Текст книги "Полюбить оружие (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Я уже к выходу шел, смотрю – парень этот Вас схватил, руку вперед вытянул. Я думал, у него оружие, – парень пристроил к стене осевшего ему на руки бессознательного детектива. – Простите, если я…

– Спасибо, молодой человек, – правдоподобно-искренне улыбнулся Пирс, – совсем обандитилось современное общество. Машину я продал ему. А он что-то плел, что приехал из другого города и деньги оставил в камере хранения.

– Полицию надо вызвать.

– Не стоит. Я – человек, скажем так, публичный, да еще и в области крайне специфической. Не хотел бы лишнего внимания к себе. Машина раритетная, отцовская, потому сам продажей занимался, не хотел через агентов светиться.

– Понимаю. Но врач точно нужен. Ваш человек… – парень перевел взгляд, и Пирс заметил, что Рамлоу явно дезориентирован.

Что этот чертов Маршал провернул с ним? Гипнотизер хуев!

Но наказание за почти случившийся провал Солдату не избежать. В целях профилактики, так сказать, да и чтобы понимал: каждая осечка – расплата.

– Знаю я, какой врач ему нужен, – не сдержав зубовного скрежета, Пирс с размаху влепил сбоившему Рамлоу такую пощечину, что тот влетел в стену, у которой стоял, но все равно остался в полузаторможенном состоянии.

– Если не возражаете, – невозмутимо продолжил парень, словно не заметив избиения охранника начальником, – я могу Вас подвезти.

– Спасибо, мы на машине. Но Вы правы, этот олух немного не в себе сейчас и, боюсь, машину вести не сможет. Я не хотел бы ночью беспокоить своих людей – раздуют шумиху ненужную. Но у Вас еще есть время передумать. Я не в благотворительном приюте работаю.

Последние слова Пирс произнес намеренно жестко. Он решил дальше играть роль благодарного спасенного. Парень сориентировался на удивление как надо: не бросился защищать наказанного «охранника», отреагировал так, словно подобные взаимоотношения для него норма. Да и видел их с Рамлоу. Лучше держать его пока при себе, проверить не помешало бы.

Ячейку они не открыли, но вряд ли Маршалл поделился с кем-либо кодом, да и ключ один. Можно приставить наблюдение – продвинуть в охрану вокзала своего человека для ГИДРЫ дело одного звонка куда надо – и вести всех, кто будет выходить из камер с бумагами или чем-то, похожим на них. А потом в местах уединенных проверять – не их ли документы. До суда три дня – есть время проработать этот вопрос. А пока Маршалла в надежные руки, а самим обратно в бункер. Приводить Рамлоу в чувство.

– В Сером Легионе Смерти тоже не балетом занимаются, – усмехнулся парень. – С этим-то что делать? – кивнул на вырубленного им мужика.

– Высадим его у какой-нибудь церкви, не пропадет, – Пирс уже прикинул, что можно сделать небольшой крюк. В одном из баптистских приходов Бруклина служил верный ГИДРЕ человек, он уж позаботится о детективе, как полагается.

– Тогда ведите, – кивнул парень. – Я подстрахую Вашего человека, – он спокойно поднял бесчувственного и перехватил все еще стоящего у стены дезориентированного «охранника» Пирса, не отреагировав на упавшую с рассеченной губы на его белую футболку кровь.

– Ваш выбор, мистер…

– Барнс. Джеймс Барнс, – кивнул паренек.

***

Баки стоило неимоверных усилий остаться спокойным, когда Пирс, как он мог судить по изученному Досье, ударил Солдата. Как бы не хотелось ему сейчас огреть по голове не неизвестного мужика, явно не по доброй воле находящегося здесь, а самого Пирса, и утащить подальше его жертву – в этом Баки был уверен – с горчично-медовыми глазами. Он понимал: есть что-то, что вынуждало того не один год, и даже не одно десятилетие – если судить из того же Досье – подчиняться. Что-то очень для него дорогое, важное, почему тот пошел в добровольное рабство. А значит, надо сначала разобраться.

Поэтому Баки спокойно вел машину, невозмутимо смотрел в окно, пока бесчувственного неизвестного выгружали у небольшой церквушки. Но адрес на всякий случай запомнил. Дал себя обыскать на входе в обычное на первый взгляд здание и спокойно отдал все такого же заторможенного «охранника» в руки возникших из ниоткуда двух бугаев.

Пирс жестом поманил его за собой, но Баки успел заметить, как те двое ударом под колени повалили парня на пол, заломили ему руки за спину, защелкнув мощные, светящиеся чем-то сиреневым наручники, и поволокли по коридору.

Не знаю, сколько ты терпел, но потерпи еще…

========== Часть 5 ==========

На фоне монотонно отмеряющего секунды метронома Баки впал в нечто, похожее на анабиоз. Физически да, он был здесь, в комнате, куда его привел Пирс, указал на кресло и, не сказав ни слова, вышел. Баки был уверен, что тот отправился проверять его. Но это не беспокоило ни на йоту – легенда была слеплена мастерски – навороченная система анализа ЩИТа и та проглотила. Не об этом тревожился Баки. Всеми своими мыслями он был с пленником. То, что им могут сейчас заниматься охранники, Барнс не исключал, но все же надеялся, что тот принадлежит лично Пирсу, и в его отсутствие парня сильно не трогают.

На фото в Досье оружию было на вид лет тридцать. Но даже по той информации, что уже есть, парень провел в плену лет двадцать точно. Не ребенком же Пирс заманил его в свои сети?

Пока у Баки были одни только вопросы, но он точно знал – главное, закрепиться здесь, а уж ответы он найдет.

Обманчивая тишина не вводила в заблуждение. Баки догадывался, что за ним сейчас следят, считывают его эмоции, а потому старался сохранять невозмутимое выражение лица. За дверью – пустой коридор, но стоит открыть дверь – охрана материализуется за считанные секунды. Баки понимал, что из этой комнаты у него два выхода: в ряды загадочной организации и вперед ногами. Первая реальная встреча с его заданием лишь укрепила его уверенность остаться с ним и вытащить из этого дерьма. Что с парнем делали хотя бы психологически за эти годы, Баки старался не думать.

– Прошу простить мое негостеприимство.

Опыт КГБ не пропьешь. Баки даже не вздрогнул.

– Надеюсь, – он спокойно повернулся на голос и даже едва заметно улыбнулся, – Вы удовлетворили свой интерес.

– Отчасти, – Пирс прошел к креслу напротив, сел поудобнее, откинувшись на мягкую спинку, и еще некоторое время не сводил с Баки взгляда. – И думается мне, вопросы есть не только у меня.

– Вы не похожи на человека с открытой душой. Скорее, с закрытым забралом.

Пирс был в какой-то степени искренен и не играл, Баки тоже не пытался изображать больше, чем прописано легендой. Основные этапы его жизни, как настоящей, так и написанной, Пирс наверняка уже изучил. И то, что его пока не выволокли с завязанными глазами, Баки посчитал хорошим знаком. Если Пирс пока не поверил ему полностью, то уж по крайней мере явно заинтересовался. Первый маленький шаг к цели.

– Думаю, Вы отчасти уже поняли, куда попали, – Пирс нажал вмонтированную в подлокотник кнопку. Баки невозмутимо расстегнул куртку. – Я давал Вам шанс, когда у Вас еще был выбор.

– Кажется, я ясно дал понять, что уже сделал его.

Баки не повернулся на открывшуюся дверь. То, что и минуты не прошло, лишь подтвердило его предположения о постоянном присутствии «глаз» и «ушей» везде. Вошедший охранник поставил на столик между креслами поднос с двумя наполненными на треть стаканами.

Пирс взял оба, один тут же протянул гостю. Баки спокойно пригубил.

– Отменный виски, – кивнул он перед вторым глотком и невозмутимо продолжил. – Травить меня глупо, есть риск не рассчитать дозу, учитывая некоторые мои особенности. Вы же изучили мое Досье?

Пирс едва заметно удовлетворенно кивнул. Новый знакомый не бычился, но и на зашуганного зверька тоже не был похож.

– Те, кто приходит сюда по доброй воле, либо верят, как я, либо…

– Я еще в СССР, – прервал, улыбаясь, Баки, – перестал быть идеалистом и верить во что-либо, кроме друга Франклина.

– Вашей квартирной хозяйке сообщат, что Вы съехали. Вещи Вы получите завтра. Счета за интернет и газ оплачены.

Баки лишь кивнул, нисколько не удивившись, что Пирсу за столь короткий срок стало известно то, чего в легенде точно не было: адрес его проживания, то, что квартира съемная и что он не успел оплатить пришедшие только вчера счета.

Пирс опустошил стакан и поднялся. Дверь тут же снова открылась. Баки не стал дожидаться отдельного приглашения.

– Сегодня отдыхайте. Остальное завтра.

Едва за Пирсом захлопнулась дверь, Баки обернулся к стоящему за спиной охраннику. То, что тот, не дрогнув, свернет ему шею, если по пути в свое новое жилье он хоть немного свернет в сторону, Баки не сомневался. Он спокойно шел за безразмерной спиной, прикидывая, как ему сделать так, чтобы снова увидеть Солдата. Но не ожидал, что его желание сбудется так быстро.

Не отъехав и пары метров, лифт замер между этажами. Пока сопровождающий что-то бубнил в рацию, Баки машинально оглядывался. В открытую дверь кабинета этажом ниже увидел экран компьютера. И узнал человека.

***

Пирс бросил мимолетный взгляд на камеру за спиной подвешенного за локти к потолку Солдата, сдержанно улыбнулся. Эхо медленных шагов билось о каменные стены, пока он приближался. Знал, что тот прекрасно слышит, и не спешил, чувствуя, как в груди разгорается знакомое предчувствие обладания, власти, возможности иметь.

Пирс был зол. Он не любил, когда что-то шло не по намеченному плану.

Рамлоу чуть все не испортил, едва не провалил первое же дело. И то, что чертов детектив оказался мастером гипноза, или что он там провернул – не было для Пирса оправданием. Если бы не подвернулся этот Джеймс Барнс, насчет которого еще следует поглубже покопать, Маршалл имел реальный шанс уйти. И создать немало дополнительных проблем. Безусловно, решаемых, но требующих времени и ресурсов. А Пирс не любил коррективы.

Замерев напротив кажущегося бесчувственным Рамлоу – профилактическую беседу по ребрам охранники уже провели – Пирс протянул руку и, жестко сжав подбородок жертвы, поднял его голову. Тот уже знал этот жест и открыл глаза.

– Кое-что усвоил, – ледяным голосом произнес Пирс, с усилием давя под челюстью, пока пленник не задергался, не в силах терпеть боль. – Так будет, пока ты не научишься работать без сбоев. Пока не усвоишь, что за каждую ошибку будешь получать наказание. Оружие должно быть покорным. Либо ты усвоишь это, либо…

Пирс резко отпустил голову пленника. Тот уронил ее на грудь, от вывернувшихся в суставах рук еле слышно застонал. Он слышал, как могущественный палач достал телефон, звук набираемого номера не сулил ничего хорошего. Но все равно пленник неприкрыто вздрогнул, когда трубку поднесли к его уху.

– Брок… – всхлипнул знакомый до боли родной голос, – Брок… Ты так давно… не звонил. Ты все время молчишь… когда звонишь, но… Хоть так знать, что ты есть. Ты нужен мне, я… – через слово всхлип, руки пленника в веревках сжимаются в кулаки, из прикушенной губы капает кровь, – я… квартиру сменила… – Пирс усмехается, зная, какие картинки сейчас стоят у Рамлоу перед глазами. – Тут дом недорого предложили. Да и отсюда к родителям ближе, я каждый день езжу. Брок… когда ты приедешь? Я скуча…

Пирс обрывает звонок, наклоняется, запускает пальцы в ежик волос.

– Как быстро наша девочка переехала. Вдвое больше заплатила, чтобы не видеть тот диван, потолок, люстру. Скучает.

От резкого неожиданного рывка за волосы Рамлоу лишь еще сильнее сжимает губы. Пирс наклоняется и кусает свежую рану, пока не вырывает хриплый стон. Незаметным жестом он отключает магнитные замки цепей, и делает шаг назад, к дивану. Пленник буквально падает на бетонный пол.

– Минута подняться и подойти ко мне, – Пирс ставит перед лицом лежащего на полу Рамлоу песочные часы. – Или мои ребята развеселят ее, уж как умеют.

Рамлоу поднимается на половине высыпавшегося песка, шатается, но стоит. С последней упавшей песчинкой он замирает напротив Пирса. Тот улыбается, дотрагивается рукой до им же оставленной на лице Солдата свежей ссадины. Он думал его трахнуть, но второй за день сбой требует серьезного наказания. Иначе покорности не научить.

Пирс садится на диван, жестом подзывая Рамлоу. Тот послушно подходит, видит, как загорается входящим лежащий на диване рядом с Пирсом телефон. Его телефон, отнятый у него двадцать пять лет назад. Над зеленым значком трубки светится «Карин». Сестра регулярно звонит ему. Он никогда не отвечает, таких пропущенных у него за эти годы сотни.

Значок на экране гаснет. Еще плюс один. Губы Пирса растягиваются в прямую линию, и Брок хорошо знает, что это значит.

Ей не должны снова сделать больно. Из-за него.

Клетка за спиной загорается холодным сиреневым светом. У палача неуемная фантазия, Брок не знает – что будет на этот раз.

– Медленно назад. Не оборачиваться, – велит Пирс, не менее холодным взглядом следит, чтобы не ослушался.

Брок делает шаг за шагом.

– Стоять, – в какой-то момент велит Пирс, Брок замирает. – Обернись.

Брок поворачивается и видит торчащий из основания клетки толстый, плотный дидло – ему, стоящему Броку, достающий примерно под колени.

– Раздевайся, – приказывает за спиной Пирс. – И лицом ко мне на колени.

Брок уже знает, что должен сделать. Чтобы Карин могла спокойно смотреть на диван, потолок, люстру в новом доме – он поворачивается. Скинуть джинсы дело недолгое, футболки его лишили, еще когда волокли сюда.

Брок чувствует, как холодный конец искусственного члена касается сжатых мышц прохода. Приказа растянуть себя не было, Пирс знает толк в приручении.

– Замрешь хоть на секунду… – палач подвигает к себе телефон.

Боль легче терпеть, когда знаешь – ради кого. Брок знает. Чувствует с трудом расступающиеся под напором мышцы ануса, разрывает сам себя, но не замирает ни на секунду. Ей не должны сделать больно. Только это имеет значение. Все остальное он переживет.

***

Лифт вздрагивает и продолжает движение. Экран с замершим на нем на искусственном члене пленником удаляется. Но Баки знает – все это неслучайно. Все это не только для Солдата, но и для него.

Значит, надо найти способ как можно раньше выйти на Стива. Когда Баки доберется до Солдата, у него уже должен быть способ делать так, чтобы охрана и Пирс видели не то, что будет происходить между ними на самом деле.

А пока надо закрепиться здесь. Чтобы однажды забрать Солдата с собой. Предварительно вогнав парочку таких дидло в задницу могущественного садиста.

========== Часть 6 ==========

– Сядь. Не маячь и не дергайся, как заклинивший метроном, – Тони, не поднимая глаз, продолжал копаться в очередной железяке с интеллектом.

– Три недели уже, – Стив все же присел на обнаруженный свободный кусочек; половина стула, правда, едва вместила его.

– И что?

Два тоненьких, почти микроскопического диаметра, проводка никак не желали соединяться. Старк меланхолично пытался снова и снова.

– Я… – начал Кэп.

– Волнуюсь, – закончил Тони и, обреченно вздохнув, перевел взгляд на сгорбившегося героя Америки.

Если Роджерс начинал волноваться, не реагировать было нельзя – иначе головной болью начинали страдать уже все.

– Стив, – он подъехал на стуле поближе и, опершись локтями о колени, посмотрел на почти что столетнего супера как на малое дитя, – если бы что-то случилось, мы бы уже знали. В ГИДРЕ остались люди ЩИТа, и разоблачение агента не прошло бы тихо, как ни маскируй. Тишина – как раз хороший показатель. Значит, Баки смог, как минимум, закрепиться. И теперь важно все не испортить.

– Он предупреждал, что первое время не сможет выйти на связь, – Стив, конечно, разумом все понимал, но не волноваться не мог, несмотря на уверенность самого Баки, Старка, Фьюри, да всех, кто был связан с делом.– Но за это время мы трижды сталкивались с ситуациями, в которых можно подозревать участие этого загадочного оружия. И никаких следов Баки при этом.

– И это, Кэп, хорошо, повторяю тебе, – Тони вернулся к проводкам, продолжая внушать, – и означает только, что Баки пока не удалось подобраться к парню так близко, чтобы начать действовать. Кстати, почти сразу после его внедрения Джарвис обнаружил следы постороннего присутствия в системе, правда, очень аккуратные и тщательно замаскированные. Обычный антивирус проглотил бы и не подавился.

– Баки проверяли, – кивнул Стив. Это было ожидаемо.

– И, судя по всему, их шпионы удовлетворены. Иначе бы их поползновения продолжались.

Проводки наконец покорились рукам изобретателя. Удовлетворенный Старк лихо отъехал к противоположной стене и, не глядя, нажал кнопку кофеварки.

Пока он отдавал будничные распоряжения Джарвису, Стив не сводил с него глаз. Его не покидало ощущение, что Тони знает больше, чем говорит. Мысль, что тот все же подстраховался и имеет дополнительный канал связи с любовником, не покидала Кэпа. Слишком спокоен был обычно импульсивный Старк. Словно находился на постоянной связи с Баки. И ради того, чтобы это оказалось правдой и открывало возможность повышенного контроля и их вмешательства при первой же опасности, Кэп был готов проглотить собственные чувства и уступить старому другу того, кого…

– …любил?

– Что? – вздрогнул Стив, осознавая, что Тони уже давно что-то говорит ему, а он, углубившись в свои мысли, полностью его прослушал.

– Я спросил, ты до заморозки кофе-то любил? – повторил Старк, закрепляя на поддоне вторую чашку, одна уже ароматно дымилась перед ним. – Мне все время кажется, что ты пьешь его из вежливости, словно стесняешься отказаться.

– Просто никак не могу понять его вкус, – пожал плечами Стив.– Он мне не противен, но и особого восторга не вызывает.

– Просто его надо уметь готовить. Это как… секс, – улыбнулся Тони, скользнув взглядом по замершему при этих словах лицу Кэпа. – Можно просто засыпать, вставить, нажать и вытащить, а можно переживать каждое действие, наслаждаться каждой секундой, словно прелюдией в ожидании глубоких ощущений, чтобы потом полностью раствориться в благородном вкусе и аромате.

– Да ты, Тони, поэт…

Стив неожиданно смутился, кончики его ушей и щеки покраснели, став свидетелями проявления чувств Старка к другому, даже если тот – его, Стива, близкий друг, почти что брат. Слишком сосредоточенно занявшись изучением царапины на экране комма, наивный, даже несколько глупый в обычной жизни Кэп не услышал легкого вздоха, не заметил еле видимого кивка головы, пропустил мимо ждущий взгляд карих глаз, брошенный в его сторону из-под полуопущенных ресниц. Очнулся он, лишь когда в нос ему ударил будоражащий аромат от протянутой чашки. Как секс… По любви.

Надо было постараться ляпнуть «спасибо» максимально ровно. Стив понимал, что пауза для выражения элементарной воспитанности затягивается. И с облегчением выдохнул, когда из кармана брюк Старка раздался сигнал входящего вызова.

Едва Стив успел сообразить, что Тони вытащил не свой обожаемый Блэкберри, а простенький кнопочный раритет, как тот снова подъехал к нему, одной рукой блокируя двери в мастерскую на случай неожиданных гостей, а другой нажимая зеленую кнопку со словами:

– А вот и мой загулявший племянник!

***

Днем время летело, держа в постоянном тонусе, а по ночам еле текло, словно переваренный кисель, заполняя голову Баки мыслями о Солдате.

С той ночи новых серий реал-ужастика ему не показывали, самого Солдата он видел лишь на заданиях. И то издалека. Не смея подойти ближе. Спиной, нутром чуял, что сам пока на крючке. Все было слишком зыбко, чтобы действовать. По болоту нельзя скакать как оглашенный, двигаться надо осторожно и обдуманно, даже если цель в шаге от тебя. Но этот шаг – через трясину. Засосет – не доберёшься никогда.

На заданиях Солдат всегда был одет в тактический костюм и маску, оставляющую открытыми только его глаза. От пустого, стеклянного взгляда даже повидавшего немало леденящего в своем прошлом Баки пробирало до костей и даже глубже. Он мог поклясться, что для парня регулярные наказания, зачастую не за что-то, а просто так, стали таким же будничным проявлением его адового существования, как для его палачей чашка кофе утром или душ перед сном. Вместо кофе Солдата почти наверняка накачивали наркотиками или психотропами, а в ночное забытье, которое сном язык не поворачивался назвать, тот наверняка проваливался в надежде на временное спасение от похоти своего хозяина.

На следующее после знакомства утро Пирс сообщил Баки, что он понаблюдает за ним какое-то время, чтобы решить вопрос о его пригодности конторе. Оценит способности, так сказать. «И прочешет все явные и тайные источники информации», – додумал Баки. Он понимал, что понадобится не один день и, возможно, не одна неделя, чтобы закрепиться, влиться, стать «одним из…» настолько, чтобы позволить себе сделать к Солдату хотя бы шаг, не вызывая при этом вопросов или подозрений.

Постоянное присутствие в непосредственной близости от Пирса отчасти сковывало Баки, но зато позволяло быть в курсе как планируемых заданий, на которые бросали Солдата, так и угрожавших ему опытов или пыток. Солдат нужен был Баки живым и по возможности целым. Ему было наплевать, что ЩИТ тоже имел на парня виды. И вряд ли догадывался, что засланный агент намеревался спасти Солдата от обеих военных организаний, вытащить его ради самого Солдата, ну и для себя, Баки. Когда они с Солдатом вырвутся отсюда, он его больше никому не отдаст – это Баки знал совершенно точно.

Поэтому он терпеливо выжидал. Не спал ночами, думая о невозможных медово-горчичных глазах, изображал хладнокровную наемничью натуру – и ждал.

Чтобы между очередным обыденно начавшимся душем, чашкой кофе и вызовом к Пирсу понять, что пришло время сделать следующий шаг.

***

– Джеймс, я достаточно изучил Ваши профессиональные качества за это время, чтобы предложить участие в новом проекте, – встретил его рано утром Пирс наедине, а не в окружении прихвостней и другой шушеры Гидры. – Я предлагаю, и более того, уже утвердил Вас в качестве куратора особого направления. Возражения не принимаются.

– Завещание, видится мне, бессмысленный документ? – усмехнулся Баки, не отводя взгляд, когда Пирс многозначительно посмотрел на него в упор.

– Молодой, но умный. Неплохое сочетание, – кивнул Директор, доставая из ящика стола тонкую папку, при виде которой у Баки екнуло в груди.

– Главное, полезное. Чтобы при этом оставаться еще и живым, – Баки, повинуясь знаку Пирса, больше похожему на приказ, невозмутимо приблизился к столу, сел и, протянув руку к предложенной чашке кофе, услышал:

– И здоровым, если справитесь.

Пирс подтолкнул папку к Баки. Сложив руки домиком, почти что равнодушно смотрел, как тот ее открывает и перелистывает, вчитываясь. Не надо было быть семи пядей во лбу или иметь пресловутый «третий глаз», чтобы понять: Директор могущественной террористической организации (в этих подозрениях ЩИТа Баки успел убедиться чуть ли не на второй день пребывания здесь) в который и явно не в последний раз проверяет наличие и принадлежность вшей на новичке.

– Вы уже знакомы, – заговорил Пирс, едва Баки закрыл папку. – И с этого дня назначаетесь хэндлером Солдата. Вашими функциями отныне будет: следить за его состоянием, поддерживать физическую форму и навыки, совершенствовать их для успешного выполнения боевых задач независимо от любой подготовки возможного противника.

Баки слушал с непроницаемым выражением лица, отметив, однако, что озвученная задача – явно результат вполне конкретной проверки его прошлой деятельности: о том, что в КГБ он занимался натаскиванием бойцов боевых групп на мастерское владение всевозможными видами оружия, а также на умение отразить любое нападение.

Было понятно, что решение Пирса не означает окончательный прием в организацию и не является признаком доверия – тот просто назначил ему очередную проверку. Теперь за ним и Солдатом начнут следить гораздо пристальнее, чем все эти дни.

А значит, пора выходить на связь с Тони. Перед расставанием они уже обсуждали возможности голографической блокировки, Старк обещал поработать над этим. И Баки надеялся, что какие-то наработки уже готовы. Причинять Солдату боль Баки не хотел, он мечтал о прикосновениях, которые дарят близким и дорогим людям только с одной-единственной целью – согреть. Но понимал, что сейчас ему придется совершать гадкие, мерзкие поступки, совсем не те, что хочется, чтобы доказать свою полезность и нужность Пирсу и ГИДРЕ.

– Присмотрись, оцени, – Пирс без предупреждения перешел на «ты», поднялся из-за стола и направился к выходу. Баки пришлось оперативно проглотить кофе, обжигаясь, и следовать за ним. – Вечером хочу услышать твои предложения. Его сбой произошел на твоих глазах. Больше подобного не повторялось, но состояние его после операций остается крайне нестабильным. Твоя задача – привести Солдата в норму. Не справишься за месяц – сам займешь его место.

И Баки настолько ясно представил эту смену ролей, проникаясь до глубины души, насколько Солдат будет счастлив пойти в расход и хоть так обрести покой и свободу, что решил – пора выходить из тени и начинать действовать.

Незаметно со стороны, поправив рукав футболки, Баки нажатием на микроскопическую, вмонтированную Старком в бионическую руку, кнопку позвонил себе на телефон, а заодно и подал сигнал на тот, что предназначался исключительно для их с Тони связи. Для любых, даже самых навороченных систем слежения это выглядело как обычный телефонный звонок извне.

– Слушаю. Дядюшка! Конечно, помню! Простите, но не в этом году, – невозмутимо заговорил он, нисколько не прячась от Пирса. – Я знаю, что никогда не пропускал Ваш день рождения, но в этот раз приехать не смогу: только нашел перспективную работу и в ближайшее время буду занят. Пришлите фотографии торжества. И передавайте кузену Витсу привет!

Сигнал подан. Тони передаст Стиву, что все закрутилось.

Все остальное время, пока Баки шел за Пирсом, сердце его с каждым шагом все громче стучало в груди. Ему казалось – неровное биение эхом отталкивается от каменных стен. Двери послушно разьезжались в стороны перед Директором ГИДРЫ. Баки про себя отмечал все нюансы, чтобы передать потом Тони.

Предчувствие не обмануло: оружие охранялось, чтобы исключить любую возможность его использования без ведома хозяина. Но целью Баки было не только использовать, он собирался в конечном итоге присвоить оружие себе.

В одном из коридоров к ним присоединилось двое охранников. Баки не мог не подумать с гордостью, что парня боятся, несмотря на ежедневные попытки все эти годы согнуть и сломать физически и морально.

Уже на месте, пока сдвигалась последняя преграда к цели – толстая бронированная дверь – Баки думал, сможет ли модифицированная Старком рука при необходимости пробить ее. Тони в последний момент значительно улучшил бронебойные характеристики протеза, и Баки, несмотря на то, что испытания провести не успели, очень рассчитывал на свое единственное оружие, что всегда было при нем.

И с трудом удержался от немедленного применения, когда дверь наконец открылась.

– Освободить его, – глухо, но решительно произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно и не отрываясь от главной точки перед собой.

Баки не видел, как охранники недоуменно посмотрели на Пирса, но тот лишь невозмутимо кивнул головой. Заполняющий клетку тусклый сиреневый свет погас, оставив освещать темницу лишь одинокому факелу позади подвешенного на цепях человека.

Действуя исключительно интуитивно, исходя из многолетнего опыта, Баки уверенно направился к пленнику. Магнитный, непрерывно давящий на мозг капкан вокруг него был отключен, и только мощные наручники, цепью закреплённые к крюку на потолке, не давали ему рухнуть на голый бетонный пол. Парень безусловно слышал приближающиеся к нему шаги, но, очевидно, уже давно перестал реагировать: то ли привык, то ли смирился, но, скорее всего, просто экономил подорванные силовой блокировкой силы.

Уверенно протянув руку, Баки взял пленника за подбородок и сразу ощутил, как тот вздрогнул. Но не от прикосновения, а от того, как оно отличалось от обычного. Баки постарался этот внешне привычный жест все равно сделать помягче и ласковей.

Когда Баки поднял голову Солдата, тот уже открыл глаза. Если бы чувства звучали, Пирс тут же пристрелил бы их обоих. Два взгляда молча столкнулись во времени и слились в одну нить, связавшую мгновенно две души.

Не отводя глаз, Баки протянул назад руку, требуя, пока в ладонь не лег холодный металл.

– Знакомьтесь, – бросил Пирс под звон отстегиваемых наручников и вышел, четко чеканя шаг.

Но Баки прекрасно знал – отказав себе в непосредственном участии, тот останется ревнивым, пристрастным зрителем.

Еще при входе оценив расположение камер, Баки намеренно поймал рухнувшего без сил ему на руки Солдата так, чтобы его, Баки, лицо не попало в поле обзора. Рукой за волосы привычно для камер и для пленника резко отдёрнул голову назад. Но лишь для того, чтобы тот увидел беззвучно произнесенное одними губами:

– Поверь мне. Помощь рядом.

========== Часть 7 ==========

«Какого черта?» – явственно читалось на лице Кэпа, но в силу известных особенностей его воспитания словесную форму не приобретало.

Роджерс сидел в удобном кресле напротив огромного во всю стену зеркала. Рядом в таком же кресле почти что дремал Тони. Сразу после звонка «племянника» Старк бросил короткое: «понеслась» и стал один за другим набирать кого-то, отдавая короткие распоряжения.

– Ирвин, в аппаратную, готовность полчаса.

– Передайте Ласа, будем у нее через пять минут. Белоснежка и гном.

– Джарвис, меня ни для кого нет и перебрось спутники по плану «гамма».

От волнения и понимания, что так долго ожидаемое наконец закрутилось, Стив не мог связно произнести ни слова, лишь послушно шел за спиной Старка как за маячком. Который привел их туда, где как раз сейчас Кэп и пытался изъясниться по-человечески.

– У богатых свои причуды, – вдруг хмыкнул, казалось, спящий Тони, на самом деле просто прикрывший глаза, чтобы вьющемуся вокруг него парнишке было удобнее работать. – Эксцентричный дядюшка решил на пятидесятилетний юбилей впасть в детство. И потребовал от гостей своей вечеринки одеться каждому в костюм сказочного персонажа. Свой образ выбрал с далеко идущими намерениями.

– Допустим, – просипел Стив охрипшим от волнения и абсолютного пока что непонимания голосом. – Но это? Что, персонажи закончились? – только и развел руками, поворачиваясь к зеркалу. Его гример – юркая, похожая на колибри, девушка в многоцветном комбинезоне – старательно поправляла лохматый парик.

Бросив на Стива взгляд, Старк не сдержался и хрюкнул. Тони сказки любил, братьев Гримм в детстве зачитывал до дыр. Но двухметровый гном… Все было так гротескно, что должно сыграть, как надо.

– За милой домашней съемкой впавшего в маразм юбиляра никто не должен заподозрить зашифрованную активацию волнового блока. Не волнуйся, – Тони заметил встревоженный взгляд Стива, – Ласа и Рик – глухонемые с рождения, да и преданы моей семье. Если бы не отец, они бы умерли, не прожив и суток, в трущобах Калькутты. Так вот, – вернулся к сути Старк. – Ищейки Пирса пусть хоть по кадрам разберут съемку – ничего не заподозрят. А вот при активации Джеймсом определенной кнопки на бионической руке видео будет преобразовываться в защитный экран, вместо реально происходящего за ним транслируя то, что Барнс передаст мысленно, прежде чем отпустит ее.