Текст книги "Невеста для Магната (СИ)"

Автор книги: Ольга Игонина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 19. Досье на Пашку

Я уснула на свидании, да уж. Общий стресс на мне так сказывается, а еще режим. Спать сейчас не могу, хоть и очень хочется.

Пока мы шли домой, я хотела в горячий душ, чтобы кипятком до самых костей. А когда зашла в комнату, увидела папку на кровати. Сон, как рукой сняло.

Папка в жесткой пластиковой обложке, и страниц 100, а может больше. В одном файле какие-то фотографии.

Сажусь на кровать и погружаюсь в мою настоящую жизнь, она была скрыта от меня столько лет.

Первая страница – закладная на машину. А у нас никогда и не была машины, бред какой-то. Посмотрела несколько страниц– машина была куплена, чтобы отдать ее в залог. А где же Пашка брал деньги?

Дальше какие-то листы с цифрами. Кредиты, микрозаймы, долги, много-много всего. Кажется, что эти почти 10 миллионов, которые я для него взяла, не смогли покрыть бы общий долг.

Ничего не понимаю. А на что Пашка брал такие деньги. И выписки с его телефона, нашего айпишника и фотки быстро объяснили мне ситуацию. Он игрок. Покер, ставки, интернет-казино.

Забываю, как дышать. Голова кружится, мысли превратились в винегрет. Я почти семь лет жила с человеком, которого не знала.

Выписка из электронной трудовой – больше года Пашка не работал, а я каждый вечер ждала его, расспрашивала о коллегах. Когда он задерживался, я могла списать на занятость, потом стала подозревать его в измене, в том, что любовницу завел. Красивую и страстную. Но, что Пашка игрок, абсолютно зависимый человек, я никогда бы не подумала.

В груди жжет, слезы застыли. Я всегда была любящей верной женой, и если бы он пришел, повинился, рассказал, что и как, было бы все по-другому. Нашли бы выход, а теперь…

Рассматриваю фотографии. Казино, алкоголь в бокале, Пашка, рядом какая-то девушка.

Следующий снимок – Пашка и игровой автомат, злится. Фото с камеры наблюдения сделано.

А может он меня берег? Думал, что сам расплатится, перезаймет, выиграет? Может и не говорил, чтобы я не водносвалась?

Смотрю на вещи, которые мне купили в притоне, не баночки-кремочки, и понимаю, что вот та Юля– дура без мозгов снова просыпается.

Юля, открой глаза, я тут потому что Пашка предал тебя, – говорю я сама себе глядя в зеркале в глаза.

Развод, мне нужен адвокат, юрист или кто там такими делами занимается. И половину долга пусть сам выплачивает. Я ему больше не дам обвести себя вокруг пальца, опыт наивность сдул.

Утром первым делом написала Миладе, что мне нужно в суд готовить доки, не хочу больше быть связанной с этим человеком. А вдруг он снова в долги влезет, а половина по закону будет моя. Мне так не то что в притон, в рабство нужно будет продаться.

– Доброе утро, как свидание прошло, – не дожидаясь ответа выпалила Милада.

– Ого, а вы о нем откуда знаете?

– Работа у меня такая – все знать.

– Ага, было два свидания, но ничего особенного. Мне бы в город выехать, на развод подать. Оказывается, я еще Пашкина жена, подставляете.

– Представляю. Сами поедете или через интернет все оформим, только на суд поедете?

– Лучше сама, пусть Пашка увидет меня обновленную, и сто раз пожалеет. Согласуйте, пожалуйста. На сегодня после урока, у меня сегодня только один урок.

– С огнем играете, Юлия Анатольевна, но думаю, проблем не будет. Перезвоню.

На завтрак не иду, не хочу увидеть Элю. Поем потом, тем более кусок в рот не лезет. Урок провожу быстро, даю темы для размышления, фактуру. И жду, когда время закончится.

Я подумала, что не могу упустить шанс, чтобы Пашка меня вот такую увидел. Не в сиротской одежде чужого плеча, а красивой, ухоженой в дорогой одежде.

Легкое песочное пальто, ботильоны на каблуке – их, как орудие пытки придумали, наверное. Но выглядят отлично. Узкие джинсы, свободный свитер. Как говорит моя Аленка “Я бы сама себя сейчас трахнула”.

Суд снаружи выглядит лучше, чем внутри. Ветхие стулья, пол крашенный краской цвета детской неожиданности. И на проходной злой мужчина, который не отвечает, а лает. На всех.

Водитель привез меня на двадцать минут раньше назначенного. Милада запретила ехать на такси или на общественном транспорте, только с водителем. Не думаю, что это для того, чтобы перед мужем покрасоваться, скорее вопрос безопасности.

У деревянной лакированной двери на лавке сидит Пашка. Кажется, за это время он постарел. Или он всегда так плохо выглядел, просто пелена с моих глаз спала.

Лысоватый, уставший мужчина, на вид хорошо за сорок, хотя ему немного за тридцать. Какая-то помятая рубашка, куртка как будто из гаража. Куда же мои глаза смотрели.

– А я думаю, кто так срочно меня в суд вызывает. Сегодня позвонили, сказали, что через час я уже должен в суде быть. Вот ты шмара. – Пашка выглядит жалким. – А я бы тебя не узнал. Мужик дорогой попался, смотрю, денег на фасон дал. Может ты торопишься с разводом?

– Спасибо, мне кажется, что между нами все закончено.

– Да брось, я чуть почудил. Но все ж можно отвертать назад.

Вот это “ответрать” я уже слышала несколько раз, и точно знаю, что ничего никуда “вертать” не надо.

Дальше продолжать диалог я не хочу. Слишком мало времени прошло, чтобы вырвать все из сердца, но эти несколько недель полностью изменили меня.

Пришло время в суде подписывать документы на согласие о разводе, Пашка отказывается ставить подпись, не могу сказать, чтобы я этого не ожидала.

– Госпожа судья, я очень прошу дать нам немного еще времени, мы обязательно помиримся. Я признаю, что дурак, что столько дров наломал, но мы все починим. честное слово.

Судья немного в шоке, как мне показалось.

– У нас нет обстоятельств, которые бы мешали разводу. Мы не живем вместе, детей у нас нет. Я не вижу смысла ждать еще месяц. У меня новые отношения, – вру я.

Не знаю, что у судьи в голове, но она дает нам два месяца, разобрались в отношениях. В каких нахер отношениях. Почему все становятся на сторону обидчика, почему снова стали на место Пашки, почему никто не подумал, как мне с этим человеком жить, примиряться, налаживать отношения?

Мы выходим за дверь, Пашка хватает меня за руку.

– А то, что ты мужика побогаче нашла, это даже хорошо. Значит, за то, чтобы быть с тобой, он мне денег должен. Десять тысяч баксов.

Глава 20. Проишествие

– Десять тысяч? Ды даже не представляешь, сколько ты мне уже должен. Ничего ты не получишь! Никаких денег! Больше не никогда от меня ничего не получишь.

– Даже после того, что я вытащил тебя из твоей семьи– помойки. После моей заботы о тебе? – Пашка превращался в зверя.

– Заботе? Ты забрал у меня все деньги. Сколько ты мне оставил? Семьсот рублей на месяц прожить? Что же ты о себе позаботился, когда тридцатку забрал? А когда долг на меня многомиллионный повесил? – я уже не та Юля, которая всем сопли вытирала.

– Юльк, ну проблемы у меня. Все решим, правда.

– Без меня. Все теперь без меня. Мне с кредитом и огромной просрочкой нужно что-то делать. Тебя же это не волнует.

– Да все меня волнует, но ты знаешь, я слабый. А ты все вывезешь, ты ж как лошадь. Не прибедняйся, если ты с долгами так стала выглядеть, то вообще никаких проблем у тебя нет. Так, что решай вопрос, как хочешь.

Продолжать разговор у меня не было желания. Целых гребаных шесть лет, я отдала этому подлецу. Еще это воспитание – все лучшее мужу, а сама обойдешься. Вот так и обошлась.

Мы выходим из суда. Пашка толкает меня и больно хватает за руку.

Молчу, я не привыкла звать на помощь. Водитель или видит, что происходит, или считает страх на моем лице.

Как же права была Милада, когда настояла на том, чтобы это было не такси.

Закрываю глаза, слышу, рядом шум – водитель сминает Пашку, роняет его на землю и выкручивает руку.

– Это твой хахаль? Я ему сейчас лицо откушу! – орал Пашка.

Водитель, он же охранник, он же мой спаситель – очень похож на тех коллекторов, которые приходили за долгом. Два метра роста, огромные плечи, он мог бы позировать для картины Богатыри.

Он хватает Пашку за руку, потом, как котенка за шиворот скидывает со ступенек. Молча.

Пашка орет, “Слон и Моська” во всей красе.

– Цыц! – единственное слово, которое, как бы случайно роняет мой молчаливый спутник. Потом резко хватает меня за локоть, и подталкивает к машине.

– Да не толкайтесь, – злюсь на весь мир.

– Рот закрой, – не ожидаю я такого ответа от водителя.

Первые пять минут я молчу, смотрю, как город мелькает перед глазами. Остановились на светофоре. И меня прорвало – рыдаю в голос. Водитель молчит, машина поворачивает на в переулок. Останавливаемся у какого-то магазина, слышу, как он выходит, потом тишина.

Стук в окно, водитель протягивает бутылку воды.

– Все нормально?

– Да, спасибо.

– Тогда едем, мы уже сильно отклонились от расписания.

Я понимаю, что сейчас происходит какой-то перелом в моей жизни, вот одна дверь закрылась, а вот вторая, а вот третья, как не ошибиться в выборе.

Едем еще около часа, в голове туман, я даже на дорогу не смотрю.

Подъезжаем, вижу ворота. С другой стороны дороги выезжает другая машина, такая, кажется, у Дмитрия Игоревича.

Мне кажется, мы должны уступить дорогу, но водитель другой машины сигналит фарами, заезжем первыми.

Пока припарковывается из первой машины выходит Дмитрий Игоревич. по лицу вижу – зол, не понимаю, потому что мы первые проехали и не соблюли субординацию?

К водителю подходит разъяренный мужик в костюме. Он орет, что водитель уволен, что он подверг мою жизнь опасности и должен был сопровождать меня не только до суда, но и там не оставлять без присмотра. Понимаю, что это начальник отдела безопасности

Я хочу раскрыть рот, но вовремя понимаю, что это не мое дело.

– Дмитрий Игоревич, – я ускорила шаг, чтобы догнать его. – Ну простите вы водителя, ничего же не произошло.

Я говорю практически в спину, никак на этих каблуках не могу догнать его.

– Юлия Анатольевна, я вам запрещаю куда-то отлучаться одной. Вам все понятно.

– Простите, – “чего уж тут непонятного” – подумала я. Все такие я великий косячина, никогда без приключений у меня не получается.

– Я же не одна. Дим, ну перестань делать из мухи слона, – стараюсь сгладит ситуацию.

– Потом поговорим, – коротким ответом дает понять, что разговор окончен.

После душа, понимаю, что сил на сегодня не осталось, а только полдень. Пойду поем, потом решу, как поступить: заплатить Пашке отступные, сдать его Дмитрию, или забыть о нем и жить спокойно.

Стук в дверь, и сразу заходит Милада, не дожидается пока я сама ей открою. Она зла, как сто чертей.

– Юль, что у вас там произошло? Дмитрий Игоревич рвет и мечет. Всех охране и службе безопасности досталось.

– Муженек мой свое лицо показал, а так все нормально.

– Вот тварь. Короче, одна ходишь только по периметру. За ворота – с сопровождением.

Я видела, что Эля, Марина и другие девочки тоже выходят с сопровождением, може у них тоже какие-то проблемы.

– Мне очень жаль, что что так произошло, что со мной столько косяков. Вы уже и не рады, что я у вас появилась.

– Моя работа не радоваться, тому что здесь происходит, а смотреть, чтобы все нормально работало, чтобы не было никаких эксцессов. Мне за это платят.

По тону я понимаю, что Милада тоже была не сильно в духе. Досталось всем.

– И я еще раз, очень, – слово “очень” она выделила тембром, – очень прошу не подходить к Дмитрию Игоревичу и не инициировать с ним разговор. Даже после свиданий, горячих ночей и так далее. Таковы правила.

– Прошу прощения, – да, я сегодня выглядела, как полная дура. – Мне очень жаль.

Глава 21. Дмитрий Игоревич. День жопень, и пассия для Максона

Ненавижу, когда в жизни идет все не по плану – это выводит меня из колеи. Я давно работаю с людьми, и все эпизоды стали очень предсказуемыми. В коллекторское прихожу уже ради интереса, денег у меня уже и на внуков с лихвой хватит. Сначала, мне нравилось чувствовать некую власть – хочу казню, хочу помилую. И прощу какой-нибудь копеечный долг, ну такой Робин Гуд. А потом стало все одно и тоже.

Но работа подкидывает интересные случаи и красивых девушек. А если у них еще есть мозг, так это почти оргазм. Правда у них еще почти всегда есть вот эта бабская жалость ко всякому отребью – буду тянуть пьющего мужика, спасу своей любовью, и подобная хрень.

Вот сегодня день сразу покатился по одному месту. Сначала звонила Эля, а это время красивая блондинка Ника только вышла из душа. И, конечно, не нужно было брать трубку. А что делать, если Юлия Анатольевна целибат объявила.

– Дмитрий, Дмитрий Игоревич, мне хотелось бы прояснить наши отношения.

– Эльвира, завтра в офисе поговорим. Я занят.

Она бросила трубку. Какого хрена она все это себе позволяет.

А все потому что в начале ее появления, я дал себе слабину – вывел несколько раз в люди, поужинали несколько раз, пару ночей провели вместе в гостишке. Мне кажется, я не сделал ничего такого, чтобы она подумала, что я для себя выбрал ее.

Так вот, настроение Эля мне сбила, романтик продолжился, но когда в голове вскипает злость, она не лучший спутник в постели. Вообще от Эли пора избавляться, то скандалы, то алкоголь нашла на закрытой территории, напилась так, что капельницей пробовали, то Юлю террорит, а у нее даже для меня еще статус не определен.

В пять утра снова звонок. Что всем не спится? В ужасе звонит друг, подрядчик и мой бизнес консультант Кирюха, что-то там счетами, какие-то ставки не сыграли, позиции упали, на бирже все умерли.

– Кир, вся эта информация реально стоит нервов и нескольких часов моего сна?

– Ты что, бабки горят!

– На паперть пойдем или хватит на немного пожить по-человечески?

– Хватит, конечно, но все равно. Суммы семизначной ты сегодня уже лишился.

– Печально, конечно.

А еще пары часов сна и качественного секса. Говорю же, день не задался с первой минуты.

Потом, блин суд у Юли. Каждый водитель у нас имеет разрешение на оружие, и ствол у них по инструкции должен быть с собой. Каждую барышню они должны охранять лучше, чем собственные яйца.

Муженек Юлии Анатольевны тот еще фрукт. Мои собрали на него небольшое досье, на присесть лет на десять без проблем хватит.

И тут мне звонят из суда, конечно, у меня на каждом столбе свой человек есть.

– Дмитрий Игоревич, тут с вашей сотрудницей неприятность происходит. Видимо, это ее бывший муж, он угрозами сыпет, руки распускает.

– Твою мать…

По-ходу в сегодня какой-то конкурс, как испортить мне жизнь. Почему люди не умеют нормально выполнять свои обязанности?

Звоню своему СБшнику.

– Что за херня происходит, Степаныч. Это тело осталось в машине, а Юлия Анатольевна сама в суд пошла, я правильно понял? Инструктаж у него был?

– Дебила кусок. Дмитрий Игоревич, сейчас все исправит. И больше его у нас не будет.

– Где ты этот ширпотреб берешь? Я думал, что у нас на охрану выделяется достаточно денег, чтобы профессионалов брать, а они себя ведут хуже новичков. И это, Степаныч, твой косяк, – от лости ломаю карандаш, одна из половин рикошетит и уходит под кожу. На пальце кровь. Точно не день, а жопень.

– Дмитрий Игоревич, все проверю. Больше не повторится.

– Стареешь, Степаныч, теряешь хватку.

Как я зол. И не только потому что на мою собственность кто-то собирается покуситься, нет. А потому что каждая девушка, в большинстве своем мой товар, я в нее вкладываю деньги, силы, время. И результат принадлежит мне, до подписания договора и официальной передачи ее другому мужчине. И этот результат только благодаря мне.

Ну и еще, каждая из них – огромная информационная бомба. Да, окружающие знают, чем я занимаю, какие у меня слабости, но в наше учебное заведение может войти только одобренный мной человек. И проверок он проходит больше чем во все инстанции вместе взятые, есть огромная секретность. И если девушку похитят, то будет очень неприятная ситуация, если информация просочится.

Еще сто лет назад у нас сбежала одна девушка, быстро ее перехватили, но своим знакомым успела лишнего сболтнуть. А те шантажировать собирались, даже два письма успели прислать, но охрана сработала четко. Без жертв не обошлось, но я зарекся, любой бизнес должен быть без крови. В идеале. А там как получится.

Так еще и моей машине очередность не уступил. Прямо перед носом в ворота шнырь – я такой наглости не ожидал.

А Юлию Анатольевну мне хочется защитить еще потому что жизнь и так ее не очень баловала. Родители чудноватые, муж высосал последние соки. Из молодой женщины она превратилась в тетку. А тут с макияжем, хорошим питанием, без сильных стрессов, ну ссоры с Элей я за стресс не считаю, меняют ее.

За серым костюмом “бабушки Тессии”, хвостиком мышиного цвета, болезненным видом мне удалось рассмотреть хорошего человека, и очень эффектную женщину. Все таки глаз-алмаз.

А еще есть в ней что-то детское или наивное. По инструктажу девушкам, в том числе и преподавательскому составу, нельзя со мной начинать разговор. Все только по моей инициативе. А тут, она бежит и извиняется, причем и за себя, и за водителя, и чуть ли не за весь мир. ЧуднАя женщина, ей богу.

Может Максону ее подогнать. Девственница ему не нужна, хотя зная подноготную ее семьи, не удивлюсь, если за шесть лет жизни с мужем до постели у них так и не дошло. Она хороша собой, не дура. Если ее придурковатость еще обуздать, может и цены не будет. Детишек ему нарожает, и будет у Максона полная чаша.

– Макс, привет. Кажется, я нашел для тебя зазнобу.

– О, кайф, красивая?

– Ну не модель, но миловидная. Думаю, она прям такая хозяюшка-хозяюшка, мужа у костра будет ждать, мамонта готовить, массаж делать и в рот заглядывать.

– Заманчиво. А в рот только заглядывать будет или брать тоже? Сколько за нее хочешь?

– Подумаю, так что скоро будут смотрины.

– Ты мне еще пару девочек подбери по-братски, люблю, когда не только главное блюдо, но и по меню заказать можно.

– Договорились. Приглашение на праздник пришлю.

Вот, и Юлия Анатольевна на что-то, кроме своих уроков сгодилась.

Глава 22. Снова я попала

С утра раскалывается голова, давление на нуле. Когда за окном дождь, мне всегда плохо. И на работе я никогда не брала больничный, просто страдала молча, пила кофе с газировкой и таблеткой кофеина. А еще мысли о том, что Пашка может начать шантажировать меня или родителям чего наплетет, а мне потом краснеть.

Кофе возьму в столовке, а вот с газировкой и медикаментами тут хуже. Никакого самолечения, только через медпункт.

Один раз в школе я сознание потеряла от слабости, а одноклассники подумали, что от голода.

Тут я ем по режиму, много, вкусно, а давление мое все равно на нуле. И лицо бледное, но косметика меня сейчас спасет. Но коллегам этого лучше не знать.

Полчаса “колдовства” и я прекрасна, конечно, до того результата визажиста далеко, но на человека точно похожа.

Каблуки на сегодня оставим, бабушкины чешки подойдут. Плетусь на завтрак, есть хочется чертовски сильно, но из-за головной боли хочется лежать и ждать смерти.

Взяла творожок, апельсиновый сок, кофе, и еще кофе.

– Что-то ты сегодня уставшая, – Милада как всегда красотка. – Не помешаю?

– Нет, конечно.

– С таким рационом и ноги протянуть недолго. Нужно тебе нашего диетолога позвать, чтобы она тебя вразумила.

– Думаете, я слишком крупная, – в душе я сильно удивилась, так как мои весы давно даже пятьдесят килограммов не показывали. – Я могу творожок отложить.

– Мне кажется, ты скоро прозрачной совсем станешь. Работа нервная, развод, суд, а ты еще и ешь плохо. Кашу возьми или омлет.

Мне стало так приятно, что обо мне кто-то заботится, по правде сказать, Милада – первый человек, который протягивает мне руку помощи.

– Спасибо за совет. Голова сильно болит, есть совсем не хочется, мигрень, скорее всего.

– Так может отдохнуть? У нас здесь не рабство, сегодня отлежись, в завтра своим занятия.

– Ой нет, я все же на работе, а не на курорте. Я за время работы в школе и техникуме больничный ни разу не брала. Раз даже с температурой 39 неделю ходила, потом сама антибиотики купила, так и вылечилась.

– Что ж твоя семья за тобой так плохо смотрит? Этот поступок не от большого ума, ты и сама болеешь, и других заражаешь. У нас таких жертв не надо, нужно к себе и к другим относиться ответственно. Я слышала, что твой муженек денег срубить захотел.

– Быстро тут информация распространяется. Об этом же никто не знал, в суде я была одна и никому не рассказывала.

– У нас везде уши есть, так, на всякий случай. Даже не переживай, он теперь к тебе и близко не подойдет.

После услышанного я не смогла впихнуть в себя даже кусочек омлета. В организме пустыня Сахара, и адски хочется пить. Я выпила три стакана воды залпом, если бы у нас не был запрещен алкоголь, можно было бы подумать, что я с большого перепития.

От волнения давление упало совсем, если бы оно было осязаемым, скорее всего я бы на него наступила или споткнулась.

У нас в коридоре слишком яркий свет. Когда выходишь из столовой, глазам не очень приятно, а когда плохо себя чувствуешь, кажется, что полосатые обои начинают “шевелиться”, и кругом психоделика.

Сначала я слышу мужской голос, мне кажется, что я мешаю кому-то пройти, потом картинка плывет. Холодно и твердо. Я лежу на полу, под ногами что-то темное, не мое ли это давление. Оказалось, что я рухнула, нет, не в объятия Дмитрию Игоревичу, а буквально в след. Напугала, ему показалось, что это он меня так задел, что я рухнула.

Вот и не хотела говорить о своем недомогании.

– Юлия Анатольевна, вы себя как чувствуете? – слышу мужской голос откуда-то из-за головы, потом сообразила, что три человека стоят у окна.

– Нормально, пить только хочется.

– И часто у вас, девушка, такие обмороки? Вы когда ели в последний раз? – пожилой мужчина, раньше я его не видела.

– Случаются, раз в полгода где-то. Дистония. А ела пару минут назад.

– Жить будет? – спросил первый голос, понимаю, что это Дмитрий Игоревич.

– Конечно, и жить будет долго.

– И счастливо? – даже лежа на полу, я не могу держать язык за зубами.

– Вот этого не обещаю. Шучу.

Дмитрий Игоревич присел и протянул мне руку. Ладонь большая и теплая.

– Вставайте, я вам помогу дойти до комнату. ПУсть у вас сегодня и завтра будет отгул, по моему распоряжению, – кивнул он Миладе.

Представляю, как со стороны я нелепо выгляжу на полу. Юбка немного задралась, край блузки вылез из юбки, верхние три пуговица на блузе растегнуты, лежу и свечу бельем. Ужас.

– Юлия Анатольевна, – вам удобно? – мысль прерывает Дмитрий Игоревич.

– Не очень, – пытаюсь отшутиться, запихиваю край блузки в юбку.

– А мне кажется, удобно. Я уже пять минут перед вами на коленях стою, чтобы помочь вам встать, но… А поверьте, я так далеко не перед каждой девушкой делаю.

– Простите.

И тут снова ощущение, что мир уходит из-под ног, а голова вроде не кружится сейчас. А нет, все нормально. Дмитрий, решил повторить подвиг, взял меня на руки. Куда же он меня отнесет? В медпункт, к себе, но никакой интриги – ко мне в комнату.

Подходим, если это можно так назвать, к моей двери. Оп, а у Дмитрия ключи о моей комнаты, сам открыл, занес меня.

– А у вас от всех дверей ключи?

– Думаешь, тебе повезло или не повезло больше всех? – не пойму, шутит или нет. – Конечно, у меня есть своя связка ключей, в ней и от гаража, и от ворот, и от всех комнат. Это вопрос безопасности.

Он аккуратно приземляет меня на кровать. Снова нависает надо мной, и я ловлю себя на мысли, что мечтаю о том, чтобы его губы сейчас оказались на моих, на моей шее.

Дмитрий снимает пиджак, кидает его на стул. Под стул летят его туфли.

Он решил раздеться? Дима наклоняется и целует меня. Кажется, он умеет читать мысли.