Текст книги "Грань реального (СИ)"
Автор книги: Ольга Антер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)
Тройн покидать убежище отказался, сославшись на то, что в данном случае помочь ничем не сможет. В ответ Лана язвительно напомнила, что его присутствие бессмысленно изначально, и она предлагала остаться в Альдрии.
Отвлекшись на очередную перепалку, она не успела вовремя остановить Аори – вредина решительно спрыгнула за борт, хорошо хоть, вперед солдат не полезла. Но рассказать, что происходит, потребовала, вцепившись в ближайшего мага не хуже клеща.
К сожалению Ланы, вероятный испуг и отвращение от происходящего обошел девушку стороной, а короткая лекция колдующего над майдой изменяющего вызвала у нее совершенно неожиданную реакцию.
– Изменяющие давно могли бы им помочь! Это же жестоко!
– Аори… – Лана, которой как раз было нечем заняться, бережно подхватила девушку под руку, отводя в сторону. Маги как раз перевернули майду на бок, и стало понятно, что песок светился от ее собственной крови. – Природа не просто так ограничила их способность размножаться. Хищные существа, чуждые человечности. Убивающие ради небольшого количества крови. Требующие её очень и очень много в период вынашивания. Они просто опустошили бы океан и, не считаясь с потерями, вышли на сушу.
– Разве желание иметь детей – это преступление? Разве у них нет разума, чтобы видеть нас и знать, что ребенок – не обязательно смерть?
– Порой, это жизнь.
Лана опустила глаза, и в ее голосе было что-то, заставившее девушку осечься и больше ничего не говорить. Недолго, ровно до того момента, как гомон голосов вокруг разрезал первый пронзительный писк. Израненная майда с трудом открыла глаза, прошептав что-то в пустоту, и вновь потеряла сознание.
– Что она сказала?
– Дайте им кровь, – послушно перевела Аори.
Лана, не раздумывая, полезла за ножом, но маг остановил ее.
– Лучше мы. Это ведь патриархи. Не стоит давать им кровь Главы рода.
Струйки из глубоких порезов на запястьях изменяющих заставили успокоиться трех голосящих крупных личинок, извлеченных из распотрошенного живота майды. Передернув плечами, один из магов поднес запястье ко рту новоявленной матери, но она так и не очнулась, хотя ни одна капля крови не пропала зря.
– Надо отправляться, у нее тяжелые внутренние повреждения, – недовольно заметил изменяющий. – И нам сложно удерживать патриарха.
– Что он делает?
– Пытается подняться наверх, что еще?
Маг покачал головой, дивясь недогадливости Ланы, и та недовольно сжала губы.
– Можете подпустить его так, чтобы мы могли побеседовать?
– Это опасно. Слишком много пленников вокруг. Полагаю, их стоит погрузить на катера, кроме твоего, Лана, и выйти в море. Я верно понял, что майду и детенышей мы забираем с собой?
– Да.
– Тогда надо торопиться, чтобы успеть в Альдрию до рассвета.
– Демоны, – сообразила Лана. – У меня нет отдельных помещений для стольких майдов.
– Полагаю, Эвин успеет закончить с Меатином до нашего возвращения.
– Как – закончить? – испуганно встряла Аори, но на нее хором шикнули, и девушка обиженно отвернулась.
Солдатам понадобилось около получаса, чтобы выловить всех пленников этого острова и погрузить их на подошедшие ближе катера. Майду с детенышами устроили в одной из кают, наспех соорудив подобие маленького бассейна из защитной пленки.
Лана изначально была против того, чтобы размещать на том же катере их несостоявшуюся еду. Но, похоже, пленников согнали сюда специально на прокорм. Слишком уж много их было, и пришлось изменить первоначальное решение, чтобы не снижать боеспособность других машин.
Когда они покинули залив и вышли в открытое море, Лана подошла к борту и подняла руку, подавая изменяющим заранее оговоренный сигнал.
На удивление, Найтир был странно спокойным. Поднялся на поверхность, устроившись на верхушке удачно подвернувшейся скалы, и теперь отстраненно рассматривал катер Ланы, покачивающийся на волнах неподалеку. Казалось бы, майд настроился на мирный диалог, но Лана своей особенности доверяла и, раз уж внутренний голос отчетливо кричит об опасности, значит, так оно и есть.
Да и изменяющие, удерживающие между ними невидимый щит, не снимали условной метки, сигнализирующей о попытках невидимых подводных шаманов уничтожить всех присутствующих. Аори посадили у приборов, скрывая от Найтира и в надежде подслушать хоть какие-то переговоры, но от нее новостей пока не было.
– Ну как, дорогая Лана, ты увидела все, что хотела?
– Нет. Я хочу знать про все острова с пленными.
– Пленными? Ну что ты! Это просто живые мертвецы, отданные своими братьями и сестрами на корм хищным подводным тварям. То, что они все еще ходят и разговаривают, ни в коем случае нельзя приписать человеческому участию…
– Я с этим покончу, – пообещала рыжеволосая женщина, на лице которой не дрогнул ни один мускул.
– Попроси сначала разрешения у своего Арканиума, хорошенько унизившись для этого, – острозубо ухмыльнулся Найтир и вальяжно взмахнул длинным хвостом, оборачивая его вокруг скалы. – А теперь – отдай мне детей, Лана. Тебе не пойдет образ убийцы.
– Не раньше, чем мы заберем отсюда последнего человека и ты заплатишь за нарушение Договора!
– О чем ты? Какое нарушение? Разве твои маги видят искажения потоков? В Договоре есть слова о добровольных пожертвованиях, но ни слова о том, что оные должны быть немедленно умерщвлены.
– Не играй словами, иначе никогда больше не увидишь этих детенышей.
– О, дорогая Лана хочет стать рукой богов…
– Достаточно! Ты услышал меня, патриарх! Думай.
– Верни хотя бы майду, – рыкнул Найтир, заставив собеседницу удивленно приподнять брови.
– Следующей ночью, – угрожающе произнесла Лана, – со всех островов должны быть сняты маскирующие барьеры. Мы с тобой поговорим, только когда люди вернутся на землю.
Черная вода вокруг закипела, вздыбилась бурунами, словно в тесной кастрюле, острыми плетями волн принялась резать прочный борт едва покачивающегося катера.
– Остановись, хранитель, – патриарх угрожающе зашипел, поднимаясь на хвосте и расправляя плавники, и одновременно с этим метка изменяющих начала разгораться алым. – Лучше просто остановись. Взять майдов в плен… Детей… Ты представляешь, что я с тобой сделаю? Ты, мерзкая тварь, продавшая собственную честь ради жизни! О, Лана, не сомневайся, я найду способ добраться до того, что тебе дорого! Убаюкать в своих руках, днями пить кровь по капле… Каждое утро ты будешь просыпаться, ожидая увидеть у своей двери опустошенное тело, а потом придешь сама, придешь убивать, мстить, выгорать от злобы… Если успеешь.
Сжимающая грудь боль особенности усилилась, едва позволяя спокойно дышать. Она требовала действовать, устранять угрозу, ответить на вызов. Но позади было слишком много измученных людей.
Тройн вцепился руками в борт, готовый безрассудно ринуться вниз, а лицо Ланы окаменело. Лишь крылья носа вздувались, выдавая ее истинные чувства.
– Стоять, – тихо произнесла женщина, и Лексаз медленно, нехотя отступил осознавая, как глупо выглядит. – Отходим!
Катер принялся разворачиваться, набирая ход, и взлетевшее над водой существо заметило первые отблески далекого рассвета в начавшем терять свои звезды небе.
– Лана, он этого не сделает. Не бойся.
– Конечно, не сделает. Чуть позже к патриарху вернется разум, и он поймет, что жизнь четверых майдов не стоит благополучия целого народа. Так что на завтра готовим поисковую операцию.
– На завтра?
– На сегодня, – вздохнула Лана, устало растерев лоб рукой и тупо глядя, как постепенно бледнеет огонек изменяющих. – Он, конечно, придет следующей ночью. Но я не хочу, чтобы ценой нашей слабости стали человеческие жизни.
– Он не успеет.
Позади раздался всплеск – Найтир вернулся в родную стихию. Люди, конечно, не заметили, как зло скалящийся патриарх выбросил опустошенный крейк, позволивший услышать последние несколько фраз.
Stream of passion. Lost.
15.
– Это майд, дура! Майд! Не такой человек, как ты или я, а животное, хищное, жаждущее горячей крови! Ты видела, с каким удовольствием он высасывал тех несчастных куриц и с каким омерзением заглатывал сцеженную кровь? Он получит незабываемое наслаждение, вонзив зубы в твою шею!
Голос изменяющего гремел по всему коридору, но стоящую перед Эвином девушку это ничуть сегодня не смущало. Она нервно сжимала кулаки и, кажется, едва сдерживалась, чтобы не зарядить высокомерному магу по носу.
– Нет!
– Да, если ты не перестанешь быть такой дурой!
– Может, хватит уже обзываться?! – в голосе Аори звенело возмущение. – Сначала ты сам мне рассказывал, что проблема решена и воздействие заклинания заблокировано, а теперь неожиданно оказывается, что это хищное животное и оно для меня опасно!
– О боги! – взвыл изменяющий. – До тебя не доходит, что майд он – сам по себе, а не из-за заклятий? И что его истинная природа – убийство? Да, Мэй умеет быть добрым и милым, но ты никогда не спрогнозируешь, что в его голове! И я представить не мог, что ты будешь такой дурой, чтобы самостоятельно вламываться в его логово «просто поговорить»!
Девушка, хмыкнув, немного сбавила обороты, но признаваться в своей неправоте не спешила.
– Он только что поел. И перестань меня дурой называть!
– Могу называть десертом!
Сверкнув глазами, Аори вызывающе сложила руки на груди. И тут же, не удержавшись, принялась теребить прядку упавших на лицо волос, то сворачивая ее в тугой жгутик, то небрежно распрямляя.
Не рассказывать же магу, как она плакала, вернувшись в свою комнату после первого визита к Мэю.
Сначала просто всхлипывала без слез, едва успев закрыть дверь и не находя сил для нормального вдоха. Спустя несколько минут она бросилась к столу, достала телефон, набрала номер Лейта… И разрыдалась в голос, вспомнив, как он даже не стал ее провожать, сказав, что не любит показушничество. И сейчас наверняка занят чем-то важным и куда более полезным, чем утешение чувствующей себя безумно одинокой девушки.
– Эвин! Ты что, не понимаешь, как ему плохо? Мэй знает про детей, про сестру, и даже не может их увидеть. Кстати, как она?
– Да все так же, – вздохнул маг, понимая, что все его аргументы точно так же разобьются о стену юной убежденности в собственной правоте и неуязвимости. – Раны понемногу заживают.
– А правда, что …
– Правда, – кивнул маг. – Она теперь стерильна так же, как и брат.
– Но, с другой стороны, чудом осталась жива.
– Да. Собственное потомство неплохо погрызло ее изнутри. Человек умер бы от болевого шока, а она прожила достаточно, чтобы дождаться нас. Или, что куда более вероятно, чтобы стать первой пищей малюток.
– Мне кажется, ты опять пытаешься меня учить. Не надо. Я… я поняла.
– Хорошо, – слабо улыбнулся маг. – А то я уже боялся, что ты к Данейин полезешь.
– Я ее боюсь, если честно. Как там Лексаз сказал… «Пережитое расшатало границы ее сознания».
Маг, не выдержав, скорбно уперся кулаком в челюсть. Почему она не может просто делать то, о чем попросили, и не более того? Всюду сует свой нос, всюду имеет личное мнение… Раздраженно выдохнув, Эвин поднял на Аори утомленные чужой глупостью глаза.
– Оно, конечно, так. Могло бы быть. Вот только у Дани в крови наблюдается тот же самый «вирус», что и у Мэя. Просто немного иной направленности.
– Патриарх? – пораженно ахнула девушка. – Он и над ней колдовал?
– Да, и гораздо дольше. Если в случае с Меатином я смог заблокировать действие заразы и помочь крови обновиться, то Дани… Изменения в ее сознании стали необратимыми несколько лет назад. Можно уповать на иллюзии, но она уже не придет в себя.
Прервав на середине невольно вырвавшийся тяжелый вздох, Аори прислонилась спиной к стене коридора, куда Эвин вытащил ее из камеры майда. Охранники, вынужденные нести круглосуточное дежурство у входа в камеру, как раз сменились, и новоприбывшие позволили себе несколько недоуменных взглядов в их сторону. Заметив это, Эвин жестом предложил девушке переместиться немного подальше.
«Пожалуйста, поговори с ними. Я хочу увидеть сестру. Только я понимаю, как ей плохо, больно, страшно. Я… Я так ее люблю! И так счастлив, что ее спасли, что малыши не остались с Найтиром. У меня не было больше никого в этом мире, понимаешь? А теперь может появиться целая семья! Я буду следить за каждым их шагом, обещаю! Помоги мне, пока не стало слишком поздно…»
– Ты слишком эмоционально все воспринимаешь, – заметил маг, как-то уж чересчур внимательно всматриваясь в лицо Аори. Но она ничего не заметила, вновь сжимая кулаки, но теперь уже не от злости.
– Знаешь… – голос сорвался, и девушке пришлось начать ниже. – Знаешь, если бы я каждый день с таким сталкивалась, было бы проще. Но мне не хочется.
– И нам не хочется. Думаешь, легко осознавать, что финальный удар по психике дочери Найтир нанес, уже якобы завершив разговор с Ланой?
– Как он мог это сделать при изменяющих? Вы ведь могли защитить Данейин!
– Да, конечно, ты права… А может, и нет. Наши силы, к сожалению, не безграничны. И мы предпочли отдать их спасенным людям. Что бы Найтир не говорил, а среди них преступников практически не было. А вот двое из трех числились пропавшими без вести. И сломать заклятие патриарха… Не знаю, Аори. Может, этого он и хотел, – обессилить изменяющих? И атаковать, когда мы отвлечемся на защиту майды. Ты бы могла принять это решение, возложить на себя ответственность?
Энергично растерев лицо ладонями, девушка кое-как заставила себя успокоиться, хотя кончики ушей все еще оставались пунцовыми.
– А как же малыши, Эвин? Я правильно понимаю, что Найтиру их возвращать никто не собирается?
– Еще не знаю. Но убить их мы точно не можем, хоть направленным ударом, хоть, как это обычно называется в официальных документах, «оставлением в опасности».
– Что ж, – развела руками Аори, выпрямляясь и делая шаг в сторону. – Раз мне с Мэем общаться нельзя, то, конечно, он мне ничего не говорил по этому поводу.
– А ну стоять, – Эвин успел ухватить за рукав глупую девчонку, не понимающую, когда не стоит выделываться. – Быстро выкладывай.
– Не здесь.
Девушка выразительно стрельнула глазами в четко нацеленный на них стеклянный глаз под потолком. Как она давно догадалась, явная камера была скорее отвлекающим фактором, и в действительности съемка и прослушка велись из нескольких скрытых мест одновременно.
– Пошли, – не стал возражать маг.
Для Эвина ничего не стоило бы заблокировать все нацеленные на него камеры, но, конечно, делать это в штабе Баго не стоило. Единственным не охваченным операторами местом был собственный кабинет мага, и мужчине было весьма интересно, что же такого Аори хочет рассказать именно ему, а не Лане с Лексазом.
Отведенное Эвину помещение одновременно служило изменяющему спальней. В нос бил запах курева, повсюду виднелись разнообразные листы с пометками – как скомканные и заброшенные в угол, так и аккуратно расправленные на столе, подоконнике и даже невесть как удерживающиеся на стеклянных дверцах шкафа. Точно так же тут и там встречались перемешанные между собой кристаллы и неизвестные девушке приборы. И те, и другие время от времени подмигивали разноцветными огнями.
– Прошу, – Эвин небрежно убрал с шаткого стула ноутбук, изукрашенный множеством царапин на некогда гладкой крышке. – Итак? Какой секрет ты хочешь мне поведать?
Сам маг, как за ним водилось, пристроил пятую точку на свободном уголке стола.
– Ты ведь знаешь, почему Мэя не пускают к сестре и детям?
– Ну, допустим.
– Вот и он догадывается, – девушка нервно прикусила губу. Ей не слишком-то нравилось находиться в душном, замкнутом помещении наедине с изменяющим, но вечно занятая Лана ее точно пошлет подальше с такими глупостями. А вот если свое мнение выскажет Эвин…
– Мэй говорит, что никогда не обидит Дани и малышей. Тем более, если вокруг нет больше ни одного майда, кто может о них позаботиться. Он просил, чтобы малышей переселили к нему, как только можно будет их забрать из инкубатора. И Дани… Они ведь одна плоть и кровь, неужели Мэй не сможет как-то обратить заклятие патриарха?
– Ты не застала тот скандал, что мне Лана учинила, узнав, что я рассказал Мэю про прибытие Данейин?
– Неа, я тогда спать пошла, совсем сил не было… Я и не подумала, откуда он про все знает. А зачем, кстати?
– Примерно с той же целью. Нет у нас опыта выращивания маленьких майдов, чтобы там Баго не говорила, и я намерен со временем транспортировать все семейство в Арканиум. В Астраль. Им небезопасно находиться так близко от моря и Найтира. Рано или поздно они захотят свободы, и я даже не представляю, что мы будем тогда делать.
– Я что-то не очень поняла, согласен ли ты, что малышей надо отдать на воспитание Мэю?
– Тут нет однозначного ответа, – Эвин полез в карман за трубкой. – Есть аргументы против, есть аргументы за. И главная проблема не в том, что он может сделать с малышами, а в том, что мы сами не знаем, что с ними делать.
– Я примерно знаю, что из себя представляет взросление разумного в лаборатории. Если растить их в клетках, без матери и кого-либо из их расы…
Девушка не стала заканчивать очевидную мысль, неодобрительно наблюдая, как маг возится со своим курительным прибором. Получившаяся в разговоре пауза была не менее неприятна, чем струйки вырывающегося из круглой чаши дыма.
– А Мэй, стало быть, хочет позаботиться о детях, которых раньше хотел убить. Знаешь, сын Найтира кажется мне не слишком подходящим синонимом слова «искренность».
– Не буду спорить, – неожиданно мирно и покладисто ответила Аори. – Только сейчас он загорелся идеей воспитать новых патриархов, способных мирно сосуществовать с людьми.
– Какой величественный и полезный для общества замысел.
– А еще Мэй понял, что такое настоящее одиночество. И да, он будет всеми пятьюдесятью зубами вгрызаться в шанс его избежать.
Кое-как сдерживавшаяся последнюю минуту, девушка все же закашляла от окутавшего ее дымного облака. Проникновенный и убедительный тон явно не удался. Еще и голова закружилась от неосторожного глубокого вдоха.
Хм, и почему сначала дым показался отвратительным? Густой, со сладким ароматом, насыщенным древесными нотками. Кажется, какие-то из них чувствовались и в сигаретах одной измененной… Так приятно, так расслабляет. Руки и ноги стали ватными, непослушными, налились теплой тяжестью… Хорошо, что присела.
– Понимаю.
Сдвинувшись по краю стола ближе к Аори, маг отложил трубку в сторону и подался вперед.
– Что ж, давай посмотрим на Мэя.
– Где? – девушка глупо улыбнулась, ощутив слабый горький запах, исходящий от мужчины. Кажется, это нотки лаванды и чего-то еще незнакомого, но столь же гармонично смешавшегося с ароматом табака.
– В твоем сознании, конечно.
Аори не усела среагировать, не понимая даже, качается она сама, стул или весь мир вокруг. Все кружилось, заставив девушку расслабленно прикрыть глаза и даже не пошевелиться, когда чуткие пальцы мага легли на ее виски.
Почему они так дрожат, мелко, словно от волнения?
Голову пронзило ледяным холодом, но он лишь усилил действие дурмана. Шум в ушах, зародившийся подобно едва ощутимому нашептыванию, резко заполнил все сознание, а круговерть в глазах сменил калейдоскоп, принявшийся небрежно тасовать цвета и формы.
Воспоминания, чувства, впечатления. Прежний мир, населенный серокожими существами, страх, унижение, боль, надежда… Это мага не интересовало.
Цветные вспышки принялись сменять чужие сущности. Они не были похожи на свои реальные тела, эти образы и вовсе нельзя было назвать человеческими, но Аори каждый раз точно знала, кто появился перед ней.
Сам Эвин, находящийся рядом и потому занимающий в мыслях первое место. Проницательный, неуступчивый, неприятный. Исследователь.
Лана. Сильная, прямая, решительная. Хранитель.
Тройн. Теплый, харизматичный, умный. Все понимающий.
Лейт. Устремленный, упрямый. Близкий.
Мэй. Сломленный, надеющийся, верящий и не верящий одновременно. Чужой, но такой понятный… Горький. Обреченный.
Это отражение не исчезло вслед за предыдущими, оставшись по воле мага и повторяя одни и те же слова. Но не на пронзительной речи майдов, а на полузабытом родном языке Аори, с теми же тембрами и интонациями, как и ее внутренний голос. Слова перемежались ее собственными чувствами и мыслями, словно Эвину был нужен не настоящий Мэй, а тот его искривленный двойник, что был выдуман самой девушкой.
Майд так хотел, чтобы ему поверили, увидев и сразу же осознав чуткость и доверие бесстрашной девчонки. Он впервые почувствовал настоящую свободу, разрушив все установленные патриархом рамки, и искренне желал принести своему народу такое же будущее.
Как незабываемо – быть таким молодым и… наивным.
Эвин не удержал собственной последней мысли, диссонансом ворвавшейся в чужой внутренний мир.
Желто-карие глаза, заполненные дымным наслаждением, неожиданно широко распахнулись. Вскрикнув, Аори резко, не беспокоясь о ушибах, вырвалась из рук мага, откидываясь назад вместе со стулом. Громкий хруст подтвердил успешность маневра.
– Демоны тебя побери!
– Мрак тебя побери!
Два голоса слились в один, но, если устами Эвина говорила досада, то девушка едва сдерживала обиду и злость.
– Давай руку.
– Не прикасайся ко мне… Больше никогда не прикасайся!
– Успокойся.
Маг послушно отошел, предоставив Аори самой выкарабкиваться из-под стула с отломившейся ножкой. Ей это удалось почти сразу, и Эвин легко усмехнулся, представив на ее месте любую другую барышню в длинном платье. Впрочем, любая другая и не вырвалась бы от него посреди сканирования.
А эта, смотри-ка, уже совсем пришла в себя, хотя трубка все еще дымит на столе. Зло сверкнула огромными с перепугу глазами и в два прыжка оказалась у выхода.
– Отстань от меня!
Тонкий голос сорвался, дрогнул и, шмыгнув носом, девушка ухватилась за ручку двери. Замок оказался заблокированным.
– Куда ты бежишь? – Эвин не спускал глаз с тонкой фигурки.
– Выпусти меня!
– Не раньше, чем ты успокоишься.
– Не надо меня успокаивать! Не надо лезть в мою голову, мои мысли, мои чувства и жизнь! И успокаивать не надо!
– Девчонка, мне кажется, ты слегка неверно воспринимаешь свою роль. И, заметь, я сейчас не оправдываюсь, а всего лишь пытаюсь избежать неуместного скандала. Если я счел нужным что-либо сделать с тобой, значит, для этого есть причины. И я имею полное право на подобные действия. На любые, а не только на сканирование.
– Да? Меня сюда пригласила Лана, и она ничего подобного не говорила! Посмотрим, что она теперь скажет!
Девушка осеклась, испуганно хватая ртом воздух. Угрожать могущественному магу, будучи запертой в его кабинете… Ой, мамочки, только бы выбраться отсюда!
– Это просто смешно, – Эвин почему-то ничуть не рассердился и искренне рассмеялся, глядя на нее. – Лана… Лана с полным пониманием относится к изменяющим. С ней проблем не будет.
– Угу…
Аори решила более не спорить и со всем соглашаться. Чтобы поговорить с Баго, нужно, как минимум, до нее добраться… А если Эвин решит изобразить новое нападение Мэя? Избавиться от них двоих разом?
А ведь он смог преодолеть заклятье патриарха, и куда быстрее, чем сам раньше обещал. И взять майда под полный контроль изменяющему ничего не стоит, как и любого другого человека…
– Проблемы с Ланой либо отсутствуют, либо очень быстро приходят к своему завершению, причем довольно часто в связи с искоренением второй стороны конфликта. Которой для Баго являются майды, а не моя помощь. И, раз уж хочешь убедиться в этом сама, я тебя более не держу. Всего хорошего.
Хитроумный замок щелкнул, повинуясь жесту мага, и Аори, так и не переставшая нажимать ручку, чуть ли не кубарем вылетела за распахнувшуюся створку двери.
Эвин задумчиво посмотрел вслед поспешно, чуть ли не бегом удалившейся девушке, и поднялся. Он даже собственноручно закрыл дверь, проследив, чтобы поблизости не оказалось других изменяющих. То, что маг обязан был немедленно сообщить Главе Арканиума, было строгой тайной.
Девочка из другого мира. Нет, из других миров…
Надо же.
– Так, и что ты хочешь от меня?
Высокий, плотно сложенный черноволосый мужчина изучающе посмотрел на сжавшую руки в замок девушку. Он выслушал сбивчивый рассказ, не перебив даже словом, но уже первый вопрос поставил Аори в тупик.
– То есть – что? Это нормально, вот так вот влезать в чужую память?
– Вполне.
Аори приоткрыла рот в немом изумлении, словно мутировавшая до неправильных размеров рыбка. Если взять подрощенного сомика, например… Хотя, он толстоват, не влезет в симпатичную форму Баго. Неплохо они ее переделали, подчеркивает даже слабо выраженные девичьи прелести Аори. А на фигуристой Лане так и вовсе обтягивает тяжелые полушария грудей, которые так приятно…
Песьи демоны, Тройн, куда опять едут твои мысли?
– Прости, задумался. О чем это мы? Ах, да. Повторю, для изменяющих посмотреть память обычного человека – такое же обычное явление. Тем более, что это не считывание каких-либо секретных данных, а всего лишь… хм… взгляд на мир чужими глазами. С какой-то стороны, это – доверие. Конечно, это кажется тебе достаточно интимным, но воспринимай Эвина как врача. Он может осматривать то, что ты доверила бы лишь самому дорогому человеку, но не с целью воспользоваться тобой или осудить. Ты говоришь, что хотела помочь Меатину, и Эвин был обязан убедиться, что майд тобой, как минимум, не манипулирует. Что ты сама веришь в то, что говоришь. Э… Аори?
Физиономия девушки на середине объяснения приобрела странный оттенок, ставший совсем ярким ближе к завершению. Тройну даже на миг показалось, что он физически ощущает исходящий от собеседницы стыдливый жар, хотя вроде бы он ничего, могущего спровоцировать такую реакцию, не сказал.
Или… Ох. Хорошо, что она не пошла к Лане.
– Правильно сделала, что не пошла с этим к Лане, – озвучил Тройн свою последнюю мысль, преувеличенно внимательно разглядывая сложный узор тканого ковра, чтобы не покраснеть самому. – Кстати, почему?
– Я хотела, – откашлявшись, объяснила Аори. – Ее не было на месте. Лексаз, правда, что этой ночью ожидают атаку?
– К сожалению. К ней надо подготовиться, причем так, чтобы майды ничего не заподозрили. Изменяющие смогут начать действовать лишь тогда, когда Найтир нанесет первый удар. Который предстоит выдержать роду Баго. И защитить всех жителей Альдрии.
– Лучше бы их эвакуировали.
– На сколько? Навсегда? Если не уничтожить угрозу сейчас, майды затаятся и нанесут удар тогда, когда мы его не будем ожидать. А Баго нужны в столице. В общем, Лане уж точно не до детских обид.
– Я не ребенок!
– Вот-вот. Именно таких.
Самодовольно поправив воротник, Тройн чуть склонил голову, ненавязчиво наблюдая за собеседницей.
– Ну и ладно, – надулась девушка. – Пусть детские. Если бы мне сначала объясняли, может, я бы воспринимала это иначе.
– Объясняли очевидное?
– Кому очевидное, кому нет. У меня не было возможности вырасти с пониманием того, что «врач» сам может решить, когда надо поколупаться внутри. И да, кстати! Врачи, когда я к ним прихожу, помогают мне, а не себе. А когда просишь о помощи… Гордость часто теряется, правда?
Тряхнув головой в знак подтверждения своих слов, Аори недоуменно посмотрела на неестественно улыбающегося мужчину.
– Гордость я тебе никогда терять не советую, – кое-как взял себя в руки Лексаз. – Часто она будет последним, что осталось.
– Ну так вот, моя гордость решительно протестует против такого обращения со стороны Эвина. А ты говоришь, это нормально. То бишь, все изменяющие могут так поступать?
Выдохнув, Тройн опустил плечи и расслабился, согнав, наконец, с лица нервную гримасу. И, наконец, вспомнил про незаконченный обед. Аори ухитрилась найти его в столовой, несмотря на отданный слугам и стражникам приказ никого не пропускать. Статус личной гостьи и некоторая природная наглость, видимо. А ведь так хотелось просто отдохнуть в тишине, вовсе ни о чем не думая…
Странно в ней сочетаются извечная робость и отчаянная смелость. Сделать какой-то первый шаг девочка стесняется и боится, но стоит появиться абсолютно любой, даже выдуманной, угрозе, и локальный ураганчик раскручивается с нешуточной силой.
– Безусловно. Любой и каждый.
– Сиэ так никогда не делала, – голос девушки стал печальным, и Лексазу пришлось отложить только-только поднятую вилку.
– Не делала – не значит не могла. Да ты можешь и не помнить случаев вмешательства в твое сознание.
– Один помню, почему же.
– Опаньки. Это какой?
Мужчина нешуточно заинтересовался – обычно изменяющие находили достаточно весомые аргументы, чтобы их подопытные никому ничего не рассказывали. Хотя бы потому, что не помнили.
– У тебя ведь наверняка были потери, которые не дают жить и дышать. Когда мир становится бессмысленным. Меня всего лишь избавили от этой боли. Жаль, что Сиэ не сказала, что делать, когда уйдет она сама…
– Изменяющие не уходят навсегда. В отличие от нас, они живут вечно.
– Угу. И расставание тоже будет вечным.
– Так бывает и у оставшихся жить.
Они помолчали, думая каждый о своем, и Тройн, измученный исходящими от еды запахами, смог, наконец, продолжить трапезу. Заметив задумчивый взгляд, провожающий каждую поднесенную ко рту порцию, мужчина невольно усмехнулся. Женщины!
– Есть не хочешь?
– Нельзя так поздно кушать, – нерешительно отказалась Аори с явственно различимой ноткой зависти в голосе.
– Спать этой ночью нам все равно не светит, – мужчина, не удержавшись, зевнул. – Так что подкрепиться не повредит. Вон, посмотри, неужели на тебя не смотрят эти прекрасные пирожные?
Оглянувшись, темноволосая, пока еще стройная девушка по достоинству оценила уложенную в хрустящие корзиночки-коржи восхитительно нежную начинку из взбитых сливок, искусно украшенную необычайно вкусными кисловатыми ягодами. Опомнилась Аори, только уничтожая третье пирожное подряд и прихлебывая ароматный зеленый чай из тяжелого, украшенного узорами стакана. Его, кажется, налил Лексаз, решив поухаживать за нежданной гостьей.
– Ой…
– Что – ой? Доедай уже.
– Это все ты виноват! Вредитель…
– Да-да, – насмешливо хихикнул мужчина. – Я их даже не готовил.
– Как будто умеешь!
– Представь себе. Я фантастический кулинар! Хочешь, расскажу пару рецептов?
– Не сейчас, – девушка сыто и довольно развалилась на мягком стуле. – Я теперь чувствую, что устала и спать хочу. Способность воспринимать информацию критически снижена.
– Понимаю, одобряю, но помочь ничем не могу, – развел руками Тройн, наблюдая, как незаметно появившиеся слуги очищают стол. Хоть они, кажется, не принадлежат ни к Баго, ни к Младшему роду Парель. Обычные, самые простые и понятные люди. – Тебе, скорее всего, придется поработать переводчиком при Эвине.
– Да, я знаю… Слушать шаманов… О, кстати!
Принявшаяся клевать носом Аори неожиданно оживилась.
– Я вот что вспомнила! Ты говорил, что аж восемь языков знаешь! Так Астраль-то одна, откуда восемь?
