь напролом как танк.

А далее Глори показалось, что у нее вот-вот взорвется голова. Винченцо от души расхохотался. Когда она почувствовала, что у нее окончательно сдали нервы, он повернулся к ней, весело улыбаясь.

– Осторожнее со смехом, Винченцо, – пробормотала она, ненавидя его за то, как он на нее влияет. – Опасно совершать нехарактерные для тебя поступки. Из мозга может выпасть какая-нибудь извилина.

Он снова рассмеялся:

– Боже, что ты говоришь?

– Его высочество не привык к сарказму? Понимаю, все только и делали, что целовали тебе задницу. Поскольку с тобой так обращались с рождения, у тебя развился диабет от слащавых речей подданных.

– Прости. Честно говоря, мне нравятся твои восхитительные издевки. Я надеюсь, ты всегда будешь говорить со мной откровенно.

– По-моему, иначе и быть не может. Винченцо снова усмехнулся, взял ее за руку и поцеловал.

Глори отдернула руку, будто боялась обжечься:

– Не понимаю, что ты затеял…

– Я уже рассказал тебе о своих намерениях. – Винченцо посерьезнел, остановил машину и, повернувшись к Глори, произнес: – И еще я принял одно решение. Меня больше не волнует, как начинались наши отношения…

– Зато меня волнует.

– Для меня важно только то, что рядом с тобой я чувствую себя прекрасно. Мне и не вспомнить, чтобы я когда-нибудь испытывал такие ощущения. Рядом с тобой я оживаю. Меня заводит каждое твое слово, каждый взгляд, и я не собираюсь сдерживаться и таиться. Если ты станешь меня веселить, я буду смеяться. И я хочу, чтобы ты тоже реагировала на мои шутки. Забудь, почему мы здесь оказались…

– Потому что ты меня шантажировал.

– Просто наслаждайся моментом. Если тебе нравится мое общество…

– Стокгольмского синдрома у меня, к счастью, нет.

– Позволь себе получить удовольствие. Не подавляй свои желания и не сдерживайся.

– Легко тебе говорить. Твою семью не грозят упечь в тюрьму, и тебя не берут в заложники на год. И не похищают прямо сейчас.

Он продолжал убеждать ее:

– Ты – партнерша, которая вместе со мной будет служить моему государству. – Услышав слово «партнерша», Глори почувствовала, будто по сердцу царапнули когтем. – Ты поможешь мне преодолеть пропасть, разделяющую Касталдини и остальной мир, ради блага нынешних и будущих поколений. И ты невеста, которой я приготовил сюрприз. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе понравилось.

От избытка чувств у Глори сдавило горло.

– Ты пытаешься скрыть жестокую правду.

– Согласен. Но не стоит зацикливаться на негативе.

– Негатив? Значит, так теперь называется вымогательство?

На этот раз Винченцо не стал возражать. Его взгляд был отстраненным, словно он вел диалог с самим собой.

Потом, будто вернувшись в реальность, он спросил:

– Ты вышла бы за меня замуж, если бы не твоя семья?

Глори удивленно уставилась на него:

– Ты говоришь о ситуации, когда я отказала бы тебе, а ты не сообщил бы о них полиции?

– Да, – серьезно ответил он.

– Я тебе не верю.

– Понятно. Я и сам себе не верю. – Винченцо сокрушенно покачал головой. – Но я не шутил.

– Это такая уловка, чтобы я раскрепостилась? Чтобы я перестала тебя обвинять, перестала сопротивляться и прыгнула к тебе в постель?

– Да. Нет. – Увидев, что она нахмурилась, он уточнил: – Я хочу, чтобы ты раскрепостилась, но это не уловка. Не переставай лупить меня по затылку. Я обожаю твои нападки и нуждаюсь в них. И, несомненно, я жажду, чтобы ты оказалась в моей постели. – Винченцо обнял ее и прижал к своему мускулистому и разгоряченному телу. Глори охватил восторг. – Я готов сделать все возможное, чтобы вновь испытать наслаждение, которое дарила мне только ты.

Глори запрокинула голову и посмотрела на него. Едва не теряя сознание, она прошептала:

– Я не уверена, что ты оставишь в покое мою семью, если я откажусь.

– Придется мне довериться.

– Я тебе не доверяю.

– Значит, мы квиты.

Прежде чем Глори успела сказать что-либо еще, Винченцо крепче прижал женщину к себе, коснулся ее лица и произнес:

– Ничего не говори. Давай обо всем забудем и насладимся сегодняшним вечером.

Его губы почти касались ее рта. Глори ненавидела себя за желание почувствовать вкус его губ, подчиниться ему и отдаться.

От досады она напряглась.

Глядя на нее понимающим взглядом, Винченцо в последний раз провел пальцем по ее губам и отстранился.

Он помог Глори выйти из машины, взял за локоть и повел к огромному лайнеру, похожему на инопланетную хищную птицу.

Как только молодая женщина оказалась в салоне, у нее от изумления открылся рот. Она летала на частных самолетах и раньше, но никогда не видела такого роскошного лайнера.

Повернувшись, она насмешливо посмотрела Винченцо в глаза:

– Похоже, тебе не жаль потратить на роскошь дополнительную сотню миллионов.

Он улыбнулся:

– Ну, я потратил гораздо меньше. Она многозначительно огляделась:

– А по-моему, ты потратил намного больше. Винченцо продолжал улыбаться, ничуть не раскаиваясь:

– Я много путешествую, часто – с сотрудниками. Провожу совещания на борту. Мне нужны простор и комфорт.

– Я знаю о твоих потребностях. – Глори подождала, пока Винченцо одарит ее взглядом «мол, ты опять вспоминаешь прошлое», потом язвительно добавила – Неужели для того, чтобы удовлетворить потребности в просторе и комфорте, нужно построить летающий замок? Не удивлюсь, если у тебя имеется космическая станция и несколько пирамид. Погоди…

Глори достала телефон.

Винченцо игриво притянул ее к себе:

– Что ты делаешь?

Сдерживая трепет, она посмотрела на него:

– Хочу посчитать, сколько тысяч детей можно кормить, одевать и обучать в течение многих лет, если продать этот самолет.

Подняв голову, Винченцо рассмеялся, а сердце Глори забилось так часто, что едва не выскочило из груди.

– Боже, удастся ли мне когда-нибудь угадать, что ты скажешь в следующую минуту? – Усмехаясь, он провел ее через зал заседаний, где трудился персонал, к винтовой лестнице, ведущей на верхнюю палубу. – По-твоему, лайнер слишком роскошен? Я должен был потратить деньги не на него, а на более достойные проекты?

– Если ты покупаешь вещь, стоимость которой определяется шестиили семизначной цифрой, значит, ты преступно тратишь деньги.

– Даже если эту вещь я использую для того, чтобы заработать миллионы долларов, которые потрачу на благо человечества?

– Развивая науку, сохраняя окружающую среду и создавая рабочие места? Да. Ты забыл, в качестве кого я начинала свою трудовую деятельность. Мне известны все способы ухода от налогов.

– Но ты начинала работать у меня и знаешь, что я честно зарабатываю деньги, и не кичусь своей властью и статусом.

– Знаю ли я? По опыту могу сказать, что я совсем тебя не знаю.

Винченцо промолчал. Они миновали шикарный холл и дверь, которая отперлась, когда он приложил к сканеру палец. За дверью располагались уединенные покои.

Подведя Глори к одному из светло-коричневых кожаных диванов, стоящих у огромных овальных иллюминаторов, Винченцо усадил ее рядом с собой. Она пыталась игнорировать его и старалась успокоиться, осматривая красивую гостиную, оформленную в приглушенных тонах и освещенную золотистым светом. Дальняя стена была украшена замысловатыми орнаментами Касталдини, сочетавшими в себе римский, андалузский и мавританский стили. За двойной дверью наверняка скрывалась спальня.

Винченцо нежно коснулся пальцем ее лица, заставляя Глори взглянуть на него. Она тут же напряглась.

– Ты сказала, что не знаешь меня. Позволь мне исправить это недоразумение. – Он откинулся на спинку дивана, увлекая Глори за собой. Их лица оказались так близко друг к другу, что она отчетливо видела большие зрачки Винченцо. – Я зануда, который родился в королевской семье и унаследовал много денег. Этот зануда не имеет права разбазаривать состояние. К счастью, ему везло с учителями. Они обучали его деловой тактике и помогали вкладывать результаты исследований и идеи в прибыльный бизнес. К сожалению, он никогда не хотел быть корпоративным магнатом.

– Тем не менее он стал магнатом, причем безжалостным. – К огорчению Глори, в ее тоне отчетливо слышались нежные нотки.

– Зарабатывая слишком много денег, он не применяет в делах бесчеловечные методы. Просто так получилось, что методы, которым его обучили, оказались самыми эффективными.

– Никто не помог бы тебе заработать даже цент – не говоря уже об огромном состоянии, – если бы не твои гениальные исследования.

– Я не смог бы воплотить их в жизнь без помощников.

От его искренних слов у нее чаще забилось сердце.

Когда-то Глори тратила все свое время и усилия, создавая для Винченцо комплексный план внедрения его будущих разработок. Несмотря на гениальность, он не слишком хорошо разбирался в том, как и куда следует продвигать свои идеи. Глори обучила его, как объединить работу различных департаментов, чтобы повысить производительность и максимально увеличить прибыль.

Винченцо не оценил ее стараний по достоинству, чего она очень долго не могла ему простить, когда они расстались. Она могла поспорить, что он не относит ее к учителям, с которыми ему, по его словам, везло.

Он мягко провел пальцем по ее щеке:

– Ты первая среди этих учителей. Она моргнула, не веря своим ушам.

– Я благодарен тебе за то, что ты помогла мне избежать множества неверных решений.

Она тряхнула головой.

– Ты сейчас пытаешься сделать так, чтобы я раскрепостилась?

– Я говорю правду.

– Шесть лет назад и даже сорок восемь часов назад ты был иного мнения.

Его глаза затуманила печаль.

– Я не стану притворяться, будто между нами не было непонимания. Но было и много хорошего. И не важно, почему ты предложила мне тогда помощь. Ты просто ее предложила, а я воспользовался твоим советом и выиграл. Поэтому огромное тебе спасибо, красавица.

Глори проигнорировала его благодарность и огляделась:

– Все-таки ты живешь в непозволительной роскоши.

Винченцо снова лучезарно улыбнулся:

– Жаль тебя разочаровывать, но этот лайнер не мой. Он принадлежит Касталдини. Ферруччо отдал его в мое распоряжение сразу, как только я рассказал ему о тебе. Он хочет поскорее меня женить.

Она с силой ударила его по руке.

Винченцо удивленно поднял брови и расхохотался.

– Решил позабавиться за мой счет? – вскипела Глори.

– Мне нравится, когда ты злишься, – выпалил он.

– Почему ты не сказал мне, что стал мазохистом? Незачем мной манипулировать и заставлять принимать участие в твоих извращенных играх. Я и так обрушу весь свой гнев на твою бесчувственную голову. – Ее свирепый взгляд мог бы взорвать скалу. – Не важно, что этот лайнер не твой. У тебя навер няка есть собственная эскадрилья более роскошных самолетов. Но, видимо, ты ужасный скряга, поэтому решил сэкономить и использовать королевский самолет.

– Что бы я ни сделал, все плохо. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Убери коготки, моя голубоглазая львица.

Глори стиснула зубы, когда он принялся целовать костяшки ее пальцев.

– Зачем? – спросила она. – Тебе наверняка понравится, если я разорву тебя в клочья.

Он радостно согласился:

– Понравится. Но будет лучше, если ты накажешь меня за мои реальные недостатки. Показуха и эксплуатация – не из их числа. Если ты думаешь иначе, значит, не представляешь, чем я занимаюсь.

Глори фыркнула:

– Ты считаешь, можно прожить, ничего не узнав о тебе? Информация о принце д’Агостино есть повсюду. Ты, наверное, даже из водопроводного крана вылезешь, если его открыть.

Он расхохотался. Несмотря на желание опять врезать ему, она решила быть справедливой:

– Но я знаю, что твои корпорации участвуют в благотворительных программах.

Казалось, Винченцо удивился:

– Об этом мало кому известно. Откуда ты узнала? Она ухмыльнулась:

– Мне стало интересно, что скрывается за твоей филантропической деятельностью. – Глори хранила молчание, пока Винченцо хохотал, потом пробормотала: – Я не желаю тебя веселить, поэтому умолкаю.

Он наклонился ближе, и его губы едва не коснулись ее виска.

– Прошу, не молчи. Мне кажется, я не выживу, если ты перестанешь засыпать меня смертоносными осколками.

Глори промолчала, плотно сомкнув губы. Винченцо нежно-нежно поцеловал ее в щеку. У нее сдали нервы, и она вскочила. Он тоже встал, преграждая ей путь:

– Если не хочешь меня оскорблять, может, используешь свой рот для чего-то иного? – Дождавшись, когда Глори одарит его досадливым и злобным взглядом, Винченцо закончил: – Хочешь поесть?

– Для тебя безопаснее, если сегодня у меня под рукой не будет столовых приборов.

– Ерунда. Я нисколько не боюсь. И потом, ты не причинишь мне вред пластиковой вилкой и ножом.

Промолчав, она повернулась и направились в туалет. Ей требовалась передышка перед следующим раундом выяснения отношений.

Выйдя из туалета, Глори замерла; к ее горлу подступил ком.

Винченцо снял пиджак, расстегнул несколько пуговиц на рубашке и засучил рукава. Он неторопливо растянул губы в улыбке, отлично понимая, как сильно она им очарована.

Он сел на диван и похлопал по коленям, приглашая Глори на них присесть.

Не дожидаясь ответа, Винченцо усадил женщину на себя верхом и прикоснулся губами к ее шее. Она откинула голову назад и выгнулась, побуждая его целовать ее.

– Ты стала прекраснее, чем прежде, Глори.

Вздрогнув, она застонала в его объятиях. Винченцо неожиданно перевернул ее и уложил на спину. Разведя ноги Глори в стороны, он заставил ее обвить ногами его талию. Через ткань она почувствовала его крайнее возбуждение, выгнула спину и вскрикнула.

– Моя Глори…

Винченцо жадно припал к ее губам и скользнул языком ей в рот, отчего женщину опалило удовольствием и желанием. Она судорожно цеплялась за его руки и плечи, стараясь теснее к нему прижаться.

Внезапно он произнес:

– Мы взлетим через пять минут, принцесса.

До нее дошел смысл этих слов только тогда, когда Винченцо перестал ее целовать.

Он поднялся сам, потом поднял и усадил на диван опешившую Глори, а затем закрепил ее ремень безопасности.

Самолет начал взлетать.

– Куда мы летим? – неуверенно спросила она. Винченцо притянул ее к себе, его глаза сверкали от страстного желания.

– Пусть это останется сюрпризом.

– А если я попрошу пилота высадить меня?

– В следующий раз я не буду говорить заранее, что приготовил сюрприз, – недовольно бросил он.

– Ты не можешь никуда меня отвезти без предупреждения, в противном случае тебе придется научиться телепортации.

– Или похитить тебя по-настоящему и держать связанной с кляпом во рту.

– Ну а когда ты развяжешь меня и вынешь кляп, сюрприз достанется тебе. Я либо что-нибудь тебе сломаю, либо откушу, либо сделаю и то и другое одновременно.

Винченцо обнял Глори, прикоснулся губами к ее уху, осторожно сжал губами ее мочку и прошептал:

– Мы летим в Касталдини.

Глава 6

Глори замерла, потом высвободилась из его объятий и изо всех сил врезала ему по рукам. – В Касталдини мы не полетим, – прошипела она.

Винченцо прикусил нижнюю губу красивыми белыми зубами, морщась от удовольствия и растирая руки:

– Почему нет?

Она снова чуть не ударила его:

– Потому что ты меня надул!

– Ничего подобного, – заявил Винченцо.

– Когда ты сказал, что мы взлетаем, я решила, что мы направляемся в другой город или, в крайнем случае, в другой штат.

– Я виноват в том, что ты ошиблась? Я намекнул тебе, что мы отправимся туда, где увидим лучшие ювелирные изделия на планете. По-твоему, где это?

– Значит, за кольцом нужно лететь в Касталдини. Что за преувеличенный патриотизм? Почему ты твердишь, что все сделанное в Касталдини – лучшее в мире?

– Не могу сказать обо всем, но королевские драгоценности Касталдини – эксклюзивны.

– Королевские драг… – Глори стиснула зубы, ее охватил ужас. – Ты шутишь? Я не могу носить кольцо из чертовой коллекции коронных драгоценностей!

– Это ты шутишь, если думаешь, что моя невеста будет носить что-то другое.

– Я не твоя невеста. Я твоя приманка. И только на год. Но, как ты сказал, год – немалый срок, и я не могу брать на себя ответственность за бесценные украшения. – Она оттолкнула его руки, когда он снова попытался ее обнять. – В разгар экономического кризиса, до коронации короля Ферруччо, люди говорили, что, если бы королевская семья Касталдини продала половину своих драгоценных камней, можно было бы выплатить национальный долг!

– О, я вносил такое предложение. Но члены королевской семьи скорее продадут своих первенцев.

– И ты хочешь, чтобы я носила кольцо из коллекции, над которой так трясутся?

– Именно так ты и поступишь. Да ты и сама станешь национальным достоянием. Теперь, когда все решено…

– Ничего не решено, – возразила Глори, чувствуя, что чем сильнее она сопротивляется, тем глубже ее затягивает водоворот. – Я не полечу в Касталдини. Прикажи своему пилоту повернуть назад.

И снова ей захотелось ударить Винченцо.

– Тебе все равно придется полететь в Касталдини, раньше или позже.

– Мне казалось, я могу ответить отказом на твой шантаж.

Он невозмутимо кивнул:

– Я сказал, что не стану преследовать твоих родственников, если ты откажешься. Но если ты согласишься, я прослежу, чтобы их вообще никогда не тронули.

Кровь застыла в ее жилах.

– Ч-что ты имеешь в виду?

– Они совершили слишком много преступлений. Рано или поздно кому-то станет известно то, что пока известно только мне. Выходи за меня замуж, и я сделаю все возможное, чтобы уничтожить доказательства их вины.

– Очередной шантаж!

– Наоборот. Раньше я говорил, что накажу их, если ты мне откажешь. Теперь я говорю, что помогу им, если ты согласишься.

Голова Глори пошла кругом, у нее путались мысли. Она чувствовала себя мышью, загнанной в угол злобным котом.

– Не понимаю, в чем разница. Даже если я соглашусь…

Винченцо крепко сжал ее руки:

– Соглашайся, Глори.

– Даже если я соглашусь…

– Сделай это. Стань моей невестой. Она съежилась от его напористости:

– Ладно, ладно, я согласна. Ну, ты и упрям, чувак. Он насмешливо фыркнул:

– Какое рвение! Какая деликатность!

– Не воображай, будто я что-то тебе должна. Ничего не изменилось. И я не согласна лететь в Касталдини прямо сейчас.

Винченцо откинулся на спинку дивана и расслабился; на его лице появилось выражение удовлетворения.

– Назови хоть одну причину, почему ты против поездки.

Ей пришлось моргнуть, чтобы избавиться от пелены перед глазами.

– Я могу привести кучу причин. Но самое главное – тебе наплевать на то, чего хочу я.

Он надул губы, и ей захотелось впиться в них зубами.

– Я изменил свое мнение по многим вопросам. Прояви гибкость и тоже измени свое мнение.

– Я не обязана быть гибкой. Я не соглашалась улетать с тобой из страны.

– Ты моя невеста, и тебе придется покинуть свою страну. Не навсегда, но на время.

– Да, только на один год. Но я сама решу, когда начнется отсчет времени.

– Ты можешь вернуться в Нью-Йорк хоть завтра.

– Я вообще не хочу улетать из Нью-Йорка. Я не могу просто так улететь в другую страну!

– Почему нет? Ты же летаешь в командировки.

– Ну, сейчас я лечу не по служебным делам. И раз уж мы заговорили о работе, я не могу уехать без предупреждения.

– Ты в отпуске, забыла?

– У меня есть дела помимо работы.

– Например? – Он встретил ее яростный взгляд с предельной безмятежностью.

– Ладно. Я тоже изменила свое мнение. Ты не танк. Ты цунами. И ты обожаешь все контролировать.

Винченцо усмехнулся:

– Мне нравится, как ты обличаешь мои пороки, но я опять подумал о еде. Я приказал повару приготовить для тебя местные блюда.

У нее чесались руки от желания ударить его по щеке с ямочкой.

– Не меняй тему.

Игнорируя Глори, он отстегнул свой ремень безопасности, затем наклонился и расстегнул ее ремень:

– Ты рискуешь усилить мой голод. Во всех отношениях.

– Ты командуешь мной даже в вопросах еды. Винченцо поднялся:

– Я послал бы еду к черту и насладился тобой. Но я даю тебе возможность избежать того, чего ты действительно хочешь, и предлагаю поесть.

Он подвел ее к красиво накрытому столу с дорогой посудой и столовыми приборами.

Глори подняла глаза на Винченцо, когда он пододвинул ей стул:

– Не могу представить здесь короля Ферруччо.

Подняв брови, он сел напротив:

– Ты по-прежнему уверена, что лайнер мой? Она вздохнула:

– Дело не в этом. Лайнер огромный, какой полагается иметь королю. Но это помещение слишком…

– Уединенное? – Он жестом обвел комнату с приглушенным освещением. – Эти покои обустраивала Кларисса, создавая любовное гнездышко для себя и Ферруччо.

– Он не против твоего вторжения?

– Мне разрешено сюда входить.

– Но ты уверен, что он согласовал это с королевой Клариссой?

– Если он этого не сделал, то с удовольствием примет наказание за свои несанкционированные действия.

Глори улыбнулась, представив, как Кларисса шлепает короля Ферруччо:

– Значит, еще один д’Агостино обожает женские нападки?

– Ферруччо позволит Клариссе станцевать на нем степ и попросит продолжения. Но она ангел, поэтому не злоупотребляет его покорностью.

Выражение лица Винченцо смягчилось, пока он говорил о королеве и своем двоюродном брате. Хотя Кларисса была принцессой и дочерью предыдущего правителя, о ней знали немного, пока она не стала женой нынешнего короля-бастарда. Позже Кларисса превратилась в одну из самых романтичных королев в мировой истории. Глори слышала о ней только позитивную информацию.

И все же ей было неприятно, с какой любовью Винченцо говорит об этой женщине. Вот к ней, например, он никогда не испытывал подобных чувств.

Не обращая внимания на ее внезапную смену настроения, Винченцо улыбнулся:

– Поскольку мы заговорили о доступе в помещение…

Он нажал кнопку на панели у огромного овального иллюминатора. Дверь бесшумно открылась, и на пороге появились шесть официантов в бордово-черных мундирах, с золотой королевской эмблемой на груди. Они принялись расставлять блюда на столе.

– Приятно видеть, что ты нагуляла аппетит, – заметил Винченцо. – Это значит, что ты сосредоточишься на еде и не будешь использовать меня в качестве мишени.

Она взяла вилку, взвешивая ее в руке:

– Серебряная? Не боишься?

Винченцо откинулся на спинку стула, распрямляя грудь и предоставляя Глори возможность целиться, куда ей заблагорассудится:

– Обожаю риск.

И тут она осознала нечто ужасное – ей нравятся их словесные перепалки.

Странно, но прежде Глори не испытывала ничего подобного. Она когда-то любила Винченцо всем сердцем, жаждала его, однако ей не хотелось проводить с ним время в разговорах.

Удивительно, но с ним весело, несмотря на то что он ее похитил и заставил выйти за него замуж с помощью отвратительного шантажа. Похоже, у нее действительно развивается стокгольмский синдром.

Снова не догадываясь о ее потрясении, Винченцо продолжил:

– Но я все-таки заберу вот это… – Он отобрал у Глори вилку и положил ее на поднос официанта. – Неизвестно, что придет тебе в голову, пока ты будешь разделывать краба.

Зачерпнув серебряной ложкой дымящееся маслянистое кушанье, он поднес ее к губам и подул, охлаждая. А затем поднес ложку к губам Глори. Она невольно разомкнула губы, попробовала еду и застонала от удовольствия.

Винченцо припал к губам женщины в страстном и жадном поцелуе, будто желал выпить ее до дна и проглотить ее стон.

– Красавица моя…

У Глори заурчало в животе.

Он отстранился, пылко глядя на нее и игриво улыбаясь:

– Перестань быть такой прекрасной, чтобы я мог спокойно тебя покормить.

Она смотрела в его великолепные глаза и понимала, что все прошедшие годы безумно скучала по Винченцо. Нарастающее желание усилилось благодаря только что сделанному открытию.

– Мы приземлимся через несколько минут, принцесса.

Слова Винченцо заставили Глори поднять голову, лежащую на его плече, и посмотреть на настенные часы.

Они провели на борту девять часов, но для женщины время пролетело незаметно.

Осторожно сжав ее бедро, Винченцо наклонился и поцеловал Глори так, что у нее перехватило дыхание, потом отстранился и с сожалением вздохнул:

– Мне ужасно трудно к тебе не прикасаться, но я хочу, чтобы ты взглянула на Касталдини с высоты птичьего полета. Захватывающее зрелище.

Он встал позади Глори, когда она поднялась на колени, и наклонился вперед, чтобы посмотреть в иллюминатор на ландшафт Касталдини. Но она ничего не видела; только чувствовала, как Винченцо одной рукой прижимает ее к своему мускулистому телу, а другой отводит в сторону волосы, ниспадающие на спину и ягодицы женщины. Глори мечтала об одном: откинуться назад и попросить Винченцо прекратить чувственные мучения, которым он подвергал ее уже несколько часов, и наконец овладеть ею.

Он склонился к ней и начал посасывать мочку ее уха:

– Видишь, красавица моя? На этой земле, такой же прекрасной, как ты, ты снова станешь моей. Смотри.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы избавиться от пелены возбуждения, застилающей глаза, и сосредоточиться на лицезрении страны, в которой она еще не бывала.

Остров переливался на солнце, словно коллекция многогранных драгоценных камней. Желтовато-зеленые пальмы и оливковые деревья, крыши рубинового и гранатового оттенков на белых домах, черные дороги. Золотисто-белые пляжи в окружении бирюзовых вод Средиземного моря.

От непонятной тоски у Глори сдавило грудь. Она с изумлением взглянула на Винченцо:

– Как ты можешь уезжать отсюда и жить так долго вдали от родины?

Он взглянул на Глори с облегчением, словно сомневался в ее реакции. Но кому может не понравиться такое великолепие?

– Когда приземлимся, рассмотришь все внимательнее. – Винченцо помог ей повернуться, уселся рядом с ней на диван и пристегнул себя и Глори ремнями безопасности. Потом он взял ее за руку и задумчиво вздохнул. – Но ты права. В последнее время я бывал здесь очень редко.

– И теперь, став представителем в ООН, ты будешь жить где угодно, только не в Касталдини.

Получается, Глори тоже не удастся пожить в этой стране в течение следующего года.

Поняв, что она разочарована, он покачал головой:

– Мы станем часто сюда приезжать. И на этот раз мы можем здесь задержаться. Хочешь?

Винченцо спрашивает, хочет ли она задержаться в Касталдини? Странно. Ведь он не потрудился выяснить, желает ли она сюда прилететь. Неужели это заявление – часть плана ее раскрепощения?

Если так, он преуспел.

Глори расслабилась, нежась рядом с Винченцо и не вспоминая о его мотивах. У нее не хватало мужества взять инициативу в свои руки и обольстить Винченцо, но его близость побуждала ее прикоснуться к нему и вдохнуть его запах. У него была восхитительная кожа, мягкая как атлас, бронзового оттенка. Когда-то Глори изучала и ласкала каждый дюйм его тела. Она не могла дождаться момента, когда сможет снова насладиться им.

Приняв решение уступить безумному желанию, Глори не сомневалась, что в ближайшее время ее ждет умопомрачительное удовольствие. Покорно и одновременно облегченно вздохнув, она посмотрела в его настороженные глаза и обрадовалась, увидев в них желание.

– Если мне предоставят зубную щетку получше той, которую выдают на борту самолета, – улыбнулась молодая женщина.

Его глаза вспыхнули от восторга, он жадно поцеловал ее в губы и простонал:

– В следующий раз в самолете мы и устроим словесную перепалку, и поедим, и понежимся в постели. Я надеюсь, ты понимаешь, чего мне стоило не овладеть тобой сегодня.

– Ты не хотел ложиться в постель своих короля и королевы?

– Красавица, придется освежить твою память. Когда я хочу тебя, мне все равно, где мы займемся любовью.

Как будто она что-то забыла. Глори шесть лет старалась вычеркнуть из памяти прошлое. Они занимались сексом на работе, в парке, в машине Винченцо, но…

– Тогда почему ты сдержался?

Намотав густую прядь ее волос на руку, он потянул Глори к себе и прошептал у ее щеки:

– Потому что я решил подождать, пока мы не поженимся. Тогда и наступит наша брачная ночь.

Глори не помнила, что она ответила. Далее все происходило как в тумане. Взволнованная возвращением в реальность, она двигалась на автопилоте, когда самолет приземлился в аэропорту.

У трапа их ждал автомобиль. Водитель низко поклонился Винченцо, отдал ему ключи и бросился к другой машине. Винченцо повез Глори по дороге, идущей вдоль берега.

Она с изумлением рассматривала живописные пейзажи, пока мощный автомобиль мчался по невероятно ровной асфальтированной дороге. Глори не спрашивала, куда они едут. Теперь, поскольку она отказалась от сопротивления, ей хотелось, чтобы Винченцо ее удивлял, а он, вне сомнения, был намерен делать именно это. Зная, что худшее впереди, она решила просто наслаждаться моментом.

Винченцо без остановки подтрунивал над ней и вел себя, как примерный гид – показывал достопримечательности и рассказывал истории об острове. Он предупредил, что отвезет ее в Джавару, столицу, и в королевский дворец позже, а сейчас покажет одно местечко.

Они объехали холм, и Глори увидела вдали дом, в котором когда-то жили предки Винченцо.

Она изучала материалы об этом районе прежде, стараясь узнать о Винченцо как можно больше. Она читала сонеты, написанные мавританскими поэтами; стихотворения принцев, живших здесь, защищавших эту территорию и правивших ею. Тогда Глори верила, что она небезразлична Винченцо, и предвкушала то время, когда он отвезет ее в свой дом, как обещал.

Потом выяснилось, что она ничего для него не значила, и он ничего ей не обещал. И все-таки он привез ее сюда.