Текст книги "Изморозь на сердце акварелью (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
А вот Софи, показалось, внезапно поникла, заставив и нечто внутри него необъяснимо насторожиться, словно в поисках того, что огорчило эту женщину. Он даже еду отложил, всматриваясь.
– Ох, солнышко, ты же знаешь, у нас совсем негде ставить большую елку, похоже, искренне расстроилась Софи, хоть и старалась это не очень явно демонстрировать.
Огорчилась и малышка, на лице которой сразу проступила печаль мировых масштабов.
Ярослав не совсем понимал истоки, но, глядя на расстройства Софи, допустил, что, возможно, после долгой разлуки, ей хотелось как можно больше желаний дочери исполнить, чтобы как-то компенсировать этот месяц. И, поскольку он также был косвенно причастен к ее внеурочной работе, вдруг подумалось, что надо как-то подсобить своей женщине, подставить плечо.
– Можно у меня большую елку поставить. В моей квартире точно места хватит, – предложил, сам не поняв, что дернуло за язык. – Ну и отпраздновать все вместе у меня можем, будет, где хороводы водить, – улыбнулся Ярославе, стремясь малышку развеселить. Считал, что этим и Софи должен настроение улучшить.
– Мозно, мама? Мозно?! – смена настроения у девочки происходила молниеносно! Малышка начала ерзать на стуле и прихлопывать ладошками, забыв о блинах.
Вроде и добиваясь чего-то подобного, Ярослав все равно удивился. Улыбнулся, кажется, проявив перед Софи свою растерянность. Ладно, она так и так знала, что в общении с детьми он профан.
– Проблема в том, – улыбнулась и Софи, но все еще не вернув во взгляд те самые лучистые искорки, от которых он балдел, – что у нас и елки большой нет, – развела она руками.
А Ярослав… Чего уж там, банально засмотрелся на нее, как зависнув, не мог оторвать взгляд. Было нечто потрясающе доверительное и прекрасное в том, что его сюда позвали, как ему казалось; в том, что впустили в такое вот утро, простое, семейное, пронизанное совсем новыми какими-то ниточками-связями.
– Разве это проблема, Софи? – голос охрип, выдав то, что накрыло по макушку. Но Ярославу в этот момент все равно было, так и не мог от нее взгляд оторвать, да и сама Софи смотрела на него, словно завороженная. – У меня есть великолепный план: сейчас доедаем, а потом едем покупать и елку, и украшения… Я в них вообще не разбираюсь, так что тут все на ваш вкус. А потом – наряжать! Что скажете? – черт знает где, он все-таки нашел силы, чтоб на них обеих посмотреть.
– Да! Да! Да! Мама, ну позалуста! Давай?! – похоже, тезка была готова поддержать его план безоговорочно.
Хм, а из них может выйти неплохая команда…
А Софи рассмеялась, посмотрев на них обоих, что очень порадовало Крапивина.
– Ну как мне против такой сплоченной команды единомышленников устоять? – словно в мысли его заглянув, заметила она, обняв крепко дочку.
Ярослав, кстати, был бы не против, чтобы и его так обняли. И поцеловать еще можно.
– Значит, быстро доедаем – и вперед! За елкой! – тем не менее, намекнула дочери, что завтрак закончить нужно, хоть и воодушевленно, подвела итог Софи.
А сама протянула руку и переплела с ним пальцы, продолжая другой рукой дочь обнимать. Как ей это удается?! Мысли она его насквозь видит, что ли?
Глава 11
– Что ж, очевидно, украшение елки придется отложить, – заметил Ярослав, как раз вернувшийся после того, как второй раз спускался в машину за коробкой с купленной новогодней красавицей. Осмотрелся в тихой гостиной, сгрузив коробку на входе.
Соня кивнула, приложив палец к губам.
– Это точно, – тихо отозвалась, глазами показав, что дочка спит в спальне, где Ярик, принесший малышку на руках из авто при первом подъеме, сам ее и разместил, уложив на постель. Софию это тронуло.
– Слишком много впечатлений и эмоций после месяца социальной изоляции, можно сказать. Уснула натуральным образом. Я ее раздела кое-как, она даже не отреагировала, – поделилась своим удивлением с улыбкой. – Чувствую, мама ее приучила опять днем спать, Яся была уже отвыкла от этого, но у мамы свои правила, да и понять ее можно, – пока они дошли до кухни, чтобы иметь возможность нормально разговаривать, рассказывала. – Да и для садика это неплохо, не так скучно будет днем тихонько лежать, а то Яся жаловалась раньше.
– Я не спец в поведении детей, но, думаю, адаптировавшись к возвращению, она адаптируется и к прежнему режиму, – поддержал разговор Ярослав. – Кофе? Давай, для разнообразия, тебе его приготовлю я, – усмехнулся вдруг мужчина как-то лукаво даже, когда Соня кивнула, – а ты сделаешь вид, что я потратил на это столько же усилий, как при готовке в турке, – он включил кофемашину, достал чашки, поставив те на подставку.
– И горячо поцелую тебя в благодарность? – не удержалась Соня от шутки, с искушением во взгляде обхватив его за плечи руками. – Господи! Я так соскучилась, – прижалась к нему крепко, уже совсем без шутки.
– Если бы ты знала, как соскучился я! – хмыкнул немного растерянно Ярик, сжав ее в таких же жарких объятиях, словно они год не виделись. Будто после ее признания ему самому легче стало.
Хотя она его так понимала сейчас! Пусть и смешно же, если здраво рассудить, что там той ночи, что порознь провели, а чувство, словно неделю не говорили даже. И плевать ей на логику!
Ярик тем временем прижался… Нет! Буквально зарылся в ее волосы, которые Соне сегодня просто некогда было особо собирать, лишь заколола парой невидимок на висках. Трепет по позвонкам пробежал от того, что касание его губ ощутила, жаркое, давящее… И руки… Как же горячо он ее обнимал!
– Не думал, что окажется такой проблемой провести порознь ночь… – прошептал мужчина ей в волосы, пока сбоку тихо гудела кофемашина.
– Да… Я заметила, – не могла не поддеть шутливо, еще больше желая его растормошить, если честно. Он ей безумно таким нравился! Порывистым, открытым… И при этом будто и сам не до конца понимал, насколько показывает ей свои эмоции.
– Я был излишне настойчив? – кажется, он обеспокоился подобной возможностью. Встревожился даже, насколько она уже могла различать эмоции Ярослава.
– Нет, не излишне, я прекрасно ощущала, что ты себя сдерживаешь, и оценила, – прижавшись к его шее губами и жадно вдохнув, заметила Соня. – Но так как и я скучала очень, хоть меня Яся активно отвлекала… или несмотря на это, – хихикнула, – то могла понять твои эмоции просто прекрасно.
На самом деле, в глубине себя, он сомневался в этом. В том, что Софи в состоянии его понять сейчас или все то, что он за прошлую ночь пережил. Нет, не умалял ее права на такие же ощущения, просто… Блин, Ярослав сам не понимал себя! То, что накрыло его ночью, было совершенно непредвиденным и необъяснимым, на уровне какой-то одержимости, когда, казалось, трясет каждую мышцу жестким спазмом от того, что свою женщину обнять должен!
Это не было привычно или ожидаемо, совершенно не укладывалось в его понятие ровных и продуманных отношений. Не было также похоже, что он сам или же с ее помощью справляется с интенсивностью своей тяги… Это, черт возьми, вообще ни в какую концепцию его жизни не вписывалось!
Однако Ярослав с кристальной ясностью осознал, что сейчас лучше предпочтет чуть подкорректировать свое отношение к правилам, нежели отношение к Софи… потому как ему категорически не по душе сама мысль была еще вот так ночь провести, как сегодня. И, дополнительно стоило признать, что даже такой, вроде совершенно далекий от привычного ему времяпрепровождения с женщиной, день, как сегодня, проведенный в рейде по магазинам в поиске елки, которая бы всем понравилась и игрушек к ней, еще и с ребенком, показался просто великолепным.
Что-то тревожно звенело на заднем плане разума, намекая, что стоит притормозить и все обдумать. Но Ярослав сейчас настолько балдел, держа Софи в своих руках, что было плевать на любые предостерегающие знаки логики! К тому же ему настолько сильно ее поцеловать хотелось, что было в принципе не до любых размышлений!
Наверное, именно потому, совсем отодвинув все мысли, Ярослав обхватил ладонями ее лицо и, запрокинув голову Софи, с чувством, близким к блаженству, дорвался до ее губ, распахнувшихся ему навстречу.
Как в омут рухнул, ей-богу! Какое-то абсолютно ему несвойственное чувство ненасытности по другому человеку, когда сил нет отклониться и для того, чтобы воздуха глотнуть! Будто пьет ее губы, а на самом деле поглотить хочется, в себя впечатать, чтобы никакого расстояния… И дурацкие свитера на обоих чертовски мешают…
А легче не становится от этого поцелуя, когда уже впиваются друг в друга, точно прорастают нервами, словно шипами и ветками лозы сплетаются, кровь с бешеной скоростью по сосудам несется, как на двоих одна. И тела охватывает жар, с которым стоило бы повременить, наверное…
Дурдом какой-то! У него и так за последнюю неделю секса было больше, чем за полгода до этого вроде, а чувство, словно год Софи не обнимал, будто и не врывался в ее сладкое тело всего два дня назад…
Тут точно что-то пошло не по плану. Только мозгов нет, да и желания те по назначению применять тоже!
– М-м-м… – Софи первая сдалась, умоляюще простонав о нехватке воздуха.
Пришлось отстраниться хоть на несколько сантиметров, чтобы дать возможность своей женщине пару вдохов сделать.
– Прости… Соскучился, – все, что смог в свое оправдание выдохнуть сквозь сжатые от потребности зубы.
А про кофе оба забыли.
Кажется, на щеках желваки от этого заиграли, сводя челюсти… Но она так нужна ему была прямо сейчас! Будто одержимый…
Ни слова не сказал, ни намека, стараясь сам себя в чувство привести, но наткнулся на горящий, однако и внимательный при этом, взгляд Софи… в котором тоже страсть пылала со всей яркостью понимания его чувств.
– Пошли в ванную, – вдруг тихо, но очень решительно, заявила она, ухватив его за руку и уже потянув из кухни. – Пока Яся спит, у нас точно есть минут двадцать, – подмигнув, словно они хитрый план ограбления госрезерва придумали, расплылась в искушающей улыбке эта потрясающая женщина…
А ему и не нужно уже было никакого искушения! Пах огнем горит, все тело каменное, а член просто болит от того, как джинсы давят. Он сейчас и на двадцать минут был согласен, и на ванную, и на чулан даже… И не потому, что секса тупо захотелось… Нет, сдерживать тело умел без проблем. А вот со своей тягой к Софи никакого сладу не находил! Да и искал ли?..
И если она считала, что можно и нужно рискнуть…
Кто б ему сказал две недели назад, что риском для Крапивина станет сексом заниматься в огромной квартире, где в одной из комнат спит ребенок, – долго смеялся бы, не поверив ни в одно утверждение… Но ведь не хотел Софи разочаровать или подвести, вот в чем дело, потому и уступал тут ей право решать, на что сама его женщина согласна.
В общем, если она считала, что это уместно, то он точно был готов на любой экстрим и отсутствие кровати, или дивана даже!
– Только двери запри, на всякий случай. И, наверное, раздеваться полностью не стоит… – будто смутившись, попросила она. Отвела чуть взгляд… пока сама из шкафчика презерватив достала.
Уже освоилась у него, знала более-менее, где и что расставлено. И это Ярославу было очень по душе. А вот ее смущение – нет.
Обхватил Софи со спины, вжав в свое тело настолько сильно, что обоим немного дискомфортно, а руки ослабить – не в состоянии.
– Софи, мне без разницы! Я и пальто надеть могу, если ты считаешь, что так правильней, – попытался это ее смущение раскрошить, вернуть легкую и жаркую атмосферу, что всегда между ними играла, как шампанское своими пузырьками. – И, если сейчас скажешь, что нет, не нужно, и остановишь, пойму и не обижусь. Я не маленький, и доверяю тебе в решениях, как лучше твою дочь к нашим отношениям подготовить… Хотя безумно сильно тебя хочу, сам в шоке, будто подросток… А ведь всего одну ночь провели порознь, – чуть улыбнулся, признаваясь и ей в своем внутреннем раздрае, надеясь, что этим снимет напряжение.
И оно сработало, похоже! Софи улыбнулась совсем иначе, еще сильнее подавшись назад, к нему, хотя и так уже вжата до предела, казалось.
– Нет, останавливаться не собираюсь, сама тебя хочу дико, – выдохнула, испытав облегчение и какую-то новую радость…
Сложно было просто описать. Но такой душевный подъем и счастье, вообще к чувственному не имеющие отношения! Хотя и страсть сейчас так бурлила в голове и венах, что дай боже! Пьяной себя ощущала, одурманенной им, своим мужчиной!
Потому уверенно разорвала фольгированную упаковку, пока Ярик свои джинсы расстегивал, да и ее помогал с бедер стащить. Точно не планировала от такого шанса отказываться! Ну и уже было понятно, что он надолго пришел в ее жизнь, так что надо придумывать, как строить и их отношения во всех аспектах, и дочь адаптировать…
Хотя сейчас Соня, конечно, не об этом думала.
Ванная комната у Крапивина была большая, все же дом новый, еще и бизнес-класс, точно. И это ощущалось, к счастью, в комфорте. Нет, лечь они тут, правда, только на пол могли. Но этого делать не собирались.
А в остальном вполне даже адекватно, особенно для смены обстановки и разнообразия. Уперлась руками в столешницу из камня, не отказавшись бы по ней распластаться, да только прохладно и жестко все же, но, наплевав на это, назад бедрами подалась, позволяя удобней мужской плоти вторгнуться, войти в ее тело. Податливо принимала его чувственные и, одновременно с тем, жадные толчки.
Забавно и странно, но как же оба истосковались, оказывается! Не поверила бы, скажи ей кто, что терпеть не сможет…
– Не кусай губы, моя Софи, треснут, – обняв ее так, что сразу стало ясно – понял дискомфорт от камня, Ярик вдруг полотенце стащил с электросушилки и подложил, явно заботясь.
И все это, не покидая ее тела, продолжая то чуть отдаляться, то с новой силой врываться, сжимая второй ладонью бедра, будто не позволяя ей сдвинуться с места.
– Не хочу кричать, боюсь разбудить, а мне так хо-ро-шооо… – призналась, выдохнув протяжно.
И правда ведь! Классно настолько, что сил нет глаза открыть… Хотя и не подсматривать за ними в зеркало перед собой – не может. Искушение сильное. Не то чтобы привыкла к такому, но было любопытно и себя, и его в страсти под новым углом увидеть.
– Тогда лучше мою руку кусай.
Он все-таки остановился на мгновение, чуть подался вперед, накрыв ее сзади всем собою, изменяя их позу. Чуть сильнее вдавив в то полотенце, что сам и подложил. И теперь рука Ярика была прямо перед ее лицом… да, ладонь укусить можно, чтобы обоих не выдать, но…
До чего же ее пробивала эта его забота о ней!
– Я люблю тебя, кажется… – вырвалось вместо стона, пока сама Софи взгляд оторвать не могла от линий на его ладони, от полусогнутых пальцев перед своим лицом.
Вообще-то, не собиралась такого говорить или открываться. Опасалась, что Ярослав не из тех мужчин, которые к подобным признаниям или откровениям стремятся. Да и не требовал он, и сам не говорил. И вроде обсудили все… Но совершенно контроль над собой утратила от его поступка почему-то. Тронуло Соню до глубины сердца, всю грудь обожгло! И вовсе не потому, что в свитере жарко!..
Вот тут Крапивин замер действительно, совершенно прекратив двигаться. Каждой мышцей напрягся иначе как-то, будто закаменел. И это ощутимо стало.
Даже сквозь угар возбуждения, она испугалась, что ошибку допустила, непростительный ляп. Настороженно и медленно открыла глаза, встретившись в отражении зеркала с его глазами. Попыталась понять, насколько все катастрофично?
Ярослав смотрел так, что она совсем ничего не могла понять.
Взгляд какой-то с безумным накалом, но, в какую сторону тот клонит, неясно. И от этого еще страшнее. А на лице нет и намека на улыбку. Правда, и не отстранился. Это же хороший знак? Качнулся вновь, заставив сладко сжаться ее бедра, хотя мозги все еще лихорадочно искали, как загладить оплошность.
И вдруг Ярослав наклонил свою темную голову, прижавшись скулой к щеке Сони так, что она пробившуюся щетину ощутила, опалил своим горячим дыханием ее кожу.
– А мы можем из этого признания «кажется» исключить каким-то образом? – медленно, словно с трудом слова подбирал, низким, хриплым голосом, вовсе на его обычный непохожим, вдруг спросил Ярослав с некой… жадностью, что ли? С каким-то недоверием, но и напором, будто выдавить из нее согласие собирался… Ну, он все еще лежал сверху, вполне способен.
А Соня чуть не рассмеялась, когда до нее дошел смысл. А еще такая дрожь по телу!.. Непонятно, что там с оргазмом, но мозгами она именно в этот момент кончила, от удовольствия, от его слов, от самого смысла… Нереальное ощущение парения и счастья!
– Вообще, легко можем! – расплылась в улыбке, таки уткнувшись в его ладонь, потому что вновь стон в горле от его нового движения, когда до предела в ее тело врывается. Сил нет сдержаться! – И даже с удовольствием!
– Удовольствие я обеспечу, – с алчностью рыкнул вдруг он ей в самое ухо, прикусив нежно мочку.
И тут будто сорвался, ускорив толчки, сделав их такими глубокими, что очевидно стало – потерял контроль над собой и ситуацией. Впрочем, Соня тот тоже упустила… И теперь уже яркую вспышку в каждой клеточке ощутила, фейерверком по каждому нерву!..
А когда он на нее всей тяжестью своего тела налег, тоже скошенный оргазмом, через едва прикрытое веко в зеркало глянула расплывающимся взглядом, сама ощущая угасающие волны удовольствия; когда заметила, как он в ее волосах лицом зарывается, будто не в силах отстраниться… Подумалось, что сейчас себя реально «Софи» ощущает, как он ее и называл. Его Софи…
И еще, конечно, счастливая мысль, что успели, и умудрились Ясю не разбудить, куда ж без этой взрослой родительской радости… заставившей ее вдруг захихикать, пусть и сложно было такое делать, зажатой между Крапивиным и столешницей.
– Люблю тебя… без всяких «кажется», точно! – прошептала с запалом, когда мужчина приподнял голову, с вопросом глянув на нее через отражение.
И огонь, вспыхнувший в глазах Ярослава (ну, образно, разумеется, но у нее воображения хватало), послужил большим счастьем для Софии, чем даже ответное признание могло бы быть сейчас.
Глава 12
– Мама! Тут эхо!!! – Ярослава бегала по его гостиной, громко хлопая в ладоши. Судя по всему, ее это занятие и его последствия, действительно приводили в восторг.
И да, Ярослав с удивлением осознал, что эхо и правда имеет место. Странно. Столько лет прожил здесь, а не замечал.
– Я слышу, котенок, слышу, – а вот Софи, как ему казалось, немного смущенно и настороженно поглядывая в его сторону, пыталась дочь угомонить. – Мы сейчас установим елку, нарядим, и это эхо пропадет. Она его как бы впитает… как губка воду, – поймав дочку на середине комнаты, Софи присела рядом с малышкой на колени.
– Нууу, – определенно, расстроилась девочка, – так не интелесно. Давай и елку поставим, и эхо оставим? – будто торгуясь, с просьбой глянула на мать любопытными глазенками.
Ярослав против воли усмехнулся, пока не вмешиваясь в их разговор. Эта девочка… Что ж, в чем-то все те опасения, которые он ощущал в Софи накануне их поездки за ее дочкой, наверное, имели под собой обоснование. Он иначе представлял себе поведение детей и само с ними общение. Точнее, правильным было бы сказать, что он никак то себе не представлял, если посмотреть на реальность.
И все же… Ярослав не смог бы сказать, что недоволен или раздражен. И близко ничего подобного не испытывал, хотя Софи, кажется, немного опасалась именно такой реакции. Эта малышка, как и ее мать, собственно, как-то автоматически и неосознанно для него самого, попала в категорию тех редких людей, за которых он тут же брал на себя ответственность и заботу.
Отец всегда учил его оберегать женщин и детей. Тех, кто слабее и беззащитней, кто менее стойкий, у кого не хватит сил самостоятельно справиться со всеми сложностями этого мира. И хоть сам отец больше никого в свою жизнь и не пустил, возможно, так и не оправившись после потери жены, сыну это вкладывал в голову основательно.
Вроде Ярослав всегда старался такому правилу и следовать, но вот сейчас, с того момента, чуть больше месяца назад, когда София впервые появилась на пороге его кабинета, эта линия поведения словно бы внезапно обрела для него осознанность, цель и смысл.
То же случилось и когда она познакомила его с Ярославой.
Да, по всей видимости, он слабо себе представлял, как верно с педагогической стороны к вопросу общения с детьми подступиться, но Крапивин же и не собирался ее воспитателем в детский сад устраиваться. В остальном девочка так же быстро ворвалась в центр его уравновешенной жизни, как и ее мать. Потому как была неотъемлемой частью Софи, и он это принимал.
Однозначно, честным было признать, что поход по магазинам с ребенком – это новый уровень и так нелюбимого им занятия. И все-таки, было весело, пусть Ярослав в принципе не понимал, по каким критериям эти двое выбирали что елку, что игрушки. Ему оставалось только наблюдать за процессом, признав, что сам он совершенно не воображает, что в своей гостиной видеть хочет, ну и носить тяжести. Хотя у Крапивина же и не было особого желания елку иметь, а вот порадовать этих двух женщин, вдруг ставших определять вектор его собственного настроения, захотелось искренне.
А уж после того, что час назад от Софи услышал!..
Странное дело, Ярослав не искал и не стремился к громким заявлениям или поиску определений, которые каким-то стандартам соответствовали в том, что касалось их отношений. Да и само слово «любовь» имело для него несколько иную ассоциацию, чем у остального мира, наверное, после того, как мать с собой покончила в угоду личному представлению о данной эмоции. И все же… Все же, все же! Оказалось, что у него все словно сдвинулось с внутренней оси, когда это ее признание услышал. Огнем полыхнуло… и сейчас пылать продолжало. И стало бесконечно важно, любые колебания или сомнения убрать из слов и сознания Софи. До несвойственного себе навязчивого давления захотел, чтобы точно и уверенно все подтвердила, как в том отчете годовом, где каждую цифру по своему месту расставить умудрилась… Этого от нее вдруг и для своей жизни захотел… будто ощутив, что она может сделать ту… упорядоченной, что ли. Только иначе как-то.
Как именно, Ярослав еще не понимал, но отчего-то возникло ничем не обоснованное внутреннее убеждение, что именно вот так, как она сделает, и будет правильно!
Потому, когда Софи уверенно и со смехом заявила, что любит его, он такой «взрыв» внутри испытал, что и последующий оргазм с этим не мог сравниться.
Логика и рационализм тревожным гудком отбивались на заднем плане сознания. Но Ярославу сейчас вообще не хотелось с этим разбираться. Он был слишком озадачен настолько верным наблюдением Ярославы: у него в гостиной эхо, которого Крапивин ни разу не замечал! А вот Софи, похоже, это заметила сразу, как и ее дочь.
Он будто новым взглядом давно привычную комнату осматривал… Очень пустую… И внезапно осознал, что некоторые гостиничные номера больше обставлены, чем его гостиная.
– Я никогда этого не замечал, – искренне растерявшись, Ярослав подошел к Софи, усевшейся с дочкой на ковер.
Она посмотрела на него все тем же, непонятно настороженным взглядом, но улыбнулась широко и искренне.
– Неудивительно, – отозвалась Софи. – Думаю, ты гораздо больше времени в офисе проводил, Ярик. А когда возвращался сюда спать, тебе навряд приходило в голову бегать по гостиной с криками и хлопать в ладоши, – она весело чмокнула в нос дочку, явно намекая на ее поведение. – И это действительно уйдет сейчас, когда наполним пространство, будет чему поглощать звуки…
Впрочем, не казалось, что малышка вняла укоряющему намеку.
– Так, када елку будем ставить? – точно не поняв, чем их так наличие эха обеспокоило, вместо этого требовательно нахмурила брови Яся.
– Прямо сейчас! – заверила ее посмеивающаяся Софи, пока Ярослав, все еще немного удивленный открывшимся фактом, пошел в прихожую за коробкой.
Пока малышка спала, они не только друг другу время уделить успели, дорвавшись, что называется. Но и кофе выпили, и доставку еды Ярослав организовал, прекрасно помня, что кое-кому тут весьма важно за режимом питания следить. И с укором в глазах нависал над Софи, пока она не поела нормально, а не попытался обед чашкой кофе с конфетой заменить, под предлогом приближающихся праздников. Тем больше его позабавило отчего-то, как сама Софи вот так же дочь уговаривала поесть толком. И, судя по всему, девушка по его взгляду догадалась о мысли Ярослава, что ей неплохо бы и о себе так же думать.
С другой стороны, есть он, чтобы позаботиться о ней, так что не так уж это теперь и страшно.
В процессе украшения елки Ярославу выпало… в основном развешивать игрушки и украшения на верхние ярусы, куда ни Софи, ни тем более Яся, просто не доставали. Композицию он не составлял, и спорить о месте размещения определенных шаров даже в голову не приходило. Больше того, Ярослав в какой-то момент был уверен, что у них не выйдет ничего толкового в этой мешанине стекла, мишуры и блеска.
Тем больше оказалось его удивление, когда, отступив на пару шагов, чтобы взять на руки Ясю (девочка его совершенно спокойно воспринимала вроде, и против не была), дабы малышка водрузила на верхушку звезду, охватив взглядом всю картину, он понял – вышло действительно красиво. И очень продуманно… вот просто все на своем месте, никакого хаоса или несоответствия. Ни грамма наляпистости или кича, все в меру. Как в лучших отелях или ресторанах украсили бы елку, завлекая сдержанным дизайном и красотой требовательных посетителей.
У Софи, просчитавшей это все еще на этапе покупок в магазине, определенно, имелся талант.
На секунду что-то вновь тревожно зазвенело в голове… Вспомнилась ее квартира почему-то…
Но тут Яся протянула руки, с трепетно зажатой в ладошках, изящной золотистой звездой, настаивая поднять ее повыше, и Крапивин, серьезно отнесясь к доверенной ему важной миссии, сосредоточился на безопасности ребенка, доверчиво прижавшегося к нему, когда он малышку на руки взял.
Стоило им отойти, завершив, как Софи включила гирлянду, уложенную на ветви первым слоем, и все засверкало!
– УЛА!!! – Яся на его руках в ладоши вновь захлопала, начав подпрыгивать.
Пришлось крепче перехватить малышку, чтобы не упала. И, кстати, эха больше не было, это правда.
– Потрясающе… – искренне выдохнул Крапивин, рассматривая свою гостиную в совершенно новом свете и декоре. Хотя эта характеристика выдавала и его растерянность тоже.
Даже как-то неловко перед Софи стало, которая как раз подошла к ним и прижалась щекой к его плечу. Будто он сомневался ранее в том, что у них что-то выйдет.
– Мы все постарались, – весело отозвалась Софи, вроде бы не заметив этого. Или слишком деликатно не сделав акцента.
– Сомневаюсь, что я, при максимуме старания, хоть одну пятую подобного эффекта добился бы. Даже с теми самыми материалами, – искренне признал Ярослав, все еще разглядывая обстановку, будто бы совершенно новой ставшую.
Софи как стушевалась почему-то… Черт, таки зря продолжает мусолить! Хотя вроде ж похвалить хочет! Но не умел это в личном толково выразить, похоже, когда не по работе.
– Софи…
– Кла-со-та! – вмешалась в их неловкие, полные пауз, попытки объясниться Ярослава. И вдруг сама за шею Ярослава ухватила крепко. – Мам, а мозно я его с собой на утленник возьму? – вдруг заявила девочка как-то очень воодушевленно.
И… Вот, что странно, смотрела при этом прямо Ярославу в глаза. Будто бы именно его собиралась взять на утренник какой-то, что, конечно же, было невозможно.
Видно, он пропустил что-то, пока придумывал, как Софи объяснить свои впечатления… И нить разговора потерял из-за этого. Может, малышка про своего игрушечного кота говорит, которого с собой и в эту поездку за елкой потащила? Сейчас тот на диване валялся, внося некоторый странный яркий цветной диссонанс в черную обивку.
– Черт! Утренник! Я забыла! – вдруг переполошилась Софи, вскинувшись.
Ярослав удивленно наблюдал за тем, как она суматошно прошлась по комнате вперед назад, обхватив голову руками. Кажется, не видел еще Софи в такой растерянности, тем более что сам не наблюдал для этого никакого повода.
Малышка, кстати, при этом продолжала оставаться у него на руках, не выказывая ни единого намека, что желала бы спуститься. И также с интересом наблюдала за тревогой матери.
– Он же послезавтра! – закусив большой палец, Софи застыла теперь у елки, явно продолжая лихорадочно что-то продумывать.
Ярослав все еще не понимал, что ее заставило настолько нервничать, аж самого напряжение охватило в попытках разобраться, из-за чего его женщина настолько встревожилась. Что в том утреннике настолько важного?!
– Платье!.. Так… – Софи судорожно выдохнула, будто и позабыв, что они тут стоят, наблюдая за ней. – У нас есть платье, мы на День рождения купили, в сад ни разу на праздники не надевали. Да, Яся? – не поворачиваясь, то ли у дочки спросила, то ли сама у себя. – Я успею дождиком подшить, будешь принцессой. Только корону надо купить… Елки-палки! Ведь были сегодня в магазине! Ну как я забыла?! – вновь сжав ладонями виски, судорожно выдохнула София.
Ярослав сильнее напрягся. Ему в корне не нравилось, когда она настолько волновалась, особенно, если непонятна подоплека данной тревоги. Казалось, что ничего существенного не случилось. Да и корону детскую… Они точно видели несколько сегодня, можно хоть сейчас в магазин мотнуться, купить, время еще есть. С таким и он один справится, чтоб их с Ярославой опять не тащить, малышка устала. Тем более связь имеется, показать варианты можно сразу, и выбрать как раз ту, какую они захотят…
– Стих! – внезапно еще больше переполошилась Софи, повернувшись к ним, наконец-то. – Яся, вы выучили стишок с бабушкой?! – как-то растерянно глянула на дочь.
Девочка же, в противовес матери, была совершенно спокойна и продолжала цепко держаться за шею самого Крапивина.
– Выучили! – серьезно кивнула малышка, чуть насупив бровки, будто показывала свою ответственность.
Это почему-то напомнило Ярославу то выражение, с которым Софи ему недавно годовой отчет по полочкам раскладывала. Так на мать похожа сразу стала, что он с удивлением всмотрелся в детские черты лица, будто впервые заметив.
– Хочешь, рассказу?! – тут же добавила, с резко появившимся нетерпением. Сразу становилось понятно, что очень-очень хочет маме стишок рассказать.
– Сейчас расскажешь, мое солнышко, – улыбнулась Софи, вроде выдохнув немного. И вновь принялась по комнате шагать…
Ярослав так и не разобрался, что случилось-то?! Глянул на малышку, та наблюдала за матерью, скорее, с интересом, явно в нетерпении, чтоб стишок рассказать. И тоже не особо понимала ситуацию.
