Текст книги "Ангел (СИ)"

Автор книги: Ольга Найдич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Музыку эту я никогда раньше не слышала. И, наверное, не услышу. Потом я долго просила подругу найти эту кассету, но она так и не нашла ее. Лихорадочные, ломаные ритмы и пронзительная мелодия выворачивали наизнанку сердце. Я успела сделать несколько движений и уголком глаза заметила, что ангел встал и приблизился ко мне. У него было такое же злое лицо, как и у меня. Он подошел ко мне вплотную и… начал танцевать.

Это было больше, чем танец. Это была энергия в чистом виде. Мы слились с музыкой, не замечая никого вокруг, не зная, где находимся. Существовала только музыка. Мое тело само изгибалось под ее звуки и вскоре мне стало казаться, что я вижу себя со стороны. Сумасшедший танец длился вечно. Мы с Люком смотрели друг на друга, но не видели, и то, что мы в точности повторяли движения друг друга, было лишь необъяснимым совпадением.

Музыка стихла. Я остановилась, часто дыша и понемногу приходя в себя. Вокруг никого не было – ребята сидели в стороне, смотря на меня ошалело и восхищенно. Потом кто-то зааплодировал. Я перевела взгляд на ангела – он уже вернулся на свое место в углу и опять уставился в окно. Поразвлекался, значит… Костик подошел и неловко обнял меня, прижав к себе. От него пахло водкой.

– Зашибись ты танцуешь, – пьяно сказал он. – Прям секс… эта… бомба. Пошли покурим на лестницу?

Я поглядела на ангела – он смотрел в окно, никак на нас не реагируя. Ну и сиди себе, наблюдатель чертов! Я кивнула Косте и мы двинулись к двери. Мимоходом я подхватила чью-то рюмку с вином и выпила ее одним глотком, забыв о запрете понижать градус. До лестницы мы добрались с горем пополам, хватаясь за стены и находя это очень смешным. Последние метры Костя буквально тащил меня. На лестнице он аккуратно развернул меня лицом к себе и прижал к стене.

– Эй, а курить? – хихикая, спросила я.

– Потом покурим, – хрипло ответил он, засовывая руки мне под блузку. Ладони у него были холодные. Я просто стояла, не зная, что делать. Потом опять пришла злость и отчаянное, вызывающее упрямство. «Я докажу тебе!» – мысленно крикнула я ангелу и тоже залезла руками Косте под рубашку. Он впился губами в мои губы, целоваться он умел хорошо, я закрыла глаза и ответила на его поцелуй… Потом пришло чувство отвращения. Я оттолкнула Костю и стала лихорадочно застегивать пуговицы.

– Ты чего? – удивился он.

– Ничего! Все, хватит!

– Да ладно тебе, – он опять протянул ко мне руки, но я отпрыгнула и заорала:

– Хватит, я сказала! Уходи!

– Вот дура! – буркнул он. – Еще ломается…

– Я не ломаюсь! Я хочу, чтобы ты ушел!

Он обозлился.

– Ну и нечего было тогда из себя бл#дь строить! Пошла ты!

Он ушел, а я упала на ступеньки и разревелась.

– Ненавижу! – заорала я, колотя кулаками по стенке, изрисованной жирным черным маркером. – Ненавижу! Какого черта ты влез в мою жизнь? Что тебе нужно?

Чья-то рука опустилась на мое плечо. Я подняла глаза – передо мной стоял ангел. Чтоб он сдох, сволочь! Я ударила его, еще и еще, пока он не поймал мои руки и не сжал их.

– Что тебе нужно? – рыдала я. – Смотреть за мной, да? Ну и как? Много увидел? Все увидел? Все подробности? Жаль только, до конца не дошло, да? Может, мне его позвать, чтобы все тебе показать? Интересно, наверное, наблюдать? Ненавижу тебя! Слышишь? Ненавижу!

Он молча обнял меня и сел рядом, все еще продолжая удерживать мои руки. А моя злость куда-то ушла, оставив лишь горечь и отвращение к себе самой. Я снова заплакала, теперь уже не отчаянно, слезы лились сами, а ангел что-то тихо шептал в попытке успокоить меня. Потом я перестала плакать, мы просто сидели на грязных ступеньках лестницы, чувствуя странную, но прочную связь – я и мой ангел.

Утром я проснулась с дикой головной болью и нежеланием смотреть ему в глаза. Ангел о вчерашнем не говорил, вел себя как обычно, но пару раз я ловила на его лице виноватое выражение. С моего же лица аналогичное выражение просто-таки не сходило… С этого дня я перестала тяготиться его надзором и тосковала, если его не было рядом.

Выяснилось, что у нас практически одинаковые вкусы. Мы читали одинаковые книги (с почти одинаковой скоростью), смотрели одинаковые фильмы (и это сняло проблему, на какой канал переключать телевизор по вечерам), у нас не возникало трений в вопросах типа «куда мы сегодня пойдем гулять». Поскольку нормально общаться мы могли только в отсутствии других людей, то почти все свободное время шлялись по городу, выбирая наиболее пустынные места. Бандитов я не боялась. Да и как можно бояться, если рядом был ангел, оберегающий меня лучше любого телохранителя. Родители только удивлялись, с чего это я так полюбила прогулки. Мне было очень жаль, что я не могу рассказать им о Люке, но это бы создало нам слишком много проблем. И без того я сильно рисковала, общаясь с ним. Когда на улице было слишком холодно для прогулок (ангелу-то, ясное дело, было без разницы, мороз на дворе или жара, а вот я холода не переношу), я запиралась в комнате и говорила родителям, что готовлюсь к семинару, докладу и еще бог весть к чему. Это немного объясняло доносившееся из-за закрытой двери бормотание. Но просто говорить было скучно и мы целыми вечерами играли в карты. Он неплохо играл в дурака, но все же мне удавалось выигрывать у него время от времени. Если кто-то входил в комнату, он мгновенно бросал карты на кровать, и я делала вид, что раскладываю пасьянс. Конечно, родителей немного беспокоил тот факт, что у меня до сих пор нет молодого человека. Их можно понять – у всех моих подруг налаженная личная жизнь, некоторые уже вышли замуж, а я одна и одна, и при этом не слишком переживаю. Они ведь не знали главного. Не знали, что я не одна. Кстати, я трижды знакомилась с молодыми людьми. Даже на свидания ходила. А потом… потом я неизбежно начинала сравнивать. И результат получался неутешительным. Никто не мог быть лучше моего ангела. Сначала я думала, что это из-за того, что он ангел – недаром ангелов всегда наделяли нечеловеческими достоинствами. Но вскоре пришлось от этого мнения отказаться, после того, как мне пришлось наблюдать его довольно-таки сволочные выходки. Однажды, когда я шла вместе с очередным молодым человеком в театр, он из чистого озорства испугал бездомного кота так, что тот прыгнул прямо на моего спутника, расцарапал ему лицо и испачкал костюм. Потом, разумеется, он утверждал (ангел, а не кот), что это была чистая случайность, но я так и не поверила. Не говоря уж о тех случаях, когда он портил мне все возвышенное настроение на свиданиях своей постной миной. Да, он присутствовал на моих свиданиях! Он таскался за мной всюду и не упускал случая посмеяться над парнями, с которыми я встречалась, пользуясь тем, что никто, кроме меня, его не слышит и не видит. Когда это меня доставало до крайнего предела, я уходила на лестничную клетку и орала на него так, что дрожали стены. Он каялся, извинялся и обещал больше так не делать… надо ли говорить, что обещания эти забывались на следующий же день! В итоге я перестала знакомиться с кем-либо, во всяко случае, до тех пор, пока не придумаю, что делать с ангелом. Иначе спокойной жизни он мне не даст. Будет вечно ходить следом, источая холод и портя мне настроение унылой физиономией. Кстати, источая холод – это вовсе не образное выражение! Он менял температуру тела в зависимости от настроения. Я узнала это случайно. В один особенно холодный вечер мы сидели в подъезде и беседовали. Я терла руки друг о друга, дышала на них, пытаясь согреть, но все равно отчаянно замерзала, и тогда Люк сжал мои ладони в своих руках. У него были теплые руки, даже почти горячие. Меня это немного удивило – ведь у ангела нет крови, откуда тепло? Но спрашивать я не стала. Просто придвинулась к нему поближе.

А в один прекрасный день, когда я металась по комнате и едва не рыдала от злости (а почему? так это ангел мой, куда ж без него, сорвал мне свидание напрочь, зараза небесная, вспоминать даже не хочется, и с кем – с моей первой любовью, коя соизволила замаячить на горизонте и предложить прогуляться по ночному городу, что я невероятно обожаю), так вот, пока я металась по комнате, а ангел, надувшись, сидел на столе (на моем столе!) и не выказывал никоего желания раскаяться в своих грехах, я заметила одну странность. А именно – в том углу комнаты, где располагался стол, а вместе с ним и ангел, было значительно холоднее, чем во всей комнате. А когда я не выдержала и обругала-таки его нехорошим словом, оттуда явственно потянуло морозцем. Я сначала не поняла. Потом меня посетила смутная догадка и я подошла к нему вплотную. Ну точно, так и есть. Мороз, как говорится, крепчал. Для проверки я сделала несколько шагов вперед-назад – догадка подтвердилась. Ангел недоуменно наблюдал за моими телодвижениями, затем все-таки не утерпел и спросил о цели таковых. Я рассказала. Ангел удивился, заинтересовался и начал строить предположения насчет причин изменения собственной температуры. Я присоединилась к нему, и на том взаимная обида была прекращена. Тем временем ангел значительно потеплел. Отсюда нами был сделан вывод – температура напрямую зависит от настроения моего ангела. А, следовательно, и от моего настроения, поскольку в большинстве случаев оно у нас было одинаковым. Правда, тут еще неясно, кто от кого зависел, поскольку когда я была хмурая, то и ангел не юморил и вообще вел себя тихо, а когда его что-то доставало, то на меня, в свою очередь, накатывала необъяснимая депрессия. Наверное, это просто было взаимным чувством. Оно и справедливо. Не только же ему от меня зависеть! Ангел по имени Люк очень скоро стал неотъемлемой частью моей жизни, и я не могла представить, что будет, когда он исчезнет.

Вот тут-то все и началось.

Я, кажется, говорила, что все началось холодным апрельским вечером? Наверное, я ошибалась. Нет, вечером-то оно вечером, но только июльским, да и не холодным вовсе. Хорошенький такой теплый вечер, родители уехали в Египет (отпуск у них, видите ли, оставили меня одну, сердечное им за это спасибо – без шуток), я сижу на полу и разбираю завалы старых бумаг, ангел помогает и травит анекдоты – ну чего еще душе не хватало? А не хватало ей, как выяснилось, телефонного звонка, который и не замедлил прозвучать. Я бегом рванула к телефону – нельзя же заставлять людей ждать! – и схватила трубку.

– Алло!

На том конце воцарилось молчание.

– Алло!

– Где камни?

– Чего? – офигела я.

– Камни где?

– Какие камни? Вы не туда попали.

Гудки. Я положила трубку и встретилась взглядом ангела.

– Что такое? – насторожился он.

– Да не туда попали. Спрашивали, где камни. Да черт с ними, давай дальше. Ты копирку нашел?

Ангел спешно стал перебирать бумаги, но вид у него был какой-то того… не очень. Я не выдержала и спросила:

– Ты чего?

– Я? Да так… Ты уверена, что они не туда попали?

– Ну ессно. Какие у меня, к черту, камни? Ошиблись, говорю тебе. Небось фирма какая-то, попали не туда, тоже сейчас сидят и соображают, у кого это они камни требовали. Да ну их к черту.

Люк улыбнулся и сменил тему разговора. Но, как говорилось в известном анекдоте, «осадок остался».

А потом и выпал. Кто? Да осадок, кто же еще. Когда звонок повторился. Произошло это на следующий день, аккурат в это же самое время, только мы с ангелом не бумагами шуршали, а играли в шахматы. Опять потребовали камни. Пригрозили. А на предложение назваться повесили трубку.

– Это ж-ж-ж неспроста! – процитировал ангел героя мультика, и я с ним согласилась.

– Может, в милицию обратиться?

– Ну и что они сделают? – резонно возразил ангел. – Это же не телефонное хулиганство, просто кто-то ошибся номером.

– Дважды?

– Значит, им дали неправильный номер. Не реагируй – и все.

– А если они припрутся выяснять, где эти чертовы камни? – заметалась я. – Что я им скажу?

– Как они могут припереться? Они же адреса не знают. Успокойся.

– А если узнают?

– О Боже!

– И не жалуйся начальству, я все равно не успокоюсь.

– А тебе, между прочим, мат.

– Что?!

– Мат, говорю.

– Да ты просто снял с доски ладью! Шулер!

– Ничего я не снимал! Ты просто проигрывать не хочешь.

– Нет, снял!

– Нет, не снимал!

Мы препирались долго, даже поссорились, но не серьезно, а шутя. Это потом уже я поняла, что он хотел отвлечь меня.

Когда на следующий день в это же самое время телефон опять зазвонил, я не стала подходить. Просто заткнула уши. Ангел мрачно смотрел на меня, но рта не раскрывал.

– И не подумаю, – сказала я. – Пусть себе звонят, не собираюсь я опять выслушивать этот бред.

– Сними трубку, а? – почти ласково попросил он, и я нехотя протянула руку.

– Вы не туда попали, – буркнула я вместо приветствия.

– Дина? Динка, это ты?

– Ленка? – ахнула я. – Черт, ну ты меня и напугала.

– Дин, ты сейчас одна?

Я покосилась на ангела.

– Ага.

– Дин, ты помнишь Рашида?

– Конечно, разве его забудешь.

До того, как выйти замуж, моя сестра гуляла с одним из местных бандитов. Не знаю, зачем ей это было надо, может, ради самоутверждения. Как бы то ни было, они расстались, и расстались не лучшим образом – сестрице пришлось не спать несколько ночей, справедливо опасаясь за свою шкуру. Но Рашид не стал мелочиться и оставил ее в покое. От радости она совсем спятила и согласилась выйти замуж за своего однокурсника, живущего в соседнем городе, куда после свадьбы и укатила.

– Он к тебе не заходил?

– Нет, – тут уж я удивилась по-настоящему. Какого черта Рашиду ко мне заходить? Люк ходил туда-сюда по комнате, и рожа у него при этом была наимрачнейшая.

– Слушай, я тебя умоляю, если он зайдет или позвонит – ты меня уже полгода не видала, ясно?

Уй-й… Ленка, ты сволочь. Во что ты вляпалась на этот раз?

– Как я могу не видеть тебя полгода?

– Тогда месяц. Мы с тобой поссорились, обида страшная, по телефону не говорим и в гости не ездим. Слушай, у меня еще одна просьба. Ты мой шкаф разбирала?

– Не-а, зачем? Ты все шмотки забрала, а те, что остались, ни одна нормальная женщина не наденет.

– Хрен с ними, со шмотками. Поройся в верхнем ящике, там должен быть небольшой пакет. Подожди, успеешь. Я хочу, чтобы ты мне этот пакет привезла.

– А больше ты ничего не хочешь? – возмутилась я.

– Дин, я тебя умоляю! Ну хочешь – на колени встану? Он мне срочно нужен.

– А самой приехать не след?

– Да куда ж я на восьмом месяце потащусь, стыда у тебя нет!

– Тогда Витьку сгоняй.

Витька – это ее муж. Высокий, тощий, бесцветный. Ленка говорит, что он голубоглазый блондин, ей, наверное, виднее.

– Нет его, через неделю приедет, а мне уже через три дня надо. Дин, ну будь человеком!

– Да на кой черт он тебе сдался? Кстати, а Рашид тут при чем?

Сестрица моя долго сопела в трубку, но меня переупрямить ей никогда не удавалось, не удалось и теперь.

– Это… я… короче, он мне давно, еще до того, как мы поссорились, брюлики подарил. Много. А теперь назад требует, потому что в долги влез. Понимаешь, он их не в ювелирном покупал, у знакомых, непроверенные. Ну и вот… он же не знает, настоящие они были или нет, а я их люблю, это же тебе не бижутерия какая-нибудь, так что…

– Так что ты решила их подменить, – закончила я. – Молодец. Если он узнает, меня за компанию пристрелят или только покалечат?

– Да откуда ему узнать, я ж говорю, не проверял он их. А я тут человека нашла, хорошего человека, он все сделает. Ну Дин, привези, мне ж больше не к кому обратиться, знаешь ведь. Дин, я тебя как человека прошу.

– Не ломайся, – заметил Люк, – все равно ведь знаешь, что согласишься, чего душу-то вытягивать.

«А с тобой, душа заблудшая, мы опосля разберемся.»

– Ладно, – буркнула я, и Ленкины причитания сменились потоком благодарности. – Вечером буду. Но с тебя как минимум бутылка мартини.

За ночь мы с ней эту бутылку уговорим, потрепемся о своем, о женском и в который раз придем к выводу, что все мужчины – сволочи. Старый, многократно воплощенный в жизнь сценарий.

Повесив трубку, я обернулась к Люку. Он пожал плечами.

– Я же знаю, что ты все равно согласилась бы. Чего зря мучить человека?

– Ну, согласилась бы, – я подошла к шкафу и выдвинула ящик, в котором Ленка оставила свои шмотки. Сунув руку поглубже, я нащупала полиэтиленовый сверток и вытащила его на свет божий. Интересно, что там за… ой, мама моя! Я ошалело уставилась на переливающиеся камушки. Ленка, ну ты даешь! Откуда у тебя столько бриллиантов?

– Ничего себе! – ахнул Люк, заглядывая в пакет через мое плечо. – Мое мнение о твоей сестре коренным образом меняется.

– А каким оно было? – немедленно заинтересовалась я.

– Каким было, того уже нет. Если выйдем сейчас, успеем на электричку.

– Минутку! – я заметалась, натянула кроссовки, куртку, рассовала по карманам всякие нужные мелочи типа студенческого, а пакет запихнула во внутренний карман, поближе к сердцу. Люк ждал меня у двери.

Автобус подошел очень быстро, хотя обычно его приходится ждать не менее получаса. Ангел помахал мне рукой и легко запрыгнул на крышу. Он утверждает, что там ему лучше думается, но я-то знаю, что он просто терпеть не может находиться «внутри» других людей. Как объяснял он сам, ангел может спокойно брать любой предмет, растение или живое существо, но для человека он нематериален. Я, конечно, составляю исключение из этого правила.

На конечной остановке он спустился и подождал, пока я не выйду из автобуса.

– Улыбайся, Дина, – сказал он мне, подхватывая под руку. – Хотя нет, лучше не улыбайся, подумают, что ненормальная. Купи билет до станции, которая находится в той же зоне, но на другой ветке, понятно?

– Нет.

– В кассе назовешь не ту станцию, которая тебе нужна.

– Зачем?

– А тебя пасут, – сообщил он как ни в чем не бывало. – Трое в спортивных куртках, идут сзади, только не оборачивайся. Быстро покупаешь билет и отходишь от кассы.

В его глазах появился какой-то странный блеск, и я впервые задумалась над тем, какой была его прежняя жизнь. Кем он был? Сейчас он выглядел… опасным, можно было так сказать, хотя он был последним человеком… существом, от которого могла исходить какая-либо опасность. Во всяком случае, по отношению ко мне. И очень уж легко вылетело у него это словечко – «пасут». Неужели мне достался бывший бандит? Я скосила глаза, разглядывая его. А ведь и правда… Ангел подозрительно глянул на меня, и я тут же отвела глаза, порадовавшись, что с некоторых пор он утратил способность читать мои мысли. Выяснилось это опытным путем, я дико радовалась, а ангел мрачно сказал, что нет на свете справедливости. Но я опять сбилась с темы… Купив билет, я отошла подальше от кассы и прислонилась к ограде, высматривая среди людей на платформе моих преследователей. Ангел подошел к ним вплотную и начал слушать, о чем они говорят.

– Сама по себе ты им не нужна, – крикнул он мне, пользуясь тем, что никто его не слышит. – Они подозревают, что у тебя камни, но не уверены.

Вдруг его лицо помрачнело. Он еще немного послушал их разговор, затем быстро подошел ко мне.

– Твой поезд. Войдешь в последний момент, я тебе дверь придержу. До того постарайся не обращать на него внимания, будто это не твой.

– Ладно, – шепнула я. – Что они еще говорили?

– Ничего.

– Врешь.

– Тебе этого лучше не слышать.

– Они хотят меня убить?

– И не только. Не бойся, – он неловко погладил меня по плечу, и мне показалось, что он боится сам, – я им не позволю. В конце концов, я же твой ангел-хранитель.

Электричка остановилась. Люк встал около дверей и, когда послышалось «Осторожно, двери закрываются», схватил их руками, не давая закрыться.

– Давай!

Я рванула к нему, преследователи мои несколько мгновений стояли, разинув рты, потом сообразили, что к чему, и кинулись следом, но я уже проскочила в тамбур, и Люк прыгнул следом. Двери с грохотом захлопнулись.

Стоящие в тамбуре мужики покосились на меня с легким интересом. Ангел высунулся в разбитое окно и чертыхнулся.

– Что такое? – поинтересовалась я.

– Там тоже окно выбито. Один залез, акробат нашелся…

– И что же?

– Пошли, – он схватил меня за руку и потащил в вагон. Мужики проводили меня задумчивыми взглядами, а один едва не проглотил сигарету. Мы пробежали по вагону и на несколько секунд остановились в тамбуре, где, к счастью, никого не было.

– Если повезет, он нас не догонит, – попытался успокоить меня Люк.

– Так поезд-то не бесконечный!

– Ничего, вот отъедем немного подальше и сойдем. Он сейчас, небось, медленно идет, на пассажиров смотрит.

Мы быстро перебрались в следующий вагон и рванули дальше, к хвосту поезда. Неожиданно Люк остановился, едва не вырвав мне руку из сустава, на лице его было написано недоумение.

– Ты что?

– Да где же… – пробормотал он, озираясь вокруг, потом потряс головой. – Ладно, ничего.

Миновав еще несколько вагонов, мы выбежали в очередной тамбур и… и все. Он был последним.

– А теперь что? – жалобно спросила я.

Вместо ответа Люк выглянул в окно. Мы уже выехали из города, и теперь по обе стороны железной дороги простирался лес.

– Подожди здесь, – он рванул в вагон и уже на бегу крикнул:

– Я посмотрю, далеко ли этот урод!

Подожди… Хорошо ему говорить, его-то не замечают. И мне хорошо – за него беспокоиться не надо. Интересно, а вот когда я умру, я тоже буду ангелом? Для кого? А Люк тогда исчезнет или мы будем вдвоем за кем-то следить? Я попыталась представить, как мы бредем по улице вслед за… пусть это будет маленькая девочка. Вдвоем, наверное, будет веселее.

В противоположном конце вагона показался Люк. Человек бы на его месте запыхался, а у этого даже дыхание не сбилось. Минутку, а он вообще дышит? Зачем ему дышать-то?

– Наш друг сейчас будет здесь, – сообщил ангел. – Боюсь, тебе придется спрыгнуть.

– Туда?! – я посмотрела на мелькающую внизу землю и почувствовала себя… не очень хорошо.

– Прыгай спиной и назад, и старайся удержаться на ногах, не упасть, – ангел с трудом разжал двери. – Главное, не бойся.

– Хорошо тебе говорить…

– Послушай, – он отпустил двери, захлопнувшиеся со страшным грохотом, и взял мою руку в свои. – Все будет хорошо. Я обещаю. Ты мне веришь?

– Да.

Он опять раздвинул двери. Я подошла к самому краю.

– Ну что, готова?

Я кивнула.

– Тогда – вперед!

Не знаю, как это произошло, но я не упала! Я действительно не упала! В первую секунду… А затем покатилась с насыпи, обхватив руками голову и ошалело проклиная своего ангела. Хранитель, называется! Да он меня того и гляди угробит! Перевернувшись в последний раз, я уставилась в чистое голубое небо, с удивлением понимая, что особенно сильно не пострадала. А на небе – ни облачка. Так бы и лежать весь день. Как Андрей Болконский под Аустерлицем. Лепота…

– Дина! – надо мной замаячило перепуганное лицо ангела. – Дина, ты в порядке? Где-нибудь болит? Дина, ты меня слышишь?

– Ага…

– Дина, ты можешь говорить?

– Могу, могу… Дай отдохнуть человеку.

– Ты уверена, что ничего не сломала? – ангел никак не мог успокоиться. Испугался, хранитель. Задним числом. Раньше пугаться надо было.

– Да ничего я не сломала. Просто лежу.

– Тогда вставай, – он потянул меня за руки, и мне волей-неволей пришлось преодолеть земное притяжение и подняться на ноги. Сзади была железная дорога. Впереди был лес. По бокам была насыпь. Невелик выбор, а?

– И куда теперь?

– Не знаю, – Люк пожал плечами. – Далеко до ближайшего жилья?

– А мне откуда знать? По-моему, тут вообще ничего нет. Разве что в город вернуться.

– Вот-вот, там нас уже ждут с распростертыми объятиями. Делать нечего, пошли к твоей сестре.

– А ты часом не спятил? – забеспокоилась я. – Ночь на носу, а мы в темноте дорогу не найдем, заблудимся, как пить дать, да и вообще… Люк?

– Ничего, заночуем где-нибудь. Не переживай.

Я, конечно, люблю лес. Но ночью… в темноте… когда все вокруг шуршит и шевелится… Ну и ладно, я ведь не одна. Со мной мой ангел.

Темнело быстро. Вскоре я уже перестала различать что-либо дальше пяти метров, да и спотыкаться начала безбожно, не видя под ногами палок и корней деревьев, так что мне все время приходилось хвататься за идущего рядом ангела. Наконец Люку это надоело и он просто взял меня под руку.

– Фонарик бы, – жалобно вякнула я, оглядываясь по сторонам. У меня есть пунктик – боюсь темноты.

– Под глазом, – отозвался Люк. – Подожди немного, что-нибудь сообразим.

– Соображают на троих, – не осталась я в долгу. – А мы…

– Гляди, – перебил он меня, – вон там дом какой-то.

Я добросовестно прищурилась, но разглядеть ничего не смогла. Ангел же заметно повеселел и ускорил шаг, так что мне пришлось вцепиться в него мертвой хваткой, дабы не упасть и не остаться одной в темном, зловещем лесу. Ну ладно, это я уже загнула, он бы меня не оставил. Но мог бы и помедленнее идти, а?

Домом это, конечно, назвать было можно. Но с о-очень большой натяжкой. Двери заколочены насмерть, равно как и окна, стекла из которых были выбиты так давно, что даже на земле не было ни осколочка. Впрочем, возможно, я их просто не видела в темноте. Ангел дернул доску, которая была прибита к двери огромными гвоздями, и в результате половина доски осталась у него в руках.

– Это ж надо так прогнить, – изумился он. – Заходите, люди добрые, берите, что хотите.

Он начал отдирать от двери остальные доски – штуки три, не меньше.

– А ты уверен, что тут можно что-нибудь взять? – хмыкнула я. Люк на секунду задумался.

– А зачем тогда заколачивали?

Он бросил на землю последнюю доску и с полупоклоном распахнул передо мной дверь.

– Про… – дверь с грохотом упала на землю, – …шу.

– Вот затем и заколачивали – чтобы не рассыпалось. Ты бы первым пошел, а? Вдруг там кто-то есть, – я поежилась, с надеждой глядя на него.

– Привидений боишься? – подмигнул ангел. – А чего нас бояться-то?

Я не сдержалась и двинула его кулаком в плечо.

– А вдруг там змеи? Тебе-то все равно, а меня укусят.

– Какие змеи? Любая порядочная змея отсюда сбежит за три километра.

Но все же он пригнулся и нырнул в темный проем. Я огляделась по сторонам, прислушиваясь в то же время к звукам, доносившимся из дома. Судя по всему, ангел умудрился что-то уронить. Тут же послышались приглушенные чертыхания.

– Ты чего там? – крикнула я, в основном для того, чтобы убедиться – я не одна.

– Нет тут твоих змей, – крикнул он в ответ. – Заходи.

Я опасливо переступила порог и почти сразу же обо что-то споткнулась. Видимость была нулевая. Куда дальше идти-то? Я вытянула руку и внезапно наткнулась на что-то мягкое. Крик застрял у меня в горле.

– Не пугайся, это я, – нараспев произнес Люк, перехватывая мою руку. – Ступай аккуратно, тут дряни всякой на полу немерено.

Дряни и в самом деле было предостаточно, оставалось только надеяться, что вся она была неживой. Я высоко поднимала ноги, пытаясь через все это перешагнуть, а ангел пер напролом, расшвыривая ботинками в разные стороны все, что попадалось на его пути.

– Пригнись, – посоветовал он, когда мы подошли ко второй двери. – Тут вроде бы чисто, можно даже найти место, чтобы тебе поспать.

– Спасибо, – пробормотала я. – И что бы я без тебя делала?

Он засмеялся.

– Наслаждалась бы спокойной жизнью.

Отпустив мою руку, Люк двинулся вдоль стен, что-то высматривая… выщупывая, если точнее. Через полминуты я услышала громкий треск, и комнату осветил слабенький свет луны.

– Вот так будет лучше, – удовлетворенно произнес ангел, выламывая остатки фанеры, закрывавшей окно. – Жаль, кровати нет, ну да и так сойдет.

Я разгребла на полу небольшой пятачок и постелила на него куртку, потому что приключения приключениями, а глаза уже слипались. Пол был холодным, и я свернулась в клубок, с тоской думая о теплом доме и чистой постели. Ленка, ты передо мной в долгу. Да еще в каком!

– Холодно? – участливо спросил ангел.

– Это еще мягко сказано.

– Иди сюда, – он сел рядом и притянул меня к себе.

Я заснула, греясь несуществующим теплом, а ангел сидел в темноте и не шевелился, боясь потревожить мой сон. И если бы кто-нибудь заглянул в старый заброшенный дом посреди леса, он увидел бы странную картину – девушку, которая спит, наполовину вися в воздухе. Но никто не заглядывал сюда уже многие годы.

Утро было холодным, сырым и вообще неприятным. Во всяком случае, внутри домика. Кстати, это оказался вовсе не домик, а пост ГАИ! То-то я удивлялась, что он такой махонький. Пожмотились ГИБДДшники на помещение, ох как пожмотились. Дорога, разрезавшая лес, была заброшена, асфальт весь потрескался и из щелей лезла трава.

– Жаль, фотоаппарата нет, – с сожалением протянула я. – Щелкнулись бы на память. Красиво тут…

– Нравятся мне твои представления о красоте, – хмыкнул ангел, в объятиях которого я проснулась этим утром. По-моему, он тоже задремал… впрочем, он утверждал, что не спит вообще и лишь иногда позволяет себе ненадолго отключаться – что-то вроде медитации. Когда я его растолкала и намекнула, что можно бы меня и отпустить (ангел-то он ангел, а мышцы стальные, сожмет – не вылезешь), бедняга аж покраснел. Не знаю, насколько строго у ангелов соблюдается целибат, но если бы нас увидело его начальство… хм-гм. Впрочем, по некоторым данным, начальник его видит все, просто предпочитает не вмешиваться.

– Тебе смешно, а мне действительно красиво.

– Да не смеюсь я, мне тоже нравится. Ну что, пойдем? Бриллианты не потеряла?

Рука сама дернулась к заветному карману.

– Тьфу на тебя! Напугал же… О, слушай, все хотела тебя спросить – а у тебя конкуренты есть?

– Кто? – не понял ангел.

– Черти!

Люк почесал затылок.

– Никогда не встречал. Да ну, глупость какая. Неужели ты в эти сказки веришь?

Кто бы говорил!

Слегка огорчало отсутствие завтрака. Тем не менее, уже через три часа неторопливой ходьбы мы вышли к высокому зеленому забору, огораживающему санаторий «Лесной уголок». Нехилый, доложу я вам, уголок под этот санаторий оттяпали, можно было целый оздоровительный комплекс туда впихнуть.

– Почти дошли, – со знанием дела сказала я. – Сейчас этот забор кончится, будет дорога, а там на автобусе можно прямо до Ленкиного дома доехать.

– Ага. Ты бы это, потише говорила.

– А почему? – не сразу поняла я, но потом дошло. – Да, конечно. Знаешь, я уже забываю, что ты ангел.

Люк глянул на меня так, что я сочла необходимым пояснить.

– Я тебя вижу и слышу, даже ощутить могу. Единственное отличие в том, что ты не спишь, не ешь и не пьешь, а в остальном для меня ты обычный человек. Это для других ты не существуешь.

– Ангелы-хранители на работе не пьют, – гордо сказал Люк. – Но все равно спасибо.

– За что?

– Приятно, что ты не считаешь меня потусторонней диковинкой, – пожал он плечами и ненавязчиво взял меня за руку. – Как ты считаешь, эти парни не организуют нам встречу по возвращении? С цветами и оркестром?

– Не знаю.

– Ты так говоришь, будто совсем не боишься.

– А я и не боюсь, – спокойно сказала я. – Ведь ты не позволишь им причинить мне вред.