Текст книги "Развод. Между нами предательство (СИ)"
Автор книги: Ольга Сахалинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 15
Возвращение девочек к столу прерывает наш зрительный контакт. Шумно, весело, словно ураган, они врываются в компанию, притягивая к себе внимание непринужденным смехом и оживленными разговорами. Их веселье заразительно, и вскоре весь стол погружается в бурный поток новостей и шуток.
Я стараюсь погрузиться в эту атмосферу, но не могу, потому что все мое внимание поглощено моими ощущениями.
Мне душно. Я чувствую его взгляд!
Воздух трещит и накаляется. Шум в ушах и неспокойное сердцебиение мешают сосредоточиться на празднике.
Кажется, моя правая щека начинает медленно гореть, словно окутанная ярким пламенем. Автоматически касаюсь и тру это место, тем самым наверняка выдавая свое волнение.
От чего-то знаю, что он смотрит. Жжение по телу уже стало привычным с момента обнаружения Воронцова. Его глаза, как солнечные лучи, прижигают каждое место на моем теле, куда они попадают.
«Я довольна собой. Хочу быть привлекательной, свободной и яркой. Пусть не думает, что мне плохо без него…»
* * *
Я делаю глоток воды, беру свою сумочку и направляюсь в сторону выхода на веранду.
На улице шумно и многолюдно. Не раздумывая, я спускаюсь с веранды и иду к пристани. Опершись на перила, я наблюдаю за водой и звездным небом, которое отражается в ней. Вдыхая свежий воздух, я чувствую легкое головокружение от избытка кислорода.
Как же здесь хорошо!
Услышав за спиной шаги, сначала вздрагиваю, но тут же понимаю, что это может быть только один человек. Напрягаюсь всем телом, крепче вцепившись в деревянную балку. Пульс разгоняется. Я сбивчиво дышу.
– Зачем пошел за мной? – не поворачиваясь корпусом, сухо спрашиваю.
Максим стоит на расстоянии жалкого полуметра от меня, и я улавливаю слабый запах его насыщенного парфюма. Этот аромат – его. Я чувствую, как он изучает мой профиль настолько пристально, что кажется, будто прожигает взглядом насквозь. Вместо ответа он извлекает из заднего кармана пачку сигарет, чиркает зажигалкой, и через мгновение мои обонятельные рецепторы улавливают запах сигаретного дыма.
«Снова курить начал». Промелькнула одинокая мысль.
– Значит, Рома, так? – произносит он глухим голосом, выпуская очередное облако дыма. – Неужели… Роман дождался своего шанса? – язвительно, с ноткой превосходства, добавляет он.
– Ты в своём уме? – отвечаю я, качая головой и нервно усмехаясь.
– Да ладно? – ухмыляется он с сарказмом.
– Нет, не так! Знаешь, по себе людей не судят.
– Поясни.
Максим подходит ближе и, опираясь левой рукой на перила, частично заслоняет меня.
– Что именно нужно объяснить? – спрашиваю тихо, выдыхая задержанный воздух и боясь вдохнуть снова, чтобы не ощутить его аромат парфюма и сигарет.
В его присутствии я начинаю теряться и нервничать.
– Про «по себе людей…», – как-то отрешенно проговаривает Максим.
«Он действительно не понимает или просто прикидывается?»
– Мне кажется, что тебя заждались, – саркастически говорю, игнорируя его вопрос.
– Тебе кажется, – спокойно отвечает он без признаков агрессии, как будто это не важно. – Так ты не ответила…
– Ты здесь не один.
– И что?
«И что? Нет, он правда издевается…»
– Прежде чем осуждать мою компанию, лучше посмотри на себя, – чуть повышая голос, говорю. – Надеюсь, это та же блондинка! – иронично замечаю, поворачиваясь к нему. – Ну не настолько же ты неразборчив, чтобы менять их как перчатки.
Максим лишь ухмыляется, немного откинув голову и выпустив очередное облако дыма.
– Ревнуешь, Вер? – хрипло шепчет он, лукаво улыбнувшись.
В его глаза опасно сверкает все тот же огонек, наполненным хитростью и скепсисом.
Я сжимаю губы, чувствуя, как внутри разгорается неуместный огонь. Ревность? Нет, это не обо мне. Но почему так больно? Почему от этих слов кружится голова, а сердце сбивается с ритма? Может быть, его слова задели что-то скрытое, неосознанное во мне самой?
– С чего ты взял? – бросаю ему в ответ, стараясь не показать, что его игра задевает меня.
Максим затягивается снова, прищуривается и слегка улыбается.
– Да брось, Вер. Я ведь тебя насквозь вижу. Всегда видел. Помнишь? – его голос становится мягче, проникновеннее, словно пытается найти слабые места и надавить на них.
Он играет нечестно. Нечестно говорить подобное, когда каждое слово, словно бы камень, брошенный в воду, вызывает бурю эмоций. Я глубоко вздыхаю, пытаясь сохранить остатки самообладания.
– Не помню… Я вообще ничего не помню…
– Так уж и ничего? – спокойным и даже слегка насмешливым тоном произносит он.
Максим подходит еще ближе, и я чувствую, как его дыхание согревает мою кожу. Мой мозг кричит о том, что нужно убежать, освободиться, но ноги будто приросли к земле. Чересчур волнительно стоять так с ним.
– Ты всегда была такой упрямой, Вер. – его голос становится еще тише, почти как шепот. – А теперь решила сыграть в амнезию? Ладно… Просто напомню тебе кое-что…
Внезапно его рука касается моей щеки. Я вздрагиваю от этого прикосновения, а глаза непроизвольно закрываются. Через голову проносится тысяча мыслей, вспышками возвращаются воспоминания, которые я, конечно, не забыла…
– Максим, пожалуйста… – шепчу я, не в силах продолжать говорить. Каждое слово даётся с огромным трудом.
Но вместо того, чтобы отступить, он лишь приближается еще ближе. Его взгляд становится мягче, теплее, и я ощущаю, как уходит напряжение в его голосе.
– Я всё помню. И это тоже, – продолжает он вибрирующим шепотом, оставляя едва ощутимый поцелуй на виске.
Максим склоняется ниже, касается моих губ и, не давая мне опомниться, углубляет поцелуй. Он фактически ворует у меня его.
Я издаю стон, ошеломленная его решительностью. Упираюсь ладонями в его грудь. Хочу оттолкнуть его, но сил для этого не осталось.
Привычный вкус его слюны с примесью алкоголя и запахом сигарет. Его руки крепко обхватывают меня, прижимая к его горячему телу.
Колени подгибаются, глаза закрываются сами собой. Черт… Нам нельзя так поступать… Это одновременно сладко и больно. И то и другое невыносимо.
Хватит! Бью Максима в грудь, пытаясь отстраниться, и издаю в процессе непонятные звуки, напоминающие мычание. Но он отпускает меня только тогда, когда дыхание начинает сбиваться у обоих.
– Ты… всё такой же самоуверенный и самодовольный… – на мгновение я запинаюсь, глядя прямо в его опасно сверкнувшие глаза. – Но знаешь что? Мне это больше не нужно. Выбирай своих блондинок, если думаешь, что они могут заменить что-то настоящее.
– Вера, Вера, – произносит он с хитрой улыбкой, будто находя меня забавной. – Напомнить тебе, что это ты затеяла развод? У меня теперь развязаны руки… К чему такая реакция?
«Всё правильно… значит, и мне можно…» Думаю я про себя.
– Всё верно… значит, и мне можно, – повторяю я вслух, смотря прямо в его уверенные глаза. Это не просто показная смелость, а проблеск чего-то нового и решительного, чего Макс не ожидал увидеть. Его брови слегка приподнимаются от удивления, но насмешка и уверенность в его безупречности остаются в его взгляде.
Глава 16
Максим, похоже, на мгновение утрачивает свой азарт, но быстро берет себя в руки и отступает на шаг. Он лукаво ухмыляется, будто видит меня насквозь и чувствует свое превосходство.
– Ты не понимаешь, Вер, – произносит он с легкой усмешкой, как будто я сказала что-то абсурдное. – Дело в том, что тебе нельзя. Ты – моя жена. И ею останешься, – заявляет он уверенно и безапелляционно.
Стиснув зубы, пытаюсь игнорировать его слова. Однако, напротив, они вызывают во мне волну раздражения из-за его категоричности и дерзости. Сердце бешено стучит, мысли лихорадочно ищут подходящие фразы, чтобы выразить свои чувства. Кажется, мне не хватает воздуха, и присутствие Максима давит на меня, как ведро, полное камней.
– Да ладно? – саркастически произношу я. В моем голосе сквозит вызов. – Похоже, ты забыл, по чьей вине мы оказались там, где оказались. Тебе напомнить? – иронизирую я. – Всё из-за твоих «блондинок…» Так что ты сам загнал себя в тупик, Максим.
– Думаешь, найдется кто-то лучше меня? – бросает он холодно и отрывисто.
Какой абсурд! Ушам своим не верю, что мы это обсуждаем. Докатились, блд!
– Ты серьезно? На тебе свет клином не сошелся, так-то, – вспыхиваю я и чувствую, как раздражение всё-таки прорывается начинает постепенно захлестывать меня. Пытаюсь задеть его. Сделать ему больно.
Максима если и задевают мои слова, то этого не показывает. Он складывает руки на груди и, фыркая, старается сохранить спокойное выражение лица.
Как можно быть таким самовлюбленным болваном! Это ведь он разрушил наш брак. Уничтожил всё, что мне было дорого. И самое обидное, что не чувствует вины за собой. А всё ещё пытается переложить вину на меня. Капец!
Наши взгляды сталкиваются на несколько напряженных мгновений. Он сверлит меня глазами, но я не отвожу взгляда.
– Посмотрим, – говорит он, но в его голосе слышится нотка напряжения. – Только потом не жалуйся, что совершила ошибку.
– Не переживай, – делано равнодушно пожимаю плечами. – Если это и ошибка, то это моя ошибка. И я готова за неё отвечать.
На мою провокацию он лишь усмехается, но в глубине его глаз я улавливаю тень уязвимости. Момент истины настал. Пора показать, что я не просто обманутая жена, а женщина, отстаивающая свои права.
– И что собираешься делать? – спрашивает он, делая вид, что ему действительно интересно. Но я узнаю эту прищуренную улыбку. Все это говорит о том, что Воронцов просто забавляется.
– Я планирую жить своей жизнью, как и ты, – отвечаю я, стараясь не выдавать свое волнение. – Тебя это может не устраивать, но помочь ничем не могу. Как говорится, – с вызовом говорю я, снисходительно пожимая плечами и разводя руками в стороны.
Повисает пауза. Воронцов, выслушав мой монолог, какое-то время оценивающе смотрит на меня, обдумывая сказанное. Засунув руки в карманы, начинает расхаживать на месте, то поднимая голову к небу, то пиная мелкие камни на асфальте. И молчит.
Нависшая тишина давит.
– Мне пора, – отрывисто произношу, первой нарушая эту тишину.
Максимально выпрямляюсь, сведя лопатки, срываюсь с места и уже собираюсь закончить этот разговор и уйти. Но не успеваю, так как чувствую крепкую мужскую хватку на своем локте, что заставляет меня резко остановиться и слегка пошатнуться. Поймав его взгляд, полный противоречивых эмоций, от злости до легкого восхищения.
– Не спеши.
Воронцов продолжает держать меня. Его пальцы впиваются в мою кожу. Слабый ветерок, дующий от реки, на мгновение охлаждает мое разгоряченное лицо. Я слышу, как он глубоко вдыхает и медленно выдыхает, словно собираясь с мыслями.
– Ты чего исполняешь, Вер, – тихо, но уверенно произносит он. Его глаза горят решимостью. – Дорогуша, давай так: сейчас всё забываем и уезжаем домой вдвоем. Пора кончать этот спектакль. С Романом ты естественно не прощаешься.
Его слова повисают в воздухе. И я пытаюсь их понять.
«Ого! Вот это заявочки! Достал указывать, что и когда делать. Бесит! Интересно, а в сторону блонди это тоже распространяется?»
– Я никуда с тобой не поеду. И отпусти мой локоть, наконец. Мне больно! Для тебя, может, это игра, а для меня – реальность! – возмущение охватывает меня.
Воронцов сжимает губы, его взгляд становится суровее. Некоторое время он просто смотрит на меня, словно пытаясь разглядеть нечто незримое в моих глазах. Потом медленно отпускает мою руку и отходит на шаг назад, давая мне ощутить вновь обретенную свободу.
Тру локоть, пытаясь унять пульсацию боли в месте, где прикасались его пальцы. Мы стоим напротив друг друга, и лишь тихое эхо нашего дыхания гулким отзвуком разносится по воздуху. Я пытаюсь успокоиться, но сердце продолжает разрываться на части от этой незримой битвы, которой нет конца и края.
Я действительно уже устала от этого противостояния.
Зачем-то киваю, словно веду немой диалог, не отводя взгляд. Поворачиваюсь и уверенно возвращаюсь к ресторану, чувствуя внутри пламя решительности. Слышу, как за спиной раздается раздраженное «Вер». Но я не поддамся искушению обернуться. Это короткое «Вер» прозвучали как упрек, как попытка вернуть меня, затянуть меня в эти отношения, где Вера – спокойная удобная жена.
Ноги отказываются слушаться. Каждый шаг дается с невероятным усилием, словно их набили ватой. Я ощущаю на себе его пронизывающий горячий взгляд, как будто он пытается сжечь меня дотла.
«Не пытайся, Воронцов. Пепла и так предостаточно. Пепел нашей жизни…» – мелькает мысль у меня в голове с оттенком досады, и глаза стремительно наполняются слезами. Смахиваю их быстро, делаю глубокий вдох и беру себя в руки. Не дождется!
В душе у меня бушует ураган…
* * *
С вихрем врываюсь в холл ресторана, удивляя своим появлением персонал. Минуя информационный стенд, направляюсь к туалетам. Нужна передышка, прежде чем снова появиться на людях. Нельзя просто исчезнуть не попрощавшись. Рома этого не заслуживает. Он мой друг. И пусть Воронцов со своими претензиями катится куда подальше.
– Вер, ты чего? Мы тебя потеряли, – интересуется Рома, когда замечает мое появление. Он останавливается совсем близко и поддаваясь вперед произносит, перекрикивая живую музыку.
Появление Максима в зале я ощущаю каждой своей клеточкой и каждым своим нервным окончанием. Сейчас находиться рядом с ним кажется просто невыносимым. Подобно самоубийству.
– Да. Мне пора, Ром, – мой голос звучит слишком тихо, но я уверена, что он расслышал.
Маска спокойствия, которую я надеваю на себя, трещит по швам, готовая вот-вот рухнуть.
Я украдкой оглядываюсь на Максима. Как он проходит мимо нас, оставляя после себя шлейф его туалетной воды, который я сразу же ощущаю. Его безупречный внешний вид, уверенные движения – всё это буквально кричит о его превосходстве. Надо мной. Над всеми, черт бы его побрал!
Воронцов словно чувствует мой взгляд, и на доли секунды наши взгляды пересекается. Холодный, слегка приподнятый уголок его губ – это намек на некое потаенное знание, будто он прекрасно понимает, что происходит внутри меня.
Рома прослеживает мой взгляд и смотрит на человека, который похитил у него собеседницу. Несколько секунд раздумывает, затем переводит на меня вопросительный взгляд.
– Это же… – наконец понимает, кто это. Рома однажды видел Максима, когда только мы начали работать вместе. В тот момент муж сам пришёл проверить, где именно трудится его жена и куда она отправляется каждое утро. Эта мысль вызывает у меня лёгкую усмешку, ведь это так в его духе. Он всегда был собственником…
Не давая завершить мысль Роме, дружески кладу руку ему на плечо.
– Ещё раз с днем рождения, Ром. Будь счастлив. Ты этого заслуживаешь, как никто другой, – от волнения мой голос слегка дрожит.
Я не могу больше этого выносить. Сердце колотится настолько сильно, что кажется, окружающие могут услышать его грохот.
– Позволь, я хотя бы провожу тебя до такси, – заботливо говорит он, кладя руку мне на поясницу и подталкивая к выходу.
– Ром, не стоит. Возвращайся к гостям. И ещё раз спасибо, – натянуто улыбнувшись, отступаю назад и прощаюсь с именинником.
Ноги подкашиваются, но я заставляю себя идти. Один шаг, другой шаг… Так и не посмотрев больше в сторону Максима.
* * *
Выход из ресторана кажется долгожданным спасением. Желание поскорее ускользнуть, исчезнуть зудит под кожей, ускоряя сердцебиение. Свежий воздух и свобода – именно то, что мне нужно. Не теряя ни минуты, я вызываю такси.
Что именно заставляет меня бежать? Я не пытаюсь анализировать. Возможно, я опасаюсь увидеть что-то, что окончательно запутает или сломает меня.
Такси уже ждет на углу. Сажусь на заднее сиденье, называю адрес, и машина трогается с места. Чувствуется, что я бегу. Но это не просто физический побег. Это попытка убежать от себя, от своих ощущений и мыслей, которые мучают меня.
Глядя в окно на проносящиеся огни города, осознаю, что впереди неведомое. Но есть надежда. Надежда на то, что этот шаг назад даст мне силы для следующего шага вперёд.
Глава 17
Сегодня моё утро начинается, как обычно, за последние недели. С ощущением щемящей пустоты внутри. Но сегодня мне вдруг как то спокойно с ней.
Вчера, наконец, я переехала от сестры. Признаться, вздохнула с облегчением. Больше нет за спиной этого постоянного ощущения, что я мешаю. Бледно-желтые солнечные лучи проходят через окно, наполняя кухню теплом и уютом. В воздухе приятно разносится сладкий цветочный аромат. Именно этот аромат диффузора мы вчера с консультантом выбирали из нескольких вариантов. И он прекрасно вписывается в интерьер. Персиковые стены украшены принтом луговых полей, а на полу светло зеленая плитка. Просто и со вкусом.
На моих губах расплывается грустная улыбка. Своя квартира – это прекрасно. Даже несмотря на то, что она съемная. Конечно, по площади она уступает нашей полноценной трехкомнатной квартире с Максимом. Она больше похожа на ту однокомнатную квартиру, где мы когда-то были безмерно счастливы.
Мои мысли уносят меня далеко за пределы этой небольшой кухни.
Молодые были. Хотелось обустраивать жилище. Улучшать. Желаний и амбиций было много, возможностей мало. Но при этом наше жилье было уютным и комфортным.
Ставлю турку на печку. И продолжаю свой внутренний монолог, наблюдая за процессом.
Вспоминаю, как долгое время каждый день по утрам варила Максиму кофе именно в турке. Мы специально не покупали кофемашину, чтобы не потерять эту нить между нами. Ритуал понятный только нам двоим. Утренний кофе в моём исполнении для любимого мужа…
Аромат свежемолотого кофе, уже наполняющий кухню, заставляет меня вымученно улыбнуться. Память рисует перед глазами образ мужа. Его растрепанные волосы, сонную улыбку и благодарный взгляд, когда я подаю ему чашку дымящегося кофе.
Сколько же счастливых минут мы провели вместе!
Но вот я снова варю кофе. Только в этот раз я варю его не для него. Я варю его для себя. Для того чтобы напомнить себе, что жизнь продолжается. Что в ней еще есть место для счастья, для любви, для новых встреч.
Я беру чашку с горячим кофе и подхожу к окну. За окном последние августовские деньки уходящего лета.
Я вдыхаю аромат кофе и чувствую, как в моей душе разливается теплота.
Делаю глоток, и обжигающе горячий кофе разливается по языку, оставляя горьковато-сладкое послевкусие.
В этот миг мне кажется, будто сама жизнь наполняет меня, заполняя пустоту, возникшую после предательства Максима.
Я смотрю на город за окном. Он живет своей жизнью, не замечая моей печали. Солнце пробивается сквозь облака, заливая светом дома, машины и спешащих людей. И в этом, кажется, есть какая-то неумолимая сила, заставляющая меня ничего не бояться.
Мы действительно разошлись. Осознавать это больно. Но разве я не сама этого хотела?
На дне рождения Ромы я вдруг осознала, когда увидела Максима с той блондинкой, что даже предъявить ему ничего не могу. Ведь это было моё решение. Я сама ушла.
Чего не скажешь о муже. Точнее, почти бывшем муже. Так будет правильнее. Он только и делает, что предъявляет претензии.
Конечно, как и у всех, у нас с Максимом иногда возникали разногласия, но мы старались сразу обсуждать то, что нас не устраивало. Однако теперь понимаю, что отсутствие ссор было не из-за идеальных отношений, а потому что, ему было все равно. Ведь конфликты вспыхивают, когда страсти накаляются и эмоции на пределе. А в спокойной тишине так наплевать, что даже тратить силы на выяснение отношений не хочется.
* * *
Мои размышления прерывает внезапно зазвонивший телефон.
Я на мгновение замираю. Одна секунда, две… Моргаю. От неожиданности громко сглатываю и чувствую, как мой пульс ускоряется.
"Что за реакция?' Несмотря на то, что я добавила Максима в черный список, подсознательно пугаюсь любого звонка. Думая, что это он. Сколько бы я себя ни убеждала, что делаю это ради информационной тишины от мужа, но истинная цель была – сократить, а ещё лучше убрать постоянные напоминания и возможность ответить ему.
Я машинально тянусь к телефону, слегка нахмурив брови от немого вопроса: «Кто это может быть?»
С облегчением выдыхаю, увидев на экране номер сестры.
– Привет, Вер! – доносится её всегда бодрый голос из трубки. – Как прошла первая ночь на новом месте? Приснился кто-нибудь? – шутливо добавляет она. Представляю её улыбающееся лицо, и мои губы сами собой растягиваются в улыбке.
– Не говори глупостей, Тань. У меня и без того дел хватает. Какие уж тут женихи? – отвечаю я.
– Ну, Веер, – сдаётся она. – Я чего звоню то! У меня сегодня свободный вечер. Дима уехал в командировку. Так что жди меня в гости. Будем отмечать новоселье.
Зависаю в раздумьях. Предложение, конечно, заманчивое. Но я бы предпочла почитать книгу в одиночестве. Но это же Таня! Она не отстанет.
– Веер? Почему ты там молчишь? – осторожно зовет меня сестра. – Не переживай, бузить не буду, – добавляет она, и в трубке слышится ее заливистый смех.
Ох, уж эта шутница!
– Ну ладно, Таня, приходи, – соглашаюсь я, хотя уже представляю себе, что вечер будет намного шумнее и веселее, чем я планировала. – И прихвати что-нибудь вкусное. Я ещё не успела побаловать свою новую кухню запасами.
– Без проблем! Возьму твои любимые пирожки из той новой пекарни, что недавно открылась у тебя около дома. Отличный повод их попробовать, – с радостью отвечает Таня. – Скоро увидимся!
Она кладет трубку, и я смотрю на экран телефона со смешанными чувствами. С одной стороны, хотелось просто отдохнуть в тишине после всех хлопот с переездом. С другой – это же Таня. С ней всегда весело и душевно.
Закончив разговор, я остаюсь сидеть на диване на некоторое время и погружаюсь в раздумья, осматривая комнату. На готовку времени уже нет. Пожалуй, лучше заказать доставку. Пока собираю свои мысли в кучу, телефон снова подаёт сигнал. На этот раз это уведомление о новом сообщении. «Наверное Танюха что-то забыла!» Мелькает у меня в сознании. Я удивленно поднимаю брови, вглядываясь в неизвестный номер. Сердце начинает биться так стремительно, словно гоночный автомобиль на трассе. Но такое сильное волнение вызывает не сам номер, а содержание сообщения. В нём говорится:
«Привет, Вер. Вижу, что я до сих пор в черном списке у тебя. Ну что ж, если гора не идет к Магомеду, то сам знаешь что…»
Воронцов, блин!
Не раздумывая долго, начинаю писать ответ.
«Воронцов, заняться тебе, что ли, нечем?»
На экране мерцают три точки. Начинаю ерзать на диване, чувствуя волну беспокойства кожей. Ногтем ковыряю заусенец – я всегда так делаю, когда нервничаю.
«Это не я такой. Это жена у меня такая». Прилетает сообщение с подмигивающим смайликом на конце.
«Хм! Жена! Ну и нахал!» Думаю я, но пишу другое:
«Воронцов, буду блокировать все твои номера. С терпением у меня все в порядке, сам знаешь!»
Отправляю сообщение, добавив подмигивающий смайлик. Как и собеседник до этого.
Сижу и гипнотизирую экран. Ловлю себя на том, что иронично улыбаюсь.
Воронцов не заставляет себя долго ждать. Снова три точки указывают на то, что он строчит свой ответ.
«Вер, зачем же так сурово? Может, просто поговорим нормально?» Высвечивается сообщение.
Я закатываю глаза, но не могу сдержать улыбку. Ловлю себя на мысли, что Воронцов вызывает у меня противоречивые чувства: от искреннего раздражения до невольного веселья.
«Поговорим нормально? А о чем, Максим?» Отвечаю я, стараясь сохранить нейтральный тон.
Через несколько секунд приходит ответ:
«Обо всем. Как у тебя дела, например? Как твоя работа?»
Опять этот чертов подмигивающий смайлик в конце сообщения.
«Работа как работа, ничего особенного. А у тебя?» Зачем-то набираю ответ, раздраженно стуча по экрану.
«Все по-старому. Только вот жена от меня ушла». Отвечает он, не теряя своей привычной невозмутимости.
«Наверное, было за что?» Спрашиваю я, не удерживая искорку сарказма.
Точка, точка, точка… Ответ приходит быстро:
"Говорит, что есть за что. Вот что вы за создания, женщины?'
Я снова закатываю глаза. Ну и хитрец. Набираю ответ я с легкой усмешкой, активно принимаю его игру.
«Воронцов! Ну, правда, может, тебе стоит сосредоточиться на чем-то другом и отпустить ее?».
«Блондинках, например». Шепчет внутренний голос, вызывая всплеск раздражения. Но я легко беру себя в руки, стараясь не акцентировать внимание.
«Вот. Именно этим и занимаюсь, Вер. Не злись, просто я скучаю…» Снова этот подмигивающий смайлик.
Я вздыхаю и решаю закончить этот бессмысленный разговор:
"Максим, не скажу, что было приятно пообщаться, но я действительно занята. Давай на этом и закончим. Удачи!'
«И твоим блондинкам». Мысленно опять добавляю я. Но я не покажу ему. Как меня это задевает.
Отправляю сообщение, чувствуя легкое облегчение. Экран снова показывает три точки на пару секунд, а затем замирает.
Вот и отлично…
* * *
Времени остается все меньше. Я быстро навожу порядок в квартире и заказываю доставку закусок из ближайшего ресторана. Остаток времени посвящаю себе. Вертясь перед зеркалом, оцениваю свой новый домашний образ. Слегка изношенные майки и штаны, которые я носила, не снимая первую неделю, я сложила в пакеты и выбросила. Они мне больше не нужны. Теперь в ходу халатики и удобные домашние костюмы.
Звонок в дверь прерывает мои мысли. Ожидаю, что это будет Таня, но на пороге оказывается курьер с цветами.
– Добрый вечер. Для вас, – говорит он, протягивая большой букет из полевых цветов.
– Спасибо, – произношу я в изумлении, принимая букет и закрывая дверь. На открытке, прикрепленной к цветам, написано: 'Тебе идет твоя улыбка".
Я начинаю задумываться, кто мог бы прислать мне такой замечательный букет. Вряд ли это кто-то из коллег, ведь я никому из них не рассказывала о своем новом месте жительства. Возможно, это кто-то из старых друзей? Моя подруга Маша всегда увлекалась сюрпризами, но она сейчас за границей в командировке.
Мысль о Максиме упорно отгоняю, хотя мой ум постоянно возвращается к ней. Только он знает, что мои любимые цветы – полевые.
С обреченным стоном, прикрыв глаза, наслаждаюсь цветочным ароматом. Что теперь делать с этим букетом? Не выбрасывать же его. Цветы ни в чем не виноваты.
Стараюсь не думать о том, кто мог это сделать. Просто наслаждаюсь запахом цветов. Цветы приносят в дом уют и хорошее настроение. В любом случае. И неважно, от кого они.
Принимаю доставку, тщательно раскладывая закуски на красивых тарелках, украшаю стол цветами. Включаю музыку, зажигаю ароматические свечи.
Как же я люблю, когда дом наполняется цветочным ароматом.
* * *
Встречаю Таню, держащую в руках пакеты с различными вкусностями и несущую за собой пропитанную позитивом атмосферу.
– Привет, Верунь! – она приветствует меня, как будто мы не болтали по телефону несколько часов назад.
– Приветик, – обнимаю её и приглашаю внутрь квартиры.
– Цветы? – удивляется сестра, глядя то на букет, то на меня с хитрой улыбкой. – У кого-то появился тайный поклонник? Это так романтично! – добавляет она, веселясь.
– Не уверена, поклонник ли это, но всё равно приятно, – отвечаю ухмыляясь, глядя на цветы.
Мы садимся за стол, и Таня сразу же начинает делиться свежими новостями из своей жизни. Её энергия и позитив захватывают меня, и вскоре я уже забываю, почему вообще собиралась провести вечер в одиночестве.
