Текст книги "Совершенная crazy"

Автор книги: Ольга Степнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Ольга Степнова
Совершенная crazy

Орлик перепрыгнул через забор и помчался по узкой дорожке между коттеджами.

Сзади тяжело дышал лейтенант из вневедомственной охраны, но в беге по прямой Славке не было равных. Он легко оторвался от лейтенанта, свернул направо, потом налево, перелетел через какое-то заграждение, пробороздил колючий кустарник, словно на крыльях перемахнул через глубокую канаву, промчался по прямой метров сто и… оказался в тупике.

Дорогу Славке перекрыл кирпичный забор, длиной и высотой с Великую китайскую стену. Прыгать через это сооружение было глупо, бежать вдоль него – бессмысленно.

Славка заметался, словно загнанный заяц, пытаясь сообразить, что делать дальше. В тюрьму не хотелось. Так не хотелось, что Орлик бросился на высокую стену в безумном прыжке, ударившись о шершавый кирпич всем телом и даже лицом.

Ночная птица, выкрикнув резкое проклятие, сорвалась с «китайской стены», и, шумно хлопая крыльями, унеслась в бесконечность ночи.

Если бы Славка умел летать!!! Он погрозил кулаком жёлтой Луне, которую считал своей покровительницей.

Через мгновение на запястьях щелкнут наручники, и судьба-злодейка бросит к его ногам всю романтику тюремных радостей. Срок припаяют большой – кража со взломом в составе преступной группы потянет на десять лет. И тогда – прощай молодая, бесшабашная жизнь Славки Орлика! Баланда, роба и абсолютно нетворческая работа на государство. Туберкулёз, потеря зубов, одна параша на камеру, и старый зэк, который непременно по нескольку раз на дню будет обмакивать в неё Славку. А учитывая, какой Орлик красавчик, чего и того хуже…

От ужаса Славка подпрыгнул, попытавшись зацепиться хоть за что-нибудь на заборе, но бесславно и больно свалился на землю.

– Эй! – вдруг услышал он сзади. – Греби сюда, попрыгун!

Орлик в панике оглянулся, и метрах в десяти от себя увидел чёрный джип неопределённой марки, дверь которого была гостеприимно распахнута.

Не раздумывая, Славка ринулся в машину. Он упал на пол в узком пространстве перед креслом и прижался щекой к пыльному резиновому коврику.

– Меня здесь нет, – на всякий случай сказал он девице за рулём, чья золотистая босоножка поблескивала у него перед носом.

– Не дура, – усмехнулась девица, и вспыхнувший огонёк сигареты, словно подтвердил её умственные способности.

Славка вжался в пол и перестал дышать. Сердце, как плохой барабанщик, отстукивало неритмичный рисунок.

По салону метнулся яркий луч фонаря.

– Здесь парень не пробегал? – громыхнул лейтенантский голос. – Высокий блондин, в джинсах и чёрной майке?!

– Пробегал! – Девица выдохнула дым, который причудливыми узорами расплылся в узком потоке света. – Как выскочит перед машиной, как подпрыгнет, как помчится вон в тот пролесок! А чём дело, товарищ милиционер? Он преступник?! Я так и подумала! У него морда зверская! Думала, сейчас изнасилует вместе с джипом!

Удаляющийся топот ног подтвердил твёрдое намерение лейтенанта избороздить весь жидкий лесок в поисках Славки Орлика.

– А он с пистолетом, – удивлённо сказала девица. – Ты что, особо опасный? Чего натворил?

– Да, по мелочи, – неохотно признался Славка. – Коттедж бомбанул с дружками, а там тревожная кнопка сработала. Гошку с Артёмом взяли, а я убежал.

– Дурак ты! Тут везде тревожные кнопки, даже в скворечниках.

– Дурак, – согласился Славка. – Но что делать, если коттедж бомбануть хочется?!

– Да-а, – протянула девушка. – Ты не дурак, ты клинический идиот. Из этого посёлка ещё ни один вор без наручников не ушёл. Курить хочешь? – Она опустила вниз руку и помахала перед носом у Славки пачкой сигарет.

– Не курю, – буркнул Славка.

– Почему?

– Не нравится.

– А что тебе нравится?

– Сладкое.

– Диабета не боишься?

– Я рака лёгких боюсь.

– Ну и кадр! – захохотала девица. – А ведь ты мне теперь обязан своей свободой!

– Спасибо не подойдёт? – приподнял голову Славка.

– Нет, не подойдёт, – язвительно сказала девица.

– Не боишься, что из машины выкину и джип угоню? – удивился Славка.

– Не боюсь. – Она наклонилась и выпустила струю дыма ему в нос. – Кудрявый ты больно. А кудрявые все, в сущности, паиньки. У тебя и глаза, небось, голубые?

– Голубые, – признался Славка. – И ресницы длинные, как у девчонки. Всю жизнь через это страдал. Пожалуй, ты права, я – паинька. Но с дурными наклонностями!

– Это хорошо, – удовлетворённо сказала девица, затушив сигарету обо что-то возле самого носа Орлика. – Это очень хорошо!

Славка поднялся с пола, сел в кресло и посмотрел в окно. Лес, темневший неподалёку, ничем не выдавал присутствия в нём лейтенанта. Орлик подмигнул покровительнице-Луне, внимательно посмотрел на свою спасительницу и удивлённо присвистнул.

Девчонка оказалась красавицей, впрочем, все девчонки за рулём джипов казались Славке красавицами.

– Жениться не обещаю, но могу скрасить твою одинокость своим сумасшедшим обаянием! – предложил Славка.

– Идиот! – усмехнулась глянцевая блондинка. – Неужели я похожа на клушу, у которой дефицит парней?

– Не похожа, – признался Орлик. – Но зачем тогда ты спасла меня? Чтобы посадить на цепь и показывать богатым подружкам? Предупреждаю, я буду сопротивляться!

– Раздевайся, – сказала девица.

– Чего-о?! Ты для секса меня отловила?

– Раздевайся! – повысила она голос, и вдруг сама скинула розовый сарафан, оставшись в красивом белье.

Словно заворожённый, Славка стянул с себя джинсы и майку, задаваясь вопросом, не безопаснее ли сдаться милиции, чем идти на поводу у богатой сумасбродки. Он хотел стянуть и трусы, но красотка твёрдо сказала:

– Стоп! Ты одеваешь мой сарафан, а я твои драные джинсы.

Она быстро натянула Славкины шмотки.

– Надо же, и размер подошёл! Мне тебя бог послал! Держи мои босоножки, а мне ботинки давай!

– Ты извращенка! – обрадовался своей догадке Славка. – Любишь таскать потную мужскую одежду?!

– Ненавижу. Но мне нужно провернуть одно дельце, и ты мне поможешь.

Славка надел сарафан, критически оглядел розовый шёлк и вздохнул:

– Вот попал, так попал! Лучше бы лейтенанту отдался…

– Ещё не поздно, – усмехнулась девица и выразительно занесла руку над клаксоном, готовая посигналить. – Могу организовать…

– Я пошутил! – перехватил её руку Славка. – Так что ты мне предлагаешь вместо тюрьмы?

– Похороны. Ты пойдёшь на них вместо меня.

– Похороны?!! – поразился Славка. – На которых я должен изображать девку?! Не-е, я лучше в тюрьму! – ломанулся из джипа Славка.

– Стой! – крепко схватила его за подол девица и зашептала с такой горячностью, словно от Славки зависела её жизнь. – Послушай, там, за этим длинным кирпичным забором, живут мои дальние родственники. Они очень богатые люди. Вчера от них пришла телеграмма, что умерла бабка. Она мне почти никто, – то ли двоюродная, то ли троюродная прапрабабушка, – в общем, седьмая вода на киселе! Но перед смертью старуха составила список, кого хотела бы видеть на своих похоронах и в этот список отчего-то занесла меня! Мне во что бы то ни стало, под любым предлогом, нужно было выбраться из-под родительского контроля, поэтому я с радостью согласилась сюда приехать. Но… мне нужно незаметно исчезнуть. Исчезнуть так, чтобы никто ничего не заметил! Дело в том, что я очень люблю одного человека. Но у него есть недостаток, из-за которого его никогда не примут в моей семье, а мне никогда не разрешат с ним встречаться. Он беден! Но хуже всего то, что он актёр. Снимается в эпизодических ролях, в сериалах… Я в него верю, а мама нет. Папа орёт, что никогда не впустит в наш дом дешёвого клоуна и лицедея. Короче, я уцепилась за эти похороны, как за единственную возможность побыть три дня с любимым наедине. Помоги мне! Я хотела потихоньку удрать с похорон, в надежде, что моего отсутствия никто не заметит. Но тут подвернулся ты, и я подумала, что…

– Никто не заметит, что внучка стала внучонком, – задумчиво закончил за неё Славка.

– Никто не поймёт, что ты парень! Ты хорошенький как… как девочка! Правда!

– Я знаю. Всю жизнь страдал из-за этого.

– Так что тебе стоит помочь мне? Похоронишь бабушку, поешь вволю, поживёшь в роскоши, отоспишься, а заодно заметешь следы от милиции! Подмени меня, пожалуйста! А я поеду к своему Карпову. Целых три дня счастья! Я верю, что он станет великим артистом, я верю, что рано или поздно он будет богат. И тогда мой папочка сам придёт к нему на поклон! – Глаза у девчонки горели, руки дрожали, а губы выговаривали слова взахлёб.

Славке вдруг показалось, что девушка сумасшедшая, или нет, – одержимая! – что, впрочем, почти одно и то же. Не хотел бы он, чтобы кто-то так самозабвенно его любил, но на всякий случай поинтересовался:

– Скажи, я случайно не лучше твоего Карпова? Может, смогу заменить его?

– Нет.

– Жаль. Но всё равно идея бредовая – послать меня вместо себя хоронить бабушку. Я совсем не похож на тебя! Меня раскусят с первого взгляда!

– В этом семействе меня видели только на фотографиях, и то – детских. Говорю же, непонятно почему бабка внесла меня в этот дебильный список гостей! Уверяю тебя, никто не ничего не заметит. В богатых семьях не принято внимательно относится к людям. Уж парня от девушки они точно не отличат, если ты сам себя не выдашь.

– Не, я в такие игры не играю, – Славка опять попытался выскочить из машины и удрать прямо в сарафане, но вдруг почувствовал, что в спину упёрлось что-то твёрдое и холодное.

Он медленно обернулся.

Девчонка смотрела на него в упор, сжимая тонкими пальцами пистолет, и было непонятно, от чего больше пробирает мороз по коже – от её жесткого, холодного взгляда, или от нацеленной на него маленькой чёрной дырочки…

Славка тихо и осторожно закрыл дверь.

– Во, попал, – прошептал он.

– Красься, дура, – приказала девица, протягивая ему косметичку.

– Что? Кто дура?!

– Макияж накладывай, – держа его на прицеле, усмехнулась девчонка. – А то, как Ксюша Собчак после отжима в центрифуге.

– Я не умею, – прошептал Славка. – Я не красился никогда.

– Придётся учиться прямо сейчас!

Спорить под дулом пистолета не хотелось, Славка неумело намазал глаза и губы.

– Нормально, – прокомментировала девушка, рассмотрев физиономию Славки. – Вульгарно немного, но для первого раза сойдёт.

– А это… сиськи где взять? – жалобно спросил Славка. – Без сисек девушек не бывает!

– Бывают, – вздохнула девица. Неуловимым движением руки она сняла под майкой бюстгалтер с жёсткими чашками и протянула его Орлику, заметно убавив в размере груди. Славка суетливо проделал все нужные манипуляции, чтобы обзавестись двумя твёрдыми холмиками под сарафаном.

– Красавица, – одобрила его преображение девушка. – И попробуй только удрать с похорон! Если меня будут искать родители, я найду тебя и убью! – Она интенсивно потрясла перед носом у Славки пистолетом.

– Во, попал! – опять прошептал Славка, окончательно убеждаясь, что девка совершенная «крэйзи».

Девушка завела движок, мягко сдала назад, развернулась на мягкой земле, и, проехав метров двести вперёд вдоль «китайской стены», остановилась у шикарных ворот с чугунным кружевом наверху.

– Выйдешь и позвонишь в дверь, – приказала она, играя пистолетом в руке, словно заправский гангстер. – Я уеду, когда начнут открывать калитку. И не вздумай…

Славка выпрыгнул из машины, и, подворачивая ноги на каблуках, побежал к воротам. Демонстрируя безоговорочное подчинение стволу, смотрящему ему в спину, он с силой надавил на кнопку электрического звонка.

– Молодец! – крикнула из машины девица. – Только задом так не виляй, помни, ты приличная девушка из богатой семьи! И возьми мой чемодан, там куча шмоток, косметики и других женских радостей. Удачи тебе, бомбила!

Из машины вылетел чемодан на колёсиках, он прокатился по асфальтированной дорожке и, словно дрессированный, остановился возле Славкиных ног.

«Чертовщина какая-то», – подумалось Славке и показалось, что он вот-вот проснётся на своей койке в общежитии приборостроительного завода… Но бредовый сон лишь обозначился новыми подробностями.

Джип с визгом сорвался с места и в считанные секунды скрылся за горизонтом.

– Стой! Подожди!! – заорал Славка. – А зовут-то меня как?! Кто я?!!

Крик повис в тишине, даже не удостоившись эха. Славка расправил плечи и слегка оттопырил зад. С замирающим сердцем он услышал, как с медленным скрежетом открывается тяжёлая дверь.

«Я девушка, я девушка», – вспомнил Орлик заклинание из известного фильма.

– Я девушка, – вслух сказал Славка, когда калитка тяжело и негостеприимно открылась.

– Вижу, что не Карлсон прилетел, – буркнула пожилая тётушка, отступая на шаг назад, чтобы пропустить Славку на территорию дома.

Волоча за собой чемодан, Орлик пошёл по широкой дороге, поражаясь масштабом, размахом и красотой строений, деликатно освещённых высокими фонарями. Кроме огромного дома тут были какие-то теремки, беседки, бассейны и даже маленькая церквушка.

Вот какой «скворечник» надо было бомбить! А они с Артёмом и Гошкой полезли в бюджетный вариант малоэтажного строительства. Там скрипели полы, орала беспородная кошка, а наличных денег оказалось тридцать рублей в жирной свинье-копилке…

– Хожу тут, как швейцарка, ворота гостям открываю, – проворчала тётушка, шедшая сзади. – А кто мне за это платит? Кто?! – строго обратилась она к Славке.

– Не знаю, – пожал Орлик плечами.

– И я не знаю, – вздохнула тётка. – Никто ничего в этом доме не знает! А я ворота открываю и открываю. Открываю и открываю! – Всплеснув руками, она обогнала Славку, чтобы показать дорогу к центральному входу.

Тётушка была кругленькая, пухленькая и чистенькая. Румяные щёчки подпирали улыбчивые глаза, и всё её недовольство выглядело игрой. Переваливаясь, как утица, тётушка подвела Славку к двери, распахнула её, и завела Орлика в дом.

От ослепительной роскоши, обрушившейся на него, Славка зажмурился.

Что-то подобное он видел в учебниках по истории, где иллюстрировалась дворцовая жизнь царских особ. Анфилады комнат убегали за горизонт, позолота на многочисленных канделябрах слепила вычурным изобилием, пространства и высоты было столько, что Орлик показался себе маленьким, бедным ничтожеством.

– Чего глазёнки закрыла-то? – всполошилась тётка, забирая у Орлика чемодан и прислоняя его к стене. – Ты часом не беременная?

– Я девушка, – прошептал Славка, поражаясь, что тётка до сих пор не раскусила его.

– Плохо дело, – покачала она головой. – Но поправимо! Пойдём на кухню, я тебя перевоспитывать буду.

На трясущихся ногах Славка пошёл за ней.

Кухня размерами напоминала танцпол. Орлик сел за барную стойку, тщательно спрятав несуразно длинные ноги в золотых босоножках под стол. Отсутствие педикюра выдавало его с головой, да и грязные пятки женскому образу чести не делали. Душ в общаге работал лишь по ночам, – то время суток, которое Славке недосуг было тратить на личную гигиену.

Посуетившись, тётка поставила перед ним пузатый бокал с коньяком на дне.

Орлик уставился на благородную жидкость с отвратительным запахом.

– Почему не пьёшь? – заботливо спросила служанка. – Неужели крепких напитков не употребляешь?

– Я девушка, – как попугай повторил Славка, поражаясь своей тупости и несообразительности.

– Зато я не девушка! – Тётка опрокинула содержимое бокала в себя, и, утерев рот полотенцем, висевшим у неё на плече, словно бы извинилась: – В этом доме без наркоза никак. Меня, кстати, Ксюней зовут, Ксенией Павловной. Я тут и швец, и жнец, и на дуде игрец. Можешь и кофе в постель у меня попросить, и в комнате своей убрать, и психоаналитиком твоим поработать, и танец живота сплясать, и колыбельную на ночь спеть, и собачку твою погулять…

– У меня нет собачки, – писклявым голосом успокоил её Славка.

– Ну, слава богу! А ты, наверное, Шумихиных дочка? Очень уж на Петра Петровича похожа! Как голову наклонишь – копия! Ты Дианочка?

– Девушка я, – брякнул Славка.

– На лбу напиши! – захохотала служанка, непринуждённо повторив фокус с коньяком и полотенцем. – Да и вообще, нашла чем гордиться! Девушки нынче не в моде. Эх, в наше бы время такую свободу нравов! Я тут, знаешь, что отмочила? – хитро прищурилась тётка.

– Что? Любовника завели? – еле слышно спросил её Славка, которому было глубоко наплевать, что отмочила немолодая служанка, находящаяся под вечным коньячным наркозом.

– Ха! Любовника! Где сейчас хорошего парня найти? Я татуировку сделала, во! – Она задрала рукав форменного синего платья и продемонстрировала предплечье, на котором красовался улыбающийся дракон с жизнеутверждающе задранным хвостом.

– Круто, – похвалил Славка.

– А ты – я девушка, я девушка! – передразнила его Ксения Павловна. – Скрывать надо этот печальный факт. Скрывать и как можно быстрее разлагаться. Вот почему у тебя уши не проколоты? Ногти не накрашены? На голове что?! А плечищи где такие накачала?! Ужас, а не плечищи… Ещё б ты девушкой не была, тебя парни, наверное, за своего принимают!

– На похороны приедет много народа? – перебил её Славка, уводя разговор в сторону от опасной темы.

– Существует какой-то список приглашённых – прикрыв рукой рот, таинственным шёпотом сообщила Ксюня. – Старуха составила его за два дня до смерти. Что ей в голову стукнуло, одному богу известно, только родственников в этом списке кот наплакал, остальные все – малоизвестные люди. Слушай, так ты, наверное, Люська, Шелестовых дочка! В профиль с Марией Петровной – одно лицо! Копия! Надо же, наваждение какое-то: в анфас – Дианочка, в профиль – Люська, а со спины совершенно посторонняя личность…

– Закусывать надо, – надерзил Славка.

– Надо, – легко согласилась Ксюня. – Но тогда какой смысл пить?! – уставилась она на Славку.

Славка пожал плечами. Он не любил алкоголь. Конечно, выпивал иногда с парнями за компанию, но не испытывал от этого никакого удовольствия, а наутро мучился тошнотой и головной болью.

– Ты меня, милая, не осуждай, – нахмурилась тётка. – Поживёшь с моё в этом улье, и не такие дурные привычки приобретёшь.

– А где все? – осмелился спросить Славка.

– Где, где… Возле гроба как глухари токуют. И плачуть, и плачуть! А чего плакать-то?! При жизни Иду Григорьевну кроме как «чокнутой черепахой» не называл никто! И потом, помереть в сто пять лет, это, извините, бо-о-ольшое счастье!

– В сто пять лет?! – поразился Славка.

– А ты типа возраста своей богатой бабки не знаешь? И на куш с наследства не претендуешь?!

– Претендую! – искренне оживился Славка. – Только это… со счёту в бабкиных годах сбился!

Идея с наследством ему понравилась. Нигде и никто во всём белом свете не мог бы завещать Славке Орлику и ломаный грош. А тут, стоило влезть в чужую шкуру, и на тебе – сразу денежки засветили!

Орлик с воодушевлением огляделся, прикидывая, на какую долю всей этой роскоши он может рассчитывать в облике то ли Люськи, то ли Дианы…

– Пойдём, я тебе твою комнату покажу, – встала Ксения Павловна. – С дороги помойся, переоденься в траур, и мой тебе женский совет – депиляцию сделай! Страх смотреть на твои ножищи. Гроб в гостиной стоит, захочешь потоковать возле него, сходи, потокуй для приличия. А в нуль-нуль полуночи Георгий Георгиевич просил всех собраться в столовой для… Слушай, не помню точно для чего… Я как ворота открывать стала, так у меня с памятью что-то не очень.

Славка кивнул, будто бы всё понял, хотя абсолютно запутался в незнакомых именах, огромных комнатах и удивительных обстоятельствах. Ксения Павловна посеменила впереди, показывая Славке дорогу среди бесконечных просторов дома.

– Если понадоблюсь, ты кнопочку возле кровати нажми, я как Сивка-бурка к тебе прискачу! – Распахнув какую-то дверь, она устало вздохнула, и, пока Славка делал осторожный шаг в отведённую для него комнату, словно сквозь землю провалилась.

Орлик восторженно огляделся.

Никогда судьба не подкидывала ему шанс пожить в такой умопомрачительной роскоши. Славка прикинул, сколько общаговских коек поместилось бы в этом просторном будуаре, но точного ответа так и не нашёл. Наверное, штук шестьдесят-восемьдесят. А, может, сто…

Живут же люди!

Мысленно заставив это пространство железными кроватями, Орлик расхохотался.

– Я девушка!!! – Он бросился на широкую кровать под тяжёлым розовым балдахином и подрыгал ногами в воздухе. – Девушка я!! Вот только Люська, или Диана?.. – Славка счастливо улыбнулся. Его перестал пугать этот странный дом.

В чемодане он нашёл полный боекомплект гламурной красотки: дорогое бельё, косметику, много одежды с бирками известных фирм, шикарную бижутерию, духи, несколько пар обуви и портрет молодого человека в рамке, очевидно, того самого Карпова – бедного актёра, застрявшего в эпизодах. Никаких документов Орлик в чемодане не обнаружил, поэтому вопрос его имени так и остался открытым.

Славка великодушно поставил портрет на тумбочку возле кровати, и, насвистывая, направился в ванную.

Она была розовая. Розовый кафель, розовая джакузи в форме большой ракушки, розовые светильники, розовые полотенца, розовые мочалки и розовые флаконы с косметикой. Славку слегка затошнило от такого розового однообразия. С трудом разобравшись в кранах, он пустил воду, намешал в неё всего, что нашёл в многочисленных банках и флакончиках, и минут пятнадцать бездумно отмокал в этой вонючей смеси.

Эх, знал бы он, что ему придётся так спешно, внезапно и судьбоносно стать девушкой! Знал бы – внимательнее относился бы к женщинам.

На Славкину смазливую внешность клевало немало девчонок, все они были с губками, щёчками, ресничками, ножками, талиями, причёсками и ужимками, так что, в принципе, Орлик имел представление где что подкрасить, где утянуть, где подложить, как дышать, в какой момент надувать губки, как поводить бровями, как закидывать ногу на ногу и с какой степенью глупости выражать свои мысли… В общем, Славка почти всё знал о женщинах своего возраста, но задача всё равно была не из лёгких. Критически оглядев себя в зеркале, Орлик с энтузиазмом и несвойственной ему тщательностью взялся за свой женский образ.

Депиляцию он проделал с помощью какого-то крема, на этикетке которого был нарисован пляж. Ноги стали бронзового цвета, но волосы никуда не делись. Пришлось пучками выщипывать их странным устройством с полукруглым защипом. От боли градом катились слёзы, но Славка даже не пикнул, правда, в конце операции вспомнил, что это устройство предназначено для завивки ресниц. Бриться оказалось нечем, но щетина у Орлика была очень светлая и по-юношески незаметная. Она гнездилась исключительно под подбородком и возле ушей. Славка попытался оттереть её куском пензы, но бросил это занятие, найдя его глупым. После избавления от буйной растительности на ногах, всё остальное показалось детской игрой.

Бельё он выбрал с атласным отливом и для гарантии форм набил чашки бюстгалтера туалетной бумагой. Выпуклость под трусами, после долгих раздумий, Славка не смог ликвидировать, поэтому решил надеть широкую тёмную юбку-тюльпан, надёжно скрывающую его субтильные бёдра и выдающиеся половые признаки. Нашлась и блузка с длинными рукавами, под которой были не так заметны широкие плечи и неприличные для девушки бицепсы.

С макияжем он справился быстро, выбрав довольно яркие тона, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его бесконечной женственности. Ногти на ногах и руках Славка накрасил оранжевым лаком, а волосы гладко зачесал назад, соорудив на затылке куцый хвостик.

Образ получился спорным, но убедительным.

Орлик повертелся перед зеркалом.

– Хороша! – похвалил он себя. – Кем будем?! Стервозиной? Паинькой?

«Всего помаленьку», – прозвучал в голове женский голос, и Славка вдруг понял, что интеллигентские байки про «второе я» – сущая правда.

Предстояло «потоковать» у гроба и Славка, нацепив скорбную мину, пошёл в гостиную.

Гроб он искал полчаса.

Заблудившись в бесконечных просторах особняка, Орлик запаниковал.

– Ау-у! – крикнул он, заметавшись по длинному коридору и тычась в закрытые двери. – Эй, кто-нибудь!

– Чего орёшь как в лесу? – раздался за спиной дерзкий голос.

Славка обернулся и увидел девчонку лет тринадцати, с нарочито отрешённым лицом и копной разноцветных дредов на голове.

– Ты кто? – спросила девчонка.

– Родственница, – расплывчато ответил Славка. – Дальняя.

– А-а-а! Маринка Дымова, что ли? Приехала наследство делить?!

Орлик схватил девчонку за ухо. Такие маленькие нахалки вызывали у него раздражение.

– Где гроб? – прошипел он.

– В Караганде, – извернувшись, тинейджерка укусила Орлика за запястье.

– А Караганда у нас где? – Славка отпустил ухо, и, морщась от боли, схватился за место укуса.

– Я тебя провожу. – Девчонка побежала по коридору, Славка как завороженный пошёл за ней, рассматривая полноватую фигурку в вызывающе красных лосинах.

Дался ему этот гроб… Пообещал Ксении Павловне «потоковать» возле него и отчего-то решил непременно исполнить своё глупое обещание. А может, вверх взяло любопытство, и Славке просто захотелось увидеть баснословно богатую бабку, померевшую в нереальном возрасте ста пяти лет?..

Да, любопытство у Орлика было самым неуправляемым качеством, после неудержимого желания воровать всё, что плохо лежит.

– Проходи, – девчонка распахнула перед Орликом дверь. – С бабой Идой прощаются здесь!

Славка шагнул в комнату, где горели сотни свечей. От сквозняка языки пламени задрожали, и вся гостиная будто бы завибрировала вместе с белым гробом, который стоял на высоком столе.

Дверь за спиной у Славки закрылась. Отчётливо щёлкнул замок.

– Открой! – в панике заорал Славка, заколотив кулаками по дубовой поверхности. – Открой, маленькая дрянь! Я сейчас дверь взломаю! Я уши тебе оборву, малолетка!

– Скажи, кто ты, открою, – в замочную скважину сказала девчонка.

– Родственница я! Дальняя! Ты меня знать не знаешь!

– Ну и сиди там, раз я тебя знать не знаю.

Послышались удаляющиеся шаги.

– Стой! – заорал Славка. – Стой, я тебе, я тебя… – Он замолчал, не зная, что посулить, или чем напугать богатую, избалованную тинейджерку.

– Постарайся к полуночи явиться в гостиную! – крикнула она звонко. – Мой папочка собирается что-то сказать гостям!

– Во, попал… – прошептал Славка.

Он медленно повернулся к гробу, чувствуя, как от ужаса дрожат ноги и потеют ладони. Никогда Славка не был в таких мистически-устрашающих обстоятельствах, никогда не оставался наедине с покойником в закрытой комнате, никогда не видел столько горящих свечей.

Пахло воском, дорогими духами, сигарным дымом, и ничуть – смертью. Скорее всего, в таком возрасте душа отлетает с особенной лёгкостью, а тело не выдаёт обычных признаков разложения, решил Славка, делая осторожный шаг к гробу.

Старуха лежала, скрестив на груди тощие руки, и оттого, что сотни свечей вокруг трепетали огнём, казалось, что она дышит, что веки её приоткрыты, а пальцы подрагивают.

Выглядела она на все двести десять лет… Тёмно-коричневая кожа на открытых участках тела сморщилась, как жжёный пергамент. Её пальцы, черты лица, череп с остатками жидких волос, – всё было вытянуто, искорёжено, деформировано, покрыто буграми, бородавками и жуткими, чёрными пятнами.

Бабка была высокой, наверное, под метр восемьдесят. Орлик отродясь не видел таких длинных старух и таких огромных гробов. Но весь ужас состоял в том, что это древнее тело из каких-то диких соображений решили похоронить в свадебном наряде… Фата кокетливо прикрывала почти лысый череп, на груди пенились белоснежные кружева, длинное платье с широкой юбкой кокетливо оставляло открытыми золотистые туфли, а жемчужно-перламутровый гроб по периметру был украшен атласными белыми лентами, бантами и искусственными розами. Не хватало кудрявой куклы у изголовья и двух скрещённых колец.

Орлику отчётливо захотелось с воплем выброситься в окно, но он сдержал неразумный порыв.

– Старая ведьма, надеюсь, ты не взлетишь, и не будешь гонять в гробу по комнате, – прошептал он, пересилив страх и склонившись над бабкой. – Не хотел бы я дожить до твоих ста пя… – Славка не договорил, потому что на черепаховой шее что-то ярко и зазывно блеснуло.

Орлик знал этот блеск, он не раз манил его с витрин ювелирных салонов, где – увы! – стояла сигнализация, а бдительный охранник с выразительной кобурой на поясе буравил взглядом всех посетителей, не давая Славке даже подумать, как бы незаметно залезть в витрину и спереть что-нибудь бриллиантово-золотое. С замирающим сердцем, почти не дыша, Славка протянул руку к морщинистой шее, подцепил пальцем широкую золотую цепочку и… вытянул на свет огромный крест с россыпью драгоценных камней. Многочисленные грани бриллиантов, изумрудов, рубинов и сапфиров с готовностью поймали отблески свечей и те заплясали, слепя Славку невиданной роскошью. Этот винегрет из разноцветных камней был отчаянно некрасив и безвкусен, но наверняка стоил целое состояние.

– Ого-го! – забыв о смятении и страхе, воскликнул Славка. – Ого-го-го!!! – радостно отбил он ногами нечто похожее на чечётку.

Он моментально прикинул, что отсутствие креста на шее покойницы в этом сумасшедшем доме вряд ли кто-то заметит, зато Серый из скупки даст Орлику за него…

Славка лихорадочно пытался сообразить, сколько сможет выручить за такую груду драгоценных камней, но даже приблизительная сумма не вырисовывалась в его возбуждённом мозгу.

В любом случае, ему хватит на то, чтобы удрать из страны, замести следы, и, не голодая, прожить какое-то время под пальмами. Крест манил, дразнил и притягивал… Даже бабка в свадебном облачении не казалась уже такой страшной и отвратительной. У Орлика голова пошла кругом от перспектив. Он никогда не обворовывал мёртвых, но всё когда-то случается в первый раз.

– Господи, прости! – Подняв глаза к потолку, Славка перекрестился левой рукой, правой одновременно расстёгивая на цепочке замочек. Перед глазами стремительно сменяясь, поплыли картинки красивой жизни. Вот он едет на «Мерседесе», непременно «кабриолете» с откинутым верхом. Горячий ветер обдувает его лицо, рядом сидит красотка с иссиня-чёрными волосами и кубинским загаром. Она болтает ерунду по-испански, то и дело целует его, а Славка непринуждённо рулит и знает, что впереди жаркая ночь в бунгало на берегу океана. Или нет – он курит сигару на балконе собственного дома с колоннами, а внизу, на зелёной лужайке возле бассейна с лазурной водой, в шезлонгах лежат девчонки с иссиня чёрными волосами и кубинским загаром. Нет никакого сомнения, что они говорят по-испански… Или нет, он – хозяин крупной фирмы, сидит в своём кабинете, задрав ноги на стол. В дверь с заискивающей улыбкой заходит секретарша с кубинским загаром и иссиня-чёрными волосами. Наткнувшись на жёсткий взгляд шефа, она вздрагивает, роняет поднос с серебряным кофейником и начинает бурно оправдываться, конечно же, по-испански. Или нет, выясняется, что он – правнук Фиделя Кастро и вся власть на острове во время неизлечимой болезни деда принадлежит ему. А так как он ни черта не смыслит в испанском, то ему полагается черноволосая переводчица всё с тем же необыкновенным кубинским загаром…