Текст книги "Год 2004-й"

Автор книги: Ольга Левицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава 7

Несколько дней я провел, безуспешно пытаясь собрать деньги на погашение кредита. Результат был практически нулевой. Каким-то непостижимым образом информация о том, что меня кинули, распространилась по городу. Меня вообще всегда поражало, откуда у нас все все знают. Я сам про себя столько не знаю, сколько коллеги. В новостях, по крайней мере, обо мне точно не сообщали. Так или иначе, денег мне никто не дал – ни друзья, ни партнеры. Даже разговаривать не стали. Все как в плохой поговорке. В победе вместе, в беде один.

Домой я приходил совершенно истощенный морально и физически. Я изо всех сил старался не показывать своего состояния жене. Все равно помочь она не сможет, так пусть хоть не расстраивается. К тому же она была беременной. Тем не менее Анжелочка конечно что-то заметила. Я несколько раз замечал, как она пристально смотрит на меня и качает головой. Но она была очень деликатной и не приставала с расспросами, полагая, что раз я не считаю нужным говорить – значит, мне так лучше.

Оставалась самая последняя, крохотная надежда – Борман. Конечно, о том, чтобы сделать волкам предъяву, не могло быть и речи. Это ежу понятно. Но тем не менее он мог попробовать хоть как-то разрулить ситуацию. Может, мне хотя бы частично удастся вернуть деньги. Или по кредиту как-нибудь растянуть выплату. В конце концов он крыша или кто?! Я понимал, что цепляюсь за соломинку, но другого выхода все равно не было.

Как раз подошло время платежа. Я приготовил конверт с деньгами и впервые за много лет с нетерпеньем стал дожидаться приезда рэкетиров. Однако прошел день, второй – никто не приезжал. Это было странно. Борман и его ребята всегда отличались пунктуальностью. – Ну что за невезуха! – думал я. – Когда очень надо, так никого нет, даже рэкет не едет! – Времени дожидаться больше не было. Я взял последние деньги (один черт знает, как они были мне нужны) и поехал по известному адресу.

Салон красоты, на втором этаже которого располагался «Гладиолус», оказался почему-то закрыт. – Ну что такое! – я чуть не психанул, мои нервы уже давно были на пределе. Я долго стучал в стеклянную дверь, но никто не открывал. Наконец послышались чьи-то осторожные шаги и на свет божий явился пожилой мужичок, явно сторож.

– А закрыт пока салон, закрыт, не стучите!

– Я на второй этаж, в «Гладиолус».

Сторож оторопел и явно чего-то испугался. – А конечно-конечно, проходите пожалста!

Поднимаясь по лестнице, я спиной чувствовал его странный, испуганный взгляд. Это мне не нравилось. За кого он меня принимает? Что-то было явно не так. И почему салон не работает? Сейчас ведь все без выходных вкалывают, и даже без обеда. Что случилось? Но вот, наконец и цветочная вывеска. Пройдя через приемную комнату, опять же без признаков жизни, я с волнением постучал в дверь кабинета. Никто не ответил. Я аккуратно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

– Можно?

Открывшаяся картина меня поразила. В кабинете царила грязь и беспорядок. Повсюду валялись какие-то скомканные бумаги, окурки сигарет, бутылки. Причем некоторые из них явно были разбиты об стену. За столом, уставленным пустыми пузырями, сидел огромный человек с опущенной головой. Казалось, что он спал. При звуке моего голоса Борман медленно распрямился и уставился на меня мутными глазами.

– А, Малыш. Чего тебе? – хрипло проговорил он. Лицо его выглядело страшно осунувшимся и постаревшим.

– Вот, Павел Матвеевич. Деньги принес, – выдавил я и положил конверт. Я уже понял, что Борману не до меня и жалел, что вообще пришел.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, затем оттолкнул конверт.

– Оставь себе. – Я облегченно вздохнул в душе.

– Спасибо, Павел Матвеевич. Пойду я…

Он не ответил. Я повернулся и пошел к выходу, стараясь не наступать на битые осколки. У самой двери Борман меня вдруг окликнул.

– Малыш!

Я обернулся и обомлел. Он смотрел прямо на меня, и по щеке его катилась слеза.

– Не поминай лихом, – произнес он и снова уронил голову…

На следующее утро в офисе ЧП «Гладиолус» было обнаружено обезглавленное тело бывшего авторитета. К нему приехали вечером того же дня. Я разминулся с убийцами всего на несколько часов. Обычно они увозили приговоренных на заранее подготовленное место. Но, поскольку Борман был в полной отключке, палачи решили с ним не возиться и зарезали прямо на месте.

– Малыш, не поминай лихом…

Он знал, он все знал! Маховик жуткой мясорубки уже был раскручен вовсю. Волки вершили свою кровавую вендетту. Это не была война, это была просто резня, бойня. Никто не сопротивлялся, мольбы о пощаде не принимались. Казнили всех, на кого падало хотя бы малейшее подозрение, и даже просто так. Людей резали как баранов, а они покорно ждали своей участи. Многие пытались скрыться, спрятаться, но их находили везде. Служба контрразведки в «Акела Корпорейшн» работала не хуже Моссада. Они знали все про всех.

– Не поминай лихом…

Прощальные слова звенели у меня в ушах. Я чувствовал, как предательские слезы наворачиваются на глаза. Конечно, Борман не был моим другом, даже приятелем. Скорее партнером. Я точно знал, что без его «помощи» не смог бы тогда выкарабкаться. Но дело было не только в этом. Просто когда убивают неизвестных тебе людей где-то там, в телевизоре – это не воспринимается близко к сердцу. А сейчас, как кабана на бойне, зарезали человека, с которым я был знаком не один год, с которым только что разговаривал…

Утром я сходил в близлежащую церковь и поставил свечку за упокой раба божьего Павла. Это было все, что я мог для него сделать.

Глава 8

– Ой, какая красотища!

Мы уже подъезжали к цели, и Анжела с восхищением смотрела на возникший перед нами громадный трехэтажный дворец, сверкающий стеклом и мрамором. В вечернем небе переливались отсветы неоновых реклам, перед зданием расположились десятки шикарных иномарок. Досуг-центр «Данко», самое престижное место в городе, представлял собой величественное зрелище.

Раньше это был кинотеатр «Родина» – огромное бестолковое здание, с началом перестройки опустевшее и захиревшее. Оно долго стояло бесхозным, поскольку у города и только нарождавшегося бизнеса не было денег на его реконструкцию. Аренда тоже не оправдывала себя. Наконец, года три назад какие-то серьезные люди, чье имя не разглашалось, выкупили у города аренду на 99 лет и приступили к реанимации «живого трупа». Денег новые хозяева не жалели, строительство шло ураганным темпом, днем и ночью. И всего через восемь месяцев на месте бывшей Родины засиял во всем великолепии клуб «Данко».

Собственно, это был целый комплекс, включающий в себя весь набор услуг для желающих «оторваться». На первом этаже располагался шикарный ресторан. Судя по рекламе, прожужжавшей весь местный теле-радиоэфир, кухня и сервис в ресторане «Данко» были только на пятизвездочном уровне. Весь второй этаж этаж занимало казино с роскошным баром. Что-то среднее между Лас-Вегасом и Монте-Карло – опять же, по утверждению рекламы. И наконец, на третьем этаже были расположены номера для «отдыха». Официально они именовались «гостиница для приезжих». Но все знали их истинное предназначение. Разгоряченные гости могли в любой момент посетить с дамой апартаменты и даже успеть вернуться к столу. При желании можно было остаться на ночь. Очень удобно, особенно для тех, кто за рулем. Короче, все для блага человека с толстым бумажником.

Припарковав машину, мы с женой поднялись по ступеням широчайшей лестницы и прошли через огромные стеклянные двери. В фойе нас встретил швейцар в мундире с галунами и проводил к гардеробу. Раздевшись, мы подошли к зеркальной стене, где Анжела стала поправлять прическу. Она была просто ослепительна. Изящная и стройная, с высокой прической, в открытом вечернем платье с блестками, она как магнит притягивала внимание мужчин, заполнивших фойе. Я поцеловал ее в щечку, и мы прошли в зал.

Я никогда не бывал здесь раньше и был поражен роскошью обстановки. Мраморный зал переливался огнями ламп, стекла и хрусталя. Под потолком висела гигантская люстра, рядом с ней еще две поменьше. Они освещали большуший зал с колоннами, уставленный столами и стульями в стиле ампир. Или в каком другом – я в этом не специалист, но очень классном. К нам подошел метрдотель и я спросил, где находится заказанный столик.

– Что ж вы опаздываете, веселье уже в разгаре, – сказал метр и, бросив восхищенный взгляд на Анжелу, проводил нас на место. Столик оказался у самого окна, мы сели рядом, лицом к эстраде. Сразу же подошел официант, и мы сделали заказ. Меню было просто сказочное, глаза разбегались. Анжела никак не могла на чем-то остановиться. Наконец, с помощью официанта, который «рекомендовал» нам их фирменные блюда и напитки, мы справились с непростым заказом. Я закурил сигарету и принялся осматриваться вокруг.

Похоже, мы попали как раз в перерыв после первого отделения. Через пару минут на сцену в центре зала стали выходить музыканты. Они расположились за инструментами, посовещались, и заиграли красивый медляк, по-моему «скорпионовский». В зал стали возвращаться курившие на воздухе мужчины и «пудрившие носик» дамы. Закружились в танце первые пары.

– Алеша, посмотри. Женщины здесь все разные, а мужики какие-то все одинаковые, словно на одно лицо, – удивилась Анжела.

Да уж, это точно. Мы, конечно, не раз бывали с ней в ресторанах и клубах, но здесь были впервые. И я тоже обратил внимание на мужской контингент. И, если честно, он мне не очень понравился. Сам я не причисляю себе к породе «новых русских», но в принципе ничего против них не имею. И то, что в «Данко» трудно встретить учителя или врача – это нормально. Но здешние завсегдатаи сильно отдавали каким-то нехорошим бандитским привкусом. Могучие фигуры в светлых костюмах, какие-то однообразные бесвкусные галстуки, короткие стрижки, очень много бритых наголо. У меня появилось неприятное чувство, что мы выбрали не совсем тот ресторан.

Официант принес вино и закуски. Я с хлопком раскупорил бутылку шампанского, мы с женой подняли фужеры и чокнулись за юбилей. Желочка почти совсем не пьет, и для нее пара фужеров шипучки за вечер уже достаточно.

– Пойдем танцевать!

Она поднялась и потащила меня из-за стола. Веселье уже гремело вовсю. Музыканты рвали струны и выдавали что-то зажигательное, что именно – уже было трудно разобрать. Площадка была заполнена дошедшими «до кондиции» людьми, которые вываливали все, на что только были способны. Три девицы в супермини, пришедшие в особый раж, выскочили на сцену и стали имитировать стриптиз. Мы с женой повернулись лицом друг к другу и включились в общее веселье.

Танцевала Жела великолепно. В свое время она посещала школу танцев, и даже ездила на некоторые соревнования. В этот вечер шампанское уже успело слегка ударить ей в голову, и она, раскрасневшаяся и счастливая, крутилась и вертелась, выдавая какие-то фантастические па. Постепенно вокруг нас образовался круг. Мужчины и женщины, восхищенно глядя на Анжелу, пританцовывали, пытаясь попасть с ней в один ритм. Но это никому не удавалось. Желочка была как ракета – быстрая и неудержимая.

Когда музыка закончилась, все окружающие захлопали в ладоши. Анжела весело рассмеялась и сделала книксен, что снова вызвало бурю восторгов. Я взял ее за руку и повел к столу, сопровождаемый завидующими взглядами.

– Ну вы, блин, даете! – пошутил я, едва мы сели за стол. – Это было что-то! – Жена повернулась ко мне. Глаза ее искрились.

– Але-е-шенька, – нежно протянула она и осторожно, чтоб не смазать помаду, поцеловала меня. Я снова наполнил фужеры шампанским.

Официант принес горячее – утка с грибами и черносливом, и мы с аппетитом принялись за еду. Утка в самом деле была вкуснейшая. Попутно я продолжал разглядывать зал и случайно обратил внимание на соседний стол. То, что я увидел, мне очень даже не понравилось.

Там сидели шесть неприятных субъектов явно криминальной внешности. Выглядели они так, будто только что сняли свои кожаные куртки в гардеробе. Парни уже были сильно пьяны, громко орали, матерились и смеялись. И что самое неприятное, вовсю пялились на мою жену. Они посылали ей воздушные поцелуи и пытались подмигивать. Анжела делала вид, что не замечает «поклонников». Один из них, большой мужик с маленькими глазками на заплывшем жиром лице, посмотрел на меня и что-то сказал приятелям. Я расслышал только одно слово – «фраер». Те снова громко заржали. Я сделал вид, что не обращаю внимания. Ссориться с ними было – только вечер испортить. Вдруг жирный встал из-за стола и подошел к нам.

– Мадмазель, потанцуем? – Он пожирал Анжелу глазами и гнусно ухмылялся.

– Извините, но я устала.

– Ну я попозже подойду?

Я решил вмешаться. – Извините, но у нас сегодня юбилей, и мы с женой хотели бы побыть вдвоем.

– Да ладно, мужик, расслабься, чо ты? С тебя не убудет. – Он присел на свободный стул и снова обратился к Анжеле. – Ну так што, потанцуем?

– Я же Вам сказала… – жена явно растерялась. Я решительно заявил наглецу: – Ты не понимаешь? Девушка не хочет танцевать!

Он медленно повернулся ко мне и омерзительно скривился.

– Ты че-то сказал?

– Что слышал. – Жирный покивал головой.

– Ладно, фраер. Мы с тобой еще поговорим.

Он поднялся со стула и пошел к своим. Я снова услышал взрыв хохота…

Настроение было испорчено бесповоротно. Анжела больше не улыбалась и молча ковырялась вилкой в тарелке. Мне тоже кусок в горло не лез. – Вот сволочь, – думал я. – Вот обязательно какая-нибудь мразь попадется и все испохабит. Что за жизнь собачья?

Жена сжала мне руку.

– Все в порядке, Алеша. Все нормально. – Она успокаивающе смотрела мне в лицо. – Если хочешь, мы можем уехать.

– Уехать… – подумал я. – Как же! Испортить такой вечер! И эти скоты потом будут ржать надо мной. Ни за что! В конце концов не убьют же меня. Вот за Анжелу страшно, к тому же она в таком положении…

Я смотрел в окно и колебался, не зная что предпринять. На улице вовсю валил снег, покрывая белым ковром припаркованные ауди и мерседесы. На крыльце курили и смеялись разгоряченные коньяком и плясками бритые мужики. Им было хорошо и весело.

Вдруг все они разом замолчали и повернулись в сторону дороги. Оттуда на большой скорости подъезжала целая кавалькада огромных черных джипов. Один, второй, третий… шестой… Один за другим они останавливались у самого подъезда, из машин выскакивали охранники и бежали к бронированному черному «роллсу».

Глава 9

Крыльцо уже было пустым. Бледные «курильщики» с тревожными лицами почти бежали по залу, пробираясь к своим столам. На ходу они хватали за руки плясунов из числа знакомых и тащили прочь, что-то объясняя по пути. Площадка мгновенно опустела. Музыканты по-прежнему наяривали, но желающих веселиться больше не находилось. Внутрь уже входила охрана. Их было много, очень много. Здоровенные шкафы в длинных кожаных плащах заполонили чуть ли не всю площадку перед сценой. Часть из них сразу стала подниматься на второй этаж, навстречу уже бежал по лестнице перепуганный директор заведения.

И вот в зал один за другим неторопливо вошли трое мужчин могучего телосложения. Они были одеты в черные шерстяные пальто, руки держали в карманах. Боссы остановились и стали молча оглядывать зал. К ним подбежал директор и принялся что-то лепетать. Из фойе продолжала прибывать охрана.

– Волки… волки… – буквально прошелестело по залу. Движение за столами совершенно прекратилось. Люди уткнулись в тарелки, боясь даже шелохнуться, чтобы не привлечь внимание страшных гостей.

– Алеша, это кто? Это те, которые… головы?

– Тише, тише!

Я боялся, что ей станет плохо. Жена была очень нежной и впечатлительной. Она даже слушать об этих ужасах боялась, всегда просила переключить телек, когда шли криминальные сводки. А тут такое – увидеть воочию этих мясников…

Краем глаза я поглядывал за черной троицей. Я их сразу узнал. Хотя за много лет они, конечно, сильно изменились, но я не сомневался, что это были именно они. Мне хотелось съежиться, провалиться, стать невидимым. Наш столик был далеко от них, и я надеялся, что меня не узнают.

Директор продолжал что-то торопливо докладывать, хозяева молча слушали и осматривали зал. Мне казалось, что я вижу какого-то сказочного дракона с тремя головами. Средняя и две младших. Ансамбль заиграл популярный шлягер:

– Какая бо-о-оль, какая боль … Ар-ргентина – Ямайка, пять-ноль! …

Головы продолжали изучать зал, который уже был на пределе. Посетители сидели сжавшись в комок, для них каждая минута «смотра» казалась часом. Взгляд одного из бандитов медленно проплывал по нашему столику, секунду задержался на Анжеле, поплыл дальше. И вдруг неожиданно, резко вернулся назад. Мгновение мы смотрели друг на друга, и я понял, что Белый меня узнал.

– Какая бо-о-оль, какая боль…

Бандит повернулся к старшему и что-то сказал ему, кивнув на меня. Тот уставился тяжелым взглядом, затем кивнул и тронул локтем третьего…

– Вот и все, вот и все! – шептал я как в бреду. – Отгулялся ты, Алешка, отгулялся. Вот и все! – Затем как молния взорвалась у меня в мозгу. – Анжела!!!

Я стал лихорадочно трясти ее руку. Она удивленно взглянула на меня.

– Жела, иди домой, быстро иди домой!

– Ты что, Алеша?

– Иди, родная, иди! Я потом приду, потом!

Убийцы уже направлялись к нам, я начал рукой тихонько сталкивать жену со стула. Она в растерянности стала подниматься.

– Не поминай лихом…

Как вырвались эти слова, ума не приложу. Я не хотел. Анжела вздрогнула и изумленно взглянула на меня. Затем ее взгляд упал на приближающихся бандитов, и она все поняла. Глаза ее вспыхнули, она снова села на стул.

– Я НИКУДА НЕ ПОЙДУ!

– Наши женщины прощают нам нашу слабость, наши женщины прощают нам наши слезы …

Волки неторопливо продвигались по залу. Охрана следовала за ними по пятам. Вокруг творилось невообразимое. С грохотом сдвигались стулья и даже столы, освобождая дорогу. Сидевшие спиной к проходу вскакивали и отходили вглубь зала. Охранники свирепо смотрели на всех, готовые разорвать в клочья любого подозрительного.

Подойдя к нашему столику, двое бандитов сели на свободные места. Тут же несколько человек с соседних столов вскочили, освобождая стулья. Тогда третий придвинул стул ногой и расположился на нем. Воцарилось тяжелое молчание.

Они сидели перед нами, огромные как танки, всесильные хозяева города, властители жизни и смерти. Они молчали и смотрели на меня немигающими глазами. На их лицах ничего не отражалось – безжизненные пустые маски. Я не смог ответить им прямым взглядом, поэтому не придумал ничего лучшего, чем налить полный фужер коньяка и выпить его большими глотками. Анжела молча резала утку на мелкие кусочки. На ее лице нельзя было что-либо прочитать. Я наконец поднял глаза и скрестился взглядом со старшим. Он чуть усмехнулся:

– Ну вот мы и встретились, Малыш.

– Да вот… – выдавил я, понимая, что говорю не то. Но липкий страх просто сковал меня, челюсти сводило, горло сжали спазмы. Возникла тяжелая пауза. Волки переглянулись между собой и нехорошо ухмыльнулись.

– Очень славно, что вы к нам присоединились! Давайте знакомиться. Анжела.

Веселый голосок моей жены неожиданно прервал смертельное молчание. Все трое медленно повернули головы. Анжела, улыбаясь, протягивала им руку.

Снова возникла пауза. Бандиты похоже соображали, что делать. Я понимал, что в эти мгновения решался вопрос жизни и смерти. Наконец старший поднял свою лапищу и осторожно пожал протянутую ручку моей жены.

– Акела.

Я просто физически почувствовал, как она вся содрогнулась от этого страшного имени. Но на ее лице не отразилось ничего.

– Очень приятно. Анжела. – она уже протягивала руку следующему. Тот не стал долго раздумывать.

– Серый.

Третий, чуть усмехнувшись, тоже пошел на контакт. – Белый.

– Ну вот и познакомились. Алеша, угощай гостей, – жена толкнула меня локтем.

С неимоверным усилием я взял себя в руки и улыбнулся.

– Всегда пожалста. Вы будете? – Я с напряжением ждал ответа.

– Че ж не быть-то? Если от чистого сердца. – Серый слегка подмигнул жене. – Разливай, Малыш.

Обстановка вроде бы разрядилась. Метрдотель, стоявший рядом наготове, мгновенно принес еще три фужера и бутылку коньяка. Он вопросительно посмотрел на Акелу, но тот взмахом ладони отослал его и произнес тост.

– Ну, за наше босоногое детство!

Все выпили, Анжела тоже – шампанского.

– Ну так танцуй же, танцуй под мои барабаны, так пой же, пой со мной мою песню…

За столом, наконец установилась внешне непринужденная обстановка. «Гости» расслабились, ударились в воспоминания, на их бетонных лицах даже стали появляться какие-то подобия улыбок. Анжелочка как радушная хозяйка весело щебетала и вообще была душой компании. Бандиты с явным удовольствием общались с ней.

– Вот видите это? – Акела показывал ей старый затянувшийся шрам над виском.

– Его работа! – ухмылялся Белый.

– Не может быть!

– Ну, не совсем его, но отношение имеет точно.

Она заливисто смеялась и качала головой.

– Кошмар, – думал я, – как она выдерживает? Я чувствовал, что жена находится на грани истерики. Напряжение было неимоверным. Я тоже улыбался, шутил, но внутри прекрасно понимал, что вся эта непринужденная обстановка – только видимость. Мы шли буквально по лезвию ножа. Достаточно было хоть на мгновение показать свой страх, и я из «воспоминания детства» превратился бы для этих мясников в обычного перепуганного «клиента». Со всеми вытекающими.

– Бо-бо-бо-б-бо …

Певец проникновенно солировал в микрофон. Каждый звук песни отдавался в голове тяжелым ударом. Я уже почти не различал слов разговора. В голове стучали и били звенящие молоточки, глаза застилал кровавый туман. Меня начала бить дрожь, все сильнее и сильнее… И вдруг я ощутил, как жена взяла меня за руку и успокаивающе сжала. Желочка, умница! Она все-все заметила, приняла разговор на себя и пыталась мне помочь. Мне показалось, что от ее руки словно исходит нежное тепло, которое поднималось все выше к груди и успокаивало…

– А еще, Анжел, училка у нас была по русскому, коза старая. Мы ей как-то…

Я немного пришел в себя и посмотрел по сторонам. Все те же оцепенелые лица за столами и грозные фигуры охранников по всему залу. Прошло не более пяти минут, хотя мне казалось, что прошла вечность. Я взглянул на соседний стол. Там был полный абзац. Все шестеро крутых сидели бледные как смерть, с искаженными от страха лицами. Жирный смотрел на меня затравленными глазками. Его челюсть отвисла, подбородок трясся не переставая. – Так тебе и надо, сука! – подумал я.

– Малыш, а помнишь, как мы тогда старшаков грохнули? Их было морд двадцать, нас пятеро с Шер-Ханом. Мы их вообще порвали тогда!

– Помню, конечно. Такой шухер был! Рассказывали, что в изоляторе врачиха все удивлялась. Это что, лошадь лягалась? Разве ж дети так бьют?

«Друзья детства» довольно заухмылялись. – Лошадь лягала, нормально! А мы и не знали!

И тут я совершил ошибку, которая чуть было не стала роковой.

– А тогда ведь с вами еще один друг был – Черныш. Как он сейчас?

Словно черная туча накрыла наш стол. В одно мгновенье лица бандитов стали просто страшными. Их черты исказились выражением лютой злобы, ненависти. Рука Анжелы стиснула мою. – Идиот, идиот!!! – проклинал я себя. – Как я не сообразил? Как я ляпнул?!

Я конечно слышал, что завалили какого-то очень большого волка. Но почему-то не догадался сопоставить. Дебилу было бы понятно, что это Черныш! Как я мог такое спросить???

– Нет его больше с нами, – хрипло сказал Белый. Наступило молчание. Потом Акела поднял палец. Подскочил метрдотель.

– Водки и пять стаканов.

Через минуту на столе стояла бутылка «Абсолюта» и пять граненых емкостей. Акела сам разлил водку, пятый стакан накрыл куском хлеба.

– Помянем брата Черныша! – мы выпили, не чокаясь.

– Спи спокойно, брат. За тебя отомстят.

– Мы еще не закончили.

– Только начали…

Они как будто разговаривали с погибшим соратником. Меня потрясла их воистину братская, волчья привязанность друг к другу.

– Ну ладно, хорошо посидели. Пора дело делать. – Акела уже собирался вставать, как вдруг что-то вспомнил. – Да, Малыш! Расскажи, как ты смог тогда поднять этих рабов на бунт? Ведь они даже тени нашей боялись. Что ты им сказал тогда?

– Что сказал? – я колебался ответить.

– Да, поделись.

– АКЕЛА ПРОМАХНУЛСЯ!

Секунду они сидели с вытаращенными глазами. У меня заекало под ложечкой. Потом старший захохотал, вслед за ним заржали и остальные.

– Ну ты молоток, насмешил!

Они стали подниматься со стульев. Акела полез в карман. – Вот, держи. Дарю. – Он протянул мне черную с золотом визитку. – Будут проблемы, звони.

Я поблагодарил его. Мы прощались почти как старые приятели. Они пожали мне руку, похлопали по плечу, подмигнули чуть живой Анжеле. – Пока, барышня.

Напоследок Белый подошел ко мне и вполголоса сказал:

– Везет тебе с девчонками, Малыш! – Я понял, что он имел в виду.

– Это точно.