Текст книги "Небожитель"

Автор книги: Олена Шалена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 20. Дружить нельзя расстаться

Проснувшись, я поняла, что что-то не так… Пару раз моргнув, сообразила, в чем дело – не сработал будильник. Неужели не поставила? Я вскочила с постели и тут же заметила, что на новом диване спит незнакомая девушка, я присмотрелась, и тут на меня волной нахлынули воспоминания. Начала бить мелкая дрожь, а потом пришли судороги, я взревела и опять бросилась на постель, колотя кулаком ни в чем не повинную подушку.

С болью смешалась злость на судьбу и на него, за глупую смерть. Ему всего-то и нужно было – выстрелить! Во всех голливудских фильмах так делают, но… почему в реальности иначе? Он же небожитель! Он не должен был умереть!!!

Я почувствовала, как мои волосы гладит теплая рука:

– Ну, тихо, – успокаивал нежный женский голос. – Все будет хорошо.

– Не будет, – плакала я. – Кириги мертв.

– Но нельзя же так убиваться, – ласково возразила Маришка.

– Больше ничего не могу, – призналась я, опять задушили рыдания.

Я честно пыталась успокоиться, но приступы продолжались, а глаза не высыхали. Маришка приносила то чай, то еду, то сладости, но ничего не хотелось. Единственное, от чего не отказалась – простая вода. Конечно! Столько выплакать!

В момент затишья я услышала, как гостья разговаривает по телефону:

– Мам, я думала, ты все уладила… – шептала Маришка на кухне, думая, что я не слышу. Подождав ответа, она продолжила: – Я понимаю, что это должна быть его воля, но на нее страшно смотреть. Она плачет не переставая, – снова молчание, а потом жуткий шепот: – Я боюсь, как бы она ничего с собой не сделала, – пауза. – Понятно. Не отойду не на минуту.

Мне безразличны ее страхи. Я знала, что это не выход, родители не заслужили, хотя желание жить действительно пропало. Но нужно искать силы, бороться, иначе все слишком просто. И так каждый день. Есть кое-что выше, чем страдания – люди, для которых стоит жить. Несмотря на всю боль, пожирающую изнутри.

Когда Маришка в очередной раз принесла чай, я заставила себя выпить. "Нужно просто пережить", – повторяла я мантру, надеясь, что однажды поверю в нее.

Маришка сдержала данное матери обещание. Она не отходила от меня ни на шаг, а я пыталась найти смысл сущего. Часто сидела в Интернете просто потому, что там нет ни единой ассоциации с Кириги. Он не признавал книги, а такие зомбяшники как всемирная паутина и телевиденье – и подавно. Я и сама не заметила, как написала статью об отмывании денег. Информация требовала выхода, и он нашелся.

С блондинкой, посилившейся в моем доме, мы почти не разговаривали, несмотря на то, что квартира очень маленькая. Слишком тяжело говорить с небожителем о… обо всем. Прошло несколько безумно долгих дней, но однажды я решилась:

– Маришка? – позвала я, проглотив ком в горле.

– Да?

– Меня кое-что беспокоит, – девушка тут же нахмурилась. – Не подумай… у меня вопрос. Мафия все еще за мной охотиться?

– Нет, – ответила та с облегчением. На секунду замолчала и я поняла, что она хотела сказать о Кириги, но промолчала. – Мама, то есть Кэтрин, все уладила.

– Понятно, – сказала я. Как тут раздался звонок в дверь. Мы аж подпрыгнули. Никто не ожидал гостей.

– Кто это? – опасливо спросила я, вспомнив, что могли прийти родители или брат…

Вместо ответа, Маришка встала и подошла к двери. Коснувшись ручки, она помедлила, а затем дверь распахнулась, на пороге появился знакомый парень. Именно с ним Алинка столкнулась в подворотне, а второй раз я видела его в компании Кэтрин Форест.

– Привет, девицы-красавицы! Чего сидим в светлице, на улицу не ходим? – улыбнулся он и вручил по букету.

– Шастик, – представила Маришка, а я вспомнила, что Алинка записала его номер телефона, даже не спросив имени. Как это в ее стиле!

– В миру – Джейми Форест, – добавил он, оглядываясь: – Зато уютненько, по-домашнему.

– Что ты хочешь? – нахмурилась Маришка.

– Видишь, как она брату рада! – чарующе улыбнулся парень. – Я проведать решил.

– Сейчас не время, – нахмурилась Маришка. Я понимала, почему она не рада визиту. Сегодня первый день, когда я заговорила. Ко мне вернулось ощущение реальности, что не укрылось от нее. Возможно, хотела, чтобы я привыкла к этому ощущению без дополнительных стрессов.

– Да ладно вам! Что ни на есть подходящее! – сбросив туфли он заскочил в комнату и упал на диван, схватившись за пульт. По телевизору очередной русский "Хуан Альберто" признавался бедной и честной "Качите" в вечной любви. – Классно вы тут развлекаетесь!

– Алинка не вернулась в город? – спросила я, чем удивила Форестов.

– Нет пока, – серьезно ответил Шастик, но ничего не добавил, переключая каналы.

– Нужно ее найти, – сказала я, сама не заметив, как озвучила мысли.

Шастик встрепенулся. Он явно человек действия, в отличии от сестры, которая тонко чувствовала настроение. Я видела по взгляду, что она очень переживает за мое душевное здоровье, и я из-за всех сил старалась делать вид, что мне не больно. Когда слишком стараешься, то невольно сама начинаешь верить…

– Поехали, – прозвучал решительный голос, телевизор погас, а парень направился к двери.

– Так сразу? – удивилась я.

– А чего тянуть? – спросил он. – Чем раньше ее найдем, тем лучше.

Я согласилась с утверждением, хотя не вполне уверенна, что готова к Большому Миру. Словно почувствовав неуверенность, Маришка положила руки мне на плечи.

– Все будет хорошо, – шепнула она.

Погода сегодня невероятно солнечная. Яркие лучи так и норовили ослепить, а с непривычки хотелось опять спрятаться в парадном. Если бы я была одна, то так бы и поступила, но брат и сестра подхватили меня за руки и отвели к машине. Я уже давно перестала удивляться дорогим маркам автомобилей, которые предпочитали небожители.

Первое, что спросил Шастик, когда мы выехали со двора – наличие мобильного у Али:

– Мы не взяли с собой телефонов, потому что за ними можно проследить, – ответила я.

– Умницы, – похвалил Шастик, – но это существенно усложняет задачу.

Маришка тут же прижала к уху трубку:

– Привет, Тигр. Пробей-ка нам человечка…

Я удивилась, когда через несколько минут, загадочный Тигр сообщил, что согласно снимкам со спутника, Аля вышла возле некого придорожного кафе и опять в автобус не села. Мне только и оставалось, что ловить ртом воздух. Вот как, оказывается, просто вычислить местонахождение любого беглеца! Оставалось только доехать.

Захлопнув телефон, Маришка объяснила:

– Тигр – еще один из нас. Но он больше людей любит компьютеры. Любая техническая задача для него пустяк, чем мы обожаем пользоваться. Именно он вместе с Тори, его девушкой, наблюдали за домом твоих родителей.

– Компьюторшик? – воскликнула я в ужасе.

– Пусть его увлечения тебя не смущают, – возразила девушка, и они с братом обменялись улыбками. Хорошо, что этот кошмар в прошлом!

Отвернувшись, я посмотрела в окно на проплывающий мимо пейзаж. Темные очертания деревьев и талый снег. Воспоминания нахлынули с новой силой, затопив с головой. Я почувствовала, что опять на грани срыва.

– Женя, – раздался голос Маришки.

– Да, – я вернулась в реальность.

По взгляду, я поняла, что реплика предназначалась как раз для выдергивания из ужаса прошлого. Я решила подыграть:

– Вы не похожи на брата и сестру, – сказала я, имея ввиду цвет волос и глаз.

– Мы приемные, – ответил Шастик.

– Но вы – небожители, – сказала я и почувствовала, как кольнуло сердце.

– С такой родней – приходиться, – ухмыльнулся Шастик. – Кэтрин слишком деятельна и врагов у нее много.

– Понятно, – сказала я, не собираясь продолжать разговор. Я знала, что рано или поздно мы затронем имя Морган, а я была не готова говорить девушке, которую любит Кириги. Вернее, любил. Сердце опять дало о себе знать, я приказала себе успокоиться. Мне еще предстоит найти подругу и найти в себе силы…

Не буду думать об этом.

Не успела я сжечь себя изнутри, как машина свернула на парковку, возле отеля-ресторана.

– Тут, – ответил Шастик и вышел из машины.

Маришка заботливо застегнула мне ворот и сказала:

– Иди, займи нам столик, а мы пока расспросим служащих.

– Я с вами! – возразила я.

Маришка на секунду прикусила губу, но ответила:

– Женя, пожалуйста…

– Ладно, – сказала я и зашла внутрь.

Со мной поздоровался администратор и провел к лучшему столику. Наверняка заметил, на какой машине я приехала. Открыв меню, я отметила дороговизну кухни. Что же заказать? Глинтвейна? После недолгих размышлений поискала глазами официанта, как тут увидела знакомое лицо:

– Аля! – позвала я, и через секунду ко мне неслось Рыжее Солнце, которое я тут же заключила в объятия.

– Женя! Женька! – подруга уже успела расплакаться. – Что произошло? Как? Я…

– Садись, – ответила я. – Что ты здесь делаешь?

– Работаю. Тут остановился автобус и я вышла. Никогда не чувствовала себя так плохо. Когда тебя уводили… Жень, я этого кошмара не забуду до конца своих дней! – страдания отразились на ее лице. – А потом нанялась официанткой. Сплю тут в каморке… – объяснила она отрешенно, а потом вскинула голову: – Как же я рада тебя видеть! Какое это облегчение!!!

– Да, – подтвердила я. – Со мной все хорошо, – солгала я. – Кстати, когда ты в Киев возвращаться собираешься?

– Если уже можно, то сегодня же! – обрадовалась она, а потом одумалась: – Но как…

Я не собиралась рассказывать, что со мной произошло. Просто не хотелось, вместо этого я решила узнать ответы на вопросы:

– Все хорошо, – уверила я. – Все закончилось, – помолчав, пытаясь справиться отчаяньем, добавила: – Почему ты не сказала мне про флешку? Почему не сказала, что ты курьер?

– Жень, ты это про что? – удивилась она.

– Ты знаешь про что, – тихо ответила я.

– Ты думаешь… – возмутилась она.

– Я догадалась, – ответила я. – Может, ты просто расскажешь, как все было?

– Женька…

– Мне важно знать, – в моем голосе прозвучал металл.

Она молчала и рассматривала меня, а потом с новой силой расплакалась. Я тут же подсела к ней, и обняла:

– Я люблю тебя, – призналась я. – Сильно-сильно. И просто хочу понять, что же произошло на самом деле.

"За что я так дорого расплачиваюсь".

Она немного успокоилась и начала рассказывать:

– Мой шеф – довольно скользкий тип. Ты же знаешь, что колекторские компании – не самый легальный бизнес. Но оказалось, что он завязан еще не в одной афере. Он вызвал в кабинет и предложил дело с флешкой. Всего-то – доставить, а за это он меня повысит. Я согласилась, но потом, когда он вручил пригласительный в закрытый бандитский ночной клуб – испугалась. Подумала, не пойду, и пусть это повышение летит в тартарары! Решила с тобой встретиться. Душу отвести. Мы сидим, болтаем, градус все повышается, страх уходит… Думаю: "Почему бы не съездить? Всего-то, забрать флешку!" А повышение на дороге не валяются. Вот и я поспорила сама с собой: если ты потянешь в ночной клуб, то совмещу приятное с полезным, а если нет – поеду домой спать. Но ты загорелась… А дальше, ты знаешь, что произошло.

– Не знаю, – покачала головой я. Мне показалось все очень жестоким. За что нам такое? Какой-то ужасный фарс! Большая игра и маленькие пешки…

– Ты куда-то запропастилась. Я не могла тебя найти и поехала домой. Я знаю, что должна была тебя найти, но я думала, что ты с мужчиной познакомилась…

"Я и познакомилась, только через полчаса его убили. А того, кто меня спас – через неделю".

– Может у тебя любовь… – добавила она со всхлипом.

"Да. Любовь. С киллером. Была", – я приказала себе держаться. У меня еще вся жизнь впереди, чтобы оплакать Кириги и несчастливую судьбу.

– То есть, ты не знаешь, что это была за флешка, и кем ты должна была встретиться…

– Шеф сказал, что меня узнают. Я танцевала, веселилась, знакомилась со всем, кто ко мне подходил, но ни один из них ничего не передал.

– Понятно.

– Ничего тебе непонятно! Шеф меня чуть не убил! И ты меня начала расспрашивать… – теперь уже у нее самая настоящая истерика. – Я не знала, кому что врать! Не могла же сказать правду, но никогда бы не желала тебе плохого! Когда тебя уводили, я думала, что…

– Я знаю, – ответила я спокойно.

– Ты должна меня ненавидеть, – вдруг сказала она. – А для меня это самое страшное.

Я молчала, а она плакала. На такое тяжело что-то ответить, а она рассказала все, что могла. Наконец, я решилась:

– Аль, я люблю тебя. Не идеальную личность, а со всеми недостатками. Они для меня дороже, чем добродетели других. Ты ошиблась, но и я тоже. Я же не сказала тебе ни о флешке, ни о том, что меня преследует мафия. Мы обе хороши, – мне нужно самой признать эту правду. Не пойди я ее искать – ничего бы не случилось бы! Или произошло?..

– Но ты меня уберегала, а я бросила тебя в самое пекло! – возразила она.

– Ты сама знаешь, что это не правда. Просто иногда, мы ведем себя, как дуры, – усмехнулась я без тепла.

– Ты смеешься, – удивилась она, когда я издавала забытый звук.

– Не плакать же, – я уже хохотала по-настоящему. Лить слезы, самое то, но я не хотела рыдать всю жизнь. Моим родителям не нужна тень человека, как и друзьям. Впервые за несколько дней без Кириги, поняла, что хочу жить! Дальше и больше! Несмотря ни на что!!! Я даже решилась на шутку: – С нашим счастьем удивительно, что мы не устроили государственный переворот!

– Еще не вечер, – напомнила она, и я заключила ее в крепкие объятья.

– Возвращайся в Киев, – напомнила я и нежно поцеловала ее щеку, дав те самые деньги, которые украла у Кириги.

– А ты? – удивилась она.

– А я в отпуск! – я попробовала сказать это весело. Похоже, обмануть Алинку удалось. Я не пригласила ее ехать с нами, сознавая, что мне нужно время, чтобы все переосмыслить.

Я выходила пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. "Мне нужно это пережить". Я понимала, что все вернется на круги своя. Время лечит, или, по крайней мере, очень хочется в это верить.

Шастик и Маришка стояли возле машины:

– Ну что? – спросила девушка.

– Мы поговорили, – ответила я, опустившись на заднее сиденье.

Брат и сестра сели в машину, завелся мотор. Я подняла глаза на опустившуюся рядом девушку и разрыдалась, уткнувшись лицом в ее колени. Я знала, что эти двое, возможно, единственные, кому я могу ничего не объяснять. Ласковая рука гладила волосы, пока я оплакивала настоящую дружбу, потерянную любовь и сломанную судьбу. Когда-нибудь я смогу жить, как раньше, но не сегодня…

Следующий пункт назначения – работа. Слезы высохли, а одним легким прикосновением Маришки лицо приобрело вполне здоровый вид. Я обещала держаться, хотя сил плакать уже не осталось. Просто выдержать, ведь дальше будет еще сложнее. Нужно учиться жить с этой болью, ведь нужно будет встречаться с родителями, а перед ними ни в коем случае нельзя показывать горе.

Решение пришло само собой. Вернее, дальнейший труд на благо редакции, которая тебя не ценит, казался просто абсурдным. Чем буду заниматься дальше – не имела ни малейшего понятия.

И тут размышления нарушил окрик:

– Женька! – воскликнула Оля. – Ты где пропала?!?

Я повернулась к любимому редактору и улыбнулась:

– Неразрешимые семейные проблемы. А ты как?

– Ты же знаешь, как мы живем. От одного громкого убийства до другого. Вон последняя новость – в лесу нашли три трупа.

– И что? – удивилась я. Ведь их должно быть четыре! Неужели Форесты похоронили его? Руки мелко затряслись.

– Было бы ничего, но мужчины – китайцы, а убили их мечами, представляешь?

Я вспомнила окровавленный меч, торчащий из груди Ли:

– Нет… Такого представить не могу.

– Вот и я не могу! Средневековье какое-то! Одному отрубили голову, второму тоже и при этом отхватили руку, а третьего проткнули насквозь!

Как умер последний, я знала и без нее. А вот то, что Кириги обезглавил остальных, для меня оказалось новостью.

– Ничего себе… – прошептала я.

Тут меня опять отвлекли. На этот раз Денис, редактор финансового отдела:

– Женя! Привет. Я тут поговорил с главным редактором о тебе и о теме отмывания денег, да и вообще финансовых преступлений и мы сошлись на том, что должны об этом писать. И поручить это дело тебе!

– Что? – удивилась я. – Я же ассистент ассистента! Я не редактор!

– Так станешь! – уверенно ответил тот. – Ты разбираешься в предмете, а это важнее, чем формальности. А чего не знаешь – тем мы тебе всем поможем. Сначала будешь младшим редактором, а поднатореешь, так будешь вести колонку!

– Как-то это все фантастически выглядит, – ответила я недоверчиво.

– Нормально это выглядит. Ты же знаешь, что я давно горел этой идеей. Рассказал о ней главреду, а он тоже не дурак. Только заняться темой постоянно некогда. Вот я о тебе и подумал, – уверенно сказал он. – Я уже почти все уладил.

Интересно, что скажет триада, если я начну писать об отмывании денег… Плевать!

– Это тебе, – сказала я и всунула ему в руку флешку со статьей.

– Что это?

– Проба пера про отмывание денег. Посмотри, покажи главреду. Если это то, что нужно…

Я подумаю.

– Вот это разговор! – согласился Денис, а Оля погладила меня по спине. Ее взгляд говорил: "Молодец, Женька!" А вот я в этом была не уверенна.

– Ладно, – сказала я, и развернулась в сторону рабочего места, и чуть не наткнулась на застывшую Яну. На ее личике застыла недовольная гримаса. Наверное, услышала, что у меня тоже все прекрасно, вот и жжет зависть, бедняжку. Странно, что раньше я этого за ней не замечала. Но былые обиды сошли на нет. Я просто смотрела на человека, которого когда-то считала другом. Может и не до конца, но не хотелось верить, что человек с которым ты общаешься ежедневно, доверяешь секреты и ходишь на обед может быть исподтишка. Оказывается, может и будет!

Девушка явно шокирована происходящим. Ей ведь никто не обещал личную колонку! А мне даже никого не нужно обманывать, обходить, зато я получила то, о чем она может только мечтать. Просто, такого в жизни не бывает, чтобы желанное исполнялось само, словно снег, падало на голову. Каждый хочет место под солнцем. Все жаждут выжить. Некоторые – за счет других. Больно, когда эти люди именуют себя друзьями, а предают без малейшего зазрения совести.

Но, правда и в другом, я не собираюсь нести ее грех и подлость через всю жизнь. Слишком много чести! Простить и забыть!

– Привет, – поздоровалась я с улыбкой. – Освоилась на новом месте?

– Да, – ответила та.

– Вот и хорошо, – искренне сказала я, уверенная, что это последние слова, обращенные к ней. Простить, забыть и не вспоминать, словно этого и не было!

Яна и Алина. Две девушки, которых я называла подругами. Обе меня предали, чтобы взобраться по карьерной лестнице. Но вот с одной совершенно не хочется общаться, хотя ее грех только в конкуренции, а вторую я не перестану любить даже после того, как она подвергла опасности мою жизнь.

Слово "друг" слишком упрощенное, чтобы описать отношения между людьми. Может быть, дружбы вообще не существует, а есть только общение, привязанность, родство душ и любовь? Не знаю, но на проверку оказалось именно так.

С Таней и Галей мы поговорили легко. Я пространственно солгала про проблемы в семье и договорилась о новой встрече. Забрала вещи, а к начальству даже не заглянула. Все казалось таким не важным… Я знала, что это ошибка, но по-другому не могла. Не хотела.

Тут я увидела в конце коридора Влада и сразу свернула в один из кабинетов. Даже не знаю, почему я так сделала. Влад – хороший парень, а я неправильная девушка! Вся редакция, включая меня, знает, что я ему нравлюсь, но уже полгода строю из себя непонятно что. Вернее – смываюсь вовремя. До того, как он скажет что-то кроме: "как дела". Нет, чтобы таки пойти на риск и завязать с ним отношения! Тогда бы история никогда не приключилась! Никакой мафии…

Меня передернуло. "Пока рано", – напомнила я себе.

Я выглянула из кабинета. Никого. Обернулась к редактору развлекательной колонки и улыбнулась, извинившись. Мне же еще здесь работать. Может быть.

Выйдя на улицу, обнаружила, что машина Форестов пропала. Я стояла с минуту, оглядываясь, и вдруг поняла, что это знак. Теперь я сама. Они меня поддержали, но настало время учиться жить самой. Я улыбнулась. Они, как всегда правы. Я развернулась, собираясь идти в сторону метро, как вдруг прозвучал сигнал клаксона. В замешательстве обернувшись, я увидела до боли знакомый джип. Я побежала к нему, быстрее ветра, совершенно не контролируя порыв.

Этого не может быть!!!

Но уже через секунду меня заключили в сильные объятья.

– Я знаю, что ты не настоящий, – прошептала я, прижимаясь сильнее к нему. – Но мне все равно!

Очнувшись от дикого счастья, я поняла, что мы уже в машине и я сижу у Кириги на коленях.

– У меня никогда не было галлюцинаций, – сказала я, всматриваясь в дорогое лицо. Он выглядел не так как раньше. Сейчас черные волосы доходили только до середины шеи, глаза карие, а подбородок потерял остроту, но ошибки быть не могло, ведь сердце пело, как никогда.

– И не будет, – заверил он. – Я удивлен, что ты меня узнала.

– Глупый! – сказала я, прижавшись, по сути, к незнакомцу. – Что ты с собой сделал? И как…

– Прости, что пришел за тобой в таком виде, – признался он. – Не было сил ждать ресурсов для перевоплощения.

– Я не понимаю, – пожаловалась я.

– Помнишь, я тебе рассказывал, про Сердце Дракона, который может вернуться даже после смерти?

– Он тебя воскресил? – догадалась я.

– Она, – поправил он. – Кэтрин. Но нет, она не захотела.

– Что?!? – ужаснулась я. – Она могла, но…

– Не злись раньше времени, – в точности угадав мои чувства, ответил он. – По ту сторону жизни я понял ее замысел. Она захотела, чтобы я сам смог себя воскрешать, ведь теперь я ответственен за две жизни. Видимо, ты ей понравилась и она приняла сложное решение – дать мне время вернуться самому, хоть она знала, что ты будешь страдать. Она хотела сделать меня сильнее ради тебя.

Я вспомнила прошлые дни, словно кошмарный сон.

– Я виноват, – признался он. – Сначала я ждал, что она вернется и воскресит меня. Потом понял, что этого не будет, и стал пробовать сам. Но к тому времени, несмотря на мороз, собственное тело пришло в негодность. Пришлось искать другие пути. Это, – он окинул себя взглядом. – Лучшее, что получилось на данный момент.

– Но ты похож на себя. Немного.

– Я такой от природы, – засмеялся он. – Это то тело, которое я знаю лучше того, которое знакомо тебе. Дай мне время, и я восстановлю утраченное.

– Мне ты и так нравишься! Живой!

– Девочка моя, – улыбнулся он и нежно поцеловал. – Как я скучал за тобой!

– Я тоже… Ты не представляешь, как это! Я думала, что все!..

– Не все! И никогда не будет все! Теперь – точно!

И тут я вспомнила:

– А Морган что сказала?

– Морган тоже Сердце Дракона, как и я с недавних пор, но она не может возвращать других людей. Только себя. А вот Кэтрин – мастер на все руки. У нее просчетов не бывает.

– Просчетов?

– Как у меня с этим телом. А Морган так вообще не смогла бы найти мою душу, – сказал он. – Поэтому я и боялся отойти от места смерти. Шастик, негодник, спрятал тело, но это не помогло. Я не успел. Морган в свое время вообще не понадобилось тело, ведь она годами готовилась к ритуалу возвращения, а я – нет. Мне казалось, вся эта сила – блажь. Меня никто не мог убить, без моей воли, а умирать я не собирался. Зачем готовиться? Вернулся только потому, что этого сильно хотел.

– Ты не представляешь как это… – сказала я, вспомнив кровавую сцену. – Я словно сама умерла.

– Девочка, так больше не будет никогда! Мне самому было не сладко. Когда видел, как Ли… это словно побывать в аду. Я проклинал Кэтрин, которая наблюдала за этим, пытался вернуться, но ничего не получалось. Нужна медитация, а когда я видел этот ужас, гармония для меня оказалась невозможна. Я хотел крови врагов, и не понимал, что только спокойствием я добуду желаемое.

– Но Морган…

– А что Морган? – удивился он. – Кстати, она поражена тем, как ты провела ее сигаретой. Маришка и Шастик тоже сетуют на свою глупость. А вот Кэтрин этим не обманешь. Она тебя сразу узнала.

– Как? – спросила я. Раньше я об этом не задумывалась. – Мы ведь не были незнакомы.

– По запаху.

– От меня что… пахнет?

– Да, – сказал он весело, а потом зарылся носом в волосы: – Мной.

Мне стало стыдно.

– Она узнала о нашей близости по запаху и сказала Морган?

– Она всем это сказала.

– И ты теперь зол на нее?

– Она спасла тебя от Ли, и заставила меня подняться на ступень выше в мастерстве. Мне не за что на нее злиться.

– Но она поставила крест на ваших с Морган отношениях. И именно поэтому ты сейчас здесь, а не с ней.

– А с этого места поподробней, – удивленным голосом сказал Кириги.

– Ты любишь ее, – сказала я, слова отозвались болью в сердце. Я сумасшедшая! Вместо того, чтобы привязать его к себе, раскрываю все тайны раненного сердца: – Ты назвал ее второй половинкой. Мужчины такими словами не разбрасываются. Ты хранишь портрет, словно реликвию. Мы переспали, а Кэтрин все ей рассказала. Все мои труды насмарку…

– Джен… – нежно сказал он, а я рявкнула на него:

– Ты сам спросил! Так теперь слушай!!!

Он взял мою руку и поцеловал пальцы, сказав:

– Я слушаю.

– Я не удержалась и посмотрела через видеокамеру, кто к тебе пришел, а это она… вы обнимались, словно любимые после долгой разлуки… – я опять сглотнула ком, а он открыл рот, что бы что-то сказать, но я его оборвала: – Слушай, черт тебя дери! – меня задушили рыдания, а он молчал, подтянув к себе, сильные руки гладили спину успокаивающими движениями. – Я подумала, что она, наконец, пришла к тебе, чтобы… чтобы сказать, какой она была глупой и что хочет быть только с тобой… а тут я… мне показалось, что это неправильно, если она застанет меня в твоей постели, ведь тогда она не простит… а мы занимались на постели люб… сексом… не годиться… любить свою вторую половинку на грязных простынях…

– Грязных?!? – возглас негодования прорвал тишину и мою муку, а он извинился: – Прости.

– Я поменяла простыни, – меня крепче обняли. – Я хотела сделать так, словно меня и не было там никогда. Чемодан спрятала… я еще подумала, что выбросишь при случае… – объятья стали теснее. – А потом… потом я пыталась не шуметь, ведь она тоже небожитель – услышала бы… а ты дверь открыл… – я впервые с начала разговора подняла глаза. Он смотрел с ужасом, но я все равно продолжила: – А я поняла, что для меня.

– Что значит "для тебя"? – снова не выдержал он.

– Что ты хотел, чтобы я ушла и оставила вас вдвоем, – пояснила я.

Его глаза вглядывались в мое лицо, ища ответы, но не находили, а если и случалось, то в глазах сквозила боль:

– Если все так, как ты говоришь, – я впервые слышала, чтобы его голос дрожал. – То ответь на вопрос: Почему ты не устроила скандал и не хлопнула той же самой дверью?

– Как я могла?!? Ты же ее любишь!!! – возмутилась я.

– Даже если бы так и было, то ты то тут при чем? – тихим, разъяренный голосом спросил мужчина.

Мне от его слов стало больно. Он прав – я не причем.

– А я тебя люблю, – чуть слышно призналась я. – И хочу, чтобы ты был счастлив. Если для этого нужно наступить себе на горло, поменять простыни и постелить новые для твоего счастья с другой женщиной, то я это сделаю. Вернее сделала. Вот такая вот правда.

Он молчал, глаза вглядывались в саму душу, а поглаживающие руки замерли:

– Давай-ка, я тебе расскажу кое-что. Я действительно долгое время любил Морган, но это было давно. Мы с ней как черное и белое, как половинки одного целого, и именно поэтому так хорошо друг друга понимаем, именно поэтому мне было так легко полюбить ее, но когда она стала Сердцем Дракона, когда нашла собственную гармонию, также легко ее разлюбил. Она действительно часть моей жизни и я ее люблю, но как родного человека, а не как женщину, с которой хотел бы создать семью. Когда увидел ее портрет в твоих руках, мне было неприятно не то, что ты на него смотришь. Мне было неприятно вспоминать, что я любил гармонию и вражду, которая ее порождала, а не женщину. Если бы все было так, как ты думаешь, неужели бы я прятал ее изображение в темный угол? Я бы повесил портрет на самом видном месте! – он погладил мои волосы. – А ты… с первого взгляда, ты изменила мою жизнь. Словно маленький, но желанный паразит, заразила меня любовью к себе. Я предполагаю одно… а ты ошарашиваешь – либо бутылкой по голове, либо поцелуем, либо бегством. Я никогда не знаю, чего ждать, – он усмехнулся. – А еще я с тобой счастлив. По-настоящему и не могу этого объяснить. Могу рассказать, как устроен мир, и как изменить его под себя, но не чудо твоего существования! – он нежно поцеловал меня в губы и усмехнулся: – Морган первая догадалась, что к чему, поэтому и приехала. Она с тобой хотела познакомится! А дверь я не закрыл, чтобы выпроводить ее поскорее. Вы с ней похожи только в одном – обе любопытные.

– Но она такая красивая!!!

– Возможно, но мне нравишься ты. Небожитель не смотрит на внешность, потому что легко может ее изменить, – карие глаза вдруг позеленели. – Вот так вот. Взять хотя бы Маришку – она от природы рыжая со светло-голубыми глазами и россыпью веснушек.

– Не может быть! – я вспомнила синеглазую блондинку с идеальной кожей.

– А я… сама видишь.

– Мне ты и так нравишься, – напомнила я.

Он проигнорировал мои слова, но я знала, что он должен вернуть внешность – для защиты.

– Видишь, у меня шрама не щеке почти нет.

Я тоже поразилась перемене.

– Его когда-то оставила Морган, а именно при первой встрече, – усмехнулся он. – В этом и разница между вами.

– Как это? Тем, что я не расквасила тебе лицо?!?

– Ты меня вообще убила!!! – взорвался смехом он.

Я растерялась.

– Всю жизнь буду видеть эту картину перед глазами, – понуро ответила я.

– Я не про Ли, – засмеялся он. – Я про то, как ты в меня выстрелила!

– Но ты же не пострадал! Это царапина! Ты так говорил!!! – в ужасе воскликнула я.

– Прошла по сердцу! Не был бы я небожителем, мотала бы срок, милая, – он сказал это на зековском жаргоне, а я рассмеялась.

– Не говори так, – сказала я и положила голову на плечо.

– В том-то и главная разница между вами: она оставила шрам на щеке, а ты… – он взял мою руку и приложил к груди, где слышались уверенные удары. – А ты – на сердце, – он поправил мою прядку, а мне не хотелось думать, какое воронье гнездо у меня на голове. – Уж слишком пригожей она казалась кандидатурой. А в тебе я люблю не качества, а тебя саму. За нее я тоже умер, но то было скорее бегство от себя. Надоело жить и самопожертвование казалось неплохим выходом… – сказал он задумчиво, а потом всмотрелся в мои глаза, от чего я задрожала всем телом, но меня тут же крепче обняли: – За нее я умер, а если точнее – сдался, а для тебя буду бороться.

Посмотрев в глаза смерти, тяжело остаться такой же. Человек меняется необратимо, навечно. Вся система ценностей делает крутой поворот на сто восемьдесят градусов. То, что казалось основополагающим и важным, теперь не имеет совершенно никакого значения, а то, что ты имел в избытке, воспринимается как дар богов.