Текст книги "Я Не игрушка для тебя (СИ)"

Автор книги: Ольга Рог

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Я Не игрушка для тебя

1. Как мне рады!

Маргарита (40 лет)

Как я могла так затянуть? С детства врачей не любила и больницы… Вот она, расплата за беспечность! Четвертая стадия рака! Жила для себя. Ни детей, ни мужа. Стрекоза с красивыми крылышками. Учеба, карьера, бизнес, деньги – все стало не важно перед порогом смерти. Сколько было заплачено этой швейцарской клинике? Да, пофигу! Куда мне теперь эти деньги? Снова скрутило от боли. Мой организм отравлен, опутан сетью беспощадного паука, который уже высосал всю кровь.

Что это за гул такой? Врачи забегали. Я стою и оглядываюсь по сторонам, с ужасом понимая, что мое тело сейчас лежит на этой кровати без жизни. Все, Марго! Отпрыгалась! А ведь не жила толком, не любила… Вернуть бы все обратно! Господи, я бы все изменила, правда…

Листаем дальше…

– Рита! Куропатка, ты безмозглая! Сам бы удавил, будь моя воля! – орет мужик, аж покраснел от злости.

Где я? Кто я? Оглядываю палату, мысленно отключая рупор кричащего дядьки. Палата не моя. Капельницы на худенькой… Стоп! Осторожно пошевелила пальчиками. Рука не моя! Сглотнула…

– Ты меня не слушаешь?! – не унимается, болезный.

– Слышь, психованный! Воды принеси! И прекрати орать, голова болит, – смотрю в упор.

Заткнулся. Моргнул, словно увидел нечто из мира фантастики.

– Ээээ, – чудик поменял цвет на белый и глаза его забегали.

– Глухой? Если ноги отпали, нажми вон ту кнопку, – показываю, что не дотягиваюсь. – Вызови медсестру!

– Ты как с отцом разговариваешь? – зашипел. – Совсем страх потеряла?

Рассматриваю психованного. Лет сорок пять. Дорогой костюм. Белая рубашка. Слегка полноватый. На голове залысина. Он мог бы быть симпатичным, если бы не презрительно оттопыренная губа и злые глаза, цвета голубого хрусталя.

– Не было в нашем роду гоблинов! Выдумал, тоже мне… отец! – фыркаю.

Придурок начинает раздуваться, хватая ртом воздух.

– Я тебя в психушку сдам! – рычит новоявленный папаша.

– Рискни, давай! Напомни мне, почему я в больнице? М?

– С ней что-то не то! – говорит кому-то по телефону, отвернувшись гоблин и кидая подозрительные взгляды на меня.

– Принесет мне кто-то воды?! – перехожу на ультразвук.

В палату залетает медсестра и кидается к графину с водой, стоящему на столе, в углу. Жадно пью и со стоном откидываюсь на подушку.

– Можно этого не пускать ко мне, – тычу пальцем в толстого плохиша.

Медичка округлила глаза и посмотрела в указанном направлении.

– Это ваш отец! – пискнула больничная фея.

И эта туда же! – хмурюсь.

– А что со мной было? – понимаю уже, что "я не я" и все вокруг чужое.

– Вы чем-то отравились…, – мямлит медсестра, пряча глаза.

– Грибочками или ягодками? – решаю уточнить.

– Мммммне нужно идти, – смывается от ответа, хлопнув дверьми.

Поворачиваюсь к гоблину, который задумчиво на меня смотрит.

– Бать, ты чем меня таким накормил? Просрочку жрем дома? – смиряюсь с тем, что этот человек, в этой жизни мне кто-то.

Мужик идет к графину с водой. Наливает и выпивает стакан залпом, вытирая пот со лба. Ставит стакан и покидает помещение.

Что мы имеем, Маргарита?! Сейчас меня зовут – Рита. Я моложе – снова смотрю на свои руки. У меня есть отец – злой гоблин. Я больше не умираю! Спасибо, Господи!

2. Радушная встреча

Смотрю на себя в зеркало больничного туалета. Совсем девочка, на вид лет шестнадцать-восемнадцать. Длинные светло-русые волосы, милашка с голубыми глазами. Очень худая. Задираю хлопковую ночнушку. На теле много синяков старых, уже пожелтевших и еще синюшных. Что ж вы, суки, с девочкой творили? – накатывает холодная злость. Ничего, детка, прорвемся! – подмигиваю.

– Ну, и где ты ходишь? – на больничной кровати сидит красавчик морщась, будто лимон съел.

Это что за хрен? – поднимаю бровь.

Темноволосый мажор, с серыми глазами. Красивые черты лица, спортивное телосложение. Явно спортом занимается, – смотрю на бицепсы. Надеюсь, его груша для битья не я…

– Привез тебе шмотки, – кивает на пакет. – Переодевайся, жду в машине.

На выходе двинул мне плечом, отбросив на косяк двери. Больно ударилась и зашипела. Провожаю мажора взглядом. Список смертников пополнился – хмыкаю и иду к пакету.

Да, уж. Напяливаю какой-то безразмерный балахон мышиного цвета на себя. От бабушки, наверное достался. Туфли-балетки. Ну, Золушка, пошли разберемся, кто тут тебя обижал!

На стоянке замешкалась. Кручу головой. Нетерпеливый сигнал черного внедорожника.

– Не сюда, дура! Место свое забыла?! – рычит и тычет на заднее сидение.

Сильно хлопаю передними дверьми. Забираюсь на заднее, пассажирское и втягиваю воздух, чтобы не сорваться.

– Отец говорит, ты быковать вздумала? – кидает взгляд в зеркало. – Память отшибло? Так я могу напомнить! – кладет руку на свою шею и с хрустом дергает ей влево.

Братишка! – прищуриваюсь. Вот оно че! Толпой, значит гнобили бедняжку. Скрестив руки, кусаю нижнюю губу.

Хорошо, что он больше не смотрит в мою сторону. Ему многое бы не понравилось в моем выражении лица. Прикрыла глаза. Надо копить силы.

– Выходи, приехали! – не заметила, как задремала.

Открыла двери и спрыгнула с высокой подножки. Не плохой домик! – разглядываю трехэтажный особняк в современном стиле из стекла и бетона. Прусь по дорожке за мажором.

– Пап! Я ее привез! – доложил брательник, кидая ключи на стойку.

– Сильно не мни, пока хилая, – оборачивается через плечо, говоря с гоблином. – Скопытится еще, отвечай потом.

Толстяк, противно улыбаясь, прет в мою сторону. Стою и жду, как далеко это убожество может зайти. Хватает меня за горло и бьет головой об стену, прижимая к ней.

– Еще раз вякнешь на меня, дрянь, по стенке размажу! Поняла? – дыхнул алкоголем.

Протягиваю руку и нащупав связку ключей, втыкаю одним из них под ребра. Боров хрюкнул и руки разжал. Пинаю его по яйцам и хватаю за шнопак(нос). Выкручиваю, что есть силы, чувствуя, что на руку стекает теплая кровь. Подняла ладонь, рассматривая. Упырь сидит на коленях, поскуливая от боли. Вытираю испачканную ладошку о его рубашку.

– Что ж вы, папенька, такой не аккуратный! – перешагиваю через протянутую ногу.

Иду по дому, проверяя где и что. Забрела на кухню. Женщина, которая кашеварила там, в переднике, охнула.

– Здравствуйте! – приветствую и сажусь за стол.

Тетка кивает мне и с опаской посматривает в проход.

– Есть что-то покушать? – улыбаюсь.

– Есть овощи запеченные, салат, – перечисляет.

– Я не травоядная! Мясо есть? – принюхиваюсь к запахам.

– Вы же знаете, Рита, что ваш папа…

– Козел? – заканчиваю я.

Бедняжка икнула и начала перебирать фартук руками.

– Ладно! Давайте овощи, – смиряюсь, на сегодня.

Спокойно поела и выпила сок. Поблагодарив добрую женщину, двинулась дальше, обследовать помещение.

3. Вылазка

Плутаю по дому. На третьем этаже нашла спальни. Прошлась по всем и безошибочно нашла свою «келью». Небольшая, по сравнению с остальными комната, без излишеств. Полка с книгами, письменный стол, кровать-полуторка. В шкафу однообразные вещи… Экономили на тебе, детка. Обрадовало, что ванна и туалет свой. Вернулась к полкам. Судя, по учебникам, я теперь буду учиться в одиннадцатом классе. Время – лето, запас для подготовки еще есть. В столе нашла смартфон. Воткнув в него зарядку, включила. Минимум контактов: ни друзей, ни подруг. В соцсетях не зарегистрирована.

– Это ты отца так уделала? – раздается спокойный голос за спиной.

Инстинктивно подпрыгнула и развернулась. Подкрался незаметно, гад. Дальше отступать не куда. Уткнулась задницей в стол. Сжала в руке телефон.

С грацией хищника, перед прыжком, надвигался брательник.

– Не дрожишь, не заикаешься… странная ты, – нагнулся, рассматривая нос к носу.

– А должна? – наклоняю голову на бок.

– Ты по жизни всем должна, – заключает мажор.

– Пошел вон!

– Даже так?! – хмыкнул и протянул лапу, опустив ее на плечо, больно сдавив.

Сжала губы и перевела взгляд на руку. Клацнула зубами, но брюнет успел отдернуть клешню, застыв. Откинул голову и заржал.

– Забавно… у мышонка прорезались зубки, – говорит сам себе, задумчиво.

Развернулся и пошел к двери. Запустила ему в спину книгу. Попала! Книга шлепнулась на пол. Обернулся.

– Утоплю в унитазе! – рычит мажор.

– Дверь закрыл с той стороны! И чтобы без стука не входил, придурок!

Сжал кулаки. Заходил жевалками.

– Лекарств пережрала? Осмелину кто-то дал? Так это скоро пройдет! – вылетел в распахнутую дверь.

Подошла и закрылась, повернув на ручке язычок. Сомнительная защита. Такую дверь вскрыть можно одним ударом.

Задумалась. У меня всегда были заначки денег по разным местам. Память не подводила. Я помнила все коды от сейфов и где ключи от ячеек хранения в банке. Надо привести себя, новую, в порядок и начать жить с тем, что есть. Открыла снова шкаф. Порывшись, все-таки нашла джинсы и рубашку к ней. Сбрякало что-то, когда вытаскивала вещи. Нагнулась и увидела коробочку. Открыла. Фото девочки с матерью. Похожи очень. Интересно, где она? Скорее всего, не в этом мире – подумалось с грустью. Здесь же нашла одну тысячу рублей. Засунула ее в карман джинсов. Волосы затянула в хвост.

Крадусь осторожно по лестнице, вниз. Слышу голоса. Брательник общается с кем-то. Пригнулась, осторожно выглядываю.

– Нихрена Ритка, после больницы, мочит коры! Даже на меня рыпнулась, прикидываешь? – объясняет блондину, где-то его же возраста.

Затылок братца обзора на проход не закрывал. Надо как-то незаметно прошмыгнуть, до двери всего ничего осталось. Вихрем пролетела до прихожей. Дверь плавно поддалась. Скачу в сторону ворот. Фух! Кручу головой, в какую сторону чесать.

Мы пойдем на север! – бурчу под нос, топая по дороге. Дошла до цивилизации! Точнее до трамвайной остановки. Купила билет. Главное, до центра доехать. Есть у меня один доверенный человек. Всего лишь один… нажитый за всю мою никчемную жизнь. Поверит ли?

4. Друг ли ты мне?

– Как-то так, Вов, – заглядываю в глаза друга.

С Вовкой мы знакомы еще с института. Судьба потом свела по работе. Именно он был моим адвокатом и как показала жизнь – душеприказчиком. Сейчас и была возможность узнать: друг ли ты мне?! Селиванов курил и гонял думу.

– Только ты, Маргоша, могла так влипнуть, что тебя ни ад, ни рай не принял, – пригладил волосы трясущейся рукой.

На душе потеплело. Поверил. Отодвинул ящик стола и вынул банковскую карту. Положил передо мной.

– Здесь приличная сумма, буду пополнять, если что.

– Спасибо, Вов, – кладу в задний карман джинсов.

– Я ведь любил тебя, Маргаритка, – выпустил кольцо дыма и потер лоб большим пальцем. – Только ты не замечала ничего вокруг. Недосягаема была всегда.

Втянула губы, прикусив. Сучка я! Реально ведь были с его стороны попытки, но я все превращала в шутку. Чего уж сейчас, – вздыхаю.

– Куда тебя отвезти? – прищурил карие глаза.

– Давай в салон, для начала… а там до созвона, – задумалась.

Что там сейчас модно у подростков?

– Давайте в скандинавский блонд, с розовыми прядями. Стрижку каскадом! – пытаюсь объяснить мастеру.

Результат превзошел все ожидания. Блонд улучшил цвет лица и выделил мои голубые глаза. Брови обрели рельеф. Не броский маникюр.

Прошлась по магазинам, купив только самое необходимое: белье, майки, джинсы, несколько кофточек, обувь, косметику. Переставила симку в айфон.

Вызвала такси. На телефон сыпались звонки от папаши и угрозы от братана. С любовью поглаживаю электрошокер в кармане.

– Лопни мои глаза! – выдал мажорчик.

– Рот захлопни! Есть что-нибудь пожрать, кроме капусты в этом доме? – села на диван, закинув ногу на ногу.

– Так и знал, что вырастет проститутка, как ее мать! Откуда это все? – орет папенька.

– Синий нос вам к лицу, – выпустила заряд на шокере, с удовольствием наблюдая за вытянутой мордой бати.

– Что мы там сказали про мою маму? – встаю.

– Уймись, бешенная! – верещит родственник, убегая в свой кабинет.

– Напомни, как тебя зовут? – поворачиваюсь к офигевшему брательнику.

– Матвей, – выдал.

– Пиццу закажи! Я люблю "маргариту", Матвей! Запомнил? – беру покупки и поднимаюсь наверх.

– Оху@ть! – слышится вслед.

Переодевшись в шорты и топ, спускаюсь вниз.

– Тадаааам! – машет граблями в мою сторону Матвей, вокруг которого стоит небольшая компания, состоявшая из блондина, которого я запомнила. Две девушки: рыжая с зелеными глазами и темноглазая брюнетка. Еще один парень, сдвинув солнцезащитные очки на лоб – синеглазый брюнет.

– Это что, мои фанаты? Я кажется пиццу заказывала, а не этих…, – обхожу и плюхаюсь в кресло.

Напротив расселась компашка и продолжала меня обсуждать. Втыкаю в новый телефон, устанавливая настройки.

– Те че такая дерзкая? – чувствую ладонь на ноге.

Не знаю, что было в моем взгляде. Наверное, смертный приговор. Парень чуть не свалился, отпрянув.

– Матвей! – рявкаю. – Открой двери, заказ привезли.

Повернув голову, наблюдаю из окна машину доставки и топтавшегося около парня, в зеленой форме, с коробками.

– Охреневшая совсем, – ворчит братан, отправляясь к двери.

– Кушать подано! – шутовски склоняется, ставя коробки на столик.

Нашла коробку со своей "маргаритой", схватила и пошла с ней на кухню, чтобы еще чаю налить.

5. Это война

– Папа, пожалуйста, не надо! – девочка закрывается руками, забившись в угол.

С криком просыпаюсь, осматриваясь по сторонам. Сон был настолько четкий и красочный. Я чувствовала каждый удар. Память Риты? Вздохнув, откинула одеяло. Схожу водички попить.

Путь лежит через гостиную, в которую пробивается свет из кабинета отца. Осторожно подкрадываюсь, заглядывая в просвет.

– Такая же шлюха, как ты! – тычет на фото и вливает в себя коньяк, бутылка от которого стоит почти пустая.

– Чего тебе не хватало? Любил тебя, как мог! – продолжает монолог.

– У тебя бить и любить – синонимы? – облокотилась на косяк двери, сложив руки.

– Ааааа! Пришла, дрянь малолетняя, – всхлипнул.

– Не загнуться бы от твоей любви и заботы, – сажусь напротив. – Слушай, почему ты такой мудак?

– Задушу, тварь! – вскочил с перекошенным лицом.

Хватаю со стола бутылку и разбиваю об столешницу. В руках остается горлышко, с острыми ломаными краями.

Махом ведь протрезвел! Губы белые, глаза по полтиннику. Трясется, как припадочный.

– Тшшшш! Не надо, – чувствую захват руки и меня обхватывают сзади. В затылок дыхание.

– Матвей! Забери ее или я за себя не отвечаю! – расхрабрился папенька.

Сильно сдавил мне запястье, что осколок выпал из рук. Пятится, вытаскивая из кабинета.

– Отпустил! – шиплю и пытаюсь вывернуться.

Всадила зубы в предплечье. Брательник рыкнул и откинул меня от себя. Тяжело дышим оба. Глаза в глаза.

– Ты чего в трусах расхаживаешь? – показываю рукой на это непотребство.

– На себя посмотри!

– Ну, смотрю… отличная пижамка в ромашках, – хихикнула, закрыв рот.

– Иди спать, психопатка!

– Будут мне всякие, в труселях, указывать! – разворачиваюсь и иду, куда шла, за водичкой.

О! Йогурт нашла! – закрываю холодильник, за дверью которого обнаруживаю брательника.

– Иди нахрен! Я первая нашла! – открываю, облизываясь и ищу подходящую ложку.

– Ночной дожор? – плотоядно смотрит на мой стаканчик вкусняшки.

– Угу, – присаживаюсь на высокий барный табурет и болтаю одной ногой от удовольствия.

– Жмотяра, – насупился брательник.

– Не будь дятлом! Посмотри в холодильнике, там второй есть, – показываю направление ложкой.

– Я реально не втыкаю, почему ты так изменилась? – пытается завести разговор.

– В меня вселился бес! – сообщаю не такую уж и не правду. – Это вам наказание за все ваши грехи!

– Отец скоро уедет надолго работать. Как жить будем? – сообщает.

– Никак, – спрыгиваю.

– Значит, война? – доносится в спину.

– Ты рассчитывал на что-то другое? – кидаю через плечо.

6. Селфи у бассейна

– Вов, пробей мне всю эту семейку!

– Хорошо, М..Рита. Как ты там? Будет край – сообщи! – переживает друг.

– Не смеши меня! Школа выживания мной сдана "на отлично"!

– Да, помню я, – вздыхает. – Того и боюсь, что у тебя башню снесет.

Вова прав. Могло и переклинить. Острое чувство справедливости никогда не давало мне покоя. Могла рвануть по встречке. Одна. Против всех. Не легко мне давались успехи в бизнесе, где любая подлость считается – чисто конкуренцией. Только зазеваешься – сожрут и костей не оставят.

– Отошел! Это мое! – забираю заказанный ноут у службы доставки.

– Все-таки, отец прав! Папика себе нашла, – зло выдает Матвюша. – Могла и у меня денег попросить…

– Сколько надо километров на коленях проползти, чтобы выпросить у вас хоть копейку? – распечатываю коробку, чтобы проверить свое приобретение.

– Что ноги перед кем-то раздвигаешь, ты не отрицаешь?

– Думай, что хочешь… мне пофигу! – включаю яблочный ноутбук, который весело мне моргает настройками.

Брательник зло захлопывает крышку нотюшечки, едва не придавив мне пальцы. Расцениваю это, как нападение. Рыкнув, запрыгиваю на стол, отталкиваюсь и прыгаю на него, схватившись руками за плечи и обвив торс ногами. От неожиданности Мотя падает по траектории назад. Сильный бряк спиной об паркет. Оказываюсь сверху, нависая.

– Никогда не трогай МОЕ! – цежу, тыча в него пальцем.

То ли от шока, а может от удара головой, брательник хлопает глазами, уставившись на меня. Встаю и забираю со стола свою покупку.

– Дикая тварь! С тобой нельзя по-нормальному! – Матвей сидит на полу, потирая затылок.

– Смотря, что ты считаешь нормой в этом дурдоме, – бросаю, уходя.

Весь день просидела, устанавливая программы и скачивая необходимые материалы для учебы. Шутка ли – снова в школу через месяц. Другое время, другие детишки – нахожу своих одноклассников в сети. Завела себе страницы в соц. сетях и выкинула первые фотки.

Рассматривая страницы одноклассниц, пришла к выводу, что понты – наше все! Губы уточкой, пальцы рогаткой. Знают ли эти малахольные, что губы, сложенные в форме уточки – один из основных признаков кататонического синдрома, который относят к проявлениям шизофрении. Отфотошопенные задницы и грудь… Мне уже было, что показать. Отъела округлости и больше не походила на жертву Освенцима. Одела купальник и пошла фоткаться у бассейна… заодно позагораю. Захватила книжечку и полотенце, которое повязала на бедрах.

Лежу, никого не трогаю, на шезлонге… расслабилась. Чувство, что взлетаю. Лечу так… прямо встречаясь с поверхностью воды. Выныриваю, отфыркиваясь. Брательник ржет, вместе с блондином. Откашливаюсь и плыву к противоположному бортику.

– А она ничего! – присвистнул белобрысый, когда я вылезла из воды.

Показываю средний палец и иду в направлении дома.

– Стоять! Водные процедуры не закончились! – гаденько так, говорит Матвей.

Окружают с двух сторон. Численное – не всегда преимущество! Задницы не поворотливые! Скачу прыжками, аки коза горная, через шезлонги, ускользнув от Матвея. Загнали меня до пятиметровой вышки у бассейна. Забралась наверх.

– Слезай и тебе ничего за это не будет! – манит пальцем "иди сюда".

– Не. а, – показываю язык.

– Щас, я ее сдерну, – блондин скидывает футболку и поднимается вверх.

Встаю на самый край бортика. Отталкиваюсь. Небольшая сальтуха – наследие прошлого Маргоши и плавно вхожу в воду.

Всплеск воды. Понимаю, что решили поймать меня в бассейне. Только вода – моя стихия! Я рыба… как минимум русалка. Уворачиваюсь, подныривая. Играю, как с котятами. С дружка брательника, заныривая стащила трусы и размахивала ими, как трофеем. Мне было весело. Я хохотала над тем, как матерились парни в бессилии.

Закинув трофей, как приманку подальше, рванула из бассейна. Бегу, разбрызгивая с себя остатки влаги. Оборачиваюсь на недотеп. И врезаюсь в чью-то грудь.

– Поймал! – меня хватает синеглазый брюнет.

– Скользкая, зараза, – пытается удержать вырывающуюся меня.

Замираю, неотрывно глядя ему в глаза. Потянулась и поцеловала, обхватив его за шею. Высокий. Пришлось встать на цыпочки. Пацан не долго был ступоре. Обнял, прижал к себе. Жадно отвечает. Улучив момент, бью в пах.

– Бля, – успевает выдохнуть бедолага, согнувшись.

Хихикая, несусь в свою комнату.

7. Первая сделка

Что мы имеем?

Георгий Королев – бизнесмен. Дважды вдовец – хмыкаю… От первого брака – сын Матвей 22 года, студент. От второго брака – дочь Рита, 18 лет. Первая жена умерла при родах, вторая погибла в автокатастрофе. Не привлекался и так далее…

В выходные у нашей домработницы были не рабочие дни. Брат-оболтус, после гулянок спал до глубокого дня. Задолбало это правильное питание! Решила приготовить жаркое. Какое счастье, что не нужно шариться по магазинам! Все можно заказать на сайтах торговой сети. Включила легкую музыку и порхаю по кухне.

На аромат жаренного мяса выполз Матвей. Не заметила его сразу. Разворачиваюсь. Брательник сидит за столом, сложив ручки.

– Чем будешь кормить? – заявляет.

Сдержала первый всеженский порыв: накормить мужчину. Вспомнила себя, чуть живую, с торчащими ребрами…

– У меня жаркое… у тебя не знаю что, – пожала плечами.

– Что хочешь за обед? – начался торг.

А ведь и правда! Задумалась.

– Отвезешь меня в торговый центр за покупками и привезешь обратно!

– Согласен! – активно кивает, явно голодный.

Поставила перед ним горшочек с жарким, присыпав сверху зеленью. Вручила приборы и подвинула нарезанный хлеб.

– М! Вкусно! – заценил нахлебник. – Когда только научилась?

– Ютуб в помощь! – отдаю честь вилкой.

– Если тебе надо денег…

– Не надо! – поднимаю глаза, зло прищурившись.

Удовлетворительно рассматриваю себя в зеркале. Розовое короткое платье, белые босоножки – чем не ангелочек. Все старые вещи я выкинула. Они напоминали мне о той, забитой девочке… которая умерла. А как известно… вещи покойника раздают. Вот я и раздала, в пакетах, поставив рядом с мусоркой.

Поняла по глазам брательника, что ему не стыдно рядом со мной находиться. Пытался даже быть джентльменом, каким не являлся. Память то мою не сотрешь и не отмотаешь кадры назад. Злопамятная я.

Надо было прикупить что-то на осень и форму для школы, образцы которой увидела на фото одноклассников. Брат, на удивление ждал из примерочной и просил показывать наряды.

– Юбка слишком короткая! – поджал губы, рассматривая школьную форму.

Значит надо брать! – довольно скалюсь.

Из отдела женского белья выгнала его пинками. Думаете, эта, сволочь, послушался?

– Покажись! – отодвигает штору примерочной.

Я стою в белом кружевном белье, с открытым ртом. Щелкнул на сотовый, гадина! Так и знала, что будет подлянка!

– Выложишь в сеть, прибью! – шиплю.

– Это для личного пользования! – хохочет извращенец.

– Шантаж со мной не прокатит! – подняла подбородок.

Друзьям отправлял! Все видно по хитрой роже! Будь у меня меньше опыта и мозгов – скорее всего рефлексовала. Пусть смотрят! Фигурка у меня точеная – одно загляденье. Воспримем, как рекламу.

– Пошли мороженое поедим? – кошусь на Матвея.

– Давай!

– Мне фисташковое, земляничное и пломбир! – прошу продавца. – Да, с орешками и шоколадом!

– А вам какое? – обращается девушка к Матвею.

– Ему картофельное с сырно-огуречным сиропом, – встреваю.

– У нас такого нет! – надулась от возмущения продавец.

Матвей, подняв брови, наблюдает за цирком.

– Как нет! Принесите жалобную книгу! – пытаюсь слизать свое капающее мороженое.

– Мне твое подойдет! – тянет лапу за моей вкусняшкой.

– Да, попробуй! – втыкаю весь рожок мороженого, прямо ему в нос.

Это было не просто смешно! Матвей сбил свой вафельный нос на пол и красный от злости, с перепачканным лицом, тянет руку к продавщице:

– Дай мне шоколадного!

– Едой нельзя играть! – фыркает на нас девушка. – Уходите!

– Жди меня у машины, я умоюсь, – цедит братан.

Какие жаркие взгляды в мою сторону! Явно желает высадить в лесополосе.