Текст книги "Простая история (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8
Кофе и пышки

Как и обещал, Коля приехал на следующий день, ближе к вечеру. В той же одежде и с усталыми красными глазами. Я бы хотела отказаться от его услуг и послать спать домой или же уложить у себя, но знала, что он все равно настоит на своем. К тому же проколы продолжали меня пугать, а их нужно было как-то обрабатывать. Я даже толком душ не могла принять, чтобы не мочить их. Хотя, Коля сказал, что можно, но я все равно частично поливалась, считая это компромиссом.

Я специально смотрела в потолок, пока Коля занимался делом, и не решилась предложить кофе или чай снова. Уж слишком он мне показался уставшим. Даже про трусики с Микки ничего не сказал, а я специально снова надела те, что он мне купил. Скобелев в этот раз вообще был немногословен: зашел, протер меня, сменил повязки и сразу же отправился обратно к выходу. Никаких двусмысленных фраз и душевных разговоров. Я чувствовала себя неуютно, очень обязанной и обиженной даже.

Как так? Мой секси доктор не в духе?

Обругала себя, конечно, мысленно. Должна быть ему благодарна, а сама…

Коля напомнил, что ждет меня завтра в клинике, уточнил, помню ли я, где кабинет, кратко попрощался и ушел.

Нет, нужно было предложить хотя бы чай. Совсем все как-то неудобно вышло. Я страдала весь вечер и половину ночи. Пришлось позвонить Альке и признаться во всем. Во-первых, что Тема козел, во-вторых, что я коза и эксплуатирую бедного, уставшего Скобелева.

Аля выслушала мои откровения и, разумеется, вынесла резюме радикально.

– Бывают же кретины, Ань. Я в шоке. – Это про Артема. – А про Ника даже не думай. Раз сказал, надо приходить – иди. Он пашет, конечно, как проклтый на эти две больницы, но что тебе мешает завтра угостить его кофе? Вы же днем договорились? Вряд ли его будет мотать от усталости. Ты только ему коньяков не носи. Он это терпеть не может. Не пьет почти.

– О, правда? А я собиралась. Кофе-то он пьет?

– Должен пить с такой работой. Я у Ваньки спрошу какой.

– Ты меня прямо выручишь.

Мы еще немного поболтали про работу и вообще. Алька пожаловалась, что без меня скучно, снова пыталась навязаться мне в помощь по готовке, но натолкнулась на отрицание. Сварить себе бульон я могла и сама. Продукты мне Ванька привез еще перед выпиской. Они и так помогли.

Утром мне пришло смс. Американо, большой стакан, без сахара, но с молочной пеной сверху.

Я заулыбалась. Конечно, он пьет без сахара и молока, но с пенкой. Этот кофе идеально подходил Коле. Такому мужественному, но мягкому. Я немного поработала и стала собираться. Мы договорились на полдень.

Я вышла очень заранее, шла медленно, заглянула в кофейню и пышечную. Немного неловко было перемещаться со стаканами и ароматным пакетиком по клинике, но я старалась не смотреть по сторонам. Без труда вспомнив, где кабинет Скобелева, я уверенно открыла дверь и едва не упала. Я совсем не была готова, что Николай там будет не один. Он стоял у светящейся доски, а рядом с ним девушка. Слишком близко, хотя, наверно, иначе и нельзя. Они рассматривали снимки. Скобелев что-то говорил, а она склонила голову, едва не касаясь щекой его плеча.

– Ой, – пискнула я, совершенно ошарашенная. – Простите.

Коля тут же повернул голову. Девица – тоже. Молоденькая, симпатичная, платиновая блонда. Я тут же представила, как она помогает ему скрасить усталость. Сердце сжалось.

– Аня, привет, – невозмутимо улыбнулся мне Николай. – Сейчас мы закончим. Подожди в соседней смотровой, ладно?

– Конечно.

Я ретировалась, чувствуя себя нелепым раком со стаканами из Старбакса. Щеки не просто пылали, а пульсировали румянцем. Я, конечно, зашла в смотровую, ту самую, из которой сбежала полгода назад, и снова захотела удрать.

Слава богу, Николай пришел уже через минуту, не давая мне насладиться нелепостью ситуации и бесцеремонностью вторжения.

– Ну-с, Анна Андреевна Фролова, снимайте трусики, будем знакомиться, – выдал он, сияя улыбкой на весь кабинет.

– Прекращай это, – буркнула я, пытаясь пристыдить за тонкий юмор, но все равно заулыбалась в ответ.

– Эх, вот так всегда. Никто не ценит ни рвение доктора, ни юмор. Жестокий мир, жестокая жизнь. А ты в доставке подрабатываешь или..?

Он покосился на стаканы и пакет.

– О, нет. Большой стакан тебе, конечно.

Я указала взглядом на американо с пенкой, и Коля сразу забрал, отхлебнул. Его глаза закатились от удовольствия.

– Боже, иногда мне кажется, что это даже лучше, чем секс.

– Уж точно лучше, чем мой последний секс, – решила я пошутить в ответ. А то что все только он?

Скобелев кратко хохотнул, забрал у меня пакет и второй стаканчик с держателем.

– Предлагаю встретиться через месяц-полтора и хорошенько потрахаться, чтобы эти греховные страдания по кофе не смешивались со святым.

– Коля! – рявкнула я на него, смеясь. – Прекрати, бога ради, а то я опять убегу.

– Ну попробуй. Я теперь не буду ждать тебя полчаса, как дебил, а догоню и…

– И что?

– Еще не придумал.

Он рассеянно взъерошил волосы на затылке, достал из шкафчика бинты, пластырь, флакон и сел на кушетку.

– Иди сюда. У меня есть минут пятнадцать. Если по-быстрому, то и кофе попить успеем.

– По-быстрому? – не сдержалась я снова, ухмыляясь и приподнимая толстовку, чтобы обнажить живот. – Значит, без прелюдии и долгих вступлений?

– А что делать? – развел руками Коля. – Но спешка исключительно из-за цейтнота, а не потому что я скорострел.

– Да, конечно. Я в тебе не сомневалась.

Я сделала шаг вперед, чтобы подойти к нему почти вплотную. Коля сам опустил ниже мягкую широкую резинку моих спортивных штанов. Я их сразу облюбовала и решила идти, как удобно, а не выделываться перед доктором. Скобелев сам снял и бандаж, дёрнул бровями.

– Арабская нооооочь, волшебный востооооок, – протянул он, отчаянно фальшивя, заставляя меня не просто смеяться, а ржать в голос.

А все потому что я выбрала сегодня трусики с Жасмин из мультика про Аладдина.

– Ты любитель мультяшек, я смотрю? – спросила я, отсмеявшись, глядя, как он тоже улыбается, быстро, но аккуратно, обрабатывая проколы.

– Я? Почему? Это ведь ты такое бельишко носишь. При этом игнорируешь то черное, прозрачное. А я рассчитывал.

– Я хотела его на выписку к тебе надеть, но все пошло не так.

– Врешь ты все, Аня, – подначивал Николай, закрепляя повязки. – Но мне приятно. Так что – продолжай. Готово. Ну, где там пышки? Пойдем в кабинет.

Мне эта идея не очень понравилась, но спорить я, конечно, не стала. Оказалось, что та девушка ушла. Наверно, она сестра или тоже врач. Я старалась не думать о ней, потому что эти мысли вызывали болезненный отклик. Это было так же нелепо, как абсурдно. Хорошо, что Коля не стал акцентировать на ней внимание. Мы выпили кофе, поболтали, съели по пышке, назначили на завтра в то же время, и я поспешила уйти.

Всю неделю я ходила к Коле в «Рассвет». Приносила ему кофе и что-нибудь пожевать. Жаль, что больше нам не удалось нормально пообщаться. Он все время спешил, пару раз мне даже пришлось подождать. Занятой и важный хирург во всей красе. Я пыталась убедить его, что смогу сама, ведь проколы с каждым днем выглядели все лучше и лучше.

– Нет. Видел я, как ты сама, – обрезал на мое заявление Коля. – Осталось то… Завтра и потом уже швы снимем.

Его безапелляционный тон не оставлял мне возможности возражать, спорить и вообще допускать иной сценарий. Думаю, если бы в самый первый раз Скобелев не оставил меня раздеваться за ширмой, а стоял бы над душой и так же кратко и четко командовал, никуда бы я не делась. Было в нем что-то жутко магическое, гипнотизирующее. От него совсем не хотелось убегать, хотелось подчиняться. Я была перманентно уверена, что этот мужчина не сделает мне больно или плохо.

А еще Коля меня заряжал позитивом. Даже если успевал только торопливо сменить повязки, я потом весь день улыбалась и была в отличном настроении. Даже работала я с огоньком, разгребая документацию с энтузиазмом, хотя ненавидела всю эту делопроизводственную волокиту. Алька заглядывала ко мне пару раз и очень уговаривала пойти с ними в бар. А мне ей и сказать было нечего.

Я хотела. Очень. Преимущественно потому что там, скорее всего, будет Скобелев. Но у меня все еще была диета и антибиотики, а новогодний стол в баре и реки спиртного в реабилитацию никак не вписывались. В день снятия швов я набралась смелости и сразу после вывалила Коле все, что было на сердце.

– Аля зовет в бар на новый год. Мне можно?

Скобелев нахмурился, но не запретил.

– Если очень хочется, то, конечно. Но я бы воздержался на твоем месте.

Мне показалось, или он как-то занервничал?

– Разве тебя там не будет? – нагло поинтересовалась я, не менее нагло добавив. – Заодно бы присмотрел за мной.

Коля заулыбался, но поспешил разочаровать меня.

– Нет, Ань. Я бы с удовольствием, но дежурю. Да и не очень все это люблю. Я вечно или со смены или на смену. Поэтому вечно уставший, как унылая фекалия, и пить много нельзя. На таких вечеринках меня всегда все бесят. И я всех – тоже. И не дай бог буду на колесах. Придется друзей развозить, как бесплатное такси. Это бесит еще сильнее.

Маленькая исповедь супер доктора тронула меня.

– Понимаю. Прости.

– Да чего ты извиняешься? Судьба такая. Наверно.

Мы вместе засмеялись.

– Я думала, твоя судьба спасать бестолковых девиц от разрыва кисты.

– Да? Мне больше нравится воровать их у всяких кретинов после выписки. Ну а кроме шуток, то почему судьба мне так и не улыбнулась теми прозрачными трусиками?

Я хлопнула наглеца по плечу.

– Потому что те трусы возбудят даже мертвого, и ты сразу накинешься. А мне доктор половой покой прописал.

– Какой-то глупый у тебя доктор. – Коля смешно сморщил нос, и я снова засмеялась.

– Говорят, самый лучший.

– Бессовестно врут.

Как-то так вышло, что мы встали одновременно, одновременно оказались у двери. Коля меня провожал, конечно, но я почему-то пятилась назад в своих лучших рачьих привычках. Я нашла спиной дверь и вжалась в нее. Скобелев сделал еще шаг, встав ко мне вплотную практически. Дыхание сразу сбилось.

Я снова ощутила этот жар и трепет. Между ног заныло, закололо. Я закусила губу, сдерживая стоны. Проклятье. Думала, что уже привыкла, но – нет. Вот он нависает надо мной, и ноги ватные, а мозги как пудинг, и сама вибрирую от желания. Я уставилась на его бейдж, чтобы не поддаться соблазну поднять голову и облизать губы, рассчитывая на поцелуй.

– Я тебя спросить хотела, но все не решалась, – залепетала я, продолжая изучать на бейдже вензеля логотипа клиники. – Еще в ту ночь. Самую первую в больнице…

– Что? – выдохнул Скобелев, и у меня волосы зашевелились от его дыхания.

– Я… У меня был оргазм. Сам собой. Во сне…

Черт знает, зачем я это сказала.

– Сам собой? Серьезно?

– Да.

– Круто.

– Коль… Это же плохо?

– Что плохого в оргазме?

– После операции…

– Ты же не робот. Раз твое тело так решило, значит – все хорошо.

– Ох, ладно.

– Ладно? – Он положил руку мне на плечо, провел чуть выше к шее, погладил. Я все-таки простонала и уронила голову, уперевшись лбом ему в грудь. – Теперь ты собираешься сказать «ладно» и снова от меня убежать? Это жестоко, Ань.

– Прости, я сама не знаю, что несу. Зачем тебе это сказала?

– Давай я тебе тоже кое-что скажу, и будем квиты.

– Скажи.

– Я в ту ночь, после твоей операции тоже поимел оргазм. Даже три.

Он положил вторую руку мне на шею и стал поглаживать большими пальцами. Такая невинная ласка, но меня трясло, словно на подушечках его пальцев рождались маленькие молнии и проникали в меня, заряжая и будоража.

– Знаешь, сколько сил стоило уйти из больницы, а не завалиться к тебе в палату? Мне было плевать на все. Хотел тебя… Все круги ада прошел. И до сих пор… Каждый раз, когда ты здесь, все пошлые фантазии в голове оживают.

– Какие? – пискнула я, неожиданно осознавая, что прижимаюсь к нему, обнимаю и поглаживаю по спине.

– Какие могут быть фантазии у гинеколога? Ты пришла ко мне на осмотр, а я тебя соблазняю. Потрясный сюжет для порно.

– Угу, мой любимый.

Коля чуть надавил мне на подбородок, заставляя все же посмотреть на него. Я, конечно, сразу облизала губы.

– Безумно хочу тебя поцеловать, – признался он. – Но этим все не кончится. А тебе нельзя. И я точно не смогу быть осторожным.

– Судьба, – всхлипнула я, добавив, – сука такая.

Коля хохотнул.

– Нам нужно встретиться через месяц.

Я вздернула брови. Он тут же понял, что не очень здорово выразился.

– Проклятье, Ань, я не это имел в виду.

Мне не хотелось корчить из себя невинность, хотя такое потребительское отношение все же обижало немного.

– Да ладно, брось, – попыталась я отмахнуться и сделать понимающее лицо. – Все в порядке. Почему бы не говорить прямо?

– Нет, я… ты мне нравишься, правда.

– Да, конечно. И ты мне.

Я пыталась высвободиться, но все равно натыкалась на Колю, который не хотел меня отпускать и продолжал что-то говорить в оправдания.

– Я позвоню через месяц, – в свою очередь пыталась я сохранить лицо и не сделать его виноватым.

Нет тут ничьей вины. Мы бы потрахались в лучших традициях порно, если бы не половой покой. Хотя я и не оказалась бы здесь, если бы не загремела на операцию. Замкнутый круг.

– Ань, подожди, не убегай.

Николай снова поймал меня за плечи, заставляя прекратить метаться, но тут же отпустил, потому что из коридора послышалось громкое:

– Николай Николаич посмотрит и все скажет. Вы же к нему именно хотели…

Через секунду мы услышали, как открылась дверь кабинета, а это значило, что сейчас визитеры, не найдя Скобелева там, пойдут искать в ближайшей смотровой.

– Мне пора. Спасибо. Пока, – выпалила я скороговоркой и даже успела чмокнуть его в щеку зачем-то, прежде чем выскочить в коридор, чудом избегая встречи с коллегой и пациенткой Коли.

Глава 9
Ненормальные

Я не пошла в бар с Алей, осталась дома. Мама звонила и уговаривала приехать, потом уговаривала, что приедет ко мне. Я отмела оба варианта. Что я, не самодостаточная эмансипированная женщина? Могу встретить новый год дома, одна, в тишине. Никаких пьяных рож и голубых огоньков. Помня наставления Коли, я даже шампанского не купила, наделала себе здоровых салатов и диетических блюд, включила новый сезон «Анатомии страсти» и по полной сублимировала.

Ближе к ночи меня, кажется, опьянил виноградный сок или докторская роль Патрика Дэмпси. Я полезла в соцсети, чтобы найти Колю. Это оказалось очень просто. Я дружила с Алей, Аля официально встречалась с Ваней, а Ваня дружил с Колей. Именно поэтому супер доктора сразу порекомендовали мне для дружбы тоже. Я смело ткнула на заявку и почти сразу Коля принял.

Он был онлайн. У меня тут же вспотели ладони от волнения, а когда щелкнуло сообщение, я даже чуть-чуть подпрыгнула. От банального «приветкакдела» сердце заколотилось о ребра. Я ответила, что все нормально, вежливо поинтересовалась, как у него. Нормальные малознакомые люди на этом бы и успокоились, но мы с Колей завязли в очередном пошло опасном обмене любезностями.

К.  Я тоже норм. Помираю со скуки. Какие на тебе сегодня трусики?

А.  Скобелев, ты совсем охреневший?

К.  Нет, но близок к этому. Что ты хочешь, я врач.

А.  И это должно извинять твою пошлую бесцеремонность?

К.  Конечно. А разве не извиняет?

А.  Разумеется, нет.

К.  Ну ок, так что там с трусишками? Гуфи? Микки? Дональд Дак?

А.  Русалочка.

К.  Врешь. Я таких не покупал.

А.  Как будто до тебя я трусов не носила.

К.  А носила?

А.  Разумеется.

К.  Блин, разочарование месяца. Ты ко мне на стол попала уже без оных.

А.  Ты такой гад, Коль. Убить мало.

К.  Да, детка. Прежде чем убить не забудь надругаться.

А.  Размечтался.

К.  Приз разочарование месяца переходит к разбитым мечтам об изнасиловании с особо страстной жестокостью.

А.  Мне все еще нельзя. Забыл?

К.  А, точно. Ну… совсем печально. Я бы напился, да вдруг опять привезут красотку без трусиков. Обидно будет пропустить такое.

А.  Действительно. Держись.

К . А ты в баре?

А.  Боюсь заработать еще один приз, но вряд ли я бы тратила время на переписку с тобой, если бы пошла на тусовку со всеми.

К.  А, конечно. Что-то я туплю. Даже захотелось с тобой в бар. Напились бы и потрахались, как все нормальные люди.

А.  Дааааа. Мечты.

К.  В такие дни хочется быть нормальным. Чертовы праздники.

А.  Ты нормальный, Коль. Немного придурошный и чересчур прямой, но вполне нормальный.

К.  Ты мне льстишь, Ань. Но это приятно. Продолжай.

А.  Не дави на жалость.

К.  Не, жалость я оставил на закуску. Когда ты растаешь и, наконец, пришлешь мне фотку трусиков в утешение.

А.  Я могу и просто так прислать.

К.  Я буду так тебе признателен.

Хихикая, я вытащила из ящика те самые прозрачные трусики, бросила на кровать, щелкнула камерой, снимая их на алом покрывале. Не помешает подразнить немного, а потом может и надену, и сфоткаю, и отправлю. Пусть только попробует не оценить недавний шугаринг на зоне бикини. Он обязан просто умереть от счастья прямо в новогоднюю ночь на рабочем месте.

Но Коля то ли обиделся, то ли не проникся моей шуткой. Сообщение висело всю ночь. Он больше мне не отвечал. Едва пробили Куранты, я написала: «С новым годом». Остаток ночи пыталась не кукситься, но даже горячий нейрохирург из сериала не спас меня от хандры.

Я уснула в растрепанных чувства, не в сила перестать думать, что как новый год встретишь, так его и проведешь. И не будет у меня ни секса, ни веселья, ни друзей. Даже текстовый флирт с элементами эротики подло провис, приговаривая к нулевой личной жизни.

Я проснулась к обеду. Злая, несчастная, почему-то с головной болью, словно похмельная. Старость что ли?

А вот Аля заявилась ко мне бодрая и свежая. Подмышкой у Джонни она смотрелась еще краше, чем отдельно, и я уже по привычке немного позавидовала. Они приперлись, едва я продрала глаза. Без звонка, просто пришли. Как Винни-пух и Пятачок, что ходят в гости по утрам даже первого января. Без комплексов и предубеждений ребята. Игнорируя доктрину моего дома о сухом законе, они открыли бутылку шампанского, вытащили из холодильника остатки пиршества, уселись со всем этим на кухне.

Злиться на них было сложно. Они классные, чего уж. Та еще парочка. К тому же, меня немного успокоили рассказы о паршивой вечеринке в баре.

– Слава богу, ты не пошла, – громко возмущалась Аля, доставая бокалы. – дебильные конкурсы, бухой дед Мороз, отстойная кухня.

– Аль, мне нельзя пить, – напомнила я в сотый раз, но она все равно поставила на стол три фужера.

– Да прекрати, глоточек. Вань, скажи, ей можно.

– Можно-можно. Не помрет уж точно.

– Коля сказал, не стоит, – уперлась я, немного злясь на Ваню, который дискредитировал мнение коллеги да и самого друга, который так и не сподобился мне написать.

– Коля? – Алька приподняла бровь.

– Ник Ник что ли? – догадался Ваня и объяснила подружке. – Это Скобелев. Очевидно, он стал Колей. Бывает.

– Коля… Ему не идет, – фыркнула Алька.

– Ага, зато Ване идет Джонни, как корове седло, – не спустила я, теперь уже обижаясь за Николая.

– А ты Скобелеву спасибо скажи. Он придумал и прилипло. Говнюк.

Я решила больше не спорить, но и не пить. Только Ваня не успокоился. Он без стеснения набрал номер, гаркнул в трубку:

– Ник, чего сиплый? Спишь? Ничего глупее не придумал? Ну да, все спят после попойки и только ты после дежурки. Лошок.

Я закатила глаза, понимая, что он разговаривает с Николаем.

– А мы тут к Аньке завалились. Она сказала, ты ей прописал ни капли в рот, ни сантиметра в вагину.

– Ваня! – рявкнула я, врезав анестезиологу по спине.

Аля при этом захихикала, словно ей было тринадцать, и она впервые услышала слово жопа.

– Да не ворчи, Никыч, разреши человеку два глотка игристого. Не будь таким нудным. – Он отодвинул трубку ото рта, спросил у меня. – Ты с антибиотиками закончила?

– Да, но…

– Но и все. – И опять в трубку. – В общем, я ей налью. Сам бы пил, и Аньке разрешу. Ник… ну, блин, Ник…

Ваня протянул мне трубку, и я замахала руками, ничуть не готовая к разговору. Но анестезиолог пихнул мне телефон, объяснив при этом:

– Он тебя просит.

– Привет, – проговорила я, почему-то тут же потеряв голос.

– Привет, – так же сипловато ответил Коля. – Что там происходит? Вливают в тебя шампанское через воронку?

– Нет, но настаивают.

– Понятно. Как всегда. Два глотка, Ань. В виде исключения и по большей мере, чтобы Жженов от меня отстал.

– Я поняла, Коль. П-прости, что побеспокоили.

Он был такой сердитый, что я опешила и начала заикаться.

– У тебя все в порядке? – спросил Коля дежурно, скорее по привычке, нежели действительно беспокоясь.

– Да, все хорошо.

– Ладно, – услышала я чуть более мягкий тон, но Ваня уже вырвал у меня телефон.

– Да не гунди, Скобелев. Вечно у тебя пмс в новый год… Сам виноват, пошли их с этими дежурствами… Ну и отстал. Бывай. – Джонни фыркнул, отбивая звонок. – Пипец он нудный. Подумаешь, разбудили. Тоже мне царь.

Он ушел мыть руки, а я достала прошлогодний хлеб, чтобы спрятать волнение и переживания. Разумеется, от Али ничего не укрылось.

– А ну выкладывай, что у тебя с Ником! – потребовала она.

– А что с Ником? – слишком громко для естественного недоумения переспросила я.

– Тебя трясет почти, Ань. У вас что-то было?

– Ты в своем уме? Что могло у нас быть? Мне же ни черта нельзя.

– Не знаю. А тогда? Он тебя ездил провожать в день знакомства.

– Сто лет назад, Аль. И даже тогда ничего не было. Разве он не вернулся через полчаса?

– Вернулся, но почти сразу ушел, чтобы нам не мешать. Ники классный.

– Угу, – без особого энтузиазма подтвердила я.

– Значит, у вас ничего не было? Все эти перевязки, осмотры, арррр, как горячо.

Боже, не дай мне покраснеть, иначе она все поймет. Молитва была услышана, и я, кажется, смогла быть убедительной.

– Ну какое горячо, Аль? Все на бегу постоянно. Мы почти не говорили.

– А секс вообще не повод для знакомства.

– Прекращай! – велела я, увидев, как Джонни возвращается из ванной.

Естественно, она игнорировала это требование. Напротив, стала задавать Ване всякие вопросы.

– Джонни, милый, а у Ника ведь нет никого?

– Неа, он чемпион по дрочке. Только левая и правая. Ну и работа, конечно. А что?

– Тебе не кажется, что он на Аньку запал?

Аля игнорировала мой вопль возмущения.

– Не, не кажется, – кратко бросил Ваня, положил на кусок хлеба слайс мяса, накрыл сыром, веткой рукколы и отправил в рот.

– Он за ней ходил, когда мы познакомились. В баре, помнишь?

– А должен был сидеть и нам мешать? – резонно парировал Ваня, жуя. – Ник всегда так делает. Он, конечно, может приударить. Потрахаться даже может, но на том все и кончается. Он не западает ни на кого, потому что работает, как псих. Еще и вечные конференции, научные работы. Он конченый.

– Человек занимается любимым делом, – вклинилась я, чувствуя невыносимую потребность защитить Колю.

Я и сама примерно так же работала. Ну ладно… Наверно, чуть меньше и не так ударно, но знала не понаслышке, что такое трудоголик.

– Я тоже любимым делом занимаюсь, Ань. Но у меня одна работа, а не две. И выходные почти как у всех. Аля вон и от дежурств моих бесится. Теперь представь, что жизнь – это сплошное дежурство. Вот Ник так и живет. В таком ритме. Какая девчонка это вынесет? Чудо уже, что он сам себя выносит.

– Вы же друзья, Вань… Ты как-то круто с ним.

– А я должен врать? Ань, ну он сгорит так к сорока.

– Мне не показалось, что Коля прям такой весь в обмороке от тонны работы.

Ваня взглянул внимательно на меня и заулыбался.

– Запала, да? Ники включал обаяшку?

– А если и да – что с того? Будешь меня разубеждать?

– Нет, конечно. Надо оно мне? Скобелев с пациентами всегда киса, а вот с друзьями… Ну ты слышала разницу. Врачи – это не очень романтично, Ань. Особенно такие, как Ник.

– Да и ты не особенно няшен бываешь, – вступила Аля.

– Все бываем, – вмиг посерьезнел Джонни. – Работа такая.

– Ладно, давайте, пить и есть, – моментально сменила тему Алька, и мы сели за стол.

Они посидели у меня до вечера, болтая ни о чем, доедая мою еду. Я потягивала шампанское для виду, но в итоге и глотка не сделала. Аля видела и регулярно щурилась на меня, давая понять, что знает больше, чем я говорю. Обо всем.

Попрощавшись, я снова осталась одна, теперь сполна наслаждаясь странным поведением Коли. Он действительно говорил со мной раздраженно и суховато, но ведь Ваня его разбудил. Наверно, я тоже не особенно обрадовалась бы.

Врываясь в мои размышления, пришло сообщение от Скобелева. Похоже, он получил мое фото только сейчас и в ответ прислал рыдающий смайл со словами:

«Ну ты и динамо. Это жестоко».

Все мои неприятные ощущения тут же испарились. Я рассмеялась звонко и от души. Коля тут же написал вдогонку.

К . Прости, что вчера не ответил. Выключился. Новый год проспал. Третий раз подряд. Потом привезли сестру твою с острым и пришлось резать. Чудом вообще успели до полной жопы. Потом был обход, а потом я опять спал. Прости, в общем.

Возможно, он давил на жалость. Возможно, я слишком впечатлительная. Возможно, это глупо и нелепо, но я верила, что Коля на самом деле вот такой милый. Со мной – точно. Каждая девушка хочет быть исключением из правил. А трудоголика поймет только трудоголик.

Я испытала острую потребность порадовать Колю, поэтому надела его любимый трусики и сфоткала себя. Получилось классно. Я чуть приподняла длинную домашнюю майку, открыв все самое интересное, но спрятав проколы.

Буквально через минуту мой телефон зазвонил.

– С новым годом, – проговорил Коля с деткой радостью и возбуждением в голосе.

– С Новым годом. Правда, он был вчера.

– Плевать. Зато подарок я получил только что.

– Дед Мороз затерялся в пути.

– Или я плохо себя вел, что он крепко думал, стоит ли…

– Ты хорошо себя, вел, – поспешила я его заверить. – Спасал бестолковых девушек от кисты. Даже в праздничную ночь.

– Ты не злишься на меня?

– С чего бы?

– Кажется, я был резок, когда мы говорили днем.

– Кажется?

– Да. Я не помню. Ваня же звонил? Или ты?

– Ох, да неважно, Коль. Отдыхай. Я не злюсь.

– Отлично. А когда мы увидимся? – не растерялся он.

– Ну… наверно, когда у меня все заживет, а у тебя будет выходной, и я разгребу все свои завалы после больничного. Скорее всего – никогда. Никогда тебя устроит?

Коля печально рассмеялся.

– Идеально, Ань. Давай ориентироваться на это время.

Это было бы смешно, если бы не оказалось правдой. Ну или почти.