Текст книги "Элитный психолог (СИ)"

Автор книги: Ольга Кай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 47

Духота пыльного чердака и ночной холод больше не беспокоили. Мысли были какие-то странные. Не успевала она додумать до конца хоть одну из них, как мысль лениво уползала, оставляя Алену в пугающем бездумном состоянии полного оцепенения.

Громко прокричала какая-то ночная птица, заставив сердце Алены болезненно сжаться. Она наконец зашевелилась, но сил пока хватило только на то, чтобы повернуться на бок и плотно сжать коленки. Алена лежала, безразлично прислушиваясь к доносящимся снизу звукам. Она не сразу сообразила: то, что она слышит, должно бы очень ее заинтересовать. На грохот и звон она не обратила должного внимания, но подумала, что сходит с ума, когда вдруг отчетливо услышала голос Владимира, выкрикивавший ее имя.

Алена приподнялась на руках и, подтянув коленки, села, все еще ошарашено прислушиваясь. А снизу доносилось: "Алена! Алена!" Все еще боясь поверить в реальность происходящего, Алена изо всех сил закричала:

– Я здесь! Я здесь!

И вдруг поняла, что на самом деле лишь тихо хрипит. В ужасе от того, что ее каким-то образом могут не найти и уйти, оставив ее здесь, на чердаке, Алена собралась и ударила сжатыми кулаками в пол. Получилось не громко, но она не сдавалась. Обрушиваясь всем своим весом, она стучала в пол, пока, совершенно обессилевшая, не услышала звуки шагов на лестнице.

Владимир и Максим вошли в дом, когда все уже было кончено. В одной из комнат на полу валялись связанные Марцев и его белобрысый сообщник. У стены стояла тоже со связанными руками черноволосая красивая женщина. Вид у нее был скорее раздраженный, словно Ванесса хотела сказать: «Я знала, что этим все и закончится».

Макс тут же подошел к Аркадию.

– Где она? – коротко спросил он.

Марцев поднял голову, но смотрел почему-то на Владимира. Они сразу узнали друг друга. На лице Марцева появилась злорадная усмешка. Он-то знал, какой сюрприз ждет Владимира наверху. И это так ясно читалось в его глазах, что Владимир вдруг почувствовал, что впервые в жизни начинает паниковать. Он понял, что с Аленой произошло что-то ужасное, но Аркадий молчал, упрямо не отвечая на вопрос Максима. Тогда Владимир выскочил из комнаты и принялся громко звать:

– Алена! Алена!

Но ответом была лишь тишина. Ребята уже поднялись на второй этаж, когда вдруг все услышали стук на чердаке. Глухие, тяжелые удары. Нарушая все правила, Владимир первый взлетел на лестницу и открыл люк. И вдруг ему отчего-то стало страшно, по-настоящему страшно. Он позвал, на этот раз тихо:

– Алена!

И в ответ услышал еле слышный, какой-то чужой голос:

– Я здесь.

Парень, поднявшийся на чердак вместе с Володей, посветил фонариком в ту сторону, откуда донесся голос. Яркий луч выхватил из темноты фигуру сидящей на полу Алены: сжатые коленки, обнаженные бедра, плечи, кусок белой ткани, которую она прижимала к груди. Как только свет попал Алене в лицо, она резко опустила голову, болезненно зажмурив глаза.

Владимир отклонил фонарь так, чтоб свет падал не на Алену, а рядом. И подошел к ней, опустившись на колени. Несколько секунд Владимир вглядывался в темноту, а затем снял куртку и набросил Аленке на плечи. Потом обернулся к люку.

– Принеси что-нибудь: покрывало или одеяло, – сказал он все еще стоящему у входа на чердак парню с фонарем в руке. Тот кивнул и спустился вниз.

Владимир прижал Аленку к себе. В груди ныло, и глаза подозрительно щипало. Одинокая слеза скользнула по щеке и упала в торчащие в разные стороны Аленкины кудряшки. Она была неподвижна, не поднимала головы, не издавала ни звука. Владимир тоже молчал. Когда принесли покрывало, сдернутое с одного из диванов внизу, Владимир бережно завернул в него Аленку и поднял на руки.

Глаза Алены были закрыты. Но Владимир чувствовал, как пальцы ее цепляются за его рубашку, боясь отпустить. На первом этаже Владимир отнес ее в одну из комнат и уложил на диван. В желтоватом свете ламп он как следует смог рассмотреть осунувшееся лицо, побелевшие губы. Аленка приоткрыла глаза, и Владимир наклонился над нею, защищая от яркого света.

– Аленушка…

Она, по-видимому, хотела улыбнуться в ответ. Уголки ее губ чуть приподнялись. А затем с усилием выпростала из-под одеяла руку и потянулась к лицу Володи. Владимир поймал ее руку и приложил маленькую ладонь к своей щеке. Ему было больно смотреть на покрытую синяками и ссадинами бледную кожу, ощущать худобу и слабость этого милого сердцу существа. А Аленка глядела на него полными невыразимого счастья глазами. Она что-то прошептала, но Владимир не смог разобрать слов, а затем глаза Алены закрылись. Владимир еще несколько секунд смотрел на нее, а затем испуганно принялся проверять пульс.

– Обморок, – сказал кто-то за его спиной.

Владимир обернулся. На него смотрел мужчина средних лет.

– Я еще и врач по совместительству, – сказал он.

Владимир кивнул. И, аккуратно опустив Аленкину руку, накрыв ее одеялом, чтоб не замерзла, вышел.

Аркадия и Антона уже поставили на ноги и уже собирались выводить. Максим наблюдал за этим. И его не сразу насторожило необычайно спокойное лицо вошедшего Владимира.

– Алена Викторовна! Алена Викторовна!

Она с трудом открыла глаза, приходя в себя.

– Алена Викторовна!

Над нею склонился незнакомый паренек. С чрезвычайно взволнованным видом он продолжал звать ее по имени-отчеству. Встретившись с нею взглядом, он произнес:

– Алена Викторовна, пожалуйста, пойдемте. Максим Началов очень просит. Пожалуйста.

Алена нахмурилась, пытаясь понять, чего же от нее хотят. Но парень тем временем уже помогал ей подняться.

– Пожалуйста, Алена Викторовна, быстрее.

Алена не понимала, что происходит, но решила поторопиться. Двое ребят подхватили ее под руки и почти понесли в другую комнату, где ее сразу же на пороге встретил Максим.

– Алена, позовите его.

Она не поняла, и удивленно огляделась. В углу комнаты стояли Антон и Ванесса. Их крепко держали ребята в форме. А в центре образовалась настоящая "куча мала". Там творилось что-то невообразимое, очень напоминавшее драку, когда одни дерутся, а другие пытаются им мешать. Алена недолго вглядывалась, потому что почти сразу увидела в гуще этой свалки знакомую, коротко стриженую русую голову и позвала:

– Владимир!

Он на секунду замер, все еще глядя в лицо злорадствующего Аркадия. Изрядно помятый, он с усмешкой глядел на посеревшего от злости и горя Владимира. Но тут снова раздался слабый, слегка дрожащий голос Аленки:

– Владимир!

Рванувшись, Владимир обернулся к державшим его ребятам. Сообразив, что он не собирается больше бросаться на Марцева, его отпустили. Владимир медленно подошел к перепуганной Алене, смотревшей на него большими глазами, и снова поднял на руки.

Аленка заглядывала в его лицо, и в ее глазах стояли слезы.

– Володенька…

– Да, Аленушка, да.

Когда они сели в машину, Владимир посадил ее к себе на колени, потому что места не хватало. Он больше не наблюдал за Марцевым и его сообщниками. Аленка наверное ждала, чтобы он что-то сказал, но Владимир сейчас был не в состоянии произнести ни слова. Просто гладил ее по волосам, сам не замечая, как время от времени начинает дрожать его ладонь.

Глава 48

Аленка открыла глаза с тихим вскриком. И уставилась в темноту, отчаянно пытаясь прогнать обрывки сна. «Вот моя коллекция и пополнилась еще одним кошмаром» – невесело заключила она. Успокоиться сидя на постели в темной комнате не получалось, и Алена опустила ноги на пол, нашаривая босыми ступнями тапки. Голова немного кружилась, но в целом Алена чувствовала себя довольно сносно. И была бесконечно благодарна Владимиру, который не позволил оставить ее в больнице. Врачам пришлось меньше чем за сутки полностью ее обследовать, оказать какую-то помощь, а потом Володя просто взял и отвез ее домой. Оказавшись дома, Алена почувствовала огромное облегчение. За последние полгода она слишком много времени успела провести в больнице, и Алене уже казалось, что она сменила место жительства.

Она напряженно вслушалась в ночную тишину. Там, за стенкой, в Машиной комнате, должен сейчас спать Владимир. Оттуда не доносилось ни звука, и Алене вдруг стало очень страшно. Она тихонько позвала Володю, но никто не отозвался. Тогда Аленка подошла к двери комнаты и осторожно постучала – тишина. Легко толкнув дверь, Алена заглянула внутрь.

Постель была нетронута. Владимир стоял у окна, полностью одетый. На тихий Аленкин оклик он обернулся и уставился на замершую в дверном проеме фигурку в льнущей к телу шелковой ночнушке. Владимир молчал, и даже в темноте Алена видела, что лицо его было напряженным и сосредоточенным. А взгляд его показался ей даже немного… испуганным? Вообще у Владимира был такой вид, словно у него только что состоялась встреча с целым сонмом страшных призраков. Алена вздохнула: кого-то кошмары преследуют во сне, а кого-то и наяву. Она наклонила голову и отступила назад, в коридор. Она прекрасно все понимала: после всего, что с нею произошло, отношение к ней Владимира не могло не поменяться. И все же… все же – нет! Алена решительно отказывалась это понимать и принимать. Ведь это не ее вина, и разве можно осуждать ее за это? Или даже… разлюбить?

Ей хотелось кричать, стучать кулаками, царапаться и кусаться. И она стояла неподвижно, опустив голову. Лунный свет из окна падал на ее сжатые вместе коленки и ступни в мягких тапочках, стоящие точно по шестой позиции.

Владимир отошел от окна. Он медленно приблизился и остановился на пороге. Алена почти прижалась к противоположной стене коридора. И еще ниже опустила голову.

– Алена Викторовна, вам бы лучше не вставать, – хрипло произнес он, не двигаясь с места.

"Что он говорит!" – возмутилась Алена. Еще с минуту она пыталась разобраться с теми чувствами, что бушевали сейчас в ее душе, а затем подняла голову. Владимир чуть не вздрогнул, увидев ее глаза.

– Я тебя ненавижу! – прошептала она. – Ненавижу!

Владимир сжал челюсти так, что на скулах заходили желваки. Он смотрел в глаза Алены, в которых читалось что угодно: боль, горечь, обида, отчаяние, только не ненависть.

– Я понимаю, – тихо ответил он. – Я и сам себя ненавижу. Прости меня, Алена, если сможешь, за то, что не смог тебя уберечь от всего этого. Я сделаю для тебя все, что угодно, только бы ты опять улыбалась.

По мере того, как Владимир говорил, лицо Алены удивленно вытягивалось. И как только он замолчал, Алена возмущенно набрала в грудь побольше воздуха.

– Ты! – воскликнула она. – Как ты мог?! Как ты мог!

Владимир склонил голову, продолжая внимательно глядеть на нее. Он ожидал такой реакции, но то, что последовало за этим, повергло его в изумление.

– Значит, ты решил избегать меня и вечно хмуриться только потому, что считаешь себя в чем-то виноватым? Интересно, в чем же? Я так думаю, у тебя должна за другое совесть болеть. Ты случайно не подумал о том, как я расценю твое поведение? После того, что сделал Марцев? Еще не понимаешь, да? – Алена перевела дыхание. Глаза ее блестели не только от рвущихся наружу слез, но и от злости на мужскую недогадливость, а еще от радости, потому что теперь у нее появилась надежда. – Владимир, а тебе не пришло в голову, что ты ведешь себя так, будто после произошедшего не хочешь иметь со мной ничего общего?

Брови Владимира взметнулись вверх. Он приоткрыл рот, словно намереваясь что-то сказать, но вместо этого молча шагнул к разбушевавшейся Алене.

– Ну уж нет! – возразила Алена, упираясь руками в его грудь. – Не подходи! Я теперь тоже не хочу иметь с тобой ничего общего! Бессовестный! Предатель! Ненавижу!

Владимир обнял ее и прижал к своей груди.

– Какой же я дурак! – услышала Алена, и тут же радостно подхватила:

– Вот это уж точно!

Она еще раз для порядка стукнула его кулачками, правда без особого энтузиазма, а потом счастливо вздохнула.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– Я люблю тебя, – эхом отозвался Владимир, зарываясь лицом в пушистые волосы на Аленкиной макушке.

* * *

Ее сразу же поразила странная тишина, напоенная напряженным ожиданием и предвкушением чего-то необычайного. Шаг за шагом Алена вошла в аудиторию и замерла: на преподавательском столе, возвышаясь над рядами, стоял огромный букет темно-красным роз, бархатистых, в блестящих капельках, словно только что срезанных. В воздухе витал их нежный, свежий аромат.

– Что это? – прошептала Алена, ни к кому впрочем не обращаясь.

Но ребята переглянулись, словно соображая, что ответить. И промолчали. Только Степка Вишнев, вспыхнув до корней волос, отвернулся к окну, куда украдкой поглядывала вся группа.

Медленно, даже с опаской, Алена прошла по проходу и остановилась у стола. Осторожно поддев пальцем зубчатый листик, она заметила, что к букету прикреплена маленькая открытка. Золотая надпись переливалась в лучах полуденного солнца и гласила: "Любимой".

Почувствовав, как по телу пробежала волна приятного холодка, Алена смущенно улыбнулась. Ребята смотрели на нее с любопытством, но встречаясь взглядом со своей преподавательницей, опускали глаза. И все косились в окно. Чувствуя, что сюрпризы еще только начинаются, Алена повернулась.

Из заплетенного по периметру диким виноградом окна расположенной на первом этаже аудитории было видно разбитую у стен корпуса клумбу и дорожку, кое-где обсаженную голубыми елями. На этой дорожке в ярких лучах солнца стоял мужчина в белой шведке и светлых брюках. Он улыбнулся, и Аленка почувствовала, что тает под лукавым и таким нежным взглядом его серых глаз. Рубец на правой щеке почти не портил его лицо. Напротив. Аленке подумала, что в глазах притихших за партами ребят он, должно быть, выглядит настоящим героем: высокий, широкоплечий, мужественный, так убедительно вразумивший некогда местного хулигана Степку. И вот теперь притащивший ихней "училке" огромный букет роз.

Аленка приложила к теплому стеклу ладонь. Владимир театральным жестом склонил голову, а затем, озорно улыбнувшись, махнул рукой. Алена махнула в ответ. Владимир развернулся и пошел по дорожке вдоль корпусов. Некоторое время Алена провожала взглядом его спину, ласкаемую теплыми лучами сентябрьского солнца, а затем отошла от окна и села за стол. С ее губ не сходила мечтательная улыбка, и ребята должно быть решили, что ленты сегодня не будет.

Наконец Алена обратила взор на притихших студентов, и они тут же поняли, что их надежды не оправдаются.

– Так, ребята… – Алена перевела дыхание, – открывайте страницу пятнадцать и начинайте с двадцать четвертого номера. Теорию вам дали на последней лекции, а сейчас посмотрим, как у вас получится с практикой.

Ребята переглянулись и склонились над учебниками, отыскивая нужный пример. Обычно Алена Викторовна в начале занятия задавала пару несложных примерчиков, чтобы проверить, как они разобрались с материалом лекций. И вызывала кого-то к доске. Но сегодня она забыла про доску. Довольные, студенты принялись не особо торопливо решать задания, то и дело поглядывая на преподавательницу.

Обведя немного рассеянным взглядом класс, Алена осторожно заглянула в открытку. В ней стояло сегодняшнее число и время: 18.30. Усмехнувшись, Алена рассудила, что место Владимир не указал, а раз так, то она подождет Володю дома. Значит, ее ждет еще сюрприз? Интересно, какой…

Алена подняла глаза, и успела заметить, как словно по команде опустили головы студенты: наблюдают. Поднявшись, Алена прошла вдоль рядов, не слишком стараясь заглянуть в тетради. И снова непроизвольно подошла к окну.

Вдалеке, на петляющей меж корпусов дорожке, все еще было видно удалявшегося быстрым шагом Владимира. Словно почувствовав, что на него смотрят, Володя вдруг остановился и обернулся. Алена смотрела на него из окна, затененного диким виноградом и пушистыми лапами голубых елей. Мария и Олег, Аркадий и Валерий Семенович… все они остались в прошлом. А Володя стал ее настоящим и, как хотелось надеяться, будущим.

Последний раз погладив пальцами теплое стекло, Алена повернулась к классу.

– Ну как? Кто-нибудь уже готов?

Вверх взметнулись несколько рук. С улыбкой окинув взглядом любопытствующие физиономии студентов, Алена отошла от окна.