Текст книги "Фотовыставка (СИ)"

Автор книги: Ольга Фроленкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

И отъехал, к радости нетерпеливого водителя.

Мы попрощались, но целоваться не рискнули.

Евгений откупорил вторую бутылку водки. И пытался, раз за разом дозвонится до Иры. Но «абонент находится вне зоны действия сети. Перезвоните позднее» – выбешивал капитально. Ему до судорог хотелось швырнуть неповинный телефон в стену. И насладиться звоном разлетевшегося на осколки смартфона.

Он должен был сразу после суда поехать в ЗАГС и забрать готовое новое свидетельство о браке. Датированное сегодняшним числом.

–С-с-сука, обставила!

Наконец, пошел гудок.

– Евгений, что ты хотел? Я занята. На переговорах.

– А нас, Ирууся, не развели... Она приперлась со своим аддвоктом! – пьяным голосом докладывал он.

– Что ты там бормочешь?! Надрался, что ли от радости, муженек?

– Идииотка, – проорал он в трубку, – гоооворю, насс не развели! Рааазвод оттложили. – стукнул со всей силы по столу, отчего бутылка водки подскочила и бабахнулась на пол, осыпав кафель осколками...

– Ну, ты и недоумок! Всё же тебе на блюдечке преподнесли с голубой каемочкой. А ты и тут умудрился готовое дело проср*ть, дебил! – И бросила трубку.

Ирина повернулась к человеку, сидящему напротив, и сказала:

– Этот придурок не получил развод! Все ныл, про какого-то адвоката. Смешно! Откуда у нее деньги на него? Так что придется все отложить, и ехать. Ничего нельзя доверить этой твари! Вечно все сама: приготовь, разложи, разжуй – он только проглотить готовое, положенное в рот может! Мразь!

Человек ничего не сказал. Лишь пожал плечами.

Глава 10

Евгений просунулся от тычка в бок.

– Что ты там мне мямлил вчера, Дорогуша? – голос был обманчиво ласков.

– Ира, отстань! – и повернулся на другой бок.

– Я тебе, Масюся, сейчас так отстану, что искры из глаз могут посыпаться! – И не сдержавшись, проорала в самое ухо, – отвечай, кому говорят?

– Свари кофе, пожалуйста!

– Обойдешься растворимым. – Встала с постели, и направилась в кухню.

Запутавшись в одеяле. Женя грохнулся на пол.

Из кухни донеслось злобное:

– Меньше пить надо! Жду на кухне в нормальном состоянии через пятнадцать минут.

Держась за гудящую голову, Евгений поплелся в ванную.

На кухне Ира поставила варить яйца. Чайник закипел. Насыпала Жене в большую кружку кофе. А себе заварила чай.

На пороге появился Евгений. Сел за стол. Сначала перед ним Ирина поставила стакан с водой и рядом положила упаковку растворимого аспирина. После чего поставила и кружку с кофе.

– Я тебя внимательно слушаю, Дорогуша. – И скрестила руки на груди.

Евгений пересказал, что вчера произошло в суде. Он ждал бури. Но не того, что Ира просто молчала. Затем она ему сообщила свое решение:

– Хорошо. Я дам денег на откуп квартиры. Но эту часть ты подаришь мне в долевую собственность с тобой.

Евгений подавился. Но спорить не стал.

– Я подготовлю документы на мое имя. А теперь звони ее адвокату и говори о своем решении.

Он послушался. После разговора со Станиславом Андреевичем мог спокойно, с облегчением вздохнуть.

– Документы по сделке с Карповым готовы? – Спросила Ирина.

Он кивнул.

– Тогда завтра в офисе папку с документами положи на мой стол. Я после обеда просмотрю. А сейчас мне надо к юристу. Когда вернусь, не знаю.

Такому повороту событий он очень обрадовался. И как только за Ирой закрылась дверь. Тут же ушел в комнату досыпать.

Ирина вернулась весьма довольная. Зашла в комнату. Евгений продолжал спать. Она не стала его будить. Прикрыла дверь. И снова вышла из квартиры. Поехала на встречу с подружками. Дома она так и не появилась.

Утром Евгений, не подозревающий о том, что будущая жена не ночевала дома. Решил, что она просто раньше уехала, вздохнул с облегчением. Приготовил себе омлет.

Прибыв в офис, он первым делом отнес документы по сделке Ире в кабинет.

Сегодня было необычайно много желающих продать недвижимость. И к концу дня он вымотался и очень устал.

Вошла секретарь Ирины.

– Евгений Иванович, Ирина Матвеевна просила срочно подписать документы.

Продолжая разговор по телефону с клиентом, он взял ручку. И махнул рукой, подзывая к себе Катю. И не глядя, быстро подписал все документы...

***

Говорят, что эротические сны – это материализация наших желаний. Часто мы бессознательно провоцируем жаркие ночи. Если весь день напролет думать о своем возлюбленном, шансы увидеть его именно в эротическом сне возрастают.

Я же не только думала о нем все выходные, но мы еще накануне неистово целовались...

В моём сне Глеб уехал в летний лагерь. Мы со Стасом уже поужинали. Собрали посуду и отнесли в раковину. Я включила воду, и стала ее мыть. На мне легкий домашний сарафанчик синего цвета. Улыбаясь, он подходит ко мне, задирает сарафан и начинает поглаживать попку сквозь трусики. Потом ладони забираются под ткань трусиков. Я прогибаюсь. Руки Стаса оставили мою попку в покое и уже гладят живот, двигаясь вверх к моей груди, гладят соски. Мне этого мало. Я оборачиваюсь к нему. Поцелуй заглушает наш стон. Обоюдное: «Хочу!», срывается с наших губ одновременно. Опускаюсь на колени, глажу его ягодицы, и нетерпеливо освобождаю член от плавок, беру его в ладошку и начинаю губками и язычком его облизывать, как пломбир. Стас закрыл глаза от наслаждения. Откинув назад голову, он гладит мои волосы. Затем он меня поднимает с колен, обнимает и снова целует. Повернув спиной, сильно прижимает к себе. Сердце стучит неистово. Он ласково прикусил мое ушко, и губы спустились к шее. Я вся мокрая. Пригибает меня и входит в мое лоно медленно. Постепенно меняя ритм...

И какой я должна проснуться после этого? Снова разбитая. Мне уже неважно было где! Важно когда!..

Проводив сына в школу. Решила заняться делами, срочно необходимо отвлечься.

Часов в двенадцать позвонил Стас:

– Алинка, вчера звонил твой можно сказать бывший муж. Согласился на выкуп твоей доли.

Трубка с грохотом упала.

– Не может быть... – пропищала я.

– Может, моя хорошая. Так что послезавтра на твоей карточке появится довольно солидная сумма. На что потратишь?

– Я не знаю. – Пролепетала я.

– Так что думай. – Стас хохотнул. – А вообще я бы посоветовал вложить в недвижимость. На приличную двушку в спальном районе хватит. И на ремонт однушки еще останется.

– Ты, прав идея хорошая.

– Конечно хорошая. Я бы на твоем месте ее сдал потом. Там и сын вырастит, придет и скажет: мама я женюсь! Будет хоть куда жену привести.

– Кто? Глеб?? Ты сума сошел он же еще ребенок! – фыркнула я.

– Это пока ребенок. Ладно, моя хорошая, целую. Сейчас съезжу к нотариусу, договорюсь на послезавтра, заодно соглашение составим о разделе имущества. Солнце, я немного занят буду. Друг просил помочь подготовить обложку к новому выпуску журнала. Так что увидимся после суда. Пока!

А я села на краешек табуретки. Не дай бог, упаду от такой свалившейся на голову новости.

До судебного заседания время пролетело быстро. Все сводное время от работы занимали тренировки Глеба и его подготовка к участию в чемпионате за Кубок Губернатора. Глеб был счастливый. Это первый их чемпионат. Он вечерами сидел на телефоне и с друзьями по сборной обсуждали, как надерут задницы соседней области.

Процесс был назначен на пять часов. У меня еще был факультатив. Хотела было его отменить, но Стас сказал, что не стоит. Весь урок я просидела на иголках. Тишину класса нарушило оповещение о пришедшей смс-ки:

«VISA 8855 зачисление денежных средств на сумму 1989376,97 рублей».

Слезы градом брызнули из глаз. И я выскочила в коридор.

Трясущими руками я набрала номер Стаса и подтвердила, что деньги зачислены, и можно подписывать мировое соглашение о разделе совместно нажитого имущества.

Через час подъехал Стас.

Я слетела со ступенек крыльца и угодила прямо в объятии моего мужчины.

– Маленькая моя, я же говорил, что все будет хорошо! – И поцеловал. С трудом оторвавшись друг от друга, сели в машину и поехали за Глебом в ДЮСШ, чтобы отметить сие событие.

Обоюдное желание горело в нас пожаром. Но я и Стас прекрасно понимали, что еще не время.

Встретив Глеба, мы решили не мудрить и поехать в одно из кафе Ярослава «Пышка» тем более оно было не далеко от нашего с сыном дома.

– Как прошла твоя подготовка к журналу спросила я, – запивая ароматным чаем курник! – Стас, твой брат волшебник!

– Ну, это не он. А Анна Павловна, здесь заведует кухней.

– Ты понял, о чем я. – Закрыла глаза от наслаждения. – В нашем городе не так-то много мест, куда можно придти с семьей и насладится домашней выпечкой.

Уютное кафе «Пышка» было расположено в здании бизнес-центра. Помещение не очень большое. Атмосфера домашняя. Круглые столы покрыты белыми в крупную красную клетку скатертями. На столах по маленькой веточке маленьких хризантем. На витринах под стеклом выпечка одна вкуснее другой.

– Дядь Стас, а что мама теперь свободная женщина? – неожиданно спросил он у взрослых.

– Свободная.

– Тогда, наверное, как честный человек, вы должны на ней жениться!

Оба взрослых поперхнулось.

Поборов смущение, Стас спросил:

– Думаешь? А если мама не согласится?

Алина затаила дыхание.

– Не, согласится. Я знаю. Она мне так и сказала: спасибо, сынок за благословление!

Тут уже не выдержал Стас, и рассмеялся.

– Так, что Алин, деваться некуда и придется жениться. Я благословление твоего сына получил. – И посмотрел на нее самыми честными пречестными глазами.

– Зато я твоих родителей не получила, и братьев тоже!

– Значит договорились. В субботу получаем благословление, а понедельник в ЗАГС?

Алина смотрела на сына.

– А я что? Я не возражаю! – ответил мой мальчик. – Только один вопрос: а вы футбол любите?

– Еще как!

– Отлично! Мы с мамой обожаем. Она такую пиццу готовит на матчи, пальчики оближешь.

Глеб вытянул салфетку, тщательно протер руки, достал из рюкзака одно приглашение. Потом подумал и еще четыре прихватил.

– Вот, 9 ноября у нас матч. Я вас приглашаю. А это вашим братьям и родителям. Мне поддержка очень нужна. Точнее нашей команде.

Станислав взял только одно приглашение.

– Спасибо, Глеб. Я приду обязательно.

Но увидев, расстроенное лицо мальчика, добавил:

– А остальные ты сам вручишь моим родителям и Владику с Яриком, идет?

Мальчишка просиял.

– Договорились.

За ужин расплатился Стас.

– Я что, свою будущую семью не могу накормить, жена?

– Я тебе не жена. – Возразила в ответ.

– Это ненадолго.

Возле дома, Глеб меня изумил.

– Ма, я пойду. А вы тут нежничайте. Но не долго!

Стас пожал ему руку.

– Алин, у тебя отличный парень!

– Я знаю.

Мы не рискнули целоваться долго.

Легкий поцелуй коснулся моей макушки.

– Ты пахнешь лимоном.

– Знаю. Это эфирное масло. – Я улыбнулась.

Он коснулся своими губами моих в легком нежном поцелуе. И отстранился.

– Прости, но ты, же знаешь, чем это чревато? – И чмокнул в нос.

– Знаю...

– Подождем?

Мне только и осталось, что согласится.

Обнял. Так мы и стояли просто обнявшись.

Я дождалась, когда он сел в машину, завел мотор и тронулся с места. Только тогда я вошла в подъезд.

Глава 11

Выходные подкрались незаметно. Остаток недели Станислав был занят подготовкой к новой выставке. А я подготовкой к конкурсу.

Утром в субботу за нами приехал Стас. Глаза лучились искренней радостью. Взгляд обжигал.

– Ох, уж эти взрослые, – пробубнил себе под нос Глеб. – Мама, я пойду куплю себе сока хорошо? – Закинул рюкзак за плечи, пошел в первый ближайший магазин.

И как только он скрылся из виду, мы накинулись друг на друга, как путники, пустыни, к долгожданному оазису.

– Сладкая моя! – Шептал он, целуя губы. – Вкусная моя!

А я таяла.

Вскоре появился и Глеб, мы как пара нашкодивших котят, отпрянули друг от друга. Я покраснела. Глеб хмыкнул, закатил глаза и залез в машину на заднее сиденье.

Дачный поселок, точнее небольшая деревенька находилась в полутора часах езды от города. Проезжая по трассе мелькали маленькие, местами запущенные деревеньки, видно, дети забрали своих родителей в город, а домики так и остались умирать – заросшие бурьяном. Массивные деревья гнулись, от больших, а иногда сломанных веток, словно плача: «Нас можно спасти!». И так тоскливо стало на душе, оттого, что наши предки ради чего жили и строили – никому уже не нужно. Поля пустели, а некоторые были обнесены колючей проволокой, выкупленные местным крупным Агрохолдингом.

Машина въехала в районный центр Клетня. Дома были великолепны. Наверное, летом здесь утопает все в цветах. Прямо по центральной улице шли несколько буренок. Справа тянулась полоса железной дороги. Проехав центральную улицу, мы снова выехали на трассу. И минут через двадцать свернули снова налево проезжая Мужиново, Недельку. Удивительно, но здесь тянулась, серая лента добротного асфальта. Но после Недельки пошли кочки, ямки и ухабы.

Всю дорогу молчали. Изредка перебрасываясь ничего незначащими фразами.

И наконец, появился указатель гласивший Северец.

– Вот и наш маленький рай. – В голосе Стаса слышалось благоговение.

Мы ехали по улице, дома были ухоженные, маленькие заборчики, выкрашенные в яркие цвета, палисадники радовали глаз всех оттенков хризантем. Сама деревушка представляла собой перекресток. С одной улицей Озерная. В самом центре перекрестка маячил небольшой магазинчик.

На перекрестке мы свернули влево. И на протяжении всей улицы не было ни одного дома. Остановились на пригорке. Открывшаяся красота моему взору поразила, я ахнула.

Прямо на меня смотрело небольшое овальное озеро, коричневая дорожка вела к пляжу. Чуть выше через озеро перекинулся голубой мост.

– Нравится? – Спросил Стас.

– Вообще-то эту деревеньку ждала та же участь, как и многих других: медленно погибнуть. Но мы с приятелем, однажды заблудились. Свернули не там. И все пропали оба. Друг выкупил озеро. Почистил. Теперь здесь самая лучшая рыбалка на всю область. Я позже с ним тебя познакомлю. Димка теперь ни за что не хочет в город. А еще тут знатная грибалка! Не поверишь, но в прошлом году я наткнулся на ель, а там 99 боровиков в ряд и кругом! А сколько здесь настоящих сосновых, с бахромой на шляпке рыжиков... Мама очень их любит. А теперь закрой свой чудесный ротик, и пойдем в дом. Смотри, охламоны уже приехали.

– Глеб, а ты любишь собирать грибы? – Спросил он моего сына.

– Честно говоря, не знаю. Я никогда их не собирал. И не видел. Разве что шампиньоны и вешанки...

Одноэтажный домик был выкрашен в яркий зеленый цвет, белоснежные ставни распахнуты. В окно выглянула мама Стаса.

– Дети в дом! Обед стынет. Потом погуляете и посмотрите. Пока Андрей баню топить будет.

Большая крытая веранда, пол покрыт длинными веселыми половиками. Старый деревянный диван, усеянный сплошь подушками с вышитыми крестиками цветами. Посередине большой овальный обеденный стол с белой скатертью. На столе стояла супница. Плетенка с хлебом. Нарезка овощей. Запотевший кувшинчик водки, и глиняный графин, наверное, с соком. И тарелка с малиной! Она меня поразила больше всего. В октябре малина?

Инесса Викторовна, довольно причмокнула.

– Ну что, Алина, давайте без официоза. Вроде уже знакомы. Так что, прошу к столу, отобедать. – Выглянула за дверь, крикнула. – Ребята, вы где? А то обед остынет. А у меня жаркое в печке томится.

Трое мужчин, до потери сознания красивых! И один точно мой! А позади Андрей Павлович, такой же высокий с проседью и яркими голубыми глазами.

Глеб смотрел на троих мужчин с разинутым ртом.

Они переглянулись и рассмеялись. Мой мальчик не смутился. Встал с дивана, подошел и протянул руку первым.

– Здравствуйте дядя Влад. Очень рад вас снова видеть.

Затем он поздоровался с Андреем Павловичем. И наконец, со старшим братом.

И под впечатлением ляпнул:

– И все-таки вы не похожи. – Он смутился, поняв, что брякнул что-то не то.

– Надо же, молодой человек, а я их называю: трое из ларца одинаковы с лица. – И похлопала по плечу опешившего Глеба.

Обед был выше всяких похвал. Никогда в жизни я не ела такой вкусноты.

Наваристый густой суп, по словам Инессы Викторовны, именовался похлебкой. С огромными кусками мяса, картошкой крупно порезанной, морковью нашинкованной тонкими полосками, золистыми полукольцами лука и перловкой! Поймет, лишь тот, наверное, кто пробовал!

Апофеозом всему стал тушеный картофель в печке... Или как местные называли Жаркое...

– Инесса Викторовна, спасибо вам большое! Я никогда такой вкусноты не ел! – Женщина довольно разулыбалась. – Глебушка, ты еще не пробовал моих коврижек в печке, вот после баньки растопим самовар и да с коврижками... А теперь беги, там много ребят приехало на выходные. А Лешка, так вообще здесь живет. Он на год постарше тебя. Так что беги. Отдыхай.

Глеб умчался. Я стала помогать убирать со стола.

Мужчины ушли: кто топить баню, кто рубить дрова на мангал. Ярослав остался готовить тесто для обещанных коврижек.

А я не удержалась и стащила малинку. Крупная, сочная так и манила. Зажмурилась от удовольствия. Сок ягодки потек по губе. Я собралась слизнуть языком, но голос Стаса опередил:

– Подожди, я сам.

Я не сразу поняла, что он имел в виду.

Его язык слизнул с нижней губы сок малины.

– Ароматная... – Прошептал на ухо. Я смутилась, на глазах у мамы ведь.

Но Инесса Викторовны в поле нашего зрения не было видно. Только слышно, что она что-то выговаривает Ярославу. Тот отбивается, как может.

– Мама, мне лучше знать! Все-таки у меня три кафе. А скоро будет и четыре. И они пользуются популярностью.

– Лучше бы ты, сынок, пользовался популярностью у женщин, – недовольно фыркнула она.

Мы со Стасом рассмеялись.

– Прогуляемся?

– Пойдем.

Предупредив маму, мы ушли. Направились в сторону озера. Оно манило и гипнотизировало меня. Мы вышли на песчаный пляж. Огромный деревянный стол с лавками по стороны, мангал и в не большой беседке. По ту сторону берега, тоже виднелись пару беседок. Я вошла в нее и села за стол. Красота.

Словно услышав мои мысли, Стас произнес:

– Летом еще красивее. Обязательно вас свожу на луг. Там такие ромашки! Такое впечатление, что снег летом выпал, столько их много! А васильки, васильки любишь?

– Люблю.

Стас сел рядом со мной. Перекинул одну ногу на другую сторону скамьи и прижал меня спиной к своей жаркой груди. Сердце бухало. Я поставила ноги на скамью и согнула их в колени, обхватив руками.

– А какие колокольчики в лесу! Ты когда-нибудь видела белые колокольчики? Я не говорю про сортовые, а настоящие лесные?

Я покачала головой. Как же уютно! Тепло! Вот оно настоящее счастье, по крайней мере, для меня! Сидеть на берегу в объятиях любимого мужчины. Любимого? Да, пожалуй, любимого и родного! Он столько за короткий срок сделал для нас Глебом, не требуя ничего взамен, что родному отцу и не снилось за четырнадцать лет...

– Давай я тебе покажу один наш секрет с Димкой. – Он встал, протянул руку.

Я покорно последовала за ним. Мы вошли на мост. Прошли его и спустились с другой стороны озера.

Я не понимала, что он задумал. Станислав с нял обувь, закатал штанины джинсов, не сводя с меня пристального взгляда. Снял куртку, закатал рукава фланелевой клетчатой рубашки. Полез в воду.

– Стас, ты заболеешь! Не лето на дворе!

Продолжала наблюдать, как он опускает руки то ли в жижу, то ли грязь или глину. В общем, не пойми что. И с довольным рыком достает из этого месива тройку вертлявых, юрких, длинных и тонких рыбешек.

– Вот, это наш секрет. Мы летом с Димкой подглядели, как пацаненки ее ловят. Не знаю, правда, как называются. Но они называли их вьюны. Эх, пакета нет! Сейчас бы наловили и на сковороде на мангале пожарили. – Отпустил рыбок.

Невдалеке послышался веселый смех ребят. Подняв голову, я увидела как на лугу ребята гоняют мяч. Среди ребятни и мой сын.

– Что ж ты так переживаешь, у нас ребята хорошие. Дружно принимают в свою компанию.

Послышалось:

– Глеб, это было круто, чувак! Что, правда, занимаешься футбиком профессионально? – спросил кто-то из ребят. – Научишь, пару приемчикам?

– Да, уж, Глеб нашел себя!

А мы, взявшись за руки, пошли к дому.

Во всю пахло растопкой бани. На участке слышался веселый смех братьев. А отец им что-то выговаривал.

Мы вошли в дом. Сам дом был не большой. Веранда. Сенцы, где умещался сервант с посудой. Большая лавка, на которой стояли банки с консервацией. Стол. И дверь, по-видимому, ведущая в кладовую.

Я прошла в большую комнату. Посреди комнаты стояла печь, диван стол и тумба с телевизором. Возле печи обнаружился проём зашторенный цветастой шторкой. Я воровато отодвинула одну часть в сторону. Небольшой стол и шкафчик навесной. И окно. Не удержалась – посмотрела. Прямо из окна на меня смотрели сиреневые хризантемы. Под огромной яблоней стоял стол и табуретки. Рядом дымился мангал. В конце участка виднелась беседка.

Трое шикарных мужчин были при деле: Стас размахивал журналом, чтобы скорее угли прогорели. Ярослав нарезал мясо на куски. Влад мариновал овощи для гриля.

Неожиданно с криком вбежал мой ребенок:

– Дядя Вла-а-ад, там мяч врезался в Лешку! Он упал и, кажется, бессознания.

Мужчины все покидали и бросились вдогонку за Глебом. Я выскочила следом.

До моих ушей донеслись слова Влада:

– Ума у вас хватило, надеюсь, его не трогать?

– Ага.

Из кладовки выглянула Инесса Викторовна.

– Алина, что случилось? Куда эти неугомонные побежали?

– Не знаю точно. Наверное, на поле. Там в Лешку мяч прилетел. Со слов Глеба он бессознания.

Банка с компотом, вылетела из рук Инессы Викторовны, – Батюшки!

Накинув куртки, мы бросились следом.

Глава 12

– Глеб, ну ты и паникер! – Невозмутимо произнес Влад, после осмотра. – Всего– то шишки на лбу и затылке. Леха, тебе невероятно повезло, что у тебя крепкая черепушка и земля вместо асфальта! Даже сотрясения не наблюдаю.

К нам уже спешила маленькая женщина, в одном ситцевом платье, и резиновых сапогах на голые ноги, платок сбился набекрень.

– Лешенька, сынок, как прибили? За что? – кричала она.

Ее догонял высокий плотный мужчина в робе с вилами наперевес.

– Лена, угомонись, кому говорят! – кричал он. – О, братцы! Привет. Лена, смотри, сын здоров, как бык! Чего причитаешь?

Неведомая мне Лена плюхнулась перед сыном на колени, и заголосила пуще прежнего.

– Сыночка, кто тебя обидел? Где болит?? Поехали в больницу!

– Лена, – это уже Влад, – с Лешкой все в порядке. Мячик немножко в голову ударился. Но сотрясения нет. Только шишки. Все нормально.

– Ленка, кому говорят, уймись! – это ее муж. Я предположила, что он и есть Дима, друг братьев.

– Ма, ну в самом деле... Перед ребятами стыдно! – пролепетал «больной».

Немного пришедшая в себя Лена, окинула всех не до конца проясненным взглядом. Увидела братьев и бросилась на шею Ярослава.

– Владик, как хорошо, что ты приехал! Ты должен немедленно осмотреть моего сына, слышишь?!

– Лена, слышу, конечно, но я – Ярослав.

– Хромова, угомонись, – это уже Влад. – Говорю же: осмотрел. С ним все в порядке. Две шишки, ничего страшного. Скоро пройдут.

Казалось, только все ожидание и переживание за сына свалилось с плеч. И она рухнула в руки мужа, продолжая всхлипывать.

– Где этот Дроздов! Я ему уши оторву! – Всхлипывала она. – Прибежал и кричит: тетя Лена, Лешку прибили!

Возмущенный Дроздов откликнулся:

– Ничего подобного, тетя Лена, я не говорил! А сказал, что пришибили. Это две огромные разницы! – Он обиженно засопел. – Я же не виноват, что вы не дослышали или не расслышали. – Опустил голову, ковыряя носком ботинка землю.

– Так, все! – Вмешалась Инесса Викторовна. – Детвора по домам. Хромовы, ждем вас к себе. Тебе, Елена, не помешает моей клубничной наливочки пару стаканчиков выпить. – Развернулась и ушла домой.

– Будем, тетя Несса. Я прихвачу с собой своей фирменной «Хромовки»?

Не оборачиваясь, она махнула рукой.

– Но только одну! Это ж похлещи спирта будет!

– Одну так одну.

А ребята давились смехом.

Я ж не знала пока, что одна бутылка у них имеет объем три литра.

Вечер клонился к закату.

Баня уже всех манила. И пока мужчины принимали первый пар. Мы с Инессой Викторовной и Леной накрывали в беседке.

– Нет, Алин, – ставя на стол квашенную двухдневную капусту и рыжики, Лена спросила меня: – если к тебе прибежали и сказали бы про сына, что его прибили? Как бы ты отреагировала?

– Так же, Лен. Давай отдыхать. Я уже сто лет на природе не была... – Вдохнула свежий воздух, он заструился по моим легким, как наркотик.

Удивительно, но мы Леной быстро нашли общий язык. Она вместе с Рубиными и Хромовым училась в одном классе. И еще мы оказались коллегами. Она преподавала в Недельке русский язык и литературу.

– Согласна. Это самое лучшее место. На город и суету, я теперь не променяю! Тишь да гладь – божья благодать. Конечно, летом на пару неделек вырываемся на море. Но все ради Лешки! А мне оно и не нужно. Здесь самый отдых: земляника, черника, брусника, опять-таки ежевика. Потом грибочки. – И она протянула мне пиалку с рыжиками. – Попробуй. В магазине таких не купишь. – С гордостью произнесла Елена.

Я наколола на вилку крохотный с пятирублевую монетку, рыжий гриб, не потерявший цвета даже после засолки! Закрыла глаза от удовольствия.

– То-то же, – Ленка довольно хмыкнула, – Теть Несса, идите. Ждем вас! По стопочке вашей «Клубниченки» выпьем.

Инесса Викторовна, не заставила себя долго ждать.

Мы, девочки, выпили уже пару рюмок настойки, когда наши мужчины выскочили из бани, хорошо хоть не сверкая ягодицами, а в простынях, с криками, улюлюканьем побежали к озеру. Вместе с Глебом и Лешкой.

– Мальчишки... – Вздохнула Инесса Викторовна, то ли с печалью, то ли с гордостью в голосе. – Скоро сорок лет. А ведут себя, как подростки.

– Алин, а кто твои родители? – спросила Инесса Викторовна.

Я горько вздохнула.

– Мама, умерла пару лет назад. Сердце. А отца я и не знала. Меня она одна растила. На вопрос об отце отвечала, как водится – капитан дальнего плавания.

Инесса Викторовна не успела ответить, пришли наши мужчины. Подозрительно веселые.

На столе стоял уже отварной дымящийся картофель с зеленью. Ребята достали «Хромовку» разлили по стопочками. Выпили и закусили. Пошли готовить мясо и овощи. Хромовы принесли с собой еще карасей, которых было решено зажарить на мангале.

Я с тоской подумала: как жаль, завтра этот волшебный день закончится, придется снова ехать в город.

Лешка с Глебом быстро утомились в нашей компании. И пошли домой к

Хромовым.

Я чувствовала себя натянутой струной. Еще один такой обжигающий взгляд Стаса и я лопну!

Ночь уже перевалила далеко за полночь, когда все разошлись.

– Я тебе еще что-то хотел показать. – Заинтриговал меня Стас, и потянул к деревянной лестнице, стоящий возле сарая.

– Что?

– Сейчас. Терпенье, мой друг, только терпенье!

Подтолкнул меня к лестнице.

– Залезай. – Скомандовал он.

Я смутно догадывалась, куда он хочет меня привести. И не ошиблась!

– Боже, сеновал! – Звонко расхохоталась.

– Что, не удивил? – прохрипел он.

– Еще как! – Я оглядывалась по сторонам.

Прямо в центре большого мягкого стога лежали ватное одеяло, пара подушек и тонкий плед.

– Заботливый ты мой! – не сдержалась я.

– Конечно. Это только в книжках и в кино валяться в стогу сена романтично. А на самом деле, колит во все мыслимые и не мыслимые места. – И он поиграл бровями, мол, догадайся сама.

Его руки прижали меня спиной к себе. Жар опалил наши тела. Я откинула голову набок. Губы Стаса не заставили долго ждать. Коснулись моей шеи. Сердце пропустило удар. Ноги подогнулись, и я плюхнулась в самую середину импровизированного ложа. Станислав не дал мне перевернуться на спину. Снял с меня куртку, свитер.

– Черт, я вроде не настолько пьян, но застежку не нахожу.

Рассмеялась.

– Еще бы. Она спереди. – Стон потонул в подушке.

– Застежка? Не может быть! Дай проверю. – Перевернул меня на спину.

В лунном свете его серо-голубые, как льдинки глаза, горели. Руки нашли под грудью застежку бюстгальтера.

Стон. Не понятно чей. Его или мой. А может наш обоюдный.

Полумрак обострил наши ощущения до предела. Воображение рисовало, а руки чувствовали. Губы вкушали. Язык Стаса коснулся соска, твердого, как горошина. Втянул в рот и медленно-медленно посасывал и перекатывал на языке.

Тысячи, нет, миллионы иголок воткнулись в мое тело одновременно! Я вцепилась в шею Станиславу. Руки непроизвольно запутались в жестких, черных прядях волос. А тело выгнулось, прося и моля о продолжении, сдаваясь на милость победителю.

Сначала руки гладили живот, потом язык проделывал тот же маршрут, что и руки. Дразня. Облизывая. Покусывая.

– Тише, тише, девочка! Не только родителей, но и соседей разбудишь! – ласково просил, мой мучитель.

И не останавливался. Мое тело горело. Мне, казалось, от каждого прикосновения, от каждого поцелуя остается след ожога.

Руки расстегнули молнию брюк и стянули их.

Взору Стасу открылись простые хлопчатобумажные трусы с ажурной ставкой. Вздохнул. Да уж, действуют эти трусы в ромашку посильнее самого откровенного белья.

Нагнулся, провел пальчиками по складочкам, скрытым еще под бельем. Влажная. Влекущая. Не удержался. И приникнул к ним сквозь ткань.

Алина попыталась сжать ноги в коленях.

– Что... что ты делаешь? – смущенное лепетание нарушило тишину.

– Как что? Люблю тебя!

И стянул эти волнующие его ромашки зубами до колен.

Алина пахла волшебно!

С нетерпением рванул ткань ни в чем не повинных трусов руками в стороны, она жалобно разошлась по шву. И он откинул их в сторону. Перевернул Алину снова на живот и начал гладит, целовать шею, лопатки, спину. Язык прошелся вдоль позвоночника. Прикусил ягодицы. От чего она уткнулась в подушку сильнее. Приподнял ее. Поставил на колени и припал к самой сердцевине женственности девушки. В исступлении она кусала подушку и терзала ее руками. Наконец, волна за волной экстаза, прокатилась по телу Алины.

Слизнув капельки влаги, прошептал в ухо:

– Я же говорил сладкая!

Что-то, пробурчав в подушку, она повернулась.

– Теперь моя очередь.

– Ну, попробуй Фея. – В расстегнутой рубашке и джинсах этот искуситель, улегся на спину, закинув руки за голову.

Я только стянула с него ботинки и джинсы. Взяла за полы рубашки. Раздумывая, может тоже рвануть их. Как до моего слуха донесся весьма впечатляющий храп.

– Стасик, ты чего это? – Для верности поцеловала живот. Он же всхрапнул еще громче. Поцеловала грудь, пощекотала под ребрами. Безуспешно. Стас спал. Можете себе представить?! Я тут его целую, обнимаю, а он спит!

– Да уж, Жданова, похоже, что ты только и умеешь навевать тоску и сон на мужчин... – пробурчала себе под нос, натягивая свитер на голое тело.

Взяла плед, укрыла нас двоих. Повернувшись на другую сторону спиной к Стасу.

Рука Стаса тут же обхватила мою талию, прижала к себе, как можно ближе.

Теплое дыхание щекотало шею.

– Моя! – Прорычал он. И уткнулся носом в мои волосы.

Что тут скажешь?

Глава 13

Правду говорят: утро добрым не бывает.

Стас проснулся с головной болью. Чертыхнулся. Дико хотелось пить.