Текст книги "Хайпанули (СИ)"

Автор книги: Ольга Чулкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

В это время в кабинет вошла Екатерина Николаевна. Разговоры прекратились. "Андрей Владимирович, разве можно женщинам, которые приехали в администрацию из районов на праздничное мероприятие, в своих лучших нарядах, говорить такое, как вы!",– сказала она.

– Вы, вы, – губернатор задыхался от негодования.

– Я не позволю унижать людей, пока могу,– и вышла из кабинета.

– Почему все молчали? Она меня унизила,– кричал губернатор. Обычно хладнокровный, ничего не принимающий близко к сердцу Андрей Владимирович был в ярости. И с тех пор чтобы он не делал, из головы не выходила Екатерина Николаевна. По пятницам он всегда ездил в какой-нибудь отдаленный район, который располагался поближе к Москве, пораньше оказаться в кругу семьи. Организуя очередную поездку губернатора, Славик выехал на три часа раньше. Хотел поговорить с главой района. Ему важно было реабилитироваться, он придумал как. В районах поездки проходили по традиционному сценарию: посещение сельскохозяйственного, промышленного предприятий, встреча с жителями поселения в ДК, совещание с районным активом. Славик, в разговоре с главой, без всяких намеков, напрямую сказал: мол, необходимо, чтобы каждый их выступающий на активе говорил: "Спасибо губернатору, Андрею Владимировичу, за помощь и содействие в делах". Глава района пережил уже насколько губернаторов, был, как говорится, тертым калачом и, не задавая вопросов, ответил: "Организуем!".

Андрей Владимирович просто светился после встречи с активом. Каждый выступающий говорил, что благодаря его помощи дела стали идти лучше. Ему понравилось такое уважительное отношение. Славик понял:угодил. С тех пор мероприятия с участием губернатора заканчивались словами благодарности в его адрес. Такого не было со времен Леонида Ильича Брежнева. Оппозиционная газета, единственная в области, мастерски высмеивала культ личности. Критика не действовала на губернатора. "Благодарят, значит, понимают, как я много работаю",– считал он.

В этот день в Москву он попал раньше обычного, позвонил Ташковскому, договорился о встрече. Приехал к нему домой, согласился выпить немного виски.

–Ты каждую неделю домой ездишь?– спросил Ташковский.– Не боишься, что без спроса? Губернию не положено оставлять.

– Если что, то быстро доскачу, три часа езды, водитель опытный, мне что семьи не видеть?

– Ты же публично заявил, что семья переехала в регион. Хоть по праздникам жену, детей народу представляешь?

– Люди уверены, что я семью перевез. Я другое хотел обсудить.

Андрей Владимирович рассказал о ситуации с Екатериной Николаевной.

– Гнать ее и все! Я бы ее прямо на мероприятии поставил на место. Ты так не умеешь! Скоро выборы в Госдуму, предложи ей принять в них участие. Выброс наверх, это один из методов избавиться от ненужного человека. Даже если станет депутатом, то далеко от региона будет, не сможет вмешиваться в твои дела. Запомни: ты хозяин региона!

Екатерина Николаевна победила на выборах, в районах она пользовалась авторитетом, была своей, местной, ни одну жалобу не оставляла без разбирательства. Понимала, что ее специально выбрасывают наверх, чтобы отстранить от работы в регионе. Екатерина Николаевна уже подбивала дела, собиралась переезжать в Москву. В конце рабочего дня насотовый позвонил знакомый, попросил принять одного человека. "Екатерина Николаевна, вы сразу все поймете, надежда на вас, потом из Москвы помочь не сможете".

Оказалось, что она знала этого человека. Он лет 20работал в гараже администрации. Одно время часто возил ее в районы.

– Виталий, давно тебя не видела. Ты кого сейчас возишь?

– Уволился два месяца назад. Не мог больше терпеть такого. Я возил начальника департамента Андриевич. Она, как поедет в интернаты для стариков или детей, то ей багажник забивают продуктами. Я не мог на это смотреть. И продукты не те, какими детей и стариков кормят. Там икра, рыба дорогая... К ее приезду готовились, специальные закупки делали. Екатерина Николаевна, она же богатая. Как можно отбирать у стариков и детей?

Екатерина Николаевна уже не раз докладывала губернатору, что наАндриевич поступают жалобы. Он никаких мер не принимал, Андриевич была его человеком. Екатерина Николаевна созвонилась с прокурором, договорилась о встрече.

– Сколько можно смотреть на все это? Почему бездействуете? Андреевич взятки берет, а старикам щи из топора варят.

– Мы знаем все. Ни одна Андриевич берет, губернатор тоже замешан в коррупции. Но отмашка была сверху не трогать его, эксперимент политический идет. Но с Андриевич пора разбираться.

Из прокуратуры она вернулась на работу, секретарь сказала, что ее срочно вызывают к губернатору. Андрей Владимирович с сарказмом в голосе спросил: "Екатерина Николаевна, тут по вашему ведомству мздоимствообнаружилось. Андриевич нехорошие вещи проворачивала. Я инициировал проверку прокуратуры. Это хорошо, что вы в Госдуму избраны, иначе я бы вам выговор объявил. Может вы в связке с ней? Я не допущу коррупции...". Екатерина Николаевна побледнела, поняла, что хочет ее виноватой сделать. Не стала напоминать о служебных записках, поняла: они уничтожены.

– Я, как вы правильно заметили, уже депутат Госдумы, постараюсь сделать все, чтобы помочь региону. Главная помощь– вас убрать с должности. За четыре года вы столько натворили, не знаю, можно ли исправить! Чем раньше Вас уберут, тем скорее начнется освобождение. Вы ничего не умеете, принимаете неадекватные решения. Вся администрация только и занимается, что вашим пиаром. Человеку в здравом уме такое и в голову не придет. Окружили себя послушными исполнителями, профессионалов в администрации не осталось. Аесли таковые и есть, то они заткнулись, надо же семьи кормить.

Вышла из кабинета, внутри нее все дрожало. Выпила стакан воды, понимала, что теперь ей будет объявлена настоящая война. Кто-то уже доложил о ее визите в прокуратуру. Уезжала в Москву с тяжелым сердцем. В Госдуме пыталась поговорить о ситуации в области. "Забудь! Это назначение – политическое. Его пока не тронут, иначе Ташковскийподнимет такой хай, мало не покажется",– сказал ей знающий человек.-"В области миллион жителей, долги зашкаливают, все больше предприятий-банкротов",– доказывала она.– "Об этом хорошо известно, но область маленькая, а тут большая игра идет".

Она не понимала этой большой политики, из-за которой регион все больше становился депрессивным, но была бессильна изменить ситуацию.

***

Надежда добралась домой после смены поздно. Предстояло два выходных дня, дел было много. Создали общественную организацию, неофициально. В нее вошли друзья Надежды, Димы, члены инициативной группы по спасению Соснового Бора.

– Может, нам в существующую общественную организацию войти всем кагалом?– спросила подруга Надежды Аня.

– А зачем? Они свое дело делают, мы свое. Чем больше неравнодушных– тем больше сделаем.

– Мы же дороги не отремонтируем, зарплаты не повысим...

– Маленькие дела будем делать, людям помогать.

На воротах храма Надя увидела объявление, что требуются волонтеры для ухода за больными в неврологическое отделение городской больницы. Четверо из организации, с благословления батюшки, стали дважды в неделю ухаживать за больными. Надя узнала, что ее знакомая старушка попала в Дом престарелых. У Людмилы Егоровны были дочь, внучка и Надя удивилась, что они определили ее туда. У Людмилы Егоровны случился инсульт, ходить не могла.

– Надя, кто за мной ухаживать будет? Дочь, внучка работают, денег на сиделку нет.

В палате находилось четыре женщины, все лежачие, у всех были дети, внуки. "Неужели и меня такое ждет",-с ужасом подумала Надя и сказала:

– Не по-божески. Дети должны ухаживать за родителями!

Женщины с ней согласились, но она видела, как они ждут своих родных. Особенно горькой оказалась судьба самой старшей обитательницы палаты Марии Павловны, ей шел 90 год.

– Она вон в том доме жила,– приподнявшись на локтях сказала Тамара, показывая на дом, который находился за оградой Дома престарелых.– Жила с дочкой, зятем, и еще внучка со своей семьей. Мария Павловна в свое время квартиру получила. Внучка второго ребеночка родила, не стало места для бабки. Определили сюда, она, бедная, каждый день, как проснется, к своему подъезду шла. Звонила в домофон, а дочь ей говорила: "Уходи". Тогда она на лавочку садилась и ждала, когда кто из родных выйдет, может, пустят домой. Не могла без своей квартиры жить, без родных. Месяца четыре так было, без воды, без еды бабка сидела на лавочке и ждала, что дочь позовет домой, а вечером плелась сюда, в палату. Два месяца назад ногу сломала, гипс наложили, потом сняли, она наступила на ногу и снова перелом. Говорят, кости у нее как стеклянные. Ей теперь вставать не разрешают. Да и слабая она.

– Дочь-то приходит?

– Раз в месяц, как пенсия. Заберет остатки от пенсии, принесет ей апельсины, и наша Мария Павловна радуется: дочь приходила. Да что говорить, все мы в одинаковом положении...

– Уже два года Надя раз в месяц навещала в доме престарелых своих подопечных. "Это все от нашей нищеты,– считала она. – Жили бы попросторней, побогаче, то и не отдавал бы никто своих родителей в казенный дом". Высказала свои мысли Диме, а тот ответил: "Прервалась связь времен. Понятия, что такое хорошо и что такое плохо перевернулись с ног на голову. Ведь только и говорят: полюби себя. Не ближнего, а себя, делай, как себе лучше".

Вместе своей группой они собирались редко. У каждого были свои обязанности. К майским праздникам ходили на братское кладбище, приводили в порядок заброшенные могилки.

Однажды в магазине решили проверить продукты на срок годности. Пришли втроем, нашли просроченные. Просили пригласить администратора. Вышел такой бугай, что Надя едва доставала ему до плеча.

– Почему не написано, откуда фрукты, овощи? По закону покупатель должен знать это, и посмотрите, сколько мы нашли просроченного товара!– горячо говорила Надя, а Наталья с Ларисой ее поддерживали.

– Кто вы такие?– спросил бугай.

– Люди, граждане своей страны!

– Видал я этих граждан. Удостоверение у вас есть, чтобы нас проверять? Прокуратура и та должна предупредить о проверке. А вы кто такие?

– Мы налоги платим!

– Какие с вас налоги, голодранцы! Это я налоги плачу! Не уйдете, полицию вызову, за скандалом в торговом зале наблюдали покупатели.

– Ачего ты им полицией грозишь? Тебя надо в полицию, правильно они говорят: товар плохой продается, овощи гнилые. Надо вызвать Роспотребнадзор! Придумали, что бизнес кошмарят, это они нас кошмарят, сил больше нет.

– Их требования законны!– подошел к бугаю мужчина и показал удостоверение. Надя не видела, какое удостоверение, но после этого бугай изменил тон, сказал: "Все исправим".

– А вы кто?– спросила Надя у мужчины.

– А вы кто?

– Мы просто люди. Объединились в волонтерскую организацию, хотим, чтобы жизнь лучше была.

– Не зарегистрировали организацию?

– Нет, мороки много, да и зачем? Разве мы не можем за справедливость бороться.

– Можете, только осторожней. Вызвал бы хозяин полицию, сунул бы им денег, а вы бы в отделении объяснительные писали. Бизнесмены, в отличии от вас, прибыли хотят, а не справедливости.

Теория малых дел,так называл их волонтерство Дима, неожиданно принесла большой результат. В социальных сетях Дима нашел исповедь старшего по дому, который писал о борьбе с управляющей кампанией. Дима договорился с ним о встрече. Пошел не один с волонтером, студентом Алексеем. Жильцы дома требовали от управляющей кампании: заасфальтировать дворовую территорию, перенести контейнерную площадку, восстановить зеленую зону, которая превратилась в стоянку для автомобилей. Алексей все сфотографировал, Дима написал исковое заявление в суд, попросил старшего по дому собрать подписи.

– Идите к начальнику управляющей компании, покажите заявление в суд с требованием выплаты морального ущерба в один миллион рублей. Скажите, что завтра заявление подаете.

Вечером Диме позвонил старший по дому, рассказал, что сначала начальник компании кричал: "Нечего меня судами пугать, пуганый..." А я ему, мол, не пугаем, предупреждаем, как порядочные люди. Вы по суду двор заасфальтируете, а на миллион морального ущерба мы двор в сад превратим, и я показал ему то, что ты мне дал, решение суда из соседней области, где была такая же ситуация, и суд присудил жителям компенсацию в один миллион. Почитал он это решение, помолчал, потом сказал: "Не подавайте в суд, сделаем все".

Слово начальник управляющей кампании сдержал, потребовалось три дня, чтобы привести двор в нормальное состояние. Жильцы вышли во двор, волонтеры из Надиной организации приехали посмотреть на преображение.

– Попрошу тебя, парень, не распространяй ты это решение суда, а то начнут жильцы других дворов требовать благоустройства, мы банкротами станем,– попросил начальник управляющей кампании Диму.

– Такое решение суда– это первая ласточка! Чтобы миллион рублей компенсации жителям двора! Такого не бывало, есть справедливость!– сказал Дима.

– Кто бы сомневался! Только надо за нее побороться!– поддержал Алексей.

***

Володя пришел домой днем, не было заказов. Знал, что дочь в школе, жена на работе. Услышал голос жены, не снимая обуви, сразу пошел в их комнату. Жена завязывала халат, молодой парень пытался натянуть джинсы. Володе казалось, что все происходит не с ним. Ударил парня, тот устоял на ногах, но из носа пошла кровь. Маша закричала: "Только попробуй меня тронуть, я тебя посажу". Он не собирался ее бить, он вообще не знал, как быть дальше. Сел в кресло, налил бокал вина, из бутылки, которая стояла на журнальном столике, выпил, вкуса не почувствовал.

– Ты же ему нос сломал, у него вечером концерт. Он знаменитость, ты ответишь...

– Отвечу,– сказал и посмотрел на парня, который прикладывал полотенце к носу. "Где-то я его видел",– промелькнула мысль, но вспомнить не мог.

Парень быстро собрался и ушел. Володя как сидел в кресле, так и продолжал сидеть. Казалось, если встанет, то упадет, ноги были, словно чужие. Не представлял, что после произошедшего можно жить дальше. Не с Машей, а вообще жить. Жена кричала:

– Убирайся вон, это моя квартира. Я тебя не люблю, я люблю Евгения, он талантливый, тонкий человек, а ты, как быдло какое-то, драться начал.

– Вы часа три знакомы?

– Мы познакомились вчера, но это не имеет значения, он певец! Что тебе объяснять! Ты уходишь рано, приходишь поздно. Что хорошего я вижу в жизни?

– Тебе же мало денег было, я ушел из школы, зарабатываю.– Наконец он смог встать на ноги, чему обрадовался. Подошел к шкафу и стал выбрасывать из него наряды.– Когда же ты шмотками насытишься? Тебе и сейчас денег мало? А мне по ночам школа снится...

– Иди в свою школу, я развожусь, шуруй к мамочке. Только ключи оставь, ты здесь никто, даже не прописан.

Надя весь день не могла дозвониться до сына, позвонила невестке.

– Я его выгнала, мы расходимся.

Когда Надя услышала это, то уговорила хозяина отпустить ее с работы, поехала к невестке.

– У меня гости,– открывая дверь, сказала Маша.

– Я с вами посижу. Не помешаю?

Подружки невестки были навеселе. Надя не хотела разговаривать при всех, но Маша начала первой:

– Я встретила человека, он меня любит. Он певец, я ждала его всю жизнь...

– Так бывает, я тоже со своим солдафономразошлась, невозможный человек,– поддержала разговор Оля. Она редко бывала в гостях у Маши, но дружили они со школы.

– Какой он солдафон– спросила Надя, зная ее мужа. – Приличный человек.

– Приличный? Ему бы только воевать, сейчас на Донбассе...

Он не солдафон, а патриот,– сказала Надя.

– Пусть по-вашему будет, но денег мало. Настоящие мужчины достойно содержат свои семьи.

Больше Надя уже не хотела спорить, хотелось послать всю компанию и уйти. Но она представляла, в каком отчаянии сейчас находится сын. Он любил Машу. "Будь прокляты эти деньги, девки на них помешались, парни им хорошие достались, они их гнобят. Господи, мир перевернулся. Черное стало белым. Она вызвала невестку на кухню.

– Маша, почему развод! У вас же дочь!

– Он пришел не вовремя, застал меня с Евгением, побил его, тут кровищи было море. У него вечером концерт, он уедет, а потом меня с собой в Москву заберет. Больше не могу такой жизнью жить. Работа, дом. Жизнь одна, надо прожить ее интересно.

– Это как?

– Развлекаться, чтобы большой дом был, слуги...

– Слуги? Забыла в каком веке живем?

– Прислуга, слуги, какая разница?

Сына Надя застала пьяным. Он сидел один и тупо пил водку.

– Не надо, от этого лучше не станет.

– Ты уже знаешь? Как мне теперь жить? Я без нее не могу...

– Ложись спать. Утро вечера мудренее.

– Меня водка не берет, не могу опьянеть. Она уедет в Москву,– сын заплакал. Надя обняла его, прижала к себе и говорила, говорила, чтобы отвлечь Володю от отчаянных мыслей.

На нервной почве у сына началась экзема. Надя утром и вечером смазывала больные места, сын не ходил на работу, не звонил жене. Она не могла видеть, как страдает сын.

– Подожди, она скоро начнет тебя возвращать. Не собирался он ее в Москву забирать. Подцепят провинциалку на гастролях, потешатся и забудут.

Маша позвонила через неделю. Сын повеселел, воспрянул духом. Молодые сошлись, Надя понимала: любящая душа все прощает. К концу сменыНаде позвонила невестка и пригласила приехать с ночевкой. На столе стояла почти полная бутылка вина.

– Это я бокал выпила в ожидании вас!– сказала невестка. "Красивая, но дурная!",– подумала Надя.

– Мама, ты к нам переезжай!– сказал сын, невестка поддержала его.

– Надя, у нас же три комнаты, как раз все уместимся, Анечка будет присмотрена, вам в эти турлы не надо будет ездить.

Надя слушала и радовалась: "Хотят жить с ней большой семьей".

– Мама, а однокомнатную в Сосновом Бору продадим, я здесь классный ремонт сделаю, мебель новую купим, будет не квартира, а конфетка.

– Как же без квартиры остаться?– не поняла Надя.

– Почему без квартиры? У нас же трехкомнатная, раньше люди так и жили большими семьями!

Надя не хотела продавать квартиру, но сын с невесткой уговорили. Невестка прописала ее к себе. За квартиру в Сосновом Бору выручили 700 тысяч рублей. Сын сделал ремонт, обновили мебель, Анечке купили хороший сотовый, а старый компьютер отдали Наде. Деньги закончились через три месяца, но квартира преобразилась.

Через полгода невестка связалась с очередным заезжим артистом, выгнала Володю. Идти ему было некуда, теперь у Нади с сыном своего угла не было. "Где у меня голова была? Бог разум отнял, разве я не знала своей невестки?– в отчаянии думала Надя.-Наваждение какое-то, как загипнотизировали". Но сына она не попрекала, боялась за его жизнь. Невестка и ее выгоняла, кричала: "Это моя квартира". Надя поехала к Диме за консультацией. Он сказал, чтобы ни в коем случае не уходила из квартиры, но объяснила, что, если невестка попробует выселять ее через суд, то решение будет не в ее пользу, потому что квартира находится в собственности невестки, доказать, что она продала свою квартиру, вложила деньги в ремонт, трудно.

– Пока до этого не дошло, живите спокойно. Покричит и заткнется. А если уж до серьезного дойдет, то там и думать будем.

– Надя никак не могла выбросить из головы, что оставила без собственного угла и себя, и сына. Поддерживали друзья-волонтеры, иначе она совсем бы впала в депрессию. 55-летие Надя отмечала в одиночестве, в своей комнате, из которой ее выселяла невестка. Друзья предлагали вскладчину сходить в кафе, но она не согласилась. С внучкой попили чайку, поговорили. Анечка висла на бабушке и говорила, что она у нее самая любимая. Пенсию Наде назначили 10 тысяч 300 рублей. Могло быть больше, но последние пять лет она работала неофициально, эти годы не вошли в стаж. "Проживу, много ли мне надо? Но если невестка выгонит, снимать жилье будет не на что". Невестка задерживалась с работы. Надя беспокоилась, позвонила ей.

– Я в Москву еду, буду обустраиваться, вы за Анечкой присмотрите.

Месяц невестка не звонила, на звонки не отвечала. Надя сходила с ума, Аня часто плакала, спрашивала, где мама. Внучке шел 13 год, она стала замкнутой. Позвонила классная руководительница, сказала, что Аня не была в школе два дня. Надя не стала ругать Аню, просто уволилась с работы, чтобы девочка все время была у нее на виду. "Проживем на мою пенсию. Не жили богато и нечего начинать. Только коммуналку с пенсии не потянуть". Она попросила сына помочь. "Мама, Маша попросила у меня 100 тысяч в счет алиментов, я назанимал денег. Мне же кредит не дают, я официально не устроен".

Шел второй месяц, как от невестки не было никаких известий, а тут Анечка радостно сообщила, что мама завтра приезжает. " Стыдно, наверное, мне было звонить, но слава Богу объявилась",– облегченно вздохнула Надя.

Маша приехала с мужчиной лет 40. "Симпатичный, холеный, видно, специалист по женщинам, альфонс",– отметила Надя.

– Квартиру буду продавать! Доченька, мы с тобой в Москве будем жить.

–Ура!– закричала Аня.– Я хочу жить в Москве.

Мужчина обошел квартиру по-хозяйски.

– Надо быстро продавать агентству, конечно, часть денег потеряем, иначе можно и год продавать. Дом панельный, построен давно, такие не котируются.

– Я тебе доверяю. Как скажешь,– елейным голосом ответила Маша.

– Как хорошо в Москве! Если бы Вы знали, где мы только не были.

– И где же?– спросила Надя.

– На разных тусовках в богатых домах. Столько знаменитостей видела! Совсем другая жизнь!

Наде стало по-настоящему страшно."Из-за этой дуры я без квартиры осталась, сын на съемной живет, теперь она и внучку бомжем хочет сделать! Костьми лягу, а не дам ей квартиру продать",– решила Надя.

Маша суетилась на кухне, готовила мясо по-французски. Надя не стала терять время, решила поговорить с мужиком.

– Как тебя зовут?

– Вадим. А Вас? Надежда...

– Петровна. Это она на тебя сто тысяч потратила?

– Что такое сто тысяч!

– Я не буду с тобой спорить, но ты не на ту напал. Даю тебе пять минут и чтобы я тебя больше не видела. Выметайся в Москву, там таких авантюристов хватает. Квартира не продается! Полицию вызову если не уберешься и скажу, что ты у меня 100 тысяч украл.

– Что Вы говорите, сейчас Машу позову, вы здесь никто, она мне говорила...

– И Машу позовешь, а я все равно полицию вызову. Я в этой квартире прописана, замучаешься судиться, чтобы меня выписать, а с живым человеком мало найдется охотников квартиру купить.

– Вы здесь прописаны? Маша не говорила...

Надя сходила за паспортом, сунула ему под нос штамп о регистрации.

– Это меняет дело,– сказал он и тихо, как наблудивший пес, чтобы Маша не видела, ушел.

– А где Олег?– спросила Маша.

– Уехал в Москву.

– Не может быть, что вы ему сказали?

– Сказала, что квартиру вместе со мной не продать. Ты совсем очумела от мужиков, хочешь дочь без жилья оставить.

– Вы, вы...– Маша заплакала от негодования.

– Как ты в Москве на эти деньги собиралась квартиру купить?

– У него деньги есть. Просто надо было немного добавить. Мы бы поженились и жили в Москве.

– Такие на бедных не женятся, у тебя, кроме квартиры, ничего нет. Он же авантюрист...

Невестка все пыталась дозвониться до Олега, потом вошла к Наде в комнату заплаканная. "Надя, он сказал, чтобы я не звонила, и матом выругался".

– Интеллигенция московская...

– И чего ныть по подонку! Кроме квартиры ему от тебя ничего не нужно было... Включи мозги, не совсем же ты тупая.

– Мне с ним комфортно было, на тусовки ходили...

– Что такое "комфортно"? Любовь же нужна, а ты готова дочь бросить, только пальчиком помани. Тебя только Володя любил...

– Надо нам сойтись!– невестка всегда принимала скоропалительные решения.

– Не любит он тебя больше, переболел... У него женщина есть... Невестка заплакала. "Вот, артистка..."– подумала Надя, но за эти годы так привыкла к своей непутевой невестке, что зла на нее не держала, жалела.

– Пойдем мяса по-французски поедим,– сказала Надя.– А то когда еще мяса удастся поесть, неизвестно. Я без работы, ты без работы, Володю в долги вогнала, будем на мою пенсию жить.

***

Шла предвыборная кампания. Президент не сомневался, что большинство проголосует за него. Элита, конечно, будет голосовать против. У них все есть, но они всем недовольны. Он умел довольствоваться малым, хотя все президентские резиденции были роскошно отделаны, принимал это как должное. Придет другой президент, будет в них жить. А пока они его. Оппозиционная пресса писала о резиденциях так, как будто они принадлежали ему. Искали, но не могли найти его вклады, собственность.

В ближайшем окружении президента не было ярких личностей. Откуда им взяться. Вся система назначения кадров заточена на карьеристов. Но он не исключал возможности, что может появиться человек, которого он в свое время назовет преемником. Но это будет не скоро. Сейчас ездил по стране, встречался с разными слоями общества, не сомневался в правильности принимаемых решений. Запад делал все возможное, чтобы поставить страну на колени. Чем больше на него давили, тем больше сопротивлялся, давал все новые поводы для критики в свой адрес. "Меня не будет, а Крым останется в составе страны!– подумал он. – И все знают, что Донбасс я не брошу". Это знали и западные политики, которые пытались давить санкциями, чтобы у него сдали нервы, спровоцировать на военные действия. Не могли дождаться. Но когда они перейдут черту, то мало не покажется. Слабая Россия устраивала Запад, укрепление страны не входило в планы западных политиков.

Президент возвратился в свою загородную резиденцию поздно вечером. Двух часовой перелет, встречи, а потом еще и совещание в Кремле... В конце дня пресс-секретарь дал ему дайджест зарубежных и отечественных СМИ. Ничего нового. Его по-прежнему подавали главным монстром мира, который всем угрожает войной, захватом чужих территорий, якобы придерживаясь традиционно экспансионистской политикой державы. А он делал совершенно другое, пытался, пока мог, поставить державу на ноги, чтобы после него разрушить созданное оказалось невозможным. Своими действиями он показывал, что страна не бьется в конвульсиях, ожидая помощи Запада, ведет самостоятельную внешнюю политику. Либералы упрекали, что внешняя политика ведется в ущерб внутренней. Он знал это лучше своих оппонентов. Все действия по внешней политике были направлены на то, чтобы с большой страной, с огромными природными богатствами считались. От своих намерений он не отступится!

В самолете выпил стакан кефира, а сейчас захотелось есть. Попросил принести рыбу на пару и легкий салат, а сам пошел в душ. Ел с удовольствием. Думал об Олимпиаде, вспомнил, как предлагали её бойкотировать. Он считал, что спортсмены должны ехать, участвовать под олимпийским флагом. Понимал, что Запад делает все возможное для дискредитации России. Это был вызов ему: "Не высовывайся, ты президент большой, но нищей страны". Спал плохо. Утром, отложив все дела, смотрел хоккейный матч за Олимпийское золото между Россией и Германией. Ему так хотелось, чтобы наши выиграли, но он так волновался, что несколько раз уходил от экрана, пытаясь снять напряжение. Когда стало ясно, что наши победили, позвонил в Кореюглавному тренеру, попросил передать поздравления всей команде. Вошел пресс-секретарь.

– Наши молодцы, сейчас вся Россия ликует! И теперь уже неважно, что они так поступили с нашими олимпийцами.

– Согласен. Победа в хоккее – это все равно, что победа на Олимпиаде. Представляю заголовки западных газет! Это даже больше, чем победа в хоккее.

– Будете участвовать в предвыборных дебатах? Время такое, что можно было бы попробовать,– спросил пресс-секретарь.

– Пробуй, я не буду,– иронично улыбнулся президент и добавил.– Я же диктатор, какие дебаты?

–Навальный митинги устраивает, обстановка накаляется перед выборами.

– Это предсказуемо. Большие деньги вкладывают в оппозицию, им нужна страна послушная Вашингтону. К 90-м возврата не будет, и Майдан у нас организовать не получится. В рамках закона пусть митингуют, никакой опасности оппозиция не представляет.

На полдень у Президента была назначена встреча с силовиками, докладывали о готовящихся во всех регионах акциях в защиту Навального, снятого с участия в президентских выборах по решению суда.

– Действовать по закону! Порадуйте прессу, чтоб без работы операторы, фотокорреспонденты не остались, смогли бы крупным планом снять, как расправляются с борцами за свободу и демократию,– сказал президент.

– Так специально же бросаются на полицейских, провоцируют драки.

–Знают за что работают. Картинка дорого стоит, все газеты опубликуют, как я держусь за власть, что выборы безальтернативные, сфальсифицированные. Предательство во все времена хорошо оплачивалось. Тяжелый труд – Родину продавать.

***

На забастовку избирателей Дима предложил пойти всем вместе. Надя поддержала. Члены общественной организации в полном составе собрались у кинотеатра, месте митинга. Надя пришла с внучкой.

– Зря девочку взяли, мало ли что,– сказал Николай. Он работал инженером на заводе, недавно у него родился сын, мечтали в ипотеку купить квартиру, но никак не складывалось.

– Да мы в сторонке постоим, вглубь не пойдем. Человек 500 собралось?– спросила Надя.

– Около того. Больше всего молодых, но есть и пенсионеры. Послушаем, может, кто-то знает, как нашу жизнь сделать лучше,– сказала Валентина Ивановна, которая помогала в уходе за больными в городской больнице.

Первый выступающий начал с фразы: "Мне за это ничего не заплатили, я сам пришел". Надя засмеялась и прокомментировала: "Видно заплатили, раз оправдывается".

–Власть полностью коррумпирована, боится народа, бросает против недовольных полицию, но у них и армия наготове. Народ нищенствует, а олигархи скупают замки заграницей. У президента собственности заграницей на миллиарды долларов. Навального боятся, поэтому сняли с выборов. Наша страна самая богатая в мире, а мы живем в нищете...

– Все ораторы, в общем-то, говорили одно и тоже. Молодые парни и девушки кричали: "Да здравствуют свободные выборы". Надя обратилась к молодым людям, стоящим рядом: "Свободные, если бы Навального избрали?".– "А что зажили бы как в Америке".– "А ты там был?".– "Нет, но уже хотелось",– компания оценила его юмор дружным хохотом.

– Учишься?– переждав смех, спросила Надя.

– В этом году школу заканчиваю, мы из одного класса, узнали о митинге и пришли. Думаете, что мы недоросли, ничего не понимаем? Мама кредит взяла, чтобы за репетиторов платить. Она всю жизнь работает, а денег не хватает. Мы не о богатстве мечтаем, на самое необходимое не хватает. Мама хочет, чтобы я выучился. Молодым лапшу на уши вешают, что все равны, все дороги перед нами открыты. Это перед детьми богатых все дороги открыты за папины деньги. Нет справедливости...