Текст книги "Травница (СИ)"

Автор книги: Ольга Кобзева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20.

Глава 20.

Непроизвольно поежилась, снимая принесенный Рошаром плащ. В Аурейе заметно холоднее, чем в Аоршских горах. С тоской посмотрела за окно на непрекращающийся дождь.

– Это надолго? – имела в виду погоду.

– Сезон дождей длится обычно несколько недель, – пожал плечами Рошар.

– Снег ждать?

– В Аквадии снег редкость, – лотр помог снять плащ и оглядывался теперь в поисках места, куда бы его пристроить. – Точно не хочешь прийти на ужин?

– Не сейчас, Рошар, прости. Слишком много всего навалилось… Ты не знаешь, когда возвращается Тревор? – спросила о том, что действительно волновало все эти дни.

– Не знаю, – Рошар прошел вслед за мной на кухню. Плащ по дороге оставил на стойке в торговом зале. – Свейлон отослал его довольно стремительно, еще и под совершенно надуманным предлогом, – добавил он. – Так что думаю не раньше, чем светлейший решит, что пора дядюшке возвращаться.

– А куда отослал?

– В Вейренар.

– Рошар, – передала лотру чашку с горячим травяным настоем, а сама снова принялась за прерванную приходом Рошара работу, – расскажи мне о сестре повелителя.

– Марилле? – неподдельно удивился он. – А что тебя интересует?

– Ее семья.

– Марилла на восемь лет младше Свейлона, – медленно начал рассказывать Рошар, явно не понимая, что именно я хочу услышать. – Вышла замуж за аль Раиля. У них долго не было детей, но потом родился Эвандер, он на пару лет младше меня. Сейчас Марилла и Джоир живут далеко от столицы, уехали после войны. Марилла не смогла простить Свейлону смерть единственного сына.

– Он погиб на войне? – замерла в ожидании ответа.

– Нет, – поморщился Рошар. – Свейлон не позволил Эвандеру участвовать в войне, как раз из-за Мариллы. Эвандер возглавлял делегацию для подписания мирного договора уже в конце войны. На их отряд напали в пустошах Обортана. Отряд просто уничтожили. Выглядело как нападение диких зверей или драконов, только вот драконы так далеко от Аоршских гор обычно не залетают. Там и хоронить было некого, от тел почти ничего не осталось.

– Тогда почему он так и не признан погибшим?

– Потому что Свейлону нужен наследник. Эвандер им и был. Единственным. Так что все знают, что он погиб, даже церемония прощания была, но официально об этом не объявлялось.

Помолчала немного, обдумывая. Ловя на себе пронизывающий взгляд Рошара, явно не понимающего природу моих расспросов.

– Эвандер был женат? – наконец подвела к тому, что меня действительно интересовало.

– Нет, – Рошар мотнул головой. – Точно нет. Лет десять назад, он еще даже учебу не закончил, был громкий скандал вокруг его связи с какой-то вейренаркой. Эвандер – ближайший родственник Свейлона… был. Ему не могли позволить связать свою жизнь неизвестно с кем. Пусть вейренарка, но тогда дочь халиша Вейренара, а не простая горожанка из какого-то захолустья. Он тогда надолго порвал все связи с семьей, жил с той женщиной.

– У них были дети?

– Нет, конечно! – быстро ответил Рошар. – Нееет, – уже не так уверенно протянул лотр, глядя на меня со странным выражением. – Эвандер не мог так поступить с собственными детьми, ведь их бы не приняли в обществе. Союз не был освящен в храме. Если он и жил с той женщиной все эти годы… нет, не думаю, что он был настолько безрассуден, чтобы завести с ней детей, – все же закончил он.

– Допустим. А что ты знаешь о Пифис, жене Руажа?

Если Рошара и смутила резкая смена тем, виду он не подал.

– Льяра аль Фейри, – понятливо кивнул Рошар. – Тоже вейренарка, не самая приятная особа. Я с ней если и знаком, то лишь постольку поскольку. Руаж служит в дипмиссии, долгое время жил в Вейренаре, оттуда ее и привез, насколько я понимаю. А почему ты о ней спрашиваешь?

– Видишь ли, Рошар, – отставила чашку в сторону и сложила руки перед собой. – Получается, что у Эвандера, родного племянника повелителя, все же были дети. Двое. Их мать умерла по неизвестной причине в самом расцвете лет. Детей забрала тетка… Пифис. И старший сын Эвандера подслушал как-то, что это она избавилась от сестры и планирует избавиться и от них с сестрой, чтобы прибрать к рукам все их имущество.

– Ты сейчас про своих найденышей? – очень медленно, делая паузы между словами, спросил Рошар.

– Димис и Аннис, двоюродные внуки повелителя.

– Лисанна, таких совпадений не бывает, – замотал головой лотр. – Эвандер что, намеренно прятал своих детей от родных? Зачем бы?

– Он не прятал. Его мать сама отказалась от внуков от неугодной женщины. Димис рассказал, что они не общались ни с кем из родни отца.

Рошар вскочил на ноги, ринулся было в одну сторону, потом, едва не натолкнувшись на стену, резко развернулся. Заложил руки за спину, походил так еще какое-то время, с пустым, непонимающим взглядом.

– Лисанна, это просто невозможно! – наконец выдохнул Рошар. – Мы с Эвандером никогда не были особо близки, хоть и почти ровесники. Но того, что я о нем знаю достаточно, чтобы утверждать, что он не стал бы так поступать с женщиной, к которой испытывает глубокие чувства, и уж точно не стал бы обрекать собственных детей на участь изгоев общества.

– А как он должен был поступить с женщиной, к которой испытывает глубокие чувства, которая сообщает ему, что ждет ребенка? Как, Рошар? При том, что его семья не приняла эту женщину. Кстати, я не совсем поняла, мужчина и женщина не могут просто взять и связать свои жизни без одобрения семьи? Как у вас это вообще происходит?

– Не могут, – мотнул головой Рошар. – За будущую пару должны поручиться старшие опекуны. Обычно это родители с обеих сторон.

– С ума сойти! – удивленно хмыкнула. – А если речь о сироте?

– Тогда настоятель храма или старший наставник приюта. Эта предосторожность не лишняя, она защищает молодых людей от порывистых поступков, продиктованных чувствами.

– А разве не в таком состоянии как раз и стоит вступать в союз? – выгнула удивленно бровь. – Я всегда считала, что как раз будучи ослепленными любовью, двое и идут в храм… Разве нет?

– Это серьезный выбор, Лисанна. Шаг, меняющий всю жизнь. Когда у тебя появятся свои дети, думаю, ты иначе к этому станешь относиться, – снисходительно заметил Рошар.

– Всевышние, Рошар! Эвандеру было около двадцати, когда ему не позволили связать жизнь с любимой женщиной. И все равно у них родились двое детей, кому от этого стало лучше? А представь, что это тебе Стефани не позволила бы пойти в храм… со мной. Так же был бы спокоен?

– Мама, – Рошар сглотнул, а я пожалела о неуместном сравнении, – мама никогда бы так не поступила. Ты ей понравилась.

– А могла и не понравиться! – отрезала я. – Варварство какое-то, – передернула плечами. – Дикость просто.

Нас прервал стук в дверь. Сделала знак Рошару оставаться на кухне, а сама пошла посмотреть, кто пришел.

– Вы госпожа травница? – на пороге мялся мальчик лет пятнадцати на вид, тощий до дистрофичности.

– Я, – кивнула, разглядывая тощего подростка.

– Помогите, умоляю вас!

– Что стряслось? Кому нужна помощь?

– Моя жена… Гаиля, – парень… муж, продолжал мяться у порога и мямлить, – второй день разродиться не может, – наконец выдал он. – Помогите, – закончил совсем тихо, шмыгая носом.

– Ждите, я соберу все необходимое и пойдем к вашей жене, – распорядилась деловито, возвращаясь в лавку. Рошар подпирал стену неподалеку. – Слышал? – мужчина кивнул. Прошла в спальню, схватила рюкзак, добавила в него то, что могло пригодиться.

– Я уйду после тебя, – тихо предложил Рошар. – Чтобы вместе не выходить.

– Спасибо, – улыбнулась. А потом не удержалась и подошла к лотру ближе, приподнялась на цыпочки и чмокнула чуть шершавую щеку. – Спасибо, что ты есть, Рошар. Что бы я без тебя делала?

Глава 21.

Глава 21.

Постепенно жизнь становилась более спокойной и упорядоченной. Сын Тшани поправился, и обортанка вернулась к работе. Как и собиралась, Тшани устроила сыновей в учильню, и Харш с Тшейром теперь всю неделю будут проводить там. Димис последние деньки бездельничает в Аорше, он тоже вот-вот пойдет в учильню, только в круг для детей постарше. И, конечно же, не станет оставаться там на ночь, это ни к чему. Насчет обучения Аннис пока нет точного решения. С одной стороны, девочке неплохо бы тоже позаниматься с наставниками, с другой – она еще довольно мала, пару лет вполне может посвятить беззаботному детству. В последние дни малышка предпочитает играм в Аорше время со мной.

Обычно по утрам я переношу их обоих в Аоршу, оставляя под присмотром Эриши, а сама отправляюсь к Дшэршу и израненному лотру, которого стала мысленно называть Варэй – найденыш. Подпитываю обоих энергией, пою водой с укрепляющими отварами. Для лотра каждый день оставляю новую еду и воду на случай, если он придет в себя. Надеюсь на это, если честно. А после забираю Аннис и мы возвращаемся в лавку. Димис остается под присмотром Эриши и Эйшхераша, потому что Эрохана к мальчику как магнитом тянет, даже больше чем ко мне. И крылатый друг каждый день прилетает в поселение, чтобы мелкий ящер поиграл с Димисом.

Почти каждый день приходит Рошар, он вернулся к службе, но все равно находит время на занятия со мной. Недолго, но час-два обоим выкроить удается. Заниматься приходится в спальне, в огороженном ширмой уголке. Там удалось втиснуть еще и небольшой столик для занятий.

В связи с тем, что лавка работает весь день, а Рошару нужно как-то приходить и уходить, еще и желательно скрытно, пришлось оборудовать второй вход. Он и был все это время, только стоял заколоченный за ненадобностью. Из купальни. Маленькая неприметная дверь, ведущая в подворотню позади лавки.

Торговый зал после вынужденных выходных, когда Тшани занималась сыном, заполнен народом. Оборону держат Харишаф и Тшани, я подключаюсь только в ситуациях, когда мое участие действительно нужно. В комплекте к каждому бутыльку мы теперь даем небольшую сопроводительную записку с инструкциями, как правильно принимать то или иное снадобье. Пишу в основном я, тренируя руку.

Аннис во время наших занятий с Рошаром все время рядом, с интересом слушает его лекции, одновременно спасая мою репутацию. Лотр рассказывает мне об истории Аквадии и ее взаимоотношениях с соседними странами. О географии Эйргара. Приносит новые книги, чаще всего обучающие, по которым я совершенствую навыки чтения, дает письменные задания, которые приходится выполнять по ночам, потому что другого времени обычно не находится, а после их проверяет. Мы касаемся вопросов законодательства Аквадии, религии, тех мелочей, о которых никто обычно не задумывается, впитывая все по мере взросления. А мне все в новинку.

На занятиях я узнала, что кольцо, что Тревор подарил – символ того, что он готов взять за меня ответственность. Предлагая мие кольцо, лотр заявляет на нее свои права. Далее, если родители с обеих сторон не против, пара идет в храм, где служитель соединяет их судьбы перед Богами. В конце церемонии уже муж одевает молодой жене широкий браслет на руку в районе предплечья.

– А мужчина носит какой-то знак того, что несвободен?

– Нет, – Рошар качнул головой. – Мужчина принимает девушку в семью, берет на себя ответственность за нее. Его семья принимает девушку в свой род, у девушки меняется часть имени. Именно это и показывает, что мужчина несвободен.

Единственная весть от Тревора – письмо. Его принесли вчера вечером вместе с небольшим мешочком соцветий, каких я еще не встречала даже в лавке Тиморея. Несмотря на любопытство, сначала разобралась с соцветиями. Не знаю, знал ли Тревор о ценности подарка, только я едва не подпрыгивала от радости, поняв, что именно он подарил. Ильясил – редчайшее растение из книги мертвых. Книги, рассказывающей о давно не встречаемых растениях. Не знаю, как зовутся цветочки здесь, в свой травник я их внесла как ильясил. На основе корней этого растения варится снадобье, надолго продлевающее молодость. А из цветов изготавливается мазь, убирающая возрастные изменения, уже проявившие себя. В этом и кроется причина уничтожения растения в Ривенаре. Если планомерно добывать растение, используя и корни, и соцветия, оно попросту перестанет размножаться и рано или поздно исчезнет. Так и произошло.

Письмо прочитала вечером, перед сном. Строчку за строчкой покрывали ровные буквы с глубоким уклоном и множеством завитушек.

«Милая Лисанна, нет слов, способных описать мое сожаление, что я сейчас не рядом с тобой. Служба на благо Аквадии не всегда дает возможность выбирать, много лет назад я избрал свой путь и должен ему следовать. Надеюсь только, что ты отнесешься к этому с пониманием. Я глубоко озабочен поведением Свейлона при нашем последнем разговоре и прошу тебя не искать с ним встреч. Поверь, я постарался донести до брата ценность, которую ты для меня представляешь. Раскрыл перед ним сердце, чего не делал никогда с одной лишь целью, чтобы он понял, насколько ты для меня важна. Мечтаю о моменте, когда смогу увидеть тебя, когда смогу сжать тебя в своих объятиях. Каждый день в разлуке приносит тоску израненной душе. Никогда не думал, что сердце и правда может болеть в разлуке с той, кому оно принадлежит. Я написал матушке с просьбой приехать в Аурейю и заступиться за тебя, если возникнет такая необходимость. Ответа от нее еще не получил, но уверен, она не откажет. Милая Лисанна, не могу промолчать о том, что гложет. День за днем меня терзают мысли, что ты лишь играешь со мной. Тот день… отпечатался в моем сознании, столько вопросов, которые я хочу задать, а в следующий миг не хочу ни о чем спрашивать, не хочу знать ответов, если они отдалят тебя от меня. Меня раздражает мысль, что Рошару ты доверилась, приоткрыла для него свои тайны… и тут же гоню эти недостойные мысли. В мыслях приближаю день встречи и отчаянно надеюсь увидеть на твоем пальчике свое кольцо. В надежде на скорейшую встречу, Тревор аль Индара.»

Поймала себя на мысли, что улыбаюсь и спустя несколько минут после того, как дочитала. Это ведь… почти признание в любви. И это признание я готова принять. Снова, теперь медленнее, не так жадно, как в первый раз, прошлась взглядом по строчкам. Да, нам с Тревором предстоит непростой разговор, еще и его матушка. Позвал ее заступиться за меня… снова разулыбалась, это так приятно и вполне в духе Тревора. К счастью, я не нуждаюсь в подобном заступничестве, но откуда ему было об этом знать?

Соцветия пока убрала, обязательно займусь ими, только попозже. Письмо положила под подушку, вот просто поддалась порыву, захотелось, чтобы оно было поближе ко мне.

Погода в Аурейе портится все больше. Дней без осадков почти не выпадает, практически постоянно с неба льет холодный дождь. Только поэтому оттягиваю начало обучения Димиса, перенося его с сестрой по утрам в Аоршу. К яркому светилу, подальше от дождей и хмари, к детишкам, с которыми они подружились, к Эрохану, принимающему каждый уход Димиса домой, как личную трагедию. А сама в это время спешу к Дшэршу и странному лотру, ставшему ненадолго приходить в сознание. Я не могу сидеть над ним весь день, как бы мне ни хотелось ему помочь. О том, что лотр приходил в себя, рассказал Рауторорк, сама я еще ни разу не была свидетельницей этого.

Лотра не стали переносить из пещеры Дшэрша, только устроили с чуть большим комфортом. Листья заменили на простой, набитый соломой матрац, возле импровизированного ложа всегда стоит кувшин с водой и нехитрый провиант – простой хлеб, сыр, фрукты, печеные корнеплоды. Чаще всего, принося новые продукты, старые, порядком заветренные, съедаю я сама. Полностью занятая весь день, поесть успеваю не всегда, так что пользуюсь возможностью перекусить.

Эйшхераш принес в пещеру большой деревянный чан, в несколько заходов наполнил водой. Я собиралась как раз сегодня немного привести лотра в порядок. После стандартной подпитки энергией, дала ему разведенный в воде регенератор. Я ждала и очень надеялась, что парень вскоре придет в себя, ведь почти все его раны зажили моими усилиями.

Когда переключилась на Дшэрша, также подпитывая его собственной энергией, за спиной послышалась возня, шевеление. Резко обернулась и наткнулась на смущенный, непонимающий взгляд темно-серых глаз.

– Где я? – хрипло спросил незнакомец, чуть тряхнув головой. Его взгляд прошелся по моим крыльям, светящимся в сумраке пещеры, по крупному диаракхорну, возле которого я и сидела, потом ненадолго метнулся по сторонами и снова вернулся ко мне. – Я мертв?

– К счастью, нет, – не сумела скрыть облегчения в голосе. – Вы живы, все будет в порядке. Я – Лисанна, как вас зовут?

– Лисанна, – повторил лотр, глядя будто сквозь меня.

– А вы? – поторопила с ответом.

Лотр мотнул головой, поморщился и попытался встать. Не сразу, но у него вышло. Обошел пещеру по кругу, не приближаясь к нам с Дшэршем.

– Я не знаю, – глухо выдавил, останавливаясь напротив. – Не помню своего имени. Голова болит, – признался он.

– Что последнее вы помните? – не двигалась с места, чтобы не заставлять лотра дергаться, пусть постепенно приходит в себя. Неизвестно еще, запомнит ли он этот разговор, когда очнется в следующий раз.

И тут за спиной услышала тяжелый, долгий выдох. Резко обернулась и наткнулась на взгляд Дшэрша. Всевышние, неужели? На время забыла про лотра и сосредоточилась на ящере. К сожалению то, что он открыл глаза, автоматически не значило, что ему лучше или что он пришел в себя, но это все же шаг вперед, шанс на выздоровление, маленький, совсем крошечный, но шанс.

Поднесла диаракхорну воду прямо к морде, для него тоже была заготовлена целая бадья прохладной свежей воды, сородичи меняли каждое утро, надеясь, что однажды Дшэрш поправится. Помогла напиться, послала очередную волну энергии и, о чудо, она усвоилась намного лучше. Ящер выглядел истощенным, бока впали, шкура поблекла, последнее время он жил только за счет энергии, получаемой от меня. От прилагаемых усилий Дшэрш тяжело дышал, натужно. Попытался подняться на лапы, но не смог, тяжело оседая обратно.

– Ничего, – гладила крылатого ящера по голове, – не торопись. Все будет хорошо, ты поправишься.

Глаза ящера снова закрылись, но дышал он уже не так натужно.

– Что с ним? – лотр подошел ближе, но не вплотную, оставаясь на расстоянии. Он старался держаться ближе к стене, на которую мог опереться в случае чего.

– Это проклятие, – ответила совершенно честно. – Диаракхорны прокляты собственными создателями. Обречены на жизнь в Аоршских горах. Дшэрш не смирился, он хотел свободы… Это расплата.

– Ты Богиня? – слишком спокойно спросил парень.

Поднялась, расправляя крылья. Я их не убирала, в последнее время мне стало нравиться ощущение приятной тяжести за спиной. Здесь, в Аоршских горах, я чувствовала себя свободной. Могла летать и летала. И никто при этом не тыкал в меня пальцами, не кричал: «Адали!», «Спасительница!» и не падал на колени.

– Я не Богиня, – спокойно ответила парню, глядя в красивые темно-серые глаза. – Что последнее ты помнишь? – повторила вопрос, переходя на ты, вслед за лотром

– Пустоши, – тихий ответ. – Я помню бесконечные пустоши и палящее солнце.

– Тебя нашли в пустошах. Не одного, ты был с отрядом. Все погибли. Кто на вас напал?

– Не помню, – зажмурился лотр. – Голова болит, – снова пожаловался, сжимая голову руками.

Шагнула ближе.

– Дай я, – протянула руки и обхватила его голову, сжав виски. Растворила небольшой сгусток крови, совсем крошечный, но он мешал нормальному кровотоку. – Легче?

– Да, – лотр не открывал глаза, заметно расслабился.

– Тебе нужно поесть, – кивнула на оставленные продукты.

– Составишь компанию?

– Да.

Парень постарался незаметно обнюхать себя, поморщился.

– Ты долго был без сознания, – пояснила спокойно. – Эта вода для тебя, – кивнула на приготовленную бадью. – Одежда тоже. Она простая, но чистая.

– Спасибо. Кто ты? – уже за едой спросил парень. – Я не знаю, как меня зовут, но точно уверен, что раньше таких не видел, – кивнул на мои крылья.

– Я не из этого мира. Случайно попала сюда.

– Может и я… не отсюда? – глаза лотра загорелись непонятной мне надеждой.

– Только Всевышние знают. Уверена, ты все вспомнишь. Тебя удивили мои крылья, а диаракхорн? Его, кстати, зовут Дшэрш.

– Дракон… мне хочется назвать его драконом. Наверное, я и правда не отсюда.

– Да нет, – улыбнулась. – Местные все так зовут диаракхорнов.

– А как их зовут в твоем мире?

– Эти создания не живут в моем мире. Только здесь.

– Этот… Дшэрш, ты совсем его не боишься?

– Нет, – рассмеялась. – Они разумны. Диаракхорны – создания Богов, из их крови и силы стихии.

Мы разговаривали, парень ел, но бледнел на глазах. Устал. А ведь он еще искупаться собирался.

– Не уходи отсюда, – попросила я. – Я прихожу к Дшэршу каждый день, ну и… к тебе. Диаракхорнов не опасайся, пока ты здесь, ты под защитой стаи. Мне сейчас пора, но я вернусь. Может даже вечером.

– Давно я здесь? – торопливо спросил парень и я засомневалась, стоит ли уходить так скоро.

– Несколько дней. Все это время ты был без сознания. Тебя нашли диаракхорны далеко отсюда. У тебя было множество неправильно сросшихся переломов, синяки, раны. Точно ничего не помнишь?

– Нет, – мотнул головой и поморщился. – Но теперь уже не так страшно ничего не помнить, – долгий взгляд серых глаз.

– Мне пора, – смутилась. – Вернусь, никуда не уходи.

Парень улыбался, но давалась улыбка ему непросто. Было заметно по сведенным лицевым мышцам. Дело не только в усталости, должно быть у него все тело все еще болит. Да и немудрено, после пережитого.

– Закрой глаза, – посоветовала, обернувшись крыльями. Не послушал, лишь чуть прикрыл веки, не прекращая на меня смотреть.

Дети могут еще поиграть, а мне нужно работать, поэтому представила свою лавку. Уже в спальне, спрятав крылья, поняла, что улыбаюсь, вспоминая израненного парня. Мотнула головой, отгоняя неуместные мысли и вышла в торговый зал. Широко улыбаясь, меня встречал Тревор.