Текст книги "Часть 4. Черная сказка (СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Значит ты всё-таки знал обо мне?

– Разумеется. Но даже я не могу отследить всё, что происходит на дорогах. После войны тебя очень хорошо спрятали. И я совершенно не ждал, что наследник двух дворов выберет себе трон короля гоблинов. К тому же ты сменил имя.

– Я не менял. Мать с отцом никак не могли договориться, как меня назвать. Так что имен было два. Но все знали лишь первое, которое дал отец.

– Второе тебе подходит больше. Не скажешь, кто и где тебя прятал?

– Нет, – Джарет растворился.

Повелитель Преисподней встал и двинулся дальше. До замка оставалось совсем немного. Кошачьи глаза Джодока загорелись желтым светом. Дальше он решил пойти напролом.

Джарет с болью смотрел, как рушатся дома Гоблин-сити. Джодок прокладывал себе прямую дорогу к замку, не обращая внимания на последние ловушки. Остатки гвардии разметало по Лабиринту. Сила мастера колец поражала. И ведь он сейчас не в лучшей форме. Джарет достал маленькое зеркальце, оценивающе осмотрел себя. Гордость – последнее, что у него осталось. И он готов принести ее в жертву. Ради Дары. Если он победит, она никогда не узнает цену этой победы. А если проиграет... тем более.

Чем ближе была победа, тем больше Джодок волновался. Как мальчишка перед первым свиданием. По лестнице замка он поднимался медленно, проверяя каждую ступеньку. Осторожно отворил дверь в покои Джарета и остановился в замешательстве. Комнату Эшера мастер колец видел впервые, необычная идея искривленного пространства его восхитила. Джарет был везде и нигде одновременно.

– Как тебе моя последняя загадка? – один из Джаретов, взмахнув плащом, спрыгнул с лестницы и исчез, не долетев до перевернутой площадки внизу.

– Впечатляет, – пальцы Джодока начали рисовать в воздухе замысловатый узор, выправляя, растягивая, распутывая узлы пространства и времени. – Как всегда эффектно и театрально.

– Рад, что ты оценил.

Джодок сбился с ритма, когда Джарет прошел прямо сквозь него. Пришлось начинать всё сначала. Больше он не позволял себе отвлекаться. Пространство смирилось перед мастером колец, и комната приняла свой настоящий вид. Джарет сидел на подоконнике, обхватив руками согнутое колено. Он был в черной шелковой рубашке, черных лосинах и облегающих сапогах. На руках – черные шелковые перчатки. Изящный силуэт на фоне светлеющего неба. Джодок с трудом унял усилившиеся сердцебиение. Непонятно, чем этот эльф так его зацепил? Тот же Брайан был гораздо красивее, но оставлял его равнодушным.

Джарет медленно повернул голову.

– Ты победил, – спокойно произнес он. – Говори свои три желания.

Джодок сделал шаг, потом еще.

– Ты еще не догадался, чего я хочу?

– Полагаю, одно из желаний – чтобы я стал «королем» над всеми сидами?

– Нет, – Джодок усмехнулся. – Трон займет твоя дочь, Джарет. А ты будешь регентом до ее совершеннолетия.

Он с удовольствием отметил, что показное спокойствие покинуло короля гоблинов.

– С этим желанием напрямую связано второе. Я возьму Дарину себе в ученицы. Ребенок с такой наследственностью просто обязан получить надлежащее образование.

Джодок подошел к побледневшему Джарету вплотную. Не спеша провел ладонями по его бедрам.

– А третье желание – ты сам, мой мальчик. Игра закончилась, милый. Кое-что мне даже понравилось. Но теперь изволь мне подчиниться.

Джарет опустил глаза. Он был сейчас как натянутся струна. Не перестараться. Не сфальшивить. А самое главное – не применять магию до последнего момента. Джодок потянул его к себе, вынуждая слезть с подоконника.

– Даже не пытайся сопротивляться. У нас был уговор, малыш, – голос Джодока звучал хрипло, – Ты сам назначил условие и согласился с моими. Неужели ты надеялся справиться со мной? Или полагал, что кто-то придет тебе на помощь? Не молчи, Джарет! Ты все еще не веришь, что Эвина умерла? Напрасно, я лично видел, как ее забрал Перекресток. Посмотри на меня, Джарет. И признай, что отныне будешь моим.

Джарет упорно смотрел в сторону.

– Ты сильнее, это очевидно. И сможешь сделать со мной, что захочешь. Но не жди, что я буду ублажать тебя в постели.

– Мальчик мой, – Джодок сжал в ладонях его лицо и заставил посмотреть в глаза, – прошу тебя, одумайся. Я не хочу брать тебя силой. Отдайся мне сам, Джарет. Тебе будет хорошо со мной, ведь я люблю тебя, совенок! Не смотри в окно, я завтра же восстановлю всё, что разрушил, обещаю. А потом покажу тебя свою сокровищницу, и ты возьмешь себе, что захочешь. Не упрямься, Джарет, обними меня!

Король гоблинов закрыл глаза. С усилием поднял руки и обнял Джодока. Тот застонал и с такой силой прижал его к себе, что Джарет задохнулся.

– Прости, – Джодок ослабил хватку. – Я слишком долго ждал тебя, мой мальчик. Не бойся, я больше не причиню тебя боль. И никому не позволю!

Джодок поднял его на руки, жадно целуя в губы, шею, вырез рубашки. Джарет вздрагивал, но терпел. Джодок отнес его на кровать, сдернул сапоги, с силой провел руками от лодыжек до талии.

– Джа-арет...

– Подожди, я сам разденусь! – Джарет извернулся, вызвав еще один стон Джодока, и из-за его плеча бросил отчаянный взгляд в сторону шкафа. Чего ждет Ганконер?!

– И перчатки тоже сними!

– Тебе же не нравятся когти.

– В тебе мне нравится всё, кроме упрямства.

Пока Джарет снимал перчатки и расстегивал рубашку, Джодок успел полностью раздеться.

– Ты действительно еще ни разу не делил ложе с мужчиной? – Джодок нетерпеливо подмял Джарета под себя. – Это не страшно, поверь. Ну куда ты опять? Не трепыхайся, совенок, ты теперь мой... Больше я тебя не отпущу... никогда!

Джодок ласкал так, что кожа горела. Джарет терпел уже из последних сил. Он выгнулся, запрокинув голову, чтобы видеть шкаф. Да где же Ганконер?! И тут дверь бесшумно приоткрылась. Джарет ударил. Магия источника не подходит для боя. Но если вычерпать ее до дна, можно оглушить кого угодно. Джодока откинуло на середину комнаты. Он потерял сознание всего на пару секунд, но этого хватило, чтобы Ганконер в упор всадил в него заряд «Истребителя».

В следующий миг в покоях короля гоблинов начался ад. Повелитель Преисподней взревел, обернувшись химерой. Задетый чешуйчатой лапой Ганконер отлетел к камину. Взмахи огромных крыльев опрокидывали мебель. Рана не позволяла Джодоку подняться, но в сторону Джарета ударил огненный шквал. И отразился обратно, многократно усиленный. Джарет отдавал всё, без остатка. Замок содрогнулся. Каменный пол вокруг повелителя Преисподней плавился. Он взревел еще раз – уже в агонии, сгорая, обращаясь в пепел.

Ганконер медленно приподнял голову. Там, где погиб Джодок, потрескивали, остывая камни. Джарет лежал, глядя в потолок гаснущим взглядом.

– Великий Хаос... – Музыкант поднялся, опираясь на опрокинутое кресло. – Ты как?

– Верхний правый ящик столика... – Джарет едва двигал губами. – Черный флакон...

Ганконер поднял туалетный столик, выдернул ящик. Флакон был цел, даже пробка не выскочила. Он не задумываясь влил содержимое в Джарета. И только потом принюхался.

– Настойка «пыльцы»? Ты соображаешь, что с тобой будет?!

– Не сомневайся, – Джарет поморгал и сел. – Посмотри в окно, там хоть что-то уцелело?

Музыкант посмотрел.

– Ну как тебе сказать... Гоблин-сити в руинах. От Лабиринта остались только старые стены. О, Бор уцелел! И с ним еще десяток гвардейцев.

Джарет подобрал свою одежду. Руки тряслись так, что он попал в рукав рубашки только со второй попытки.

– Ты не сказал, что «Истребитель» его не убьет, – с упреком произнес Ганконер, осторожно обходя центр комнаты.

– Не хотел тебя нервировать, – Джарет натянул сапоги, встал, переждал приступ головокружения и сделал пару пробных шагов. Ноги держат. Уже хорошо. Он по стене дошел до шкафа. – Пойдем, пора возвращать гоблинов. Пусть займутся делом.

– Тебе бы отлежаться, – Ганконер последовал за ним в портал.

–Успеется, – Джарет выпрямился, встречая кинувшихся к нему гоблинов.

Ганконер отошел в сторону, осматривая смутно знакомые места. До этого он не обращал внимания, в каком мире находился, отдав все внимание событиям в кристалле. Музыкант направился к ближайшему холму. Хмыкнул, заглянул внутрь. Засветив небольшой магический шар, спустился в мертвую тишину ноу. Надо же, это действительно то самое место... Сколько же лет прошло?

– Узнал?

Ганконер обернулся. Король гоблинов смотрел на него странным взглядом. Зрачок левого глаза расплылся во всю радужку, правого – расширился до предела. Что он добавил в настойку? «Пыльца» так сильно не должна действовать. Ганконер попятился, судорожно вспоминая, где в этом ноу второй выход?

– Здесь было землетрясение, – тихо сказал Джарет. – Второй выход завалило.

– Как ты нашел это место? – Ганконер прижался к стене. – Тебе же тогда было всего тринадцать лет!

– Четырнадцать, – поправил его Джарет. – Но такое не забывается. Так и знал, что это убежище пригодится еще раз.

Он медленно двинулся к кузену.

– Какой третий вопрос ты хотел задать мне, Музыкант? Оставлю я тебя в живых, если справлюсь с Джодоком или нет?

Ганконер беспомощно смотрел на него.

– Джар, не надо... Ты потом сам будешь жалеть. Я никому не расскажу, что тебе пришлось сделать!

Когти сомкнулись на горле Музыканта.

– Не расскажешь, – кивнул Джарет. Глаза у него стали совсем дикими. – Клянись древней клятвой на земле ноу, что никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не расскажешь. Или я тебя здесь похороню.

Ганконер с трудом припомнил слова клятвы и запинаясь произнес ее. Джарет внимательно его выслушал, опустил, повернулся на каблуках и молча вышел из холма.

– Ну почему его никто не задушил в колыбели? – обратился Ганконер с риторическим вопросом к мирозданию в целом.

Эта ночь была самой долгой в жизни Алиссы. Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных переживаний, она переделала столько рутинных дел, сколько не удавалось даже за месяц. Зеркало заработало, но увидеть Лабиринт ей не удалось.

Утро началось с воплей Дары. Милена, отчаявшись накормить принцессу завтраком, сама разрыдалась. Алисса сбежала от них в холл. Она не была уверена, что Дом ее выпустит. Но оставаться в нем уже не могла. Нужно узнать, что творится в Подземелье. В конце-концов, Джодок ее не тронет. Она отворила дверь. Ее ничто не удерживало. Алисса спустилась с крыльца и увидела Ганконера. Смертельно бледный и измученный, он шел по дороге. Алисса кинулась к нему на шею и разревелась.

– Ну что ты, любимая, всё уже хорошо, – Ганконер гладил ее по голове, как ребенка. – Джодока больше нет, Джарет жив, гоблины... в большинстве своем уцелели.

– А Лабиринт? – Алисса оторвалась от Музыканта и вдруг заметила глубокие царапины у него на шее. – Кто тебя так?

– С Лабиринтом хуже, – осторожно ответил Ганконер. – В нем многое погибло. Но это дело наживное. Джарет всё восстановит, как только наберется сил.

– Это он тебя? – Алисса осторожно коснулась царапин. – За что?

– Не спрашивай, – Музыкант отвел ее руку. – Как Дара?

– Плачет, – вздохнула Алисса. – Может, прямо сейчас ее к отцу переправить? Или замок тоже в руинах?

– Нет, но к Джарету ей пока нельзя, – Ганконер нахмурился. – Он... не в лучшем состоянии.

– Ранен? Да будешь ты говорить?! – взорвалась Алисса. – Я тут извелась вконец, а из тебя слова не вытянешь!

– Я не могу тебе рассказать, что там было, – Музыкант ласково обнял ее. – Пойми, я дал клятву. Джарет не ранен, но он принял очень сильное стимулирующее средство, вместо того, чтобы просто отдохнуть. И сейчас несколько не в себе. Да и атмосфера в Лабиринте такая, что ребенку там лучше не находиться. Возможно, через пару дней...

– Пару дней?! – ахнула Алисса. – Да за это время мы тут все с ума сойдем! Дара способна вопить без перерыва часами.

– Давай я ее к себе заберу, – самоотверженно предложил Музыкант. – В мой дом у моря. Ей там интересно будет.

– Забери, – с облегчением согласилась Алисса. И вдруг неожиданно для самой себя добавила: – И меня тоже.

Музыкант удивленно приподнял бровь.

– Уверена? А если тебе на смену придет кто-нибудь вроде Эдды, и будет только хуже?

– Не придет, – послышалось с крыльца Дома.

Они разом повернули головы. В открытой двери стояла Хельга. Молодая и очень красивая.

– Ты меня разочаровала, – Хельга спустилась с крыльца. – Не вышло из тебя хорошей Хранительницы, Алисса. Придется мне в третий раз принять Дом.

– Но ты же... – Алисса запнулась и кивнула своим мыслям. – А, понимаю, в Лабиринте всё разрушено.

– Ты знала?! И не предъявила Джарету претензии?

– Но тебя нельзя было оживить! – Алисса покраснела от обиды.

– Это тебе Эвина сказала? – Хельга холодно усмехнулась. – Еще одна твоя ошибка. Богиню нельзя было оставлять в этой вселенной. Счастье еще, что она так мало успела натворить.

Ганконер молча следил за разговором, переводя взгляд с одной женщины на другую, но наконец не выдержал.

– Твой характер портится с каждым новым воскрешением, Хельга.

Хранительница хмуро глянула на него.

– А ты убирайся отсюда. И чтобы я тебя больше не видела возле Алиссы.

– Вообще-то она уходит со мной.

– Ошибаешься, она принадлежит Перекрестку и останется здесь.

Теперь уже Алисса испуганно переводила взгляд с Хельги на Ганконера.

– Хельга, ты мне все нервы вымотала еще во время вашей эпопеи с Джаретом, – Ганконер шипел, то и дело вставляя словечки на языке сидов. – Оставь Алиссу в покое. Пусть она сама решает, что ей делать. Ей и так полжизни испортили.

– А ты, как я погляжу, собираешься испортить оставшуюся половину? – Хельга недобро прищурилась. – Уходи, пока цел. И передай королю гоблинов, что дочь он не получит. Она останется в Доме.

– Что?! – одновременно воскликнули Алисса и Ганконер.

– Она – полубогиня, – пояснила Хранительница, обращаясь к Алиссе. – И ее воспитание нельзя доверять Джарету.

Алисса собиралась запротестовать, но Ганконер взял ее за руку.

– Предам. Но удерживать Алиссу ты не можешь. Дом ее отпустил.

– Ты действительно хочешь уйти с ним? – Хельга презрительно скривила губы.

Алисса кивнула.

– Ты неисправима. Ну что ж, до скорого свидания. Когда он тебя бросит, ты все равно вернешься в Дом, девочка моя.

– Пойдем, я помогу тебе собрать вещи, – Ганконер потянул Алиссу к Дому. – И нам надо еще Милену забрать, не забыла?

Он подмигнул ей и принялся лихорадочно рыться в карманах куртки.

– Да, конечно, – Алисса не поняла, что он задумал, но подыграла. – Она с ума сходит от беспокойства.

В своей комнате Алисса наспех принялась кидать самые нужные вещи в сумку. Ганконер молчал, а на ее вопросительные взгляды только прижимал палец к губам.

– Я готова.

Они быстро пошли в детское крыло Дома. Дара сидела на руках у Милены и тихо выла на одной ноте. На громкий рев ее уже не хватало. При виде Музыканта карлица побледнела.

– Как там?..

– Все живы, – весело ответил Ганконер, доставая из кармана хрустальный шар. – Тебе уже можно вернуться.

Он присел перед Дарой и протянул ей кристалл.

– Держи, племянница, – прошептал Музыкант. – Докажи всем, чья ты дочь.

Алисса и Милена затаив дыхание смотрели, как девочка радостно схватила знакомую игрушку, уставилась в глубины шара и тихо, но четко произнесла:

– Папа.

А потом исчезла вместе с кристаллом. Ганконер встревоженно вскочил.

– Я думал... Великий Хаос, скорее бежим в Лабиринт!

Так вдохновенно Алисса не дирижировала дорогами со дня посвящения. От Перекрестка до Подземелья обычно можно было дойти за час. При умении сокращать путь – за полчаса. Они добрались до Лабиринта за десять минут. При виде разрушенного Гоблин-сити Милена заплакала. Алисса сдержалась, но ей стало очень больно. Карлица тут же умчалась к пустырю, где уже вовсю шло строительство временных хижин. Ганконер кинулся к замку.

– Не ходи со мной! – крикнул он Алиссе, но она не послушалась. Царапины не шее Музыканта были слишком тревожным сигналом.

Она начертила в воздухе дверь и решительно шагнула в холл замка. По стенам змеились трещины, было непривычно тихо и почему-то очень холодно. Тронный зал пустовал. Алисса бросила сумку и побежала по лестнице наверх. Дверь в покои Джарета была распахнута, но его там не было. Где находится детская, Алисса не знала. Наугад открыла правую дверь. Угадала, но детская тоже оказалась пуста. Алисса побежала вниз, на лестнице встретившись с Ганконером.

– Никого? – он развернулся, и они вместе выбежали из замка.

Джарет обнаружился в самой гуще строительства. На руках он держал счастливую Дару, жующую огромный пряник. Ганконер с облегчением вздохнул.

– И как это понимать? – ледяным тоном спросил Джарет.

– Проверяем, благополучно ли она добралась, – Музыкант внимательно всмотрелся в кузена. – Джарет, прошу тебя, ради Дары, ложись спать.

– Со мной всё в порядке. А вот как тебе в голову пришло телепортировать мою дочь? Да еще таким способом?!

– Джарет, послушай, – Алисса решительно встала между ними. – Перекресток вернул Хельгу. Она не хотела отдавать тебе Дару, потому что девочка – полубогиня. Это был единственный способ вытащить ее из Дома.

– Чего-то подобного я ожидал, – Джарет покрепче прижал к себе дочку. – Ты ушла совсем?

– Да, – Алиссе очень не нравились его расширенные зрачки. – Джарет, тебе действительно нужно отдохнуть.

– Нет времени, – он оглядел свои разрушенные владения. – Если я сегодня не восстановлю всё, как было, завтра меня добьют мои же дорогие родственники.

– Это что же получается: «Большое спасибо, ты всех спас, жаль, что не сдох в процессе, но мы тебе сейчас поможем?» – возмутилась Алисса.

– Именно, – Ганконер криво усмехнулся. – Джарет, но ты и так сдохнешь, если будешь колдовать, ничем себя не подпитывая.

– Источник очень медленно восстанавливается, а другого в Подземелье нет, – король гоблинов передал Дару подбежавшим няням. – Я скоро приду, мое сокровище.

Дара надулась, но возражать не стала. «Ну хоть отца она слушается», – вздохнула Алисса. И тут ее осенило.

– Если я правильно помню ваши дикие законы, владыка сидов имеет право захватить владения побежденного противника, так?

– Предлагаешь мне предъявить права на Преисподнюю? – поднял бровь Джарет.

– Нет, но Джодок при свидетелях заявил, что владения Морганы принадлежат ему...

Договорить ей не дали. Джарет сорвался с места, Ганконер подхватил Алиссу и расцеловал.

– Умница! Сможешь спрямить дорогу до Авалона?

– Вообще-то я уже не имею права... – засомневалась Алисса, но тут же махнула рукой. – А, ладно, сделаю.

Весь день в Лабиринте кипела работа. Гоблины под руководством Ганконера и Алиссы сновали между Авалоном и Подземельем, перетаскивая всё, что могло пригодиться. Джарет вдохновенно творил, черпая силы из источника в яблоневом саду. При этом он беспрерывно пил сидр из запасов Морганы, но совершенно не пьянел. К ночи в полной мере был восстановлен замок и та часть Лабиринта, по которой шла гостевая дорога. Остальное было по большей части качественной иллюзией. Но Джарет уверял, что даже Пак не почует подвоха.

Была уже глубокая ночь, когда Алисса свалилась без сил и уснула прямо на ступенях трона. Ганконер отнес ее в одну из гостевых комнат, а сам остался с Джаретом. Дозорные со сторожевой башни принесли тревожную весть – к Лабиринту приближаются отряды сидов обоих дворов.

Алисса проснулась поздним утром. Из открытого окна доносились веселые голоса гоблинов и стук молотков. Алисса потянулась и вдруг обнаружила, что возле ее кровати сидит Джарет – в парадном королевском костюме.

– Что случилось? – вскинулась Алисса.

– Ничего особенного, – зевнул Джарет. Даже яркий макияж не скрывал его усталости. Раскосые глаза припухли. – Только что отбыли мои родственники с обеих сторон. Всю ночь вспоминали старое недоброе время. В общем и целом тризна удалась. Мне дважды предложили трон, но я отказался. Так что теперь вместо Мэб будет Эдрик, а вместо Брайана – Иллейна.

– Не лучший выбор для Неблагого двора.

– Либо он, либо Фиона, – Джарет снова зевнул. – По крайней мере, Эдрик безропотно подписал со мной договор, даже не пытаясь что-то для себя выторговать. А Иллейна билась за каждую мелочь.

– Это, конечно, хорошо, но почему ты вместо того, чтобы наконец-то пойти спать, сидишь тут? – Алисса за прошедшие годы достаточно хорошо узнала короля гоблинов. Зевал Джарет неискренне, маскируя какой-то замысел.

– Хотел узнать, какие у тебя планы на ближайшее будущее?

– Сама не знаю. Последнее время произошло столько событий, что мне хочется просто отдохнуть. Ганконеру, думаю, тоже.

– Ты будешь жить у него? – Джарет удивленно поднял брови. – Его дом маловат для двоих.

– Нам хватит, – Алисса только однажды была в коттедже Музыканта на берегу теплого моря, но ей там понравилось.

Джарет потянулся с ленивой грацией, закинув руки за голову. Пересел на кровать, облокотившись о подушку. Касаясь губами волос Алиссы прошептал ей на ухо:

– Ты можешь остаться у меня, Лисс. Если только захочешь, всё будет как прежде.

– Ты что, «пыльцы» с гостями накурился?! – Алисса отодвинулась. – Джарет, ну есть же предел даже для твоего цинизма!

– Переживаешь за тонкую, ранимую душу Музыканта? – усмехнулся король гоблинов. – Брось, ты ведь его не любишь.

– Ошибаешься! Я его люблю. А если ты немедленно не уйдешь...

– То что? – Джарет придвинулся.

Алисса замахнулась. Джарет перехватил ее руку, засмеялся и тут же отпустил.

– Всё, уже ухожу, – он вскочил с кровати. – Верю, ты его действительно любишь.

– Ты меня проверял? Но зачем?!

– Не мог же я допустить, чтобы мой кузен связал свою судьбу с женщиной, которая любит другого. А теперь я за него спокоен, – Джарет не стал дожидаться, пока к Алиссе вернется дар речи, и закрыл за собой дверь.

Ганконеру довелось поспать несколько часов. Как только стало ясно, что официальная встреча плавно перетекает в неофициальную, он предпочел уйти и хоть немного отдохнуть. А теперь ему хотелось продолжить отдых. Желательно, подальше от Лабиринта и непременно с Алиссой. Ганконер привел себя в порядок и, весело насвистывая, вышел в коридор. И застыл с открытым ртом, увидев, как из комнаты его любимой женщины выходит Джарет.

– С добрым утром, кузен, – король гоблинов не спеша натянул перчатки, – Ты к Алиссе? Она еще не встала.

– Да? – Ганконер сглотнул. – Ну если так...

Удар под дых Джарет пропустил исключительно потому, что никак его не ожидал. Второй – в челюсть – уже не достиг цели. Ганконер упал, полностью потеряв возможность управлять своим телом.

– Ага, – обрадованно воскликнул Джарет, – Я всё-таки понял, как он это делал! Что на тебя нашло, Конни? Забыл, что мне уже не четырнадцать лет?

– Хаос свидетель, – прошипел Ганконер, – Как я сейчас жалею, что не убил тебя тогда! Не трогай Алиссу! Ты же ее не любишь.

– А ты любишь? – прищурился Джарет. – И сколько еще продлится твоя любовь? Особенно если вы будете жить вместе?

– Я тебя вызываю, Джарет, – в голосе Ганконера звучала неподдельная боль. – Надеюсь, ты еще не выбросил мою шпагу?

– С ума сошел? – миролюбиво спросил король гоблинов и щелкнул пальцами. – Вставай и успокойся. Я к Алиссе пять минут назад зашел.

Ганконер поднялся и несколько секунд вглядывался в ехидные глаза кузена.

– И в чем был смысл этого спектакля?

– Не мог же я допустить, чтобы Алисса стала жертвой твоего легкомыслия, – Джарет усмехнулся. – Хотел убедиться, что ты ее действительно любишь. Видел бы ты свое лицо, Конни.

– Я тебя сто раз просил не называть меня так!

– Ты лучше подумай, где вы жить будете, – Джарет подхватил его под руку, увлекая за собой. – Твой дом не подходит.

– Между прочим, он построен по твоему проекту.

– Я же не знал, что ты решишь обзавестись постоянной спутницей жизни, – Джарет очаровательно улыбнулся. – Как ты расценишь предложение принять владения Морганы? Ее салон отходит Иллейне, а всё остальное – в моем распоряжении. Но зачем мне Авалон? Забирайте и живите в свое удовольствие.

– Долги раздаешь? – понимающе ухмыльнулся Ганконер. – Очень щедро с твоей стороны, особенно учитывая, что после нашествия гоблинов от дома Морганы одни стены остались.

– Ремонт и покупка мебели – что может быть лучше этих занятий для начала семейной жизни? – Джарет непритворно зевнул. – Стало быть, договорились. Удачи, Конни. Искренне надеюсь проснувшись тебя здесь уже не увидеть.

Джарет взбежал по лестнице на третий этаж. Ганконер скрипнул зубами, повернулся и пошел к Алиссе.

Авалон был прекрасен даже после нашествия гоблинов. Но в дом Алисса с Ганконером пока не заходили. Им хватило беседки в саду. Ближе к вечеру они из нее выбрались и устроились на лавочке под яблонями.

– Ты не хочешь забрать с собой Элис? – осторожно поинтересовался Ганконер.

– Ей лучше остаться в Доме, – Алисса вздохнула. – Не вышло из меня матери, даже приемной.

– У тебя другие таланты, – Ганконер лег на скамейку, головой на колени Алиссы.

– Ты можешь мне рассказать, что тебя связывает с Джаретом? – решилась она задать давно мучивший ее вопрос.

– Долго рассказывать. Впрочем, мы наконец-то никуда не торопимся, – Музыкант потянулся и поцеловал ее. – Ладно, слушай. Началась эта история больше тысячи лет тому назад, когда Неблагим двором управляла королева Каритас. Вечная история: прекрасная королева и ее верный паж. Мне тогда было всего сто десять лет. Влюблен я был до безумия. Но в то время как раз овдовел Алан – король Благого двора. И у него с моей королевой вспыхнула такая любовь, что стали говорить об объединении дворов. Но всё время что-то мешало. Уже и общий ребенок родился, но они по-прежнему жили раздельно. К тому же у Алана был сын от прежней жены – Брайан. С принцем Каритас не поладила. И Джарета от себя почти не отпускала. Правда, его тогда звали Алансон, по настоянию отца. А потом объявили о войне между дворами. Каритас была прекрасным боевым магом. Но перед первым сражением почему-то позвала меня и взяла клятву, что я позабочусь о ее сыне. Я не смог ей отказать, хотя знал, как избалован Джарет. Ему только-только исполнилось тринадцать лет, и слушался он только мать. К счастью для меня, она не успела научить его магии.

– Каритас и Алан погибли в той войне, да? – вспомнила историю Алисса.

– Да. Трон Благого двора принял Брайан, а Неблагого – Мэб. И они тут же принялись искать Джарета. Ведь фактически он был прямым наследником обоих дворов. Мне пришлось его прятать. Сначала мы жили в одном заброшенном мире, – Ганконер содрогнулся. – Не понимаю, как я не убил его за первые два года. Он был совершенно неуправляем, а я – слишком молод, чтобы из меня вышел толковый воспитатель.

– И кто же его воспитывал потом? – Алиссе было очень интересно.

– О, кто только не пытался его воспитывать! Он даже у гномов одно время жил. Но долго нигде не задерживался. Я постоянно переводил его с места на место. Это был как затянувшийся кошмар. У нас ведь детство заканчивается в двадцать лет, но взросление длится еще долго. У Джарета магический дар проявился поздно, да он еще и скрывал от меня свои способности. Я понимал, что необходимо найти ему учителя, но всё не решался открыться кому-нибудь из сидов и вместо этого взял его в Верхний мир. Тогда там было много магии, и волшебники среди людей встречались толковые. Любой из них душу бы отдал за ученика-эльфа. Но Джарет оказался совершенно не способен подчиняться. После четвертой попытки я отчаялся найти ему подходящего учителя. А потом он попался Дикой охоте.

– Эдрику?

– Тогда еще не Эдрику, – усмехнулся Ганконер. – Когда Джарет их раскидал, я по-настоящем перепугался. Необученный юнец справился с десятком высших фейри! Скрыть такое было невозможно. И я обратился к Моргане. В конце-концов, Алан был ее младшим братом. К счастью, Джарет ей понравился. Он уже тогда умел очаровывать, если хотел. Она начала его серьезно учить. В основном, боевой магии, имея на него какие-то свои виды. Я уж решил, что избавился от обузы. Но Моргана попыталась переделать Джарета на свой вкус. И по балам таскала, и одевала, как куклу... Подозреваю, что и с Фионой она его свела. В совет Фи еще не входила, но стерва была такая же. Первая великая любовь Джарета... Не знаю, что у них произошло, но через пять лет он нашел меня и заявил, что сбежал, и хочет как раньше вместе бродить по дорогам. А я, дурак, обрадовался, потому что невероятно соскучился по нему.

Ганконер замолчал, глядя куда-то в даль.

– Он похож на мать? – тихо уточнила Алисса.

– Нет, почти совсем не похож, она была очень красива.

Алисса кивнула. По стандартам сидов Джарет красавцем не считался, слишком уж необычная внешность.

– Дело не в этом. Просто я к нему привязался, сам не знаю, почему. У Морганы в тот год родился сын, она активно занималась политикой, ей некогда было искать Джарета. Мы с ним больше десяти лет вместе путешествовали по мирам. Однажды попали в Подземелье. Чем-то Джарету этот мир так понравился, что он заявил, что это будут его владения. Хотя за Подземелье постоянно шла война между фейри. Источник-то очень сильный, хотя и капризный. А потом Джарет исчез без предупреждения и появлялся у меня, только если в чем-то нуждался. В тот период он всерьез занялся учебой, но где и у кого – я так и не узнал. Потом он появился при дворе. Уже довольно-таки могущественный. Вот тогда они с Эдриком и начали летать на Дикую охоту вместе. И однажды они загнали меня...

Музыкант облизнул губы. Алисса сочувственно молчала. На что способен Джарет, она хорошо понимала.

– Он устроил мне ад, – Ганконер слабо усмехнулся. – А когда отпустил, сказал, что это лишь начало. Что я только начал платить за те два года.

– Что же ты с ним делал тогда? – Алисса не могла поверить, что Ганконер способен издеваться над ребенком.

– Я его не бил... почти, – тихо ответил Ганконер. – Только если уж совсем доводил меня до бешенства. Но он все время пытался сбежать. Мне пришлось его подчинить. Силой своей флейты.

– Понятно, – Алисса очень хорошо знала о магии подчинения, которой в разной степени владели все сиды. Дверниц учили противостоять ей, но с Джаретом она в свое время не справилась. Ганконер не был выдающимся магом, однако, если хотел, вполне мог заставить людей, услышавших его музыку, потерять волю.

Ганконер передернул плечами.

– Мне до сих пор в кошмарах снятся его вопли: «Когда нибудь я убью тебя! Ты будешь умирать долго и мучительно, обещаю. А твою флейту я сожгу!» Но я не мог позволить ему сбежать и погибнуть, понимаешь? Постепенно он осознал всю сложность своего положения и стал вести себя более адекватно. Но не простил. Он до сих пор недолюбливает мою музыку. Ну так вот. Дикая охота Джарету быстро наскучила. Он снова исчез, и вдруг – бац – появился уже как король гоблинов и повелитель Подземелья. Это вызвало шок у всего Неблагого двора. С ним попытались воевать. Получили по зубам и оставили в покое. Эдрик несколько раз снова вытаскивал его на Дикую охоту. Но постепенно Джарет свел свое общение с двором к редким встречам. Это в общем-то всех устраивало. Джарет нашел свое призвание, для меня, признаться, довольно неожиданное. Такими делами занимались некоторые фейри в стародавние времена, но по-иному. А он приспособил для испытаний древний Лабиринт. Я даже не знаю, кто и когда построил его, но Джарет весьма талантливо использовал возможности этого сооружения. Я даже не предполагал, насколько Джарет изобретателен, пока он не предложил мне на спор пройти Лабиринт.