Текст книги "Путь гладиаторов (СИ)"
Автор книги: Ольга Ружникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Герцог с силой отбил летящий ему в бок клинок. Как казалось – летящий неотвратимо!
Отбил – и от души расхохотался. Громче доброго десятка зрителей не самого скучного бродячего цирка.
Герцогская ученица – тоже. Неожиданно для себя. Некоторым и проигрывать не обидно.
– Еще месяц назад ты пролетела бы мимо, даже не коснувшись, – похвалил Тенмарский Дракон. – Этак скоро сможешь выдержать бой целую четверть часа. Со старой развалиной, вроде меня.
– Вы – не развалина! – заспорила девушка.
Усмешка скользнула по тонким породистым чертам. Его лицо – всё еще красиво. И сейчас кажется моложе лет на двадцать.
Пожалуй, молодые женщины одаряли Ральфа вниманием не только из страха или корысти. Еще в период детства Ирии.
– Еще бы – ведь тогда придется признать, что тебе не по зубам и старая развалина. К бою!
Ах ты, Темный!
На сей раз увернуться не успела. И приняла на клинок всю тяжесть герцогского меча.
Враз немеет рука…
– Защищайся! – взревел старик. Взбешенным матерым волком.
Рука – тоже против хозяйки! Как ветер в лицо, как каменные плиты двора! О них вечно спотыкаешься. Когда на тебя летит яростный вихрь – Ральф Тенмар!
Ирия зло перекинула клинок в левую. Хорошо еще – оружие защищено.
Как же силен этот старик! Девушка отступила не слишком удачно. И едва не растянулась – на обледенелых камнях.
Старик? Только не в бою! Или это она – всё еще никуда не годится? Настолько?
Ничего подобного. Месяц назад Ирия пропустила бы половину ударов, что сейчас легко отобьет.
Ну, пусть не совсем легко. Ладно, признаем правду…
Зазевалась – и прошляпила очередную ловушку!
Клинки зазвенели. Онемение ласково заскользило по левой кисти. От запястья – к плечу.
Зато правая уже оклемалась… почти. Ирия резким движением вновь сменила руку.
– Когда-то я сделал из сыновей неплохих воинов, – сухо усмехнулся Ральф Тенмар. – И мне самому интересно: смогу ли превратить во что-то сносное дерзкую, вздорную девчонку? Кто тебя учил?
– Сначала – капитан нашего гарнизона. – Она в очередной раз едва не оступилась – об очередной змеев камешек! Торчащий из предательских замковых плит. И как они – обледенелый. – Потом – илладийский мастер. Его наняли для моего брата.
– Тебя учили вместе со старшим братом?
– Да. Леон лучше старался, если рядом соперник-сверстник. А братьев у него нет.
А на простолюдинов спесивый с детства Леон не соглашался. Отродясь.
– Понятно, – хмыкнул непобедимый старик.
Темный, он еще и не начал уставать! И зачем вообще снял со стены тяжелые мечи прошлого века? Ими Ирии – девушке – фехтовать гораздо тяжелее!
Почему нельзя обойтись шпагами? Еще бы ржавый двуручник из замшелого сундука достал! Чтобы она свой даже поднять не смогла.
– И кто же из вас был лучше?
– Я, – честно ответила «племянница».
Не поверит – его дело!
– Всё понятно, – еще ехиднее усмехнулся Ральф Тенмар. – Тогда хорошо, что в мой замок попала именно ты. Твой брат – совсем безнадежен.
А Ирия – не «совсем»? Спасибо, утешил!
И что значит – «хорошо, что она»? Хорошо, что именно ее приговорили к эшафоту? За чужое преступление?
– Зачем ты учишься драться?
Хороший вопрос. Чуть опять удар не пропустила.
– Вам надоело меня учить? – «вздорная» усмехнулась не хуже старика. Кажется.
А дыхание – срывается…
– Не надоело. Но почему? Я помню, что приказал тебе. Но ты – невозможно дерзка и нарушаешь приказы с пеленок. Или с тех пор, как выучилась ходить. Я говорил, что не люблю твои поездки в Большие Дубы, – ты продолжаешь ездить. Я не люблю, когда ты часами сидишь с Катрин, – но ты продолжаешь сидеть. Если запрещу брать книги из библиотеки – будешь читать тайком по ночам? А если потребую, чтобы читала обязательно, – даже не откроешь?
– С Дубами – понятно, – еще на шаг отступила Ирия. Мучительно хватая ртом морозный воздух. Уже не отдышаться! Болит каждая мышца. А в горло будто колкий песок набился. – Но почему нельзя говорить с Катрин? Она же не против…
– Я – против! – рявкнул Ральф Тенмар. – Катрин живет в своих грезах и выдумках. Она верит, что вернется Анри. Верит в вашу бессмертную любовь и надеется увидеть свадьбу. Она уже внуков нянчить готовится! Ты, в отличие от нее, твердо стоишь на земле. Если не считать твоего глупого возраста… но он быстро пройдет. Так зачем позволяешь Катрин верить в то, чего нет?
Так сам он – не верит? И давно?
Серо-облачное небо мягко поплыло в сторону. А холод прошил с затылка до пяток. Вежливо напомнил об альваренской лихорадке.
Древние камни многовекового двора шатнулись под ногами…
– Анри не вернется! – с горечью выговорил Дракон. – А ты жива лишь потому, что нашлись два глупых старика и спрятали тебя в своем замке. Ничего не изменится к лучшему. Никогда. Так зачем зря мечтать? Ты не дождешься моего сына. А он забудет тебя – если еще не забыл. – Ральф Тенмар тоже не верит в вечную любовь. Ни в чью. Что ж, объяснимо – ему давно не пятнадцать. – Я вижу, ты устала, да и я – тоже. Идем завтракать. Завтра возьмем двуручники.
4
Всё еще переживая облегчение от несостоявшегося разоблачения, Ирия едва не прослушала роковую фразу. Вот и накаркала сама себе!
– Никто в наше время не дерется на двуручниках, – рискнула возразить девушка. – Они применялись даже не сто, а триста лет назад.
– Ты не только не выполняешь мои приказы, но и отдаешь мне свои? – ровным голосом переспросил старый герцог.
– Мне двуручник даже не поднять!
– Поднимешь! Ты – женщина. И уже потому – слабее любого мужчины… почти любого. Твой брат – слабак и мальчишка, он – не в счет. Шпага уравнивает силы, но не все враги пользуются ею. Твои руки – слабы. Тяжелый меч сделает их сильнее, а тебя – выносливее.
– Поняла, – кивнула «племянница».
Отсюда, со двора, треугольник башен Северной, Западной и Восточной складывается в очертания хищной птицы. Или это уже чудится – после амалианской тюрьмы? Но если аббатство на Альваренском острове – мрачный коршун, то древний Тенмарский замок – благородный орел.
…Черная птица летит сквозь колючую снежную мглу. Ожерелье застывших льдинок вокруг раненой шеи – красно-серебряный лед.
«Ветер, кровь и серебро»…
– Ты не ответила, – ворвался в мысли голос Ральфа Тенмара.
Древний замок, древняя земля. Сны о древнем и давно минувшем. Древний старик, древние камни под ногами.
Слишком много прошлого. И всё требует ответа…
– На что не ответила? Кому?
– Грезишь наяву? – чуть усмехнулся герцог. – Почему учишься драться?
– Чтобы суметь себя защитить.
– Со слизняком, вроде Люсьена…
Ирия вздрогнула. Она всё еще не в силах не только говорить так о мертвых – даже врагах! – но и слышать.
– … ты бы справилась и без моих тренировок. Или с кем-нибудь вроде твоего братца. И вряд ли даже мне удастся обучить тебя так, чтобы ты встала вровень со Всеславом Словеонским…
Девушка поймала себя на недостойном злорадстве. Лицезрея выражение старческого лица – при этом имени. Всеслава недолюбливает не только она!
– … или с моим сыном. Для этого нужно родиться с клинком в руке. И в сердце. Если ты меня поняла…
Ага. Ирия так и представила пищащего младенца – родившегося со здоровенной железякой в руках. Желательно – с двуручником из фамильного сундука Тенмаров.
Бедная мать, которой это еще нужно как-то рожать. А если дву… Даже просто меч или шпага – в сердце? Тогда дитя родится мертвым. И даже пищать уже не будет…
– Ты прекрасно поняла, что я имею в виду, – заметил ее лезущую на лицо улыбку старик. – Кстати, в одиночку с отрядом солдат не справиться ни Анри, ни Словеонскому князю. Разве что с людьми нынешнего герцога Амерзэна.
Это Ирии известно слишком хорошо. По крайней мере – в отношении Анри.
– … Есть предел для одного воина. Любого. А явившиеся арестовывать солдаты поединка не дадут.
Это точно!
– Так зачем ты учишься драться?
– Чтобы дорого продать свою жизнь.
– А еще?
Ирия, шагающая теперь чуть впереди престарелого герцога, резко обернулась:
– Полтора года моей целью было убить Роджера Ревинтера!
– А теперь? – зло прищурился Дракон.
– Слишком много других, чья смерть важнее.
– Правильный ответ, – усмехнулся Ральф Тенмар. – Глупо гоняться не за врагом, а за его тенью. Я помню, что именно младший Ревинтер стрелял в моего сына. Но молодой Роджер – ничтожество. А вот его отец – хитрый шакал. Кстати, – тяжелая жилистая рука легла Ирии на плечо, – слишком метко стреляющий из-за чужих спин юноша сейчас в Квирине.
«Я знаю!» – едва успела прикусить язык!
– Там же – мой Анри и его воины. Мой сын найдет время и способ раздавить этого червяка. О младшем Ревинтере можно больше не беспокоиться, Ирэн…
– Ваша светлость! – навстречу из замка мчится солдат гарнизона.
Как же его… Пора бы запомнить всех – пригодится!
– Что случилось? – размеренно, слишком спокойно спросил старик.
И Ирия хорошо его понимает. Просто так в этом замке не бегают. А у Катрин слабое сердце. Да и у герцога – пошаливает.
Подбежавший гонец покосился на девушку. Ему показалось, что незаметно.
– Говори при баронессе! – рявкнул старый герцог.
Даже ему изменила выдержка.
– Ваша светлость, только что пришло известие из Лютены. Гонец ждет в кабинете. Эвитан объявил войну Аравинту.
Люсьен не ошибался. Бедный Грегори Ильдани!
– Спасибо, Жак. Передай гонцу: я буду через четверть часа.
Тенмарский Дракон не трогался с места минуты три. Слушал удаляющиеся шаги воина и бесстрастно разглядывал серые камни мрачного двора.
А вместе с ним молчала «баронесса». Ее-то в отличие от Жака, никто не отпускал. Только ее взгляд устремлен не на неподвижные бездушные булыжники, а на побелевшие пальцы железного старика. Правая рука намертво сомкнута на древнем клинке. Левая – сжата в кулак.
Наконец, Ральф Тенмар обернулся:
– Иди к Катрин. А потом езжай в Большие Дубы. Там тебя уже ждет твой шпион или друг шпиона, которых ты зачем-то приставила следить за родным дядей. Твой Клод или Себастьен как раз сообщит тебе: лорд Леон Таррент сейчас гостит у барона Ива Криделя.
И, не давая ошеломленной «племяннице» выдавить ни слова, припечатал:
– И не вздумай, интриганка юная, лично убивать этого слизняка! Да еще и в доме Криделей. Если очень нужно – он и так не выберется из Тенмара живым. Решай!
И, не оглядываясь, направился в замок. Прямой, ничуть не сгорбленной походкой старого солдата.
Глава 10
Глава десятая.
Эвитан, Тенмар.
1
– Завтра опять будем красить твои волосы. – Катрин усадила девушку в уютное старинное кресло. И теперь внимательно перебирает мягкие пряди – у самых корней.
Сама Ирия не сомневалась: еще ничего не видно. Только вчера ведь красили.
Но лучше не рисковать. Маскарад – на то и маскарад, чтобы не разоблачил никто. Даже собственные служанки. Особенно они.
– Хорошо, что, несмотря на все беды, мы отпраздновали Воцарение, – вздохнула герцогиня. – В жизни каждой девушки должен быть бал. Хоть один. Надеюсь, у тебя их будет еще много. Но первый ты не забудешь никогда.
Это точно. Не забудет. Первый бал, первое Воцарение в замке Тенмар, первое убийство… Если все последующие праздники будут такими же – Ирия хорошо понимает деревенских затворников.
– Кстати, примерь.
Новое, почти дошитое платье легло на кровать. Алый шелк, темное золото, серебристый узор по кайме.
«Племянница» так и не отговорила «тетю» обновить ей гардероб. И теперь примерки сделались неотъемлемой частью жизни. Заняли законное место – среди фехтования, чтения, вышивки…
Катрин не в силах представить юную девушку не мечтающей о новых нарядах. И она права. Ирия мечтает, конечно… Почти как о новом кинжале – илладийской работы. Его недели три назад герцог обещал подарить кое-кому. Но так больше и не вспомнил. А всего пять дюймов отличной стали так удобно прятать за голенищем…
После новой свадьбы отца пришлось донашивать наряды Эйды. Из старого Ирия выросла. А Полина не считала нужным разоряться на обновки падчерицам. То ли дело – родной дочурке…
Платья старшей сестры шли средней как кошке клюв. Серебристый цвет Лиара к лицу сероглазой Эйде. И просто ужасно – на Ирии.
Тогда она часто мечтала, что в другой жизни – когда та наступит! – уйдет в прошлое и старое тряпье. Как осень сменяет весна.
А теперь судьба посмеялась – в очередной раз. Завалила бывшую графиню платьями, достойными королевы. Только их некуда надеть.
Разве что на тренировку со старым герцогом – для смеху. В них «племянница» станет падать еще чаще…
Да и привлекать лишнее внимание стоит упомянутым Катрин «девушкам». Но отнюдь не беглой преступнице.
К тому же… раньше Ирии хотелось быть красивой для… И об этом лучше не вспоминать. Чтобы самым позорным образом не разреветься!
Но теперь наряжаться точно не для кого. Кроме хрупкой немолодой женщины, навек лишившейся троих детей и разлученной с последним.
«Катрин живет в собственных грезах».
Ирия подавила горький комок в горле. И покорно позволила облачить себя в наряд, более подобающий прежнему титулу.
Чуть прикрыла глаза…
Юная графиня едет на бал… Всё могло быть так, но не будет.
Значит – глупо витать в прошлом. Не то лишишься и настоящего. Пусть чуткие пальцы столь же одинокого человека колдуют над твоей прической. Если это приносит радость хоть ему…
А теперь – вновь открыть глаза, сбрасывая наваждение.
Собственно, а что Ирия потеряла? Парочку охотников за приданым, готовых ради него жениться на вздорной, непривлекательной девице?
« Увы, ты не родилась красивой…»
В общем-то, девушка давно особо не гляделась в зеркало. Так только – на скорую руку причесаться…
В детстве свыклась, что не красавица, но ведь и не уродина. Не хуже большинства провинциальных девиц. Просто рядом с матерью и старшей сестрой – нескладный дворовый щенок против дорогих породистых собак.
А в последние годы хватало и других бед, помимо непривлекательной внешности. Да и толку-то? Даже будь Ирия принцессой из сказки – Всеслав не бросит ради нее любимых жену и детей.
А в прочих несчастьях красота ничего не убавит и не прибавит. Кроме того… мама – красавица, Эйда – красива. Хоть одной это принесло счастье?
Но такое платье определенно заслуживает пристального взгляда. Неважно, что за драную кошку в него впихнули.
А раз так…
На миг показалось, что из старинной позолоченной рамы глянула юная Карлотта. Да, худощавая и уже в кости. Но вот черты лица с этой прической… вплоть до надменного выражения глаз.
И когда успело стать таким? Или тоже – из-за наряда? И своеобразно уложенных волос?
Нет, если всмотреться – в старинном зеркале именно Ирия. Не красавица Карлотта.
И всё-таки… Пожалуй, даже ничего. Вот что одежда и прическа делают!
– Ты – красива, – улыбнулась герцогиня.
– Не я, а платье, – честно ответила девушка.
Как она выглядела в серых Эйдиных платьях – тоже никуда не делось. А мама – всегда была хороша. Даже в монашеском балахоне.
И средняя дочь – вовсе не ее копия. Причеши волосы иначе – сходство исчезнет. Но нынешний ало-золотой силуэт в зеркальном омуте всё равно с трудом сочетается с Ирией Таррент.
– Ты будешь еще красивее, – покачала головой Катрин. Явно не слушая собеседницу.
Может, и не перебивать?
– Я никогда не была…
– Ирэн! – герцогиня вдруг рассмеялась, словно о чём-то догадавшись. – Ирэн, возраст сыграл с тобой шутку. Твоя мать – южанка. И Эйда, похоже, удалась в нее. Мы взрослеем раньше. А очень многие будущие красавицы в детстве и в ранней юности были дурнушками. Я и сама лет до двенадцати… Ты сейчас, как лебедь, проходишь период линьки, уж извини за сравнение. И этот период уже заканчивается.
А чего извиняться? Не с сорокой же сравнили и не с вороной…
– Тебе ведь сейчас шестнадцать?
– Будет в начале Месяца Рождения Весны. Через три недели.
Если доживем.
– К семнадцати ты расцветешь.
Это радует. Правда, шанс протянуть так долго – совсем мал.
– Меня больше удивляет, что мой сын заметил тебя в твои четырнадцать.
Потому что и не заметил. В рассказе Ирии никакой пылкой любви Анри не было и в помине. Катрин сама уверилась в собственной выдумке. Но сейчас – не тот случай, чтобы ее оспаривать.
А «тот» вряд ли настанет вообще.
– Впрочем, у Анри всегда был хороший вкус. Этим он пошел не в отца.
Ирия про себя вздохнула. Бедный Анри! Мало квиринской тюрьмы – теперь еще и фальшивая помолвка. С некрасивой девицей. О которой он – ставим алое платье против амалианского балахона! – даже не помнит.
А даже будь фантазии бедной матери правдой – с какой стати Анри аж два года хранить в памяти бывшую возлюбленную? Отец маму за три месяца забыл.
– К твоему дню рождения платье как раз дошьют, – улыбнулась герцогиня. – Ральф тоже готовит подарок. И таинственно молчит, какой.
Будем надеяться – не выдачу гостьи властям.
– Старик, а как ребенок! – искренне рассмеялась Катрин.
2
В Лиаре – злющие морозы со свирепыми метелями. Но и у тенмарской зимы недостатков хватает. Хлюпает на дорогах – особенно под копытами! – грязь. И противная смесь из снега и дождя решила повалить именно сейчас!
Впрочем, утром – во время тренировки – она была нужна ничуть не больше…
Снежинка недовольно фыркает – с первых же шагов по этому издевательству над дорогой. Особенно когда попадает копытом в размокшую хлябь, а это случается часто.
Ирия пустила лошадь в легкий галоп. И пригнулась к седельной луке. Хоть как-то защитить лицо – от мокрого снегодождя!
Черная птица летит сквозь заснеженную мглу. На израненной шее – ожерелье из льдинок…
Старый интриган сумел выбить «племянницу» из равновесия парой фраз. Но на то и старый, на то и прожженный…
Что мы имеем?
Война в Аравинте – раз.
Болтается в Тенмаре с неизвестными целями родимый братишка – два!
Девушка сжала кулаки, пытаясь сдержать ярость. Снежинка – не виновата.
Тенмарский волк раскусил если не всё, то многое, – три.
С войной ничего не поделать не только Ирии, но и волку. Значит – и думать об этом сейчас нечего.
Братик… Ну, раз он у дяди Ива – значит, тот уже прекрасно понял: в прошлый раз его навещал кто угодно, но не Леон. Два и два барон сложит. Вопрос: что сделает потом? И что скажет гостю?
Герцог… Заявляет, что Ирия следит за родным дядей «неизвестно зачем».
Значит – понятия не имеет, что настоящая Ирэн в поместье Кридель. И что фальшивая посещала его под видом Леона. Знает старый волчара и о ее встречах с Клодом. Знает, что Клод с некоторых пор служит у дяди Ива секретарем.
Откуда герцог пронюхал о приезде Леона? Тут и гадать нечего. Это «племянница» примчалась в Тенмар вдвоем с Ирэн. А братик, небось, человек пятьдесят приволок. И все – в фамильных цветах.
В герцогство изволил прибыть сам лорд Таррент. Просим любить и жаловать.
И что теперь делать? Всё с самого начала пошло не как задумывалось. Да и задумывалось – топорно.
Ни за какого «барона или баронского сына» Ральф Тенмар фальшивую племянницу выдавать не собирается. В то, что в Эвитан вернется Анри, – не верит. Чего хочет от Ирии – неясно. Ждет, что она и прочую его алчную родню перестреляет?
Вороны на дороге укоризненно закаркали. Искоса поглядывая круглыми желтыми глазами на нарушительницу спокойствия. Громко хохочущую одинокую всадницу на белой альталедке.
3
Посетителей в таверне – негусто. Несколько постояльцев. И просиживающий с утра до ночи дед Жан – неотъемлемая часть обстановки. Не налить кружечку старине Жану – в Больших Дубах дурной тон.
Деревенские обычно подтягиваются в «Горячую кружку» под вечер. А что еще делать зимой – когда так рано темнеет? Не спать же ложиться вместе с солнцем. Если герцогская племянница почтит своим присутствием таверну вечером – не так бросится в глаза, как днем.
Конечно, герцог уже знает если не всё, то многое. Но где гарантия, что следом не тащится еще чей-нибудь соглядатай?
Ирия приветливо кивнула уже веселому деду. И подсела за привычный угловой стол. Дожидаться Клода или Себастьена.
Причем ставим Снежинку против дряхлой клячи старины Жана – в Больших Дубах гостит самый веселый из липовых художников. Дарлену дважды на неделе со службы не отпроситься.
Поймав чей-то пристальный взгляд, Ирия резко обернулась… И едва подавила вздох облегчения.
Всего лишь счастливо улыбается дед Жан.
Фальшивая баронесса и не менее фальшивая герцогская племянница ответно растянула губы. Может, старик сразу переключится на выпивку – как всегда? Благо, очередная еще почти полная кружка как раз исходит паром у деда под носом. Кажется, его любимого горячего глинтвейна.
Но словоохотливый старик неожиданно встал. И уверенно (почти не шатаясь!) поплелся в угол Ирии. Где, кроме нее, других собеседников нет!
– Милостивая герцогиня, – склонился он в пародии светского поклона, – угостите пивом того, чей карман отощал.
А глинтвейна Жану Литару уже мало? Или решил смешать разные напитки? В лучших традициях более изысканных забулдыг? «Чтоб лучше шло».
На старого Жана сердиться невозможно. Рассмеявшись уже вполне искренне, девушка выудила монетку. Не самую мелкую. Деду хватит на весь вечер. А может, и на несколько.
– Я – баронесса. Но вы можете выпить за здоровье настоящего герцога. Моего дяди.
Раз ее здесь всё равно давно выследили – чего теперь скрываться, в самом деле?
Герцогская племянница до того отбилась от рук, что периодически просиживает вечера в трактире. И беседует то с художниками из Лютенской Академии, то с вечно пьяным дедом Жаном. Набралась на севере чего не надо, бывает…
Люди склонны пририсовывать всему чужому и далекому хвосты и рога. Очень колоритные. Север – Югу, Юг – Северу. И все не любят центральные провинции.
А уж что говорят о Мидантии и Квирине… Впрочем, что бы ни говорили – этому далеко до баек о Мэнде и Хеметис.
Старик ловко для его веселости упрятал в рукав монетку. И склонился в новом поклоне. А разогнувшись, неожиданно-тихо произнес:
– Это вопрос времени, госпожа фрейлина. Прошлого, госпожа графиня. Настоящего, госпожа баронесса. Будущего, госпожа герцогиня.
– Кто вы⁈ – враз пересохшие губы послушались с трудом.
– Я? – всё так же тихо переспросил дед. – Я – Жан Литар. Бедный старый Жан Литар, пропивший последние умные мысли в голове. Если они вообще там были. Остались только глупые, госпожа баронесса. Не слушайте старого Литара, госпожа графиня. Будущее – не неизменно, госпожа герцогиня…
4
– Ирэн! Баронесса!..
Черные глаза Себастьена. Тревожные блики бледных свечей и тревога в угольном взгляде.
Творец и все голуби Его! Ирия пропустила приход друга. Проспала⁈
– Себастьен, где дед Жан?
– Ушел… Утром был, а сейчас я спустился – нету. А что? Он за нами шпионит⁈
Шпионит не Жан. Кто угодно, но не он.
– Нет… Он… Неважно! – Ирия резко тряхнула отрастающими волосами.
Их опять ждет мучение краской. Будто шиньона с них мало!
А Себастьен сейчас примет ее за пьяную. Или того хуже – за сумасшедшую.
Ирии всё это приснилось! Умудрилась заснуть за столом – в таверне!
Если узнает герцог – в Большие Дубы не будет ходу до нового Явления Творца Всего Сущего!
Решительно – по ночам нужно не книги с дурацкими легендами читать, а сны смотреть. Нормальные! Без привидений в зеленом и Свитков Судьбы. Или Древних Башен, окруженных древними же армиями.
И уж тем более – без сумасшедших дедов. С их бредовыми предсказаниями!
– Ирэн!
Реагируй нормально. А то у Себастьена уже глаза – в пол-лица. Два черных встревоженных провала – на враз побледневшем лице. Как в легенде.
– Клод добрался без затруднений?
Даже другу не признаться, что заснула. Никому незачем знать, что Ирия спит на ходу. И ее, оказывается, можно брать голыми руками.
– Я его еще не видел. Там такие новости, Ирэн! Главное, со стула не упадите. Сейчас расскажу, – фальшивый художник жестом подозвал подавальщицу.
Еще не успел сделать заказ – это радует. А то если бы сейчас выяснилось, что Ирия столько времени просидела в его присутствии, не шевелясь и ни на что не реагируя…
– Знаю: Леон в Тенмаре, – успела усмехнуться она. Прежде чем молодая подавальщица оказалась возле их стола.
Та самая, Ивонн, что и в первый визит. Как символично!
Еще не было знакомства ни с герцогом, ни с герцогиней. Как и лихорадки. И истории бессмертной любви Ирии Таррент и Анри Тенмара. Еще жили и дышали Люсьен Гамэль и Вихрь…
Себастьен аж рот разинул. Но ничего переспросить в присутствии пышнотелой служанки не смог. Быстро заказал вина «себе и другу».
И даже не заметил усмешки тертой подавальщицы. Дескать, знаем мы этих «друзей». Пусть хоть трижды мужчинами переодеваются.
Интересно, девица раскусила только Ирию? Или еще и Лауру?
– Новости летят быстрее меня, – вздохнул художник. – Клод к нему еще присмотрится. Узнает, что там этот северянин наплел и зачем явился. А то мне в поместье ходу нет. Я – не дворянин ни с одного боку…
Клод и Лаура – дети дворянки, выскочившей замуж за простолюдина. Это Ирии известно еще с Воцарения Зимы.
А Себастьен – сын священника. И действительно студент Академии. На год оставил учебу – «по недостатку средств».
В самом деле, этой теплой компании не хватало только Ирии. Хоть и чистокровной дворянки, зато – дважды смертницы и государственной преступницы. Числилась прежде в розыске, а ныне – в покойниках.
Таким никто из троицы не похвастается. Если ничего не скрывают, а скрывают они наверняка.
Даже запросто – врут почти всё. Ирия на их месте врала бы напропалую. Под пытками предают все. А значит – откровенничать нельзя ни с кем.
Так что, возможно, единственная правда – взаимные чувства Клода и Ирэн, Себастьена и Лауры…
А разве этого мало?
Пусть даже их история правдива не больше, чем байка о незаконной герцогской дочери. Кто усомнится, чья судьба хуже? Они – все вместе. А Ирия, что бы ни пыталась воображать, – одна.
– О его сестре Эйде не известно ничего?
Может, потому Леон и прибыл к дяде Иву? Очень может быть. Темный бы побрал Ревинтеров – всех! Прошлых, настоящих и будущих, чтоб их совсем не было! Больше никогда.
– Нет пока. Но, возможно, ваш кузен привез что-нибудь на хвосте.
Хорошо бы. Но Леон может привезти на хвосте лишь одно – что обычно к хвосту прилипает.
Любящий брат вполне способен приехать к дяде. Жаловаться. А вот в Лютену – самому что-то сделать… Подлец и слабовольный слизняк! Слабовольный и самодовольный.
– Клода в поместье не было. Он узнал бы всё лучше, чем Мари. Но… – Себастьена прямо распирает от новостей.
Раз уж главную сообщили без него. Будто сладость у ребенка отняли!
Может, зря Ирия призналась?
Оказывается, лучший в подзвездном мире сын и брат действительно притащил в Тенмар полсотни нянек. То есть – эскорт. Ехал какими-то кружными дорогами. А под конец заблудился – возле самого села Большие Огнищи. В трех часах от тракта. И даже няньки в лиарских цветах не помогли.
Ладно, сам не догадался нанять проводника. Или денег пожалел. Но неужели и все пять десятков солдат набирал среди полных кретинов? Столько дураков в замке Таррент просто нет.
Если, конечно, новый лорд не успел переформировать гарнизон. В соответствии с собственным вкусом.
Или… или любимый и любящий братик ехал тайно? Такое «тайное» продвижение вызывает лишь смех. Больше внимания новый лорд Таррент привлек бы, только трубя в литавры. Но это же Леон!
Ладно, такую новость обдумаем ночью. Если брат едет тайком, значит…
И на худой конец – есть предложение герцога Тенмара. Еще бы знать, искреннее ли? Или проверка «племянницы» – Темный знает, на что? Дракон всегда проверяет…
– Как, кстати, ваше последнее полотно? Со стариком, похожим на святого? – улыбнулась Ирия.
Лицо Себастьена враз оживилось. И даже будто осветилось неким внутренним светом. О нем еще так любят говорить и писать те, кто никогда его не видел.
О живописи Себастьен может говорить часами, днями и неделями. А уж о собственных замыслах…
Так что на остаток вечера ждут горячее вино и теплая беседа. И забвение назойливых тревог – хоть на несколько часов.
5
Черный замок на холме, древние башни, винтовые лестницы. Как давно Ирии Таррент здесь не было!
Точнее, она в этом мрачном логове старых драконов и забытых королей никогда и не появлялась. В отличие от Ирэн Вегрэ…
– Госпожа баронесса!
Как давно Мари ждет на холодной лестнице? Если приказал грозный герцог – то хоть весь вечер. Пока госпожа наслаждалась свежими новостями. И хорошей компанией…
Если приказал герцог…
Захолонуло сердце.
– Госпожа баронесса, ее светлость госпожа герцогиня просила зайти к ней сразу после ужина. А ужин я сейчас принесу.
Наконец-то дождавшаяся госпожу служанка унеслась прочь. С проблеском радости на вечно грустном личике.
Вечно… С Воцарения Зимы. Действительно – целую вечность.
Есть уже не хочется, а беседовать – того меньше. Но Катрин обижать незачем. Да и потом – лучше уж компания герцогини, чем герцога…
Но сначала – несколько минут побыть в комнате. Не расплескать сегодняшнее тепло. Сохранить.
Пусть греет хоть несколько вечеров. Исчезает как можно медленнее…
Стук в дверь.
Мари? Так быстро?
– Госпожа герцогиня вас ждет.
А то Ирия не помнит!
– Если можно, она просит поспешить, – виновато улыбнулась служанка.
Похоже – без всякой задней мысли.
А на сердце заскребся уже знакомый дракон. С очень когтистыми лапами. И острой чешуей.
– А что случилось? Какие-то неприятности?
И почему, во имя Творца и всех агнцев и голубей Его, «племянницу» ждет тогда для разговора Катрин, а не Ральф? Или грустно самой герцогине?
Это – эгоистично, но лучше ее печаль, чем новые неприятности! Ну пожалуйста, сегодня всё было так хорошо! Впервые за столько месяцев… лет.
– Пришло какое-то письмо. Госпожа Катрин хочет лично прочесть его вам. Оно ее расстроило.
Еще одно! Жабе понятно, что война с Аравинтом – новость уже устаревшая. Что еще? Анри⁈
Только этого не хватало! Творец, ты же милосердный! Пожалуйста, ну хватит уже, а⁈ Катрин и так схоронила троих сыновей. И двое из них не воскресли!
– Госпожа баронесса, ваш ужин! – пискнула вслед верная служанка.
– Спасибо, Мари, я не голодна…
А вот вино хорошо бы прихватить. Но разговор – с герцогиней, а не с герцогом. Так что придется оставаться трезвой.
Ничего, не помрешь, баронесса липовая!
А замок Тенмар – всё-таки похож на родной. Перестуком каменных плит. Когда мчишься со всех ног…
