Текст книги "Госпожа чародейка (СИ)"

Автор книги: Ольга Богатикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Ты молодец, Лорелея, – наконец сказал наставник. – Ошибок нет. Так. Схемы воздушных колебаний выучила?

– Да.

– Изобрази. Нет, не на бумаге. Рисуй прямо в воздухе. Если все сделаешь правильно, сегодня покажу, как с их помощью стабилизировать мобильные мини-порталы.

Ух ты! Значит, мне не придется почти каждый день топать четыре километра до Дорфа и обратно. Конечно, вряд ли сумею выстроить портал на большое расстояние, не настолько я пока сильна. Ну хоть на километр будет меньше шагать, и то дело.

Я встала со стула, повернулась к мастеру спиной и принялась чертить в воздухе магические знаки.

– Какой милый цветок у тебя в волосах, – вдруг сказал Эрик Дорн.

Цветок?.. Я вздрогнула, сбилась, а начерченные знаки сразу же исчезли.

Ах да, я же не вынула из пучка ромашку Алекса.

– Да, милый, – ответила, потрогав ромашку пальцем.

– Где ты его взяла?

– Знакомый подарил, – ответила я.

– Знакомый? – удивленно переспросил господин Дорн. – Какой еще знакомый?

– Очень хороший, – пожала я плечами. – А что не так с этой ромашкой?

Мастер встал со своего места и подошел ко мне.

– Это не ромашка, Лорелея. Это стратиберия.

Да ладно?!

Я осторожно вынула цветок из волос и внимательно в него всмотрелась.

Я много раз видела стратиберию на картинке в учебнике по магическим растениям, но вживую – никогда. Да ее вживую вообще мало кто видел. Она была интересна и ценна тем, что при добавлении в любое снадобье, увеличивала его свойства – целебные или магические, в несколько раз.

В принципе, этот цветок мог вырасти где угодно – хоть в ухоженном саду, хоть в лесной чаще, хоть здесь в горах. Главными условиями его появления были магия (много магии!) и теплое время года. Что ж, все вполне логично. Осенью проснулся новый волшебный источник, земля впитала вырвавшуюся магию, а летом расцвели стратиберии. Несколько кустов. Алекс ведь показал, где сорвал для меня «ромашку». Самое смешное, что эти цветы появились совсем рядом, вдоль дороги от поместья Дорна до деревни пастухов.

– Мастер, а это точно стратиберия? – спросила я. – Они же обычно голубые, а у этой лепестки почти белые.

– Стратиберии бывают разные, – рассматривая «ромашку» вместе со мной, ответил господин Дорн. – От совсем белых до темно-фиолетовых. Главное их отличие от обычных цветов – розовые крапинки в желтой сердцевине. Так что – да, это точно стратиберия.

Чародей оторвал взгляд от цветка и внимательно посмотрел на меня.

– Волшебные растения цветут всего сутки, Лорелея. Если ты узнаешь у своего знакомого, где он взял эту стратиберию и принесешь мне сегодня букетик таких цветов, я освобожу тебя от домашнего задания до следующего четверга.

Боги! Да я вам их охапку принесу, мастер!

В это воскресенье в Дорфе намечался большой праздник с народными гуляниями, угощением и танцами, и Алекс пригласил меня повеселиться вместе с остальными. Поэтому свободное время  было бы весьма и весьма кстати.

Задерживать меня господин Дорн не стал – видимо, возможность разжиться стратибериями была настолько заманчивой, что технику построения порталов он решил отложить на следующий раз.

Ползать вдоль дороги в одиночку мне показалось неинтересным, поэтому для начала я заскочила в деревню за Алексом – пригласил гулять, так пусть гуляет.

Мое появление у дома тетушки Хадизы вызвало волну негодования у местных девушек, которые, бросив повседневные дела, то и дело пробегали мимо забора кружевницы. Племянник Хадизы опять что-то мастерил во дворе. Время от времени он отрывался от работы и о чем-то весело переговаривался с деревенскими красавицами. Увидев меня, Алекс заулыбался, а когда услышал предложение прогуляться прямо сейчас, тут же оставил работу («нет-нет, это пустяки, закончу позже») и пошел вместе со мной.

Почему-то подумалось, что теперь по деревне пролетит слух, будто я приворожила этого красивого городского парня. А уж когда вместе появимся на празднике…

До обеда мы собрали девять стратиберий – три куста по три цветка в каждом – все, что смогли отыскать в траве, что росла вдоль дороги. Десятую, подаренную Алексом, «ромашку» я оставила себе. Все-таки это подарок. Знала бы я, как этот подарок  мне пригодится в дальнейшем…

***

Пятница оказалась куда напряженнее четверга. Прием, к которому я, как и всегда, готовилась почти всю неделю, прошел быстро – минут за тридцать. Собственно столько времени мне понадобилось, чтобы раздать селянам снадобья. А потом в мой кабинетик валилась целая толпа пастухов, явно только что вернувшихся с высокогорных пастбищ.

– Госпожа чародейка, выручайте, – с порога заявил господин Войтер, который вошел самым первым. – Чего боялись, то и случилось – на наше третье пастбище пробралась нечисть.

Твою ж!..

– Крупная?

– Не, мелкая. Мы даже знаем какая – грыги.

– Уверены?

– Ну да. С понедельника стали замечать, что три козы по утрам без молока стоят. Забеспокоились, поставили наблюдателей. Вот они-то их и увидели. Приходят, значит, ближе к утру грыги, голов пять, сосут молоко и уходят.

Ну да, это вид нечисти молоко уважает. И мясо тоже.

– А мы-то уже ученые, знаем, что эти твари просто так не уйдут. Недельку коз подоят, а потом начнут их жрать. Решили не ждать, пока они задерут чью-нибудь животину, вот и обратились к вам. Мы их сами прогоним, вам беспокоиться не нужно, только дайте нам какого-нибудь вонючего зелья.

– Думаете, сможете прогнать их неприятным запахом? – удивилась я.

– Ну да, – ответили пастухи. – Мы так лет семь назад грыгов уже прогоняли.

Вот ведь святая простота.

– Вам тогда просто очень повезло, – сказала я. – Сильную вонь не переносят детеныши. Собственно, они же ваших коз и доят. А мясо едят их родители. Вот им-то как раз запахи не вредят, зато сильно раздражают. На самом деле, взрослые грыги просто ждут, когда их малыши перестанут нуждаться в молоке. Как только это произойдет, они и начнут поедать ваших животных. А если вы разбрызгаете вонючее зелье…

– То они ждать не станут, и будут у нас большие проблемы, – продолжил господин Войтер. – И что же теперь делать, госпожа чародейка? На другое пастбище переходить не хотелось бы.

– Убрать нечисть можно другим способом, – ответила я. – Причем, лучше это сделать прямо сегодня. Я сейчас схожу за оружием и инструментами, а потом мы все вместе пойдем на охоту.

Пастухи переглянулись и согласно закивали головами.

Собственно, способов избавиться от мелкой нечисти много. Против грыгов самым эффективным всегда был магический капкан – он позволял уничтожить разом всю стаю.

Ритуал создания капкана требовал нескольких часов подготовки, поэтому на пастбище мы с пастухами отправились сразу, как только я собрала все необходимые вещи.

Добирались сравнительно недолго, зато по такой дороге, что я раз десять пожалела, что учиться создавать стабильные мини-порталы буду только на следующей неделе.

На пастбище – большом горном лугу, имелось много травы, коз и целая прорва мест, в которых днем могли прятаться грыги.

Когда пастухи отвели коз в импровизированный загон, я обошла пастбище по периметру, выкладывая зачарованные кристаллы таким образом, чтобы к его середине вели несколько «тропинок». В сумерках, примерно за почаса до пробуждения нечисти, капнула в центр получившейся фигуры пару капель козлиной крови, вылила кружку молока и целый флакон особого зелья, которое специально взяла с собой.

– Теперь будем ждать, – сказала я пастухам, укрываясь вместе с ними защитной сферой.

Ждали не долго. Как только солнце скрылось за горизонтом, по пастбищу разлился нежный аромат.

– Откуда здесь клубника? – удивленно спросил кто-то из пастухов. – Чуете? Клубникой пахнет.

– Я чую запах сена и яблок, – отозвался еще один пастух. – Никакой клубники.

– А мне кажется, пахнет мокрой дорогой, – задумчиво сказал господин Войтер. – Госпожа чародейка, это волшебство?

– Волшебное зелье, – подтвердила я. – Каждый чувствует тот запах, который ему нравится.

Самой мне казалось, что в воздухе пахнет корицей, точнее, булочками с корицей. Теми, что любит печь моя тетя.

– На этот запах придут грыги? – спросил Войтер.

– Да.

– Они тоже чуют что-то особенное?

– Не совсем. Это зелье вызывает обонятельные галлюцинации только у людей. Для нечисти оно просто усиливает уже имеющиеся запахи. В данном случае запах крови и молока.

– Смотрите! – вдруг воскликнул пастух, стоявший рядом с господином Войтером. – Твари пришли.

Я посмотрела влево – в наступившей темноте появились маленькие красные точки глаз. В предвкушении я потерла руки. Ух, сейчас начнется!

Грыги почти беззвучно скользили в середину поляны к источнику сладкого, одуряюще прекрасного запаха – запаха добычи. Один, второй, третий, четвертый… Давайте мои хорошие, давайте! Пятый, шестой, седьмой, восьмой…

Возле центрального кристалла послышался писк. Значит, первые грыги до цели уже добрались. Ну, еще немного. Мы затаили дыхание.

Вспышка света! И громкий оглушающий вой!

– Твою ж ***, – восхитился господин Войтер.

Прямо перед нами посреди горного луга в воздухе зависла огромная светящаяся сеть, в которой испуганно билась вся стая нечисти. Я сняла защитный купол и подошла ближе. Хм, ничего такая стая – особей двенадцать, не меньше. И среди них пять уже достаточно подросших детенышей. Что ж, вовремя мы их поймали. Еще пара дней, и они бы пришли бы не за молоком, а за мясом.

Грыги, на мой взгляд, один из самых отвратительных видов нечисти. Круглые, грязные, мохнатые, жутко вонючие. И с длинными острыми зубами. Зубы у грыгов  растут всю жизнь, как у бобров, и им приходится время от времени их стачивать, чтобы не разорвало челюсть. Поэтому свою жертву они сгрызают вместе с костями. Гадость, фу.

– Госпожа чародейка, что с ними теперь делать? – спросил один из пастухов.

– А есть варианты? – поинтересовалась я.

– Да раздавить их, как крыс! – внес кто-то предложение. – Вон их сколько много! Все стадо бы задрали, до последнего козла!

Остальные поддержали идею громкими возгласами.

– Раздавить не получится, – сказала я. – У грыгов очень крепкий череп, и все тело под шерстью покрыто крепкими ороговевшими пластинами. Могу разорвать их пульсарами, но тогда я останусь почти без сил.

– Мы вас до дома на телеге довезем, – пообещал господин Войтер.

Вздохнула и приступила к работе.

Домой меня снова везли в полубессознательном состоянии. Я лежала на охапке пахучего сена, смотрела на звезды и думала о том, что завтрашняя пробежка, видимо, отменяется (да простит меня Алекс!).

А еще мечтала о булочках с корицей, тех самых, по тетиному рецепту. Утром обязательно надо будет их напечь…

***

В субботу проснулась по привычке рано. Долго лежала и рассматривала потолок, потому как вставать было откровенно лень. Судя по возникшему желанию не вылезать из-под одеяла до завтра, ни магические, ни физические силы еще не восстановились. Можно было бы взять себя за шкирку и притащить в лабораторию – там, вроде бы, оставался флакон с тонизирующим составом. Но делать этого я не стала – пусть организм восстанавливается сам, для него это гораздо полезнее, чем подпитка извне.

Из кровати я все-таки выбралась. Потому что очень захотелось кофе и все тех же булок с корицей.

Тетя всегда говорила, что заниматься выпечкой нужно имея хорошее настроение, тогда тесто будет пышнее и румянее. В этом тетушке можно было доверять – ее пироги, торты и печенье получались божественными.

Я приняла душ, надела легкое пестрое платье, расчесала свои рыжие кудри, посмотрела в окно на безоблачное голубое небо и решила, что теперь мое настроение для выпечки вполне годится.

Кухня была залита солнечным светом. Я отворила дверь, ведущую на веранду, и помещение сразу же наполнилось свежим утренним воздухом и гомоном птиц.

Быстро замешала тесто, при помощи магии помогла ему подняться, налепила кренделей, поставила их в свою допотопную духовку.

Теперь кофе. Смолола зерна, вдохнула чудесный аромат, достала джезву, залила кофе водой, поставила вариться.

Через несколько минут я буквально купалась в волнах божественного аромата свежесваренного напитка и зарумянившихся булочек.

Эх… В такие моменты понимаешь, что и жизнь прекрасна, и домашняя кухня лучше ресторанной.

Напевая себе под нос какой-то веселенький мотивчик, я сняла джезву с огня, потом вынула из духовки готовую сдобу. Теперь посыпать ее молотой корицей и – завтрак готов!

Когда булки красиво легли на большое белое блюдо, а обжигающий кофе чуть остыл, мое настроение уже зашкаливало за самую высокую отметку. А если бы здесь вдруг оказался еще и приятный собеседник, то это утро стало бы самым чудесным за все прошедшие месяцы. Я поставила чашку с кофе и тарелку с булочками на поднос, чтобы отнести их на стол, обернулась и застыла.

В дверях моей кухни стоял Эрик Дорн.

ГЛАВА 8

Дорф, Кетль

Два года назад

Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Появление такого гостя меня, мягко говоря, удивило. За весь прошедший год не только я ни разу не нарушила границу между нашими, с позволения сказать, территориями. Мастер никогда не интересовался тем, насколько хорошо я устроилась в его доме и дальше моей лаборатории не заходил.

Впрочем, судя по его изумленному виду, на моем пороге чародей оказался неожиданно для самого себя.

– Доброе утро, – я отмерла первой.

– Доброе, – как-то смущенно ответил господин Дорн. – А я на запах пришел. Вышел в сад, а там пахнет чем-то домашним, вкусным…

– Хотите кофе? – предложила я, кивнув на свой поднос.

– Если угостишь, тогда с удовольствием.

Он шагнул с веранды в кухню, сел за стол. Я поставила перед ним поднос, придвинула ему свою чашку, себе налила вторую порцию из джезвы.

Мастер сделал глоток ароматного напитка, откусил кусочек булочки.

– Очень вкусно, – похвалил он меня. – И часто ты готовишь сама?

– Часто, – ответила, усаживаясь напротив и отхлебывая кофе.

– Почему? Ресторанная еда тебе не нравится?

– Нравится. Но она какая-то… одинаковая что ли. И бездушная, как полуфабрикаты с конвейера. Ни в одном ресторане не приготовят те блюда, которые я люблю так, как мне нужно.

Волшебник улыбнулся. Окинул взглядом мою кухню.

– У тебя здесь уютно, – сказал он. – Резная мебель, цветы… Милые занавески на окнах.

– Из дома прислали, – улыбнулась я.

Занавески у меня и правда симпатичные.

– Я ведь так и не удосужился спросить, как тебе здесь живется.

– Нормально, – пожала плечами. – Поначалу было немного напряжно, но я привыкла.

– И что же тебя напрягало? Мои задания?

– Ну что вы! – засмеялась я. – С вашими заданиями я справляюсь сравнительно быстро. А вот то, что приходится почти каждый день бегать в Дорф, поначалу сильно утомляло.

– Ну надо же. А я все эти годы только варил для пастухов зелья. Выходит, они стеснялись попросить меня о чем-то еще?

– Выходит, что так.

– Я настолько страшный, Лорелея?

– Нет, – улыбнулась я. – Вы не страшный, вы строгий. Да и репутация у вас, мастер, та еще – самый великий, самый сильный, самый легендарный. Лишний раз обращаться неловко. Да и боязно.

– Ты не испугалась.

– У меня был шкурный интерес, ведь от этой стажировки зависит мое будущее.

Я допила кофе и поставила чашку на стол.

– Как прошел вчерашний прием?

– Нормально.

– Разве? Твой магический резерв наполовину пуст.

Вот он – еще один предмет моей зависти. Я магический резерв других волшебников не вижу.

– Ах это. Пришлось вчера съездить на пастбище. Там завелась стая грыгов, нужно было зачистить.

Чародей покачал головой.

– Нет, Лорелея, тут явно дело не во мне. Когда я жил здесь один, нечисть обходила и деревню, и пастбища стороной. А уж о том, чтобы вызвать сюда боевиков из магконтроля, речи вообще никогда не шло. Было тихо и скучно. Но стоило появиться тебе, как у всех жизнь сразу стала веселее и разнообразнее.

– Вот видите, мастер, а вы не хотели брать стажера, – засмеялась я.

Он тоже улыбнулся и посмотрел так, что мне вдруг стало неловко. Взгляд этот был теплым и таким заинтересованным, будто волшебник увидел меня в первый раз. Я опустила глаза.

– Тобой, наверное, очень гордятся родители, – сказал господин Дорн.

– Мне тоже хочется верить, что они бы мной гордились.

Теперь взгляд мастера стал удивленным.

– Они умерли, – пояснила я. – Уже давно.

– И что же, родственников больше нет?

– Ну почему же. У меня есть тетя и две бабушки.

Почти минуту мы молчали. Чародей взял с блюда еще одну – последнюю булочку и начал задумчиво ее жевать. Надо было делать больше сдобы – за разговорами мастер незаметно съел всю мою выпечку.

– А у меня вообще никого не осталось, – сказал волшебник, будто размышляя вслух. –  Только работа. Это так странно. Раньше вокруг всегда было много людей, причем, некоторые из них считали себя моими родственниками. Находились даже какие-то пятиюродные сестры и восьмиюродные племянники. А теперь нет никого.

– Так ведь вы же сами хотели избавиться от навязчивого внимания, мастер.

– Ну да, хотел. И избавился. А теперь сижу тут и думаю: наверное, напрасно. Знаешь, я уже забыл, как это здорово – просто сидеть на уютной кухне и есть домашние булки.

– Вы можете приходить в эту кухню, когда захотите, – сказала я. – Я могу угостить вас и своим супом, и рагу и чем-нибудь еще.

Дорн глянул на блюдо, и, убедившись, что вкусняшек больше не осталось, встал.

– Спасибо, за чудесный завтрак, Лорелея. И за приглашение тоже. Не буду больше отнимать твое время.

Мастер ушел через сад. А я смотрела на его идеально прямую спину и думала о рамках, в которые мы загоняем сами себя. И еще о том, что с удовольствием угощу этого серьезного могущественного человека еще чем-нибудь домашним, приготовленным с душой.

***

После завтрака я решила немного поработать в саду. За время моего пребывания в доме мастера, от сорняков и невнятных колючих кустов там не осталось и следа. Правда, пришлось неплохо потрудиться, прежде чем мой клочок земли стал выглядеть аккуратно. Зато теперь из окна моей кухни можно было увидеть зеленый газон, ровно подстриженные кустики и симпатичные клумбы с цветами.

Я давно обратила внимание на то, что сад Эрика Дорна состоял исключительно из полезных растений – все цветы, кустарники и плодовые деревья, которые в нем росли, могли быть использованы для приготовления тех или иных магических составов. Декоративными были разве что кусты, разграничивающие наши с наставником территории. И то не факт – возможно, я просто еще не в курсе какие полезные свойства есть у этих колючих растений.

Зато у меня на клумбах цвели и колосились в основном обычные садовые цветы, семена которых мне периодически присылала тетушка. Лекарственным же я выделила совсем небольшой кусочек земли – в основном для развей-травы, которая вырастала быстро и требовалась почти для каждого зелья, необходимого жителям Дорфа.

В саду прокопалась почти до обеда. А перед тем, как сесть за стол, решила проверить свою почту на информпорталах. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что мой ящик буквально завален сообщениями от Алекса – мы обменялись с ним адресами еще когда ползали по траве, собирая стратиберии.

«Как дела, речная дева? Говорят, вечером у тебя была великая битва».

«Ты потратила так много сил, что до сих пор спишь? Бедняжка моя, наши пастухи, наверное, совсем уходили тебя своими грыгами и козами».

«Лея, у тебя все хорошо?»

«Госпожа чародейка, ты там вообще живая?»

И все в таком духе.

Беспокоится. Как это мило и приятно!

Я уселась за магбук, чтобы ответить на сообщения моего заботливого друга, и до самого обеда активно с ним переписывалась. Алекс снова звал гулять, но я отказалась – выходить из дома дальше ограды не хотелось, видимо, силы еще не восстановились. К тому же, завтра мы с ним в любом случае увидимся на празднике.

На прощание Алекс пообещал, что будет без меня скучать. Я в это не поверила ни на грош – деревенские красавицы вряд ли позволят ему унывать.

Остаток дня в кое-то веки провела, как нормальная девушка – ела вкусняшки, подбирала наряд для завтрашних гуляний, валялась на травке в саду.

Вечером проверила в лаборатории дозревшие зелья, перелила их из колб и пробирок во флаконы, а потом с чувством выполненного долга отправилась спать.

***

Алекс зашел за мной во втором часу дня. Ну как зашел – я заметила его шагающим из стороны в сторону метрах в двадцати от защитного купола. Подходить ближе мой метеоролог явно опасался.

Увидев меня, Алекс застыл, а его взгляд из задумчивого стал откровенно восхищенным. Да, я – красавица. Еще бы! Все утро наводила марафет – укладывала кудри, делала макияж, разглаживала на одежде внезапно обнаруженные складочки.

Теперь я щеголяла в нежно-голубом сарафане, серебряных босоножках на невысоком каблучке и с серебристой же заколкой-бабочкой в волосах. Хороша! Чуть подведенные глаза стали казаться ярче, подкрашенные ресницы длиннее… И, прошу заметить, на свою внешность я не потратила ни капли магии!

– Привет! – поздоровалась с Алексом.

Тот молча кивнул, продолжая меня разглядывать.

– Ну, пошли? – весело сказала я, кивая на дорогу.

– Ты продолжаешь меня удивлять, речная дева, – ответил, наконец, Алекс. – Выглядишь... волшебно.

Я довольно улыбнулась, и мы неторопливо пошли в Дорф.

– Так что за праздник сегодня в деревне?

– Урлауб.

– А что это значит?

– Местные тебе не говорили?

– Нет.

– Урлауб – это имя основателя Дорфа, – принялся рассказывать Алекс. – Есть легенда, что когда-то давно юный охотник Урлауб подстрелил в этих горах дикую козу с нежной тонкой шерстью. Он было хотел отнести добычу домой, но коза прямо у него в руках превратилась в прекрасную девушку. Оказалось, что охотник случайно ранил горную фею, которой вздумалось превратиться в зверя. Урлауб принес девушку в свою деревню, чтобы вылечить. Ну и влюбился, конечно. А она полюбила его. Они хотели пожениться, но родители юноши были против такой невестки, да и сама фея не хотела жить вместе с людьми. Поэтому однажды она ушла в горы, а Урлауб отправился за ней. Однако, и в горах этим двоим пришлось не сладко. Выяснилось, что в общине фей у возлюбленной охотника есть нареченный – горный дух, который не пожелал уступать смертному свою невесту. Он превратился в огромного свирепого козла и попытался убить Урлауба, но юноша смог его победить. После этого родственники феи признали, что охотник достоин быть ее мужем, и показали эту долину, где молодожены и поселились. Им помогли построить дом и пригнали стадо коз с нежной шерстью. Потом сюда пришли друзья Урлауба со своими женами, тоже построили себе дома и стали заниматься разведением скота. Так и появился Дорф.

– Какая чудесная легенда!

– Да, местным тоже нравится. С тех пор день, когда охотник со своей женой-феей поселились в этой долине, отмечается в деревне, как праздник Урлауб.

– Другими словами, это что-то вроде Дня города? То есть, Дня деревни. Да?

– Ага. Празднуется он очень шумно и масштабно – с театральным представлением и танцами.

– Ого!

– Сама увидишь. Сегодня здесь будет весело – съедутся гости из всех окрестных деревень. Да, чуть не забыл. Есть поверье, что поздно вечером, когда в небе зажгутся звезды, каждый участник праздника получит знак, по которому сможет предугадать свое ближайшее будущее.

– Это как? – удивилась я.

– Понятия не имею, – пожал плечами Алекс. – Я ни разу не участвовал в Урлаубе. А про легенду и поверье мне рассказывала тетушка. Так что, увидим сегодня сами.

В Дорфе действительно оказалось шумно. Да что там, в сравнительно небольшой деревне было не протолкнуться. Прямо посреди улицы стоял небольшой помост с импровизированными кулисами, а на пятачке возле дома старосты уже накрывали длинные столы. Дома и заборы были украшены цветами, яркими лентами, флажками и воздушными шариками. Из установленных возле сцены динамиков звучала громкая веселая музыка, туда-сюда сновали и местные жители, и другие, не знакомые мне люди. Все улыбались, время от времени раздавался веселый смех.

К моему появлению отнеслись спокойно и даже радостно, как к внезапно заглянувшему на огонек другу семьи.

Праздник начался ровно в три часа дня, когда на помост с поздравительной речью вышел староста Фурр. Утомлять долгими рассуждениями он никого не стал, уложился в пять минут. Сказал о том, как здорово, что все они здесь сегодня собрались, что быть пастухом – почетно, учитывая значимость шерсти их козочек для развития промышленности нашего государства, – и праздник начался.

После старосты на сцену поднялись актеры (явно приглашенные из города), которые показали небольшой спектакль об Урлаубе и его возлюбленной фее, потом снова была музыка, шутливые соревнования, тир с призами-сувенирами, танцы и куча угощений.

Мне давно не было так весело и легко. Я буквально отдыхала душой на этом незамысловатом празднике, среди радостных и щедрых деревенских людей. В обнимку с Алексом я кружилась на импровизированной танцплощадке, громко болела вместе с остальными пастухами за господина Войтера во время борьбы на кулаках, пила вкусный пунш, звонко чокаясь бокалами с Милой Фурр, с восторгом хлопала в ладоши, после того, как мой метеоролог выиграл для меня в тире маленькую декоративную игрушку-собачку.

И вместе со всеми ждала вечера, когда зажгутся звезды, и каждый получит неведомый знак, по которому определит свое будущее.

– Знак может быть каким угодно, – объясняла заинтересованной молодежи тетушка Динара. – Взять, к примеру, меня. Как-то раз много лет назад, в вечер Урлауба, соседский парень случайно уронил на меня корзину с голубыми цветами. Осыпал с ног до головы. И что вы думаете? Через несколько месяцев мы с этим парнем поженились, и на свадьбе нас для богатства и здоровья осыпали точно такими же голубыми цветами.

– А мне под звездами Урлауба однажды померещился детский крик, – добавила жена старосты. – Я тогда как раз замуж вышла. И через месяц узнала, что беременна.

Молодежь удивлялась, шушукалась и с нетерпением ждала ночи. Каково же было общее разочарование, когда безоблачное небо ближе к вечеру заволокло тучами. Я было подумала, что вот-вот пойдет дождь, и праздник придется переносить куда-нибудь под крышу. Обошлось, дождя не случилось. Зато небо стало серым, угрюмым, и рассмотреть на нем какие-либо звезды было невозможно.

Лично меня этот факт совсем не огорчил. С гаданиями и прорицаниями у меня никогда особенно не ладилось, в универе я получила по этому предмету высший балл исключительно за старание. Так что, пошли звезды этот пресловутый знак, я могла бы его истолковать не правильно, а то и вовсе не заметить.

Праздник окончился ближе к полуночи. Гулять до утра пастухи не стали, все-таки обычные дела и обязанности, которые всех ждали завтра, никто не отменял.

В поместье наставника я возвращалась в компании Алекса – он вызвался проводить меня до дома. По пути болтали, шутили, смеялись.

– Знаешь, я очень благодарна, что ты пригласил меня на этот праздник, – сказала я ему, когда мы дошли до развилки.

– Да, было здорово, – согласился парень. – Есть какой-то шик в этих сельских торжествах, да?

– Ага.

– Я как-то раз побывал на деревенской свадьбе. Вот уж где было веселье! В городе женятся гораздо спокойнее и скучнее.

– Драка была?

– А как же! Это ж нерушимая традиция. В деревнях вообще очень сильны всякие обычаи. Жаль, что тучи закрыли небо, и сегодня не произошло традиционное чудо.

Я невольно подняла глаза вверх.

– Алекс, смотри!

Прямо над нами сверкали звезды. В наступившей темноте на небо, конечно же, никто внимание больше не обращал, а оно как-то совсем незаметно стало безоблачным, и теперь сияло крупными жемчужинами созвездий.

– Знаешь, – задумчиво сказал Алекс, переводя взгляд на меня. – Раз уж никаких особенных знаков мы не увидели, может, чтобы чудо случилось, нужно ему помочь?

Он осторожно провел рукой по моим волосам, и я вдруг осознала, как близко друг другу мы стоим. Взгляд Алекса стал очень нежным, а сам он начал медленно склоняться к моему лицу. От этой внезапной близости сердце екнуло и забилось быстро-быстро, а я сама подалась вперед, уже ощущая на своих губах на его дыхание…

– Лорелея!

Мы с Алексом вздрогнули и отпрянули друг от друга. Я повернула голову и вздрогнула еще раз – в трех шагах от нас стоял господин Дорн. Судя по сжатым губам и желвакам, ходящим по его скулам, мастер был зол, как собака.

У меня от страха похолодела спина. Что случилось?! Наверняка что-то ужасное, раз наставник покинул пределы жилища, и явно связанное со мной, так как развилка, на которой мы стояли, находилась метрах в двухстах от его дома. Вряд ли господин Дорн собирался прошвырнуться в горы, скорее всего, он направлялся в Дорф. Боги, что же произошло?!

– Завтра у тебя занятие, – ледяным тоном напомнил мне волшебник. – Не пора ли возвращаться в дом? Уже, знаешь ли, полночь.

Мне стало нехорошо. Конечно, он не станет ругать меня при постороннем человеке. В голове судорожно роились мысли. Где же я накосячила? В лаборатории ничего взорваться не могло, вода у меня везде выключена, электричество тоже, все задания выполнены верно…

– Добрый вечер, – вклинился мой спутник. – Вам не следует волноваться, я бы проводил Лорелею до самой калитки, – а потом протянул Дорну руку и представился, – Алекс.

Волшебник смерил его внимательным колючим взглядом и крепко пожал протянутую руку.

– Эрик.

Лично меня это резануло по ушам. Какой еще, к демонам, Эрик?..

Алекс же или не понял, кто сейчас стоит перед ним, или посчитал, что у легендарных колдунов в порядке вещей представляться просто одним именем.

– Благодарю, что проводили мою помощницу, Алекс, – сказал мастер. – Дальше мы сами.

– Тогда всего хорошего и доброй ночи, – улыбнулся мой метеоролог. – До встречи, Лея.

– Пока, Алекс, – улыбнулась я.

– Идем, Лорелея, – велел мне чародей и первым направился к дому.

Шли молча. Тишину я рискнула нарушить лишь когда Алекс скрылся из виду.

– Мастер, что случилось? – спросила я.

– Ничего, – раздраженно ответил чародей. – Кроме того, что уже глубокая ночь.

Что? Причем тут это?

– Мастер, я подумала, что раз уж вы вышли из дома, значит, произошло что-то…

– Лорелея, я неясно выразился? Ничего не произошло. Кроме того, что ты несерьезно относишься к своей стажировке. На этом все.

То есть, в доме ничего не взорвалось, не случилось ни потопа, ни пожара, ни нашествия грыгов? А за каким, простите, демоном он тогда перебил наш с Алексом поцелуй?! Почему разговаривает со мной так, будто я как минимум спалила его дом?!

Я шла за Дорном и чувствовала, как испуг сменяется злостью. Что же вы за скотина, мастер?!

Я ведь выполняю все поставленные условия, работаю с пастухами, успешно делаю задания. Да ко мне за весь этот неполный год никто ни одной претензии не предъявил!

А этот гадкий колдун только рычит, фыркает, закатывает глаза и ведет себя так, будто я наглая, бесполезная приживалка. И булки все мои вчера сожрал.