Текст книги "Два билета в Вену"

Автор книги: Ольга Тропинина

Соавторы: Сергей Тропинин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

«Вот так история! – размышлял Лиханов. – Размечтался о встрече с любимой, хотел забрать ее к себе, чуть ли не жениться, а у нее, оказывается, давний друг-приятель. Кто он, почему она ни слова не сказала мне о том, что у нее другой? Если она выходит за него замуж, значит, с «тем» у нее все было серьезно? И причем тогда я? Зачем ей свидания со мной, восторги, влюбленные глаза, ночь у камина? Что за спектакль разыгрывала со мной? Ради чего? Чтобы потешить самолюбие? – Андрей не мог собраться с мыслями. – Но не могла же она столь искусно притворяться, – недоумевал он. – Или я совсем не разбираюсь в женщинах? Нет, она была так неопытна, так чистосердечна в любви. Чтобы притворяться в постели, нужно быть такой… такой… ну как Ольга Сиверс – дерзкой, опытной, откровенно-сексуальной. Что же произошло? Она не может не понимать, как я люблю ее. Любил… Нет, люблю! Но что же делать?»

Лиханов не привык терпеливо ждать, когда ситуация прояснится, он всегда предпочитал действовать, бросаясь навстречу судьбе и ускоряя события, пусть даже и неприятные.

– Давай, друг, заглянем в один косметический салон, – обратился Лиханов к таксисту и назвал адрес.

По дороге Андрей вдруг подумал, что он зациклился на мысли о ее вероломном предательстве, но ему и в голову не пришло посмотреть на случившееся с другой стороны. Что испытала Лена? В каком она сейчас состоянии? Она попала в аварию, может быть, серьезно пострадала. Почему не узнал у Натки подробности? Сразу подумал: если собралась замуж, то с ней все в порядке. А если нет? Возможно, она из-за отчаяния приняла предложение некоего Бориса. Андрей поежился. Воображение рисовало картины одна мрачнее другой. Он представлял Лену, лежащей на больничной койке, с головы до ног в бинтах, из-за которых видны только одни исполненные страдания глаза…

В косметическом салоне он прошел к директрисе и, пообещав сделать о ней и ее фирме небольшой сюжет, узнал, в какой больнице лежит Лена.

Через некоторое время в белом халате он уже поднимался в больничную палату на пятом этаже. Постучавшись в дверь, услышал ее бодрый голос:

– Войдите!

Вопреки ожиданиям, она была на ногах, в голубом длинном халате, только левый рукав оказался пустым, а рука под халатом на перевязи. Он увидел ее удивленные широко раскрытые глаза, полные счастья и растерянности.

– Ты? – вырвалось у нее. – Как ты узнал?

Лена растерянно оглянулась, и тут только Андрей заметил сидящего на стуле молодого мужчину, внимательно и недружелюбно его изучающего.

– Познакомьтесь, – сказала Лена, указывая вновь пришедшему на того, кто, судя по всему, чувствовал себя здесь как дома. Он неторопливо встал и подошел к Лиханову:

– Борис Комов, жених Лены. А вы Андрей Ли-ханов. Узнал, все-таки известная личность. Пришли делать репортаж? А где камера?

– В машине.

Мужчины выжидающе смотрели друг на друга.

– Лена, мне нужно поговорить с тобой наедине, – подчеркнуто вежливо обратился к девушке Лиханов.

– Почему я должен уходить? У Лены нет от меня секретов! – возразил Комов.

– Зато у меня есть, – спокойно сказал Лиханов.

– Борис, ради Бога, – умоляюще посмотрела на него Лена, – выйди на минутку!

– Нет, я никуда не уйду!

– Ну что ж, хорошо, – еще вежливее произнес Андрей. – Кажется, молодой человек имеет на тебя права. Если он не хочет выйти – то уйду я. Тем более твоя жизнь вне опасности. Желаю полного выздоровления. И счастья в личной жизни. А вот мой свадебный подарок. – Он достал коробочку с серьгами и положил на тумбочку. Затем повернулся и вышел.

– Андрей! – Лена бросилась за ним в коридор, схватила за рукав. – Подожди!

– Лена, иди в палату, тебя жених ждет! Единственное, тебе не следовало меня водить за нос. Не думаю, что я этого заслужил. Если ты и была в размолвке со своим женихом, то это еще не повод вешаться на шею другому, называть его самым потрясающим мужчиной на свете. Вчера была со мной, сегодня распишешься с другим, а завтра наставишь ему рога. Честно говоря, не завидую твоему Борису.

Лена стояла потрясенная и потерянная.

Последние слова услышал выскочивший в коридор Борис.

– Ты не имеешь права оскорблять ее! Вали отсюда на свое телевидение, не то схлопочешь, и твоя физиономия перестанет быть телегеничной! – Он наступал на Андрея грудью, тесня его в конец, коридора. На них оглядывались медсестры и больные.

– Боря, прекрати! – закричала Лена. – Андрей, уйди, ради Бога!

– Надо же, какой самоуверенный! Думает, если он знаменитость, то ему все позволено! – негодовал Борис, вернувшись в палату. Лена молча лежала на постели. – Нахал! Думал, стоит ему только пальцем поманить, и чужая невеста бросится ему на шею! А получив отпор, истерику закатил!

Борис еще долго не мог успокоиться, но неожиданно осекся на середине фразы и вдруг тихо спросил, наклонившись к Лене:

– Послушай, а когда и где ты с ним познакомилась?

– Да отстань ты! – Лена повернулась к нему спиной, зарылась лицом в подушку и горько, отчаянно заплакала.

– Ну прости. Успокойся, кому говорят. Я тебя в обиду не дам. Никому. Успокойся и забудь его. Если хочешь, я с ним разберусь. – Не дождавшись ответа, он вышел в коридор и попросил медсестру присмотреть за Скворцовой и не пускать в ее палату никого, кроме близких родственников. Лена же долго еще не могла уснуть.

Она не понимала, почему Андрей, кругом виноватый перед ней, набросился на нее с такими жуткими оскорблениями?

Вернувшись наконец домой, Лиханов был поражен, каким долгим оказался его путь из Лондона. Как рвался он домой и как жестоко обманулся в своих надеждах! Знал бы, что так все обернется, остался бы в Англии навсегда. Надо же, едва не подрался с этим типом! Жизнь разбита, надежд никаких… Десять дней с упорством, достойным лучшего применения, отвергал прелести Ольги, которая готова была дать самые немыслимые ласки и удовольствия, а он боялся нарушить верность своей Прекрасной Елене. А она-то, как оказалось, и думать забыла о нем.

Итак, Лена выходит замуж. Все, хватит изводить себя, пора успокоиться. Черт побери, в чем, собственно дело! Мало, что ли, он расставался с женщинами. Правда, в основном это были мимолетные увлечения, когда оба понимали, что до брака дело не дойдет. Девчонкам льстило само общество знаменитости, и, надо сказать, он редко разочаровывал их. Но сейчас случай был другой…

Подливая и подливая из бутылки, Андрей погрузился в невеселые мысли. Вот и остался один. Совсем один. Ну не к Ольге же возвращаться – это совсем уж глупо и противно. Начнет издеваться: «Ну вот, что я говорила! Я не сомневалась, что вернешься ко мне, на коленях приползешь».

Ему казалось, что он встретил, наконец, свою женщину, единственную и неповторимую! И… ошибся.

Андрей с удивлением обнаружил, что бутылка «смирновки» пуста. В холодильнике нашлась только банка пива. Он жадно выпил и ее. Вот теперь затих бешеный бег мыслей, в голове наступила блаженная тишина и пустота. Он с трудом добрался до дивана… Что-то назойливо верещало недалеко от уха. Лиханов пытался отмахнуться, но через некоторое время досадный шум возобновлялся. Он с трудом поднял голову. Звонил телефон. Голос Федорыча был бодр и энергичен.

– Старик, с приездом! Куда ты пропал? Ждем с утра. Ты случайно не забыл, что сегодня вечером у тебя прямой эфир?

– Нет, не забыл…

Он включил ледяной душ и залез под струю. Немного помогло, вернулась способность хоть что-то соображать.

«Давненько я так не надирался, – думал Лиханов. – Черт, как голова-то раскалывается! Когда же у меня было такое же похмелье? Даже и не помню… А… Когда Алик погиб. Алик Белов, самый верный и преданный друг. Говорят, если есть у тебя настоящий друг, ты мужчина. Если ты потерял его, ты сирота. Я сирота, у меня погиб лучший друг. Вот кто бы меня спас вчера, если был бы жив! Авария… Лена попала в аварию. Алик любил автомобили до умопомрачения, первым среди нас купил иномарку – подержанный БМВ. Гонял как сумасшедший! И в один миг, в гололед, его вынесло прямо на КамАЗ. В один миг…»

Он позвонил Ольге домой, предупредить, чтобы готовилась ехать на съемку. Но ее не было. «Неужели на студии? – удивился Лиханов. – Не может избавиться от Лондонской привычки?» Он позвонил на работу. Сиверс, действительно, была там.

– Слушай, возьми оператора и приезжай ко мне. Поедем с тобой делать сюжет из Думы.

– Хорошо, я передам Валере, он подъедет, – сухо ответила Ольга.

– Но я хочу делать сюжет с тобой!

– Прости, я занята.

– Слушай, Ольга, мы же договаривались, что наши личные обиды не скажутся на работе.

– Личные обиды здесь ни при чем. Просто я взяла неделю отпуска за свой счет, – холодно ответила Ольга.

– Какого черта!? Какой отпуск?!

– Да не кричи ты на меня, – устало проговорила Сиверс. – У меня личные дела, к тебе никакого отношения не имеющие.

– Какие личные дела?

– Ты чертовски любопытен, Лиханов. Но тебе могу сказать: я выхожу замуж. Так что отстань и успокойся.

– Что за шутки? – до Андрея с трудом дошел смысл ее слов. Замуж? Почему все решили выйти замуж чуть ли не в один день. – За кого?

– Алекс не имеет отношения к моему замужеству. Вчера я дала согласие моему жениху.

– Час от часу не легче! – воскликнул Андрей. – У тебя не было никакого жениха!

– Был и есть. Уже полгода как есть. Молодой – моложе меня на семь лет – красивый и состоятельный. Ты по сравнению с ним – нищий. И влюблен в меня до умоисступления. Вот этого-то я и боялась, но после твоего урока, Андрей, я поумнела. Ты прав, нужно, чтобы мужчина тебя любил. Это главное.

– Прими мои поздравления, – мрачно произнес Лиханов. – Гони ко мне Валеру. Буду работать с ним.

Желаю успехов! – Ольга повесила трубку.

«Нет, определенно все женщины сошли с ума! – с тоской думал Андрей, заваривая кофе. – Все меня бросили. Все. Даже Ольга».

Но вскоре за ним приехала машина, и Андрей с головой ушел в работу.

Когда Лену выписали из больницы, за ней приехал Борис с корзиной цветов. Он оживленно болтал, шутил с медсестричками, которые все были в него влюблены. Но Лена заметила: глаза его оставались холодными. Губы улыбались, а в глазах затаилась настороженность и сосредоточенное внимание, будто он вошел в кабинет начальства. Сразу, точно фотовспышка, возникло перед глазами лицо Андрея. Его глаза просияли, когда он вошел в палату и увидел ее, они излучали радость и любовь, пока он не заметил Бориса. Тогда в его глазах возникла такая боль, будто его ударили. Все это Лена осмыслила потом, когда ничего уже нельзя было изменить. Если бы не было в палате Комова, они, возможно, поговорили бы спокойно, и все бы разъяснилось. Ведь он все-таки приехал к ней, да еще с подарком – такие чудесные серьги ей еще никто не дарил, – значит, что-то хотел сказать. Лена снова и снова вспоминала, какие счастливые у него были глаза!

«Я все испортила, все сама испортила!» – в ужасе повторяла про себя Лена.

В машине их ждала Натка.

– Решила не мешать вам, – объяснила она причину, по которой осталась в автомобиле. – Дома все готово. Там тебя ждет сюрприз. – Натка казалась слишком уж оживленной: громко говорила, смеялась. Лене в ее поведении почудилось что-то неестественное, наигранное, но потом это ощущение прошло.

Едва Лена переступила порог своей квартиры, как на шею ей бросилась Светка. Сестры обнялись, поцеловались.

– Ты как здесь оказалась? – удивленно спросила Лена.

– Путешествуем с классом. Я к тебе всего на одну ночь. Завтра проследуем дальше… Мама тут тебе гостинцы прислала, и письмо. Всю ночь сочиняла.

Пока Борис ставил машину на стоянку, а Натка со Светой хлопотали на кухне, Лена прочитала мамино письмо.

Она поздравляла дочь, но не скрывала тревоги: «А разобралась ли ты в себе, доченька? Мне казалось, что в твоей голове еще три недели назад творилась полная неразбериха. Неужели ты внезапно все поняла в своем сердце? Ну, не буду тебя донимать. Как ты решила, пусть так и будет. Посылаю тебе со Светой то колечко, которое ты видела у прабабушки в деревне, когда была маленькая. Ты просила рассказать его историю, но я сама подробностей не знаю. Прабабка была родственницей со стороны Скворцовых. Отец говорит, что его носил – ты не поверишь! – сам граф. Прабабка твоя была урожденной Колчиной. А ее дед – графом Колчиным, а кольцо принадлежало то ли ему, то ли еще более дальнему предку. Была даже какая-то история про крестьянку и барина, связанная с этим кольцом, но до нас она не дошла. Одно ясно: кольцо хранит неразгаданную любовную тайну. Кто-то кого-то любил, кто-то то ли умер, то ли покинул этого графа, то ли не дали ему жениться… Возьми кольцо себе. Подаришь жениху. Оно хоть и не дорогое, но старинные вещи сейчас в цене. Бабушка считала, что оно приносит счастье в любви, хотя я, откровенно говоря, в эти предрассудки и не верю».

За столом все время говорили о свадьбе, о том, когда и где будут гулять. Лена вежливо улыбалась, жених с энтузиазмом расписывал, какой грандиозный устроит праздник. Вся Москва запомнит, как гулял свою свадьбу Борис Комов.

– Поскорее бы! – не унималась Натка, словно сама торопилась под венец.

– Все зависит от Лены, – отвечал Борис. – Ее слово – закон.

– Когда гипс снимут, только тогда пойдем заявление подавать, – сказала Лена.

– А потом еще три месяца ждать? – разочарованно спросила Светка.

– Это совсем не обязательно. Были бы деньги – распишут в любой день, – самодовольно объяснил Комов.

На следующий день Лена проводила сестру на вокзал. Светка была восхищена женихом старшей сестры… Комов прислал за ними служебную машину. Сам же срочно улетел в командировку, снова в Питер. Лена обрадовалось этой передышке от его шумной предсвадебной кампании. Она была на больничном и, проводив сестру, целый день слонялась по квартире. Ни стирать, ни готовить она еще не могла, и даже читать любовные романы ей не хотелось. Все ее мысли занимал Лиханов, и она с нетерпением дожидалась его передачи.

Натка в это время готовила ужин, а Лена включила звук на самую малую громкость, чтобы бдительная подруга не явилась со своими нравоучениями и наставлениями. Лена не столько слушала то, о чем говорит Андрей, сколько вглядывалась в его глаза. Они показались ей смертельно усталыми и невыразимо печальными.

После передачи, как всегда, дали контактные телефоны студии. Желающие могли позвонить в течение часа после передачи, задать вопросы и высказать свои мнения и пожелания.

Лиханов требовал, чтобы все звонки записывались, а на следующий день внимательно просматривал компьютерную распечатку, вспомнила Лена. Андрей еще смеялся, что самый популярный вопрос телезрительниц: женат ли он и где с ним можно познакомиться?

Она стала набирать номер, но минут сорок не могла прорваться. «Ого, – нервничала Лена, – сколько поклонниц!» Наконец ей ответили: «Студия слушает! С вами говорит автоответчик. Передайте сообщение».

– Мне нужно встретиться лично с Андреем Лихановым, – напористо проговорила Лена. – Я его кузина Лена из Удинска, привезла подарок и письмо от родной тетки. Пусть позвонит по телефону, – она назвала свой домашний номер.

Осталось дождаться завтрашнего дня. Впрочем, вероятность того, что он позвонит, равнялась одному из ста. Но Лена готова была поверить даже в этот шанс.

Он позвонил ближе к обеду. Лена уже потеряла последнюю надежду и потому растерялась, когда услышала в трубке любимый и родной голос.

– Андрей Лиханов. Меня просили позвонить, – сухо произнес он.

Лена, волнуясь, быстро произнесла: – Андрей! Я очень хотела с тобой поговорить.

Ты догадался, что это я?

– Ну конечно. У меня нет других кузин из Удинска, кроме тебя. В чем дело? О чем ты хотела поговорить?

– Нам нужно встретиться.

– Вот как?! Мне кажется, мы встречались недавно. Ты выходишь замуж. Разве этим не все сказано?

– Андрей, я дала согласие Борису, но… но я люблю тебя!

– Черт возьми! – вспылил он. – Выходишь замуж за одного, а признаешься в любви и требуешь свидания с другим. Тебе не кажется, что ты далеко зашла, Лена? Прости, но в этом спектакле я больше не участвую.

– Андрей, мы должны увидеться! – Лена едва сдерживала слезы.

Наступила мучительная тишина. Лене казалось, пауза никогда не закончится. Никогда.

– У меня нет желания, – голос дрожал от напряжения. Он повесил трубку.

– Андрей! – вскрикнула Лена, но он уже не слышал.

Лена в изнеможении опустилась на пол.

Лиханов пытался сосредоточиться на отчете.

Но разговор с Леной не шел из головы. Ему почему-то было жаль девчонку. «Не слишком ли сурово я обошелся с ней? В конце концов даже приговоренный имеет право на последнее слово. Почему бы не выслушать ее? Любопытно, чем она будет оправдываться? Может быть, предложит сохранить дружеские отношения. Дружеские – это то, что произошло на даче. Сейчас модно приобретать мужа, а заодно и любовника знаменитость, чтобы было чем похвастаться перед подружками… Неужели она такая? – вдруг с неизъяснимой тоской подумал Андрей. – Она показалась мне искренней, почти простодушной, не способной на интриги и расчет. По-видимому, все оказалось наоборот».

Натка застала Лену сидящей на диване в кромешной темноте. Она даже не повернула головы в сторону подруги, когда та весело спросила о ее самочувствии.

– Ты опять думаешь о нем? – грозно, как инквизиция, подступила Наталья. – Так, молчишь. Значит, я угадала. Страдаешь по нему? Мне Борис живописал, как твой телегерой ворвался в больницу, а ты, потеряв гордость, бросилась за ним, заслужив в результате только оскорбления. Да забудь ты его как страшный сон и радуйся своему счастью. Борис – вот твое счастье, и ты должна, наконец, это понять и оценить.

– Знаешь, Натка, я ценю и понимаю, – тихо промолвила Лена. – Вот здесь, – она показала на голову, – у меня все разложено по полочкам, и все правильно. Лиханов – коварный соблазнитель, Комов – благородный и любящий герой-спаситель… Но вот здесь, – Лена показала на сердце, – все не так.

– Здесь, – Натка ткнула Лене в грудь, – у тебя насос, который перекачивает кровь, и больше ничего. То место, которым тебя тянет к телегерою, – ниже. Поняла? Тебе же понравилось с ним на даче, да? Вот и с Борисом понравится, не сомневайся. Никакой разницы. Поверь, ты вскоре забудешь Лиханова. Просто пересиль себя на какое-то время, и все. Он-то тебя уже забыл. Вспомни: в субботу был с тобой на даче, а во вторник улетел в Лондон с другой женщиной и неплохо развлекался с ней в гостинице, надо полагать.

– В Лондон? – насторожилась Лена. – Откуда ты знаешь, что он улетал в Лондон, да еще во вторник? Ты имеешь в виду тот вторник, когда я ждала его, а он не пришел? Он что, звонил?

– Н-нет, – Натка была в явном замешательстве. – Не звонил он ни разу, с чего ты взяла. А о Лондоне говорили по телевидению. Ну… тогда еще отменили его программу «в связи с командировкой в Лондон»… Ты же была в больнице.

– А почему ты мне не сказала? – с подозрением спросила Лена.

– Да я забыла… Какое мне дело до его командировок? – пожала плечами Натка. – Ты решила выйти замуж, и у меня в мыслях не было, что он тебя еще интересует.

– Но его срочная командировка в Лондон меняет дело.

– Ничего не меняет, – бросила Натка. – Он тебе сообщил? Нет. Он звонил из Лондона? Нет. Он назначил тебе свидание на вторник. Думаешь, не знал, что летит в Лондон? Не смеши меня.

– Да, странно, – согласилась Лена. Доводы подруги звучали убедительно. – Он ни словом не обмолвился о том, что собирается за границу. Может быть, не знал?

– Что ты только не придумаешь, чтобы оправдать подлость этого самоуверенного Казановы, – возмутилась Натка. – Не знать заранее о такой командировке не-воз-мож-но! Тебе известно, что визу в Англию нужно оформлять месяц? А он в субботу не знал, что во вторник улетает в Лондон?!

– Пожалуй, ты права, – кивнула Лена.

Натка вздохнула с облегчением. Больше всего она боялась, что Лена ее разоблачит. Нет, она, конечно, когда-нибудь повинится перед подругой в том, что не сказала о звонках Андрея. Но нужно было дождаться, пока у них с Борисом все образуется. Иначе Ленка снова кинется к телегерою и все испортит. Но, судя по всему, они никогда уже не смогут поговорить спокойно и разобраться в ситуации.

Лену, между тем, терзали сомнения. С тех пор как она узнала из его программы, что он был в Лондоне почти две недели, лучик надежды согрел ее душу. Она набралась храбрости и позвонила ему на студию, но их телефонный разговор не получился.

«И все-таки, почему он обвинил во всем меня, когда сам улетел и ничего не сообщил мне?» – недоумевала Лена. И тут раздался звонок. Она схватила трубку.

– Слушаю.

– Лена, наверное, нам действительно стоит встретиться и прояснить все до конца.

– Да, да, конечно, – поспешно, боясь, что он передумает, проговорила Лена.

– Тогда завтра, где обычно, в шесть вечера.

– Это Борисенок? – спросила Натка. – Чего так быстро поговорили?

– Нет, звонили из больницы. Завтра снимут гипс, – сказала Лена. Гипс действительно снимали завтра, но она знала об этом еще с утра.

Лена радовалась тому, что придет на свидание с Андреем без гипса. Это была удача. «Если он вообще придет», – постаралась она умерить свою радость, чтобы потом не так больно было разочаровываться.

Когда Андрей прочитал нелепое сообщение кузины Лены из Удинска, он сразу понял, в чем дело. Родственников там у него не было. К этому городку имела отношение только Лена. Что за глупые игры? Вчера после программы он с оператором Валерой допоздна засиделся в баре. Сегодня утром, едва перекусив, приехал на студию, ища спасение в работе. Однако сообщение «кузины» выбило его из колеи. Какого черта она преследует меня? Любопытство, тоска или еще что-то заставили его в момент, когда он остался один, взять трубку и набрать ее номер.

Но лучше бы он этого не делал! Услышав ее голос, он чуть не сошел с ума. Боже, он и не представлял, что слышать ее – такое блаженство! Ему захотелось все бросить и мчаться к ней, но он сдержал свои эмоции и говорил холодно. Обида на нее пересиливала все чувства.

Спустившись в бар, взял крепкий коктейль. Ли-ханов хотел сосредоточиться, поразмыслить и поставить точку в этой истории. Навсегда. Обычно ему хватало хладнокровия резко и окончательно рвать с женщинами, если чувствовал, что продолжение отношений – то есть бесконечных выяснений отношений – бессмысленно. Это было больно, но зато через страдания он обретал свободу. Друзья завидовали его твердости. И вот случилось так, что в его коротком романе наступила полная ясность, а он не может освободиться от этой девчонки, как от навязчивого фантома! Неужели старею, испугался Лиханов. Не зря же говорят: сентиментальность – первый признак старости. Нужно найти веский аргумент в защиту невозможности новых объяснений.

Вряд ли кто-то подозревал, глядя на задумчиво попивающего коктейль Лиханова, какие противоречивые чувства и мысли терзают его. Такой спокойный, ровный и выдержанный человек, обычно говорили о нем. Но это внешне. Спокойные-то как раз и бывают самыми эмоциональными, только их чувства не выплескиваются на других людей, а терзают изнутри, подтачивая нервы и здоровье. Лиханов все-таки пришел к разумному компромиссу: если так хочется удовлетворить свое любопытство, нужно согласиться на встречу и выслушать Елену… Прекрасную Елену. Он проиграл первый раз в жизни. Или… выиграл?