Текст книги "Теремок (СИ)"

Автор книги: Олеся Луконина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

  – Ничего странного в тебе не вижу, – с силой сказал он. – Сами они странные. Наплюй и разотри.

  Вера почти незаметно утёрла глаза и проговорила ворчливо:

  – Ужинать-то будем? Остыло же всё.

  8.

  В последующие три дня, как и опасался Док, изгнанный маленький говнюк Джус регулярно их доставал. Главным образом тем, что закидывал через ограду трупики голубей.

  – Это что, акт искупления вины? – прокричал однажды Док, наблюдая, как Атос бодро тащит голубя под крыльцо, утробно рыча от удовольствия.

  Но Джус не ответил – скорее всего, совершив сей акт, он вовсю улепётывал прочь, боясь возмездия. Насолить чем-то большим обитателям теремка он попросту не мог – не было у него таких возможностей: за состоянием периметра бдительно следили камеры и собаки. Но парень и не уходил никуда, так и толокся неподалеку, и время от времени обитатели дома видели знакомый сизый дымок, поднимавшийся к небу из того же места.

  – Живой, шпанюк, – бурчал Серьга, с прищуром поглядывая на этот дымок. – Движуху создаёт, чтобы нам скучно не было, вот молодец-то.

  Глядя на тяжело ступавшую вдоль огородных грядок Лию, срок родин которой должен был вот-вот наступить, Док понимал, что в самое ближайшее время им скучать не придётся.

  Но он и не подозревал, до какой степени.

  Трезвон в ворота поднял их сразу после полуночи, и все посыпались из спален в холл в полном смятении.

  На мониторе в ярком полукружии падающего сверху света был виден не кто иной, как Джус, который нервно переминался с ноги на ногу и вскидывал голову к камерам.

  – Додумался. Вот же зар-раза, – с глубоким облегчением изрёк Серьга и схватил ружьё, не переодеваясь в камуфло. – Поймаю и выпорю, пизда рулю, короче.

  Но когда свирепо скалившийся Серьга и Док протиснулись за открывшуюся створку, пацан не тронулся с места, лишь чуть попятился, сжимая в руке знакомый тесак, – он с ним, видать, и не расставался.

  – Вы, умники, валить отсюда надо, берите своих баб и бегите куда-нибудь, щас тут вояки будут, – скороговоркой выпалил он, панически оглядываясь через плечо.

  – Какие ещё вояки? – растерянно выдохнул Док, не веря своим ушам, а Серьга уставился туда же, куда и пацан, – на дорогу. На давным-давно заброшенную всеми, кроме них, дорогу, где сейчас явственно промелькнул отблеск автомобильных фар.

  – Дебилы, ну чего вы встали, вашу мать?! – тонким голосом выкрикнул Джус и опрометью, как заяц, метнулся в затрещавшие кусты.

  – О чём он толкует? – полушёпотом выдавил Док. – Военные? Армия?! Впервые за всё это время?!

  – А бежать-то тогда нахера? Вот же уродец больной... Гос-споди! – Серьга даже головой замотал от избытка чувств, как отряхивающийся пёс, и повернулся к дому с весёлым криком: – Девчонки! Солдаты едут, сейчас нас всех отсюда заберут! Наконец-то!

  Док чувствовал, как тяжело и сильно колотится сердце. Он не мог поверить в такое счастье, хотя уже видел полосующий дорогу свет фар совершенно отчётливо.

  – Сюда давайте! – заорал Серьга, возбуждённо подпрыгивая на месте и размахивая ружьём. – Сюда, мужики! Мы здесь!

  Док оглянулся на дом – бегут ли женщины к воротам. Они бежали. Вернее, Лия перекатывалась, как колобок, Вера же только спускалась с крыльца, таща за руку Ярика. У обоих был такой вид, словно они ещё не совсем проснулись, хотя десяток минут назад в холле выглядели вполне бодрыми. В призрачном свете единственного фонаря над крыльцом их лица казались неестественно белыми.

  Внезапно Ярик вырвался из рук матери и кинулся обратно в дом. «Что это с ним?» – ошалело подумал Док.

  – Сюда-а! – Серьга снова восторженно замахал ружьём, когда машина свернула с основной дороги, под хруст гравия и рык мотора приближаясь к дому. Это был армейский крытый грузовик, показавшийся Доку огромным.

  А дальше... дальше начался кошмарный сон, который позднее Док мог вспомнить лишь отдельными кусками.

  Вот раздался громкий скрежещущий выкрик: «Бросай оружие!», и автоматная очередь взрыла гравий у ног онемевших Серьги и Дока.

  Вот из кузова грузовика посыпались солдаты в чём-то типа скафандров и в пластиковых шлемах. Много, не меньше двух десятков, и половина их кинулась во двор и в дом. Послышался бешеный лай собак, тут же оборвавшийся отчаянным визгом.

  Вот земля завертелась перед глазами Дока, рот наполнился солёным – их с Серьгой сбили прикладами с ног, укладывая наземь. Док вскинулся было, услышав рыдания Лии, но немедленно получил жестокий пинок кованым ботинком в бок – такой, что хрустнули рёбра.

  Вот двое «скафандров» поволокли из кустов пойманного, упирающегося и орущего Джуса.

  Вот возглавляющий солдат человек – в таком же скафандре, но без оружия – посветил тонким лучом фонарика в глаза Веры и Джуса и, удовлетворённо кивнув, дал отмашку солдатам, которые потащили обоих в кузов грузовика.

  – Стойте! – закричал опомнившийся Док, вскочил и бросился им наперерез. – Что вы делаете!

  Удар прикладом опять свалил его на землю – благо пришёлся вскользь, по левому плечу, которое тут же онемело.

  Жестяной, какой-то неживой голос над его головой произнёс:

  – Уходите в дом и сидите тихо. Всё это вас не касается. Скажите «спасибо», что мы оставляем вам оружие.

  Мотор грузовика снова утробно взревел. Прямо в лицо распластанному на земле Доку ударил сизый вонючий дым.

  Грузовик задом тронулся с места, потом развернулся, ломая кусты, и выехал на основную дорогу. Габаритные огни мигнули красным, как глаза громадного хищника и начали удаляться.

  Тут только Док понял, что не слышит и не видит ни Серьгу, ни Лию. Похолодев, он вскочил и в панике обернулся.

  Лия стояла, прижавшись боком к воротам и беззвучно плакала, даже, наверное, не замечая, что плачет – просто слёзы блестящими дорожками лились по её щекам. Серьга бесформенной грудой лежал у её ног.

  Внезапно он чуть пошевелился и со словами: «Твою ж мать... с-суки...» стал медленно садиться.

  Лия зарыдала громче и, кое-как присев на корточки, обхватила его за шею.

  – Живой! – выдохнул Док, подбежав к ним.

  – Фиг ли нам, кабанам, – прокряхтел Серьга, ощупывая затылок и болезненно морщась. – Прикладом звезданули, мудилы. Но башку не пробили, кожу рассекли только, ништяк.

  – Уверен? – отрывисто спросил Док, и Серьга, сморщившись, тряхнул головой:

  – Уверен. Слушай, а вояки-то того... не наши. Наш был только хер в костюме, типа переводчик или незнамо кто. А теми командовал тот, кто не по-нашему базлал.

  Док тоже потряс головой. Происшедшее в неё никак не укладывалось.

  Чужие вооружённое силы? На территории российского государства?

  – Ярика они не нашли, – отрешённо проговорила Лия, вытирая щёки. – Они его не выводили отсюда. Только Веру и этого... Джуса.

  – Точно? – Серьга вскочил на ноги и поднял Лию, пока Док подобрал валявшиеся на земле и, к счастью, целые ружья, и все трое опрометью ринулись к дому.

  Док с похолодевшим сердцем ожидал, что увидит во дворе трупы обоих псов. Но нет – когда Лия кинулась к ним, громко зовя по именам, оба распростёртых на земле пса зашевелились и начали неуверенно подниматься на ноги, тихонько поскуливая.

  – Каким-то газком траванули, – заявил, принюхавшись, Серьга. – Портосу небось ещё и прикладом досталось, как мне. Вот же уроды.

  Как бы Док ни любил своих собак, ему сейчас было не до них.

  – Ярик! Ярослав! – закричал он, бросаясь в дом. – Выходи, они уехали!

  С громким топотом он ворвался в холл, метнулся на кухню, потом на второй этаж.

  Пацан обнаружился в кабинете – стоял, вытянувшись в струнку между двумя книжными шкафами, куда, по мнению Дока, и швабра бы не влезла. Солдаты, очевидно, тоже так решили и заглядывать в щель не стали. Тем более, если у них была наводка на женщину с ребёнком, резонно подумал Док, вытаскивая мальчишку наружу за худенькое плечо, вот они и взяли и женщину, и ребёнка. Джус вполне мог сойти за малолетку при его-то габаритах.

  – Где мама? – отрывисто спросил Ярик, поочерёдно оглядывая Дока, Серьгу и Лию, тоже вбежавших в кабинет. – Они её забрали, я знаю, – прошептал он, не дожидаясь ответа.

  Серьга присел перед ним на корточки, сжав ладонями плечи, и уверенно проговорил:

  – Мы сейчас же за этими му... гондонами поедем и отобьём твою маму. И этого... засранца, который нас предупредить прибежал. Вот уж не ожидал от него, – он снизу вверх поглядел на Дока, и тот кивнул.

  Такое решение было чистым самоубийством. С тем же успехом они оба могли прямо здесь совершить харакири. Двадцать вооружённых до зубов солдат? И они с двумя дробовиками? Здесь справились бы только супергерои.

  – Вы с Лией, – сказал Док твёрдо, глядя в глаза Ярику, – останетесь тут одни. Она вот-вот родит. Лия? – он оглянулся. В полумраке кабинета, освещённого лишь светом фонаря в окне, она была бледна, как привидение. – Мы не можем не поехать, – мягко продолжал он. – И не можем взять вас с собой. Ты же понимаешь. Но мы должны их догнать, чтобы выяснить, какого хера происходит.

  Лия, закусив губу, медленно кивнула.

  – Я буду рожать ребёнка с двенадцатилетним ребёнком, – почти по слогам проговорила она. – А если что-то пойдёт не так?

  – Я оставлю вам инструменты, медикаменты и расскажу, что примерно надо делать, – ровным голосом ответил Док, сам ужасаясь тому, что говорит. – Здесь вы в безопасности. Оружие мы вам тоже оставим. Мы вернёмся. Вернёмся ещё до того, как ты родишь. Обещаю.

  Это было полным бредом, в отчаянии подумал он.

  – Знаете, – вдруг проговорил Ярик, уставившись на него, – я их чую. Маму и Джуса. Как будто открылся какой-то канал. Не вижу и не слышу, а... не знаю, как объяснить. Да, будто это запах. Запах их мыслей. Это же он меня предупредил, чтобы я убегал. Джус.

  – Тогда где они сейчас? – быстро спросил Док. – Их не пересадили в вертолёт или ещё куда?

  Ярик на миг зажмурился.

  – Нет, – выдохнул он, открывая глаза. – Они едут.

  9.

  Джип Серьга заправлял недавно. Они выехали со двора, и ворота закрылись за ними.

  Док приказал себе не думать о Лие и Ярике, словно эта за хлопнувшаяся створка наглухо отсекла их с Серьгой от оставшихся в доме. Может быть, они выживут. Может быть, Лие удастся благополучно родить. Может быть, они там втроём будут жить, поживать и добра наживать... когда и если никто к ним не вернётся. На это всё-таки оставались какие-то шансы. Пусть и призрачные.

  А вот у Дока и Серьги шансы были вовсе в минусе.

  – Есть мушкетёры? – бледно усмехнулся Док, повернувшись к Серьге, который сосредоточенно вёл машину, лавируя между брошенными, застывшими на обочинах, съехавшими в кювет чужими автомобилями.

  – Эти двое, Вера и мелкий, – процедил тот, не поворачиваясь, – во-первых, наши, как ни верти. Не можем же мы их взять и гадам отдать, как будто так и надо. Во-вторых, они – что-то настолько ценное, что и представить нельзя. Мы должны выяснить, почему те падлы за ними охотились. И... возможно, у них в кузове есть ещё такие же. Хотя нет, – оборвал он себя, – Ярик бы сказал. Он же всё чуял.

  – Если они едут к Старомосковску, – обронил Док, напряжённо вспоминая карту, – есть просёлочная дорога. Мы сядем им на хвост. За заправкой свернёшь налево, там увидишь, где. Эти сволочи не местные, они не знают. Моя жена всегда ездила по этой дороге. Господи, я тогда даже машину бросил водить, берёг руки. Руки хирурга.

  Он задумчиво пошевелил исцарапанными, в мозолях, пальцами. На работу его обычно отвозила Ветка, она же забирала. Она и показала ему эту дорогу, прекрасно здесь ориентируясь. «Разведчица, партизанка Лара», – поддразнивал он её, а она в ответ гордо напоминала, что-де родом из Белоруссии, а все бульбаши по крови – партизаны. Ветка, наверное, была бы сейчас здесь как рыба в воде.

  Он так глубоко задумался, вспоминая, что не услышал оклика Серьги.

  – Что? – очнулся он, согнав с лица невольную улыбку. – Рано ещё сворачивать.

  – Я не про то, – нетерпеливо сказал Серьга. Начинало светать, первые лучи бросали розовые отблески на его смуглое горбоносое лицо. – Чтоб ты знал – меня вообще-то послали из... ну, неважно, откуда, тебя взломать, хирург. По первости просто в разведку – выяснить, что да как, а потом я должен был бригаду спецов набрать, чтобы вскрыть твой домишко.

  «Взломать? Спецов?» – Док смотрел на него, позабыв, кажется, закрыть рот.

  – Чёрт, ну что ты уставился? – Серьга со злой досадой хлопнул ладонью по кожаной оплётке руля. – Я же не знал, что всё накроется пиздой. Весь мир. Я с Кавказа ехал, как ты помнишь, я тебе рассказывал, и это правда, – он цедил слова так, будто ему было трудно говорить, не сводя глаз с летящей под колёса дороги. – Один наш богдыхан, криминал местный, меня послал. Ты его жену кроил, так он и усёк, что ты в бабле купаешься. А одного такого богатенького лоха вскрыть – это же не банк брать. Я неподалеку от тебя должен был поселиться. Всё прояснить. Комнату у твоего алкаша-соседа заранее снял. А тут нате вам, ёбаный апокалипсис. И ни алкаша, ни богдыхана, ни бригады. Только мы с тобой. А потом ты как начал в свой теремок народ собирать, так я и понял, что мне повезло найти святого. Рядом с которым и помереть не жалко, сразу в рай попадёшь, – он снова скривил губы в странной усмешке. – Ну ты чего молчишь? До-ок!

  Он всегда так его звал, с такой вот интонацией: «До-ок!» Когда колошматили бесов во дворе. Когда нашли и отбили Лию. Когда забрали Ярика с Верой. Когда ходили в глубокую разведку. Всегда.

  Док поморгал, продолжая таращиться на него. Потом откашлялся. Всё, что он чувствовал – это изумление, глубочайшее изумление, а отнюдь не страх или ярость. Рядом с ним сидел Серьга, его друг, свой в доску, и они вместе катили умирать.

  – Эх ты, а ведь я с тобой в одной постели спал, – укоризненно проговорил он наконец и, видя, как очумело вытягивается разбойничья физиономия Серьги, принялся тихо ржать.

  – Блядь! – Серьга помотал башкой, ткнул его кулаком в плечо и заржал сам.

  Они свернули на узкую грунтовую дорогу после заправки. Свернули раз и другой. И наконец снова выскочили на шоссе.

  – Из-за леса выезжает конная милиция! – вдруг завопил Серьга во всё горло. – Становитесь, девки, раком, будет репетиция!

  Далеко впереди, за поворотом шоссе, замаячил зелёный крытый кузов грузовика, пока что похожий просто на зелёную точку. Они переглянулись. Оба понимали, что, хоть джип покажется болтающимся в кузове солдатам такой же точкой, нельзя привлекать к себе внимание. Силы были слишком неравны, чтобы атаковать в лоб, их обоих положили бы за полминуты.

  – Позырим издаля, – процедил Серьга, и Док согласно кивнул. Высунулся в окно, чтобы глянуть в просветлевшее небо – там никто не летал, даже дроны. Слава Богу.

  – Мы можем потерять их в городе, – с тревогой выпалил он, и Серьга устало вздёрнул бровь:

  – Ты чего? Окстись, бро. Город-то пустой.

  Старомосковск и вправду стал городом-призраком. Пустынные улицы, кое-где наглухо перегороженные брошенными автомобилями, разбитые витрины магазинов – уцелевшие люди туда забирались, что ли, спасаясь от бесов или в поисках еды? Но сейчас не было видно ни бесов, ни людей. Ветер крутил и гонял мелкий мусор, какие-то пакеты, рекламные листовки. Сквозь прошлогоднюю побуревшую траву на обочинах пробивалась трава, свежая, зелёная, как кузов виляющего далеко впереди грузовика.

  Док ещё успел сообразить, куда направляется грузовик – на западной окраине Старомосковска находились казармы какой-то войсковой части, давно, ещё с советских времён. Он открыл было рот, чтобы сообщить об этом Серьге, но не успел.

  Впереди что-то произошло.

  Грузовик вдруг резко затормозил, так что Серьге пришлось быстро приткнуть джип к тротуару, с трудом втиснув его среди бесхозных машин. Оба осторожно приоткрыли дверцы и высунулись, стараясь рассмотреть, что творится впереди.

  А там творилось нечто странное. И страшное. Грузовик будто оседал на своих огромных колёсах, погружаясь всё глубже прямо в асфальт под невнятные крики выскакивающих из него солдат. Но далеко отбежать им не удавалось – они тоже сперва застывали на месте, будто мухи, намертво приклеившиеся к бумаге-липучке, а потом начинали погружаться в асфальт, из которого безуспешно пытались выдернуть ноги.

  – Что за ёбань? – дрогнувшим голосом пробормотал Серьга.

  Они похватали топоры и ружья и осторожно выбрались наружу, начав приближаться к грузовику под прикрытием загромождавших дорогу машин.

  И только через пару десятков шагов им стало ясно, что люди тонут не в асфальте, куда погружались всё глубже и глубже – а в проступившей из-под асфальта мерцающей зеленовато-бурой жиже, напоминавшей... напоминавшей...

  – Бесы? – еле вымолвил Док онемевшими губами, на миг схватив Серьгу за руку, как один детсадовец другого на прогулке.

  Та слизь, что хлюпала под ногами у вопивших и корчившихся солдат, слизь, которая то ли пожирала их, то ли растворяла, была точь-в-точь похожа на вонючую жижу, в какую всегда превращались мёртвые бесы.

  Страшная, безумная догадка пронзила мозг, как пуля. Бесы вовсе не умирали. Они действительно превращались. Регенерировали. Мутировали. Их разложившиеся тела, попадая со стоками в канализацию, сливались с другими, такими же.

  И теперь вся эта мразь выталкивала себя на поверхность. За добычей.

  Серьга и Док стояли, замерев и даже не дыша. Грузовик зелёной субстанции не был нужен – она извлекала из него только людей. Живых. И переваривала живьём, как переваривает комаров росянка.

  – Вера! Мелкий! – прохрипел Серьга, сверкнув глазами.

  И первым ринулся к грузовику, за ним – Док. Да, вот оно, вот сейчас бесы их всё-таки сожрут – не в своём прежнем обличье, но... но... он не знал, что хуже. Мир прыгал перед ним, расплываясь, и в этом плывущем, вопящем, кровавом мареве он увидел, как Серьга выстрелил в грудь визжащего от боли, пожираемого субстанцией переводчика в развалившемся скафандре. Визг тут же оборвался. Остальные солдаты, хрипя, умолкали, стоило им рухнуть плашмя – жижа разъедала их шлемы, заливала им носы и рты, врывалась в ноздри и в горло.

  – Ве-ера! – отчаянно заорал Серьга, судорожно отшатнувшись от выплеснувшегося из-под земли мерцающего щупальца. Док брезгливо передёрнулся, с ужасом всматриваясь себе под ноги – там что-то хлюпало...

  И тут на подножке кузова, неловко ступая и щурясь на солнце, показались Вера и Джус. Целые, не скованные по рукам и ногам, чего опасался Док. Живые. Пока ещё живые.

  – Стойте! Стойте! – одновременно закричали Док и Серьга, понимая, что тех вот-вот постигнет та же участь, что и превратившихся в жижу солдат с переводчиком. – Не надо!

  Док захлебнулся и смолк, чуть ли не с облегчением подумав, что он, наверное, просто сошёл с ума, вот и всё. Рядом с ним точно так же поперхнулся воплем Серьга. Потому что Джус, глянув на них и привычно осклабившись, спокойно спрыгнул с подножки прямо в зеленоватую субстанцию, а потом важно протянул руку Вере, сделавшей то же самое. Поднявшаяся на поверхность масса шипела и пенилась, будто бы пятясь от них. Снова уходя в землю. Тая на глазах. Растворяясь. Так что через несколько минут на пустынной улице остался только грузовик, будто вплавившийся в асфальт, и четверо живых людей, окаменевших на месте.

  Док посмотрел на влажные пятна, оставшиеся на асфальте – словно после недавнего дождя, – и присел на корточки, уронив голову в ладони. Его мутило.

  – Так вы теперь что, – хрипло выдавил Серьга, уставившись на медленно подходивших к ним Веру и Джуса, – вроде как повелители этой ... этих тварей? Той херни, в которую они превратились? Поэтому вас вояки хотели забрать?

  Джус и сам был иззелена бледен, но, тем не менее, важно кивнул и прохрипел:

  – Вот и не грози Южному централу, чувак. А эти... Объединённые там какие-то силы. Теперь никто не доложит про нас. Можно смываться.

  – Погодь-ка! – выдохнул Серьга. – Так они не знали про эту херню под землёй, получается?

  Джус мотнул лохматой башкой:

  – Они нас небось для переработки на вакцину собирали. А тут вон что, сюрпри-из! – он торжествующе рассмеялся.

  Вера тем временем, будто очнувшись, со всех ног кинулась к Доку, неловко выпрямившемуся и поймавшему её в объятия.

  – Господи! – бормотала она, захлёбываясь слезами. – Я ничего не понимаю. Где Ярик? Я слышу... что он боится. Я слышу его всё время... чувствую. Где он?

  – Дома остался, – откашлявшись, ответил Док, крепко обняв её за плечи. – Это ты просто ловишь его сигнал. Такая у тебя теперь... способность. Давайте побыстрее вернёмся. Не пришлось бы ему там... роды принимать.

  – Господи, – сдавленно повторила Вера, и они все бросились вниз по улице, к джипу, но тут опомнившийся Серьга, успевший даже собрать оружие сгинувших бесследно солдат, на ходу обернулся к застывшему на месте Джусу и выкрикнул:

  – Эй ты, повелитель херни, а тебе особое приглашение требуется? Давай, шевели копытами! Дел полно, отлынить не получится!

  Джус ещё пару секунд в нерешительности потоптался на месте, словно не веря собственным ушам, а потом в несколько прыжков догнал остальных, лыбясь, как всегда, во весь рот, зараза.

  Он был жив. Они все были живы.

  И ехали домой.

  Эпилог

  Меня зовут Кирилл, мне пять лет, и я уже умею читать. Это Ярик меня научил. Он очень умный, он мой старший брат. Ещё у меня есть сестра, ей почти шесть, её зовут Маша, но её родила мама Лия, а нас с Яриком – мама Вера. Маша тоже умеет читать, но ей неинтересно то, что любим мы с Яриком. Медицинские книжки всякие.

  Это Ярик мне сказал, что я – результат мутации, потому что мой отец умер и стал подземным шанкти.

  Под землёй и в воде живут дикие шанкти, но Ярик, мама Вера, Джус и я умеем с ними управляться. Они нас слушаются.

  Мне раньше казалось, что мама Вера меня не любит, потому что я – результат мутации, но, когда я болел и лежал в постели, а дядя Док меня лечил, я слышал, как мама Вера плакала. Потому что решила, что я могу умереть. А я не умер. И ещё я слышал, как она сказала дяде Доку, что это Господь ей меня послал, значит, у меня есть какое-то предназначение.

  Тогда я понял, что она меня по-взаправдашнему любит.

  Но очень сердится, когда я становлюсь жидким и утекаю от неё под землю. Больше никто из наших этого не умеет, хотя дядя Серьга и говорит, что в каждой колонии людей, оставшихся на земле, есть хотя бы по одному такому, как я.

  Просто я очень не люблю полоть огород.

   КОНЕЦ