Текст книги "Любовь по объявлению"

Автор книги: Оливия Бэкли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

– Как ты сказала?!

Джинни закусила губу, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

– Этот чертов адвокат решил, что я – аферистка, которая охотится за его деньгами. Или что-то в этом роде. Короче, он выставил меня вон.

Джинни закатилась неудержимым хохотом, из глаз ее брызнули слезы.

– Ой, Эйлин, – простонала она наконец. Конец фразы потонул в новом приступе смеха.

– Да ладно, – проворчала Эйлин. – И ты туда же! Мало надо мной сегодня потешались!

И она бессильно упала на стул.

Джинни села за стол и, подперев голову руками, обратилась в слух.

– Не сердись, детка. Согласись, всякое серьезное дело не проходит без юмора. Давай, рассказывай дальше, – потребовала она.

Эйлин наскоро описала встречу с Митчелом, пропуская наиболее неприятные детали. Она молила Бога, чтобы история вдруг не всплыла наружу.

Давая объявление, она не думала, что тем самым может поставить себя в смешное положение. Теперь она испугалась: а если блестящий адвокат проболтается? Посчитает этот случай самым забавным приключением в своей практике, посмеется над ней с коллегами или друзьями?

Эйлин представляла, как слухи о ее похождениях расползаются по городу, доходят до родственников и знакомых. Что тогда? Останется один выход– снова уехать, лучше за границу. А может, завербоваться в армию? О Боже! И девушка закрыла лицо руками.

– Честно говоря, меня немного удивила его реакция, – прервала ее отчаянные размышления Джинни. – Возможно, он решил, что ты ненормальная…

– Ненормальная? Но почему?! В любой газете полным-полно объявлений о знакомствах.

– Да, но ты же сразу и мужа хочешь, и детей… – Джинни завела глаза к потолку. – Скажи спасибо, что тебе еще маньяк не попался!

– С меня и этого довольно! Доброго слова адвокат не стоит! Язвительный, грубый, просто невыносимый! Да вдобавок еще и подозрительный– напрочь отвергает мои объяснения. Но почему он прислал визитную карточку? Может, просто получает удовольствие, издеваясь и насмехаясь над людьми? Мало ему скандалов в суде! – Эйлин казалось, что она вот-вот взорвется от возмущения.

– А как он выглядит?

– Вообще-то шикарно. Ямочки на щеках, как у Роберта Редфорда, красивые, чувственные губы, словно у Уоррена Битти. Жаль, что манеры, как у крокодила!

– Эх, как бы мне хотелось увидеть все своими глазами! Но я и так отлично представляю. – И смех Джинни опять зазвенел в воздухе.

– Лучше бы я ничего не рассказывала. Тебе никогда не нравилась моя затея.

– А мне и сейчас не нравится. – Джинни налила себе кофе. – В твоем объявлении романтики и завлекательности, как в старом махровом халате и стоптанных тапочках. Деловой подход вместо секса!

– А что тут плохого? У тебя-то самой как насчет любовных дел? – защищалась подруга. Скольких дружков ты поменяла за последние полгода?

– Двенадцать, – восторженно провозгласила Джинни, улыбаясь, как Чеширский кот.

– Ой! Я спрашиваю: а много ли среди них стоящих? Ты что, забыла о Рое? Коммивояжере, который преследовал две цели: познакомиться с твоим богатым дядюшкой и разочек переспать с тобой?

– Ну, положим, он не достиг ни того, ни другого.

– А Кроссби?

Джинни захихикала.

– По крайней мере, он поразил своей оригинальностью – еще никто не приходил ко мне на свидание с любимой мамочкой.

Джинни смеялась так заразительно, что и Эйлин уже не могла сдержать улыбки.

– Как там мамочка сказала про тебя? Ах да! Что ты – неплохое сырье и она с нетерпением будет ожидать появления внуков? И не менее пяти! – Подруги хохотали уже дуэтом. – Вспомним еще что-нибудь?

– Ну, ладно, ладно, сдаюсь. Только не думай, что ты со своим объявлением далеко от меня ушла.

– Критические обстоятельства требуют и критических мер. Повторяю, сейчас многие так делают. Конечно, некоторые остаются с носом. Но кому-то везет! Так почему бы не попробовать?

– Но неужели нельзя написать чуть попривлекательнее? Например, что ты – преуспевающий дизайнер с длинными, стройными ногами, с нежной, как персик, кожей и т. д. и т. п. Надеешься встретить надежного спутника жизни, желательно с ямочками на щеках. – Джинни вздохнула. – Так нет же! Вместо любовного наслаждения ты предлагаешь создать семейный концерн. Естественно, твоя попытка потерпела неудачу.

Эйлин нахмурилась.

– По-моему, такой подход к браку гораздо разумнее, нежели заманивать в ловушку плейбоя, падкого до женских прелестей, хотя интим мне далеко не безразличен.

И она вздохнула, едва не застонав от воспоминаний: взрыв эротической страсти, которую она наблюдала той душной ночью в Перу, болью отозвался в ее теле. Но девушка совладала с собой, правда, ее руки чуть-чуть дрожали, когда она наливала себе кофе.

– Значит, ты намерена продолжать знакомства? – спросила Джинни.

Вместо ответа Эйлин достала из сумочки несколько конвертов, торжествующе помахала ими в воздухе.

– Вот еще отклики на объявление! – вызывающе сказала она.

И, подавив желание разорвать письма на мелкие клочки и выбросить, она стала изучать предложения, вызывающе посмотрев на Джинни. Эйлин была очень упряма и хотела довести начатое до конца…

Ее разбудил телефонный звонок. Ничего не соображая со сна, она вскочила, ошеломленно озирая темную спальню. Девушка так устала, что заснула одетой, укрывшись покрывалом. Чувствовала она себя отвратительно. Боль в висках не проходила, и назойливые длинные гудки ее только усугубляли.

– Умолкни, – взмолилась Эйлин.

Но аппарат продолжал разрываться.

Тогда Эйлин наконец нащупала трубку и прохрипела:

– Алло.

– Теперь я понимаю, почему вы дали объявление, – послышался голос. – Если человек в девять вечера уже спит мертвым сном, значит, он готов на отчаянные меры. Или, может, вы не одна?

Эйлин тут же узнала Скотта Митчела. Чтоб ему провалиться! Она бросила трубку. Но телефон не унимался. На этот раз девушка решила не отвечать и, встав с кровати, поплелась в ванную. Ночь, слава Богу, прошла спокойно.

Услышав будильник, Эйлин приоткрыла глаза и осторожно поглядела на светящееся табло. Шесть тридцать. Она застонала и нажала на кнопку, но через десять минут снова раздался мелодичный звонок. Откинув одеяло, Эйлин сидела, набираясь сил, чтобы подняться на ноги.

Какое счастье! Рабочая неделя на исходе, подумала она и вдруг содрогнулась, вспомнив визит к Митчелу. Ну да ладно, наверное, нужно перецеловать десятки чудовищ, прежде чем одно из них превратится в принца.

Девушка встала под контрастный душ. Струи воды хлестали стройное, упругое тело. Постепенно успокаиваясь, она почувствовала, как возвращаются бодрость и уверенность в том, что ее затея закончится счастливо. И хотя Эйлин старалась не думать о Скотте, она явственно слышала его голос, вспоминала серые, словно твердый гранит, глаза, темные брови. Любопытно, такому устрашающему взгляду обучают на юридическом факультете или он у адвоката от природы? И зачем он звонил? Продолжить гневную перепалку? Окончательно унизить ее? В общем, лучше забыть этого несносного типа, выбросить из головы школьную чепуху, хотя… хотя Митчел притягивал и будоражил ее естество.

Денек выдался, как по заказу, ясный, солнечный, не слишком жаркий, будто готовился залечить ее душевные раны. Эйлин даже задержалась на миг, чтобы понюхать душистую жимолость у ограды, но тут же поспешила к машине. Ей не хотелось опаздывать – через полчаса в офис должен прийти клиент. И хотя дела фирмы «Классика и дизайн» явно шли в гору, не следует пренебрежительно относиться к заказчикам.

В контору Эйлин пришла первой. Джинни уехала на деловую встречу, а Норма, их секретарь, задерживалась.

Эйлин просмотрела записи. Что ж, бизнес идет неплохо. Иногда она даже сама удивлялась, как им втроем удается управляться со всеми делами. Вероятно, придется нанять художника-ассистента.

Раздался звонок. Эйлин сняла трубку:

– Компания «Классика и дизайн».

– Не вешайте трубку, – раздался низкий голос. – Говорит Скотт Митчел.

Как будто она не догадалась!

– Послушайте, мистер Митчел…

– Скотт.

– Мистер Митчел, разве у нас с вами есть что-то общее? Прошу прощения, что потревожила вас. Произошло досадное недоразумение. Пожалуйста, оставьте меня в покое.

– Не могу. Это мне следует извиниться. Вот почему я и звоню вам. Но вы никак не хотите меня выслушать. Может быть, смените гнев на милость и простите мою грубость?

Интересно, чего он добивается? – подумала Эйлин. Видимо, адвокат довольно редко приносит извинения. Однако несмотря на сокрушенные интонации, девушка не верила в его искренность. В конце концов, судебная практика научила Митчела придавать голосу выражение в соответствии с обстановкой.

– О'кей, я прощаю вас, мистер Митчел, – сказала Эйлин и повесила трубку.

Телефон разрывался. О Боже! Неужели Скотт? Он что, собирается надоедать весь день? Но, с другой стороны, нельзя же на работе не отвечать на звонки!

– «Классика и дизайн».

– Почему вы не сказали мне, что являетесь дочерью Барри Крэнстона? – раздался голос Скотта.

– Я, право, не понимаю, какое отношение к этой истории имеет моя семья? Вы хотите сказать, что встретили бы меня более благосклонно, если бы заранее знали о моем отце?

– Нет, я имел в виду другое. Просто я знаю вашего отца. Значит, наша встреча представляется более интересной.

– Неужели? Мне так не кажется. Давайте закончим разговор, мистер Митчел, я жду клиента.

– Погодите. Понимаю, я вел себя крайне скверно, но, знаете, когда занимаешься разводами постоянно, цинизм входит в привычку.

– Но это – ваши проблемы. До свидания.

– Давайте пообедаем вместе, – неожиданно услышала Эйлин. Голос звучал непривычно мягко. – Мне так хочется с вами поговорить!

– Нет, благодарю. Вы сказали достаточно много. Оставьте меня в покое!

– Нет. Единственный способ выпросить у вас прощение – пригласить вас на ленч. О'кей? – Трубка молчала. – Если не устраивает, давайте встретимся по другому поводу. Я собираюсь заново отделать офис.

Эйлин хотелось повесить трубку, но она понимала: бесполезно! Она жалела, что вообще встала утром с постели. День полетел к чертям.

– В последний раз говорю, прощайте, мистер Митчел!

– Скотт, – поправил он.

Но Эйлин уже повесила трубку.

Телефонные гудки больше не прерывали ее деловой настрой, и Эйлин спокойно обсуждала с клиенткой отделку кухни. Показывая образцы обоев, она так увлеклась, что забыла о Скотте Митчеле.

Дама уже уходила, когда появилась Джинни. Она принесла сок и пачку печенья.

– Женихи не объявлялись? – спросила она. – Может, сделаем перерыв и перекусим?

– Давай, – согласилась Эйлин и потянулась за шоколадным кексом.

– Ну вот, – протянула Джинни, – растолстею фунтов на пять. – И она сокрушенно ущипнула себя за талию. – И почему ты, ни в чем себе не отказывая, совершенно не поправляешься?

– Возможно, потому, что у меня дома почти ничего нет. И если бы не баночка арахисового масла и замороженные готовые блюда, я бы вообще умерла с голоду. Видишь, как полезно не уметь, готовить, о фигуре не надо заботиться.

Джинни пожала плечами и поинтересовалась:

– Кто-нибудь звонил?

– Да, но это неважно.

– Ой-ой, неважно! Наверное, опять кто-нибудь из женихов? Дай подумать… Скотт Митчел?

Эйлин кивнула.

Джинни аж загорелась. Огромные голубые глаза так и сияли от нетерпения.

– Ну да! А что ему нужно?

– Извиниться. Во всяком случае, так он сказал.

– Потрясающе! Может, твой замысел не так уж и плох? Между прочим, я кое-что об адвокате разузнала. – Джинни отхлебнула сок. – Митчел – добыча неплохая. На редкость шикарный, как ты говорила, но к тому же умный и преуспевающий – занимается разводами богачей и знаменитостей.

– А мне безразлично. Не желаю больше видеть его самодовольную физиономию.

– Не поручусь, что такого не произойдет. По-моему, стоит заняться Скоттом Митчелом. Все говорит в его пользу: именно такой человек тебе нужен.

– Да ты что? В нем как раз собрано то, что я ненавижу, – эгоизм, самодовольство, пренебрежение к чужому мнению. Да он просто нестерпимый!

– Да, но именно это тебе и нужно. – Джинни подняла руки, как бы отгораживаясь от протеста подруги. – Ты пока сама не понимаешь, что наконец-то нашла подходящую кандидатуру. Ты просто зациклилась на однотипных мужчинах и сама же потом на них и жалуешься! Мечтаешь о вежливом, обходительном, послушном муже – эдаком лапочке. Именно с такими всегда знакомят тебя мать с отцом. А через пару свиданий начинаешь смертельно скучать. Со Скоттом Митчелом, по крайней мере, не загрустишь!

– Он приводит меня в бешенство! Хоть бы отвязался! – воскликнула Эйлин, в порыве чувств расплескивая кофе.

– Эй, да Митчел и впрямь тебя возбуждает, – усмехнулась Джинни, отбирая у Эйлин чашку. – Давай я заварю тебе кофе, детка, может, успокоишься…

– Да, кажется, у меня опять начинается головная боль. Спасибо. Не откажусь.

– Хочешь, буду отвечать на звонки вместо тебя? – предложила Джинни.

– Это ты здорово придумала.

После ланча Эйлин отправилась к заказчику на дом. Обратный путь проходил через красивый, уютный район с загородными частными виллами, мимо живописного озера. Вода серебром переливалась на солнце, по сверкающей поверхности скользили яхты. Вот бы оказаться на одной из них! Эйлин смотрела на водную гладь тоскующим взором и внезапно остановилась возле столика для пикников. Села на скамью, задумчиво любуясь игрой ветра на парусах.

Как же устроить свою жизнь? Тщательно продуманный план провалился. А теперь что? Подчиниться родственникам? Обратиться к брачному агенту? Или вообще остаться старой девой?

Понятно одно: самой ей не справиться с неясным беспокойством, которое мучает последнее время, нагнетая тревожные мысли. Может, виновно грядущее тридцатилетие? А жизнь так и не сложилась? Девушка горестно покачала головой и пошла к машине.

Глава четвертая

– Джинни, ты где? – позвала Эйлин, бросая альбом с образцами на диван в приемной.

– Мы здесь, в кабинете, – откликнулась вместо нее Норма. – Иди сюда!

– Выздоровела? – спросила Эйлин, появляясь в дверях.

Но она так и не дождалась ответа. Ее внимание привлекла необыкновенная картина: на письменном столе в огромных живописных вазах благоухали розы. Красные, темно-бордовые, бледно – вишневые и пронзительно пунцовые.

– О Господи, что за праздник?

– Если я правильно поняла, – ответила Джинни, – здесь – дюжина дюжин. И могу поспорить, знаю, кто их прислал. – И она протянула Эйлин визитную карточку. – Ну, читай же и скажи, права ли я.

Эйлин предчувствовала, что Джинни не ошибается. Так и есть! Маленькая выставка цветов, должно быть, стоила Скотту Митчелу не одну сотню долларов. Не странно ли для типа, который обвинял Эйлин в охоте за его деньгами?

– Ну и как? – в один голос спросили Джинни и Норма.

Девушку выручил телефонный звонок. Она бросилась к аппарату и почти вырвала у Нормы трубку.

– «Классика и дизайн».

– Эйлин?

Снова он! Эйлин мысленно сосчитала до десяти. Почему не разрешила ответить Норме? И когда она наконец поумнеет?

– Вы получили цветы? – спросил Митчел. – Как насчет сегодняшнего обеда?

– Да. Нет.

– Постараюсь угадать ответы. Итак, цветы вы получили. Надеюсь, вы любите розы?

– Да, но вам не кажется, что сто сорок четыре розы – это слишком роскошно?

– Я просто хотел заслужить ваше прощение.

– Вы его заслужили.

– Тогда, может, пообедаем?

– Сегодня вечером я не могу: занята. – Как, впрочем, и в остальные дни, подумала она.

– Значит, вы не приняли моих извинений.

– Я действительно не могу. Сегодня я обедаю у родителей.

– А почему бы вам не взять меня с собой?

– Простите, но встреча – чисто семейная.

– Если вы отказываете, скажите об этом честно.

Эйлин раздраженно взъерошила волосы.

– Какая разница?

– Никакой, – согласился Митчел. – Просто я не привык получать отказы.

– Наверное вам не слишком часто приходится их слышать, господин адвокат. В любом случае ответ однозначен – нет! И нет смысла спорить.

– Согласен. Итак, до встречи.

– Что вы хотите сказать? – воскликнула Эйлин, но услышала короткие гудки.

– А он настойчивый, да? – снова засмеялась джинни.

– Кто? спросила Норма. – Кажется, пока я болела, пропустила что-то интересное. Так кто?

– Да просто сердитый клиент, – ответила Эйлин. Слушай, Норма, придумай что-нибудь насчет цветов, отнеси, к примеру, в больницу.

– Зачем? – удивилась та и с наслаждением понюхана розы. – Они такие чудесные! Трудно поверить, что их подарил сердитый клиент!

– Не задавай вопросов, – скомандовала Джинни. – Лучше помоги отнести цветы в машину. История слишком длинная и неправдоподобная.

– К тому же незаконченная, – резко добавила Эйлин.

Девушки взяли розы в охапку и пошли к выходу.

– Моя принцесса! Ну, входи, входи, – говорил Барри Крэнстон, встречая дочь и нежно целуя в щеку. – Ты запаздываешь. Я уж боялся, что не придешь.

Эйлин пожала его руку.

– Как ты мог так подумать? Просто задержалась на работе, разбирала счета, их накопилось слишком много. А кстати, с каких пор обед у Крэнстонов начинается строго в назначенное время?

– Для этого нам пришлось бы изрядно потрудиться. – Обняв дочь за плечи, Барри повел ее в гостиную. – Твои братья в саду, а невестки – в гостиной, вместе с мамой. Да, чуть не забыл. У нас гости.

– Гости? – Эйлин остановилась как вкопанная.

Она так и знала! Но каким образом? Как удалось Скотту заполучить приглашение в их дом?

– Не волнуйся, – заговорщически прошептал отец. – На сей раз не очередной кандидат в мужья, которого подыскала мать. – Он снова заговорил в полный голос. – Входи, познакомься с Марсией.

На кушетке рядом с матерью сидела женщина средних лет. Между ними лежал семейный альбом.

– О, Марсия, а вот и Эйлин, – обрадовалась миссис Крэнстон.

Поздоровавшись с гостьей, Эйлин обняла мать и невесток – Пэм и Коринну, которые тоже держали на коленях альбомы.

– Эйлин, познакомься, это Марсия Эшвуд. Мы знакомы очень давно! Но не видались целую вечность. Она с мужем уехала в Коннектикут, когда тебе не исполнилось еще и года. Теперь Марсия приехала в отпуск. Ей хотелось не только повидать нас, но и встретиться со всеми вами.

– Очень рада, – улыбнулась Эйлин, внутренне ликуя, что ее дурные предчувствия не оправдались. Кляня себя за подозрительность, добавила: – Надеюсь, мама не слишком утомила вас семейными фотографиями?

– Нам есть, что вспомнить, – засмеялась Марсия. И как приятно разглядывать снимки! Она показала на одну из фотографий. – А вот мой сын Дэйв, вы вместе учились ходить. Теперь он – футбольный тренер в колледже.

Эйлин лениво попивала лимонад, разглядывая снимки, как вдруг раздался звонок.

– Должно быть, курьер, которого я ожидаю, – сказал отец, отставляя бокал.

– Барри, ты же обещал, – укоризненно обратилась к мужу Этель Крэнстон и тут же обернулась к гостье. – Он ничего не хочет знать, кроме работы. И готов отдавать ей двадцать четыре часа в сутки!

– Мне лишь необходимо просмотреть кое-какие бумаги, Этель. Обещаю, что даже конверт не вскрою до завтра.

– Ну что ж, ловлю тебя на слове. А вы, девочки, будете свидетелями. Я не желаю из-за твоих дел остаться вдовой.

Усмехнувшись, отец вышел из комнаты.

Вскоре из вестибюля послышались мужские голоса.

– Не ожидал, что ты приедешь сам, Скотт! Думал, пришлешь курьера.

– Ну, видишь ли, я оказался неподалеку, ну и решил завезти бумаги. Приятно, что тебя заинтересовали мои предложения, Барри. Тебе не трудно перезвонить мне завтра утром?

– Разумеется. Но ты не убегай, мы как раз собираемся обедать.

Едва услышав разговор, Эйлин с ужасом поняла, что ее опасения подтвердились. Стиснув зубы, она слушала, как отец говорил гостю:

– Не будь смешным, ты вовсе не навязываешь свое общество. Пойдем, познакомлю тебя со всем семейством.

Скотт Митчел вошел в гостиную, сияя обаятельной улыбкой, очевидно, той самой, дежурной, какой привык очаровывать клиентов и присяжных. Он сразу обратился с приветствиями к старшим женщинам, бросив, однако, быстрый взгляд на Эйлин.

– Миссис Крэнстон, я так рад познакомиться наконец с вами. Простите, что вторгся без приглашения, – любезно говорил адвокат.

Эйлин отметила, что виноватым он не выглядел.

– Ну что вы, мистер Митчел, мы рады вашему приходу, – оборвала его извинения Этель Крэнстон. – Непременно оставайтесь на обед.

Поломавшись для виду, Митчел позволил быстро себя уговорить. Эйлин находилась в отчаянии: мало того что он ухитрился проникнуть в дом, так теперь ей еще придется выносить его общество за столом!

Миссис Крэнстон представила адвоката Марсии, затем – невесткам.

– Я знаю их мужей, – обворожительно улыбнулся Митчел. – Мы иногда вместе играем в гольф.

Тут Эйлин почти физически ощутила, как мать занялась излюбленным делом – все тем же сватовством. А как же иначе, если вдруг в доме появился холостяк? И собой недурен, и положение солидное.

– А это наша дочь, Эйлин.

Повернувшись к девушке, Скотт незаметно подмигнул ей.

– Здравствуйте, Эйлин. По-моему, мы с вами встречались… Помню, на вас тогда еще была розовая юбка.

– Рада вновь увидеть вас, – с трудом произнесла Эйлин, протягивая руку.

Подошел Барри Крэнстон и ухватил Скотта за плечо.

– А сейчас, с разрешения очаровательных дам, мы со Скоттом удалимся, нужно кое-что обсудить. Да-да, я помню свое обещание, Этель, но беседа займет всего несколько минут.

И, пропустив вперед Митчела, он вышел вслед за ним.

Хорошо устроился! – иронически думала Эйлин. И в гостях, и дела улаживает, ну и ловкач!

– Разумеется, вопросы настолько срочные, что нельзя подождать до утра, – пробормотала она вслух.

– Что ты сказала, дорогая?

– Прости, мама, я просто вспоминаю о завтрашних планах.

Женщины опять занялись разговором. Затем Марсия обратилась к Эйлин:

– Мама рассказала мне о твоей успешной работе. Но ведь она отнимает много сил. Остается ли у тебя время на личную жизнь?

Эйлин в отчаянии чуть не застонала. Сама того не зная, Марсия села на любимого маминого конька. Опять начнется длинный, нудный разговор о том, как важно девушке не откладывать замужество надолго, достойного человека встретить трудно.

К счастью, появились Барри и Скотт, хотя неизвестно, что лучше: разговаривать о личной жизни или терпеть присутствие Скотта Митчела?

Митчел сел рядом с Эйлин.

– Вы, оказывается, дизайнер, Эйлин?

– Да, – скованно ответила она и поспешно добавила: – Моя мама – тоже художник. Только она оформляет интерьеры ради собственного удовольствия – друзьям, родственникам. Вот эта комната, например, плод ее фантазии.

И девушка указала на обстановку.

Темно-красные обои удачно сочетались с дубовой обшивкой стен и узором восточного ковра на полу. Антикварные безделушки с изящной небрежностью стояли на низких столиках. Перед большим чиппендейловским зеркалом благоухал букет живых цветов. Часть книжного шкафа занимали семейные портреты, а над каминной полкой висели картины, изображающие младших Крэнстонов, написанные маслом.

– Комната просто чудесна, – согласилась Марсия.

– В самом деле, – подхватил Скотт, снова поворачиваясь к Эйлин. – Если вы унаследовали хотя бы половину матушкиного вкуса, то должны пользоваться большим успехом. Вы, вероятно, даете рекламные объявления?

Эйлин поперхнулась лимонадом и долго не могла откашляться.

– Не в то горло попало, – покраснев, выдавила она наконец.

Выручило девушку появление братьев – Пола и Дерека.

– Скотт! – воскликнул Дерек. – Какими судьбами? Что-то я давно не видел тебя в клубе?

Скотт переключил внимание на братьев, женщины снова занялись альбомами – время до обеда прошло относительно спокойно.

– Блюда просто превосходны, миссис Крэнстон похвалил Скотт, когда все занялись трапезой, и, обращаясь опять же к миссис Крэнстон, сказал: – Я вижу, вы достигли верха совершенства во всех домашних премудростях.

– Да, моя карьера – это дом, – с гордостью призналась она. – Я все время внушаю Эйлин, что счастливый уютный очаг – лучшая награда для женщины. Разумеется, при хорошем муже. И мои невестки придерживаются того же мнения.

Дочь бросала на мать предостерегающие взгляды, но Этель обращала внимание только на Скотта. Ей не терпелось задать вопрос, ответ на который Эйлин уже знала.

– А вы женаты, мистер Митчел?

– Нет. И пожалуйста, называйте меня Скоттом. Не встретил пока подходящей женщины. Все как-то времени не хватает. А годы бегут. Уж и не знаю, что делать, может, дать в газету брачное объявление? – рассмеялся он.

Все тоже дружно расхохотались. Все, кроме Эйлин. Она схватила солонку и теперь ожесточенно трясла над тарелкой, стараясь не глядеть в сторону Митчела.

– Вряд ли в этом есть необходимость, Скотт, – возразила Этель. – Держу пари, у вас отбоя нет от поклонниц.

– Да уж, постоянно кто-нибудь из них появляется в моей конторе.

Эйлин, боясь поднять глаза от тарелки, лихорадочно глотала жаркое. Она всегда ела быстро, если нервничала. Если Скотт Митчел не уберется из ее жизни, она прибавит фунтов десять.

– А что у вас за совместный бизнес с мужем? – продолжала Этель.

– Дорогая, не сейчас, – вмешался мистер Крэнстон. – Не следует задавать вопросов адвокату.

– О, я не возражаю, Барри, – уверил его Скотт. – Дело в том, что у меня есть небольшой клочок земли на востоке штата и мне бы хотелось создать там хозяйство. Вот меня и заинтересовало мнение Барри по этому вопросу. Крэнстоны отличаются особым деловым подходом, – подчеркнул он со значением, делая упор на слове «деловой».

– Да, я горжусь своими мужчинами, – широко улыбнулась Этель, совершенно не подозревая о том, что адвокат вовсе не их имел в виду. – Впрочем, и Эйлин тоже преуспевает в своей фирме, – небрежно добавила она.

Эйлин вздохнула. К ее предпринимательству мать всегда относилась снисходительно. Она считала работу дочери просто хобби, интересным времяпрепровождением, до тех пор пока не появится Его Светлость мистер Великолепный. Ошибаешься, мамочка, подумала Эйлин. Мой бизнес далеко не хобби, а Скотт Митчел, увы, не из породы прекрасных принцев.

– Вот что я думаю, – говорил между тем адвокат, поглядывая в сторону Эйлин. – Не пригласить ли мне вас оформить офис? Нужно кое-что переделать, – пояснил он. – А когда вы ожидаете прибавление семейства Крэнстонов? – тут же обратился он к Коринне и Пэм, чьи фигуры красноречиво свидетельствовали о скором появлении малышей.

Ну и ловкий же тип! Сначала обворожил мать, а теперь надеется очаровать невесток.

– Примерно через семь недель, – ответила Пэм.

– Наверное, счастливое событие произойдет у нас обеих одновременно, – добавила Коринна. Хоть бы поскорее! Я даже начинаю ненавидеть Эйлин за то, что у нее такая изящная фигура.

– Да, я согласен с вами, – сказал Скотт. – Но вы сейчас прекрасны по-своему. И готов поспорить Эйлин завидует вашему счастью.

Девушка поспешно потянулась за стаканом воды, едва не опрокинув его. Он что, занимается психоанализом? Если да, то чертовски успешно! Ей действительно стало не по себе, когда она узнала о знаменательном событии в семьях братьев. Очевидно, материнский инстинкт – не выдумка. И ей самой пора об этом подумать – годы уходят, ей почти столько лет, сколько Пэм и Коринне. Что ж, она действительно завидует.

– Сомневаюсь, что Эйлин привлекает материнство, – вступил в разговор Дерек. – Ее интересует только карьера. Слишком независима, чтобы стремиться выйти замуж.

– К тому же, – поддакнул Пол, – Эйлин не верит в любовь.

– Когда у тебя два старших брата, можно возненавидеть всю мужскую половину человечества! – отпарировала Эйлин.

– Что происходит с нашей обожаемой сестренкой? – притворно удивился Пол.

– Не знаю. Вероятно, с годами портится характер.

– Хорошо хоть, что многим мужчинам удастся избежать ее ядовитого язычка.

– И ее жуткой стряпни. Помнишь, как…

– Мальчики, да прекратите же, в самом деле! – прикрикнула на них мать. – Когда вы повзрослеете? Что подумает наш гость?

Ясно, подумала Эйлин, мы не можем допустить, чтобы у потенциального жениха сложилось обо мне превратное мнение. Слишком поздно, мамочка! Твоя дорогая дочь уже произвела на него соответствующее впечатление.

После обеда все отправились в гостиную пить кофе. Этель ушла отдать распоряжения на кухне. Барри взял под руку Марсию, братья – своих жен. Эйлин достался Скотт.

– Насколько я понял, возле дома разбит прелестный розарий, – он показал на застекленную дверь, – может, подышим свежим воздухом, а вы покажете мне цветы.

– Все, что угодно, лишь бы подальше от этих скорпионов, – ответила Эйлин, сердито сверкнув глазами в сторону братьев. – А кроме того, – добавила она, когда они отошли на безопасное расстояние, – вы должны объяснить, как вам удалось проникнуть в наш дом.

– Не могу, – развел адвокат руками. – Профессиональная тайна.

– Дело не в способе, – раздраженно вздохнула Эйлин. – Главное– результат. Добрых два часа вы изволили насмехаться надо мной в присутствии всей семьи.

– Прошу прощения, если я ненароком задел вас, – с притворным смирением проговорил Митчел, держа девушку под локоть, пока они шли по вымощенной песчаником тропинке.

– Ах, как трогательно! По-моему, вы знатно позабавились надо мной.

– Что ж, вы правы. Дразнить вас весьма приятно. Тем не менее я прошу у вас прощения.

– Вы слишком много извиняетесь.

– Ну, разумеется, а как же иначе? Но только перед вами. Буду считать, что вы меня простили если согласитесь завтра отобедать со мной.

– Хорошо, прощаю. Но обедать с вами отказываюсь.

– Но почему? Мне нравится ваша семья. И вы меня очень занимаете, с вами не соскучишься! Я даже готов принять условия вашего объявления и тотчас же пригласить пастора.

– Продолжаете издеваться?

– Вовсе нет. Просто хорошенько обдумал вашу идею и решил, что получится шикарная сделка. Мы подойдем друг другу.

– Не слишком ли быстро вы меняете мнение?

– Окажись у меня хоть капля рассудка, я бы ухватился за ваше предложение сразу, как только вас увидел. Если бы мы договорились, вам недолго пришлось бы завидовать Пэм и Коринне.

Эйлин покраснела.

– Вы несносны! О'кей, вы уже налюбовались розами? Пора возвращаться.

– Нет, подождите…

Митчел провел пальцем по ее щеке. Эйлин в замешательстве посмотрела на него снизу вверх. Их лица почти соприкасались. Стальной взгляд, казалось, проникал насквозь, притягивая как магнитом. Сердце Эйлин сильно забилось. Он явно хотел ее поцеловать. Рука Скотта уже ласкала ее шею. Но внезапно он отодвинулся.

– Завтра заеду за вами в шесть.

Эйлин тоже отпрянула, чувствуя странное разочарование.

– Я не поеду с вами! Зарубите себе на носу!

– Отлично! Тогда пойдемте в дом. Думаю, мне есть что рассказать вашим родителям.

– Вы не посмеете!

– Я? – Его вызывающе непреклонное выражение лица напомнило Эйлин о том, что адвокат привык настаивать на своем.

– Хорошо, я принимаю приглашение. Но только единственный раз. И даю слово, завтра же вы пожалеете!

Девушка резко повернулась и пошла прочь. Вслед ей неслись раскаты смеха, долго звеневшие в ночном воздухе.