Текст книги "Случайные неслучайные встречи (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Часть 1 ==========

Начало лета 1640 года выдалось на удивление дождливым.

И если в самом Нуази-ле-Сек хоть как-то спасали булыжники мостовой, то, стоило выехать за город, как лошади и кареты моментально увязали в непролазной грязи. Каждый, кто рискнул выехать за пределы Нуази, возвращался запачканный с ног до головы. Поэтому можно было понять раздражение молодого аббата, возвращавшегося в Нуази из Парижа. На вид ему было лет 35-36. Укороченный летний вариант черной дорожной сутаны и черная шляпа с тремя темно-зелеными перьями удивительно удачно гармонировали со штанами, заправленными в ботфорты.

На первый взгляд, в нем не было ничего бросающегося в глаза, но некоторые встречающие его на своем пути горожане невольно оглядывались ему вслед. Было что-то противоречивое и вместе с тем гармоничное в этой стремительной фигуре с военной выправкой и в сутане.

Въезжая в ворота монастыря, лошадь скользнула копытом по мокрым булыжникам и попала в самый центр небольшой лужицы. Небольшой, но достаточной, чтобы брызги попали прямо на края сутаны.

– Черт! – Выругался всадник, даже не смутившись, что позволяет подобные выражения в Божьем месте.

Спешился, кинул поводья подошедшему монаху и скрылся внутри монастыря. Спустя час он выходил уже в светском платье – черно-синий камзол, белая рубашка с изящными манжетами из фламандского кружева, черные штаны и шляпа с темно-синими перьями. И традиционная шпага на левом боку. Теперь в мужчине признать аббата можно было, только обладая очень богатой фантазией. Он вскочил в седло и покинул монастырский двор. Через час его ждали в доме графини де Сент-Клер, а до этого еще нужно было заехать к аптекарю месье Жоресу за его чудодейственной мазью, которая удивительным образом спасала кожу лица от обветривания в долгих поездках, коих у господина аббата было предостаточно.

В условленный час он въезжал в ворота небольшого, но уютного дома на окраине Нуази. Слуга принял поводья, и наш герой, оставив лошадь его заботам, вошел в дом.

Из залы доносились голоса – женский и мужской. В последнем он легко узнал характерный бас барона Лудстока, главу одного из винодельческих родов Бургундии, чьи владения занимали немалые площади недалеко от Шалона. Он неоднократно встречал его в Париже при дворе, где вина барона пользовались большой популярностью, но лично с ним знаком не был.

– Добрый вечер. – Поздоровался аббат, войдя в залу. – Надеюсь, мое вторжение не помешает вашей беседе?

– Ну, что вы, ваше преподобие. – Графиня встала ему навстречу и протянула руку, которую он почтительно поцеловал. – Я ждала вас. К тому же вы прекрасно знаете, что мой дом всегда открыт для вас. – Улыбнулась она, залившись румянцем, едва губы аббата коснулись ее руки.

– Ваше преподобие? – Пробасил барон и добродушно рассмеялся, чем напомнил аббату одного его старого друга. Эти воспоминания вызвали на его лице легкую полуулыбку. – Вот уж не сказал бы! Встретив вас на улице, я бы скорее решил, что вы военный! – Барон протянул аббату руку.

– Вы несильно ошиблись, сударь. – Он почтительно поклонился Лудстоку и пожал протянутую руку.

– Его преподобие действительно бывший военный. – Добавила графиня де Сент-Клер.

– Дорогая моя Анна… Бывших военных не бывает! – Вдруг неожиданно серьезно сказал Лудсток, встретившись взглядом с аббатом.

Тот насторожился. Было что-то знакомое в подобного рода взглядах. Как правило, они обещали в ближайшем будущем нарушение привычного ритма жизни.

– Ну, что ж… – Барон поднялся с кресла. Графиня и аббат так же встали

– Пожалуй, я пойду, дорогая Анна.

– Я не прощаюсь с вами, Арман.

– Мы еще непременно увидимся. Я пробуду в Нуази как минимум неделю. Приглашаю вас послезавтра к себе на ужин. Я привез новое вино. Его величество пробовал его на последнем приеме в честь новых послов и, говорят, остался очень доволен! – Барон явно гордился своими достижениями. – Ваше преподобие, вас я тоже надеюсь увидеть у себя.

Аббат поклонился, давая понять, что принимает приглашение. Они попрощались, и барон вышел, оставив хозяйку наедине со святым отцом. Едва за бароном закрылась дверь, как графиня подошла к аббату и, улыбнувшись, обняла его за плечи. Святой отец в ответ уверенно притянул ее к себе за талию и нежно поцеловал. Было видно, что он это делает не в первый раз.

– Милый Рене… Как я соскучилась по вашим нежным поцелуям и по вашим объятиям. Вы так неожиданно исчезли, что я, право, не знала, что и думать.

– Простите меня, дорогая Анна. Дела монастыря потребовали от меня внезапной отлучки, так что я даже не успел вас предупредить. Я вернулся только сегодня днем. И, как видите, незамедлительно у вас. – Аббат Рене дЭрбле, не кто иной, как мушкетер Арамис в не таком уж далеком военном прошлом, став монахом, не утратил своей природной галантности и умения очаровывать.

– Я прощу вас, если… – графиня медленно, крючок за крючком, расстегивала его камзол…

– Если… что, дорогая Анна? – И, улыбнувшись своей знаменитой обезоруживающей улыбкой, Рене подхватил ее на руки и понес по лестнице наверх, в спальню. Путь туда ему был очень хорошо знаком.

Анна де Сент-Клер засмеялась и лишь еще крепче обхватила его шею руками.

На следующий день его ежедневную двухчасовую тренировку по фехтованию прервал монах, сообщивший, что аббата дЭрбле в монастырском саду ожидает посыльный. Мальчишка-посыльный, ожидавший, видимо, увидеть мрачного монаха в бесформенной сутане, открыл рот от удивления, когда к нему вышел стройный подтянутый мужчина с обнаженной шпагой в руке. Лишь когда Рене тряхнул его за плечи, мальчишка пришел в себя и протянул ему письмо. И тут же убежал, прежде, чем Рене успел спросить, кто послал его.

Он вскрыл конверт. Внутри лежал листок бумаги, на котором было написано всего несколько слов:

«Пять часов вечера. Ратуша. Серая карета. Л.»

Конечно, аббата дЭрбле, а уж тем более Арамиса, было сложно чем-либо удивить, но в данном случае он не знал, что и подумать. Кто этот Л? Или, может, это женщина? Что за таинственность? Он точно был уверен, что за последние два года не влезал ни в какие истории, а самой большой его интригой была связь с герцогиней де М., когда ему пришлось уносить ноги от внезапно вернувшегося мужа, прыгая с крыши.

Подержав записку в руках, Рене решил, что лучше не гадать, а просто пойти на эту встречу и выяснить все на месте. Он вернулся к своим упражнениям, не переставая думать, однако, о таинственной записке.

Ровно в пять часов вечера он стоял возле магазина галантерейщика Рапье напротив Ратуши, когда увидел приближающуюся со стороны монастыря серую карету. Карета немного замедлила ход, поравнявшись с Рене, дверь открылась, и Рене, не дожидаясь дополнительного приглашения, вскочил в карету на ходу. Дверь захлопнулась и карета, вновь набрав ход, скрылась в направлении выезда из Нуази.

В карете было достаточно темно, что, однако, не помешало Рене узнать в сидящем напротив него мужчине барона Лудьера.

«Так вот кто этот Л…» – Подумал он про себя.

– Добрый вечер, ваше преподобие. Или может, мне лучше вас называть месье дЭрбле? А может, вам больше по душе имя Арамис?

Рене насторожился. Откуда этот человек знает его мушкетерское имя? Значит ли это, что он знает и все остальное, что связывает его с этим именем.

– Не стоит так напрягаться, святой отец. – Добродушно и миролюбиво произнес барон. – И прошу прощения за эту таинственность, но мне бы не хотелось, чтобы об этой нашей встрече узнали те, кому о ней знать не нужно.

Рене молчал. Еще в семинарии его научили терпению, когда умение молчать и выжидать позволяет получить нужные сведения, не задав ни одного вопроса. И к своим нынешним 36 годам он в совершенстве владел этим умением.

– Вас, наверное, интересует, откуда мне известно ваше мушкетерское имя и ваше военное прошлое? – Продолжил барон. – Одна нам обоим хорошо знакомая дама, весьма близкая к Ее Величеству, посоветовала мне вас как человека надежного, смелого и умеющего хранить тайны. Дело в том, что вопрос, по которому я собираюсь обратиться к вам за помощью, крайне деликатен.

Мари? Он не знал никого, кроме Мари де Шеврез, кто был бы приближен к королеве и вместе с тем знал его достаточно хорошо, чтобы рекомендовать в деликатных делах.

– Понимая, что моя просьба может вызвать у вас закономерные вопросы и подозрения, она передала вам вот это. – И барон протянул Рене конверт.

Распечатав его, Рене нашел там листок бумаги, источающий знакомый аромат, который он не единожды вдыхал в спальне Мари. На листке рукой Мари было написано: “Полностью доверяйте податель сего.”

Арамис поднял глаза на Лудьера.

– Я слушаю вас.

– Я хочу попросить вас спасти честь одной юной особы. Речь идет о моей племяннице. В следующем месяце Аделин исполняется восемнадцать. Ее мать умерла при родах, а отец – мой брат – умер от лихорадки, когда ей едва исполнилось восемь. С тех пор я воспитывал ее, заботился, как о родной, ибо Господь не подарил нам с женой своих детей. Все было хорошо, пока этой весной у нас в Шалоне не остановился герцог де Логье. Возможно, вам знакомо это имя?

Рене кивнул. Конечно, он знал это имя. Герцог де Логье – один из самых богатых и могущественных вельмож при дворе Людовика XIII – владел огромным замком в Шампани, который имел дурную славу. После того, как во владениях герцога бесследно исчезли несколько дворян, имевших смелость в чем-либо возразить де Логье, соседи предпочитали туда не соваться и обходить замок стороной. Герцог был замкнут, нелюдим и мрачен. Никто и никогда не видел улыбки на его холодном лице с острыми, как у ястреба, глазами и пронизывающим взглядом.

– Так вот… – Продолжал Лудьер. – Этой весной он остановился в Шалоне и случайно во время прогулки увидел мою племянницу. Не теряя времени, он на следующий же день приехал ко мне и предложил отдать ее ему в жены. Но и Аделин этого не хотела, да и я был против, хорошо зная репутацию герцога.

– Вы отказали ему?

– Да. Он ничего не сказал. И через неделю уехал. Но буквально тут же стали происходить странные события. Сначала удивительным образом загорелся один из моих виноградников. Только чудом удалось избежать жертв и больших убытков. Потом в один день сдохли все мои гончие. А еще через месяц со странным отравлением свалились все лошади на конюшне. Но все это я мог бы пережить, не обращая особого внимания. Если бы две недели назад…

– Он похитил вашу племянницу… – По удивленно вскинувшимся бровям Лудьера Рене понял, что угадал.

– Я так думаю. Доказательств этому у меня нет, но Аделин исчезла и вот уже две недели я ничего не знаю о ней. Я пытался что-то выяснить с помощью своих связей, но все, что я узнал, это то, что в окрестностях замка де Логье видели девушку, похожую на Аделин. Я уже не знал, что мне делать, как в прошлую субботу воистину счастливый случай свел меня в Париже с Мари – да упокоится с миром ее отец, который был очень дружен с моим отцом в свое время. Я поделился с ней моей бедой, и она посоветовала мне обратиться к вам. Она сказала, что не знает другого человека, который сможет мне помочь в столь опасном и деликатном вопросе. И я приехал в Нуази. И снова счастливый случай столкнул меня с вами в доме графини де Сент-Клер, с которой я так же давно дружен. Вот уже десять лет я поставляю ей свое вино. Увидев вас у нее вчера днем, я понял, что это мой шанс. Возможно, последний…

Барон замолчал. Было видно, что он всем сердцем переживает за свою юную воспитанницу.

– Я понимаю, что могу только просить вас помочь мне. Если вы откажетесь, я…

– Расскажите мне все подробно о своей племяннице и обо всех событиях, которые произошли с того момента, как герцог увидел ее.

Барон обрадовано-удивленно посмотрел на Рене, который между тем оставался все так же выдержан и невозмутим.

– Вы поможете мне?

– Да. Никогда не мог смириться с неуважительным отношением к женщине, и сутана не изменила меня в этом.

А в глубине души он так же понимал, что отчасти делает это и из-за Мари. Он все еще любил ее, все еще любил. И не мог разочаровать.

– Спасибо вам!

– Пока не за что. И еще мне нужны будут деньги и свежие лошади в дороге.

– У вас все это будет! И самое лучшее!

– Хорошо. А теперь рассказывайте. Все подробно, не упуская даже тех деталей, которые вам кажутся несущественными.

Барон кивнул.

Было уже около десяти часов вечера, когда карета остановилась у ворот монастыря.

Попрощавшись с бароном, Рене вернулся в свою келью. Вытащил из кармана внушительный мешочек с монетами и листок бумаги с несколькими адресами и именами. Несколько раз внимательно перечитав его, сжег над пламенем свечи.

Проблем с причиной отъезда из монастыря не было. Рене был одним из тех, кто мог свободно покидать стены обители, не отчитываясь о своих передвижениях.

Итак, завтра утром он отправится в путь. В Париже несколько нужных визитов, а вечером в гостинице «Жареный фазан» его будет ждать ужин и свежая лошадь.

Арамис улыбнулся. Конечно, если бы с ним были его друзья, было бы еще лучше. Но посвящать их в тайну, ему не принадлежащую, он не имел права. Да и неизвестно, где они и что с ними сейчас. Он уже десять лет ничего не слышал о них, только знал, что д’Артаньян по-прежнему служит в мушкетерской роте.

Дорога предстояла неблизкая и непредсказуемая, нужно было набраться сил и, отогнав нахлынувшие воспоминания, он задул свечу и лег спать.

========== Часть 2 ==========

Нуази потихоньку просыпался. Первые сонные жители появлялись на улице – это торговцы спешили в свои лавки, чтобы приготовить их к открытию. Монастырь тоже просыпался. Монахи собирались на утреннюю молитву, и никто не заметил, как монастырский двор покинул всадник.

Рене встал с первыми лучами солнца, написал письмо графине де Сент-Клер о своем отсутствии на неопределенный срок. Короткие сборы, быстрый, но сытный, завтрак, молитва в дорогу. Часы на Ратуше пробили восемь, когда он проезжал мимо. Это значит, не позднее десяти он будет в Париже, и это с поправкой на расквасившиеся после очередного ночного дождя дороги.

И действительно, колокола Собора Богоматери в Париже били десять, когда Рене остановился у трактира напротив собора и, кинув поводья и пол экю подбежавшему мальчишке, вошел внутрь.

Окинув взором посетителей, он быстро нашел того, кто ему был нужен. За столиком в углу сидел мужчина средних лет, которого, судя по его одежде, можно было принять за буржуа. Но стоило посмотреть на него вблизи, и сразу была видна и военная выправка, и нехарактерная для буржуа манера себя держать и говорить. Впрочем, разговор был короткий. Мужчина передал Рене очередной мешочек с монетами, и сказал, что на постоялом дворе близ Труа его будет ждать свежая лошадь, которую он получит, назвав хозяину пароль – «Шалон».

Попрощавшись, мужчина покинул таверну. Рене же решил задержаться и пообедать. Несмотря на сытный завтрак в монастыре, дорога вновь пробудила в нем аппетит. Он уже допивал свое вино, когда в таверну вошли трое гвардейцев. Громко смеясь, пошли к дальнему столику. Проходя мимо столика Рене, один из гвардейцев задел помощницу хозяйки, которая подошла забрать плату за обед. Девушка, не удержав равновесия, упала. Гвардейцы лишь рассмеялись и хотели было продолжить путь, как одного из них – того самого, что толкнул девушку – решительно остановила чья-то твердая рука.

– Сударь, потрудитесь вернуться и извиниться перед дамой.

Гвардеец повернул голову на голос и наткнулся на спокойный взгляд Арамиса.

– Что вы сказали?

– Я сказал, потрудитесь извиниться перед дамой.

– Да чтобы я извинялся перед какой-то простолюдинкой! – Расхохотался гвардеец, но его веселье было тут же прервано прямым ударом кулака в лицо, от которого он отлетел к камину, снеся по дороге несколько стульев.

Женщины завизжали, мужчины схватились за эфесы шпаг. Назревала драка.

– Господа, только не здесь! Умоляю вас, господа! – Подлетел к ним перепуганный трактирщик как раз в тот момент, когда шпаги уже были готовы покинуть ножны. Рене и гвардейцы замерли.

– У монастыря Дешо в два часа пополудни. – Тихо сказал один из гвардейцев.

Арамис кивнул. Гвардейцы еще раз исподлобья посмотрели на Рене и прошли за столик.

«Черт! Незапланированная встреча…» – выругался про себя Рене, покидая таверну. Но тут же успокоил себя тем, что все равно все прекрасно успевает сделать, чтобы не позднее семи вечера покинуть Париж. Дуэль не должна была отнять много времени. Даже учитывая то, что он давно уже ни с кем не дрался, рука все так же привычно держала эфес и совершала доведенные до автоматизма движения.

Еще не было двух, когда он подходил к назначенному месту. Арамис не смог сдержать улыбки, увидев знакомые стены. Старый, добрый монастырь Дешо. В памяти сразу всплыла другая стычка с гвардейцами, та самая, когда они познакомились с д’Артаньяном.

Его воспоминания были прерваны шагами сзади. Он обернулся. Черт… С трех разных сторон к нему приближались девять гвардейцев. Трое уже знакомых Арамису отделились от остальных и подошли поближе.

– Как я мог забыть о прославленном благородстве господ гвардейцев. – Усмехнулся Арамис. – Ничего не изменилось за десять лет. Вы все так же предпочитаете нападать группой? Поодиночке страшно ходить?

– Язвите, язвите… месье дЭрбле… – Сквозь зубы прошипел тот, кого Рене в таверне отправил в полет к камину.

«Они знают мое имя… Это не дуэль.» – Вдруг понял Арамис. – «Это заказное убийство.»

Рука легла на эфес, глаза привычно обследовали обстановку. Их слишком много. Ну что ж… Значит, он будет сражаться до последнего, пока будут силы. Он сделал несколько шагов назад, гвардейцы рывком вытащили шпаги. В лучах солнца сверкнули клинки. Рене уже был готов встретить первые удары, как вдруг…

– Эй, господа гвардейцы! Нехорошо… Нехорошо нападать вдевятером на одного! – Во дворе монастыря показались два мушкетера. Они приближались, на ходу вытаскивая шпаги. Гвардейцы оглядели их с ног до головы и усмехнулись.

– Идите-ка куда шли, господа мушкетеры. У нас дуэль.

– То, что вы задумали, называется по-другому… – Мушкетеры остановились в двух шагах от гвардейцев.

– Хотите составить ему компанию? Ну, что ж… – Пять из девяти шпаг развернулись в сторону мушкетеров.

– С удовольствием, господа. Только… одну секундочку… – Улыбнулся один из мушкетеров и резко свистнул.

В тот же миг с разных сторон во двор монастыря вышли еще два мушкетера. Теперь вместе с Арамисом их было пятеро против девяти. Это уже был совсем иной расклад. Поняли это и гвардейцы. Но шпаги не убрали.

– Давно вас никто не учил хорошим манерам. – Усмехнулся один из подошедших мушкетеров. И началось…

Трое гвардейцев практически тут же отправились в мир иной. Еще один, корчась, лежал на земле и держался за правый бок. А вот дальше пришлось повозиться. Подоспевшие на помощь Арамису мушкетеры успешно оборонялись, успевая наносить точные удары. Но и гвардейцы оказались не лыком шиты. Один из них, несмотря на раненое плечо, теснил своего противника к лестнице. Еще один шаг, и мушкетер бы споткнулся и кубарем полетел вниз.

Арамис увидел это и, быстро нагнувшись, захватил пригоршню земли –вспомнил случай, рассказанный д’Артаньяном – и кинул в лицо гвардейцу, чтобы выиграть некоторое время. Пока его противник приходил в себя, чертыхаясь и протирая глаза, Арамис подбежал к теснившему мушкетера гвардейцу и привычным движением поставил ему подножку. Тот так же привычно полетел вниз мимо едва успевшего отскочить мушкетера.

– Спасибо. – Пожал тот Арамису руку.

– Это вам спасибо. Вы очень удачно проходили мимо.

– Не совсем мимо. Мы видели, как группа гвардейцев, озираясь по сторонам, входит во двор монастыря. Нам это показалось крайне подозрительно.

Арамис усмехнулся, но ответить не успел. Его противник пришел в себя и решил напасть со спины.

– Ах, как не благородно, господин гвардеец! Право, надоело мне с вами церемониться! – И, поймав момент, Арамис сделал короткий, но точный выпад. Гвардеец охнул и упал на траву.

Оглянувшись, он увидел, что и остальные мушкетеры уже закончили свое дело и весьма успешно. Еще два гвардейца неподвижно лежали на земле и среди них был один из тех, кто спровоцировал Рене в таверне. Двое же оставшихся гвардейцев стояли, обезоруженные, перед тремя мушкетерами.

Арамис и четвертый мушкетер подошли к ним.

– Что здесь происходит!? – Вдруг услышал он за спиной знакомый голос.

– Лейтенант! Господа гвардейцы хотели напасть вдевятером на этого господина. Мы не могли пройти мимо! – Отрапортовал один из мушкетеров.

– Правильно! Только теперь надо думать, что сказать капитану.

– Де Тревиль, помнится, прекрасно выкрутился в похожей ситуации. – Улыбаясь, Арамис повернулся лицом к лейтенанту мушкетеров.

– Арамис!? – д’Артаньян, а это был именно он, ошеломленно смотрел на своего друга, не веря глазам.

– Да, это я, дорогой д’Артаньян!

И засмеявшись, они крепко обнялись.

«Арамис…» – шептались мушкетеры, уже совсем другими глазами смотря на того, кто обнимал дАртаньяна. В мушкетерском полку все знали о неразлучной четверке, когда-то наводившей страх на гвардейцев кардинала. И хотя минуло уже девять лет с тех пор, как последний из них покинул роту, и д’Артаньян остался один, о них по-прежнему ходили легенды среди мушкетерской братии. И вот сейчас они своими глазами видели одного из них. И понимающе кивали головой, вспоминая недавний бой и прекрасное владение шпагой тогда еще незнакомого им дворянина.

Через полчаса Арамис и д’Артаньян уже сидели в таверне на улице Старой Голубятни. Мушкетеры разошлись по домам. Уцелевшие гвардейцы так же с позором покинули монастырский двор, унося с собой убитых и раненых. Выслушав подробности стычки, д’Артаньян понял, что те никому не будут жаловаться, ибо тогда возникнет законный вопрос к ним – с какой целью они собирались напасть вдевятером на одного. А потому все разошлись в разные стороны: мушкетеры довольные, гвардейцы злые, Арамис и д’Артаньян полные воспоминаний и эмоций.

– Ну, и куда вы в этот раз влипли, друг мой? – Подкручивая ус, поинтересовался дАртаньян.

– Ей Богу, дорогой друг, никуда! Один из господ гвардейцев крайне невежливо обошелся с дамой в трактире, где я обедал. Пришлось поставить его на место. Он в ответ вызвал меня на дуэль. – Арамис пожал плечами, словно сам не понимал ничего.

«А вы такой же хитрец, дорогой Арамис…» – Подумал гасконец, наблюдая непроницаемое лицо друга, которое могло бы обмануть кого угодно, но только не его.

– На дуэль не приходят вдевятером, дорогой Арамис. – Улыбнулся д’Артаньян.

– Вам ли не знать о привычке господ гвардейцев ввязываться в драку, только имея значительное преимущество! – Засмеялся Арамис.

– Может, перестанете хитрить перед старым другом? К вам подослали наемных убийц, а вы шутки шутите. – Вдруг серьезно покачал головой д’Артаньян. Арамис хотел было привычно отшутиться, но промолчал, лишь задумчиво улыбнувшись. – Ничего не хотите мне рассказать, друг мой?

– Простите, дАртаньян. – Арамис так же стал серьезен. – Но это не моя тайна, и я не имею права выдавать ее. Я подозреваю, почему эти люди были подосланы ко мне и это лишний раз меня убедило в серьезности ситуации, в которой меня попросили помочь.

– Это касается политики?

– Нет, друг мой.

– Любовь?

– Отчасти… Дело касается жизни и чести юной особы, неспособной самой за себя постоять. Это все, что я могу вам сказать.

– Это опасно?

– После сегодняшних событий я склонен признать, что более чем…

– И вы действуете в одиночку?

– Да.

– Это глупо. – д’Артаньян мрачно крутил ус. Арамис посматривал на него, догадываясь, что в голове гасконца идет сложный мыслительный процесс. – Куда вы направляетесь? – Наконец, спросил д’Артаньян.

– В Шампань, в Лангр.

– Вот что. Не далее, как на прошлой неделе, капитан предлагал мне отпуск. Я отказался, но сейчас думаю, что небольшое путешествие в Шампань пойдет мне на пользу.

– Но, д’Артаньян… – Арамис удивленно посмотрел на друга.

– Милый Арамис. Вы мне расскажете то, что посчитаете нужным и тогда, когда сочтете нужным. Я не буду у вас выпытывать никаких подробностей вашего путешествия. Но отпустить вас одного я тоже не могу. Судя по всему, вам противостоит серьезный и опасный противник. Сегодня он потерпел неудачу. А значит, он вернется. Позвольте мне, вашему старому другу, быть с вами рядом в этот момент.

Искренность и преданность д’Артаньяна обезоружили Арамиса, и он лишь улыбнулся и кивнул головой.

– Когда надо выезжать?

– В семь вечера в «Жареном фазане» меня ждет ужин и свежая лошадь.

– Отлично. Значит, встретимся в «Жареном фазане» в семь. Деньги у вас есть?

– Да. Это не проблема.

– Лошади?

– В Труа нас будут ждать свежие лошади и ночлег.

– Отлично. Значит, до вечера, друг мой. А я пока должен сделать кое-какие дела, раз уж мне придется покинуть Париж на время.

– До вечера, д’Артаньян. У меня тоже есть еще дела.

И они покинули таверну.

В условленное время они встретились в «Жареном фазане», где поужинали, а потом двинулись в путь. Д’Артаньян больше не расспрашивал Арамиса ни о чем. Лишь серьезно и сосредоточенно проверил оружие перед отъездом. Арамис же, положа руку на сердце, был рад тому, как повернулось дело.

Теперь он был не один.

========== Часть 3 ==========

До Труа доехали без приключений. Арамис все ждал, что дАртаньян все же попытается еще раз узнать подробности их путешествия, но тот ни разу ни словом не обмолвился об этом. И всегда был настороже, готовый в любой момент дать отпор врагу. Всю дорогу Арамис думал о том, что произошло в Париже. Выходило, что, как ни старался барон Лудьер сохранить в тайне их с Рене встречу в Нуази, кто-то все же узнал об этом. Арамис уже давно не верил в такие совпадения: стоило ему откликнуться на просьбу о помощи и отправиться во владения герцога де Логье, как тут же некто подсылает к нему наемных убийц. Нет, это не совпадение.

На нужный им постоялый двор близ Труа они приехали еще засветло. Арамис подошел к хозяину и произнес условленный пароль. Тот кивнул и приказал мальчишке-помощнику заняться лошадьми.

– Для вас готова комната и ужин. – Сказал он, вытаскивая из-под стойки мешочек и передавая его Арамису.

– Я не один. Со мной мой друг.

– Я могу вам предоставить еще одну комнату или другую с двумя кроватями.

– Лучше с двумя кроватями. – Сказал Арамис, каким-то внутренним чутьем понимая, что им с д’Артаньяном лучше держаться вместе. Хозяин кивнул. Арамис спрятал мешочек во внутренний карман и вернулся к д’Артаньяну, сидящему за одним из столов. – Сейчас будет ужин, друг мой. Я попросил для нас одну комнату.

– Кроме нас здесь еще несколько постояльцев. – д’Артаньян серьезно посмотрел на Арамиса. – Коммивояжер, едущий в Париж, некий богатый винодел, которого я не видел, но беседовал с его слугой.

– На заднем дворе я видел еще четырех оседланных лошадей, по виду которых можно не сомневаться, что они только что проделали немалый путь.

Д’Артаньян кивнул:

– Я тоже их видел, но не видел их хозяев. И вот это меня очень беспокоит, друг мой.

– Хозяин – наш человек. Надо попробовать узнать у него про этих людей.

Хозяин как раз в этот момент подошел к ним и поставил на стол тарелку с хлебом.

– Сейчас будет готово мясо. А жена принесет овощи.

– Друг мой. – Арамис повернулся к хозяину. – Скажите, кто те люди, что приехали на четырех лошадях, которых я видел на заднем дворе?

– Они приехали за два часа до вас. Не представились. Лишь попросили две комнаты и ужин. – Хозяин помолчал немного и тихо добавил. – Откровенно говоря, мне они не понравились. Я бы советовал вам быть осторожнее.

Д’Артаньян и Арамис переглянулись.

– Благодарю вас, друг мой. – Улыбнулся Арамис хозяину. Тот кивнул и вернулся за стойку.

– Что скажете, д’Артаньян?

– Что мне это не нравится. Подозреваю я, что эти таинственные люди по нашу с вами душу.

Поужинав, они поднялись в предоставленную им комнату на втором этаже. Закрыв дверь, Арамис подошел к окну и долго что-то там высматривал.

– Арамис, уже стемнело. Что можно увидеть в этой кромешной тьме?

– Много, друг мой, очень много. Например то, что богатый винодел, о котором вы говорили, остался на ночь. Его слуга только что отвязал лошадей от кареты и завел вглубь конюшни. – Арамис повернулся к д’Артаньяну и заметил его неподдельное удивление. – Вы забыли, что я ночью вижу так же хорошо, как и днем.

Д’Артаньян усмехнулся.

– А так же то, что четыре таинственных постояльца так же ночуют здесь. Скажу вам больше. Они только что проникли в соседнюю комнату. – Продолжил Арамис.

– Вы научились в своем монастыре смотреть сквозь стены?

– Просто я только что видел, как по веревке в соседнее окно слева от нашего поднимались двое. А еще двое, озираясь по сторонам, караулили на земле и сейчас пошли через центральный вход. – Нахмурился Арамис.

В этот момент на лестнице действительно послышались шаги. Еле слышно хлопнула дверь. Арамис еще больше нахмурился, ибо дверь хлопнула в соседнем номере, но только справа.

– Вы знаете, дорогой Арамис, эти загадочные постояльцы нравятся мне все меньше и меньше. – Тоже нахмурился д’Артаньян. – Честные граждане не входят в свою комнату по веревке через окно.

– А не в свою тем более.

Арамис какое-то время стоял посреди комнаты, о чем-то сосредоточенно думая, что выдавали еле заметные складки на лбу. Потом, не говоря ни слова, подошел к одной из кроватей, скомкал тюфяк, изобразив из него некое подобие человеческой фигуры, и накрыл одеялом. Молча посмотрел на д’Артаньяна. Тот подошел ко второй кровати и сделал тоже самое. Едва они это сделали, как за дверью послышался шорох, и кто-то стал тихо вскрывать замок. Переглянувшись, Арамис и д’Артаньян поняли, что их спасло лишь то, что они не спали. Взломщики работали очень профессионально, даже чутко спящий человек не услышал бы ничего. Арамис жестом указал д’Артаньяну на окно. Ставни еле слышно скрипнули, и в комнату ворвался свежий ночной воздух. Под рукой ничего подходящего для спуска у них не было, а значит, придется прыгать. Д’Артаньян прыгнул первым. На счастье под окном росла густая трава, а потому приземление было мягким. Арамис оказался на земле как раз в тот момент, когда взломщики окрыли дверь и вошли в комнату.

Д’Артаньян кивнул в сторону конюшни, и друзья неслышно побежали через двор.

– Дьявол! – Один из проникших в их комнату обнаружил обман с кроватями и выглянул в окно как раз в тот момент, когда друзья вбегали в конюшни. – Они в конюшнях. – Обернулся он к своим сообщникам в комнате.

Арамис и д’Артаньян спрятались на верхнем ярусе как раз над стоящей у самого входа каретой богатого винодела. Зарывшись в сено, они видели, как вбежали их преследователи.