Текст книги "Братство (ЛП)"

Автор книги: Оливер Боуден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ГЛАВА 3

Море кардиналов в красных развевающихся облачениях расступилось, пропуская четырех солдат Борджиа, проталкивающихся через толпу по направлению к Эцио и Марио. Толпу охватила паника, кардиналы закричали от страха. Эцио и его дядя оказались окружены людьми. Возможно, появление тяжело вооруженных стражников неосознанно укрепило смелость кардиналов. Нагрудники солдат сверкали в лучах солнца. Четверо солдат с мечами наизготовку шагнуло в круг, лицом к лицу к Марио и Эцио, тоже обнажившими мечи.

– Бросьте оружие и сдавайтесь, Ассассины. Вы окружены и в меньшинстве! – закричал, шагнув вперед, командир.

Но прежде чем он смог добавить что-то еще, Эцио сорвался со своего места, чувствуя, как силы возвращаются в его усталое тело. У командира не было времени, чтобы среагировать, он не ожидал, что противник проявит подобную смелость, учитывая численное превосходство солдат. Эцио словно в тумане крутанул мечом, лезвие засвистело, разрезая воздух. Стражник тщетно попытался поднять свой меч, но Эцио оказался быстрее. Меч Эцио с невероятной точностью угодил в цель, скользнул по обнаженной шее стражника – следом ударила струя крови. Оставшиеся трое солдат стояли, оцепенев, поражаясь скорости Ассассина. Выглядели они перед лицом такого опытного врага по-идиотски. Эта задержка стоила им жизни. Клинок Эцио еще не завершил первое смертельное движение, как Ассассин поднял левую руку, щелкнул механизм скрытого клинка, и из рукава выскочило смертоносное лезвие. Он вонзил его второму стражнику между глаз, прежде чем тот успел хотя бы напрячь мускулы в попытке защититься.

Тем временем никем незамеченный Марио отступил на два шага в сторону, перекрывая угол атаки двум оставшимся стражникам. Их внимание все еще было приковано к шокирующему проявлению жестокости, разворачивающемуся перед ними. Еще два шага, и он оказался вплотную к ним и вонзил меч под нагрудник ближайшего солдата. Острие с отвратительным звуком вошло в человеческое тело. Агония исказила лицо стражника. Ужас сверкнул в глазах последнего выжившего, он повернулся, собираясь сбежать, но было уже слишком поздно. Клинок Эцио ударил его в правый бок, а меч Марио резанул по бедру. Солдат с хрипом повалился на колени. Марио пнул его.

Оба Ассассина оглянулись. Кровь стражников текла по мощеной земле, впитывалась в алые подолы кардинальских риз.

– Поспешим. Прежде чем нас отыщет кто-то еще из людей Борджиа.

Они замахнулись мечами на перепуганных кардиналов, и те в ужасе разбежались от Ассассинов. Путь из Ватикана был свободен. Раздался топот приближающихся лошадей. Без сомнения, это были солдаты. Ассассины яростно пробивались на юго-восток, со всей возможной скоростью кинулись по площади, прочь от Ватикана, в сторону Тибра. Лошади, приготовленные Марио для побега, были привязаны неподалеку от Святого Престола. Но Ассассинам пришлось остановиться и развернуться лицом к папской конной гвардии, которые стремительно догоняли их. Грохот копыт по мостовой эхом разносился вокруг. Эцио и Марио вскинули фальчионы, отбивая удары алебард, обрушившиеся на них.

Марио прирезал стражника, собиравшегося вонзить копье в спину Эцио.

– Неплохо для старика, – с благодарностью в голосе воскликнул Эцио.

– Надеюсь, ты окажешь мне ту же услугу, – ответил его дядя. – И не такой уж я и «старик»!

– Я не забыл, чему ты меня учил.

– Надеюсь! Берегись!

Эцио обернулся как раз вовремя, чтобы резануть по ногам лошадь, на которой несся на него стражник, занесший для удара опасного вида булаву.

– Отлично! – крикнул ему Марио. – Отлично!

Эцио отпрыгнул в сторону, уходя еще от двух своих преследователей, и стащил их с лошадей. Стражники по инерции пронеслись вперед. Марио, будучи старше и тяжелее своего племянника,  предпочитал убивать врагов, не утруждая себя излишними передвижениями. Наконец, Ассассины добрались до края широкой площади у Собора Святого Петра. Ловкие, как ящерицы, они влезли на безопасные крыши, карабкаясь по стенам домов. Потом побежали вперед, перепрыгивая с крыши на крышу, когда перед ними появлялись провалы улиц. Это не всегда было легко. Один раз Марио едва удался прыжок – он не допрыгнул до крыши и успел лишь уцепиться руками за водосточный желоб. Эцио, задыхающийся от бега, вернулся к нему и помог влезть обратно, и очень вовремя – арбалетные болты (выпущенные преследовавшими их стражниками) ушли в небо, не достигнув цели.

Все-таки они передвигались по крышам куда быстрее, чем их преследователи по земле. Вооруженным до зубов стражникам не хватало умений, которыми обладали Ассассины Братства, поэтому их попытки поймать беглецов были тщетными. Постепенно они отстали. Двое мужчин протопали по крыше и остановились, оглядывая небольшую площадь на окраинах района Трастевере. Рядом с постоялым двором довольно непритязательного вида (на потрепанном знаке таверны была нарисована спящая лисица) стояли два крупных оседланных, готовых к поездке гнедых жеребца. Выглядели они весьма непокорными. Присматривал за лошадьми косоглазый горбун с густыми усами.

– Джанни! – прошипел Марио.

Горбун поднял взгляд и тут же отвязал повод, которым кони были привязаны к железному кольцу, вбитому в стену постоялого двора. Марио незамедлительно соскочил с крыши, по-кошачьи приземлился, и сразу запрыгнул в седло ближайшего (и самого крупного) жеребца. Застоявшийся конь заржал и нервно переступил с ноги на ногу.

– Шшш, Чемпион, – сказал Марио животному и посмотрел наверх, где все еще на парапете стоял Эцио. – Ну же! – крикнул он. – Чего ты ждешь?

– Минутку, дядя, – отозвался Эцио и повернулся к двум солдатам Борджиа, которым удалось влезть на крышу.

К удивлению Эцио у них в руках оказались пистолеты незнакомого для Ассассина вида. Откуда, черт возьми, они их взяли? Но времени для вопросов не было. Щелкнул механизм скрытого клинка, и Эцио закружился в воздухе. Он перерезал стражникам яремные вены, прежде чем те успели выстрелить.

– Впечатляет, – похвалил Марио, едва сдерживая нетерпеливого коня. – Поторопись! Какого черта ты ждешь?

Эцио спрыгнул с крыши на землю рядом со вторым конем, которого крепко держал под уздцы горбун, и тут же вскочил в седло. Конь под его весом встал на дыбы, но Эцио быстро успокоил животное и поехал следом за дядей, который бросился к Тибру. Джанни исчез в постоялом дворе, а из-за угла на площадь выехал отряд кавалерии Борджиа. Ударив коня каблуками, Эцио догнал дядю. Они с головокружительной скоростью скакали по разбитым улочкам Рима по направлению к грязной, медлительной реке. Позади них раздавались крики солдат Борджиа, проклинающих Ассассинов. Марио и Эцио скакали по лабиринту старинных улиц, тянувшихся вперед.

Добравшись до острова Тиберина, они пересекли реку по шаткому мосту, задрожавшему под копытами их коней, и, запутывая след, повернули на север, поскакав по главной улице. Она вела прочь из грязного городка, некогда бывшего столицей цивилизованного мира. Они не останавливались, пока не оказались далеко в сельской местности и не убедились, что преследователи до них больше не доберутся.

Они остановили коней рядом с поселком Сеттебаньи, в тени раскидистого дерева, на обочине дороги, идущей вдоль реки, и смогли наконец-то перевести дух.

– Мы едва не попались, дядя.

Старший пожал плечами и улыбнулся, немного болезненно. Из седельной сумки Марио вытащил кожаную флягу с терпким красным вином и протянул племяннику.

– Держи, – сказал он, медленно выдыхая. – Ты молодец.

Эцио глотнул и скривился.

– Откуда ты это взял?

– Это лучшее вино в «Спящей лисе», – ответил Марио, широко улыбаясь. – Когда доберемся до Монтериджони, сможешь нормально поесть.

Усмехнувшись, Эцио передал флягу обратно дяде, но тут на его лице появилось беспокойство.

– Что случилось? – мягко спросил Марио.

Эцио медленно вытащил из сумки Яблоко.

– Вот. Что мне с ним сделать?

Марио мрачно посмотрел на него.

– Это большая ответственность. И только ты можешь взять ее на себя.

– Разве я справлюсь?

– А что говорит тебе сердце?

– Оно советует мне избавиться от него. Но разум...

– Его доверили тебе... некие Силы, с которыми ты столкнулся в Сокровищнице, – торжественно произнес Марио. – Они не отдали бы его снова в руки смертного, если бы не намеревались сделать это с самого начала.

– Это слишком опасно. Если оно снова попадет не в те руки...

Эцио посмотрел на реку, чьи зловещие воды медленно текли прочь. Марио с надеждой посмотрел на племянника.

Эцио взвесил Яблоко в правой руке, одетой в перчатку. И все же он колебался. Он знал, что не имеет права выбросить такое сокровище, слова дяди заставили его сомневаться. Конечно, Минерва не позволила бы ему унести Яблоко, если бы на то не было причины.

– Решение принимать только тебе, – проговорил Марио. – Но если ты не хочешь взваливать на себя ответственность за него прямо сейчас, отдай его на хранение. Когда ты успокоишься, то сможешь забрать его.

Эцио все еще сомневался. Потом они одновременно услышали доносящийся издалека грохот копыт и лай собак.

– Эти ублюдки не собираются легко сдаваться, – процедил сквозь зубы Марио. – Ну же, отдай его мне.

Эцио вздохнул, убрал Яблоко обратно в кожаный мешочек и передал Марио, который быстро спрятал его в седельную сумку.

– Теперь, – сказал Марио, – нужно загнать этих кляч в реку, и перебраться на тот берег. Это собьет со следа проклятых псов. Даже если они окажутся достаточно умными, чтобы переплыть Тибр, то потеряют нас в лесу. Поехали. Завтра в это же время я хочу быть уже в Монтериджони.

– Придется скакать очень быстро.

Марио ударил коленями коня. Зверь встал на дыбы, в уголках его рта появилась пена.

– Очень, – кивнул Марио.– Потому что теперь нам придется бороться не только с Родриго. Теперь с ним его сын и дочь – Чезаре и Лукреция.

– И они..?

– Самые опасные люди из тех, кого ты когда-либо встречал.

ГЛАВА 4

Когда на следующий день на холме на горизонте появился небольшой окруженный стеной город Монтериджони, над которым возвышалась крепость Марио, стоял полдень. Они добрались куда быстрее, чем ожидали, и теперь сбавили темп, щадя коней.

– А потом Минерва рассказала мне о солнце, – проговорил Эцио. – Она поведала о катастрофе, произошедшей очень давно, и предсказала другую, которая должна будет случиться...

– Но не сейчас, а в будущем, верно? – уточнил Марио. – Тогда не будем волноваться об этом.

– Да, – кивнул Эцио. – Удивляюсь, сколько нам еще предстоит сделать. – Он остановился, задумавшись. – Возможно, скоро все закончится.

– Разве это плохо?

Эцио собирался ответить, когда раздался грохот взрыва – палили городские пушки. Он обнажил меч и привстал в седле, рассматривая крепостные стены.

– Не бойся, – от души рассмеялся Марио. – Это всего лишь учения. Мы обновили арсенал и установили пушки по всей крепостной стене. И проводим ежедневные тренировки.

– И сейчас они целятся в нас.

– Не волнуйся, – повторил Марио. – Конечно, моим людям необходима постоянная практика, но у них хватит ума не стрелять в босса!

Чрез некоторое время они въехали через распахнутые главные ворота и поехали по широкой улице, ведущей к цитадели. Вдоль улицы столпились люди, смотревшие на Эцио со смесью уважения, восхищения и любви.

– С возвращением, Эцио! – сказала ему одна женщина.

– Троекратное ура для Эцио! – раздался детский голос.

– Доброго дня, братишка, – ответил ему Эцио и обратился к Марио: – Как же хорошо быть дома.

– Кажется, они больше рады видеть тебя, чем меня, – отозвался Марио, но, говоря это, он улыбался. И действительно, многие старейшие жители города радовались его возвращению.

– Я с нетерпением жду встречи с семьей, – сказал Эцио. – Мы давно не виделись.

– Действительно. Кое-кто ждет тебя с нетерпением.

– Кто?

– А ты сам не догадываешься? Ты слишком много времени уделяешь долгу перед Братством.

– Ну, конечно. Ты говорил о маме и сестре. Как они?

– Хорошо. Твоя сестра была весьма опечалена смертью мужа, но время лечит все раны. Думаю, теперь ей намного лучше. Кстати, вот и она.

Они въехали во двор укрепленной резиденции Марио и спешились. Наверху мраморной лестницы, ведущей к главному входу, появилась сестра Эцио, Клаудиа, сбежала по ступенькам вниз, прямо в объятия брата.

– Брат! – воскликнула она, обнимая его. – Твое возвращение домой – самый лучший подарок на день рождения, о котором я только мечтала!

– Клаудиа, дорогая моя, – проговорил Эцио, прижимая ее к себе. – Как же хорошо вернуться домой. Как мама?

– Слава Богу, хорошо. Она умирает от желания тебя увидеть. Мы были как на иголках, с тех пор, как узнали, что ты возвращаешься. Твоя слава бежит впереди тебя.

– Пойдем, – позвал Марио.

– Кое-кто еще очень хочет тебя увидеть, – продолжала Клаудиа, взяв брата под руку. Они вместе поднялись по лестнице. – Графиня Форли.

– Катерина? Здесь? – Эцио постарался скрыть волнение в голосе.

– Мы не знали, когда именно вы приедете. Она и мама сейчас с аббатисой, но приедут к закату.

– Сперва дела, – с пониманием в голосе произнес Марио. – Сегодня вечером проведем заседание совета Братства. Думаю, Макиавелли очень хочет поговорить с тобой.

– Все кончено, правда? – Клаудиа внимательно посмотрела на брата. – Испанец, правда, мертв?

Серые глаза Эцио застыли.

– Я все объясню на заседании, вечером, – сказал он ей.

– Хорошо, – согласилась Клаудиа, но когда она уходила, глаза ее были полны беспокойства.

– Пожалуйста, передай мои самые горячие приветствия графине, когда она приедет, – крикнул ей вслед Эцио. – Я встречусь с ней и мамой вечером. Сперва надо разобраться с неотложными делами вместе с Марио.

Когда они остались одни, голос Марио стал серьезным.

– Тебе надо подготовиться к вечеру, Эцио. Макиавелли прибудет на закате. У него к тебе много вопросов. Сейчас мы обсудим кое-что, а потом советую тебе отдохнуть. Тебе не повредит заново познакомиться с городом.

После серьезного разговора с Марио у него в кабинете, Эцио пошел в Монтериджони. Вопрос о том, почему Папа выжил, тяжело мучил его, и он хотел отвлечься. Марио предложил ему зайти к портному, заказать новую одежду и сменить ту, что испачкалась за время пути. Поэтому Эцио сначала пошел в лавку портного, где нашел самого хозяина, сидевшего на верстаке скрестив ноги. Он шил парчовый плащ роскошного изумрудно-зеленого цвета.

Эцио понравился портной, добродушный парень, чуть старше самого Эцио. Портной тепло поприветствовал его.

– Чем обязан такой чести? – спросил он.

– Думаю, мне нужна новая одежда, – немного грустно ответил Эцио. – Скажи, что ты думаешь. Будь честным.

– Даже если бы это не было моей работой, синьор, я бы сказал, что новый костюм непременно будет для вас сделан.

– Так я и думал! Замечательно!

– Сейчас я сниму с вас мерки. Потом вы выберете цвета, которые пожелаете.

Эцио предоставил себя в распоряжение портного, а после выбрал скромный темно-серый бархат для дуплета и шерстяные штаны соответствующего цвета.

– Одежда будет готова сегодня?

Портной улыбнулся.

– Нет, если вы, конечно, хотите, чтобы я хорошо сделал свою работу, синьор. Но завтра в полдень можете прийти на примерку.

– Хорошо, – согласился Эцио, надеясь, что после вечернего собрания ему не придется срочно уезжать из Монтериджони.

Он шел по главной площади города, когда заметил привлекательную женщину, которая изо всех сил старалась поднять большой ящик, полный красных и желтых цветов. Но ящик был для нее слишком тяжел. В это время дня на улицах почти никого не было, а Эцио никогда не мог оставить в беде девушку.

– Могу я предложить вам руку помощи? – спросил он, подойдя к ней.

Она улыбнулась.

– Да, она мне просто необходима. Садовник должен был помочь мне, но его жена заболела. Он пошел домой. А я все равно собиралась в эту сторону, и сказала ему, что заберу ящик сама. Но он слишком тяжелый. Вы не могли бы..?

– Конечно, – Эцио наклонился и вскинул ящик на плечо. – Так много цветов! Вы счастливая женщина.

– В данный момент мне повезло встретить вас.

Без сомнений, она флиртовала с ним.

– А вы не могли попросить мужа, или одного из слуг, чтобы они донесли этот ящик?

– У меня всего одна служанка, и она вполовину слабее меня, – отозвалась женщина. – А мужа у меня нет.

– Ясно.

– Эти цветы для дня рождения Клаудии Аудиторе, – женщина бросила на него взгляд.

– Звучит весело.

– Так и будет, – она помолчала. – Если вы хотите еще мне помочь кое в чем, я как раз ищу кого-нибудь, кто составит мне компанию на этот праздник.

– Вы считаете, что я подойду?

Девушка осмелела.

– Да! Ни у кого в городе нет такой выправки как у вас, сир. Уверена, даже брат Клаудии, Эцио, был бы впечатлен.

Эцио усмехнулся.

– Вы мне льстите. А этот Эцио... Что вы знаете о нем?

– Клаудиа – моя близкая подруга – высокого мнения о нем. Но он редко навещает ее, из чего следует вывод, что он довольно далеко.

Эцио решил, что пришло время все прояснить.

– Это так, увы... Я был... далеко.

Женщина ахнула.

– О нет! Вы – Эцио! Даже не верится. Клаудиа говорила, что вы должны вернуться. Праздник должен был быть сюрпризом для нее. Обещайте, что не скажете ни слова!

– Если скажете, кто вы.

– Конечно. Я Анджелина Череса. А теперь пообещайте!

– И что вы сделаете, чтобы я замолчал?

Она бросила на него лукавый взгляд.

– О, у меня есть несколько идей на этот счет.

– Не терпится услышать...

В это время они дошли до дома Анджелины. Пожилая экономка открыла им дверь, и Эцио опустил ящик с цветами на каменную лавку во дворе. Потом посмотрел на Анджелину и улыбнулся.

– Так вы мне скажете?

– Потом.

– Почему?

– Синьор, я уверяю, это стоит того, чтобы подождать.

Никто из них еще не знал, что скоро произойдут события, из-за которых они больше никогда не встретятся.

Эцио попрощался с ней и, видя, что день клонится к закату, пошел обратно к цитадели. Когда он подошел к конюшне, то увидел ребенка – маленькую девочку – растерянно бродившую посреди улицы. Эцио хотел заговорить с ней, и тут услышал позади яростные крики и грохот лошадиных копыт. Не долго думая, он подхватил ребенка и отпрыгнул с ним к ближайшим дверям. Он успел в последний момент. Из-за угла выскочил могучий боевой конь в сбруе, но без всадника. Следом приковылял конюх Марио, и Эцио узнал в нем старика Федерико.

– Иди сюда, проклятое животное! – позвал Федерико, но это было бесполезно – конь уже убежал. Увидев Эцио, он сказал. – Прошу вас, сир, помогите мне. Это любимый конь вашего дяди. Я собирался расседлать его и почистить… Наверное, что-то испугало его, он очень нервный.

– Не волнуйся, отец, я приведу его обратно.

– Спасибо, спасибо. – Федерико стер со лба пот. – Я уже слишком стар для этого.

– Не беспокойся. Останься здесь и последи за ребенком. Мне кажется, она потерялась.

– Хорошо.

Эцио побежал за конем. Конь, уже немного успокоившийся, нашелся возле телеги с сеном. Он занервничал, когда Эцио подошел ближе, но потом узнал его и не стал убегать. Эцио положил ему на холку руку и успокаивающе похлопал, потом взялся за уздечку и осторожно повел коня обратно.

По пути он совершил еще одно доброе дело. Он встретил крайне обеспокоенную молодую женщину, потерявшую своего ребенка. Эцио объяснил ей, что случилось, преуменьшив степень опасности, которая угрожала девочке. Когда он сказал, где малышка сейчас, женщина побежала впереди него, крича: «София! София!» Вскоре раздался ответный крик: «Мама!» Спустя несколько минут он подошел к маленькой группке и передал поводья Федерико. Старик еще раз поблагодарил его и попросил ничего не рассказывать Марио. Эцио пообещал, и Федерико увел коня на конюшню.

Мать с дочерью все еще ждали, Эцио, улыбаясь, повернулся к ним.

– Она хотела сказать вам «спасибо», – сказала мать.

– Спасибо, – покорно повторила София, глядя на него со смесью страха и волнения.

– Больше не отходи от своей мамы, – добродушно произнес Эцио. – Не бросай ее одну, поняла?

Девочка молча кивнула.

– Не знаю, что было бы с нами без вас и вашей семьи, синьор, – вздохнула мать.

– Мы делаем все возможное, – отозвался Эцио, но, когда он вошел в цитадель, мысли его были неспокойны.

Хотя Эцио знал, что сможет постоять за себя, ему совсем не хотелось встречаться с Макиавелли.

Но до встречи оставалось еще достаточно времени, поэтому Эцио, движимый не только желанием отвлечься от тяжелых мыслей, но и естественным любопытством, сперва взобрался на крепостную стену, чтобы поближе посмотреть на новые пушки Марио, которыми дядя так гордился. Там он их и нашел. Чугунные пушечные ядра были аккуратно сложены рядом с колесами пушек в пирамиды. Сами пушки были отлиты из бронзы, по стволу вилась чеканка. Самая большая из пушек была десять футов длинной, Марио рассказывал, что весит она двадцать тысяч фунтов. Но на стенах были и более легкие и маневренные кульверины. В башнях, на всем протяжении стен, стояли отлитые из чугуна сейкеры и легковесные фальконы на деревянных тележках.

Эцио подошел к стрелкам, столпившимся вокруг одной из больших пушек.

– Красивый зверь, – сказал Эцио, проведя рукой по замысловатой чеканке вокруг запала.

– Это точно, мессер Эцио, – ответил командир, грубоватый мастер-сержант, которого Эцио помнил по своему первому визиту в Монтериджони, еще молодым парнем.

– Я слышал, что вы практиковались днем. Могу я тоже пострелять?

– Можно, конечно, но днем мы стреляли из меньших пушек. Эти, большие, совсем новые. Мы еще не испытывали их, потому что они еще не подготовлены к стрельбе. А мастер-оружейник, который их устанавливал, куда-то запропастился.

– Кто-нибудь из вас пытался еще найти?

– Пытались, сир, но неудачно.

– Я тоже посмотрю в окрестностях. В конце концов, эти штуки здесь не для красоты. Никогда не знаешь точно, как скоро они могут пригодиться.

Эцио пошел по крепостной стене и удалился от стрелков всего на двадцать-тридцать ярдов, когда услышал громкое бормотание, доносившееся из-под деревянного навеса, который был установлен над боевой площадкой одной из башен. Рядом с навесом лежал ящик с инструментами. Когда Эцио подошел к навесу, бормотание перешло в храп.

Внутри оказалось темно и жарко, воздух был спёртым и пропах кислым вином. Когда глаза привыкли к темноте, Эцио разглядел крупного мужчину в не особо чистой рубашке, развалившегося на куче соломы. Он легонько пнул мужика, но это не произвело должного эффекта – мужик лишь забормотал во сне, а потом повернулся лицом к стене и захрапел.

– Эй, мессер, – сказал Эцио, более грубо толкая носком сапога мужчину.

На этот раз мужик открыл один глаз и повернулся посмотреть на Эцио.

– Чо надо, дружище?

– Ты нужен, чтобы починить пушки на стене.

– Не сегодня, дружбан. Завтра с утра.

– Ты слишком пьян, чтобы работать? Думаю, капитану Марио не понравится услышать это.

– Сегодня я больше работать не собираюсь.

– Еще не слишком поздно. Ты хоть знаешь, который час?

– Нет. И не знал. Я делаю пушки, а не часы.

Эцио присел на корточки, чтобы было удобнее с ним говорить. Мужчина в свою очередь сел и смачно рыгнул в лицо Эцио. Изо рта у него отвратительно несло чесноком и дешевым монтальчино. Эцио поднялся.

– Мы хотим, чтобы пушки стреляли. И хотим, чтобы они были готовы немедленно, – процедил он. – Или мне найти кого-то поспособнее тебя?

Мужик встал.

– Не спеши, дружище. Я никому не позволю притронуться к моим пушкам.

Он оперся на Эцио, и тот снова ощутил его дыхание.

– Ты не представляешь, с кем мне приходиться иметь дело. У этих солдат нет никакого уважения к артиллерии. Для многих из солдат пушки – всего лишь новомодный хлам. Им кажется, что пушка будут стрелять просто так, по волшебству! А ведь орудие нужно чувствовать!

– Может, продолжим разговор по пути? – спросил Эцио. – Время не ждет.

– Имей в виду, – продолжал мастер-оружейник, – что эти пушки, что стоят здесь, довольно неплохи для своего класса, и лучшие для Марио, но они очень примитивны. Я сумел раздобыть у французов чертежи одного изобретения. Они называют его «железный убийца». Очень умно. Только представь, пушка, которую можно держать в руках! Оружие будущего, дружище!

С этими словами они подошли к группе солдат, стоявших вокруг пушки.

– Можете отзывать «охотников», – весело заметил Эцио. – Вот он.

Мастер-сержант прищурил глаза.

– А он справится с работой?

– Может, я немного и перебрал, – отозвался оружейник, – но в душе я трезв, как стекло. В наше время потакать спящему в кишках воину – единственный способ выжить. Так что я просто обязан пить, – он отпихнул сержанта в сторону. – Ну-ка, посмотрим, что у нас здесь...

Он несколько минут осматривал пушки, потом повернулся к солдатам.

– Что вы наделали? Вы их испортили! Слава богу, вы не додумались стрелять из них, иначе поубивали бы всех нас. Они же еще не готовы! Сперва ствол надо хорошо почистить.

– А может с вами нам вовсе не понадобится пушка, – огрызнулся в ответ сержант – Вы прикончите врага своим дыханием!

Но оружейник занимался пушкой, в одной руке у него был шомпол, во второй отрез грубого хлопка, измазанного чем-то жирным. Когда он закончил, он встал и заметно расслабился.

– Ну, все, – проговорил он и повернулся к Эцио. – Пусть эти парни зарядят пушку. Это единственное, на что они способны – и видит Бог, им пришлось долго учиться даже этому – тогда вы сможете пострелять. Смотрите на холмы. Мы установили там мишени на уровне этой пушки. Попробуйте начать с цели, которая находится прямо перед пушкой. Если пушка взорвется, по крайней мере, взрыв не оторвет вам голову.

– Звучит обнадеживающе, – хмыкнул Эцио.

– Попытайтесь, мессер. Здесь стоит предохранитель.

Эцио вставил фитиль в дыру для запала. Долгое время ничего не происходило, а потом Эцио отскочил, потому что пушка взревела. Посмотрев на мишени, Эцио увидел, что ядро поразило одну из них.

– Хорошо! – обрадовался оружейник. – Великолепно! Слава Богу, нашелся хоть кто-то, кто умеет стрелять так же как я.

Эцио приказал зарядить орудие и выстрелил вновь. На этот раз он промахнулся.

– Нельзя поразить все мишени, – посочувствовал оружейник. – Возвращайтесь утром. Мы снова будем тренироваться, и вы наловчитесь стрелять.

– Я приду, – кивнул Эцио, еще не осознавая, что когда ему придется стрелять из этой пушки в следующий раз, это будет не тренировка, а смертельная необходимость.