Текст книги "Три желания (сборник)"

Автор книги: Ольга Ярошинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Вот тебе! – крикнула она. – Это тебе за прыщик! Это за целлюлит!

Принц бежал от нее, прикрываясь руками, перепрыгивая через ступеньки.

– Это за отсутствие лоска! – вошла в раж Елена. – Это за толстую!

Елисей выбежал из дворцовых ворот, а принцесса швырнула ему вслед швабру как копье и осталась стоять на пороге, выбившись из сил.

– Проваливай отсюда! Свинья неблагодарная! – заорала она ему вслед.

Принц отбежал на безопасное расстояние и отряхнулся.

– Дура! – крикнул он. – Упустила свое счастье!

– Пошел вон! – Елена с силой захлопнула ворота, показав Елисею на прощание неприличный жест.

Она пригладила растрепавшиеся волосы и разревелась. Верный Рыцарь подбежал к ней и взволновано схватил за руки.

– Что случилось, Елена?!

– Красивый он, видите ли, идеал... – гнусаво ответила принцесса, шмыгая носом. – Не нужен мне такой задавака, хватит и меня самой... Вот ты как думаешь, я толстая? – спросила она.

– Что ты?! – искренне возмутился Верный Рыцарь. – Ты само совершенство!

– Хорошо, – удовлетворенно кивнула она. – Пойду, отдам распоряжения насчет нашей свадьбы.

– Рыцарь, твоих рук дело? – недоуменно спросил Мудрец сияющего от счастья Рыцаря, когда принцесса отошла. – Ты навоз хорошего жеребца взял?

– Ага, как же, – ухмыльнулся рыцарь и подмигнул старику. – Самого свежего в свином хлеву нагреб.

***

Подарок на Рождество

Анна Леонидовна шла домой из магазина. Снег под ногами хрустел, деревья мягко светились синевой праздничной иллюминации. Женщина улыбнулась семейной паре, тащившей за собой санки с румяным малышом. Жаль, Витенька не смог приехать ни на Новый год, ни на Рождество. Новый год Анна Леонидовна привыкла встречать одна или с соседкой. Готовила себе несколько любимых блюд, включала концерт по телевизору, любовалась фейерверками за окном. А вот Рождество – семейный праздник, и она так хотела встретить его с сыном, но он решил отпраздновать с невестой. Что ж, дай Бог, все у них сложится. Анна Леонидовна привыкла быть одна – раннее вдовство, потом единственный сын уехал учиться в Европу. Ее не томило одиночество, но все же иногда, на праздники, хотелось, чтобы дома ждал еще кто-то, кроме наглого рыжего кота Атамана, который все время норовил поточить когти о кресло и уснуть на хозяйской подушке.

Поднимаясь по ступенькам к квартире, Анна Леонидовна вдруг встревожилась – а есть ли для Атамаши корм? Вроде бы оставался, но он ведь такой обжора. Она даже подумала, не вернуться ли в магазин, когда ее окликнули.

– Здрасьте, – произнес женский голос. – А мы вас уже заждались.

Анна Леонидовна увидела перед собой смутно знакомую молодую женщину: зеленые глаза, черные волосы, на щеке родинка...

– Маша! – узнала она бывшую одноклассницу Вити. – Какими судьбами?

А потом женщина посмотрела на мальчика, выступившего из-за спины мамы, и оперлась о стенку, чтобы не упасть. Она лихорадочно вынула из сумки очки, нацепила на нос – перед ней стоял маленький Витя, только с зелеными глазками.

– Привет, баба Аня! – сказал мальчик. – Я есть хочу.

Анна Леонидовна сновала на кухне, выставляя на стол все, что нашлось в холодильнике.

– Да успокойтесь вы, – не выдержала Маша и поставила кошачьи консервы обратно на полку. – Я ж говорю – только на два дня. Безвыходная ситуация. Родители мои умерли, подруга в последний момент отказалась. А вы все же бабушка, да и я вас еще со школы помню, вы всегда с детьми ладили.

– Почему же раньше не сказала? – голос Анны Леонидовны сорвался.

– Гордая была, – ссутулилась Маша.

– А... Витя знает? – спросила женщина, и по тому, как подобралась, окаменела Маша, с ужасом поняла – знает!

– Мне пора уже, – сухо ответила та.

Она быстро рассказала ошарашенной Анне Леонидовне распорядок дня мальчика, вручила пакет с одеждой и игрушками и исчезла за дверями. Женщина села на обувной ящик. Ей надо было собраться с мыслями. Рождественский ·подарок свалился как снег на голову. Тут Атаман выбежал из кухни, выпучив глаза, и юркнул под трюмо, а потом раздался грохот. Женщина бросилась на кухню – мальчик стоял, балансируя на стуле, который взгромоздил на стол. На полу красовалась разбитая банка варенья, красные потеки стекали по стенам и шкафчикам.

– Что ж ты не попросил, я бы тебе сама достала! – ахнула она, стаскивая внука со стула.

– Баба Аня, есть хочу!

– Сейчас, сейчас, – засуетилась женщина. – Как хоть тебя зовут? – встрепенулась она.

– Колька.

Колька обладал способностью быть везде и повсюду одновременно. Он исследовал квартиру Анны Леонидовны со страстью Миклухо-Маклая, не останавливаясь ни на секунду. Женщина металась по квартире, то подхватывая наклонившуюся вазу, то снимая Кольку со шкафа, то спасая Атамана из цепких ручонок. Вечером, когда она обессилено лежала в кресле, наблюдая, как внук забирается на спинку дивана, с гиканьем спрыгивает на пол и тут же залазит обратно, в дверь позвонили.

– Ты что это, подруга, по квартире скачешь? – возмутилась соседка, живущая этажом ниже. – Шейпингом заняться решила? Ну пять минут, ну десять, но грохот уже полчаса стоит!

– Внучек, – выдохнула Анна Леонидовна.

– Откуда? – насупилась соседка. – Надолго?

– От Вити, ясное дело. На пару дней, – ответила женщина. Из зала донесся страдающий кошачий вопль, и она бросилась на выручку Атаману.

На ужин Колька смел макароны с котлетой, попросил печеньку к чаю, потом потребовал пену в ванну, так что Анне Леонидовне пришлось пожертвовать своим шампунем, потом долго не соглашался спать и хотел к маме, сказка на ночь тоже была не та... Когда он, наконец, уснул, Анна Леонидовна только успела подумать, что надо бы помыть пол в ванне, заляпанный пеной, и тут же отключилась.

Утром, покормив и одев Кольку, она повела его на улицу в надежде, что так квартира меньше пострадает. Она слепила с внуком корявого снеговика, побросала снежками в голубей, потом сама получила снежком в глаз и решила, что хватит с нее подвижных игр. Она завела Кольку в магазин, накупила фломастеров, альбомов и цветной бумаги, и, радуясь собственной сообразительности, повела мальчика домой.

Внук пообедал, в очередной раз порадовав аппетитом бабушку, а потом уселся за стол творить. Анна Леонидовна же достала с антресолей альбом с фотографиями и принялась рассматривать детские кадры Витеньки. Жаль, очки где-то запропастились, но она и так видела: внук был копией сына – так же сжимал в кулачке фломастер, высовывал от усердия кончик язычка. Незаметно для себя Анна Леонидовна уснула. Она распахнула глаза от душераздирающего вопля Атамана и схватилась за сердце. Полчаса тишины достались ей немалой ценой – все обои в зале были разрисованы аккурат по рост Кольки и еще сверху – докуда мог дотянуться ручкой.

– Атамася, выходи! – позвал Колька кота, который ошалело смотрел на Анну Леонидовну со шкафа. А женщина увидела свое отражение в зеркале и снова схватилась за сердце. Заботливый внук постарался, чтобы бабушка никогда больше не потеряла очки – он нарисовал ей их фломастером прямо на лице: зеленая дужка на переносице и два кривых синих овала вокруг глаз. Анна Леонидовна опустилась на диван и посмотрела на часы – до приезда Маши оставалось четырнадцать часов...

Лосьон практически смыл с лица фломастер, оставив лишь легкие сиреневые круги под глазами. Анна Леонидовна вышла из ванной, замирая в ожидании новых сюрпризов, но Колька мирно сидел на диване, глядя в экран телевизора.

– Садись сюда, баба Аня, – похлопал он рядом с собой, – а то мне страшно.

Он прижался боком к женщине, всунул теплую ладошку ей в руку.

– Там баба Яга, – сообщил Колька. – Иванушка ее победит, правда?

Анна Леонидовна обняла мальчика, легонько поцеловала в пушистую макушку.

– Конечно, победит.

Тем вечером Колька быстро уснул, Анна Леонидовна включила рождественский концерт, который ждала уже несколько дней, но вскоре выключила телевизор и вошла в комнату к мальчику. Она подоткнула одеяло, села рядом. Колька улыбнулся во сне, и у Анны Леонидовны вдруг защемило сердце от нежности.

Маша приехала даже раньше обещанного, влетела в квартиру, подхватила в объятия сына. Она привезла Кольке новую машинку, Анне Леонидовне – красивый шарф, и все щебетала о своей поездке.

– Знаете, Анна Леонидовна, мне, возможно, скоро еще придется поехать в командировку, – потупилась Маша, – и, может, вы согласитесь...

– Да, – перебила ее женщина. – Да!

***

По лунной дорожке

Алина стояла по колено в воде и отстраненно наблюдала, как стайка маленьких рыбок кружится вокруг ее щиколоток. Ветер брызнул в лицо соленой водой, теплой рукой взъерошил волосы. Алина Сергеевна, заместитель директора по коммерческим вопросам, гордилась своей прической. Волосок к волоску, золотистое каре напоминало блестящий шлем, и она знала, что за глаза ее называют Афиной. Может, виной тому был ее воинственный нрав или острый как копье язык, но сейчас женщина чувствовала, как ее блестящая броня покрывается трещинами, а прочные доспехи смывает морскими волнами. Она так устала. И эта поездка стала для нее настоящим подарком.

Когда Алине позвонили из турагентства, в которое она обращалась в прошлом году, и предложили горящую путевку за смешную цену, она согласилась, не раздумывая. Наконец-то судьба сделала ей подарок. Всю жизнь она выбивала себе место под солнцем, выгрызала свое у других, молодых и наглых, даже мужа пришлось отбирать... Теперь-то и вспомнить трудно, за что боролась, таким он сделался мямлей. И вот ей хоть в чем-то повезло! Две недели моря и солнца без авралов, бурчания мужа и нытья сына-подростка.

В первую же ночь в отеле Алина изменила мужу с молодым турком. Но на следующий день, когда стало ясно, что он собирается ходить за ней по пятам, как верный пес, она пожаловалась охране отеля, и его выдворили за территорию. Парень по-щенячьи озирался на Алину темными глазищами, но женщина была непреклонна. И сам так себе, и секс ни о чем. Такое у нее и дома есть. Алине хотелось почувствовать себя слабой женщиной, податливой и покорной, ей надоело быть сверху и в жизни, и в постели...

Мимо задумавшейся Алины прошел высокий мужчина, слегка скользнув по ней взглядом. Испуганные рыбки бросились врассыпную, а женщина замерла. Мужчина без всплеска вошел в воду, как крупная хищная рыба, и поплыл баттерфляем, мощными движениями взлетая над волнами. К красавцу устремилась стайка молоденьких девушек в ярких бикини, и Алина, вздохнув, вернулась на шезлонг. Она подставила солнцу спину и успела задремать, когда ее разбудил низкий голос:

– Это ваш крем?

Она обернулась и увидела того самого пловца.

– Да, берите, если надо, – Алина обворожительно улыбнулась.

– Я не обгораю, – сказал мужчина. – А вот у вас плечи уже розовые.

Он выдавил белую кляксу крема себе на ладонь и широкими движениями растер крем по спине женщины. Прохладные тяжелые руки по-хозяйски гладили ее тело, и Алина испугалась, что он сейчас почувствует, как быстро забилось ее сердце. Поэтому она вывернулась и протянула ему руку. Обручальное кольцо предательски блеснуло.

– Алина.

– Меня Никита зовут.

– Надо же, как моего сына.

***

Собираясь вечером в ресторан, Алина долго крутилась перед зеркалом. В ее серых глазах светилось ожидание счастья, но на дне их плескалось недоумение. Алина Сергеевна в свои почти сорок выглядела очень неплохо. Стройная фигура, блестящие волосы, большие серые глаза – перечисляла она в уме свои козыри. Но на пляже полно молодых девушек, с нежными персиковыми щечками, свежим румянцем, яркими глазами. В конце концов, она решила, что это продолжается ее полоса везения. Алина побрызгалась духами и собиралась выходить из номера, когда ее телефон зазвонил.

– Привет, Никита.

– Мам, как отдыхается?

– Прекрасно!

– Слушай, мам, вот я решил вместо Турции поехать с Витькой в деревню, значит, я кучу денег сэкономил, да?

– Это значит, что ты предпочел обществу родной матери своего ненаглядного Витьку.

– Не, ты дослушай. Я бы эти сэкономленные мною деньги потратил на что-нибудь полезное. Вот, к примеру, мотоцикл...

– Что? – Алина поперхнулась от возмущения. – Ты уже достал со своим мотоциклом. Я тебе тысячу раз говорила, только через мой труп!

– Ну мам!

– Все, мне пора.

Алина нажала на отбой и вздохнула. Все настроение испортил! Она еще раз посмотрелась в зеркало и вышла из номера.

***

Сидя напротив мужчины, Алина аккуратно водила вилочкой по тарелке, улыбалась к месту и не очень и изо всех сил старалась не пялиться на Никиту слишком откровенно. Как же он хорош! Ее заводила его сдержанность, даже холодность, но она видела, что он тоже внимательно за ней наблюдает. Когда принесли шампанское, ее любимое, телефон тренькнул, но Алина, посмотрев на экран, нажала отбой. Снова будет приставать со своим мотоциклом!

– Сын. Потом перезвоню.

Никита кивнул и поднял бокал.

– За тебя – женщину, которую я искал.

Алина выпила бокал до дна и отвела взгляд. Ей вдруг стало не по себе. Что пряталось в его серых глазах – сдерживаемая страсть, интерес, опасность? И от того, что он тезка ее сына, неприятно царапало в груди. Женщина посмотрела на море. Их столик стоял в отдалении от шумной толпы, почти у самых волн, казавшихся черными и такими плотными, что ей захотелось побежать по блестящей дорожке, а затем оттолкнуться и, подпрыгнув вверх, уцепиться за край сытой луны. Она бы подтянулась и заглянула туда, в круглое желтое окно, и увидела другой мир, где все залито золотым светом и все совсем по-другому, и она там была бы легконогой девчонкой, умеющей улыбаться просто так и любить по-настоящему, всей душой, а не довольствоваться редкими радостями тела...

После ужина Никита властным движением взял ее под руку и предложил пойти к нему. Алина не стала ломаться, она для себя все решила еще до ужина.

***

Молодой следователь протянул всхлипывающей женщине стакан воды. Второй следователь, старший и по возрасту, и по званию, откинулся на спинку стула и заложил пальцы за ремень, подперев руками внушительный животик.

– В социальных сетях, значит, увидели фотографии...

Женщина достала из сумочки флешку, но не удержала ее и уронила на пол. Ее колотило.

– Посмотрите сами, я не могу... – она зарыдала, уткнув некрасивое покрасневшее лицо в ладони.

Весь офис стоял на ушах – Афина-то выкинула фортель, связалась с каким-то турком, да и не вернулась домой! Щелкнув по лаконичному названию "Турция 2013", Лена с интересом просмотрела первые несколько кадров. А Афина-то хороша, совсем не похожа на себя в офисе. Лицо расслабленное, и прическа молодежная, слегка небрежная, не то, что ее любимое каре, на которое столько лака вылито, что и дубиной не сомнешь. Странно, что на всех фотках она смотрит не в объектив, а куда-то в сторону, будто и не видит, что ее снимают. Видать, решила, дурочка, что в профиль она интереснее. Ленка хмыкнула про себя, щелкнула на следующий кадр и застыла. На фотографии Алина Сергеевна была полностью обнажена, руки раскинуты, словно распяты на смятой кровати, а на лице... страх? Или просто плохое освещение? Неужели случайно выложила? Ленка быстро скопировала фотографию. Модераторы удалят, и ей никто не поверит. Она лихорадочно перелистнула фотографию и несколько секунд тупо смотрела на экран. А потом закричала. На фотографии в глазах Алины Сергеевны не было страха, в них не было ничего. Холодная мертвая пустота.

Выпроводив свидетельницу, молодой следователь повернулся к начальнику.

– Значит, Сан Саныч, не пропала наша Алина Сергеевна Бусько...

– Угу, – кивнул тот, листая файлы, – убили, а тельце закопали в скалистых берегах. Или утопили. Или... А ничего такое тельце, кстати, – он повернул голову, рассматривая фотки. – Но трупа нет, Серега, а значит, и дела нет.

– На последнем кадре явно труп.

– Сейчас возможности грима знаешь какие? Да и фотошоп... Может, это она мужу голову запудрить хочет, мол, не ищи меня, дорогой.

– У нее же и сын есть.

– Мы, конечно, съездим, поищем, – кивнул следователь. – В связи с новыми уликами нам уже от ворот поворот не дадут. Только ты ж понимаешь, отель большой, текучка народу бешеная. Улик нуль. Да и ты сам видел описание того турка, с которым она путалась, по словам охранника – молодой темноглазый брюнет. А, загорелый еще.

– Послушай, Сан Саныч, – оживился Сергей. – В прошлом году такое же дело было. Только в Египте. Краснобаев занимался. Тоже женщина пропала, а потом фотографии в интернете появились. И похожа один в один – блондинка, глаза серые, и по возрасту...

– Так, – сурово прервал его начальник, – ты мне серию сюда не приплетай. А то придется дело отдавать. Краснобаеву, мать его... А так мы с тобой смотаемся в теплые края за казенный счет.

Сан Саныч прикрыл глаза и задумался.

– Вот же сволочь, – протянул он.

– И не говорите, – поддакнул молодой. – А если родные увидели эти фотографии до того, как страничку прикрыли? Такой шок, особенно для ребенка...

– Да я не про то, – отмахнулся старый. – Пропала она когда? Больше месяца назад. А фотки он выложил только сейчас. Уже не сезон. Море холодное, фруктов, небось, нету... Чего ждал, козел?

Сергей пожевал губу, а потом выпалил:

– Так скидки зато, наверное!

Сан Саныч с интересом приоткрыл глаза.

– Хм, верно мыслишь! В несезон скидки должны быть. Может, дубленку своей присмотрю. Вот я сразу понял, что толковый ты парень! – обрадовался он. – Ладно, почесал я к начальству. Держи пальцы, чтобы не сорвалась наша поездочка.

***

Светлана улыбнулась сероглазому мужчине, сидевшему напротив нее. Он ей нравился, еще как, но что-то не давало ей покоя. А может, просто коробило, что он – тезка ее сына. Телефон зазвонил, и она ответила, схватив трубку:

– Олежка, все в порядке?

Поговорив с сыном, она виновато посмотрела на спутника.

– Все было чудесно, но мне надо идти. Сын просит скинуть ему пару рецептов, изголодался там без меня.

Мужчина галантно отодвинул ее стул, помог Светлане встать и взял ее за руку.

– Если захочешь продолжить вечер, ты знаешь, где я живу. Я показывал тебе бунгало в глубине парка. Я буду ждать тебя.

Женщина неловко высвободила ладонь, поцеловала его в щеку, встав на цыпочки, и быстро пошла по направлению к отелю.

"Вот дура, – ругала она себя, чувствуя при этом странное облегчение, – в кои-то веки подвернулся нормальный мужик, а я сбегаю, как престарелая Золушка. Может, вернуться?" Телефон снова зазвонил, и она, чертыхаясь, выудила его из сумочки.

– Записывай, горе ты мое луковое, берешь картошку... Сколько? Сколько съешь... Мужчина вошел в маленький домик, прячущийся в тени лохматых пальм, и, помешкав, оставил дверь приоткрытой.

***

Кулинарный шедевр

Однажды моя старшая сестра Наташа взяла меня за руку, усадила на табуретку на кухне и открыла глаза на то, как тяжело живется нашей бедной мамочке.

– И работа у нее с утра до вечера, а потом надо тетрадки проверять, а еще нас надо накормить и спать уложить... – проникновенно рассказывала она. – И наша святая обязанность помогать ей, что есть сил.

Помню, мне стало так жалко нашу маму, что я чуть не разревелась. И когда Наташка предложила испечь маме торт, я, конечно же, с энтузиазмом согласилась.

– Представляешь, как она обрадуется! – говорила сестра. – И станет добрая-предобрая... И сразу все нам простит...

Сейчас-то я понимаю, что прилив дочерней любви случился у Наташи в связи с тем, что мама пошла на родительское собрание, где каждый раз припоминали выходки моей сумасбродной сестрички, которая в третьем классе отличалась отнюдь не примерным поведением. И Наташа решила таким хитрым путем задобрить маму. Но я была еще совсем малявкой, ходила в садик, и такие сложные умозаключения были мне не по плечу.

Как делать торт мы тогда представляли очень слабо. Рецепт того теста я помню смутно. Мы все клали на глаз. Яйца, мука, побольше сахара, варенье, какая-то завалявшаяся карамелька (Вот мама удивится – сразу и торт, и конфета!)... Когда тесто было готово, мы призадумались – зажигать духовку мы не умели.

– Ничего! – бодро заявила Наташа. – Сделаем блинчик!

Сказано-сделано! Мы вылили тесто на сковородку, зажгли огонь и стали ждать чуда. В сковороде что-то злобно шипело и плевалось. Мы накрыли это крышкой, чтобы было поспокойнее. Когда из-под нее пошел дымок, Наташа решила, что чудо-блинчик-дивный торт уже готов. От сковороды он отлепился на удивление легко, получилась эдакая упругая лепешка, но выглядела она весьма непрезентабельно – серая, плоская и с горелыми комьями снизу. Карамелька образовала холм, гордо возвышающийся посередине блина как перезревший прыщ.

Все наши творческие силы были брошены на украшение торта. Сначала мы густо обмазали его смородиновым джемом, который отлично замаскировал неаппетитный цвет блина. Пошарив по кухонным шкафчикам, Наташа обнаружила целую банку тыквенных семечек, которые нам каждый год заботливо передавала наша украинская бабушка, как она выражалась, "вид глыстив" (от глистов то бишь). Мы полупили штук двадцать семечек и разложили их красивым кружочком поверх джема.

– И красиво, и для здоровья полезно, – с умным видом сказала Наташа. Но наша фантазия все еще требовала выхода, и в ход пошел мандарин. Его рыжие дольки на красном фоне джема в окружении белых семечек смотрелись очень эффектно, и мы с сестрой решили, что шедевр готов, и что-то еще может его испортить.

В общем, наша мама – героическая женщина. Она таки откусила кусок этого торта, прожевала и проглотила, а как же иначе, ведь две пары заботливых дочерних глаз внимательно за этим следили.

– Какие вы у меня хозяюшки, – ласково похвалила нас слегка позеленевшая мама, – я сейчас не голодна, пожалуй, остальное оставлю себе на завтрак.

Стоит ли говорить, что когда мы проснулись, торта уже не было. Помню, мы тогда даже слегка обиделись на маму, что она с нами не поделилась. – Наверное, торт был ну очень вкусный, – вздыхали мы.

***

Бойся своих желаний

Надо уметь загадывать желания, ведь иногда они сбываются совсем не так, как хотелось...

– С Новым годом, – две подруги чокнулись бокалами с шампанским под бой курантов, стоя выпили и сели за праздничный стол.

– Ты что загадала? – спросила Светка.

– Любви хочу, чего ж еще, – вздохнула Надя.

Светка хмыкнула.

– Что ж ты отшила того парнишку в магазине? Он явно хотел к нам присоединиться.

– Это все не то, – покачала головой девушка. – Хочется романтики, чтобы цветы и звезды, серенады под окном, чтобы чувства... а не так, что давай переспим, а там глядишь чего и срастется.

– Еще шампанского? – Светка снова наполнила бокалы. – Тогда давай за любовь, пусть она нас наконец найдет. Мне лично звезд не надо, лучше денег побольше, и чтобы уехать из этой дыры в дальние края.

***

Первым утром нового года Света проснулась и тихонько застонала. "Бейлиз поверх шампанского явно был лишним", – подумала она, поднимаясь с кровати и стараясь поменьше шевелить головой. Она взяла сигарету и вышла на балкон. Сделав первую затяжку и поежившись, девушка посмотрела во двор. Стоянка под Надиными окнами, тщательно расчищенная дворником, была забита машинами. Одинокий ребенок хмуро копался красной лопаткой в грязном сугробе, собачка с большими острыми ушами сидела перед горкой мясных объедков и сыто облизывалась.

– Стоп! – Света перевела взгляд назад на стоянку.

На асфальте зеленой краской было выведено "Надя + Леша =", а завершало эту композицию кривое сердце. Света судорожно затушила сигарету и побежала в Надину комнату.

– Просыпайся, – бесцеремонно потрясла она подругу за плечо. – Ты должна это видеть!

Света вытащила Надю на балкон и ткнула пальцем.

– Вот!

Надя зевнула, протерла глаза и замерла.

– Надя плюс Леша равно сердце, то есть любовь, – ликовала Светка, – как ты хотела – романтика!

– По-моему, это больше на жопу похоже, чем на сердце, – мрачно изрекла девушка.

– Признавайся, кто этот Леша?

– А я почем знаю? – хмуро ответила Надя. – Это наверняка про другую Надю написано. Кто в здравом уме будет писать тридцатилетней тетке признания на асфальте? Пошли кофе выпьем, а то я совсем не соображаю после вчерашнего. Зря мы бейлиз открыли...

***

Проводив подругу, Надя принялась за уборку. "А вдруг это и вправду мне написано, – подумала она, моя посуду. – Кто же этот загадочный Леша?" Она перебирала в уме возможные кандидатуры. Алексей Иванович из отдела маркетинга? С его-то животом ползать по асфальту, возиться с краской в дорогущем костюме? Вон как он орал на официантку на корпоративе, когда та случайно капнула на него соусом. Сразу отметаем. Дизайнер Лешка? Сердце больно кривое. Да и он не был бы таким банальным. Он бы скорее нарисовал будильник, бейсбольную биту и бегемота, а потом долго и нудно объяснял свою концепцию, что только слова на букву "Б" могут отразить любовь, потому как она приносит боль, а все бы с ним согласились, только чтобы он наконец заткнулся. Лешка Лукин, бывший одноклассник, первая любовь? У него, насколько Надя знала, были уже жена, теща, трое детей, собака неизвестной породы, но исключительного ума и благородства, а еще теплица на даче и лысина. Все это он вывалил на Надю во время банкета на встрече одноклассников, ну кроме лысины – ее девушка сама заметила, при этом он горделиво улыбался и всячески давал понять, что его жизнь удалась, а Надя – дура, потому что отвергла его на выпускном и тем самым упустила свое счастье.

В дверь позвонили. Надя посмотрела в глазок, но на площадке никого не было. Она насторожилась, в голову сразу полезли непрошенные мысли о грабителях, которые таким нехитрым макаром вламываются в квартиры к одиноким доверчивым девушкам. Она затаила дыхание и замерла у двери. Целую вечность не происходило ровным счетом ничего, как вдруг на лестнице появился соседский мальчик из квартиры этажом ниже, резко нажал на звонок и убежал.

– Вот поганец! – Надя открыла дверь, чтобы высказать все, что она о нем думает, как вдруг увидела на своем коврике букет роз.

Она машинально подняла цветы, закрыла дверь и вдруг вспомнила. Соседского мальчика зовут Леша! Его толстая мать выходила по вечерам на балкон и что есть мочи орала "Леша, домой!", Надя всегда вздрагивала от этого рева и даже как-то собиралась идти к ней ругаться, но струсила. Девушка машинально развернула открытку с Дедом Морозом, вложенную в цветы. "Ты красивей всех цветов, Надя – ты моя любовь!"

***

Светка на ее новость отреагировала довольно равнодушно.

– Постой, а не тот ли это мальчик, который вчера с нами в лифте ехал, еще с Новым годом тебя поздравил? Он так покраснел, я думала, у него все прыщи от напряжения полопаются. Ему лет пятнадцать?

– Максимум шестнадцать.

– Воспитай себе мужа, – хмыкнула подруга. – В этом возрасте они еще податливые. А уж за секс вообще на все готовы.

– Я ж не педофилка! – возмутилась Надя.

– Ладно, мне пора. Пока. – Светка бросила трубку.

Девушка включила компьютер и залезла на свою страницу в одноклассниках. Она уже даже не удивилась, когда увидела на своей фотографии новый подарок – сердце, отправитель – Алексей Мухин. Она вздохнула, а пальцы уже сами набирали сообщение. "Алексей! Прости, но мы не подходим друг другу. Я старше тебя в два раза. У нас разные интересы, разные цели. Тебе еще надо закончить школу, получить образование, а мне... – Надя замерла на секунду, – а я хочу замуж, семью, детей. Найди себе другую девушку, своего возраста. И не беспокой меня больше. Надя."

– Вот так, – удовлетворенно кивнула она и нажала на "отправить".

Она заварила себе чаю и устроилась перед компьютером, предвкушая чудесный спокойный день наедине с собой – полазить по Интернету, посидеть на форумах, потом, может, пройти еще одну миссию в любимой игрушке, как вдруг окошко одноклассников замигало – новое сообщение. Надя щелкнула мышкой и замерла. "Выходи за меня".

Из анабиоза ее вывел звонок в дверь. Она посмотрела в глазок и в ужасе отпрянула. За дверью стояла Лешина мать. Надю начал разбирать нервный смех. "В сваты пришла, что ли?" – подумала она, но тут дверь затряслась ходуном.

– Открывай, проститутка! Я знаю, ты там! – мамаша заколотила в дверь, и Надя сжалась в комочек под вешалкой. – Вы послушайте, люди добрые, что делается! – с готовностью объясняла дородная тетка любопытным соседям, высунувшимся из своих норок в предвкушении зрелищ. – Шалава эта крашеная мальчика моего совратила! Хоть бы подождала, пока школу закончит. Я ж ему и репетиторов, и компьютер, чтоб учился, значит. А эта ... – Надя покраснела от хлесткого слова, – конечно, у ей уже поезд уходит, ей бы хоть в последний вагон успеть, так нашла бы какого разведенного, нет, ей невинных мальчиков подавай! – она снова заколотила в дверь. – Открывай, я тебе патлы белобрысые повыдергиваю.

– Мама, отойди от двери! – услышала девушка и осторожно посмотрела в глазок. – Я люблю ее! – Леша оттеснил свою мать. – Мы поженимся, хочешь ты этого или нет!

– А ну марш домой! У тебя еще уроки не сделаны, а уже жениться надумал! Кто вас поженит, ты еще несовершеннолетний. Слышишь, ты, несовершеннолетний он! – она снова забарабанила Наде в дверь.

– Когда Надя забеременеет, нас тут же поженят, только справку надо будет принести, – проявил осведомленность Леша.

Вопли на лестничной площадке постепенно прекратились.

– Пусть это будет страшный сон, – вслух сказала Надя. – Это просто бред!

– Надя, я люблю тебя, Надя! Я живу, в глаза твои глядя, подойду к тебе сзади, обниму тебя, Надя! – раздалось за окном нестройное пение.

– Сзади он ко мне подойдет, – истерично захихикала девушка. Она выглянула в окно. В центре нарисованного сердца стоял Леша с гитарой в руках и самозабвенно пел. Старушки на скамейке о чем-то шептались и неодобрительно тыкали пальцами в Надины окна.

– Надо что-то делать, – сказала девушка сама себе. – Может, попросить папу, чтобы с ним поговорил? – она представила себе, как ее интеллигентный сухонький отец сталкивается с разъяренной Лешиной мамашей, и вздрогнула. – Нет. Нанять кого-нибудь его побить? – Надя поежилась от собственной жестокости, а потом вдруг расплылась в улыбке. – А вот это можно попробовать.

Она зашла на сайт и через пять минут уже оформляла заказ.

***

Пару недель Надя передвигалась по местности исключительно ранним утром и поздней ночью, во избежание столкновения с Лешей и его мамой. Он еще присылал ей пару сообщений с клятвами в вечной любви, хотя песен больше не пел. Бабульки неодобрительно шептались, но к ним Надя привыкла быстро. Они и раньше цокали ей вслед, стоило лишь одеть юбку покороче. Но через месяц произошло то, чего Надя больше всего боялась – она потеряла бдительность, и следом за ней в лифт втиснулась Лешина мать. Двери закрылись, и девушка испуганно вжалась в стенку.

– Не боись, – миролюбиво сказала тетка. – Слушай, как человека прошу, закрути снова с Лешкой моим.