Текст книги "На Калиновом мосту над рекой Смородинкой (СИ)"

Автор книги: Ольга Богатикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Я задумчиво посмотрела на каща. Тот был серьезен. И одет во все черное.

– Сколько нужно времени, чтобы наполнить живительной силой ваш артефакт?

Влад слабо улыбнулся.

– Не знаю, – честно признался он, а потом полез в карман и достал из него небольшой зеленоватый флакон. – Смотри, это накопитель, на который наложены те же чары, что и на артефакт. По тому, как быстро ты его наполнишь, я смогу примерно рассчитать время, которое потребуется для наполнения всего артефакта без ущерба для твоего здоровья.

Я протянула руку, и Влад вложил флакон-накопитель в мою ладонь. Пальцы тут же закололо от чужой магии, которой явно было на этом сосуде очень много. Осторожно вынула пробку, сосредоточилась и влила в него пару капелек виты. Живительная сила тут же впиталась в зеленоватое стекло, как вода в сухую землю. Нда. Это потребует больше усилий, чем я думала.

Сосредоточилась снова и направила в узкое горлышко флакона целый поток виты. Дыхание тут же перехватило от напряжения, закружилась голова. Флакон при этом оказался наполнен всего наполовину.

– Все хорошо? – обеспокоенно спросил Влад. – Ты побледнела.

– Все нормально, – отмахнулась я, пытаясь сосредоточиться опять.

После третьей попытки пузырек, наконец, наполнился весь. У меня же перед глазами вспыхнули звезды, в ушах раздался гул, а тело вдруг стало тяжелым и непослушным. Следующие несколько минут из моей жизни выпали. Очнулась я на маленьком пятачке с пожухлой травой, возле харчевни, на который меня заботливо усаживал Влад.

– Все-таки это была плохая идея, – пробормотал воздушник, поправляя мне подол сарафана.

– Почему? – поинтересовалась я, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Если от одного накопителя ты едва не потеряла сознание, что же будет, если дать тебе артефакт?

– Это я силы не рассчитала, – ответила, окончательно приходя в себя. – Если бы не поторопилась, все было бы нормально.

– Ты меня напугала. Стала белая, как бумага, начала клониться в сторону. Еле успел тебя подхватить, на улицу вынес. Подумал, что на земле тебе станет лучше.

– Правильно подумал, – кивнула я, вставая на ноги. – В следующий раз я буду осторожнее.

– Так ты согласна помочь?

– Согласна. Тем, кто действительно нуждается в помощи отказывать нельзя.

Возвращаться обратно в харчевню мы не стали. Влад сунул разносчику, выглянувшему посмотреть все ли у нас в порядке, несколько монет, и предложил немного пройтись по городу.

–Что будем делать с твоим артефактом дальше? – поинтересовалась я, пока мы неторопливо шагали по улице.

– Нужно подумать, – ответил воздушник. – Накопитель, из-за которого тебе стало нехорошо, вмещает в себя лишь малую часть того, что нужно наполнить. Так как передача виты отнимает у тебя много сил, придется цедить её маленькими порциями. Процесс может затянуться, Василиса. Возможно, нам с тобой предстоит встретиться еще не раз.

– А что, если ты принесёшь этот артефакт мне, и я сама постепенно буду наполнять его у себя дома?

– Это невозможно. Во-первых, он очень большой, во-вторых, намертво вмурован в пол одного из наших святилищ. Придётся вливать в него виту через накопители. Или переправить к нему тебя, чтобы действовать напрямую. Но лично мне первый вариант нравится больше.

– Пусть будет так, – кивнула я. – И когда же мы встретимся в следующий раз?

– Когда пожелаешь. Теперь все зависит от тебя. Я прилечу в любое время дня и ночи.

– Знаешь, я не всегда выхожу из Лихолесья одна. Честно говоря, это вообще случается редко, обычно у меня есть провожатые. Если они увидят нас вместе, будут проблемы.

– Ничего страшного, – улыбнулся Влад. – Я дам тебе свисток. С его помощью ты можешь звать меня, когда будешь полностью свободна.

Он поднял с земли соломинку, дунул на нее, сделал легкий пасс рукой. Соломинка на миг вспыхнула голубоватым светом и снова стала прежней.

– Не сработают ли от этого свистка в Лихолесье мамины сигналки? – задумчиво произнесла я.

– Не сработают, – уверенно ответил кащ. – Здесь волшебства практически нет. Я только чуть изменил способ прохождения воздуха через эту соломинку. Если ты в нее подуешь, я услышу с любого расстояния.

Он подал мне свисток, и когда я протянула руку, чтобы его забрать, осторожно погладил пальцем мое запястье. От этой простой почти невесомой ласки у меня по коже побежали мурашки.

– Тебе ведь не обязательно прямо сейчас возвращаться домой? – внезапно спросил Влад.

– Нет, – ответила я, чувствуя себя растерянно от неожиданной реакции на прикосновение воздушника.

– Тогда, может быть, ты согласишься пообщаться со мной не по делу, а просто так? Мы могли бы еще погулять по городу, а потом я бы проводил тебя к Лихолесью.

– А давай, – согласилась я. – Главное следить, чтобы поблизости не было открытой воды. Недавно выяснилось, что в ней сидят охранники, которые наблюдают за каждым моим шагом.

– Значит, к реке не пойдем, – кивнул Влад.

И мы отправились гулять.

Немного прошлись по центральной улице, свернули на рыночную площадь, там случайно попали на представление бродячих циркачей. Вместе с остальной славоградской публикой долго аплодировали учёному медведю и смеялись над шутками большеглазого скомороха.

Потом ели пироги и яблоки, купленные у бойкой румяной торговки, в какой-то забегаловке пили вкуснейший морс.

Светловолосый воздушник оказался на удивление простым и веселым. Он то и дело рассказывал мне забавную чепуху, от которой я заливалась громким смехом, с интересом расспрашивал об учебе и студенческой жизни, и сам смеялся над чудачествами моих приятелей, о которых я ему подробно повествовала.

С Владом оказалось так легко и интересно, что о возвращении домой я вспомнила только когда повеяло вечерней прохладой.

– Ты живешь далеко отсюда? – спросила я воздушника, когда мы вышли из главных ворот Славоградика и все так же неторопливо направились к Лихолесью.

– Далеко, – ответил Влад. – В Западных горах.

Ого! Почти на краю света. Здорово, наверное, владеть магией воздуха – расстояния тогда не имеют никакого значения.

– Там находится ваша община?

– Не совсем. Община расположена у подножия гор. Раньше это был чудесный город. Собственно, он и сейчас чудесный, но только теперь гораздо меньший по размеру.

– В нем живут одни воздушники?

– Нет, конечно. Кащей осталось совсем немного. Для двух неполных десятков человек и небольшой деревеньки хватило бы. Но почти все они состоят в браке с обычными людьми или с другими стихийниками. Вообще, после войны нас было гораздо больше, но некоторые предпочли отправиться в ссылку вместе со своими мужьями, отцами и сыновьями. Многие из тех, что остались, просто умерли. Новые воздушники с тех пор больше не рождались, так что…

– А ты, получается, обитаешь отдельно от всех?

– Да, я живу в замке отца. Уединенно.

– Почему?

– Мне так удобно. Не думай, я не отшельник. Просто там спокойно и никто не мешает заниматься делами.

– Ты такой занятой?

– Для тебя я свободен всегда, – улыбнулся Влад. – Но в целом – да, мне есть чем заняться. От отца в наследство осталась хорошая лаборатория с экспериментальной площадкой для заклинаний, в ней я и провожу большую часть своего времени.

– И что же ты там делаешь?

– Лекарства.

– Лекарства? Какие?

– Разные – от ерунды вроде сиропа от кашля до эликсиров от болезней крови и сердца. Если помнишь, после войны и эпидемии кащи оказались в серьезной изоляции. С нами никто не желал иметь дела. Тогда выяснилось, что без привычного товарооборота жить очень несладко. Плюс ко всему оказалось, что нам очень не хватает снадобий. Целитель на всю общину остался один, и он не всегда физически успевал помочь всем, кто в этом нуждался. Он был моим учителем.

– Был?

– Это его мы сегодня хоронили.

– Ой…

– Не пугайся. Он был очень стар. Боюсь даже представить, сколько лет он прожил на этом свете.

Несколько минут мы шагали молча.

– В своем замке я разрабатываю формулы лечебных эликсиров, – сказал, наконец, Влад. – У меня на Земле есть небольшая фармацевтическая компания. С ее помощью я могу поставить свои разработки на поток. Время от времени я приношу сюда интересные формулы, которые составляют учёные Земли, дорабатываю и сам готовлю по ним препараты. Мне приятно думать, что благодаря мне мои сородичи стали дольше жить. Правда, главное свое лекарство я пока еще не создал.

– От магического бесплодия?

– Да.

Я слушала его и удивлялась. Честно говоря, до знакомства с Владом о кащах я знала не много. Мать не любила о них говорить, а больше спрашивать было не у кого. Невольно мне стало жаль этих людей, которые, как и все остальные жители Солары, пострадали от войны. Изоляция, болезни, недостаток необходимых вещей… Задумывались ли мы когда-нибудь каково жить в этих условиях ни в чем не повинным людям, да еще осознавая, что весь остальной мир считает их мерзкими ублюдками?

А Влад молодец. Мало того, что старается вытянуть свой народ из ямы, так и способ для этого выбрал очень удачный. Земля – единственная реальность, в которую можно попасть, минуя Калинов мост. Пространственный коридор между ней и Соларой очень узок, а в некоторых местах эти миры вообще соприкасаются друг с другом, так что путешествия туда-обратно не редкость. Мы с сестрой тоже гуляли туда достаточно часто.

Еще одна особенность Земли в том, что магию, буквально разлитую в воздухе, ее жители практически не используют – нет там мало-мальски сносных колдунов, способных ею воспользоваться.

Наши стихийники время от времени навещают Землю – в критических случаях подпитывают свой резерв, учатся у местных аборигенов чему-нибудь интересному (Елена, например, как-то раз привезла оттуда чудесные фасоны платьев) и так далее. Другое дело, что долго находиться на Земле мы не можем – Солара начинает звать нас обратно.

– Ты живешь в своем замке один? – спросила я у Влада.

– Да.

– И сам ведешь домашнее хозяйство?

– Нет, – он улыбнулся. – Для этого у меня есть сильфы. Они неплохо справляются и с уборкой, и со стиркой. А уж какие вкусные пироги пекут! Ммм…

– А ты…, – я запнулась, засмущавшись вопроса, который целый день не решалась задать. – Я хотела спросить, нет ли в твоей общине кого-нибудь, кто будет против того, что ты проводишь время в моей компании?

– Тебе интересно есть ли у меня подруга?

– Да.

– Нет. Ни подруги, ни невесты, ни жены у меня нет.

– Отчего же?

– Потому что я сын Лавра, – пожал плечами Влад. – Со мной мало кто желает общаться в неформальной обстановке. У тебя, я так понимаю, тоже никого нет.

– С чего ты взял?

– Если бы у тебя кто-то был, вряд ли бы ты одна купалась в лесных озерах и гуляла по шумному городу.

– А почему нет?

– Ни один нормальный мужчина такую девушку далеко от себя не отпустит, – серьезно ответил воздушник. – Я бы не отпустил.

Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец.

Мы свернули с тракта в поле и пошли по широкой утоптанной тропе. Влад был так близко, что в какой-то момент мне вдруг захотелось, чтобы он взял меня за руку. Или хотя бы случайно до нее дотронулся. Но воздушник просто шел рядом и никаких действий, вызывающих у меня мурашки, не предпринимал.

Когда мы добрались до конца поля, Влад остановился.

– Дальше мне идти нельзя, – сказал он.

Я понимающе кивнула.

– Спасибо тебе за помощь, Василиса.

– Пока еще не за что.

– Спасибо, что не отказала. Для меня это очень важно.

Он протянул мне руку, а когда я вложила в нее свою ладонь, нежно поцеловал мои пальцы, потом осторожно сжал их своими.

– Я буду с нетерпением ждать следующей встречи, – сказал Влад, глядя мне прямо в глаза.

– Я тоже, – честно ответила ему.

Прежде чем отпустить, он сжал мою руку еще раз. А потом отступил назад и, превратившись в черный вихрь, исчез в небе.

***

В эту ночь я почти не спала. Долго лежала в кровати, рассматривая тени на потолке, потом ворочалась с боку на бок. Затем сидела у открытого окна и глядела на звезды.

А перед глазами то и дело вставали картины прошедшего дня.

… цирковой мишка лихо отплясывает на рыночной площади, мы с Владом дружно хлопаем в ладоши, при этом стоим вплотную, соприкасаясь рукавами. Я поворачиваю голову и вижу, что воздушник смотрит не на ученого медведя, а на меня…

… мы пьем ледяной морс в малюсенькой харчевне, он передает стакан и как бы невзначай касается моей руки своей горячей ладонью…

«Для тебя я свободен всегда»

… его губы осторожно скользят по моим пальцам…

«Я бы не отпустил»

Ох, Васька!.. Заканчивала бы ты это глупое дело. Мужик старается быть вежливым и внимательным, у него к тебе деловой интерес и ничего кроме виты ему не нужно. Да и ты сама через две с половиной недели укатишь в Элорию – и поминай как звали до самой зимы.

Кстати, а ведь времени до моего возвращения в универ действительно осталось совсем мало. Успею ли я до отъезда наполнить силой его артефакт? Надо бы с ним эту тему обсудить.

Да и встречаться теперь нужно чаще. Иначе, какой во всей нашей затее смысл?..

Впрочем, тут перед собой нужно быть честной – увидеть светловолосого воздушника я хочу не столько по делу, сколько потому что он мне… нравится?

Нравится. Очень.

Он интересный, необычный, умный, вежливый, забавный. А какой красивый!

Ох… Как жаль, что я не могу рассказать о наших встречах сестре!

Честно говоря, у меня от моей двойняшки секретов не было никогда. Поэтому скрывать от нее отношения с Владом, пусть и чисто деловые, было почти физически неприятно, а уж врать – тем более.

Сегодня за ужином она сразу обратила внимание, что со мной что-то не так – уж слишком я была рассеянна и задумчива. Пришлось убеждать сестру, что я просто устала от прогулки по городу, и пораньше отправляться спать.

Впрочем, ни что не мешает мне рассказать Елене про Влада и виту после того, как артефакт будет наполнен и все закончится. Вряд ли воздушник, получив желаемое, захочет продолжать со мной знакомство. Сестра, конечно, возмутится, может быть, даже покричит или подуется немного, но, в конце концов, все обязательно поймет. И мне станет легче.

С этими мыслями я и уснула.

Спала, к слову, крепко, но не долго. С первыми петухами в мою горницу, как и всегда, явился наш домовой и устроил громкую побудку. Традиционные вопли о каникулах и законном желании поспать еще хотя бы полчаса были проигнорированы («Неча дрыхнуть! Чай, не ленивица какая-нить!»), поэтому к завтраку я спустилась сонная и чуть помятая.

Пока тетушка Дарья – сестрица деда Касьяна раскладывала нам по тарелкам гречневую кашу, я соображала, какой бы придумать предлог, чтобы снова улизнуть из дома. Но все мои потуги оказались напрасными – мама сообщила, что после завтрака нам всем надлежит заглянуть в гости к дедушке Лешему, так как подошло время урожая лесной глициронии, а без его разрешения собирать эту волшебную травку не удобно, да и не прилично.

Вообще, страда на заповедных полянках хранителя нашего Лихолесья – дело шумное и веселое, в котором мы с Еленой участвуем всегда с большим удовольствием. Дело в том, что собирать чудо-траву нам много разного народа помогает – и Гаевка, и Аука, и Лесавки с Лесовичком и другие лесные духи. А это значит, быть на полянках забавным играм, громкому смеху и задорным танцам.

Жаль только, что это действо закончится глубокой ночью, и с Владом сегодня увидеться не удастся.

Что ж, значит, встретимся завтра. К этому времени я обязательно придумаю, как в одиночку выйти из Лихолесья.

***

Сочинять ничего не пришлось. На следующий день Елена объявила домашним, что мы с ней на весь день уходим в гости к деревенским подружкам и утащила меня из дома.

– Вась, давай разделимся, – внезапно предложила она, когда последняя полоса зачарованного леса осталась позади.

– В смысле? – удивилась я.

– В смысле я пойду в деревню, а ты где-нибудь погуляешь.

– Лена, – хитро улыбнулась я. – С каких это пор тебе надоела моя компания? У тебя, часом, не свиданье ли?

– Я знала, что ты все поймешь правильно, – улыбнулась сестра. – К мельнику племянник из стольного города погостить приехал. Парень – просто сказка.

– Когда же ты с ним успела познакомиться? – удивилась я.

– Позавчера, пока ты в Славоградике была. Я как деду Касьяну грядки прополола, решила в гости к Стешеньке сходить. Пришла в деревню, а там это чудо. Полдня с ним болтали да смеялись. Он меня еще гулять звал. Я хотела вчера к нему сходить, но из-за этих трав, песен, да плясок не успела.

Про пляски она верно сказала. У меня после вчерашних хороводов до сих пор ноги гудят.

У развилки мы остановились.

– Ну, развлекайся, – подмигнула я сестре. – Только держи со своим сказочником ухо востро. А еще на всякий случай скажи, что твоя сестра – ведьма, и, если он тебя обидит, в жабу его превратит и иноземцам продаст. У них, говорят, жабы – первый деликатес.

Елена хихикнула.

– А куда пойдешь ты?

– В поле. На солнышке погреюсь, силой от матушки-земли подпитаюсь.

Договорившись встретиться вечером на этом же месте, мы разошлись в разные стороны.

Сестра пошла в деревню, а я, как и говорила, отправилась в поля. Когда развилка окончательно скрылась из виду, достала из кармана волшебный свисток и осторожно в него подула. Пару минут ничего не происходило, а потом мои волосы тронул легкий прохладный ветерок.

– Здравствуй, Василиса.

Он, как всегда, появился неожиданно. И улыбался так искренне, что я тоже улыбнулась ему в ответ.

– И тебе доброго дня, Влад.

Сегодня воздушник был в серых узких брюках, заправленных в сапоги из тонкой кожи, белой батистовой рубашке и легком укороченном сюртуке, а свои волосы аккуратно собрал тонким ремешком в тугой хвост у основания шеи. О! Уж не для меня ли он так нарядился?

Впрочем, я и сама не в старом сарафане пришла. Надела одно из своих любимых платьев – светло-зеленое с нежной вышивкой, и косу у зеркала почти полчаса затейливым плетением вязала. Сестра моя тоже к своему свиданию хорошо подготовилась, сказочник ее сегодня будет сражен наповал.

Мама, увидев нас красивых, не стала уточнять, каких деревенских коров мы сегодня собрались очаровывать, только усмехнулась и попросила вернуться «от подружек» хотя бы к ужину.

– Ты все-таки смогла скрыться от своих провожатых?

– Скорее, провожатые скрылись от меня, – усмехнулась я. – Знаешь, я подумала, что в поле заполнять твои накопители витой будет удобнее. Здесь повсюду моя стихия, она даст мне дополнительные силы.

Влад вынул из кармана зеленый флакон и протянул мне.

– Он меньше, чем тот, что был позавчера, – удивилась я, взяв сосуд в руку.

– Мне кажется, будет лучше, если ты станешь отдавать виту понемногу. Это безопаснее для твоего самочувствия.

Я кивнула и уселась на землю. Влад опустился напротив меня.

Вынула из флакона пробку, сосредоточилась и стала медленно вливать в него живительную силу. В этот раз не торопилась, делилась осторожно, прислушиваясь к себе.

Может быть, сосуд действительно был невелик, или же это мать-земля щедро подпитывала меня своей магией, но только когда накопитель наполнился, у меня не было ни слабости, ни головокружения. Разве что очень захотелось пить.

– Вот, принимай работу, – улыбнулась я, протягивая Владу накопитель.

Он в ответ протянул мне фляжку с водой. Тут же припала к ней и с жадностью выпила почти половину.

– Скажи мне, Василиса, любишь ли ты летать? – вдруг спросил воздушник.

– Люблю, – ответила я. – А что?

– Ты поднимаешься в воздух только после оборота?

– Да, когда превращаюсь в утку.

– Скажи, а хотелось бы тебе посмотреть на землю с высоты, которая бы была выше птичьего полета?

– Может, и хотелось, – ответила я. – Но там очень холодно, да и не смогу я взлететь так высоко.

– А я смогу, – улыбнулся Влад. Потом встал с земли и протянул мне руку – Полетаем?

– Что ты собираешься делать? – недоверчиво спросила я.

– Полетать, – просто повторил Влад. – Сегодня отличная погода, чистое небо. А холода не бойся. Его не будет. Впрочем, если ты мне не доверяешь…

Не то чтобы не доверяю, просто не знаю чего от тебя ожидать. Но посмотреть с высоты на землю человеческими глазами, конечно, интересно.

Я подала ему руку, и он легко поднял меня на ноги.

– Что нужно делать?

– Встань ко мне спиной, – скомандовал Влад.

– Встала.

– Теперь закрой глаза.

– Зачем?

– При взлете может закружиться голова. Откроешь, когда мы поднимемся в воздух.

– Хорошо.

Едва сомкнула веки, мою талию обвили сильные мужские руки.

– Готова? – тихо сказал Влад мне на ухо

Я кивнула. Его объятие сразу стало крепче, и в ту же секунду мы взмыли вверх – легко и плавно, как на лифте. Ни шума в ушах, ни перехватившего дыхания у меня при этом не было.

– Смотри, – прошептал кащ через несколько секунд.

Я открыла глаза и обомлела. Мы висели прямо в воздухе, а под нашими ногами проплывали полуразмытые нити облаков. Из-за них, как с картины, которую кто-то снял со стены и положил на пол, на нас смотрели зеленые «заплатки» полей, три широкие ленты рек, кукольные домики окрестных деревень и мрачный бескрайний ковёр Лихолесья.

От раскинувшейся под ногами красоты – простой и в то же время ослепительной, захватило дух. Приглядевшись, я различила, как по главному тракту неторопливо едут маленькие, словно игрушечные, крестьянские телеги, а рядом с ними торопливо снуют крошечные человечки.

Сама я так высоко не поднималась никогда. Да и летала-то в основном над нашим зачарованным лесом, на людских землях появляться в измененном обличье мать всегда запрещала.

– Нравится? – тихо спросил Влад.

– Да, – выдохнула я.

– Посмотри вверх.

Подняла голову, чтобы увидеть бескрайнюю синь, которая была еще выше, гораздо выше нас. В то же мгновенье к моей шее прижались горячие губы.

Дыхание тут же сбилось, внутри что-то екнуло, а кожа покрылась мурашками. Я повернула к нему голову, и замерла. Лицо Влада оказалось немыслимо близко, а его глаза, светлые и глубокие, будто северные озера, вдруг вытеснили все, что было вокруг и буквально затянули меня в свой голубой омут.

– Красавица, – прошептал Влад и поцеловал меня в губы.

По телу будто пробежал электрический разряд. Закружилась голова, а мысли растаяли, как снег под весенним солнцем. Не разрывая поцелуя, он мягко развернул меня к себе лицом, прижал сильнее к груди. Я обхватила его руками, бессознательно стащила с волос ремешок и сразу же зарылась в них пальцами.

Господи, как же сладко…

Когда наши губы разомкнулись, оказалось, что мы уже стоим на земле. Вцепившись друг в друга, как ненормальные.

Влад немного отстранился, нежно провел подушечкой пальца по моей щеке.

– Они убьют меня, – хрипло сказал он.

– Кто? – тоже осипшим голосом спросила я.

– Все, – он усмехнулся. – Черт с ними, пусть убивают.

И снова впился в мои губы поцелуем…

Когда я пришла в себя, выяснилось, что мы с Владом уже сидим на земле, причем, он – на собственном сюртуке, а я – на его коленях. Следом пришло следующее открытие – меня по-прежнему крепко прижимают к груди, да и я сама льну к ней изо всех сил.

Подняла голову и чуть ошалелым от недавнего эмоционального гейзера взглядом посмотрела на воздушника. Чтобы увидеть, как из его глаз исчезает пелена, а лицо приобретает осмысленное выражение. Да… Видимо, накрыло сейчас не только меня.

Влад чуть ослабил объятия и мягко убрал с моего лица прядь волос, выбившуюся из косы.

– Красавица, – тихо повторил он.

А на меня вдруг нахлынуло смущение. Попыталась было отстраниться, но кащ снова прижал к себе и на мгновенье стиснул так, что стало почти больно.

– Не пущу, – серьезно сказал Влад.

– Не отпускай, – покорно согласилась я, пряча лицо у него на груди.

Он коротко вздохнул, и вдруг, перехватив меня поудобнее, поднялся на ноги и взмыл вверх. От неожиданности я ахнула и невольно вцепилась в ткань его рубашки. Поле, на котором мы сидели, вдруг оказалось далеко внизу, а плотный поток воздуха, подхвативший нас, едва мы оторвались от земли, тут же с огромной скоростью понёсся куда-то вдаль.

От испуга я сжалась, однако спустя пару секунд под ногами Влада снова была твердая земля. Он поставил меня на ноги, и оказалось, что стоим мы на высоком незнакомом косогоре, под которым раскинулся большой город.

– Где мы? – удивленно спросила я.

– У стольного града, – ответил воздушник.

– И зачем мы сюда прилетели?

– Чтобы сбить с толку твоих охранников. Боюсь, после наших поцелуев они уже подписали мне смертный приговор.

Я недоуменно уставилась на Влада.

– За тобой все время присматривают, – пояснил кащ. – Унды, полевики, лесовики. И им очень не нравится, что мы общаемся. В общине мне передали послание от объединенного Совета магов с настоятельной просьбой оставить тебя в покое, – воздушник взял двумя руками мою ладонь. – А я не могу. И дело здесь не только в артефакте.

Я переплела свои пальцы с его. А он снова привлек меня к себе.

– Возле гор и больших городов сильный магический фон, – продолжил Влад. – Он сбивает духов с толку. Поэтому я и перенес тебя сюда – чтобы никто за нами не подглядывал.

– Они не забьют тревогу?

– Нет, – улыбнулся он. – Твои охранники забеспокоятся, если тебя больше суток не будет в поле их видимости.

– Откуда ты знаешь?

– Духи общаются с ветром, а ветер общается со мной.

Влад наклонился и мягко коснулся губами уголка моих губ.

– Я ждал тебя вчера весь день, – серьезно сказал он мне. – Едва удержался от того, чтобы, наплевав на все предупреждения совета магов и охранные заклинания Варвары, отправиться бродить вокруг Лихолесья. Меня тянет к тебе, как магнитом. Что ты делаешь со мной, Василиса?

А что ты делаешь со мной, Влад? Почему я еще одну ночь провела без сна, сидя у окна и глядя в небо? Я молча протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но воздушник перехватил мою ладонь и снова сжал ее своей рукой.

– Мне нельзя даже приближаться к тебе, – он наклонился и поцеловал мои пальцы. – А внутри все горит. Каждую ночь вижу тебя во сне, целыми днями жду, когда ветер снова позовет меня к тебе. Я с ума схожу, Василиса…

Слова Влада отзывались в моем сердце дрожью. Я вдруг поймала себя на мысли, что хочу обнять его крепко-крепко, уткнуться носом в сильное плечо и держать так до тех пор, пока есть силы. Тот поцелуй между небом и землей словно прорубил брешь в плотине моего внутреннего равновесия, и теперь из нее фонтаном бьют странные, неправильные, но безумно сладкие чувства.

Что происходит, Влад? Неужели я тоже безумна?

Ни один мужчина не вызывал во мне такого бешеного восторга. Ни с кем из тех юношей, с которыми я встречалась в Элории, мне не хотелось дико целоваться у черта на куличках, позабыв обо всем и обо всех. Что со мной, Влад?..

– Над нами здорово пошутили высшие силы, – сказала я ему.

– Да, – серьезно кивнул он. – Только мне не смешно, Василиса. И я не знаю, что сделаю, если унды и драки изолируют тебя от меня.

– Давай сейчас не будем об этом думать, – тихо предложила я, снова пряча лицо на его груди. – От охранников мы сбежали, никто за нами не подсматривает, тревогу никто не поднимет. Давай просто побудем вместе?

– Сейчас это самая лучшая идея.

Влад приподнял двумя пальцами мой подбородок и жарко прижался губами к моим губам.

– Пойдем в город? – спросил, когда поцелуй завершился.

– Пойдем, – пробормотала я, пытаясь унять слабость, вызванную его лаской.

Воздушник снова подхватил меня на руки, и вместе с уже привычным плотным потоком воздуха полетел к стольному городу.

***

– … а потом он мне и говорит, мол, через две недели ему придется обратно в стольный город возвращаться – совсем скоро начнется учебный год, поэтому надо загодя планы поднять, учебники пересмотреть, на собрание какое-то сходить. Рассказывает он мне об этом, а у самого глаза печальные, как у того кота, что мы с тобой в Элории на помойке подобрали. А я ему, значит, отвечаю… Вась! Ты меня вообще слушаешь?

– А? – очнулась я. – Слушаю, конечно.

Елена тут же вперила в меня недоуменный взгляд.

– Чем ты в своих полях занималась? – поинтересовалась сестра. – Лицо у тебя такое мечтательное, будто ты там королевича повстречала. Или единорога.

Вот что ей ответить? Ведь после этих «полей» мне никакой королевич не нужен, а единорог – тем более.

Сегодня до самого вечера мы с Владом бродили по улицам и паркам Ладари – столицы нашего маленького государства. Пили вино, ели сладости, о чем-то говорили и целовались, целовались, целовались… Все события этого чудесного дня смешались в моей памяти в единый быстрый хоровод. Чувства, которые сначала меня испугали и озадачили, были окончательно отпущены на волю, и я полностью, безоговорочно позволила себе наслаждаться происходящим.

Ближе к сумеркам Влад перенес меня к развилке, на которой мы должны были встретиться с сестрой, и улетел восвояси. И вот теперь мы с Еленушкой шагаем домой, она мне оживленно о чем-то повествует, а у меня перед глазами стоят голубые очи, белоснежные волосы и сильные руки…

– Ваась! Ты уснула что ли?

– Извини. Что ты там рассказывала?

– Я там рассказывала, что Игнатушка мой через две недели в Ладарь уезжает. И что мне из-за этого тоскливо.

– О!.. Погоди! Это ты про сказочника своего толкуешь? Как-то быстро он стал ТВОИМ.

– Да много ли времени для этого надо? – мечтательно улыбнулась Елена. – Иногда и пары минут достаточно.

Уфф! Значит, я не одна такая, с чувствами бьющими через край. Прямо от души отлегло.

– А отчего же он так скоро уезжает?

– Занятия у него в университете начинаются.

– Так он студент?

– Он преподаватель.

Хм. А ведь я тоже скоро уезжаю, а Владу сказать об этом забыла.

– К чему все это тебе рассказываю, – продолжила сестра. – Я, Вась, теперь каждый день в деревню ходить буду. Чтобы ни одного денечка до самого его отъезда не упустить.

– И я с тобой, – тут же сказала я. – Мне в полях понравилось. Солнышко греет, вита струится, хоть ложкой ешь, да и матери спокойнее будет.

– Вот и хорошо, – обрадовалась моя двойняшка.

До самого дома Елена расписывала мне какой ее Игнатушка умный, красивый и работящий. Я слушала, в нужных местах кивала и поддакивала, а сама то и дело возвращалась мыслями к своей прогулке по Ладари.

На следующий день «к подружкам» мы отправились сразу после завтрака.

Стоило подойти к развилке, как оказалось, что нас там уже дожидаются – у самой дороги в нетерпении топтался широкоплечий загорелый парень вполне себе приятной наружности. Увидев Елену, он расплылся в широкой улыбке счастливого дурачка (это, к слову, нормально – все мужики на мою сестрицу так реагируют). Однако, увидев рядом с ней меня, вдруг как-то напрягся и улыбаться перестал. Это, впрочем, тоже нормально – я когда ленкиных хахалей вижу, грозной становлюсь и сердитой. Елена эту мою особенность знает, поэтому чмокнула меня в щеку и быстренько со своим Игнатушкой поскакала в сторону деревни.

Я же снова отошла от развилки подальше и подула в волшебный свисток. Через минуту мою талию уже обнимали нежные мужские руки.