Текст книги "Раз надежда, два надежда... (СИ)"

Автор книги: Ольга Свиридова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Отслеживал я питомца по карте. Не прошло и минуты, как он застыл недалеко от меня, примерно там, где и находилось нужное окно. Вроде, когда меня в комнату заводили, оно открыто было, иначе придется другой план придумывать.

Хорошо, что на двадцатом уровне предлагалось выбрать еще два умения. А еще лучше, что я выбрал их методом тыка и мне не достался «Стриптизер».

Помимо уже использованного мною «Полезного общения», великий случай выдал мне умение «Блоха», которое я уже до второго уровня улучшил. Вот сейчас и узнаю, что изменилось.

Я нетерпеливо активировал умение.

«Сработало!» – довольно понял я, услышав испуганные женские крики, тут же сменившиеся болезненными айканиями и ойканиями.

И я не удивился. Применял умение всего один раз, для проверки, и сам струхнул. Блоха была размером со среднюю собаку и крайне желала выпить моей кровушки, как у единственного, тогда оказавшегося рядом существа, кроме Холодца. Еле сбежал тогда.

Зато понял, что блоха появляется рядом с Холодечикам, после чего бросается на первый увиденный ею живой объект. Именно за этим и послал питомца к окну рядом с охранницами.

А тут не лес, сбежать сложнее. Но две пары ног затопали, явно пытаясь изобразить побег.

Я осторожно повернул ключ в замке и приоткрыл дверь, выглядывая в коридор. И тут же спокойно вышел. Мадамам, что охраняли мою комнату было, совершенно точно, не до меня. Оказалось, что со вторым уровнем умения и количество блошек увеличилось до двух. Пусть, нанести урон для снятия хитпоинтов, насекомые не могли, но вот ощущения от укусов никуда не девались. Да и выглядели блохи сташновато для неподготовленного человека.

Я быстро закрыл дверь на ключ, чтобы сразу не стало понятно, что я сбежал и направился в противоположную от охранниц сторону. Учитывая планировку, лестниц должно быть две. Справа и слева, в двух концах здания. Примерно, как в школах. Или в некоторых больницах.

Оказался прав и, быстро спустившись по лестнице на первый этаж, осторожно выглянул из-за угла.

В рекреации уже началась паника. Шустро прыгающие насекомые с удовольствием меняли жертв, которых тут оказалось еще четверо, а вместе с моими охранницами – шестеро женщин, быстро и болезненно кусали и тут же прыгали на другую.

Мадамы орали, бестолково махая различным оружием, но никак не могли справиться с шустрыми насекомыми.

Я по стеночке быстро прошмыгнул мимо, наконец, оказавшись рядом с выходом. Кроме блох помогла еще и полутьма, царящая в помещении, скрывшая меня от случайных взглядов.

Стоя в предбаннике, я размышлял, как мне выйти, ведь у входа, снаружи, тоже стоят двое караульных. Но тут и вовсе, все решилось без меня. Две женщины, похоже, услышали крики своих сослуживиц и, не заметив меня, прижавшегося к абсолютно темному углу, промчались к ним на помощь.

Мда… Никакого понятия военной дисциплины. Но, для меня оно и к лучшему. Я хмыкнул и быстро выскользнул на улицу. Еще минута, и блохи исчезнут. Надо за это время понять, что делать дальше.

Холодец-молодец!

Оказавшись на улице, я тут же прижался к стене. Несмотря на позднее время, на небольшом плацу перед зданием, сидели несколько женщин с оружием. Пока меня не видели. Причиной тому были ночная темнота, которую в середине площадки разрывали пара факелов, да дождь, не прекратившийся до сих пор, даже немного усилившийся. А факелы, видимо, в новом мире уже купленные, раз не гаснут под постоянно льющейся с неба водой.

Неожиданно мне на голову плюхнулась скользкая и мокрая тушка. Я чуть не заорал от неожиданности, еле сдержался. Было бы глупо так себя сейчас выдать.

– Ты хоть предупреждай, – прошипел я на Холодца.

– Хороший? – не преминул уточнить мой питомец.

– Хороший, хороший, – вынужденно согласился я, потихоньку двигаясь вдоль стены подальше от двери. А разве не так? Вытащил же меня из плена, можно сказать.

Я добрался, по-прежнему, прижимаясь к стене, почти до угла здания, когда в тишину ночи ворвался, оглушая, резкий механический вой сигнала тревоги. Ого! И такое у них есть… Как-то не очень это для меня хорошо.

Пока я думал, что делать, понимая, что смысла в плане об освобождении нет, потому что все пошло наперекосяк, на плац уже повыбегала куча женщин, явно относящихся не к рабыням. В руках каждой было оружие и почти у всех – факел во второй.

Я еле успел нырнуть за угол, хотя осознавал, что и тут меня обнаружат очень быстро, но, все же, надеялся выкроить себе еще хотя бы пару минут.

Итак? Что я имею? Себя, опять мокнущего и замерзающего под ночным дождем, Холодечика, который нетерпеливо подпрыгивает рядом, чуть больше половины бара маны и кучу враждебно настроенных баб вокруг. Где мои дамы – я точно и не знаю. Из плюсов – убить меня не могут. Из минусов – кроме убийства есть множество способов меня дезактивировать и заточить в каком-нибудь подвале.

– Вот он! – вдруг неожиданно за моей спиной раздался истеричный женский крик, и меня озарило светом факела.

А я от неожиданности применил умение, о котором думал последние секунды. Успела промелькнуть мысль: «Только бы повезло!». И мне повезло. Может, все дело в том, что я снял куртку, что сбавляла 50% к параметру удачи?

Холодец увеличился по максимуму. Кажется, таким огромным он еще не становился ни разу, даже тогда, у маман в таверне был поменьше. Сейчас же размер моего питомца был, пожалуй, с пол здания, к которому я прижимался.

Баба, нашедшая мое плохонькое укрытие, ойкнула и благоразумно завалилась в обморок. Я только покачал головой и подобрал с земли выпавший из ее руки факел и запихал в инвентарь. Пригодится.

Ну что, девочки, теперь потанцуем?

Не заметить меня, а точнее, моего сверх гигантского желеобразно-шипасто-когтистого друга, было попросту невозможно, особенно, когда Холодец обвёл плац глазами и уточнил у меня громогласным голосом:

– Плохие?

– Плохие, – подтвердил я и вздохнул, прекрасно поняв, что мой питомец собрался делать. А еще даже порадовался, что и он, являясь моим умением, убить никого не может.

Холодец сделал шаг, которого хватило, чтобы оказаться в центре площадки. От его поступи задрожала земля и, звеня, затряслись окна в здании. Кто-то из плохишей испуганно замер, глядя на исполинское чудище, кто-то сделал умнее и попытался дать деру.

Хотя, куда тут убежишь, когда огромная когтистая лала запросто подтягивает тебя обратно, а после отправляет тебя в зубастый рот. Конечно, Холодец никого не пережёвывал, а просто глотал, и пойманные оказывались заключены в склизком желе с запашком подпорченного мяса. Я с ухмылкой наблюдал, как уже пара десятков баб плавала внутри моего питомца, вперемешку с остатками камасутры и полупереваренной колбасы и хлеба. Где-то ведь спер бутерброды Холодечик, а их остатки увеличились вместе с ним.

Я ухмылялся, думая, что, собственно говоря, никакой план и не нужен был, а нужен только мой очень увеличенный питомец.

Но радоваться я начал рано. Из главного здания и из близлежащих поблизости поменьше, начали выбегать новые милитаризованные мадамы, уже готовые к тому, что их ждет. В руках каждой была веревка. И, несмотря на то, что половину из них Холодечик успел сожрать пока они носились вокруг него, вторая половина за это время опутала ноги моего питомца.

Вряд ли бы у такой кучки людей получилось бы сдвинуть или уронить Холодца, сил бы не хватило, и дело совсем не в том, что это женщины. У мужиков бы тоже не хватило. Но вот стреножить, лишить возможности двигаться – вышло.

– Что, не получилось сбежать? – вдруг раздался мягкий, но пугающий голос около моего уха, а меж лопаток ткнулось что-то, подозрительно похожее на дуло автомата. Командирша… Я тут засмотрелся на своего питомца, совсем расслабился. А, ведь, стоило задуматься, куда Артемида делась…

Бабы на плацу, тем временем, поняв, что чудовище их больше схватить не может, начали организованно отступать, понимая, что пытающийся дергать гигантскими лапками Холодец, в итоге избавится от пут. Кто-то же из них остался, пытаясь окончательно спутать моего питомца и не дать преследовать своих испугавшихся товарок. А ничего, есть у некоторых из них яйца… Эм… Нет, наверное что-то другое есть, но смелости им не занимать.

– Что ж ты такая… – горько вздохнул я, обращаясь к Артемиде. – Где твоя женская чуткость и человеколюбие?

– Тебе в рифму ответить? – дуло автомата еще сильнее вжалось в спину. – Отзывай своего монстра!

– Как я его отзову? Вы его связали по ногам, он теперь никуда сдвинуться не сможет!

– Он же питомец! Отзови как умение!

– Не могу! – развел я руками. На самом деле мог, конечно, но, вроде, Кактуса рядом не наблюдалась, сказать, что вру, никто не сможет. Да, и, в конце концов, что командирша мне сделает? Пристрелить – не пристрелит. Насмерть, по крайней мере.

И тут краем глаза я заметил на плацу странное движение. Одна из отступающих баб упала, за ней еще одна, потом споткнулась третья, с другой стороны.

– Падай на них, Холодец, падай! – неужели Сигизмундовна кричит?

Мой питомец стал заваливаться пузом на особо большую кучку желающих опутать его ноги до конца.

– Тетенька, Вы его шваброй решили пристрелить? – за моей спиной послышался хорошо знакомый голосок Птицыной.

Командирша, похоже, вздрогнула, судя по движению дула по спине, которое вовсе не дулом оказалось, но не растерялась. Пока я оборачивался, поняв, что выстрела ждать не стоит, по моей голове пришелся неслабый удар, от которого я, как не прискорбно признавать, отключился, восстанавливая произошедшее дальше по рассказам своих дам.

Очнулся я около огромного костра, который развели прямо посреди плаца. Первое что понял – дождь кончился, а одежда обсохла. Осторожно приподнял гудящую голову и обвел окружающих мутным взглядом. Свои…

– Хорошо тебя приложили. Почти десять минут в отключке валялся! – усмехнулась Птицына.

– Тебя бы приложили, еще бы дольше валялась! – на мою защиту встала Светка. – У нее значение силы в два раза больше, даже чем у меня! И у швабры «Длительное Оглушение» сработало!

Я даже успокоено выдохнул. Фух! Не сотрясение, а действие абилки оружия. Ну, тогда и не так стыдно.

– А Холодец где? – с трудом спросил я пересохшими губами.

– За стеной города отлеживается, на поле, у него внутри не один десяток рабовладелиц бултыхается, от этого у него изжога, – Сигизмундовна протянула мне стакан с водой. – Что там у него по времени?

– Двадцать две минуты еще, – я сразу понял, о чем спрашивает бабка и посмотрел на значок умения.

– Значит, нам надо быть рядом с Холодечиком минут через двадцать, – Сигизмундовна зажала зубами сигарету, похлопала ладонями по карманам в поисках огнива, не нашла и поплелась к костру. Прикурить.

Я сделал несколько крупных глотков воды, и голова почти мгновенно прояснилась. Я, наконец, поднялся на ноги и еще раз оглядел площадку.

Вокруг костра собирались те, кто еще совсем недавно были рабами. Бабушки, женщины, девочки. Всех возрастов, но все похожи – плохо одетые, изнеможённые, голодные и уставшие. Но сейчас в их глазах светилась надежда и радость. Кто-то уже водружал на огонь котелки, кто-то тащил из закрытых до этого складов мясо, овощи и крупы. Детей заворачивали в одеяла, чтобы те не замерзли.

А недалеко несколько человек сторожили связанных военизированных баб, среди которых была и командирша.

Буквально в пяти шагах от меня Глухомань и Хромоножка обнимали черноволосую девушку. Вот и Спотыкашка, понял я.

– Что с пленными делать? – тем временем Сигизмундовна вернулась от костра, довольно дымя тлеющей сигаретой.

Я почесал в голове, глядя на пару десятков сложенных шеренгой женских тел, крепко связанных и периодически что-то неразборчиво мычавших сквозь тряпочные кляпы. Блин, и в правду, куда их всех девать? Учитывая, что в нутро Холодца влезло, как минимум, еще в два раза больше.

Сколько же женщин они поработили? По примерным прикидкам – человек восемьдесят. Это из тех, что на плацу были. Точно, что это не все.

– Думаю, для начала надо сходить за теми, что сейчас в Холодце томятся. Там и решим, – наконец, я хлопнул в ладоши, показывая этим движением, что принял решение.

На плацу за главных оставили Глухомань, Хромоножку и Спотыкашку, которую я, наконец, рассмотрел поближе. Черные волосы и темные глаза, упрямый взгляд и высоко вздернутый подбородок. Ее, конечно, схватили, но явно не сломили, как большинство других женщин. Красииивая… И на ведьму немного похожа.

От разглядывания новой знакомой меня отвлекла сеструха, начавшая тянуть за рукав.

– Пойдем, Петь, а то упустим момент!

Да, она была права. А со Спотыкашкой еще успею пообщаться попозже, когда вернемся.

Сигизмундовна, которая временно была лидером группы, кинула мне приглашение, и я снова оказался в этом маленьком и уютном мирке, где мог положиться на своих капризных, болтливых, надоедающих, но верных дам.

Пока шли по дороге к полю, Птицына, как самая болтливая, рассказывала что произошло с ними до и после того, как я завалился наземь, пораженный «Ошеломлением». Иногда ей помогала Светка, но лишь для придания рассказу еще более эмоциональной окраски.

В общем, сидели они в кустах, ждали вечера и моих действий. А именно – я должен был соблазнить и захватить в плен главную, которой оказалась командирша, а может, и еще пару ее ближайших приспешниц.

Сидели, ждали, под дождем не мокли, так как листва у кустов была крупной и частой, вполне защищающей от непогоды, баловались плюшками в виде вяленного мяса, запивая его сладким компотом.

Когда ночь полностью вступила в свои права, они дружно двинулись в сторону города, правда, подойдя к нему не как я, по главной дороге, а взяв немного вбок. И проникли на территорию рабовладелиц совершенно спокойно, просто обойдя пару охранниц стороной.

Где располагается главное здание, тоже сообразили быстро. В ту сторону несколько военизированных баб вели группы пленниц с их мест работы. Оставалось просто проследовать за ними, при этом избегая встреч с патрулями. Но, так как патрули были нечастыми, задача тоже не представляла большой сложности.

Дальше же путь им преградил забор, тот самый, за которым находилась военная часть. Около него мои дамы и устроились, спрятавшись от посторонних глаз за бывшей трансформаторной будкой.

Причем, хорошо устроились, слышали все, что говорили охранницы у ворот. Как возмущались тому, что первого мужчину, что встретился им после изменения мира, их командир не то что не оставила в поселении, а вообще распорядилась выгнать по утру. И даже никому не позволила с ним поразвлечься! Была, правда, у них мысль, что она решила парня на эту ночь себе приберечь.

Именно услышав это, мои дамы расслабились. Потому что наш план и заключался в том, что я должен был деактивировать главную, возможно взять ее в заложники и после этого дать сигнал своим.

Так что, они решили спокойно ждать. И очень большой неожиданностью для них стал вой тревоги, раздавшийся из глубин главного здания. Явно что-то пошло не так. Зато охранницы моментально покинули свой пост на воротах и рванули на помощь своим товаркам.

Пока мои дамы проходили распахнутые настежь ворота, крадучись пробирались ближе к зданию, вдруг появился сигнал от меня. Да какой! Увидеть можно было и за пару километров. Даже они, привычные к Холодцу, немного прифигели от его гигантских размеров.

Птицыну, как самую верткую и хитрую, послали на поиски моего тела, очень надеясь, что оно находится в состоянии полного здравия. Остальные же поспешили на помощь Холодцу, глядя, как некоторые нехорошие личности пытаются сбежать от попадания в его чрево.

Бесполезно спрашивать, откуда Сигизмундовна вытащила сразу три веревки, которые стали использовать на манер лассо сама бабка и две огненных магички. Светка же просто бегала между военизированными дамами и била их щитом. Урон не проходил, зато оглушение – на ура.

А Птицына тем временем, довольно быстро, обнаружила и меня, к спине которого какая-то странная баба, очень похожая на завуча из ее школы (очень мерзкая она была, как заметила белобрысая), стояла за моей спиной, тыкая палкой от швабры. Вот, именно тогда, Птицына и поинтересовалась, зачем тетка пытается меня проткнуть этой самой шваброй. А та не растерявшись, со всей дури долбанула меня палкой и я, как уже известно, умудрился схлопотать длиннющее оглушение.

Тетка, резко развернувшись, хотела и Птицыну долбануть, только та, в момент задавания интересующего ее вопроса, сидела на корточках. Так что тетка промахнулась, еще по инерции и завалилась в бок, плюхнувшись «мордой лица прям в самую грязюку!».

Белобрысая, конечно, не растерялась, кинула на нее дебафф «Общая потеря сил», изученный на двадцатом уровне, и тех десяти секунд, что длилось ослабление, снижающее все характеристики на 90%, ей вполне хватило, чтобы связать тетку ее же собственным шарфиком.

Там уже Птицына, с абсолютно довольной рожицей, усевшись сверху тетки, позвала на помощь.

Тем временем, женщины-пленницы уже поняли, что происходит какая-то заварушка, и, по словам одной, решили, что кто-то начал восстание, ну и начали осторожно выползать из своих казарм, по ходу дела сминая своей массой оставшихся единичных охранниц этих временных жилищ тюремного типа.

– Мне вообще не понятно, как эта Артемида, не обладая, явно, никакими навыками военной подготовки или чего-то в этом роде, смогла подчинить себе столько народу, – покачал я головой. – Она, реально, больше на училку похожа.

– Директриса в местной школе, – цыкнула зубом Сигизмундовна. – Мне одна из освобожденных сказала. Только ей «повезло», – бабка пальцами обозначила кавычки у последнего слова. – Досталась ей специализация «Поработитель». Ну, и она, возненавидевшая многих родителей учеников своей школы, да еще и заручившись помощью своего завхоза, известной теперь под ником «Кактус», решила в первый же день заставить их работать на себя. Отомстить за потерянные нервы хотела. Была там парочка Надежд. У нее это отлично получилось, потому что было у нее умение, заставляющее подчиняться любому. А там уже – вошла во вкус, и остановиться не смогла. Власть, она развращает, знаешь ли…

– Ага! – радостно добавила Птицина. – Я сначала не поняла, почему она мне ничего не приказала. А оказалось, что ей вслух надо свое требование озвучить. Но, так как ее морда лица была в грязи, включая рот, изречь ничего путного не вышло. Да и вообще, я никогда учителей не слушала. У меня это профессиональное. Ленивый ученик называется!

На последнее высказывание громче всех засмеялась сама Птицына, а Светка ее поддержала.

Я же хотел было заметить, что-то, вроде – «Ученье свет, а не ученье тьма», но тут, обогнув очередную пустующую многоэтажку, мы увидели фееричное зрелище в виде тяжело вздыхающего Холодечика, нутро которого было забито различными женщинами, на лице каждой из которых читалась вселенская тоска. Да и было понятно почему, кроме самого факта нахождения там. Вреда этим бабам Холодечик причинить не мог, а вот их одежда уже начала медленно перевариваться, и тела находились в разной степени оголенности.

– Прикольно! – усмехнулся я.

– Извращенец! – не преминула заметить довольная сеструха.

– Отстань, мелкая! Я вообще ситуацию имел в виду! – хотя, конечно, некоторые фигурки были вполне себе ничего, но я не настолько озабоченный, чтобы возбуждаться от вида теток, даже симпатичных, которые заточены в мясном желе.

– Как ты? – крикнул я Холодцу, когда мы подошли к нему поближе.

– Плохо… Плохо… Бээээ… – простонал мой питомец, что прозвучало с громкостью завывающей бури. Понятно, что ему плохо. Вон, некоторые как усиленно пытаются барахтаться внутри него!

– Три минуты осталось, потом перевызову! – крикнул я, затем почесал в затылке. – Но, если хочешь, сделай «Бэээ», а то кто знает, вдруг они вместе с тобой исчезнут!

Почему мы не задумались об этом раньше? Вдруг, правда, исчезнут. Может, бабы и плохие, но мы, все-таки, не убийцы.

А Холодец, лишь услышав мое разрешение, с радостью выполнил то, что ему так давно хотелось.

Хорошо, что мы успели отскочить чуть подальше…

Эх, эти чудесные шмотки!

Пребывание в Холодце, а также дальнейшее извергание их моим питомцем из своего желе, похоже, сильно ударило по моральному состоянию бывших рабовладелиц. Так что теперь никто из них и не думал убегать, даже, когда Холодечик с оглушительным «чпок» пропал, будто растворившись в воздухе. Часть мамзелей прикрывали частично оголенные участки тела, которые открылись из-за дырок, в местах, где одежда переварилась моим питомцем. Я не понимал смысла в этих телодвижениях. Из мужчин – я один, да и то их не разглядываю. Больно надо! Что я, обнаженных женских тел не видел раньше? А эти еще и вызывают у меня ярое моральное отторжение из-за их деятельности в последние недели и физическое из-за покрывающей всех слизи, да и не все из них, даже до этого, были красавицами. Вон, Вин Дизель затесалась где-то позади остальных, и даже намеков мне больше никаких не делает, взглядом в землю уткнулась и, похоже, даже плачет. А нечего на стороне плохишей быть!

– Так, все дружненько становимся цепочкой и рысцой направляемся в город! – скомандовала довольная собой Птицына. Когда еще дадут поотдавать приказания взрослым? Причем, ее все послушались, хотя и было какое-то недовольное бурчание, про «шмакодявку» и «тоже-мне-героев». Начали очухиваться… Хотя таких, вроде, всего парочка, да и от коллектива своего не собираются отделяться.

Но, на всякий случай, призвал Холодца. Уже нормального размера и вполне довольного жизнью. И все равно, вызвавшего ужас и испуганные перешептывания. Конечно, они же не знают, что увеличение далеко не всегда так отлично срабатывает, как последний раз вышло.

Довели мы дам без приключений, под предводительством меня и гордо вышагивающего Холодца, замыкающей шествие Птицыной, периодически покрикивающей на отстающих и сторожащих по бокам Сигизмундовной и Светкой.

А в бывшем военном городке, тем временем, уже и без нас решили, какими должны быть последующие действия. Избрали главу, которая, что интересно, оказалась замдиректора той самой школы, в которой руководила Артемида, только эта пожилая женщина, еще преподававшая при Советском Союзе и бывшая ярой поклонницей коммунизма, отказалась становиться рабовладелицей, на нее даже не подействовало умение бывшей деректрисы. И стала, в итоге, рабыней. Но теперь ее упрямая позиция была по достоинству оценена.

Город всеобщим согласием новых хозяев переименовали в Свободный, а себя – свободными. Над теми, кто над ними измывался, решили устроить суд. Самый справедливый суд в мире, правда, с учетом ненависти и озлобленности по отношению к подсудимым.

Нас встретили с радостью и желанием поскорее запихать куда-то в подвал тех мамзелей, что мы привели. Чтобы там ожидали суда, а дополнительно прочувствовали на себе все прелести жизни в полуголодном и замерзающем состоянии. Хотя бы денечек.

Мне показалось, что как-то свободные перегибают палку, глядя как измученным мамзелям, покрытым уже засохшей слизью, перетягивают руки веревками и ставят всех на колени, по одной поднимая и сопровождая в тот самый подвал. Но я не был в рабстве, так что не мне их судить.

Нас же, как настоящих героев проводили поближе к огромному костру и выдали по огромной тарелке с самой настоящей гречкой с тушенкой. Эх, походная еда из прошлой жизни!

К нам подсели и Хромоножка с Глухоманью, не забыв захватить и свою подругу Спотыкашку, на которую я уставился, как дурак, не в силах отвести взгляд. Ну, точно, ведьма! Иначе с чего у меня так сердце застучало и в ушах зашумело? Буду надеяться, что это, просто, давление подскочило…

– …а они и говорят, мол, поступать надо с ними, как они с нами! – я смог сбросить оцепенение и, наконец, осознал, что Глухомань что-то возмущенно говорит. – То есть по сути, вернуть то, что было еще совсем недавно, только поменявшись ролями. Я это им и высказала. Хорошо хоть, Математичка, которая теперь главная, ко мне прислушалась, остальные только возмущаться на мои слова начали!

Это девчонки нам рассказывали. Начало я пропустил, но суть понял, сразу же заметив, что Глухомань совершенно правильно местных жительниц осадила. На что Спотыкашка посмотрела на меня своими черными глазами и у меня язык прилип к нёбу. Я даже поспешил побыстрее от нее отвернуться.

– Математичка нас двоих судьями сделала, – буркнула Хромоножка. Вроде как недовольным голосом, но радость и гордость отражались в ее глазах и полуулыбке. – Мы, вродь как люди пришлые, не испытавшие, как его… хнет ухнетателей, во! Потому можем быть это… лояльными!

– Значит, вы не пойдете с нами? – тихо спросила взгрустнувшая Светка.

– А вы что, уходить собралися? – удивилась Хромоножка.

– У Пети есть важное дело. Далеко отсюда. И меня оно касается, – объяснила им сеструха. – Так что мы точно уйдем.

И она с надеждой посмотрела на Птицыну и Сигизмундовну.

– Че смотришь на меня, как будто прощаешься? – немного грубо высказалась белобрысая на подругу, но потом ее голос смягчился. – Куда я без тебя? Мы всегда вместе! Захочешь – не отвяжешься… – на эти слова Светка расплылась в улыбке и сжала подруге ладонь.

– А мне вообще претит сидеть на одном месте, – наша СтараяКошелка уже одолела кашу и сейчас курила, мечтательно глядя в ночное небо. – Душа требует приключений! Да и встретила я эту всю котовасию с Петром. Так что я тоже в команде!

Я благодарно улыбнулся этим троим. Они прекрасно знали, что я собирался отсюда отправиться на поиски брата, и они совсем не были обязаны идти со мной. И все же… За это время мы стали не просто группой. Я воспринимал их как семью. Да и к Хромоножке с Глухоманью привык. Жаль, что они остаются тут. Но это их решение, уговаривать точно не буду, чтобы потом не обвиняли ни в чем.

Холодец же, тем временем, направился к Спотыкашке, выяснять, что за новый человек в нашей компании. Я поздно это заметил и не успел его остановить. Даже сморщился, ожидая, как сейчас девушка закричит или как-то еще выскажет свое «фи», памятуя о реакции ее подруг.

И удивленно заметил, что негативной реакции не последовало. Наоборот. Спотыкашка удивленно приподняла брови, увидев моего питомца, потом улыбнулась и завораживающим голосом произнесла:

– Какой милый! – совершенно искренне, даже осторожно прикоснувшись ладонью к шипам на спинке Холодца. – Особенно когда меньше размером стал!

– Вэк… – даже Сигизмундовна от удивления приоткрыла рот, чуть не выронив свою цигарку.

– Как его зовут? – тем временем, совершенно не замечая тишины, повисшей после ее странной реакции, спросила девушка.

– Хо…Холодечик, – с трудом, хрипло ответил я, пребывая в сладкой истоме, накатившей на меня от звуков ее голоса. Может она вовсе не маг огня, а какой-нибудь менталист, на меня заклинания насылает, что я совсем не в себе становлюсь?

Спотыкашка же, все еще поглаживая жмурящегося от счастья Холодечика, закусив губу, о чем-то думала, погрузившись в свои мысли.

– Никто не против, если с утра сразу и двинемся в путь? – спросил я, пересилив мысли о черноволосой магичке и взглянув по очереди на Сигизмундовну и девчонок.

Они были не против.

– Что нам тут засиживаться. Думаю, без нас разберутся.

– Разберемся, – уверенно кивнула Глухомань.

– Жаль, конечно, что вы уходите, – вздохнула Хромоножка. – Вместе с вами было весело, – и прервала меня жестом ладони, видя, как я хотел извиниться. – Но мы понимаем, что у вас свои планы. И так помогли нам очень сильно. Не справились бы без вас!

В ухе что-то прибольно звянькнуло и по глазам резануло зеленой надписью: «Спаситель 10 ур, 10080 мин».

Глядя, на вытянувшиеся лица Сигизмундовны и девочек, проверил – у нас с ними появились одинаковые квадратики бафа. Значит, и они получили какую-то, пока не очень понятную, плюшку.

– 1080 минут… Это… Это…– Птицына что-то усиленно пыталась посчитать, но никак не выходило.

– На неделю ровно, – сжалился я над белобрысой.

– Круууто! – протянула та, после чего широко зевнула. – Спать что-то хочется…

Одна из спасенных женщин, проходящая мимо, услышала эту фразу и тут же засуетилась:

– Мы там, в бараках, устроили детям кровати поудобнее, давайте вас провожу, тоже поспите!

Светка и Птицына отказываться не стали, особенно, учитывая, что рядом с ними сразу оказалось еще несколько женщин, желающих помочь их спасителям устроиться как можно удобнее. Даже сопротивляющуюся Сигизмундовну как-то очень быстро схватили под белые рученьки и потащили спать, хоть бабка и пыталась сообщить, что она совсем не ребенок.

Я же остался сидеть у костра. Спать совсем не хотелось. Наверное, сказывалось пережитое приключение.

– А можно я с вами пойду? – Спотыкашка, наконец, вынырнула из своих мыслей и посмотрела на меня прямым, открытым взглядом, потом, еще не дождавшись моего ответа, повернулась к подругам. – Вы не против? Помните, я вам рассказывала… Вдруг, получится найти…

Похоже, мой ответ никого не интересовал, потому что три огненные магички дружно обнялись и начали что-то бурно обсуждать, перемежая слова всхлипами и признаниями в вечной дружбе.

– Я… это… не против… – попытался вклиниться в женский диалог, но был удостоен лишь быстрым кивком головы.

Обидно, прямо слово! Ну и ладно!

Я вздохнул и побрел к баракам, моего исчезновения магички, похоже, и не заметили – искать, где можно пристроиться, если не поспать, то хоть полежать и подумать. Прошел несколько шагов и понял – этот изменщик Холодечик даже не думает идти за мной, прыгая рядом с черноволосой девушкой. Обиженно сплюнув, я побрел дальше.

– Уважаемый Отчаянный! – у самого входа в барак меня поймала за руку женщина, которую до этого я видел лишь вскользь. Лет сорока, приятная, чем-то отдаленно похожая на мою маман. Только вид более уставший, хотя глаза и светятся какой-то светлой радостью. – Не могли бы Вы пройти со мной?

– Почему это не мог бы! Очень даже мог! – улыбнулся я ей. – Только называйте меня Петей, так проще будет.

– А я Надежда! – обрадовалась женщина и повела меня за собой к зданию, где, как я уже знал, был склад. – Хотя, конечно, мы тут все Надежды. Так что меня, наверное, стоит называть по новому прозвищу – Синичка.

– Никнейм, или ник это называется. И Вам очень идет быть Синичкой!

Действительно. Невысокая, худая, очень подвижная женщина была чем-то неуловимо похожа на эту птичку. И сразу зарделась от моего комплимента.

– Да, точно, никнейм… Никак не привыкну ко всем этим новым словам! А Синичкой меня муж всегда называл…

Забыл я совсем, что это мне повезло со всей своей семьей в этом новом мире оказаться, а другие близких потеряли.

Тяжелые мысли вылетели из головы, когда Синичка распахнула передо мной дверь на склад. Я остановился у входа и удивленно присвистнул: