Текст книги "Тайны осени (СИ)"

Автор книги: Ольга Токарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Карелин украдкой взглянул на часы и ужаснулся. Стрелки приближались к половине второго.

Анна перехватила его взгляд, поднялась со стула и направилась в прихожую, на ходу махнув за собой рукой:

– Вам пора, уже поздно. Ведь завтра на работу?

Карелин, не возражая, последовал за ней. Как же он устал! На работе так не уставал, как за этот вечер.

– Мне действительно нужно идти. Рано вставать, а до дома далеко. К тому же придется искать такси, машину оставлю здесь. Надеюсь, ничего не случится?

– Не переживайте, у нас двор спокойный. И простите за испорченный вечер.

– Ну что Вы…

– Нет-нет, я знаю. И спасибо еще раз за то, что пришли. Не сердитесь за мою откровенность и за то, что я сейчас скажу.

Она опустила глаза и продолжила совершенно трезвым голосом:

– После того случая, когда Вас увезла «скорая», я про Вас часто вспоминала. Нет, не подумайте ничего такого, – она смутилась, оправдываясь. – Вы должны меня понять. После того, как умерла Наташа, жизнь потеряла для меня всякий смысл. Я никому не была нужна. А тут Вы падаете мне под ноги, и Господь дает мне шанс спасти Вас. Вы не представляете, что это для меня значило, – она косо поглядела на Георгия и добавила, – там, где я работала по моей вине умер человек.

«Я знаю» – чуть не вырвалось у Карелина, но он вовремя сдержался.

– Наверное, я все-таки не совсем бесполезный человек на этом свете. И нужна была хотя бы для того, чтобы оказаться в нужный момент  в нужном месте – рядом с Вами и с моими знаниями реанимации.

– Вы нужны в первую очередь своему внуку. Не забывайте, Вы для него единственная родная кровь, – Карелин говорил мягко, уверенно.

– Моя кровинка…Я хотела его забрать, но кто мне его отдаст? И свою жизнь я не могу изменить, – безнадежно махнула рукой Анна, – у меня больше нет сил. И я никогда его уже не увижу…

– Время пройдет, и все наладится. Нужно только захотеть.

Карелин толкнул дверь и вышел.

Нюрка стояла в коридоре и стеклянными глазами смотрела на захлопнувшуюся дверь. Время вокруг нее замерло. Снова одна. Она почувствовала легкий озноб и неприятное чувство чего-то холодного и темного. Страх стал подступать все ближе и ближе, заполняя все свободное пространство вокруг, окружая ее со всех сторон, проникая через кожу, замораживая сердце. Прогнать его можно было только одним проверенным способом. Она быстро юркнула в комнату, порылась в серванте и выудила запечатанную бутылку.

 Мобильный телефон пел не очень громко, но достаточно долго для того, чтобы Карелин смог проснуться, найти его в темноте и сказать:

– Алло, слушаю, Карелин.

Трубка всхлипнула и замолчала. На определителе был обозначен незнакомый номер. Георгий посмотрел на часы и выругался. Половина пятого утра! Он проспал всего два часа. Глаза закрылись сами собой, и голова упала на подушку.

Телефон зазвонил опять. Номер был тот же , но Карелин все равно его не знал.

– Слушаю, говорите, – повторил Георгий, проснувшись.

– Это Анна, – снова всхлипнула трубка, – Ге-ра, я сказала Вам неправду. Вернее, не сказала правды.

Всхлипывания превращались в плач, а плач – в тихий вой.

– Только никому не говорите! Обещаете? У Наташеньки не был сердечный приступ, – она перешла на еле слышный шепот. – Она выпила целую упаковку снотворного. Специально, чтобы умереть, – Анна разрыдалась в голос, – но я не зна-а-ю почему-у-у!

«О, Господи! Этого еще не хватало. Бред какой-то! –  Карелин не знал, что сказать и что думать. –  Неужели «белая горячка»? Сколько еще она после меня выпила?»

– Перестаньте, Анна. Вы же знаете, что это не так. Вы путаете. Я понимаю, как тяжело потерять дочь, но не нужно ничего придумывать.

– Я ничего не придумываю и не путаю. Я пьющая, но не сумасшедшая, – резко оборвала его Анна, прекратив реветь.

«К сожалению, от одного до другого всего только шаг» – грустно подумал Георгий и сказал:

– Анна, успокойтесь и ложитесь спать. Завтра, вернее, уже сегодня я к Вам заеду, и мы все обсудим.

– Нам больше нечего обсуждать, – рыкнула Анна. – И приезжать ко мне не надо. Я жалею, что позвонила Вам.

Голос был тверд. Карелин не настаивал. Он очень хотел спать. Бредни пьяной женщины начинали действовать ему на нервы. Карелин отключил телефон и заснул.

                                       * * *

Стояло замечательное субботнее утро. Солнце беззастенчиво пялилось в окна домов, воробьи чирикали, как сумасшедшие. Основная масса трудящегося населения страны, включая, впрочем, и все остальные слои общества, встречала первый день выходных. Спя.

 Карелин с трудом разлепил глаза и нашел взглядом часы. «9:32» – мигали зеленые цифры дисплея. «Надо же, проспал. Первый раз в жизни», – скучно удивился Георгий. События предыдущего вечера и беспокойной ночи поочередно всплывали в его голове. Ему приснилось или Анна правда звонила ночью? Говорила ужасные вещи про смерть Наташи? Георгий сунул руку под подушку и нащупал телефон, на определителе которого действительно сохранился номер Анны. «Неужели все так плохо?» – Карелин потер руками лицо, прогоняя сон и собираясь с мыслями. Затем с хрустом потянулся и прыжком соскочил с кровати. Решение уже оформилось в его голове, когда пальцы бегло перебирали кнопки:

– Алло, Зоя, это я. Меня сегодня не будет. Пожалуйста, перенеси встречу со Шварцманом на понедельник на 11.00. Нет, чувствую себя прекрасно. Просто появилось неотложное дело. Ну, все, пока.

Обязательный утренний моцион Карелина занял не более двадцати минут. Куда вошел бодрящий ледяной душ и санитарно-гигиенические мероприятия. После которых свежий, идеально выбритый  мужчина употребил чашку крепкого черного кофе, поменял  мохнатый халат на джинсы, тонкий джемпер и легкую куртку и, словно юноша, выскочил за дверь.

«Тройка» и «пятерка» на коричневом дермантине по истечении нескольких прошедших часов совершенно не изменились. Трель звонка была абсолютно идентична уже слышанной днем ранее. Только шагов по ту сторону входной двери после пяти позывных Карелин почему то не слышал. Зарождающееся волнение побудило его сжать руку в кулак и громко постучать. Результат оказался довольно неожиданным. Дверь напротив со скрипом приоткрылась, и в проем просунулась заспанная физиономия соседа:

– Чего шумишь? – сердито спросил он, но, вдруг узнав незнакомца, расплылся в дружеской улыбке. – А, это ты, Карелин? Давно не виделись!

Петр, огляделся по сторонам и, кинув взгляд на свою пижаму, вышел на площадку.

– Какими судьбами?

– Здравствуйте, Петр. Вот, к Анне пришел, по делу, – смущенно потер нос Карелин, – почему-то не открывает. С ней ничего не случилось?

Георгий в самом деле начал беспокоиться. Ночной разговор это волнение вполне оправдывал.

– Не знаю. Вроде все было тихо. Стойте здесь, а я Люську позову. Она только что с дежурства вернулась. У нас вторые ключи есть, – засуетился Петр, и уже через минуту вернулся, толкая впереди себя еще ничего не соображающую супругу.

– Здрасьте, – сказала Люся, вопросительно глядя то на одного мужчину, то на другого.

– Мне нужна Анна, – начал объяснять Карелин, – она звонила мне ночью и говорила странные вещи.

Супруги молча переглянулись, ожидая продолжения.

– Я оставил вчера здесь машину, заодно решил зайти ее проведать, все ли в порядке. Но не могу достучаться.

Георгий развел руками.

Людмила понимающе кивнула и вынесла из прихожей брякающую связку ключей. Перебрав, она отцепила нужный. Замок щелкнул и впустил непрошеных гостей в темную прихожую.

В квартире было тихо и неуютно. Озираясь по сторонам, медленно, инстинктивно приглушив все звуки, странная процессия во главе с Людмилой двинулась в комнату. Замыкающим был Петр. Запнувшись в потемках о какой-то башмак, он начал падать на пол, цепляясь руками за вешалку. Невообразимый грохот и отборная брань заполнили квартиру, еще минуту назад погруженную в безмолвие.

В то же мгновение вспыхнул свет, явив участникам события живописную картину.

На полу полусидел-полулежал несчастный Петр, потирая поочередно то ушибленное колено, то шишку на голове. Для вешалки, валяющейся рядом с этой минуты больше подходило слово «дрова». А на пороге комнаты, подперев одной рукой бок, а другой сжимая утюг, в ночной сорочке и босиком стояла перепуганная Анна и таращилась на вошедших.

– Вы чего это здесь делаете? – хриплым ото сна голосом спросила она. – Я уж подумала воры.

Она кивнула на утюг, как на средство самообороны.

Первой пришла в себя Люська и затараторила:

– Нюр, ты прости нас. Мы не хотели тебя напугать. Вот, – она махнула головой в сторону Карелина, – Георгий Дмитрич звонил, стучал, а ты не открывала. Мы и забеспокоились. Ну, и открыли сами. Ты в порядке?

– А что мне сделается? – ухмыльнулась хозяйка, переходя на свой обычный тон и искоса поглядывая на Карелина.

Люська посмотрела на них обоих и тут же сообразила, что ей пора, наконец, поднимать легко травмированного и все еще стонущего благоверного, чтобы уже дома оказать ему посильную медицинскую и психологическую помощь. А заодно дать разобраться между собой этому загадочному Карелину Г.Д. и подружке Нюрке.

Они стояли в ярко освещенном коридоре и смотрели друг на друга.

– Анна, Вы…

– Забудьте, пожалуйста, о том, что я говорила Вам по телефону, – перебила Карелина Анна.

                        Вдруг, оглядев себя и ойкнув, она спряталась в комнате, накидывая халат и шаркая тапками. Быстренько прибрав волосы заколкой, она снова появилась перед Георгием.

– Я просто крепко спала, – объяснила Анна, направляясь на кухню. – Садитесь, будем завтракать.

Карелин хотел было возразить, но передумал и уселся на табурет у окна. Анна сновала от холодильника к плите, где через минуту уже шкварчала яичница с колбасой. Карелин изъявил желание нарезать хлеб, покуда хозяйка крошила легкий овощной салат. Из радиоприемника доносилась приятная негромкая музыка, и вся сцена напоминала воскресный завтрак идеальной супружеской пары.

– Аня, я к Вам с предложением, – аппетитно вымакивая желток с тарелки, произнес Карелин.

Анна подняла брови, продолжая жевать.

– У меня дом за городом. Хочу пригласить Вас воздухом подышать. Ничего особенного, просто отдохнем, возьмем вкусной еды, кассеты с хорошими комедиями. Вы любите «Джентельмены удачи»?

– Люблю.

– Я тоже обожаю. Если захотите, отоспитесь. У меня в саду гамак есть. Много книг и журналов. И кошка соседская. Она всегда ко мне приходит. Я ее колбасой прикармливаю. Красавица неописуемая! Трехцветная, с желтыми глазами. Муркой зовут.

Георгий заглянул в глаза Анне, накрыв своей ладонью ее руку:

– Ну, что, уговорил?

– Уговорил, – после небольшой паузы произнесла Анна, вытянув свой кулачок и опустив взгляд в тарелку. – Только Вам придется подождать, пока я соберусь.

– Полчаса хватит? Я приведу в порядок автомобиль, а Вы спускайтесь.

Машина была в полной готовности. Карелин смахнул пыль со стекла и полировки и стал прохаживаться рядом, в ожидании спутницы.

                        Анна появилась из парадного через двадцать минут. Карелин улыбнулся: «Когда только успела?». На ней были широкие светлые брюки и белый пушистый свитер. Тонкий прозрачный платок красиво укрывал голову. Темные очки и алая помада на умело очерченных губах делали фигуру загадочной и интригующей. Чуть заметное облако духов окружило Карелина, слегка опьянив и подняв и без того неплохое настроение.

Распахнув дверцу авто, Георгий усадил спутницу на сидение, а сам поспешил занять водительское место, чтобы поскорее умчаться на заслуженный отдых.

Они ехали по загородной дороге, болтая ни о чем, слушая гремящую из динамиков на полную мощь иностранную музыку, не понимая ни слова и весело подпевая по-русски. Карелин без умолку сыпал анекдотами. Анна от души заливалась чудесным смехом, махая от восторга руками и вытирая платочком то и дело набегающие слезы в уголках глаз.

Они не заметили, как подъехали к воротам, за которыми в глубине двора виднелись аккуратный белый домик и макушки двух зеленых елочек.

Выскользнув из машины, Анна втянула носом воздух. Это было так приятно, что она никак не могла надышаться. Кажется, сто лет она не слышала запаха травы, начинающих цвести абрикосов и одуванчиков. Где-то жужжали первые пчелки, тявкали собаки, стучал по дереву молоток. Небо было синее-синее без единого облачка. Жизнь наполнялась ароматами, звуками, красками, радуясь себе и радуя живущих в ней людей.

Ку-ку…Ку-ку…Ку-ку…

– Кукушка, кукушка, сколько мне жить? – услышав птицу, закричала Анна, – Раз, два, три…

– Не считай, – закрыл руками уши Анне подошедший сзади Карелин. – Ты будешь жить столько, что она, – он кивнул куда-то в сторону, – собьется со счета, а мы простоим здесь до вечера.

Карелин сказал «ты» и удивился, насколько это ему понравилось. Анна тоже почувствовала, что грань, хоть и не очень прочная, но все же существующая, вдруг куда-то исчезла. И все стало так легко и просто. Этот человек был ей очень приятен. И даже больше – он ей нравился. Умный, внимательный, интеллигентный, с изумительной внешностью, он буквально излучал надежность, обаяние и доброту. И глядел так ласково и понимающе. Он просто не мог не нравиться.

Анна обернулась и оказалась прямо в руках у Георгия.

– Тогда, хозяин, показывай дорогу, – дурачась и окая, как настоящая волжанка, пропела Анна и, не дожидаясь приглашения, нырнула во двор.

«Мне хорошо рядом с этой женщиной, – подумал Карелин, провожая взглядом убегающую Анну. – Мне очень хорошо рядом с этой женщиной».

– Ну, как, нравится? – встретил спускающуюся со второго этажа Анну Карелин.

– Здесь так здорово, Гера!

– Согласен. Летом я обычно тут и живу. Отдыхаю от города. Пойдем, я тебя развлекать буду.

Георгий мягко подтолкнул ее в направлении комнаты, заполненной удобной мягкой мебелью и теле-, радио– и видеоаппаратурой. Непомерное количество книг, журналов и кассет поражало своим разнообразием. На стенах висели чудные картины, написанные в неизвестном ей стиле. Необычные и занятные. Со вкусом подобранные шторы идеально вписывались в современный интерьер. А центром всего являлся настоящий камин, выложенный из красного кирпича.

– Ой, а он работает?

– Да. И мы его сейчас даже сможем истопить.

Несмотря на теплую весну, в доме было прохладно. К тому же камин был больше декоративным приложением дома, нежели его отопительной частью и согревал скорее душу, чем тело.

– Я сейчас принесу дров, а ты располагайся. Можешь пока выбрать фильм. Вон кассеты.

– С удовольствием. Только сначала напьюсь…В смысле, мы сок взяли с собой? – запнулась и тут же поправилась Анна.

– И сок, и фрукты я отнес в холодильник. Сама найдешь? – Карелин указал рукой и вышел во двор. Анна проследила взглядом пока он не скрылся за углом дома и пошла на кухню.

Обнаружив несколько видов соков и безумное количество всевозможных фруктов и ягод в недрах холодильного агрегата, она решила устроить весенний пир. Из соков получились замечательные безалкогольные коктейли, украшенные по всем правилам декорирования. Ободки инея были выполнены из сахарного песка. Дольки лимонов и серпантином срезанная кожура апельсина закрепились на краешках стаканов. А внутри плавали кусочки льда и громадные бордовые черешни.

Невесть откуда взявшийся баллончик со взбитыми сливками оказался как нельзя кстати. Он помог соорудить дивную пену в вазочках с десертными салатами из клубники, кусочков ананасов, киви, дыни, орешков «кешью» и шоколадной стружки. Черносмородиновый сироп завершал композицию.

Анна была полностью погружена в творчество, и не слышала, как Карелин загремел дровами у камина. Он принялся разжигать огонь, просовывая длинную щепу между поленьев. Язычки пламени сначала робко, а затем все увереннее расползались по дровам, проникая во все щелки. Кора потрескивала и стреляла красными искрами, согревая воздух и радуя глаз. Карелин задумчиво наблюдал за игрой пламени и вдруг почувствовал, как его обняли женские руки.

– Аня, – выдохнул он и обернулся.

                                 4. АННА И КАРЕЛИН

Анна чувствовала себя прекрасно. Природа была потрясающая, дом уютным, мужчина…В общем, она ощущала то, что с полным правом можно было назвать счастьем. Сейчас у нее не было ни проблем, ни тяжелых мыслей, а только счастье. И она не хотела его терять. Ни за что на свете!

Закончив приготовления, Анна поискала в шкафчиках что-нибудь подходящее и составила стаканы и вазочки на небольшой блестящий поднос с удобными ручками и мягкими шагами вошла в комнату. Возле камина стоял Карелин и обнимался с какой-то женщиной.

Внутри Анны все опустилось. Звона разбитой посуды она не слышала. А только как в замедленном кино увидала скользящие на пол стаканы и летящий вслед за ними поднос, выпавший из вмиг ослабевших рук.

Оглушенная и ослепленная слезами она выскочила из дома и побежала к дороге, ведущей в спасительный город.

                                       * * *

Карелин обернулся и остолбенел от неожиданности. Перед ним стояла Ирина и глядела ясными невинными глазами.

– Герочка, прости меня, – обняв за шею и крепко прижавшись прошептала она. – Я была такая дура! Ты самый лучший на свете.

Карелин попытался освободиться из неприятных объятий незванной гостьи и тут заметил вошедшую Анну. В руках она держала блюдо с разноцветной едой, которая начала сыпаться на пол. Он не успел ничего сказать, как Анна выскочила за дверь.

– А ты и вправду дура! – рявкнул Георгий, метнув ненавидящий взгляд в сторону Ирины и кинулся вслед за Анной.

Всю дорогу до дома Анна проплакала. Господи, почему так больно! Снова больно! Зачем я все это придумала! Ведь я про него ничего не знала и посмела полюбить. А он был просто вежлив со мной и ничего более. Как я могла ошибиться!

Водитель «жигулей» поглядывал в зеркало на женщину, хлюпающую носом и кусающую кончик мокрого от слез платка. «Лямур!» – крутя баранку, усмехнулся он в густые седые усы с видом знатока, немало повидавшего в этой жизни.

Два дня Анна не снимала трубку трезвонившего без умолку телефона, который обрывал Карелин. На третий день они помирились.

                                       * * *

– Тебе очень идет, – шепнул на ушко, слегка прикоснувшись губами, Карелин и оглядел Анну с ног до головы. – Очень обольстительно.

Он широко улыбнулся и поправил ей воротничок.

– Да ну тебя! – зарделась от пристального разглядывания Георгия Анна.

На ней был белоснежный халат и такая же косынка. Рука в резиновой перчатке комкала мокрую тряпку. Рядом стояло зеленое эмалированное ведро с надписью на боку: «Тер.1», что означало «Терапевтическое отделение №1». Пенистая вода в нем пахла хлоркой.

Прошло две недели с тех пор, как Карелин устроил Анну в стационар санитаркой. Ей нравилась эта работа. Нравилась больница. Нравилось все. Потому что это было её. Нравилось мыть полы в палатах и коридоре, перестилать кровати, тереть крашенные панели, дышать воздухом, пропитанным лекарствами и хлоркой, носить накрахмаленный хрустящий халат и водить больных на процедуры. Она здесь была своя, на своем месте и в ней нуждались.

Анна улыбаясь смотрела на Георгия. Он был ей очень дорог, и она была ему благодарна.

Они стояли в коридоре. Карелин впервые пришел проведать ее на рабочем месте.

– Ну, как ты? – он нежно провел по плечу, разглаживая складки халата.

– Хорошо, Гера. Мне здесь очень нравится. Коллектив замечательный. Спасибо тебе.

– Да не за что. Лишь бы тебе было хорошо.

Он обнял ее за плечи и отвел в сторону.

– Я должен тебе кое-что сказать.

– Что? – встрепенулась Анна и посмотрела на Георгия.

– Не пугайся, ничего страшного. Просто я на недельку должен уехать. В командировку. Скучать не будешь?

– Буду, – по-детски захныкала она и ткнулась носом Карелину в грудь.

– Не надо. Я привезу тебе оттуда во-от столько, – он отстранил ее от себя и показал руками, – нет, во-от сколько, – он развел руки еще шире в стороны, как рыбак, показывающий пойманную рыбу, – шоколада. Хочешь?

– Хочу. Только себя не забудь прихватить.

– Договорились, Аннушка.

Карелин приподнял ее подбородок и поцеловал.

– До свидания. Жди через неделю.

Он помахал рукой и ушел, оставив Анну с задумчивой и немного грустной улыбкой на лице.

Неделя пролетела, как один день. Анна мыла окна в палате, когда к ней подошла медсестра и, тронув за рукав, кивнула:

– Анна Григорьевна, там Вас спрашивают.

– Кто?

– Мужчина какой-то.

– Где там? – вытягивала из медсестры Анна.

– Во дворе перед центральным входом.

Анна слезла с подоконника и направилась к выходу, вытирая руки захваченным по пути полотенцем и заправляя выбившиеся пряди под косынку.

Она вышла на крыльцо и оглядела двор. Анна с самого утра ждала Георгия и сейчас искала его высокую крепкую фигуру среди гуляющих людей. Ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Она помахала рукой и сбежала по ступенькам. Карелин шел к ней навстречу с букетом роз.

Анна прижалась щекой к его щеке и прошептала:

– Я так соскучилась.

– Я тоже.

Он погладил ее по голове, стянув платок, заглянул в глаза и виновато произнес:

– Анечка, не сердись, пожалуйста. Я не привез тебе столько шоколада, сколько обещал, – он хитро улыбнулся, – зато я привез тебе другое.

Карелин взял ее за руку и потянул за собой. В нескольких шагах от них на корточках сидел малыш и что-то перебирал в густой зеленой траве. На звук шагов он оглянулся, пристально посмотрел и с криком «Бабуля!» кинулся к Анне.

– Артемка, – жалобно прошептала она и посмотрела на Карелина, не веря своим глазам и ища подтверждения происходящему чуду. Губы ее дрожали и по лицу текли большие чистые капли, оставляя на коже мокрые дорожки. Георгий ласково провел пальцами по щеке, вытирая слезы:

– Анечка, не плачь. Теперь мы всегда будем вместе.

Десять минут спустя мужчина в модном костюме и женщина в белом халате со счастливыми безмятежными лицами сидели на скамейке больничного дворика и наблюдали за славным мальчуганом, который копошился в траве, выуживая таких интересных ползающих жучков и гусениц. С восторгом обнаруживая очередную особь, он мчался с криком «смотрите, какая она зеленая!» к гуляющим прохожим, вызывая умиление и смех.

– Аня, а ведь Артемка действительно очень похож на тебя, – вдруг произнес Карелин, переводя взгляд с мальчика на сидящую рядом женщину.

– Конечно, – ответила Анна и, помолчав, добавила, – ведь он мне не внук, Гера. А сын. Наташа никогда не могла иметь детей, и тогда я родила ей сына.  Только это наша тайна.

Она медленно поднялась и, подняв на руки ребенка, крепко-крепко прижала его к сердцу.