Текст книги "Мой жаркий Марокканский роман (СИ)"
Автор книги: Ольга Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 19
Амир Хан
Полина больше не разговаривала со мной, и я пока не настаивал. Я хотел, чтобы она смирилась с тем, что ей было предложено. По дому ходили слухи о приближающемся сватовстве, все ждали этого дня, словно рождения наследника короля. Но только не я… мне было противно даже думать, что мне придется брать в жены совершенно чужую девушку, к которой я ничего не испытывал. Алика красива, этого не отнять, но на фоне Полины все меркло, и только свою Богиню я видел перед своим взором. Каждую ночь, каждое утро я просыпался с мыслями лишь о ней.
– Амир Хан, – в моем кабинете раздался хрипловатый голос Тахира. Как всегда, помощник был уже чем-то недоволен. – Позвольте заметить, что пребывание гостьи влияет на вас и ваше самочувствие, господин.
– Не говори ерунды, – отмахнулся, не желая продолжать разговор. Мужчина уже успел доложить моему отцу обо всем, что с нами произошло. В том числе, что Рамир АтарХан желал разорвать примирительный договор, который так долго составлялся для обеих сторон.
– Через пару дней Батыр приведет Алику в ваш дом, и, если девушка прознает о вашей пленнице, боюсь, будет скандал, – предупредительный тон Тахира насторожил меня, и я резко метнул в него своим взглядом. – Это, не говоря о самом советнике, – деловито добавил помощник, задрав подбородок.
– Знаю, и тем не менее Полина останется в моем доме, – намеренно подчеркнул, что этот дом мой собственный.
Я отказался жить в королевском дворце, где, собственно, проходил прием гостей для международного конкурса. Среди пустыни я чувствовал себя более уютнее, чем на берегу моря. Здесь мне дышалось легче. Вдали от своего отца, вечно снующего и пытающегося мной руководить. Его время прошло, он лично меня провозгласил королем, а сам ушел на покой. Этой участи был так же удостоен Шамиль – мой брат, но тот сбежал со своей девушкой, тайно женившись на ней. И потому РахкулХан выдернул своего единственного оставшегося сына из-за границы, где у меня был свой собственный бизнес. Сославшись на болезнь, отец сумел передать власть в мои руки, но никак не мог окончательно расстаться с титулом, продолжая следить за каждым моим шагом.
– Вы потеряете всё, Амир Хан, – Тахир присел напротив меня, внимательно вглядываясь в мои глаза. Я замечал, что от волнения и злости, бурлящей в его душе, у моего помощника пульсировали виски. Так было всегда, если он с чем-то не соглашался. Я спокойно слушал Тахира и его непрерывную балладу о том, как непросто выживать и держать лицо достойной династии. Но слова летели мимо. Я обращал внимание на звуки, которые доносились из-за окна, что выходило на персиковый сад. Сначала тихое пение птиц, затем чей-то голос, а при приближении я различил мягкий тон Полины. Она, наконец, сама вышла после пары дней своего заточения, и теперь напевала мелодию.
Я встал и подошел к окну: девушка в нашем традиционном наряде разгуливала по саду. В ее руках было несколько спелых плодов, и один из них Стасина уже вкушала. Я безумно скучал по ее губам, и желал, чтобы вместо персика оказались мои губы. Вот стекает капелька сока по ее подбородку, и Полина быстро смахивает ее, улыбаясь… искрясь, словно превратилась в один из лучей солнца. Затем закрывает свои глаза, наслаждаясь вкусом плода, и я сам от жажды и голода шумно сглотнул, представляя, как девушка будет стонать подо мной.
– Амир Хан, – снова раздражающий Тахир. Обернувшись к нему полубоком, вопросительно посмотрел, поторапливая его. Мне не хотелось терять ни секунды, вот только у помощника были другие цели. – Вы слышали, что я сказал вам? Господин? – встревожено мужчина поднялся.
– Нет, – ответил, даже не шелохнулся. Обалдевший, Тахир побагровел.
– Вы, как и ваш отец тогда, потеряли свою голову из-за неподходящей девушки. Только теперь он скорбит по утрате, хотя столько лет прошло, а у вас лишь впереди. Вы не должны повторят его судьбу, господин.
Опять одно и то же. Правильно тогда Шамиль ответил Тахиру: что суждено, то догонит тебя, даже если окажешься в противоположном месте. Но помощник только отмахнулся, тараторя себе под нос совершенно другое.
– Если Полина предначертана Аллахом на моем пути, значит она пробудет тут столько, сколько ему угодно, – вздернув голову, я обрушился на помощника разгневанным тоном, повышая тем самым голос. – Тахир, подготовь прием Батыру и Алике. Обсудить есть что, но без участия моего отца. Только мы трое.
– Но…
– Мой отец смирится. Он больше не король, – сказал, как отрезал, наблюдая за реакцией своего помощника. Тахир помрачнел, опустив голову вниз, а затем удалился.
Наконец, я остался один в своем кабинете. Снова повернулся к окну, но теперь Полины не было видно. Глубоко выдохнув, я осунулся. Облокотившись локтем о стену, головой уткнулся, закрывая глаза. Тяжесть проблем давила мне на плечи, и, как бы я не пытался из них выкарабкаться, их обрушивалось еще больше. По моему приказу мои люди передали всю информацию лично матери Полины и ее младшей сестре, что со Стасиной все в порядке. В консульстве удалось замять возникшую панику, а друзей девушки уже давно не было в Марокко. За приличную сумму ребята согласились держать языки за зубами. Им было все равно, что происходит с их соотечественницей, хотя подозрительность другой девушки все-таки превзошла свои ожидания. Римма лишь спросила, как долго будут удерживать Полину, и что та успела натворить за такой короткий срок пребывания в Марокко. Сначала меня смутил подобный вопрос, ведь Полина совершенно не способна на лихачества, но потом, вспомнив ее попытки побегов, я ухмыльнулся. Да… задаст она мне еще жару. И тем не менее, я желал любви этой девушки. Нутром чувствовал, что она та самая, которая украла мою душу, лишь раз взглянув в мои глаза своей синей бездной.
Отпрянув от стены, снова сел и погрузился в работу, разбирая накопившиеся дела. Две ночи я не приходил к девушке, оставив ее наедине с собой. Но передавал письма. Три первых из них она вернула. Но остальные три – приняла. Я написал в каждом всего по одному слову: ты… полюбишь… меня… А в ответ получил: «не думаю». Наша игра продолжалась до тех пор, пока я чуть было не ворвался в спальню этой ночью, услышав ее стоны. Стасина намеренно сводила меня с ума, играла над моим разумом и ослепляла желанным вожделением. Все-таки войдя в комнату, я прошел до ванной, где увидел ее обнаженной. Она стояла спиной ко мне, но видела отражение меня в зеркале. Намеренно ласкала себя, поставив ножку на борт ванны. Глубоко проникала своими пальцами, едва удерживаясь на одной ноге. Я знал, что этого недостаточно для нее, и она желала большего… она хотела меня, и в то же время не позволяла к себе приблизиться. Я стоял и смотрел в ее похотью пропитанный взгляд сквозь зеркало, а потом Полина громко простонала, позвав меня.
Из вечерних воспоминаний меня вырвал стук в дверь. Опешив, я нахмурился, подумав, что снова Тахир со своими бесконечными упреками. Но это был не он – Полина, моя Богиня сама явилась ко мне, и вошла без разрешения. Сняв сразу с себя платок и отшвырнув его в сторону, она так быстро пересекла кабинет, останавливаясь у моего стола. Распаренная от жаркого солнца, слегка вспотевшая и… возбужденная. Я чувствовал, что девушка тоже думала о вечере, в котором я стал ее личным вуайеристом, затем сам себя удовлетворяющий. Я показал ей, как сильно желал, кончая в свою руку от фрикций. Полина с нескрываемым интересом наблюдала за мной и повторяла своей рукой движения. Мы трахали друг друга, словно все происходило наяву, только ощущения не настолько глубокие.
Пристально посмотрев в глаза Полины, я расслабленно облокотился на спинку своего кресла и скрестил руки на груди.
– Ты ушел вчера, – возмутилась она. Да. Как только я кончил, я оставил ее, так и не достигнувшей пика удовольствия от своей же ласки.
– И?
Она ахнула, покрываясь румянцем. Сияющие глаза пронзали меня насквозь.
– Я…, – она никак не могла подобрать подходящие слова, чтобы выразить свою потребность во мне. А потом, Стасина немного выпрямила плечики, и продолжила более увереннее: – Я просто хотела поблагодарить тебя, что позволил сегодня связаться с моей мамой, – кивнула Полина, слегка приподнимая уголки своих розовых губ. Мне хотелось попробовать их, наверняка они все еще хранили вкус персиков.
– Не за что, – тихо ответил, теряясь в догадках, как теперь Полина станет ко мне относиться. Потеплеет ли она, или так и продолжит издеваться не только надо мной, но и над собой.
Я встал из-за стола, но он по-прежнему служил преградой между нами. Полина напряглась, наблюдая за каждым моим движением. И я, будто превратился в хищника, навис над столешницей, томно устремив свой пристальный взгляд черных глаз на девушку. Ее русые волосы каскадом сыпались с плеч, а от жары и переизбытка влаги – на концах стали завиваться в локоны.
– Я хотел бы знать, как ты спала сегодня? – приглушенным тоном голоса задал вопрос, намеренно потянув за ее струны вожделения. Напомнил о себе, зная, что во снах она была со мной. Полина растерялась, но, облизнув свои пухлые розовые губы, вновь посмотрела на меня, превращаясь в ту самую, которая вела игру в ванной.
– Был бы рядом со мной, Амир, не стал бы задавать глупых вопросов, – игриво ответила, пожав плечом. В ее синих глазах таилось колдовство, которым она успела заворожить меня и очаровать. Задышав более учащённо, моя Богиня начала расстёгивать верхние пуговицы своего платья. Я обезумел на ее глазах, зарычав, словно превратился в зверя.
– Не играй со мной, – отчаянно взмолился, продолжая следить за ее руками… за ее ловкими пальчиками, оголяющие грудь.
– Разве это похоже на игру, Амир? – простонала Полина, присаживаясь в соседнее кресло. Девушка раздвинула ноги, затем подобрала подол платья. – Ты оставил меня одну… вчера… не дал мне закончить начатое… Не справедливо, – коварно ухмыльнулась, пробираясь в свои трусики рукой. Я шумно сглотнул, продолжая следить за Полиной в такой интимной обстановке. Это было больше, чем секс – я видел в ее глазах душу. Она не скрывала от меня себя настоящую.
– Ты специально зазывала меня, Богиня, – прохрипел, замечая, что Стасина снова проникла пальцами в свою плоть, и, откинув голову, от удовольствия и наслаждения сладко протянула звук «м-м-м». Улыбнулась, закрыв глаза, и выгнула спину. Я едва сдерживал себя, сокрушаясь на весь белый свет, что дал слово девушке. Не мог без ее разрешения прикоснуться к ней.
– Возможно, – хохотнула Полина, еще шире расставив ноги, насколько позволяло кресло. Она немного сползла вниз, представив моему взору ее возбужденное естество. На трусиках пропиталась влага от ее оргазма. И я совсем слетел с катушек, срываясь с места. В считанные секунды я оказался у ее ног.
– Ты невозможная, – прорычал, схватив за ее шаловливую руку. Полина дернулась от неожиданности. – Нет-нет, – покачал головой, крепко впившись в ее бедра, не давал ей возможности свести их вместе, и вновь закрыться от меня. – Ты пришла ко мне, а значит я обязан завершить начатое, – накрыв ладонью лобок Полины, надавил на клитор, пропуская через нервное окончание сотни молний. Стасина застонала…
– Амир…, – с ее уст сорвалось мое имя.
– А теперь, я хочу целовать тебя… там, – предупредил ее, немного отодвинув ткань белоснежных трусиков. Проникнув сначала одним пальцем в ее тесноту, я продолжал массировать клитор, и Полина разрывалась в агонии желания. Она полностью отдалась мне, ведь так могла получить полноценное удовлетворение. Извиваясь, будто лоза в моих руках, Стасина чувственно принимала мои ласки. Затем я склонился и захватил губами ее половые губы.
– О… боже… – она вцепилась в мои волосы и потянула на себя. Боль пронзила мою кожу от ее силы натяжения, но я кайфовал, зная, что она моя. Вкушая ее вкус, я играл с ней: щекоча, вылизывая, покусывая… До тех пор, пока Полина не прокричала мое имя вновь. Насладившись ею, мне хотелось еще больше – я был голоден ею. Сам возбудился до предела, потираясь о ее бедро своим возбужденным членом. Полина томно смотрела на меня, будто ждала, что будет дальше: смогу ли я взять ее прямо сейчас. Черт возьми, она доводит меня до греха. Приспустив свои брюки, я высвободил ноющую и пульсирующую плоть на свободу. Стасина облизнула свои губы, замечая, что на головке проступила росинка моего возбуждения. Ее коварный взгляд вновь пристально впился в мои глаза, и мы, буквально, почувствовали силу притяжения. Стоя перед ней на коленях, я преклонялся перед своей Богиней, а когда практически коснулся кончиком члена ее разгоряченной плоти, сам застонал.
– Полина… останови меня…, – я смотрел в ее синие глаза, прося ее, но постепенно проникал, погружаясь в бархатистую тесноту. Она зажмурила глаза, когда я вошел практически наполовину. Ей больно? Замер, не понимая, почему она так реагировала на мои движения.
– Нет, не останавливайся, пожалуйста, – взмолилась она, захватывая меня в кольцо своих ног. Я внимательно наблюдал за ее эмоциями и чувствами, что сейчас сменяли друг друга на ее лице, и не мог понять, что же Полина пытается доказать. Я все же остановился, не в силах пойти против своего же обещания. – Амир…, – в ее голосе полно боли.
– Не сегодня, Богиня, – хрипло ответил, заправив в штаны свой каменный стояк. Уверен, мне будет хреново весь день, я уже взбешен, но Полине не причиню боли. Ни за что.
Она соскочила, поправив на себе трусики и потом платье, которое теперь слегка помялось. Раскрасневшаяся, Стасина избегала моего взгляда. Но я быстрым рывком притянул ее к себе и поцеловал. С жадностью, с потребностью и… с любовью. Наконец, я вкусил сок персиков с ее иссушенных губ от частого дыхания ртом. Полина таяла в моих руках, постепенно расслабляясь и отдаваясь мгновению...
Глава 20
Полина Стасина
Несколько мучительных дней прошли, словно в тумане. После того, как Амир оставил меня снова ни с чем, я была злой, как черт и срывалась без повода. Девушки-служанки сторонились меня, особенно, когда я садилась за свой компьютер и пыталась начать писать свой роман. Как никак, но я должна была уложиться в срок, если хотела продолжить участие в международном конкурсе. Со слов Амира, мне никто не станет препятствовать, все зависит от меня, а Тахир поможет отвезти рукопись в их марокканское издательство. Этот его помощник наводил на меня страх, я жутко его боялась, и чувствовала его непринятие меня. А еще к Амиру приезжал его отец. Встреча выдалась эпичной, меня снова попросту закрыли в комнате короля и велели вести себя тихо. От обиды я несколько ночей проплакала. Так тихонечко, чтобы никто потом не посмел доложить Амиру о моих истериках.
Вот и сейчас, запертая в золотой клетке, я прислонилась к двери и прислушивалась, что происходит за ее пределами. Одна плохо говорящая на русском девушка проболталась, что сегодня в дом к Амиру Хану приезжает главный советник правительства. Это уважаемый человек, и все ждали его визита очень давно. Стоило мне начать задавать вопросы, как она замолчала и немедленно ретировалась, оставляя вновь одну с кучей домыслов. Было очевидно, что она проболталась, и мне об этом знать категорически не желательно.
За фоном льющейся музыки я расслышала голоса: преимущественно мужские, но и, кажется, среди них проскользнул женский – такой тонкий, едва уловимый. Я зажмурила свои глаза, пытаясь сконцентрироваться на их словах, но было тщетно – они говорили на арабском. В этот момент чертыхнулась, что не обладала никакой сверхспособностью, в том числе говорить на сотнях языках. Заглядывая в щелочку, я заметила силуэт Амира, и тенью стоял улыбающийся Тахир – кажется, его помощник светился от счастья, встречая важных гостей.
Отпрянув, я оставила попытки подслушивать и тем более разглядеть кого-то. Если Амир сочтет нужным, то и меня вызволит из своей спальни. Но, как я уже догадалась, это вряд ли.
Сев за рабочий стол, я снова приступила к своей работе, но все не шло и слова не складывались в предложения. Фыркнув, захлопнула крышку ноутбука, и облокотилась о спинку в кресле. Ветер играл с нежным тюлем, развивая его в своем страстном танце, напоминая мне о ласках Амира. Воспоминания лишь усугубляли мое настроение, а ноющий низ живота, так и не получивший своей разрядки, пульсировал от сильного перенапряжения. Я была вся на взводе, и при возможности старалась переводить всю энергию во что-либо полезное – просто ложилась спать, а другого выбора у меня не было. Я категорически не понимала цели Амира, влюбиться в него могла любая девушка, так почему он так зациклился на мне? Эта мысль не покидала меня, и потому я расстраивалась еще больше, ведь, если мое сердце не станет для Амира домом, то отпустит ли он меня на свободу, как обещал? Его неопределенность убивала во мне надежду. И по его глазам я прочла, что скорее всего он не сможет сдержать свое слово. Ничто не пройдет легко, как нам бы не хотелось.
Зажмурив глаза, я попыталась просто ни о чем не думать. Но рой мыслей жужжал в голове, доведя меня до мигрени. Даже спустя столько дней после случая в пустыне у оазиса, я надеялась узнать о судьбе Тахмины. Что с ней сделали, и счастлива ли она? Достав Амира своими расспросами, мужчина дал свой мобильник и велел мне поговорить с матерью. Но предупредил, если обмолвлюсь, хоть словом, о похищении, то моим друзьям не поздоровится. Такого его условие на переговоры с моими родными. И, конечно, я согласилась, избегая его темных глаз, пригвождающих к стене. Я была благодарна ему за возможность услышать голос моей взволнованной мамы.
Уплывая в воспоминания о разговоре с ней, я не заметила, как задремала, погрузившись в свои сны, в которых всегда был Амир. После того, как он оставил меня в кабинете неудовлетворенной, я все больше ощущала его возбужденную плоть у себя между ног. Как он коснулся меня, начав погружаться, но остановился. Я тогда проклинала весь белый свет, сокрушалась и ругалась, естественно вся борьба шла внутри меня самой. Мы играли друг с другом, издевались… сначала обрела свой триумф я, а затем меня быстро спустили с небес на землю. И если, Амир руководствовался своим обещанием, что не тронет меня, то я… я изнывала, как желала продолжения, а сказать этого вслух не могла. Мне казалось, так я только быстро сдамся, и Амир решит, что он добился своего.
Сквозь сон я почувствовала твердые ладони на своих плечах, их мне массировали, лаская кожу. Постепенно опускаясь ниже к моей груди, попутно расстёгивая пуговицы на легкой кофточке. Испугавшись, я соскочила, отталкивая от себя… Амира. Мужчина коварно ухмылялся, пряча свое соблазнительное притяжение.
– Что тебе надо? – грубо задала вопрос, потому что до сих пор никак не могла проснуться. Амир Хан нахмурился, пробежавшись по моему телу голодным взглядом, и я сама заметила, что он был чем-то загружен и опечален. Сев в мое кресло, он открыл крышку ноутбука, и дождавшись, когда тот включится, прочитал тихо вслух первые строчки моих набросков. – Амир? – позвала его, встав у края. Я со злости хлопнула ладонью по столу, привлекая его внимание, он снова издевался надо мной, игнорируя. Наконец, мой незнакомец устремил свой томный взгляд на меня, облизнув свои полные губы.
– У нас важные гости, и я хотел бы, чтобы ты была рядом со мной на переговорах. Что скажешь, Богиня? – вздернув свою правую густую бровь, Амир ждал моего решения. Шумно сглотнув, я покачала головой, опустив глаза в пол. Он считает меня своим трофеем, и явно старается показать каждому, что так оно и есть.
– С какой целью, Амир? Если гость важен, зачем ему знать обо мне? – пристально впилась глазами в него, стараясь распознать его замысел. Мужчина как, между прочим, махнул рукой, и оскалился.
– Мне не зачем прятать тебя от их пытливых глаз, Полина, – голос Амира не дрогнул. Напротив, мужчина был преисполнен ожиданиями от встречи. Я нахмурилась, отпрянув от стола.
– Не играй со мной, Амир. Ты не представляешь, что таким образом только отдаляешь меня от себя, – выпалила быстро, оглушая его и себя своей правдой. Амир встал. Он был темнее тучи, и я подозревала, что дело не только в моих словах. Словно хищник, мой король обошел рабочий стол и направился ко мне, неотрывно глядя на меня, чтобы я не ускользнула от него. Сегодня на нем был традиционный костюм, на груди красовался значок марокканской символики.
– Ты каждый раз убегаешь от меня, когда я хочу быть с тобой, Полина, – оглушив правдивыми словами, он ласково прикоснулся к моему лицу, проведя тыльной стороной ладони по щеке. Я горела огнем от желания немедленно поцеловать сладкие губы Амира. Мне дико нравились его нежные, и в то же время, дикие поцелуи. Я терялась в них, растворялась и мне становилось их мало. Нежные ласки Амира вмиг возбуждали мою плоть, оттого я сильнее злилась на себя за слабость к мужчине, который так умело играл моими чувствами.
– Нет, это не так, – на выдохе ответила, опустив свой взгляд на его губы, сама облизнула свои, будто мне хотелось пить. Я ощущала его горячее дыхание у своей щеки, наклонившись, Амир вдохнул мой аромат духов, и зарычал на выдохе.
– Так, Богиня, – искушая, Амир встал еще ближе ко мне, и теперь моя грудь касалась его. Я часто задышала, теряясь в догадках, что последует далее. Он немного отпрянул от меня, вглядываясь. – Ты намеренно отталкиваешь меня, потому что все еще борешься с самой собой.
– Конечно, я буду бороться, – возмутилась я, хмуря брови. – Представь, тебя взяли в плен, пусть и такой, – обвела рукой пространство, в котором находилась. Это золотая клетка, и в ней я задыхалась от неопределенности. – Как бы ты вел себя, Амир? Как я могу полюбить тебя, если ты показываешь совершенно обратное? Я хотела тебя тогда, – смущенно опустила глаза, почувствовав, что щеки начали гореть огнем. Амир снова обнял меня, и нежно приподнял за подбородок голову.
– Ты не попросила, Богиня, а пришла и предложила себя, понимаешь? Ты так легко сдалась, но вот сердце, – Амир замолчал, покачивая головой, – оно все еще закрыто. И будь я проклят, если я буду владеть только твоим телом, когда как я желаю твоей души. Я хочу, чтобы ты полюбила меня так, как я потерял себя в тот самый вечер у берега моря. Полина, я на полном серьезе говорил тебе тогда, и повторю сейчас, пока ты сама не попросишь меня, я не прикоснусь к тебе. Как бы сложно ни было противостоять обратному.
– А если я скажу это сейчас?
– Это будет несерьезно. Я вижу, что ты хочешь меня. Чувствую, Богиня. Но я не хочу, чтобы это случилось сегодня.
– Почему? Из-за гостей, Амир? – потребовала от него ответа. – Зачем тебе показывать меня им, если ты не особенно рад их видеть?
– С чего ты взяла? – резко рявкнул, а потом смягчил свою грубость легким поцелуем. Это мгновение, которое успело унести нас в свой собственный мир, где были только он и я, но дальше не последовало продолжения. Отпрянув, я уныло улыбнулась. Не было никакого настроения спорить с Амиром, он все равно останется при своем.
– Как мне одеться? – я задала вопрос. У меня не было никакого желания выходить в свет к тем, кого я не знала. И еще больше я не понимала в качестве кого Амир собрался представить меня своему главному советнику. Мужчина отошёл от меня на несколько шагов и прошелся взглядом.
– Я хотел бы видеть тебя обнаженной, – начал он, наблюдая за моими от шока округлившимися глазами.
– Что? – еще чуть-чуть, и я точно шлепнусь в обморок, но игривый взгляд Амира намекал о его агонии желания и вожделения овладеть мною. Коварно улыбнувшись, мужчина присел на рядом стоящий стул. Задумчивый взгляд его глаз сканировали меня, пригвождая к месту, где я продолжала стоять, будто вросла в пол.
– Раздевайся, Богиня, я не привык ждать, – опять его ухмылка и белозубый оскал.
– Не стану, – отрицательно замотала головой, скрестив на груди руки. От резкого движения Амира, по моей спине пробежался холодок. Он так быстро оказался рядом со мной, что я на секунду потеряла возможность дышать спокойно.
– Тогда, я помогу тебя сам, Полина, – хрипло простонал у моего уха, схватил меня за плечи. Он так медленно начал стягивать мою кофточку вниз, оголяя плечи, затем склонился и поцеловал горячую кожу. В комнате было не без того жарко, а теперь, казалось, будто мы оба угодили в преисподнюю своих собственных желаний. Я стояла и не шевелилась. Я позволяла Амиру обнажать себя, и вот, наконец, он оставил меня лишь в хлопковом лифчике и трусиках. Его ласки моей груди сводили с ума, и я не могла сопротивляться его гипнотическому взгляду, притяжению и страстному, отчаянному, желанию быть в его объятиях.
– Амир, – простонав его имя, я закрыла глаза, когда он бесстыдно проник в мои трусики своей рукой, накрывая влажное естество. Надавив на клитор своим средним пальцем, мужчина притянул другой рукой к себе, обнимая меня.
– Расставь ноги шире, Богиня, – у уха прошептал свой приказ, и я повиновалась. Я была его куклой, а он умело мной манипулировал, когда видел, что владел моими мыслями. – Умница, – поцеловав в плечо, затем Амир провел языком по нему, поднимаясь выше к моей скуле. Я тонула в пучине отчаяния, не могла сопротивляться, а полностью погрузилась в ощущения, которое Амир мне дарил прямо сейчас. Поглаживая меня в трусиках, мужчина знал, как я напряжена и, что несколько дней, лишь усугубили мое положение. Сама же я не стала ласкать себя в одиночестве, предпочла, чтобы ноющее ощущение преследовало меня и напоминало, какого это хотеть до безумия мужчину. Амир владел моим тело, он знал, как легко я поддамся на его провокации.
Раскрыв глаза, я видела во взгляде Амира свое отражение. И, боже, оно потрясло меня, ведь он видел, что мои стены рушатся, и я начинаю постепенно привязываться к нему. Проникнув пальцем в меня, мужчина захватил в плен мои губы, и стал истязать. Я стонала ему в рот, сотрясаясь от вспышки оргазма, которым он все-таки наградил меня. Обняв его за шею, прижималась и старалась уловить общий ритм наших дыханий. Но мне хотелось большего.
– Амир, – прошептав ему в плечо, отпрянула и посмотрела пристально в глаза. – Если я все-таки скажу тебе, что я хочу тебя прямо сейчас, ты поверишь мне?
– Да, – согласно закивал, но в глазах его плясали чертята. – Но сейчас мы должны быть там. – Мой незнакомец разорвал наши объятия, вынув руку из моих трусиков. Он облизнул свой палец и от удовольствия зарычал, снова пристально уставившись на меня, пока смущенно краснела и приходила в себя. – Я буду ждать тебя, как только ты приведешь себя в порядок. И, Полин, не упрямься, голову покрой платком. Батыр слишком традиционен. Это не Тахир, который скрепя зубами, но не скажет тебе ни слова.
Вот так мое настроение вновь было уничтожено. Если Амир пытался таким образом меня разгневать, то у него это получилось на ура. Схватив с кровати покрывало, я обернулась в него, будто была пристыжена.
– Не надо навязывать мне ваши условности, Амир. Не забывайся, что я не марокканка, а гражданка российской федерации, – гордо приподняв голову, я все же высказалась. Король Марокко молча принял правду, затем развернулся и направился на выход из спальни. Но у двери все же остановился:
– Скоро все будет иначе, – грубо и властно заявил о своих намерениях. С этими словами, он захлопнул двери за собой...
