Текст книги "Души нижних миров"

Автор книги: Ольга Багнюк

Соавторы: Михаил Багнюк,Юлия Карасева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Здравствуй, Тисса! – обратилась она к женщине, у которой при упоминании этого забытого имени приподнялась бровь.

– И тебе того же, – ответила хозяйка, не отрываясь от своей работы. – А ты кто будешь?

– Я – Лина! – назвалась девушка.

– Никогда не слыхала о тебе, – равнодушно ответила трактирщица.

– Зато я о тебе много знаю. – Лина не собиралась отдавать инициативу.

Тисса наконец-то подняла на нее черные жгучие глаза, в которых скакали озорные чертики:

– Молодая еще – знать много.

Лина поняла, что в словесной перепалке ей не одолеть эту особу, да и не бороться она пришла, а за помощью.

– Тисса, – она схватила хозяйку за широкое запястье, стараясь отвлечь ее внимание от натирания стойки, – ты должна мне рассказать о твоих недавних гостях.

Тисса с ухмылкой взглянула на белую руку девушки и, без усилия стряхнув ее, продолжила свое занятие.

– Должна рассказать? – проворчала она. – С чего ты взяла, что я тебе что-то должна?

Лина совсем потеряла терпение.

– Иначе я расскажу… – Она сделала многозначительную паузу. – О твоем прошлом.

– О прошлом… – Тисса мечтательно прикрыла глаза.

Ее воспоминания были столь сильны, что огонь в камине дрогнул и по стенам харчевни побежали трепещущие тени, похожие на морские волны. Когда Тисса открыла глаза, в них горел огонь, яростный и непокорный:

– Мало ли какие ошибки совершают девчонки в юности, что толку вспоминать о них к старости! Валяй, трави свои байки! Если они окажутся интересными и привлекут посетителей, я готова давать тебе бесплатный обед. – Она с презрением оглядела девушку и с довольным хохотом добавила: – Тем более что при такой комплекции ты меня не объешь!

Лина ничего не смогла ей ответить. Она почувствовала, как ей в живот уперлось что-то холодное, которое вдруг резко стало горячим, и обжигающая струйка потянулась вниз. Это Тисса через щели грубой барной стойки уперла ей в живот здоровенный тесак и нанесла предупреждающий порез. Такого вероломства Лина не ожидала. А Тисса в тот же момент заорала:

– И слушай, милая! Не вертись на кухне! Тут самое опасное место для таких девчонок! Обрежешься или ошпаришься! Несчастных случаев было – не перечесть!

Менестрель, суховатый человек с добрыми серыми глазами, оказался за спиной Лины, и его посох выглядел далеко не безобидно. Повар у котла тоже приподнял голову, и его единственный уцелевший глаз вперился в посетительницу, как клещ.

Лина почувствовала, что еще мгновение – и ей не удастся уйти из харчевни. Она резко развернулась и, отпрыгнув от менестреля, выскочила на улицу, громко хлопнув дверью.

– Что скажешь, Тисса, пора сниматься с якоря? – спросил хозяйку менестрель.

– Брось, Арго, с чего бы? – улыбнулась Тисса. – Кто поверит в старые сказки.

Менестрель обогнул стойку и приобнял хозяйку за широкую талию.

– А какой тонюсенькой ты была девчонкой! – Арго смотрел на нее с восхищением и любовью.

Тисса засмеялась, всколыхнувшись огромной грудью:

– Была, Арго?

– Ты мне любой нравишься, Тисса! – Он обнял ее еще крепче.

– Этот парень всегда знал, чем меня утешить, – расхохоталась хозяйка, обращаясь к одноглазому повару.

– А что, Джек, доставай бутылочку! Посидим, вспомним славное время.

Джек радостно ощерился и закивал головой. Ответить бедняга не мог – в давние времена кто-то вырвал ему язык. Не потому, что парень был болтлив, а потому, что умел держать его за зубами, вот и лишили старину Джека и того, и другого.

Арго задвинул засов, и харчевня закрылась до утра. Весело струился дымок над крышей, и доносились куплеты каких-то незнакомых разудалых песен.

* * *

Теперь Тимур уже не маскировал отряд и не заметал следы. Они передвигались довольно быстро, поскольку использовали наезженные дороги, а не продирались сквозь чащобу. Тимур принял решение сделать ставку на скорость передвижения, а не на скрытность. Он не особо доверял магической системе защиты, полагая, что искусство военных операций прежде всего заключено в маневре. И если эффект неожиданности был под вопросом, оставался единственный козырь – скорость. Отдых был сведен до минимума. Чтобы поддерживать отряд в боевой готовности, Тимур разрешил дремать в седлах посменно на марше, передавая поводья бодрствующим. Наконец пришло время дать отдых лошадям. Тимур приказал всадникам спешиться. Осмотрев коней, он пришел к выводу, что в следующем населенном пункте их надо менять.

– Еще два таких перехода – и на маршруте многие из нас останутся пешими, – сообщил Тимур Еричу после осмотра.

Тот выразил согласие, однако с подозрением взглянул на то, как ласково Юстиниана расчесывает гриву своего серого.

– А тут могут быть проблемы, – заметил воин.

– Вижу, – грустно сказал Тимур.

Он представил, каким варваром будет выглядеть в глазах Юстинианы. Несколько раз он пытался завязать с ней разговор на совершенно безобидные темы, но девушка отвечала однозначными, короткими фразами и не выражала никакого желания поддержать беседу. Тимур решил не копаться в дипломатии отношений, а просто делать свое дело.

Самое забавное, что и Юстиниана решила: самое лучшее – не заниматься самоанализом, а просто следовать с отрядом к месту, где она сможет наконец-то стать свободной. Не стоит размышлять над тем, почему ей было так неприятно, когда Тимур начал приставать в харчевне к сельской девчонке. Нравится она кому-то или нет, все это ерунда. Сущие пустяки по сравнению с тем воем, который ей слышится по ночам. В ту самую минуту, когда она вспомнила о своих кошмарах, раздался протяжный вой и трубный звук охотничьего рога…

Взрывая влажный мох когтистыми лапами, псы напали с ходу. Следуя инстинкту, они мгновенно окружили отряд с двух сторон.

Первые из них бросились в атаку напрямую. Следующие за ними применили изматывающий прием, свойственный псовым. Собаки начали кружить, прижимаясь к земле и улучая момент, чтобы пройти в ноги, стремясь выхватить кусок мышцы, тем самым лишив возможности потенциальную жертву передвигаться.

Отряд Тимура мгновенно сосредоточился в каре, таким образом превратившись в бастион, сверкающий лезвиями клинков. Рев и пронзительный визг стояли над сумрачной поляной. Несмотря на существенные потери, псы не отступали. Это и выдавало тот факт, что стая напала, не повинуясь голоду или законам территории, а подчиняясь жесткому приказу какого-то существа, чей гнев был страшнее смерти.

Почти все воины из отряда Тимура получили ранения. Благо раны были несущественными, ибо тактика обороны позволяла в любой момент прийти друг другу на помощь. На какое-то время, когда численность атакующих максимально превысила число оборонявшихся, строй каре разорвался. В проемы моментально кинулись псы.

Ерич едва увернулся от броска в горло, но успел выставить короткий меч и вспорол брюхо очередной твари. Краем глаза он увидел, как Лаз повалился на одно колено и его атаковали сразу три зверя. Молодой боец бился отчаянно, но после того, как крупный рыжий пес впился смердящей пастью ему сзади в бедро, был обречен.

Каким-то чудом Ерич переместился именно в тот момент, когда твари прыгнули к горлу Лаза. На землю твари опустились одновременно, как тяжелые снопы, а еще через пару секунд головы псов откатились от дергающихся в агонии тел.

Тимур прикрывал Юстиниану, насколько мог, но псы все равно достигали цели. Юстиниане пришлось еще и отказаться от двуручного меча, которому не хватало размаха на тесной поляне, учитывая построение обороны, и также сражаться короткими мечами. Именно такими клинками были вооружены воины Тимура. Девушка осекла тварь, ринувшуюся ей в ноги, и тут же прямым тычком встретила пса влет. Пока освобождала клинок, застрявший в черепе собаки, следующий зверь вцепился в бок Юстинианы. Благо балахон, выданный ей Тимуром, был сильно велик, пес под тканью ощутил лишь пустоту. Это было последним, что он вообще ощутил. Тимур сокрушил его череп столь мощным ударом, что мозг животного забрызгал не только его с Юстинианой, но и стоящие метрах в трех деревья.

В этот же момент Тимур был атакован вражеской всадницей. Левой рукой воин едва успел прикрыть грудь от разящего удара клинка. Чуть поддернув руку вверх, он перевел колющий удар в скользящий. Но все равно защитный поручень на предплечье лопнул, а Тимура развернуло на девяносто градусов. Используя в том числе инерцию нападающей, Тимур нанес страшный удар мечом справа. Всадница, натянув повод, опрокинулась вместе с лошадью. В тот же миг атака прекратилась. Уцелевшие псы разбежались и исчезли в подлесье, словно растаявшие тени. Их раненые собратья, скуля, расползались с места недавнего яростного боя.

Воины добивали собак, не успевших покинуть поляну. Ерич поймал поднявшуюся после падения с всадницей лошадь.

– Смотри-ка, командир! Это ж баба! – кивнул он на поверженную женщину.

Из глубины леса послышался нарастающий топот копыт. Люди, еще не совсем отдышавшись, приготовились к бою. В этот момент из сумрака хвойных деревьев выскочил Нерк на вороном, широко раздувающем ноздри коне. Его талант добывать неведомо откуда изысканные вещи на этот раз превзошел все ожидания. Вороной жеребец был великолепен.

Но лоснящаяся роскошь коня померкла перед открывшимся зрелищем на лесной поляне.

– О! Мы всегда вовремя! – осмотрел Нерк место недавнего боя.

Его взгляд остановился на распростертом теле белокурой всадницы. И хотя кровь уже отхлынула с мертвого лица, она все равно была необыкновенно хороша. Нежная кожа и тонкие черты никак не вязались с тем, что эта девушка сейчас лежала мертвой, в испачканной болотной грязью одежде.

– Какая красивая женщина, видишь? Разве тебе не жаль? – Нерк смотрел на убитую, словно это было произведение искусства, только что разбитое грубой рукой вандала.

– Нет, не вижу, – холодно ответил Тимур. – С того момента, когда она взяла в руки оружие, она стала врагом и перестала быть женщиной.

Он обтер пучком осоки короткий меч, вставил его в ножны и сплюнул. Потом посмотрел на задумавшегося Нерканна:

– Я жалею только о том, что не успел ее допросить.

Повернувшись к вампиру спиной, Тимур начал отдавать распоряжения ожидавшим его воинам:

– Ерич! Быстро проверить характер ранений, начать обрабатываться.

Только что подоспевшая вторая часть отряда ждала указаний командира, не покидая седел и молча осматривая место недавней битвы. Тимур обратился к ним:

– Рог! Нужно собрать разбежавшихся лошадей и выставить охрану по периметру.

Все его приказания исполнялись быстро и беспрекословно, и только Юстиниана позволила себе обратиться к Тимуру:

– Я могу залечить раненых своим способом.

– Давай, – коротко ответил ей Тимур.

Потом, словно какая-то мысль прожгла его, он подошел к девушке и начал довольно бесцеремонно ее ощупывать:

– Что, сильно зацепило?

– Это не моя кровь! – холодно ответила Юстиниана и выскользнула из его рук.

Тимур отошел от нее багровый как рак и пробормотал:

– Я должен знать...

– Да? А вот руки распускать было обязательно? – неожиданно оказался рядом Нерк.

Тимур и не собирался оправдываться, он резко развернулся, весьма ощутимо зацепив при этом Нерка, и, не глядя на него, крикнул:

– Свар, собирайте трупы! И укладывай под комель этой буреломины.

Когда-то порыв ветра вывернул огромный дуб, образовав объемный грот, куда теперь собирался сложить трупы собак Тимур.

– А девушку тоже туда? – спросил с горьким сарказмом Нерк.

– Конечно, – ответил Тимур, зло глядя ему в глаза. – Отдельных захоронений и поминок не будет. Наше дело – убрать за собой, а не раздавать почести.

Нерк ничего не ответил. Что толку спорить? Вот она, философия смертных. Такая же примитивная, как их короткая жизнь. И цена ее так же невысока.

Юстиниана занялась врачеванием. Слюна псов могла нести в себе яд, и даже маленькую царапинку не стоило оставлять без внимания. Она подошла к убитой и произнесла одну-единственную фразу:

– Нет, я ее не знаю.

И все – ни жалости, ни торжества. Сухая констатация факта.

* * *

Трупы собак и тело девушки закидали лапником. После этого всадники оседлали измученных коней и двинулись в путь. Опасность, этот алкающий зверь, следовала за ними по пятам. Отряд сохранял постоянную боевую готовность. Нервы стали похожи на натянутые струны. И в такой неудачный момент Тимур решился переговорить с Юстинианой о ее коне.

Он подъехал к девушке и полушепотом спросил:

– Ты видишь, что кони на последнем издыхании?

Юста с явным напряжением в голосе возразила:

– Мой Тритон в порядке.

– Да, он у тебя двужильный, – согласился Тимур, – но в ближайшей деревне я хочу сменить всех коней. Тритона тоже придется оставить.

– Но… – Юстиниана не смогла сразу подобрать нужные доводы.

– Юста, я вижу, что ты относишься к нему с некоторой привязанностью, – Тимур не привык кого-либо уговаривать, и теперь ему казалось, что у него даже горло заболело, как в далеком детстве, – но если он падет на следующем переходе, ты будешь огорчена еще больше.

Юстиниана опустила голову, и какое-то время они ехали рядом молча. Командир отряда уже собрался отступить в сторону, когда Юстиниана впервые окликнула его по имени:

– Тимур! Он не совсем лошадь. Разреши мне добраться на нем до реки, а там я его отпущу. Сменная лошадь может какое-то время идти в поводу.

– Хорошо, – согласился Тимур. – Так и поступим.

Он бросил беглый взгляд на Тритона. «Кто их поймет, этих магичек! «Не совсем лошадь»… И что же это за монстр?»

Увидев, что в строю место рядом с Юстинианой освободилось, Нерк поспешил составить ей компанию. Тимур сплюнул. У него явно начинало болеть горло.

– Что опечалило прекрасную даму? – галантно начал Нерк.

– Я надеялась, что мои страхи – иллюзия, – искренне ответила Юстиниана. – Однако там, в корнях поваленного дерева, остались веские доказательства обратного.

– Да-а, – протянул Нерк. – А я подумал было, что недавняя стычка не произвела на вас никакого впечатления.

– Что толку демонстрировать впечатления, – с горечью сказала Юстиниана. – Разве это может что-либо изменить?

– Я бы не был так категоричен.

В этот момент свинцовое небо расколола ослепительная молния. Через пять секунд раскатисто прокатился гром.

Тимур подъехал сзади, вынудив коня Нерка отступить в сторону.

– Надень это! – Он протянул Юстиниане плащ-накидку.

Девушка поблагодарила.

– А вы, надеюсь, обладаете крепким здоровьем? – спросил Тимур Нерка. – У меня нет лишнего комплекта.

– Не беспокойтесь, – улыбнулся вампир и, оказавшись рядом с Тимуром, тихим голосом, так, чтобы его слышал только он, добавил: – В крайнем случае попрошусь под крылышко к нашей прекрасной даме! Безусловно, вдвоем теплее.

– Я тебе шею сверну! – не выдержал оппонент.

– Вы очень самоуверенны, сударь! – изящно возразил Нерк.

– Мне часто говорили об этом! Как правило, «до» и никогда – «после», – парировал Тимур.

– Может, попробуете подтвердить свои слова? – разозлился Нерк.

– Обязуюсь подтвердить! Но сначала выполню то, что должен: доставлю Юстиниану в безопасное место и выведу людей из этого проклятого леса.

– Ловлю на слове! – поклонился, принимая вызов, Нерк.

– Ты свое удержи, не надорвись! – отрезал Тимур и пришпорил своего бедного коня.

Нерканн опять вернулся к Юстиниане и самодовольно ловил тяжелый взгляд Тимура.

Лес становился все более влажным. Вдобавок с севера пробился циклон, и теперь сырой заряд ветра принес проливные дожди. Дороги сделались расхлябистыми. Копыта лошадей вязли в глинистой почве. Наконец вдали показались прибитые дождем жиденькие дымки деревни. В отряде искоркой пробежало оживление. Однако Тимур, остерегаясь засады, выслал конный разъезд из двух опытных воинов.

Когда они благополучно вернулись и доложили о своих наблюдениях, Тимур наконец-то разрешил отряду короткий комфортный отдых.

* * *

Рассвет выдался серым и дождливым. Притулившись возле стены, местный шаман тренькал на струне, зажатой в губах. Странный однотонный звук должен был разогнать тучи.

Юстиниана встала пораньше, вышла во двор и начала тренировку. Двуручный меч описывал широкие круги вокруг ее хрупкой фигуры. Она делала резкие неожиданные выпады, словно отражала атаки невидимого противника. Припадала на колено, перекатывалась и вновь поднималась.

Тимур замер, не в состоянии отвести взгляд от этого волшебного зрелища. Вот она остановилась, и вдруг меч с новой силой завращался вокруг девушки. Казалось, она пыталась не пустить дождевые капли к земле, и ей это почти удавалось. Двигающийся меч обратился в серебряный обруч, вращающийся вокруг воительницы. Внезапно она остановилась. По ее лицу, смешиваясь с дождевыми каплями, градом катил пот. Треньканье выделилось в отдельное звучание, свист рассекаемого воздуха прекратился, и стало слышно, как стучат дождевые капли и бьется в груди разгоряченное сердце. Комок подкатил к горлу Тимура. Шаман оставил наконец струну в покое, и она долго звучала в неприкосновенной тишине. Низкое небо вдруг пронзил золотой широкий луч. В туманную низину пробивалось солнце.

Жители деревни занимались в основном коневодством, поэтому быт их был весьма скуден. Вся трапеза сводилась к вареной или сыровяленой конине, пресным лепешкам и кислому кобыльему молоку. Ковры из шкур все тех же коней заменяли постели. Впрочем, эти условия отряду показались верхом уюта и благополучия. Тимур находил, что более удачное пристанище найти было невозможно. Жителей мало, поэтому появление чужака не могло пройти незамеченным. К тому же именно здесь легко было обменять усталых мелительских коней на местных лошадок, пусть менее красивых, зато чрезвычайно выносливых. Еще один существенный момент: сыровяленое мясо как нельзя лучше подходит для пайка, на котором они смогут продержаться до конечной цели путешествия.

Местный богач-коневод быстро сообразил, какая удача плывет ему в руки.

– Не беспокойся, Батор, – так вежливо называл он Тимура, угадав в нем старшего, – лучших коней тебе дам!

Тимур кивнул.

– Ай хороши! Ай хороши! – не в силах сдержать эмоций, цокал языком торговец, поглядывая на мелительских скакунов. – И мои хороши, – вдруг испугавшись, что Батор передумает, зацокал он, как сердитая белка. – Мои – им сноса нет, и копыта не болят. Весь год на пастбищах! – нашел он веский аргумент.

– Знаю, уважаемый, – усмирил его восторги Тимур. – Знаю и цену своим, и цену твоим. Мне рассказывать не нужно. Ты на этой сделке втрое выгадаешь. Я ведь властью императора и даром коней взять могу.

– Ай-ай! – запричитал хозяин лошадей. – Зачем разорять будешь?

– Не буду разорять, – милостиво согласился Тимур. – Я тебе, считай, щедрый подарок делаю. Всех своих милительских лошадей оставляю, уставших, но лучших в своей породе. Всех, кроме серого!

– А серого чего ж? – сделал умильное лицо торговец. – И серого оставь! Лошадка устала… Я за него двух дам!

– Ты мне за вороного двух дашь, – указал Тимур на глянцевого жеребца Нерка.

– Разоришь ты меня, Батор, – осуждающе покачал головой торговец.

– Будешь спорить – разорю! – пообещал Тимур.

– Да, да, да, – закивал местный конезаводчик. – Бери, конечно, бери! Ты – власть!

– Где твои лошади? Посмотреть хочу, – перебил его Тимур.

– Утром приведут! Что им в загонах сидеть? В табуне ходят! – отвечал мужчина.

– Ну все, по рукам, – завершил сделку Тимур. – Мой человек пойдет ловить коней с твоими работниками.

– Зачем? – удивился хозяин табунов. – Пусть отдыхает, они утром приведут!

– Знаю я вашего брата, подсунешь старую или больную, а потом будешь причитать, мол, как такое случилось.

– Зачем обижаешь, Батор? – улыбнулся хитрый хозяин. – Ты много знаешь, тебя обмануть – себе дороже!

– Ай молодец! – передразнил с улыбкой его тон Тимур. – Соображаешь. Смотри, уважаемый, если мне хоть одна не понравится – всех со двора сведу!

– Ай зачем так говоришь!

Ударили по рукам.

Тимур обернулся к поджидавшему конца сделки Рогу.

– Рог, утром с его ребятами поедешь лошадок выберешь! – громко распорядился Тимур и, продолжая улыбаться, тихо добавил: – Эти не обманут – себя уважать не станут. Смотри в оба! Зубы – хрен с ним, на один раз берем. Но ноги чтоб были безупречные: копыта, суставы, вены, жилочки. Если какая охромеет – сам за нее повезешь, – пригрозил он.

Рог только головой покачал. Но Тимур и впрямь ошибку не спустит, особенно если предупредил.

Еще не рассвело, а пятнадцать низеньких, крепких и злых лошадок стояли в леваде. Тимур сам проверял каждую. Рог даже обиделся:

– Не доверяешь, командир? Я каждую по двадцать раз прощупал.

– А я двадцать первый посмотрю. Не будет дальше возможности замены. А у нас сейчас вся надежда на их ноги. Дело не в том, что я тебе не доверяю, Рог, я просто перестраховываюсь.

Тимур говорил спокойно, но Рог почувствовал, что положение их куда более серьезное, чем они предполагали в начале операции.

– Зачем лишних взял? – спросил Тимур.

– На всякий случай, – ухмыльнулся Рог. – Вдруг тебе какая не понравится.

– Мне все нравятся, – улыбнулся Тимур, осмотрев лошадей. – Всех и возьмем на всякий случай.

– Я так и знал! И с хозяином уже все уладил, – сообщил провидец Рог.

Отряд выехал на рассвете. Перед ними расстилались обширные пойменные луга. Непуганая дичь выпрыгивала буквально из-под копыт. Благо выросшие в этих местах лошадки были привычны к подобным раздражителям и не пугались при шумном взлете засидевшейся птицы. Дожди прекратились, но ночи стояли холодные. Закаты наливались янтарной прохладой. На подходе к реке Тимур подстрелил нагулявшего осенний жирок гуся. Переправляться на другой берег Живицы решили вплавь, держась за гривы барятских лошадок, которые, в придачу к многочисленным своим достоинствам, еще и прекрасно плавали. На последнем перед переправой привале Тимур натопил на костре гусиного нутряного жира и принес в склянке эту мазь Юстиниане.

– Вот, возьми, смажь кожу. Вода уже остывшая – хоть немного, но предохранит от холода.

Юста хотела возразить ему, что и на этот счет у нее есть действенные заклинания, но осеклась и только кивнула.

– Вот. Если надо помочь... – Тимур покраснел, не договорив фразу. – Извини. Ну, если что нужно, зови.

Девушка улыбнулась:

– Я поняла.

Рог с Еричем, наблюдавшие с безопасного расстояния за этим занимательным действом, переглянулись и тут же нашли себе срочные занятия, чтобы не встретиться с командиром взглядом.

Юстиниана ласково погладила Тритона, затем сняла с него уздечку, тут же обвисшую стеблями водяных лилий:

– Плыви, малыш! Ты теперь свободен.

Тритон непокорно потряс головой. Юстиниана пристально посмотрела ему в глаза, которые уже обхватил золотистый ободок.

– Ну, иди, – легонько подтолкнула она коня.

Тритон опять покачал головой.

– Ты хочешь меня перевезти, прежде чем уйдешь? – наконец догадалась девушка.

Довольный водяной конь утвердительно закивал. Он окунул голову в воды Живицы и обрел роскошную бахрому жабр, но тело продолжало оставаться лошадиным.

Нерканн, до того как обернуться нетопырем, обратил внимание Тимура на заросли тала, где прятались русалочки. Вид обнаженных мужчин вызвал среди них радостное оживление.

– Эти красотки умеют быть настойчивыми, и если не планируешь повеселиться, вряд ли стоит чехлить оружие, – предупредил он.

– Ладно, лети уже, тварь, – мрачно попрощался с нетопырем Тимур.

Юстиниана подошла, укрытая лишь лоскутом ткани. Тимур едва успел прикрыться оружием. Но Юста не обратила на его смущение никакого внимания.

– Я поставлю защиту, поэтому отбиваться от русалок вам не придется. И все же пожертвуйте какой-нибудь тканью, чтобы частично прикрыться. У водяных дев очень сильно развито женское начало, и таким видом вы их будете только раздражать. А мне придется тратить больше энергии.

Ошеломленный Тимур, в качестве щита использовавший всего лишь меч, почувствовал, что земля проваливается у него под ногами.

Его голос откуда-то издалека поблагодарил Юстиниану. Она тут же удалилась в ближайшие заросли осоки.

Он отдал приказ подвязаться, разъяснив пожелание Юстинианы в более грубой, доходчивой форме. И только после с досадой подумал, что у самой магички, к сожалению, никакого «женского начала» не наблюдается.

К счастью, у него не было времени размышлять на философские темы. Холодная вода мгновенно смыла все рассуждения. Началась переправа.

До самой середины реки все шло гладко. Русалочки преследовали отряд на приличном удалении. Юстиниана комфортно расположилась на спине своего полуконя-полурыбы. Тимур видел, как мощно работает позади серебристого корпуса огромный плес. Они благополучно миновали середину реки, и в этот самый момент Лаз провалился с головой в темную воду и послышался характерный бульк.

Тимур мгновенно отпустил гриву своего коня и нырнул, чтобы отыскать товарища. Он силился разглядеть в черном чреве реки белесое тело человека или хотя бы зеленоватые пузырьки воздуха. Кругом была безмолвная темнота. Тимур вдохнул побольше воздуха и пошел в черную глубину еще раз. Ничто не нарушало однотонный траур реки. Тимур почувствовал, как деревенеют скованные холодом и лишенные воздуха мышцы. На черном фоне реки запрыгали предательские светлячки.

Но в этот момент перед его глазами показалась морда с раздутыми ноздрями Юстинианиного зверя. Девушка крепко сидела на гладком крупе коня и удерживала поперек него бесчувственное тело Лаза. Тимура отбросило в сторону. Он всеми силами контролировал уходящее сознание и приказывал телу работать. Перед лицом Тимура опять возникла морда чудовищного Тритона, и Юстиниана протянула ему руку. Едва ли осознавая реальность происходящего, Тимур вскарабкался на спину Юстинианиного коня и обнял ее сзади. Девушка была на удивление горячей. Ее тепло обжигало Тимура, разливалось кипятком и словно электрическими разрядами пронзало сердце, причиняя боль.

Они оказались на берегу первыми и тут же начали откачивать нахлебавшегося воды Лаза. Тимур с тревогой оглянулся на реку:

– Все девять на плаву! – и вернулся к реанимации Лаза.

Тот пришел в себя и с трудом понимал, где он находится и что с ним происходит. Тимур, забыв о недавнем смущении и присутствии Юстинианы, растирал парня своим куском материи, которая предназначалась для защиты от русалок.

– Давай! Приходи в себя! Кто собирался служить долго и счастливо? – тормошил Тимур паренька.

– Да-а, – медленно и нараспев произнес Лаз. – Три дня с-с-счастливо, а п-п-потом д-долго!

– Вот и молодец! – обрадовался Тимур тому, что к сомлевшему парню вернулось сознание.

Появившийся Нерк протянул командиру отряда свой плащ.

– Ты еще спроси, сколько пальцев он видит, – съязвил вампир.

Юстиниана в это время уже прощалась со своим конем. Она поцеловала Тритона в морду, и он медленно, без всплеска, погрузился в темную воду и тихо ушел на глубину.

Тимур дал отряду немного времени на то, чтобы перевести дух.

Они не успели отъехать далеко от реки. Еще густые камыши обступали тропу и в воздухе чувствовался привкус сырой рыбы, когда Юстиниана почувствовала нарастающую тревогу. Нерканн тоже ощутил необъяснимое давление и тоску. Тимур не обладал магическими способностями, однако тоже обратил внимание на то, что куда-то подевались птицы. С того момента, как путники перешли на другой берег, они не подняли ни одной зазевавшейся кряквы, ни один любопытный чирок не перебежал тропинку вслед проехавшим лошадям. А вот проломы в камышах были свежими. Учитывая тот факт, что осока и камыш обычно образовывают сплошную стену, Тимур сразу все понял и подал знак: «Приготовиться к бою».

Воины обнажили оружие и взяли короче поводья своих полудиких коней. Зеленоватый туман начал подниматься над землей.

«Он идет не от реки!» – первое, что понял Тимур, но отступать уже было поздно.

– Нерк! – позвал Тимур, не поворачивая головы и пристально вглядываясь в зеленую стену.

– Я уже все понял, – тихо ответил вампир, и Тимур услышал хлопанье крыльев.

Нерк поднялся над колышущимся полотном высокой травы и присвистнул от удивления. Впереди отряд ждала засада.

Седой колдун вызывал ядовитый туман, который через несколько минут должен был охватить всю низину. А позади него небольшая группа головорезов приготовила кривые сабли. Морды их коней были обернуты тряпками, чтобы не выдать засаду раньше времени. Нерк устремился к отряду с целью успеть предупредить товарищей.

Юста настроилась на ритм импульса колдуна.

– Он не хочет нас убивать, – сказала она, открыв глаза. – Он нас усыпляет.

– Насколько я понимаю, – поправил ее Тимур, – он не хочет убить тебя. Если вы с Хельгой не ошиблись, ты им нужна живая.

Бледная Юстиниана кивнула:

– На некоторое время я смогу обезвредить морок, но колдун очень силен, и в прямой дуэли я проиграю ему достаточно быстро.

– Ну, хорошо, что ты не одна, – улыбнулся Нерк. – Ты не давай ребятам заснуть, а я уговорю мага не шалить на старости лет. Только ты не мешкай, – обратился вампир к Тимуру.

– Не начинай, пока не услышишь крик чибиса.

– А ты начинай, если услышишь писк мыши, – улыбнулся Нерк и поднялся вверх.

Юстиниана выставила перед собой руки, и поднявшийся с реки ветер зашелестел в зарослях. Волны зеленого тумана стали раскачиваться туда-сюда, но так и не смогли подняться выше груди низинных лошадок. Те, чуя опасность, задирали морды, но ни одна не заржала и не фыркнула, словно понимая, что плотная стена осоки, обступившая их, готовилась к прыжку, как дикий зверь.

Отряд продвигался вперед в направлении, указанном Нерком. Он усиленно считал шаги коней. Итак, пора.

– Чивик! Чивик! – звонко разлилось над заросшим берегом.

Черной молнией метнулся Нерк на седого мага. Он только нацелился ему в макушку, как почувствовал режущие удары в корпус и крылья – вернуться в человеческий облик он уже не мог. Его опутала тонкая проволочная сеть, которая все сжималась, разрезая черную мантию его крыльев.

В этот момент он увидел направленные на него кривые сабли...

– О-о-вах! – просвистело что-то у него над ухом. – О-о-вах!

Это Юстиниана со своим двуручным мечом просекла широкую полосу в толпе нападавших.

Колдун отвлекся от сети, в которой бился, как пойманная рыбеха, Нерк. Седой маг еще не успел перестроиться, как воительница рассекла его наискось. Тимур со своими воинами вступил в схватку с головорезами в черных одеждах. Те не собирались сдаваться, но вскоре начали отступать в глубь зарослей. Нерк, едва освободившись от сети, невзирая на кровоточащие раны, вступил в бой. Юстиниана, орудуя своим мечом, наносила чудовищные удары, не оставляющие раненых. Через несколько минут, бросив пострадавших товарищей, те, кто был в состоянии уйти, скрылись в высокой траве. Маг скончался прежде, чем завершился бой. А немногочисленные раненые – их было пять человек, не смогли сказать ни слова.

Тимур приподнял одного за грудки и посмотрел на него тем особым взглядом, который обычно у допрашиваемых вызывал замешательство. Пленный испугался, замотал головой и замычал... Увы, языка у него во рту не было.