Текст книги "Единственная (СИ)"
Автор книги: Ольга Гусейнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Значит Рант рядом? – воскликнула я.
– Нет. – криво усмехнулся Илэр. – Полярную открыли и начали исследовать ранты. Следом явились дроны и пытаются заселить ее. Но у них не выходит.
– Почему? – удивилась я. – При их технологиях и…
– Полярная обладает неординарными свойствами. Она испускает необычное излучение, которое полярно любому другому, поэтому получила свое название. Мы пока не выяснили, почему ее атмосфера не пропускает сигналы. Здесь, на поверхности, искажаются почти все сигналы. Живым организмам вреда не причиняет, проверено, а любая высокотехнологичная техника довольно быстро «умирает». Будто планета живая и разрушает искусственно созданные, неживые объекты.
– Как же нас найдут? – испугалась я
В этот раз мне гораздо обходительнее, чем его товарищ, пояснил Джар:
– Ирс поможет. Обязательно. Ирс предназначен для местности, подобной Полярной. Этот прибор посылает коротковолновый сигнал. Уловить его можно, находясь поблизости. Придется подождать, пока поисковая группа доберется до нашего квадрата.
– Как повезет: могут через час подобрать, если точно траекторию падения капсул рассчитают, а могут – спустя несколько дней, – почти на позитиве добавил Илэр, сверкнув в мою сторону необычным «снежным» глазом.
Показалось, он флиртует со мной, чем только ставит в неудобное положение. Там, на станции, все, кроме Джара, готовы были убить меня, не разбираясь: мак-ку или неизвестно откуда взявшуюся среди врагов инопланетянку. Сейчас тоже заметила, что опекун разговаривает мягче, а Илэр бьет в лоб, не жалея моих чувств. Хотя, конечно, наши военные тоже те еще «любезники». За пару лет в пути познакомилась с некоторыми чертами их характера. В конце концов, военные и в ночном клубе военные.
Стало нестерпимо жарко, и я решила снять куртку и остаться в футболке. Но как раздеться с рюкзаком за спиной? Пришлось попросить:
– Джар, давайте на секундочку остановимся.
– Зачем? – спокойно отозвался он.
Оба мужчины замерли, с любопытством глядя на меня.
– Жарко в куртке, хочу снять и в рюкзак положить.
Я быстро сняла рюкзак и вжикнула молнией вдоль полочек куртки. Потом торопливо развязала палантин на шее и вместе с курткой, сложив валиками, затолкала в рюкзак. Сунула руки в лямки и заодно проверила, не промокла ли футболка от пота, еще и принюхалась, а то вдруг пахну плохо. Убедившись, что одежда в порядке, подняла глаза на спутников и оторопела: зрачки-снежинки у обоих расширились настолько, что чернота почти затопила глаза; ноздри жадно раздувались, вдыхая мой запах. Никаких сомнений – мужчины в возбужденном состоянии неотрывно, потрясенно таращились на мою грудь!
Я осмотрела скромную черную футболку с коротким рукавом, свободную, с вырезом, открывающим шею, и бюст не слишком обтягивающую. Хотя моя упругая округлая грудь все равно выпирала и похудела не особенно. Подняв глаза на чересчур засмотревшихся на меня мужчин, испуганно спросила:
– Что-то не так? У вас неприлично носить подобную одежду? Или…
Наконец, Джар неохотно оторвал взгляд от моей груди и, прокашлявшись, задал неожиданный вопрос:
– У всех женщин Земли большая грудь?
Теперь я вытаращилась на рантов, попав в тупик. Потом, чувствуя, как краснею от стыда, хрипло уточнила:
– А у ваших женщин нет груди? У меня средний размер, такой у многих землянок. И гораздо больше есть.
Ответил Илэр, потому что Джар явно не успел подобрать слова:
– Есть, конечно. Просто грудь раза в два меньше. Даже у женщин с большим размером.
Неужели у них самый большой – это наш «А»? Они поголовно плоские? Я невольно перекинула волосы на грудь, прикрываясь, а то ранты пялились на меня, как на выдающийся экспонат на выставке неформального искусства. И расстроенно вздохнула:
– Значит, я ужасно выгляжу, по вашим меркам?
Джар лишь махнул рукой, словно отметая мое предположение, а Илэр не скромничал:
– Наоборот. Слишком… привлекательно. Так горячо, даже ран болит.
Услышав про ран от пристально разглядывающего меня Илэра, я торопливо встала рядом с Джаром и срывающимся голосом попросила:
– Меня же никто не тронет? Лучше я оденусь.
И начала снимать рюкзак, но Джар осторожно придержал мою руку своей бронированной:
– Перегреешься! Не бойся. Ты под моей опекой. – Не удержался и снова посмотрел на мою грудь, яростно вдохнул, а потом добавил, отводя взгляд: – У рантан грудь небольшая, а у лешек немного поменьше твоей. Не беспокойся, никого особенно не удивишь, но внимание, Илэр прав, привлечешь однозначно.
– Вы уже который раз упоминаете лешек, они похожи на… нас? Совместимы с вами? – осторожно спросила я, решив сменить скользкую тему на более безопасную.
– Нам надо идти дальше, – резко отозвался Джар, подхватив меня под локоть и вынуждая двигаться.
А вот Илэр, озадаченно покосившись на товарища, решил ответить:
– Внешне похожи, но у них серого цвета кожа и волосы. Из-за этого городские квадраты, где лешки проживают, называют серыми. У нас с ними полное взаимопонимание и взаимодействие. Специфический симбиоз. Они наравне с рантами занимают ведущие должности или рабочие места. Физически мы совместимы частично. Но лешки другие. И потомства от них не получить. Лишь удовольствие…
– Только после этого удовольствия дня три ты – как труп или пустая оболочка, – проворчал Джар; видимо, из личного опыта знает.
– В каком смысле частично совместимы? – любопытствовала я на радостях, что не только меня расспрашивают, но и сами рассказывают о своем мироустройстве.
Снова ответил Илэр, бросив на меня провокационный взгляд:
– Скажем так, технически мы совместимы, чтобы получить обоюдное физическое удовольствие при слиянии. Но в процессе у рантов мужчин участвует только та-ран, а ран спит. Запах и физиология лешек не подходит рантам. И общее потомство мы иметь не можем.
– Потомство завести невозможно, запах не устраивает, три дня как трупы – зачем вам тогда подобные связи? – недоумевала я.
За разговорами мы добрались до большой каменной преграды, которая уступами уходила вверх по плато.
– У нас нарушен баланс: женщин рождается меньше, чем мужчин. Женщины лешки по-своему хороши, невероятно чувственны и всегда готовы к сексуальному контакту с рантом, – поделился Илэр.
Я даже споткнулась. Сделала несколько шагов и переспросила:
– Всегда? На добровольной основе?
– Лешки необычные. Помимо физической еды, им необходимы эмоции для питания. И чем острее и ярче эмоции, тем более сытые, красивые и молодые лешки. Поэтому они всегда готовы разделить желание одиноких рантов и питаются нашими эмоциями во время секса. Омолаживаются и добавляют себе сил и позитивной энергетики.
– Но после секса вы как трупы? – удивилась я.
– Да. За все приходится платить, за удовольствие побыть с женщиной – особенно, – резко ответил Илэр.
– Из-за хм-м... большой груди меня примут за доступную и желающую зарядиться и омолодиться лешку? – стараясь выдержать ровный тон, не выказать своего негативного отношения к чужому обычаю, уточнила я.
– С лешкой и рантаной тебя не перепутать. Никакого сравнения. Ты – другая, – категорично заявил Илэр.
Джар бросил на меня короткий взгляд и произнес:
– Единственная землянка из неизвестной нам галактики, единственная светловолосая и белокожая, будто выдуманная женщина…
– Которая не знает, где ее дом, и прекрасно понимает, что дорогу назад найти невозможно. Единственная одинокая землянка, которую неизвестно что ждет дальше, – закончила я горько.
Запрыгнув на первый уступ, Илэр продолжил откровения:
– Судя по обоюдной реакции наших с Джаром ранов на тебя, мы однозначно полностью совместимые виды. Поэтому по возвращении на Рант тебя зарегистрируют в женской базе. Поверь, отбоя от вызовов не будет! И об одиночестве придется мечтать.
– Я думаю, даже не рассчитывая получить потомство, тебя забросают вызовами, – бесстрастно произнес Джар. Затем передал сумку с продпайком Илэру, забрал у меня рюкзак и подтолкнул к скале: – Иди впереди меня. Я подстрахую.
Камни были горячими, края выступов острыми, высоты и подобных восхождений я боялась, но упрямо лезла. Мышцы дрожали от усталости, в ушах шумело, пот застилал глаза, но сама напросилась идти вместе с космическими десантниками. Да я готова была на любые подвиги, лишь бы следовать за своим нечаянным опекуном-защитником.
Чтобы отвлечься, я залезла на очередной выступ, цепляясь пальцами за подходящие выемки, и сипло от натуги спросила:
– Какими вызовами? И для чего нужна женская база?
Илэр ушел далеко, а Джару приходилось страховать меня, ни капельки не скалолаза. Оглянувшись проверить, где он, я увидела, что преодолела приличную высоту. Ох, зря я это сделала. Голова закружилась, ноги стали ватными. Стертыми до крови пальцами судорожно вцепилась в камни.
В этот момент на мои вопросы громко ответил Илэр, легко прыгая с выступа на выступ, словно огромная горная кошка:
– Когда разница между численностью мужчин и женщин стала слишком ощутимой, правящие ввели новый порядок. Теперь каждая рожденная девочка регистрируется в системе и по достижении зрелого возраста автоматически переводится в семейный раздел. После этого любой свободный рант, желающий образовать союз, может назначить ей встречу. Если женщине понравилась презентация соискателя, его внешность, данные, психологические качества, желания и потребности, она согласится на первую встречу. Дальше – как повезет. Если первая встреча окажется удачной, будет вторая, а в перспективе – согласие на союз.
– А у вас как? – сразу задал вопрос Джар.
Я передохнула, отстранилась от стены, а то щека, которой я прижималась к камню, горела – наверняка получила ожог. Глубоко вздохнув, набираясь смелости, полезла выше, при этом откровенно рассказывая рантам о нашем семейном укладе. В том числе о том, что, в отличие от Ранта, на Земле женщин рождается равное количество с мужчинами. Права у обоих полов равные, работу каждый выбирает по себе. Космос тоже исследуем вместе.
Ранты даже как знакомимся и общаемся выспросили. Я как раз дошла до личных, интимных отношений, но в этот момент мне пришлось прыгнуть, чтобы достать до следующей выемки. Острый край полоснул по пальцам, раскаленный камень обжег. Я отдернула руку и, вскрикнув, полетела вниз. Кажется, мне точно конец!
К счастью, в следующий миг меня поймал Джар, ловко посадил одной рукой на согнутое колено и приказал:
– Обхвати меня руками за шею, а ногами за пояс. Только крепко держись!
Я вцепилась в мужчину как клещ, не оторвешь. От страха – опять была на волосок от смерти – дышала рывками и старательно сдерживала слезы. Я не обуза, мне нельзя! Но тут же забыла про собственную установку – всхлипнула, упираясь лбом в черное бронированное плечо опекуна. А он без видимого напряга уверенно лез по скале с двойным грузом.
Наверху меня забрал Илэр и поставил на ровную площадку.
– Все нормально? – спросили мужчины, глядя, как я пытаюсь отдышаться, согнувшись в три погибели, и не рухнуть на колени.
Я кивнула и вымучила улыбку. Встала почти ровно. Джар вернул мне рюкзак, и я сразу полезла за водой. Достала три упаковки и предложила спутникам:
– Это вода… от дронов. Но мы пили, не отравились.
Никто не отказался от ворованных запасов... ой, нет, лучше сказать, трофейных, в свете последних событий на станции. Мы жадно осушили пакеты и продолжили путь. К моей радости, шли недолго. Миновав скопление глыб, вывернули из-за огромного валуна – и оказались в прямо-таки райском местечке, напоминающем тарелку с широкими краями.
Невысокий, но достаточно широкий водопад падает в круглое озерцо невероятно изумрудного цвета. К вершине водопада можно подобраться с обеих сторон по валунам. Вокруг очаровательного водоемчика симпатичный пляж из пористого светлого камня, огороженного валунами. Слева к «тарелке» примыкает лес, похожий на земные тропические джунгли, справа скопление камней.
– Красиво здесь! – выдохнула я, любуясь потрясающим пейзажем. —А то все глыбы и глыбы.
– Удобно и скрыто, – согласился Джар, поднял руку – и выстрелил вверх тем самым зеленым пульсаром.
Я невольно вздрогнула, а пульсар, улетев ввысь, словно праздничный фейерверк, взорвался мелкими брызгами и медленно растворился в небе.
– Сигнал для других? Мы здесь не одни? – спросила я.
– Нас восемь, боевая группа зачистки, – ответил Илэр, подходя к водоему.
Джар легкой, пружинистой походкой направился к вершине, на ходу предупредив:
– Я сразу ирс установлю.
– Эвакуируют нас не скоро, – недовольно произнес Илэр, вглядываясь вдаль.
В той стороне, у самого горизонта, виднелись очертания межзвездника. Жаль, отсюда нельзя разглядеть его форму.
Джар спокойно отозвался:
– Да, в лучшем случае через трое суток.
– Размечтался, – скривился Илэр.
Глава 7
Смотреть на восхождение Джара – одно загляденье! Он ловко взобрался по камням к верхушке водопада и замер на фоне чистого, бледно-голубого неба. Потрясающе эффектная, грозная, черная фигура победителя! Пока он крутил головой, внимательно осматривая окрестности, я глядела на него просто не в силах оторваться. Для меня этот космический десантник за считанные часы стал олицетворением силы, мужества, заботы и безопасности. Хотя эти качества могут быть опасным сочетанием для меня – девушки несмелой, даже ранимой, переживший слишком много трагедий, о которых никогда не забыть. Опасным для независимости!
И вновь шевельнулась тревожная мысль о последствиях страшных событий. Спасенные в момент смертельной опасности навсегда запоминают своего героя, подарившего жизнь: лицо, запах, голос, звук шагов. Вот и я, похоже, запечатлелась моим космическим спасателем.
Но об этом я подумаю потом! Если выживу!
Мой герой оперся коленом о камень и, нажав на что-то на бронированной руке, отделил предмет, похожий на небольшую палку. Надо полагать, тот самый передатчик ирс. Затем закрепил его между камнями для устойчивости. И я, наконец, приказала себе оторвать от него взгляд, чтобы заняться насущными делами. Положила рюкзак рядом с сумками с продовольствием и отправилась, как говорили ботаны, исследовать окружающее пространство.
Прошлась по берегу, заглядывая в идеально прозрачную воду. Озерцо напоминало сотворенную природой купель – если захочешь искупаться, придется прыгать сразу в глубину. Дно гладкое, словно отполированное. За пенящимися струями водопада скрывался небольшой грот, из которого можно спуститься в воду по естественным выступам, как по широким ступеням.
Полюбовавшись этим симпатичным местечком, спрятанным от чужих глаз, я обратила внимание на скопление глыб у самого обрыва. Туда, отделившись от водяного потока, убегал ручеек и исчезал в камнях. Подошла поближе и увидела вход в каменный коридор. Заглянула туда, но прежде чем пройти вглубь, тревожно поискала глазами спутников. Илэр обследовал ближайший подлесок. Джар был наверху, поэтому решилась разведать естественный лабиринт дальше самостоятельно. Прошла метра два, завернула за угол и невольно улыбнулась.
– Что там? – окликнул меня Джар.
– Если мы задержимся на планете на несколько дней, здесь можно устроить душевую и туалетную комнату, – громко ответила я, задрав голову.
Мини-лабиринт слишком быстро закончился небольшим закутком, куда сверху стекал ручеек. Вода падала на камень и, огибая преграды, срывалась со скалы в долину. Я выглянула между валунами и с трепетом посмотрела вниз. С высоты лес казался разноцветным морем, плескавшемся в огромной долине далеко-далеко внизу. Грандиозно и прекрасно! И все-таки высоко и страшно! Но закуток – просто идеальное местечко для личного укромного уголка, закрытое со всех сторон, и вода «отходы» сразу унесет прочь, заодно можно искупаться под упругими струями.
К моему возвращению на берег Илэр, тоже закончивший осматривать прилегающую к этому инопланетному оазису территорию, отчитывался перед командиром Джаром на ранте. Звучал он гораздо лучше булькающего дрона, и я решила начать изучение родного языка рантов. Ведь, если не обманули, теперь мне с ними жить.
– Джар, Илэр, прошу вас, перечислите мне на вашем языке основные местоимения и переведите на дроне: здесь, там, вверх, вниз, сесть, встать и прочие обычные действия.
Мужчины недоуменно приподняли брови, но выполнили мою просьбу. Я начала привычную любимую работу, повторяя новые слова, привязывая их к якорной цепочке из знакомых слов. Потом повторю всю цепочку и перевод с любого языка сам собой всплывет в памяти.
– Зачем тебе? – заинтересовался Илэр.
– Хочу скорее выучить ваш язык, поэтому, если, конечно, не трудно, по возможности указывайте на различные предметы и называйте их на вашем языке и дроне.
– Легко, – заинтересовался Илэр и тут же показал пальцем на камни, озеро и назвал их на ранте.
И понеслось. Я благодарно кивала и повторяла цепочки запоминания. Пока краткие, потом длинные, чтобы закрепилось навсегда. Тем временем Джар подошел к водоему и, направив на него руку, что-то произнес и активировал сканер. У них зеленый цвет – любимый? Пульсары, несущие смерть, – зеленые; сканирующие лучи, которые вырвались из брони и расширяющимся конусом прошли по воде, тоже. А у меня нервы ни к черту, особенно после бойни на станции этими треклятыми пульсарами.
– Что ты делаешь? – насторожилась я.
– Джар проверяет, есть ли в воде вредоносная для нас жизнь.
– И как?
– Чисто, можно пить и купаться, – довольно ответил мне Илэр, взглянув на небольшой интерактивный экран, развернувшийся и над его рукой.
Ясно, они имеют возможность синхронизировать связь и передавать данные друг другу. Я тоже посмотрела, но кроме «чистых волн» ничего не увидела и машинально высказала мысли вслух, невольно передернувшись:
– Ну и хорошо, а я лучше в лабиринте за водопадом искупаюсь.
– Водоем безопасен, – отозвался Илэр.
Джар спокойно добавил:
– Мы отвернемся и не помешаем тебе.
Я натянуто улыбнулась и пояснила:
– После одного случая в экспедиции до паники боюсь любых водоемов.
– Прямо заинтриговала, – подтолкнул меня поделиться Илэр.
– Однажды на исследуемой планете мы чуть не потеряли человека. На первый взгляд, там было идеальное место. Наши сканеры тоже никакой жизни не показали. Даже бактерий, что само по себе уже странно. Но стоило одному из военных залезть в похожий водоемчик – его там чуть не сожрали! В покое те твари были совершенно инертны и прозрачны. А стоило еде рядом оказаться – Ивара буквально облепили какие-то омерзительные, склизкие ленты. Наш биолог его дезинфекционным средством облить успел, так, на удачу. Бедняге Ивару повезло: тварюги отвалились, а он живой остался. В общем, при детальном исследовании мы выявили практически во всех средах подобных хищников с поразительными способностями мимикрировать под любое окружение. Вот такие пренеприятные жители на той прекрасной планете водились, оказывается. Мы месяц на карантине на орбите висели – проверяли, не подцепили ли кого нечаянно.
Мужчины внимательно, заинтересованно слушали, затем Джар уверенно заявил:
– В дрифте имеются данные о животном и растительном мире Полярной. Наши ученые исследовали здесь много…
– Но не все, – напряженно помотала я головой, отступая от воды, а то вдруг искупают насильно.
– Хорошо, мы займем этот водоем, а ты свой… туалет, – неожиданно весело усмехнулся Джар.
Улыбка волшебным образом смягчила его резкие черты, а необычные глаза засияли нарядной «пушистой» снежинкой. Я засмотрелась на опекуна, что не осталось незамеченным обоими рантами, смешалась и перевела разговор на другую тему:
– Здесь безопасно? Мы остаемся?
– Да, – кивнул Джар, направившись к камням, лежавшим у края площадки широкой буквой «Г».
И снова я зачарованно смотрела, как раскрывается на нем многофункциональный «костюмчик», – гораздо быстрее и больше, чем на станции. Уже через несколько секунд дрифт сложился в более толстую спинку с рукавами. Видимо, именно там расположены системы жизнеобеспечения. Джар аккуратно снял и положил бронированную «одежду» у камней, оставшись в светло-серых, легких, бесподобно облегающих его поджарое мускулистое тело футболке с рукавом до локтя и брюках, и еще смешных тапочках на гибкой подошве. Наверное, это специальная форма под дрифт, чтобы не стеснять движений и чтобы тело свободно дышало.
Ступни и ладони у ранта оказались большими. Но главное, сам он почти обычного, земного, если так можно выразиться, вида, радующего до глубины души.
– Вижу, наш командир тебе понравился? – негромко спросил Илэр, оказывается наблюдавший за мной.
Вспыхнув от смущения, я постаралась ровным голосом ответить:
– Радуюсь, что встретила очень похожих на землян разумных. Илэр, ты не представляешь, какое это счастье, встретить кого-то привычного… особенно после глазастых умников дронов, напоминающих хищных рыб.
Необычные глаза Илэра, в которых я заметила искреннее сочувствие и понимание, блеснули, зрачок-снежинка начал сжиматься под лучами светила. Наконец он отвел взгляд и подошел к Джару. Снял дрифт. Признаться, внешне он нисколько не уступал моему опекуну, такой же стройный атлет, но мне, странное дело, было совершенно не интересно его разглядывать.
– Я пойду в тот... душ, – предупредила мужчин, направившихся к озеру.
Забрала с собой рюкзак и тоже пошла купаться.
***
Не какой-то ионный душ и вонючая зеленая жижа, а настоящая, живительная вода, смывающая не только пот и пыль, а еще и нервное напряжение, проблемы, усталость. Красота! Я тщательно вымылась, помня насколько острое обоняние у рантов, и замерла под прохладными струями. Они больше не ласкали, как в первое время, а, казалось, жалили. Вода текла по потемневшим волосам, по бледной нежной коже груди...
Почему-то именно сейчас, глядя на мокрые камни, я застыла, время словно остановилось. Кажется, лишь на мгновение позволила себе вспомнить Хойта и Дмитрия – а в груди будто что-то лопнуло, порвалось и горячей лавиной рвануло наружу.
Плакать нельзя! Я не могу расклеиться! Я не могу быть обузой!
Душа содрогалась от боли. Я закрыла рот кулаком и, впившись в него зубами, вздрагивала от рыданий, сползая спиной по стене. Прижалась лбом к камню и плакала, выплескивая страх, боль, прощаясь с друзьями и близкими. Вспоминая и стараясь забыть! Или хотя бы заглушить боль.
Да, пока я стремилась выжить, знакомилась с рантами, трагические события, произошедшие на станции, на время отодвинулись на второй план – инстинкт самосохранения сработал. Я улыбалась, иронизировала, рассказывала, втиралась в доверие, чтобы жить. А сейчас, достигнув предела своих сил, сорвалась. Шум воды и стиснутые зубы приглушили мой вой и рыдания, вдобавок я колотила рукой по каменной стене, чтобы боль физическая заглушила душевную.
– Таяна, у тебя все нормально? – неожиданно от входа в лабиринт раздался тревожный голос Джара, выдернув меня из истерики.
Я мгновенно опомнилась, судорожно сглотнула и прохрипела:
– Да-да, я сейчас закончу и выйду. Все в порядке.
Он промолчал, но скорее всего ранты что-то слышали, а может просто поняли, в каком я состоянии.
Подставила лицо под холодные, кристально-чистые струи, надеясь смыть следы слез. Отжала волосы и вытерлась футболкой за неимением полотенца. Затем быстренько постирала ее и белье: сменной одежды у меня немного. А с рантами надо быть предельно аккуратной, иначе прослыву дурно пахнущей замарашкой. Достала все чистое, голубую футболку такого же закрытого покроя, как и прежняя, и черные свободные шорты до колен. Раньше я их носила в каюте, в свободное время, а теперь буду спасаться от жары. Решила пока обойтись без форменных ботинок и походить босиком по нагретым камням, как на пляже. Подобной роскоши я была лишена два года.
Сложила тюбики с мылом в рюкзак и с ботинками и мокрой одеждой в руках бодро вышла на свет божий. У входа никого не было, поэтому разложила сушиться белье на подходящем валуне, прикрыв футболкой. И оглянулась на звук плещущейся воды.
Хоть и девственница, но и не девчонка, раздетых мужчин видела не раз. Откровенные сцены в фильмах тоже смотрела. Но все равно оторопела, увидев в совершенно прозрачной воде двух голых рантов. Белье под форменную одежду они, похоже, не надевают! А может вообще не носят, кто их знает. Или серые футболки со штанами и есть белье.
Я сосредоточила внимание на уровне их голов, чтобы случайно не уставиться на гениталии. Не столько смущалась, сколько не хотела провоцировать мужчин. Если верить Джару, ранты хоть и чтят выбор, но мало ли кому что придет в голову на другой планете, тем более в отношении слабой иномирянки. Джар меня больше не пугал, а наоборот привлекал, но вот в Илэре уверенности не было. Не приведи нелегкая, начнет домогаться.
А они опять смутили меня жаркими взглядами, только теперь пялились не на грудь, а на ноги. Я тоже невольно посмотрела вниз. Вроде ничего необычного. На фигуру мне жаловаться не приходилось: стройная, длинноногая, с округлыми коленками и небольшими изящными ступнями. Хотя тоже ничего особенного и выдающегося. Обычная, среднестатистическая молодая землянка, не пользовавшаяся услугами пластического хирурга.
Подняла глаза на рантов и хрипло спросила, испугавшись какого-нибудь неизвестного изъяна:
– У меня и ноги неправильные?
Джар качнул головой, дернув уголками губ в улыбке, а вот Илэр просветил отчего-то сиплым голосом:
– Наоборот, слишком правильные. Я бы сказал, ты вся, будто выдуманная.
Опять сказочно красивая?! Я мгновение-другое изумленно таращилась на него, а потом отвела глаза и наткнулась на сброшенную серую форму. Почему-то сразу вспомнила, где я, кто я и в каких обстоятельствах. Неуверенно посмотрела на своего опекуна: короткие черные волосы в искрящихся на свету капельках; черные глаза блестят, выдавая интерес; смуглая гладкая кожа сияет; широкие плечи и сильные руки буквально приковывают взгляд. Немного дольше рассматривала запястья мужчин с черными наручами и пластиной вдоль предплечья. Подумала и решилась предложить:
– Если мы тут надолго, если хочешь, я могу постирать твою одежду. Камни настолько горячие, что она быстро высохнет.
В пару гребков Джар оказался у берега, вытер лицо широкой ладонью, внимательно и слишком напряженно посмотрел мне в глаза, слишком долго раздумывая. И наконец ответил, указав рукой на свою футболку:
– Если не побрезгуешь, буду только благодарен.
Я облегченно улыбнулась, кивнула и полезла в рюкзак за мылом.
– А можно и мою постирать? – подплыв к нам, спросил Илэр, как будто о чем-то несбыточном мечтал.
Я замерла с футболкой Джара и тюбиком мыла, прижав их к груди. Не знала как ответить. Мне не трудно, но у многих народов личные вещи имеют сакральный смысл, а порой и подразумевают некое право. Например, постирать одежду дышика с планеты Дыштан – означает признать себя его собственностью. По сути, рабыней. Я перевела растерянный взгляд с одного иномирца на другого и попыталась выкрутиться из щекотливой ситуации:
– Если мой опекун, – выразительно посмотрела на Джара, – разрешит, если это не унизит его и моего достоинства или не повлечет каких-либо обязательств по отношению к тебе, то мне не трудно постирать и твою одежду.
Выслушав меня, Джар расслабился, а Илэр погрустнел.
– Я разрешаю, но только сейчас, – согласился Джар и пояснил: – Стирка никак не унизит нашего достоинства, но у нас не принято обслуживание женщиной потребностей посторонних мужчин. Не считается неприличным или недостойным, но вряд ли хоть одна согласится, да и вообще подумает об этом.
Немногословно, но более-менее понятно.
– Если наша группа узнает, каждый захочет испытать это удовольствие. Чтобы красивая женщина позаботилась о его одежде – будет чем похвастаться друзьям и врагам! – широко улыбнулся Илэр.
По-прежнему с футболкой и мылом в обнимку, я слушала голых мужчин, сидевших в воде. Нарочно не придумаешь! Поэтому мягко, но, надеюсь, доходчиво возразила:
– А у нас подобное – обычная забота о близких или друзьях. Или о том, кто спас тебе жизнь, или взял на себя заботу о нуждающемся. Ведь Джар очень многим поступился ради меня, так почему я не могу позаботится о его нуждах? Хотя бы таким образом?
– Ну-ну, поступился, – язвительно хмыкнул Илэр.
А вот Джар ответил, пристально глядя мне в глаза:
– Я говорил, ты мне ничем не обязана. У рантов мужчина отвечает за женщину – это норма.
– Еще бы, целое событие после двадцати трех нулевок... – начал Илэр и осекся.
Мне не послышалось ехидство в тоне Илэра, потому что Джар молча посмотрел на него тяжелым темным взглядом, подплыл к берегу, плавным мощным движением вылез из воды и сел на камень.
Я сразу отвернулась, правда, убедившись в том, что мы действительно слишком похожи. Пожалуй, на этот счет можно не сомневаться: воочию убедилась, а не только благодаря исследованиям дронов. А там... кто знает? Подняла футболку Илэра и спешно ушла в «туалет» стирать. Когда закончила и разложила на камнях рядом со своей одеждой, увидела обоих рантов расхаживавших по «пляжу» в штанах и босиком. Уф-ф-ф…
Только хотела предложить им поесть, они подобрались, будто сторожевые псы.
– За камень, быстро! – глухо приказал мне Джар.
И скользящими широкими шагами ринулся вместе с Илэром к кустам, направив туда руку с черным наручем. Затем оба присели на одно колено, верно ожидая появления «гостей». И в самом деле, через мучительно долгую минуту из зарослей вышли трое бойцов в дрифтах без шлемов. Двое темноволосых рантов несли раненного товарища.
Прибывшие кратко переговорили с Джаром и посадили раненного так, чтобы он мог привалиться спиной к камням, где лежали «наши» дрифты. У меня сердце обливалось кровью, глядя на ногу пострадавшего, вывернутую под неестественным углом. Какой силы был удар, если бронированный костюм не выдержал и заломился вбок? Невероятно! Досталось этому бедняге!
Я подошла к рантам, склонившимся над раненым, вытаскивая его из поврежденного дрифта. Пластины плавно задвигались в пазухи на спинке, открывая вспотевшего, бледного мужчину. Как и предполагала, у него был перелом голени, но тяжелый – открытый, с жутковатой, кровоточащей раной. Заодно опять сама убедилась: кровь у нас тоже одинакового цвета.
Новенькие вместе с пострадавшим, когда увидели меня, будто приклеились глазами, кто к груди, кто к ногам, и замерли с открытыми ртами. Кому что первое в глаза бросилось, на том взгляд и остановился. Джар с Илэром понятливо усмехнулись, а я нервно перекинула еще влажные волосы на грудь. Сразу захотелось форму надеть. Подумаешь – жарко! Ничего, зато не глазеют, как на изделие из интим-салона!
Не выдержав слишком откровенных, отчасти плотоядных взглядов, я, словно невзначай, потерла бровь, скрывая загоревшееся, наверняка покрасневшее, лицо и придвинулась к опекуну. Близко встала, касаясь плечом его обнаженной руки, теплой, неизменно дарившей ощущение защищенности. Сам он даже не шелохнулся, словно привык, чтобы я его касалась. Или кто-то другой?
