Текст книги "Шэмани (СИ)"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Зафар открывает рот, чтобы ещё что-то сказать, но Никодий останавливает его одним строгим взглядом. Он мог бы надавить на меня сейчас. Поддалась бы я, или нет, это уже другой вопрос. Но он мог бы. Но не делает этого, словно… понимает, как важно для меня сейчас принимать решения самостоятельно. Если и искать союзника, то именно такого. А союзник мне нужен. В таком ракурсе моё решение очевидно. А эмоции можно и в сторону отставить. Поэтому, всё взвесив, произношу.

– Я свободна от его установок. Но пойти против Мессира мне сложно.

– Почему? – вскидывает бровь Никодий.

– Клятвы. На крови. Их дают все, кто служит ему. Добровольно, или принудительно. Я сопротивлялась до последнего, но кинжал у горла трёхлетней сестры стал веским аргументом. Поэтому, даже сейчас я не могу убить его, не могу сознательно причинить вред…

– Предусмотрительная тварь! – грохает с досадой кулаком по столу Зафар.

– А не сознательно? – задаёт правильный вопрос Никодий.

В последний раз я улыбалась девятилетним ребёнком и, наверное та гримаса, которая искажает моё лицо вряд ли похожа на улыбку, скорее на кривую усмешку. Но мне плевать. Потому что я, как никто другой знаю, сколько внутренних запретов можно обойти, если уметь не задумываться.

Глава 7

– Вы замечали, как может постепенно измениться мнение общества о чём-то неприемлемом и казалось бы неоспоримом? – Я не могу напрямую рассказать, что именно делает и планирует Мессир. Но что мешает мне порассуждать, а моим слушателям сделать соответствующие выводы?

Никодий склоняет голову набок и в его прищуренных глазах мелькает понимание. Чувственные губы изгибаются в довольной улыбке. О да, он точно услышит всё что нужно.

– И как же это работает? – заинтересованным тоном спрашивает он.

– Ну представьте себе. – я никогда раньше не делилась своими мыслями и выводами, но то с каким вниманием слушают меня мужчины, дарит уверенность в себе и голос мой крепнет. – История прекрасно помнит, как “хорошо” жилось жителям нашей Сеттавии под правлением Ламии и её потомков. Эта древняя царица, казалось бы очень прочно вошла в историю, как кровавый тиран, при котором магические расы тянули непомерное ярмо, а люди воспринимались, как скот. Так же все знают, что лишь пришедшие в наш мир демоны смогли свергнуть власть кровопийц. Да так успешно, что те почти вымерли и далеко не одно тысячелетие оставались в тени.

– Это не помешало им пробраться понемногу везде. И стать за спиной многих власть имущих. Не только в Сеттавии. – замечает Никодий.

– Да. Но они всё равно в тени. – Хмурится громила Зафар.

– Несомненно. – киваю я. – Общество не примет такую власть. Пока что.

– Не представляю, что должно случиться, чтобы это изменилось. – со смешком замечает друг Никодия, но мельком взглянув в его глаза, я вижу, что он далеко не так прост, как хочет казаться.

– Вы правы. Разом изменить это невозможно. Но совсем другое дело, если на протяжении долгих лет постепенно вносить в умы масс крупицы другой информации. Например напишет какой-то исследователь историк статью о том, как любила Ламия свою единственную дочь. Да она остаётся кровавой тираншей, но ведь уже становится чуть-чуть не настолько монстром. А потом ещё кто-то сделает открытие, что ментальное воздействие детей Ламии может излечить некоторые психические недуги. И спустя пару месяцев в инфосети появляется очень кстати совсем случайный кадр, как Мессир Сорра выходит из клиники для душевно-больных, и анонимное интервью медсестры, что он помогал в лечении какого-то безнадёжного случая. Я совсем не удивлюсь, если в ближайшее время окажется, что кровь детей Ламии можно использовать для создания вакцины, от какого-нибудь страшного магически-устойчивого вируса. И будет ли после такого общество настолько же отрицательно настроенно к потомкам давно почившей царицы?

Я говорю, и буквально чувствую, как щёлкают пазлики в головах слушающих меня демонов. Всё это уже происходит. Давно, основательно и планомерно. И Никодий сейчас точно вспомнил и статью историка, и открытие светила психиатрии, и фото в инфосети. И ещё много чего другого. Маленькие, на первый взгляд незаметные весточки грядущих перемен. Кроме того, уверена, для него не секрет, что орден владеет огромными финансовыми ресурсами. Я уже молчу о том, что Сорра принадлежат контрольные пакеты акций ведущих компаний по производству инфовизоров, амулетов связи и ещё много чего другого. Хотя это и не афишируется.

– А такой вирус существует? – спрашивает Зафар.

– Пока нет. И в ближайшие два месяца не будет. – произношу я.

Никодий резко выдыхает, поняв на какую дату я намекаю. Да, всё сходится к этому параду трёх лун. Редкое явление, время силы, когда возможны сложнейшие по затратам ритуалы. Я не знаю штамм, какого именно вируса будет подвержен преобразованию, но в том, что Мессир собирается совершить что-то подобное, не сомневаюсь. Первый вирусолог, доктор Тиам Горасий, к тоторому явился мой бывший хозяин с предложением сотрудничества, наотрез отказался работать на орден. Его угасшие глаза в числе многих снились мне потом в кошмарах. Тогда как Хозира Ташэску мне даже искать не пришлось. Он сам явился на встречу с Мессиром. И детали их соглашений мне неизвестны, я была занята другим заданием в тот момент.

– Что будет, если Сорра узнает, что ты жива? – спрашивает Никодий. На его смуглых щеках играют желваки, он зол и не скрывает этого.

– Я стану одной из главных его мишеней. Если моя сестра всё ещё жива, он попытается шантажом заставить меня вернуться. Если нет, на меня откроют охоту.

– Ты можешь это узнать?

– Думаю, да. – собственно собираюсь это сделать, как только окажусь одна.

– А открыть нам путь к твоему бывшему хозяину? – спрашивает Зафар.

– Зачем? – я ведь уже объяснила, что не могу сознательно делать то, что причинит Мессиру вред.

– Мы просто хотим поболтать с ним. – скалится этот демонюка. – Может даже в гости пригласим.

И ведь не врёт. Никодий хмыкает и переводит на меня вопросительный взгляд.

– Я не могу открыть дверь конкретно к нему.

– Опять клятвы? – интересуется Зафар.

– Нет. Подчинить дочь Скользящего Мессиру было не так уж и легко, поэтому он закреплял ментальные установки своей кровью. И пил мою. Мне ненавистна эта мысль, но он связал нас кровно…

– А Скользящие друг друга не видят. – закончил за меня Никодий.

– Совершенно точно. – киваю, подтверждая. – Но я могу открыть вам дверь в Цитадель. Но сделаю это не раньше, чем узнаю жива ли сестра.

– Я понял тебя. – кивает согласно мужчина. – Тебе нужно что-нибудь для этого?

– Нет. Только уединение. Желательно. – и силы, хочется добавить, потому что организм ещё явно не восстановился после вчерашнего. Но я понимаю, что действовать нужно очень быстро. Пока Мессир не заподозрил даже, что я жива. Тогда он точно скроется.

– Отлично. Тогда, думаю, наш разговор, можно завершать. Я проведу тебя в твою комнату. Там тебя никто не побеспокоит столько, сколько потребуется. – он поднимается и идёт ко мне.

– Кхе-кхе, ну что ж. Я вижу, что не прогадал, сведя вас вместе. – подаёт голос Жуарэ, слушавший до сих пор молча. – Тогда, надеюсь, Никодий, ты не будешь возражать, если я уже пойду.

– Вы не боитемь мести Сорра? Он ведь из-за вас без кобари остался. – с иронией спрашивает Никодий, замерший рядом с моим креслом.

– У меня есть одно чудное местечко, где мне ничья месть не страшна. – улыбается хитро старый Провидец. – Судьба Сеттавии теперь в надёжных руках. Я всё, что должен был, вам сообщил. Позвольте откланяться.

(Никодий)

Вот уверен, что старый интриган и комбинатор опять выдал только ту порцию информации, которую посчитал нужной. Но если Сорра думал, что Жуарэ можно припугнуть и получить ответы, то я отлично знаю тщетность таких методов в данном случае. Старик на самом деле радеет о высшем благе. И собственную жизнь он бы не сомневаясь поставил на кон, если бы это понадобилось. Уж я то знаю это, как никто другой. Так что возражать нет смысла. У меня есть цель, созрел уже более-менее продуманный план действий и, что самое главное, мои теперь уже два сокровища в безопасности в этом доме. И я позабочусь, чтобы так было и дальше.

Поэтому киваю Зафару, чтобы проводил старика.

– До встречи, Жуарэ. Если нужна будет помощь, или защита, обращайтесь. – пожимаю я сухую морщинистую руку.

– Обо мне можешь не беспокоиться, Нико. Тебе есть кого стеречь и защищать. – подмигивает мне Провидец, а потом шагает к Шэмани, которая медленно и как-то тяжело поднимается с кресла. Надо к ней целителя вызвать. Своё хорошее самочувствие она явно преувеличила.

В их разговор я особо не вслушиваюсь, изучая её ауру. Приглушенная боль, усталость. И удовлетворение. Девочка явно довольна нашим союзом, что не может меня не радовать. Интересно, Сорра хотя бы подозревал насколько сильного противника сам себе создаёт. Эту крошку-демоницу с острым умом, стальной силой воли, редким даром и умением находить лазейки даже в кровных клятвах, определённо лучше иметь в союзниках. Враг она опасный. Правда эта мысль тут же заставляет меня задуматься, а не найдёт ли лазеек Шэми в данной мне клятве. В том что она не собирается вредить Сэй, я уже не сомневаюсь, а вот в том, что она не сбежит, когда посчитает это нужным, уверенным быть не могу. От одной только мысли об этом хочется её привязать к кровати и не отпускать. Вот только это не сработает, а с полной вероятностью испугает и оттолкнёт её от меня. Значит будем искать другие способы привязать маленькую кобари к её суженному в моём лице.

Как только Жуарэ в сопровождении Зафара покидают кабинет, я снова оказываюсь рядом с ней. С каждой минутой мне становится всё сложней сдерживаться и держать руки при себе. Её хочется обнять и укрыть от всего мира, спрятать от всех и стереть из глаз эту отрешённость. Что угодно лучше чем это выражение, от которого мне казалось, что ей всё равно жить, или умереть. И лишь возможность читать её ауру хоть немного успокаивала мои инстинкты. Я видел, что она далеко не так равнодушна, как хочет казаться.

– Как ты себя чувствуешь? – нависаю над хрупкой фигуркой.

– Терпимо. – пожимает тонкими плечами, не поднимая взгляд.

Шэмани высокая, но тонкая как тростинка. Всё бы отдал, чтобы увидеть её демоническую форму. Наверное она так же прекрасна, как эта. Так странно. Ещё пару дней назад я даже представить себе не мог, что буду вот трястись над едва-знакомой девушкой, боясь ошибиться и сделать неверный шаг. Мог бы надавить, усилить напор, вижу ведь, что её тоже ко мне тянет. И с любой другой бы так и поступил. Но не с той, что нужна мне на всю жизнь. Истинная это не бабочка одноднёвка. Вот и чувствую себя рядом с ней, как на минном поле. Такое сокровище надо бережно завоёвывать.

– Я хочу пригласить для тебя целителя. – ставлю её в известность и ожидаемо вижу, как хмурятся тонкие светлые брови. – Это брат Зафара. На него можно положиться.

– Я в порядке. Мне не нужен целитель. – возражает тихо.

И можно было бы подумать, что несмело, но я отлично слышу стальные нотки в её голосе.

– У меня будет к тебе просьба. Личная. Очень важная.

– Какая? – спрашивает удивлённо.

– Я хочу, чтобы ты присмотрела за моей дочерью, пока это всё не решится. И даю тебе разрешение уводить Сэй немедленно, если ей будет грозить опасность. Этот дом защищён по максимуму. Зафар и его парни бдят круглосуточно. Но мне будет спокойней, если мою дочь будет защищать ещё и Скользящая.

По мере моей речи её глаза становятся всё больше. О да. Я смог выбить её из равнодушно-созерцательного состояния.

– Вы правда настолько мне доверяете? – у неё даже голос теперь немного дрожит.

Я понимаю этот шок. И ещё вчера сам бы не поверил, что предложу такой вариант. Но я видел с каким благоговением смотрела она на мою дочь, и видел, что Сэй, нарочно, или нет, уже запустила в душу этой девушки первые ростки деликатной, едва заметной, но уже неоспоримой связи. Моя дочь, как и я, определилась с выбором и теперь так просто не отпустит. Так почему бы не позволить моему маленькому обаятельному монстрику помочь папе завоевать потенциальную маму?

– Да, Шэмани. И у меня есть на то причины. Так что, ты согласна?

Знаю, что играю нечестно. Но сейчас я готов использовать все возможные способы, чтобы привязать её к себе, моей дочери, моему дому, чтобы привязать её к жизни. И она вознаграждает меня неуверенным кивком.

– Да. Я согласна. Это наименьшее, чем я могу отблагодарить вас и вашу дочь.

– Хорошо. И раз мы пришли к этому соглашению, я вызову для тебя целителя. И не спорь. – довольно завершаю я наш разговор и увлекаю её из кабинета.

Рука сама собой ложится на тонкую талию. Потребность в прикосновениях к ней выше меня.

– Сколько тебе потребуется времени, чтобы узнать насчёт сестры? – спрашиваю я, когда мы оказываемся рядом с её дверью.

– Не очень много. – хмурится она, словно решает какой-то очень важный вопрос.

Застывает возле двери и, вместо того, чтобы открыть её, медлит, задумчиво покусывая губу. И вид зажатой белыми зубками нежной плоти настолько меня увлекает, что я не сразу слышу её тихую просьбу.

– Что? – переспрашиваю недоверчиво. Мне наверное послышалось.

Она хмурится, явно уже жалея, но всё-таки повторяет.

– Вы не могли бы… присутствовать? Я… мне возможно понадобится открыть дверь. А без вас это будет нарушением клятвы.

И берётся таки за дверную ручку.

(Шэмани)

Я чувствую, что он удивлён моей просьбой. И, наверное, я сама удивлена. Но мне отчего-то невыносима мысль остаться сейчас одной. Я… боюсь. Именно так. Мне безумно страшно узнать, что Ави больше нет. Все эти годы именно надежда спасти её, была основной силой, которая держала меня несмотря ни на что. Это был тот якорь, без которого я не представляла, что делать. Поэтому и попросила у мужчины, чьё присутствие делало меня настолько живой, чтобы он побыл рядом.

– Да. Конечно. – кивнул он и сам открыл дверь в выделенную мне спальню. – Говори, что я должен делать.

– Ничего. Можете присесть даже, пока я буду искать мою Ави.

– Ави?

– Савари. Так зовут мою младшую сестру.

– Насколько младше? – интересуется Никодий, проходя в комнату и садясь на кровать вместо одного из кресел.

– На шесть лет. Ей сейчас должно быть восемнадцать.

– То есть, было три, когда убили ваших родителей?

– Да. – я сейчас не хочу вспоминать, как плакала она в руках Мессира.

И мужчина, словно поняв это, больше не задаёт вопросов, лишь кивает, всем своим видом показывая готовность мне помочь.

И я вспоминаю её другую. Солнечную, светлую, ласковую. Она так заливисто хохотала, когда папа подбрасывал её высоко в воздух, так потешно пробиралась ко мне в постель, чтобы выпросить страшную историю, или наоборот девчачью сказку, так любила мамину выпечку, набивая полный рот сладкими печеньками. Моя маленькая Ави, моя сестра. Где же ты, родная? Отзовись. Я свободна, я ищу тебя. Я тянусь сознанием к единственному родному существу, что осталось у меня в этом мире, ищу её, как когда-то искала чтобы спасти из лап мерзких убийц. Взываю к родственной крови, ментально зову её, напрягая остатки сил. И ничего не слышу в ответ. Я не чувствую её. Совсем. Словно её больше нет. Остатки моего мира рушатся, больно раня бритвенно острыми осколками, и я, задыхаясь в безвучном рыдании, оседаю на пол.

– Ави, моя Ави, отзовись. – я ещё на что-то надеюсь, глаза невидяще закатываются, когда я ухожу дальше, но меня вырывает из этого уже почти забытия, ощущением чьих-то рук, сгребающих меня в охапку.

– Вернись, я сказал! – рычит над ухом уже такой знакомый голос. Меня встряхивают, словно тряпичную куклу, а потом сжимают очень крепко. – Что случилось?

– Её нет. – хриплю я. Слёзы струятся по моему лицу уже непрерывным потоком. Уже второй раз за последние сутки я рыдаю в руках этого мужчины.

– То есть?

– Я не чувствую её. Совсем. – срываюсь я на крик и мне плевать, как воспримет мой тон властный шарган.

– И ты решила, что она мертва. – констатирует он спокойно. И держит меня. Крепко так держит.

– А что я должна решить?

– Может, что ты просто не можешь её увидеть?

– Она моя сестра. Она первая, к кому я самостоятельно смогла открыть путь. Как я могу её не видеть, не чувствовать? – я пытаюсь взять себя в руки, но у меня слабо это получается. Меня снова трясёт и тело готово обернуться от переизбытка эмоций.

– Ей было три. Какой у неё дар? – несмотря на моё состояние, он продолжает говорить спокойно, и это спокойствие становится моим якорем, дарит силы.

– Никакого. Он ещё не проснулся тогда.

– Она ведь может быть и Скользящей, как ты.

О чём он? Но ведь этого не может быть. Или может? Что я вообще знаю о своём даре, помимо того, что успел мне рассказать отец и того, что я прочла в его записях из тайника.

– Но она ведь младше. Я думала… что только я могу.

– Нет. Не только ты. Это вообще редкость, конечно. Но если сходятся в пару Скользящие, то все их дети могут иметь этот дар.

– В пару? Вы имеете ввиду моих родителей? – я поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Не может быть. Я никогда не видела, чтобы мама открывала пути.

– Я не уверен. Крэй свою семью прятал от всех. Но точно знаю, что ваша мать была последней из такого же рода, что и твой отец. Возможно она и не имела дара Скользящей, но кровь у неё определённо была подходящей, чтобы таковой вариант был возможным. Не спеши считать сестру мёртвой.

Чувствую, как отпускают понемногу стальные тиски, сжавшие моё сердце, а мозг отчаянно ищет другие причины для надежды. Ави изначально была гарантом моего послушания. Не стал бы Мессир уничтожать её. Мне отчаянно хочется верить в это. Но где она тогда?

На голову мне ложится мужская ладонь, как-то особо бережно и нежно поглаживая, успокаивая. Он по прежнему сидит на кровати. Большой грозный шарган, баюкающий в своих надёжных объятиях маленькую кобари.

– Кроме того, нельзя исключать возможность того, что её от тебя прячут. – добавляет Никодий после некоторого молчания.

– Как?

– Поверь мне. Есть способы. Если знать от кого прятать. Ты ведь до сих пор считала, что она жива. Неужели не почувствовала бы, если бы это было не так?

– Я не знаю. Хочется думать, что почувствовала бы.

– Вот и думай. Мы обязательно её найдём.

– Мы?

– Да. Мы.

Эта непререкаемость в его голосе сейчас странные вещи творит с моим сердцем. Оно пропускает удар и щемит так неожиданно… и горькая сладость ощущается в его стремительном трепыхании. Я уже успела забыть, что это такое, когда рядом есть тот, кто заботится и оберегает.

– Спасибо. – произношу, смотря в глаза Никодию.

– Пока не за что. – дёргает он уголком губ.

– Есть. – возражаю я.

Мы замираем вот так, лицом к лицу. Меня безумно тянет к этому мужчине. Эта тяга необъяснимая и непонятная мне. Она не на физическом уровне. Точнее не только на физическом. Мне мало того, что я сижу у него на руках, мало того, что он держит меня в своих объятиях, прижимая к широкой мощной груди. И меня пугает эта растущая внутри потребность в его близости, присутствии, прикосновениях.

– Что со мной происходит? – срывается с моих губ.

– Что именно ты имеешь ввиду? – хрипло спрашивает он, изучая меня потемневшим взглядом.

Разумно ли говорить демону, как сильно нуждаюсь я в нём? Стоит ли давать ему такую власть, ведь и так я связана уже с ним клятвой и согласием охранять его дочь. Меня пугают мои собственные чувства, пугает то, что я почти готова их ему озвучить, ведь давно уже научилась глубоко всё прятать в себе. Я не знаю. Я ещё не решила. Поэтому мотаю головой, пряча сомнения под опустившимися веками. И буквально кожей ощущаю, что он этим разочарован.

Мы ещё некоторое время сидим вот так. И я позволяю себе этим насладиться. А потом его руки разжимаются, отпуская.

– Мне нужно идти. – сообщает Никодий. – Через час обед. Я зайду за тобой.

– Я не голодна. – констатирую, поднимаясь с его колен и стараясь не анализировать острое чувство потери.

– Я хочу, чтобы ты присутствовала. Вам с Сэй нужно лучше познакомиться. С ней бывает тяжело.

С таким одарённым ребёнком? Ещё бы.

– Хорошо.

Он кивает и на этом мы расходимся. Точнее Никодий оставляет меня одну и с его уходом кажется, что меня покидают и силы держаться. Какой теперь в этом смысл? Сбрасываю тапочки и забираюсь на кровать. Сворачиваюсь в позу эмбриона, накрывая голову руками и просто отпускаю разум парить в пространстве, захлёбывась в своём одиночестве.

Глава 8

За обедом помимо Никодия и его дочери, присутствовала ещё и Томар. Когда мужчина привёл меня в небольшую уютную столовую, она окинула меня нечитаемым взглядом, но ничего не сказала. Зато Сэй своего восторга не сдерживала. Её радовало всё. И то что папа дома, и то что Жуарэ заходил сказать, какая она умничка, и почему-то то, что я присутствую рядом. Наверное ребёнку просто не хватает общения. Её няня производила впечатление немногословной женщины.

Хозяин дома галантно отодвинул мне стул, помогая сесть, а потом занял своё место и попросил минутку внимания.

– Сэй, у меня для тебя есть новость. Шэми согласилась присматривать за тобой вместе с Томар.

Девочка сначала округлила глаза, отчего они стали ещё больше, а потом завизжала радостно, хлопая в ладоши. Однако от меня не укрылось, как нахмурилась пожилая няня.

– Мистер Зарба, вас не устраивает моя работа? – спросила она расстроенно.

– Что вы! Вы замечательная няня, Томар. – заверил Никодий, улыбаясь пожилой демонице. – У Шэмани будут совсем другие обязанности. Она будет охранять Сэйлин.

– Охранять? Разве дома ей что-то угрожает? – встревожилась женщина.

– Дома, думаю, что нет. Но к сожалению угроза существует и мы вынуждены ужесточить меры безопасности. Поэтому вам, кстати, придётся полностью переехать сюда на время, пока эта угроза не минует.

– Меня хочет убить тот злой колдун, что прислал Шэми? – серьёзно хмуря маленькие бровки, спросила Сэй, подтверждая свою сообразительность. Услышав ее слова Томар поражённо ахнула.

– Да, малыш. Но ты ведь знаешь, что мы ни за что не допустим, чтобы с тобой что-то случилось? – произнёс Никодий, склонившись к дочери и смотря в упор ей в глаза.

Она очень долго смотрела в ответ, скорее всего читая своего отца. А потом улыбнулась безмятежно.

– Конечно, папа. С тобой и Шэми никакие колдуны мне не страшны.

Мужчина улыбнулся мягко и чмокнул её в нос.

– Ты у меня самая храбрая девочка во всех мирах. А теперь давай кушать. После обеда у меня для тебя будет важное задание.

На этом разговоры временно прекратились. Воодушевлённая обещанным заданием малышка живо уплетала свою порцию еды. Я кушать особо не хотела и лишь делала вид, что увлечена обедом. К тому же постоянно чувствовала на себе внимательные взгляды Никодия.

– Шэмани, нам нужно ещё кое-что обсудить. – произнёс он, как только отложил столовые приборы. – У меня в кабинете. Томар, Сэйлин пойдёт с нами, зайдите за ней через полчаса.

– Ну, папа, я уже большая. – надула губы девочка. – Не надо за мной заходить.

– Надо, малыш. Иначе кое-кто будет греть свои маленькие ушки, слушая то, что нельзя.

– Неправда! – обиделась кроха и потешно сложила ручки на груди.

– Серьёзно? – иронично изогнул бровь Никодий, склонив голову набок.

Сэй пыталась казаться обиженной, но её с головой выдавали хитрые глазищи, и расползающиеся в улыбке губы. Глядя на эту кроху, я и сама не заметила, как улыбнулась.

– Пойдёмте, девочки. – хмыкнул демон, поднимаясь из-за стола.

Я тоже встала, а потом неожиданно почувствовала, как за мою руку хватается маленькая ладошка. Опустив глаза, увидела рядом Сэй. Девочка задорно хихикнула и потянула меня от стола.

– Пойдём, Шэми. У папы для меня важное задание. Для тебя, наверное, тоже.

Мне ничего не оставалось, кроме как поддаться. Тягловой силы и энтузиазма ей было не занимать.

– Конечно. Пойдём. – улыбнулась я краешком губ, вспоминая, как это.

И тут же поймала жадный взгляд Никодия на своих губах.

– Ты такая красивая. – доверительно сообщила мне Сэй и тут же оглянулась на отца. – Папа, правда Шэми очень красивая? Как принцесса из сказки?

– Ещё лучше, малышка, ещё лучше. – произнёс хрипло мужчина и приглашающе махнул рукой на дверь.

Так мы и добрались до кабинета. Впереди донельзя довольная Сэй, потом ошарашенная таким напором я, на буксире, и позади сам Никодий. Стоило нам войти, как малышка тут же меня отпустила, чинно прошествовала к одному из кресел, где и уселась с очень важным видом.

– Я слушаю тебя, папа. – произнесла она не менее важным тоном, отчего мне ещё больше захотелось улыбаться.

Оглянувшись на Никодия, я увидела, что тот сам едва сдерживает смех.

– Присаживайся тоже, Шэмани. – велит он, прежде чем занять своё место. – Сэй, я хочу, чтобы ты ещё раз посмотрела в глаза Шэми и поискала, не осталось ли в её сознании никаких гадостей, о которых ты говорила. А потом ты поставишь ей защитные блоки. Так, как тебя учил Каймир.

Я вскидываю голову и недоверчиво смотрю на мужчину. Что он задумал? Неужели все эти слова были пустым обещаниями. Не позволю. Не хочу, чтобы ко мне в голову снова лезли.

– Какие блоки? Зачем? – спрашиваю, еле сдерживая негодование.

– Защитные. Чтобы тебя больше никто не смог подчинить. – разом гасит на корню все мои возражения, невозмутимый демон.

– Никто? – недоверчиво переспрашиваю. Неужели это правда?

– Никто и никогда. Сэй справится. – он переводит взгляд на свою дочь. – Правда ведь справишься, малыш?

Девочка с энтузиазмом кивает отчего её тёмные кудряшки подпрыгивают, как пружинки и соскакивает с кресла, чтобы подойти ко мне. Становится напротив и смотрит почти умоляюще.

– Шэми, ты позволишь мне? Пожалуйста. Я точно-точно справлюсь. И буду очень-очень аккуратной. Каймир говорит, что я большая умничка.

Я беспомощно перевожу взгляд на Никодия.

– Шэмани, я клянусь, что это именно защитные блоки. Чтобы оградить тебя от ментального воздействия. Соглашайся.

– Вы расскажете мне, откуда у Сэй такие способности и что она ещё умеет? – спрашиваю я, убеждая себя, что меня отнюдь не интересует мама этого маленького ангела. Я просто хочу знать, что может моя уже почти подопечная. Только это.

– Обязательно. Я всё тебе расскажу. Постепенно. – кивает он, а я повторяю этот жест, но уже для Сэй.

Девочка довольно подпрыгивает, хлопает в ладоши, а потом внезапно залезает мне на колени. Усаживается поудобней, вынуждая меня обхватить руками маленькое тельце, и берёт моё лицо в ладошки, обдавая сладким детским запахом. В этом белом платьице в жёлтые горохи она такая солнечная, такая милая.

– Я буду смотреть. А ты меня впусти. – гоаорит очень серьёзно и я снова тону в её бездонных глазах.

Время останавливается. Вмешательство Сэй вполне ощутимо, девочке явно не хватает ещё опыта и отточенности, но даже на сырой силе она может творить чудеса. Чувствую, как дрожит от усердия детское тельце и сжимаю руки крепче, опасаясь, что она упадёт. Снова приходит боль, но я стараюсь не показывать этого, чтобы не расстраивать мою маленькую спасительницу, и держу глаза широко открытыми даже когда накатывает удушающая слабость. Сознание уплывает, мозг в очередной раз перегруженный сторонним вмешательством, требует отдыха, но я держусь из последних сил.

– Всё. Я справилась, папа. – слышу её тихий уставший голос, а сама наконец соскальзываю в блаженную темноту.

Сознание возвращалось медленно, словно нехотя. Сначала я осознала себя лежащей на чём-то мягком, потом услышала тихие мужские голоса. Решив, что информация лишней не бывает, я не стала выдавать себя.

– Каймир уже едет. Не психуй, с ней всё будет в порядке. – даже шёпот у Зафара звучит басовито.

– Тебе легко говорить. – вздыхает в ответ Никодий.

– А чего ты ждал? Её мозгу уже памятник надо ставить за пройденные испытания. Не думаешь, что ты поспешил?

– Нет. Я должен сделать всё, чтобы он до неё не добрался. Никак.

– А почему тогда попросил Сэй? Она ведь ребёнок.

– Да. Ребёнок. Но только её блоки невозможно взломать.

– Каймир тоже мог бы. – выдаёт новую порцию информации Зафар.

– Я не стал бы просить Шэмани пустить себе в голову незнакомого ей мужчину. Это исключено. Я даже не знаю, как вообще его к ней подпущу. – чеканит Никодий. – Только то, что он не чужой, и то, что ей действительно нужен целитель, смиряет меня с этой мыслью.

– Мдаааа. – тяне начальник охраны. – И когда ты ей скажешь? – спрашивает он, заставляя меня насторожиться.

– Когда она будет готова. Сейчас ещё рано. Слишком много потрясений для девочки.

– Уверен?

– Да. – отрезает резко Никодий и я слышу его приближающиеся ко мне шаги. Мужчина замирает рядом, а потом произносит тихо. – Я знаю, что ты уже очнулась, Шэми. Как самочувствие?

Открыв глаза, я вижу его, склонившегося надо мной, и сердце уже привычно пропускает удар.

– Терпимо. – произношу севшим голосом. Кажется, это слово уже становится для меня привычным.

– Голова не болит? – обеспокоенно спрашивает он, опустив ладонь мне на лоб.

– Нет. – констатирую, после секундного молчания и оценки собственного состояния.

Я немного скашиваю глаза и понимаю, что лежу на диванчике в кабинете Никодия. Мужчина рядом не выказывает никакого недовольства тем, что я слышала их с Зафара разговор, поэтому решаю спросить напрямую.

– К чему я должна быть готова? Что вы мне не рассказываете?

Стальные глаза прищуриваются изучающе, а потом он отнимает руку, и садится у меня в ногах. Я тут же пытаюсь спустить их назад, чтобы подняться, но Никодий перехватывает мои щиколотки и ложит их себе на колени, поглаживая босые ступни.

– Лежи. Тебе ещё рано вставать. – велит он, прежде чем ответить на мой вопрос. – Я тебе очень многого не рассказываю, Шэми. Кое-чего просто ещё не успел, а кое-что, считаю, что ещё рано.

– Почему?

– Малыш, ты меньше суток назад ещё была под контролем Сорра.

– Вы считаете, что он всё ещё может на меня влиять? – пересохшим губами шепчу я, боясь ответа.

– Не в том плане, что ты думаешь. Но пятнадцать лет рабства не исчезают бесследно, стоит лишь получить свободу. Даже если опустить тот факт, что твоя психика несомненно травмирована, то имеется и ещё одна проблема.

– Какая? – мне не нравится, то что он считает меня травмированной, но это ведь правда.

– Ты недополучила того обучения, которое должна была бы. Не услышала от родителей той информации, которая дала бы тебе понимание природы демонов в общем и кобари в частности. Ты многого не знаешь. И я просто считаю, что эти знания тебе нужно осваивать постепенно.

Он говорит правду. Возможно не всю, но опять мне не врёт. Я уже не раз задумывалась о том, что действительно мало что знаю о своей расе. Гораздо меньше, чем надо было бы. Отец больше стремился обучить владению даром. А о демонах говорил мало. Мама больше занималась Ави. Они никуда не спешили и не ждали беды. А Мессиру, даже если и было что-то известно, то точно не нужно было, чтобы я владела лишней информацией.