Текст книги "Бытовая магия(СИ)"

Автор книги: Ольга Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Маленькая девочка в магической школе. Ничего необычного.

Волкова Ольга

Волкова Ольга

Бытовая магия

Не хочу быть магом!

Лето в этом году выдалось жаркое, засушливое. Солнце жарило, казалось, с самого утра, едва-едва поднимаясь над горизонтом и до позднего вечера, но долгожданной прохлады не было даже ночью: напитавшаяся жаром земля с наступлением сумерек принималась отдавать его обратно. Дождя не было уже третью неделю и маги-погодники сбились с ног, пытаясь исправить ситуацию. Доходило до того, что небо по нескольку раз на дню затягивало постепенно сереющими облаками – они медленно подбирались к какой-либо определенной точке (чаще всего, она находилась над посевными полями, которые особенно страдали от жары), кружили некоторое время на одном месте, похожие на сбившееся в кучу стадо грязных баранов, и вскоре развеивались без следа, сбрызнув землю коротким редким дождиком. На борьбу с жарой и засухой были кинуты все проходящие практику ученики магической школы, даже непрофильных направлений, но ситуацию это не спасало.

Если в деревнях еще можно было спастись от жары на берегу реки, озера или другого водоема, то в городах спасения не было никакого. Навесы от солнца не помогали, вода в дождевых бочках, стоящих у крыльца, нагревалась за день, а купаться в городском канале не рискнул бы, пожалуй, даже самый отчаянный самоубийца (и дело было вовсе даже не в слухах о страшном речном монстре, по недосмотру выпущенным в воду учениками Школы). Люди предпочитали сидеть по домам, где было еще относительно прохладно, а потому в дневные, особенно жаркие часы, на улицах было довольно пустынно – даже рынок сворачивал торговлю, лотки и прилавки стояли пустые. Да что там люди – на улицах не было даже вездесущих кошек, только иногда можно было заметить пушистый хвост и расслабленно вытянутую заднюю лапку – из-под крыльца, где было темно, влажно и прохладно. Хотя кошкам определенно было полегче – у людей не было возможности забиться в подвалы и под крыльцо.

В самый жаркий час, после полудня, через Восточные Ворота в город въехал всадник. Могучий вороной конь вяло переставлял ноги, ритмично цокая подковами по вымощенной круглыми камнями мостовой, его длинная, волнистая грива спуталась и висела неопрятными сосульками. На коне сидел хорошо сложенный смуглый молодой мужчина с длинными темными волосами, стянутыми за спиной в хвост и перехваченными кожаным ремешком на уровне лопаток. Одет он был просто и неприметно: темные штаны, светлая полотняная рубаха, промокшая от пота, потертые сапоги. Зато меч у него на поясе, как мог бы определить знающий человек, был очень даже хорош, пусть и тоже спрятан в потертые и неприметные ножны, да и притороченный к седлу небольшой арбалет наводил на определенные мысли. Он выглядел бы очень подозрительно, если бы не одна деталь, совершенно выбивающаяся из облика и ставящая в тупик всех, на чьем пути встречался этот всадник. Детали было лет восемь на вид, у нее были короткие светлые косички, смешно торчащие в стороны, выцветшее полотняное платьишко, упрямые серые глаза и очень, очень недовольное выражение лица. Она сидела в седле впереди всадника, свесив по бокам седла крепко сбитые босые ножки и сложив руки на груди, и дулась на весь белый свет.

В любое другое время стражники на воротах обязательно бы обратили особое внимание на эту странную парочку, но именно сегодня вылезать из сторожки им решительно не хотелось. Стоящий на часах несчастный, истекающий потом под форменной одеждой и официально напяленным шлемом, одурело принял въездную пошлину, даже не пересчитав и не потребовав, как обычно, большую сумму (чтобы потом разделить остаток со старшим смены) и вяло махнул рукой – мол, проезжай. Даже оружие проверять не стал, а девочку так и вовсе не заметил.

Всадник, не меняя выражение лица, тронул коня каблуками, проезжая мимо.

– Помогите! – вдруг звонко выкрикнула девочка, оборачиваясь. – Он меня похитил!

– Да, да, обязательно. – пробормотал полуобморочный стражник, стянул, в нарушение устава, шлем и прислонился к стойке ворот, в относительном тенечке. – Тоже мне, важная птица...

Черный конь уносил седоков вдоль по улице. Мужчина молчал, девочка, осознав, что ее крик о помощи не принес никакого результата, снова нахохлилась, как взъерошенный воробей.

– Довольна? – мирно поинтересовался мужчина через некоторое время.

– Нет. – нехотя буркнула она.

Мужчина вздохнул.

– Одарка, ну чего ты бузишь? Мы же все уже не один раз обсуждали.

– Обсуждали! – взвилась девочка, едва не свалившись с коня. Ее спутник поспешно придержал ее, не дав упасть. – Все решили без меня!

– Это лучший вариант в твоем положении. – заметил он. – Школа намного лучше сиротского приюта.

– Я хотела остаться с вами! – на глазах девочки выступили слезы, нижняя губа обиженно оттопырилась и задрожала. – Я же никому не мешала...

– Не мешала. – согласился он. – Но отряд наемников – совершенно неподходящее место для маленькой девочки.

– Я же скоро вырасту! Я... я могу научиться! Марк же учил меня, у меня хорошо получалось! – не сдавалась девочка. – Ох, Берт, ну пожалуйста! Не отдавай меня! Я буду послушной, я буду мыть посуду после ужина, я буду слушать все-все, что ты говоришь, только не отдавай! Я хочу остаться с вами!

Берт тяжело вздохнул. Он так надеялся избежать этого разговора (снова)! Одарка всю дорогу дулась, но молчала, ни слова не произнесла, и он уже надеялся, что все обойдется, но...

– Нет. – мужчина посмотрел на девочку. – Ты вырастешь и станешь хорошим магом... – он помолчал и нехотя все же добавил, чтобы смягчить эффект от отказа: – Вот тогда и поговорим на эту тему. Хороший маг в отряде всегда пригодится... в отличие от восьмилетней беспризорницы.

– Да ты же старый! – возмущенно выкрикнула девочка звенящим от слез голосом и зло сжала кулачки. – Ты уже умрешь к тому времени! Кому я буду нужна?!

Берт изменился в лице.

– Эй, мне всего двадцать три!

– А я о чем?! – снова выкрикнула она и, не выдержав, отчаянно разревелась. – Не хочу быть магом!

В глазах Берта застыло мученическое выражение. Как и всякий мужчина, он терпеть не мог женских слез. К тому же, он еще и совершенно не умел управляться с детьми, особенно с плачущими, и по нему было видно, что он совершенно не знает, что теперь делать.

– Ну, ну... – он неловко погладил девочку по голове. Та в ответ только зарыдала еще горше. – Ну чего ты...

– Я осталась совсем одна-а-а!.. – всхлипнула Одарка, размазывая по лицу слезы. – А теперь еще вы... ты... предатель! Вы все предатели!

Мужчина тяжело вздохнул, натянул поводья коня, останавливая его и, махнув рукой, поднял девочку и неловко обнял. Та с готовностью уткнулась лицом в его плечо, обхватив за шею и разрыдалась еще сильнее.

– Ну ладно тебе, – Берт прямо чувствовал, как промокает ворот рубашки. – Ну не реви, Дарена...

– Не хочу быть магом! – прорыдала девочка.

– Маги полезные. Я же говорил. У них всегда работа есть, голодными никогда не останутся... – он погладил ее по спине.

– Я там... совсем одна... бу-у-у-уду-у-у! У-у-у!

– Не мели ерунды, там будет куча детей. – он снова вздохнул и отстранил ее от себя. – Ну в чем дело, Одарка?

Девочка не ответила, плечи ее сотрясались от рыданий.

– Ну хочешь, я буду тебя навещать? – обреченно спросил Берт, чувствуя, что ввязывается в то, во что ввязываться совершенно не хотел.

'Надо было послать Майка. У него бы не забаловала' – тоскливо подумал он. Но, как назло, Майк вытянул длинную соломинку... в отличие от него.

– А ты... будешь? – всхлипнула девочка, поднимая на него мокрые глаза.

– Буду. – вздохнул он и поспешно добавил: – Каждый год.

– А остальное время я буду... – начала было Одарка, но Берт ее перебил, не давая втянуть себя в еще большее болото:

– А остальное время ты будешь учиться. Вот вырастешь, станешь хорошим магом и возьмем тебя в отряд. – Девочка открыла было рот, чтобы что-то сказать, но он снова не дал ей это сделать: – Я не умру, обещаю.

И добавил несколько уязвлено:

– Не такой уж я и старый.

О шальных стрелах, лихих мечах, подлых ударах и других вещах, непременно сопровождавших наемника в его карьере и не дававших большинству из них загадывать далеко на будущее, он благоразумно промолчал. Десять лет – срок немалый, а часто думать о смерти – ее привлекать, так что нечего тут. Нечего.

Девочка постепенно успокаивалась, потерлась щекой о плечо, вытирая слезы, все еще висевшие на мокрых ресницах. На лице ее виднелись грязные разводы – размазала пыль со слезами, умыться-то за время дороги негде...

– Видок у тебя, конечно... – Берт покачал головой. – Кикимора кикиморой.

Одарка грозно шмыгнула носом.

– Кто тебя такую замуж возьмет? – пошутил он.

– Больно надо мне! – вздернула нос девочка. – Не пойду ни в какой замуж!

– А если я позову? – подначил он, довольный, что девочка перестала плакать.

– Тем более! – она грозно засопела и отвернулась, вцепившись в седло. – Особенно за тебя!

Берт, посмеиваясь, подобрал поводья и послал коня дальше. Отдохнувший скакун затрусил бодрее, предчувствуя более-менее прохладную конюшню и скорую возможность напиться.

Центральная улица, по которой они ехали, выводила на широкую дорогу, которая вела дальше, дальше и поднималась в гору, где, в некотором отдалении от города и располагалась Школа Магических Искусств.

Госпожа Мэригольда

Школа Магических Искусств располагалась в уютном замке. Стены из серого кирпича, две высокие круглые башни – одна повыше, с острой конической крышей, другая – потолще и пониже, со стеклянным куполом, ярко блестевшем на солнце. Три этажа, стрельчатые окна, арочные переходы. Первый этаж замка и часть толстой башни целиком оплетал ярко-зеленый плющ, уже наметивший себе дальнейший путь наверх. К высокому крыльцу и массивной парадной двери вели две полукруглые каменные лестницы, ступеньки на которых были вытерты бесчисленным количеством ног. Во дворе, перед крыльцом, тихо журчал круглый фонтан. Зеленоватый морской змей, закрученный в невероятную загогулину, исторгал изо рта голубоватые водяные струи, падающие в широкий круглый бассейн.

Двор замка был обнесен высокой стеной, чтобы к нему проехать, пришлось миновать крепкие ворота – беспечно, по мнению Берта, открытые нараспашку. Никакой стражи у ворот не наблюдалось, на стенах тоже никого не было. С внутренней стороны стены тоже оплетал плющ – или вьюнок, в общем, какое-то вьющееся растение, усеянное мелкими сиреневыми цветочками.

Берт остановил коня возле фонтана, спешился и, взяв Одарку за пояс, спустил ее на землю.

– Умойся вон, – он кивнул на фонтан.

Девочка послушно сунула руки в воду. Та оказалась неожиданно холодной. Одарка, поеживаясь, умыла лицо и руки и впервые за долгий путь ощутила свежесть и прохладу, словно она стояла не посреди залитого жарким солнцем двора, а в прохладе тенистого влажного леса.

Берт, тоже плеснувший в лицо водой, удивленно хмыкнул и придирчиво осмотрел девочку, которая с любопытством осматривалась по сторонам. Выцветшее голубое платьице на ней за время пути порядком пропылилось, на босые ноги лучше тоже было не смотреть. Зато свежеумытое лицо сияло, как начищенная сковорода, круглые глаза светились любопытством, а короткие косички забавно торчали в стороны.

– Целиком тебя туда, что ли, макнуть, – пробормотал наемник.

– Я тебе макну! – тут же встопорщилась Одарка, боевито сжимая кулачки.

– Ну-ну, – усмехнулся наемник, оглядываясь кругом. Приметив у стены коновязь, он привязал успевшего напиться из фонтана вороного и направился к крыльцу. Одарка, не желая оставаться во дворе замка одна, со всех ног бросилась его догонять.

Тяжелая дверь, скрипнув, отворилась (опять не заперта, отметил Берт, да что же это такое!) и мужчина и девочка очутились в просторном прохладном холле. Девочка восхищенно ахнула – такую красоту она видела впервые. Высокие каменные стены, две широкие лестницы, уводящие наверх. На гладком холодном полу плясали разноцветные блики – два длинных полукруглых окна на противоположной от входа стене были витражными. Вправо и влево от входа уходили длинные коридоры, залитые солнечным светом.

– Н-да. – оценил Берт, быстрым взглядом оглядывая холл. – Пустовато у них тут.

– А куда все делись? – тут же поинтересовалась Одарка, цепляясь за его руку.

– Откуда же мне знать, я тут в первый раз...

– Гляди, вон карта на стене! – девочка ткнула пальцем влево.

– Не показывай пальцем, – привычно одернул ее Берт. – Но ты определенно права. Ну-ка, глянем...

Левую стену и правда едва ли не целиком занимала подробная карта замка (три этажа, подвал и башни) и окрестностей, изображенная прямо на камне.

– Просто подарок для любого врага, – наемник укоризненно покачал головой.

– А что мы ищем? – Одарка привстала на цыпочки, силясь разглядеть как можно больше. – О-о-о, гляди, тут и озеро есть! Прямо за замком, наверное, его в окно видать!

– Можно увидеть, – придирчиво поправил мужчина, проводя пальцем по стене. – Нам нужен кабинет директора... ага, вот он. Пошли, нам на второй этаж.

Поднявшись по лестнице, наемник и девочка прошли по широкому коридору, несколько раз свернули и вскоре уже стояли перед узкой светлой дверью с ярко блестящей золотистой ручкой.

Берт поправил ворот рубашки и решительно постучал.

– Входите! – жизнерадостно отозвался приветливый женский голос.

– Я боюсь! – пискнула Одарка, судорожно цепляясь за руку наемника.

– Ну вот еще новости! – рассердился он и, отворив дверь, решительно втолкнул девочку внутрь, и сам шагнул следом, отрезая пути к отступлению.

Кабинет директора был светлым и просторным. Стены его были от пола до полка заставлены книгами, солнечный свет, проникающий в помещение через два широких окна, поблескивал на позолоченных буквах, медных уголках и гладких деревянных полках, отражался в низко висящей латунной люстре. Прямо под люстрой стоял широкий письменный стол, на котором тоже лежали книги – аккуратными стопочками, были разложены какие-то старые свитки, длинными бумажными языками сбегающие на пол. Ярко-красным пятном выделялось роскошное письменное перо, воткнутое в чернильницу – видно было, что его туда сунули второпях. В настенных шкафах помимо книг виднелись странные предметы – замысловатые стеклянные флаконы, внутри которых порой что-то шевелилось или поблескивало, разноцветные шарики на подставках-треногах и даже чучела странных зверей! Ворона Одарка точно разглядела. Большой такой, черный, с блестящими бусинками глаз, кажется, что вот-вот оживет...

Увлеченная разглядыванием обстановки, она не сразу заметила изящную деревянную стремянку, приставленную к одному из шкафов, на которой стояла, обернувшись к двери, женщина в темно-зеленой мантии. На вид ей можно было бы дать лет сорок. В рыжеватых волосах, забранных в аккуратную прическу, виднелись седые пряди, на носу примостились аккуратные очки в тонкой золотистой оправе, из-под которых на вошедших приветливо смотрели зеленые глаза, ничуть не потерявшие яркости с годами.

– Чем могу помочь? – поинтересовалась женщина.

– Нам бы директора увидеть, – кашлянул Берт и, спохватившись, чуть поклонился, приложив руку к груди. – Прошу прощения. Добрый день.

– Здравствуйте. – пискнула Одарка, получив чувствительный, но незаметный тычок локтем.

– Добрый день. – женщина приветливо улыбнулась и осторожно спустилась со стремянки, медленно, словно опасаясь упасть. Ступив на пол, она взяла прислоненную к столу трость с набалдашником в виде кошачьей головы и, опираясь на нее, подошла к гостям. Только тут стало заметно, что она прихрамывает на правую ногу.

– Я госпожа Мэригольда, директор Школы. – она протянула Берту руку, затянутую в шелковую перчатку. Что характерно, перчатка была только на одной руке, правой. Берт, снова поклонившись, осторожно пожал протянутую ладонь. Директриса вежливо улыбнулась. – С кем имею честь?

– Берт. – представился наемник, поколебался, но добавлять ничего не стал. – Я... работаю по контракту. А это Одарка. Она хочет учиться в вашей Школе.

'Не хочу!' – упрямо подумала девочка, но вслух ничего не сказала. Тем более что она уже сомневалась, что ей так уж тут не нравится и так уж не хочется учиться на мага.

– Вот как? – директриса перевела взгляд на Одарку, цепко оглядела ее. Одарке показалось, что всю ее тут же прошибло тысячей колючих иголочек и она поежилась, ощущение было неприятное. – О, неплохо...

Берт заметно приободрился.

– У нее есть способности? – поинтересовался он.

– Определенно. – кивнула она и ободряюще улыбнулась девочке. – Но как же вы вели ее в сюда, не зная, есть ли у нее потенциал?

– Э-э-э... – замялся наемник. – Мы надеялись, что есть... да и потом, она на одном из привалов Марка с ног сбила...

– Он сам упал! – не выдержав, возмутилась Одарка. – Сам, сам! Он меня дразнил!

– Тихо! – наемник положил ладонь ей на затылок и девочка, надувшись, замолчала, вжав голову в плечи. – Вы ее простите, она совсем сиротка, воспитания никакого... в общем, да, Марк – это мой... сослуживец, ее дразнил в шутку, а она у нас натура боевая... – он потрепал Одарку по волосам, отчего та попыталась уклониться (но безуспешно), – вспыхивает мгновенно. Ну и разозлилась на него, ногами затопала – а тот и упал. Сказал потом, словно его из-под земли что толкнуло.

– Вот как? – приподняла брови госпожа Мэригольда, взглянув на девочку с уже большим интересом. – Это очень хорошо! Редкий случай, когда удается определить стихию мага в столь юном возрасте, а здесь уже явная склонность к земле... Ну-ка, дитя, пойдем со мной.

Она поманила девочку за собой и, прихрамывая, прошла в дальнюю часть кабинета. Одарка замешкалась было, но Берт безжалостно подтолкнул ее в спину, и она нехотя поплелась за директрисой.

– Встань в центр круга, – женщина указала на пол. Глянув под ноги, девочка разглядела круг, выложенный светлыми, искристо поблескивающими круглыми камешками, хорошо выделяющийся на темном каменном полу. – Ничего не бойся. Больно не будет.

Одарка перешагнула границу камешков и встала в центре. Госпожа Мэригольда ткнула в несколько камушков тростью и, поправив очки, внимательно посмотрела на стоящую в круге девочку. Та с удивлением наблюдала, как очки директрисы из прозрачных становятся мутными, словно затягиваясь дымом, а после темнеют, приобретая темно-зеленый цвет.

– Неплохо. – пробормотала директриса, отворачиваясь. Протянув руку, она сняла с одной из полок синий стеклянный шарик размером с яблоко и протянула его Одарке. – Возьми-ка...

Шарик оказался неожиданно тяжелый и холодный, словно его только-только достали из ящика со льдом.

– Возьми его двумя руками, – велела госпожа Мэригольда. Одарка послушалась. – Теперь посмотри на него, внимательно, вглядывайся внутрь. Представь, что в груди у тебя, вот здесь, – она коснулась груди девочки, показывая, где именно, – есть маленький шарик и постарайся мысленно переместить его в голову, – женщина коснулась лба Одарки, – вот сюда. А после – направить в шар, который держишь в руках. Все понятно?

– Да. – соврала Одарка, хотя по ее испуганным глазам все прекрасно было видно.

– Не волнуйся, – ободряюще улыбнулась женщина и поправила очки, снова ставшие темно-зелеными. – Начинай.

Девочка сжала в ладонях тяжелый холодный шарик, уставилась на него и попыталась представить то, о чем ее просили. Сначала ничего не происходило, а после по груди словно разлилось тепло. Она невольно зажмурилась и мысленно провела пушистый желтый шарик, похожий на солнышко, от груди ко лбу. Это оказалось тяжело, словно поднимать полное ведро из колодца, крутя тяжелый неподатливый ворот. Одарка аж вспотела от усердия, высунула кончик языка, но, как ни старалась, дальше лба шарик не шел, застряв намертво. Когда девочке уже стало казаться, что у нее вот-вот лопнет голова от напряжения, она услышала:

– Достаточно, спасибо! – и с облегчением открыла глаза. И тут же, изумленно – рот.

Шарик в ее руках светился тусклым темно-красным светом.

– Очень неплохо! – похвалила госпожа Мэригольда, забирая у девочки светящийся шарик и возвращая его на подставку. Тот немедленно погас и сделался совершенно обыкновенным. – Поздравляю тебя, Одарка, ты принята в Школу.

История Одарки

– Занятия начинаются через неделю, – директор Школы Магических Искусств поправила очки, снова сделавшиеся прозрачными и посмотрела на так и стоящего у дверей Берта.

– Э-э-э... с этим будет проблема... – замялся наемник. – Мне нужно вернуться к завтрашнему дню, я не могу задержаться здесь на неделю...

Госпожа Мэригольда недоуменно свела тонкие брови, нахмурилась и перевела взгляд на девочку.

– Ты не могла бы подождать своего друга за дверью, дитя? – поинтересовалась она таким тоном, что Одарка поняла, что лучше не спорить и послушно выйти. И, хотя это было совсем не в ее характере, она кивнула и направилась к двери.

'Послушаю из коридора' – подумала она и, приободрившись, показала Берту язык и вышла из комнаты. Как только за ее спиной захлопнулась дверь, девочка развернулась, на цыпочках подкралась к ней и приложила ухо к светлому дереву... но, к своему огромному разочарованию, обнаружила, что с той стороны двери не доносится ни единого звука.

– Присаживайтесь. – предложила директриса Берту дождавшись, пока девочка выйдет в коридор, и опустилась в удобное кресло за письменным столом.

– Будет подслушивать, – покачал головой наемник, усаживаясь на предложенный стул.

– Не волнуйтесь об этом, – улыбнулась господа Мэригольда. – Еще ни один ученик этой школы не смог узнать, что происходит в моем кабинете, если я этого не хочу.

– Еще?

– Я не исключаю возможности появления ярких талантов, которые смогут взломать мою защиту, – заметила она, осторожно вынимая перо из чернильницы и водворяя его на надлежащее место. – Более того, мне будет даже интересно посмотреть... впрочем, это не то, о чем я хотела с вами поговорить. Итак... Берт, верно?

– Верно. – кивнул мужчина.

– И вы...

– Я работник по контракту, – уклонился он от прямого ответа.

– Молодой человек, говорите прямо, – поморщилась директриса. – Я много старше вас и немало повидала в жизни, неужели вы думаете удивить меня тем, что вы наемник? Я и сама когда-то...

Она поймала удивленный взгляд Берта и тонко улыбнулась.

– Чему вы удивляетесь? Жизнь боевого мага полна неожиданностей... – она вздохнула. – Впрочем, здесь я не совсем правильно выразилась. Неожиданностей полна жизнь любого мага, вне зависимости от направления.

Наемник молчал. Директриса тоже помолчала, задумчиво побарабанила по столу пальцами правой, затянутой в шелковую перчатку руки.

– Я хотела поговорить о девочке. – наконец сказала она. – У Одарки незаурядные способности, большой потенциал. Из нее может получиться очень хороший маг, если, разумеется, она станет хорошо учиться. Что вы о ней знаете? Вы же не ее родственник, не так ли?

– Не ее. – согласился Берт. – Но, к сожалению, тут я мало чем могу вам помочь. Я знаю-то ее от силы недели две. Наш отряд подобрал ее в лесу. Мы возвращались с задания в столицу и встали лагерем в лесу, передохнуть и перевести силы. Ну и раненый у нас был, решили переждать, пока придет в себя и сможет более-менее держаться в седле. Место глухое, да не совсем, я бывал в тех местах, недалеко была деревня. Небольшая, конечно, но можно было если что дойти, взять еды, бинтов, зелий, опять-таки... – он вздохнул. – Отправились туда, да только деревни-то как раз и не нашли, только еще дымящееся пепелище. Жители все мертвы – мы, по крайней мере, никого живого не нашли. Всех, кого не порезали, загнали в храм и сожгли.

– Как называлась деревня, вы не знаете? – поинтересовалась госпожа Мэригольда. Она слушала очень внимательно.

– Чего не знаю, того не знаю, – наемник развел руками. – Никогда особо не интересовался. В общем, прошлись мы там и повернули назад, собираться. Сами понимаете, в таком месте оставаться – себе дороже. Только в лес вошли, как нам под ноги девчонка кинулась – волосы обгорелые, рубашка обугленная, сама в саже перемазана, глазищи перепуганные. Кинулась прочь, еле догнали – петляет, словно заяц. Марк ее за шиворот взял, а она цапнуть его попыталась, мычит, трясется, потом и вовсе разревелась. Он ее тряхнул, чтобы в себя пришла, а она сознание потеряла. Два дня еще в бреду металась, кричала, но в себя не приходила. Мы уже думали, помрет девка, но она ничего, отошла. Только оказалось, что не помнит ничего – ни имени своего, ни родителей, ни того, что в деревне случилось. Как к нам попала, тоже не помнит.

– Вот так! – удивилась директор. – Так и не удалось выяснить, что случилось?

– Нет. – покачал головой Брент. – Ясное дело, что из деревни сбежала, но как живой удалось уйти и что там произошло...

– Что ж, это чуть проясняет дело, – задумчиво сказала женщина и, поймав недоуменный взгляд наемника, пояснила: – Видите ли, Одарка еще слишком мала. Ей же восемь, верно?

– Около того. Точно сказать не берусь.

– Обычно маги определяются со стихией лет в двенадцать-тринадцать. Запас магической энергии человека к этому времени начинает претерпевать изменения, и чаще всего, происходит стихийный выброс сил, во время которого и проявляется окончательная склонность к той или иной стихии, – госпожа Мэригольда откинулась на спинку кресла и поправила очки. – В случае с учениками магических Школ этот выброс нарочно провоцируют в процессе испытаний через три года после поступления, дабы избежать несчастных случаев. У Одарки же, при общем большом запасе магических сил – я же уже говорила, что у нее хороший потенциал? – совершенно явно выраженная склонность к стихии земли. Вероятно, потрясение, которое она испытала, было настолько сильным, что невольно спровоцировало несвоевременный всплеск силы.

Она оперлась на стол и сложила пальцы домиком, устремив задумчивый взгляд на дверь.

– Не исключено, что девочка выжила только благодаря этому. Но почему вы решили ее отправить именно в Школу?

– Это Марк настоял, – признался Берт. – Мы собирались оставить ее в ближайшей надежной деревне. Пока наш раненый отходил, пока ехали, она с нами была, но насовсем же ее не оставить. А тут на привале она с Марком поругалась – он вечно ее цеплял, подначивал, ногами затопала... ну, дальше вы знаете. После этого он и уперся рогом – отдать в магическую Школу и только, дело с концом.

– Разумно, – заметила госпожа директор. – Необученные маги, особенно столь юные, очень опасны.

– А, я в этом не разбираюсь! – мужчина махнул рукой. – С Марком спорить, как с деревом, все равно бесполезно. Кинули жребий, я вытянул короткую соломинку, мне и выпало везти... – он задумчиво потер бровь. – В столицу соваться не стали, слишком далеко ехать, да и вообще... заодно вот вам еще одна причина, по которой я не могу задерживаться. Я должен зайти к герцогу или его людям, рассказать, что с деревней случилось. Жителей-то никто не хоронил, как бы нежитью не стали, а земли-то его...

– В этом нет нужды, – директриса выпрямила спину и взяла из ящика стола белый лист бумаги. – Я отправлю вестника одному из коллег, пусть пройдется по тракту и проверит, что там и как. Вы же сможете указать направление?

– Ближайший городок – Волчегорск, от него полдня пути по восточному тракту до деревни Болотники, оттуда свернуть на юг.

– Благодарю. – госпожа Мэригольда вынула из подставки алое перо, аккуратно макнула его в чернильницу и принялась писать. Закончив, провела над листом ладонью (Берт ощутил легкое дуновение ветерка), сложила письмо и положила в конверт, который запечатала сургучной печатью, оставив оттиск своего кольца.

– Бальтазар, прошу тебя... – женщина повернулась к шкафу и чучело большого ворона, доселе смирно стоявшее на полке, шевельнулось, встрепенулось и повернуло голову, хитро блеснув глазами на опешившего наемника.

– Отнеси это мастеру Каллаву. – строго попросила госпожа Мэригольда, протягивая ворону письмо. Тот, хрипло каркнув, взял письмо в клюв, и, шумно хлопая крыльями, вылетел в открытое окно. Женщина же снова повернулась к Берту. – Ну вот, молодой человек, с одной вашей проблемой мы разобрались. Что касается второй... я так понимаю, вы переживаете за девочку?

– Не хотелось бы бросать ее одну в незнакомом городе, – буркнул Берт, явно задетый тем, что его чувства, которые он тщательно скрывал, разгадали.

– Об этом не стоит волноваться. Весь учебный год ученики Школы живут в замке. Летом, после обязательной практики для учеников средних и старших курсов, их отпускают на каникулы – на месяц. В это время они могут съездить домой и повидаться с родителями. Если же им некуда ехать, они остаются в школе.

– Что-то я не заметил, чтобы здесь кто-нибудь был, – заметил наемник.

– О, вы приехали слишком рано, – тонко улыбнулась директриса. – Ученики под присмотром некоторых учителей сейчас в горах. Я подумала, нет никакой нужды держать детей в городе в такую жару, так что они выехали на природу, собирать редкие травы и лекарственные растения для школьного лазарета. Они вернутся через три дня. Одарка может остаться в школе, долго скучать одной ей не придется.

– Это замечательно, – с видимым облегчением сказал наемник.

– Что касается остального... – она снова побарабанила пальцами по столу. – Форма, зимний и летний комплекты, выдается ученикам Школой, как и основные письменные принадлежности. Учебники можно достать в библиотеке. Ученикам, не имеющим родственников и опекунов, на время обучения выплачивается пособие... конечно, очень небольшое... кроме того, есть еще стипендия. Если хотите, я выдам вам деньги сейчас.

Берт открыл было рот, чтобы что-то сказать, но госпожа Мэригольда повелительным жестом прервала его.

– Берт, я понимаю, вы мужчина, наемник и не знаете, что нужно детям, – мягко заметила она. – Но послушайте моего совета... купите девочке пару платьев и башмаки. Я так понимаю, то платье, что на ней – все, что у нее есть?

Впервые за очень долгое время Берт с ужасом ощутил, что краснеет.

– Нет, почему же, еще рубашка есть... моя... – щеки его запылали совсем уж неприличным образом и он мысленно выругался. – У нас... не было времени, да и возможности... мы не заезжали в город, а в деревне одна женщина отдала ей платье дочери...

– Я ни в коем случае не ставлю это вам в упрек! – так же мягко сказала директриса. – Одарке полагается по золотому в месяц. Я выдам вам...

– Оставьте ей! – перебил ее Берт. – Уж не разорюсь сам. Да и мы скинулись, кто сколько смог... Марк вон треть задатка отдал. Щедрый.

– Интересный человек. Это ваш друг?

– Да.

– Похоже, девочка ему понравилась, – заметила госпожа Мэригольда.

– У него дочь того же возраста... – растерянно сказал Берт и, тряхнув головой, поднялся на ноги. – Если это все, то мы, пожалуй, пойдем. Не будем терять время...