Волчье правило

Текст добавлен: 4 октября 2016, 04:12

Текст книги "Волчье правило"

Автор книги: Олекса Белобров

Жанр:

Боевики

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Назад к карточке книги

Олекса Белобров
Волчье правило

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Он сказал себе «Фас!»

Мне кажется, хорошую книгу от плохой всегда легко отличить. Когда ты читаешь хорошую, в твоем воображении, как на экране кинотеатра, разворачивается кинолента образов. Ты не читаешь книгу – ты ее видишь. А когда, кроме букв, ты не видишь ничего, книгу хочется отложить в сторону. В чем же секрет? «В сюжете», – возможно, скажете вы. Не буду с вами спорить, но добавлю от себя – в деталях.

У каждого, кто хотя бы раз побывал в Афганистане, была своя первая встреча с этой страной. Лучший, на мой взгляд, эпизод в знаменитом фильме «Девятая рота» – это момент, когда открывающаяся рампа военно-транспортного самолета запускает утреннее солнце внутрь и оно будит солдат, прибывших на войну. Первое, что они видят, это Ми-24, зависший над «взлеткой». Первое, что слышат – призыв муэдзина «Аллах акбар!». Господь велик!

В этой книге, правда, рампа на аэродроме открывается куда проще. Тем более что, положа руку на сердце, в советское время ни в Кабуле, ни тем более в Баграме на аэродромах нельзя было так просто услышать муэдзина. Слишком далеко авиабазы находились от мечетей. Да и вообще эта книга – скорее литературный антипод «Девятой роты». Казалось бы, очень похожа на сюжет блокбастера ситуация, в которой оказались герои «Волчьего правила». Но Хантер, Пол-Пот, Логин, Спец – это люди, которые живут и умирают не под фонограмму, а под звуки настоящей войны. Вот она, лязгая порванными гусеницами БМП, крича команды вперемежку с матом, стреляя в слепую ночь из гранатометов АГС-17, смотрит на вас. Звуки войны. И запахи. И слова. Все это есть уже на первой странице романа, который вы сейчас откроете – и сразу же попадете на войну. Она была тяжелой и несправедливой. Советский Союз всей своей военной мощью влез в страну, которая и так давно воевала сама с собой. Советские маршалы собирались, игнорируя негативный опыт Александра Македонского и британских военачальников, победить Афганистан. А может, нужно было, как в анекдоте, который мне рассказал сотрудник американской разведки, попробовать взять его в аренду? Янки, кажется, именно так и поступают.

Кстати, о шутках и анекдотах. Их тут предостаточно. Они такие же настоящие, «афганские», как и все остальное в этой книге. А в любой шутке, конечно, есть лишь доля шутки. Баба-Яга, которая в Афганистане превращалась в Василису Прекрасную, – это из анекдота о неустроенных женщинах, отправлявшихся в Афганистан на поиски своей судьбы. Но разве с мужчинами дело обстояло иначе? Разве это неправда, что тысячи офицеров и прапорщиков предпочитали тянуть свои афганские сроки дальше, потому что там, «за речкой», они, теряя товарищей, сумели найти себя?

Многие оказались в Афганистане не по своей воле. Отправка туда солдат и офицеров в качестве наказания или вместо тех, кто, пользуясь связями, отсиживался «в тылу», – и такая практика существовала в Советской Армии. Об этом вы тоже прочитаете в книге. Но, правду следует признать, именно этот контингент «афганцев» и дал несуществующей уже стране огромное количество героев и просто достойных людей. Когда я встречаюсь с ними (жаль, что это бывает редко!) и мы ведем разговоры о войне, я подмечаю, что они всегда или почти всегда уважительно говорят о своих противниках. Это же подкупает и в романе – точность. Уважительная точность в описании действий моджахедов против Советской Армии. Причем такая, что, будь на месте читателя какой-нибудь советский военный цензор, то он непременно искромсал бы целые главы романа. Но нет уже военных цензоров. А в Интернете, при желании, можно найти все, что угодно, даже инструкцию по изготовлению мин.

Впрочем, такое «чтиво» имеет ценность для особой категории читателей. И вряд ли – художественную. Хотя главный герой, Хантер, Саша Петренко, наверное, читал бы его с удовольствием.

Хочу раскрыть одну из тайн автора. Когда я читал этот роман, как говорится, в виде рукописи, он назывался «Фас!». Этим словом Хантер заводил себя, заставляя действовать. В общем, «поднимал в атаку», как сказал бы он сам. У каждого на войне есть такое особое слово. Не «Ура!», не «Вперед!», а нечто очень личное. Неуставное. Жесткая команда самому себе. Произнося «Фас!», Петренко уже не мог повернуть назад. «Фас!» – и невозможно ничего изменить.

Еще одна тайна автора, которую я хотел бы узнать: какое заветное слово использует сам Олекса Белобров? Наверняка оно спрятано где-то между строк этой книги…

Андрей Цаплиенко, журналист

Часть первая
По команде «Фас!»

Боестолкновение

– Да, сержант, заехали, блин, почти в Пакистан… – присвистнул Хантер, обращаясь к заместителю командира первого взвода. – Приперлись черт знает куда…

Спуск прошел без эксцессов – саперы выковыряли одинокую «итальянку». А вот внизу их ожидало сущее саперное минное бедствие. Псы бесновались, выли, как за покойником, и беспомощно крутились на месте, заглядывая в глаза своим вожатым.

Хантер, соскочив с брони, подбежал к саперам.

– Что произошло? – спросил у лейтенанта-«крота», стоявшего на колене, ковыряясь в земле.

– Вот сюрприз так сюрприз… – Тот нервно мял пальцами горстку пыли.

– Что это? – не въехал с первого раза Хантер.

– А ты понюхай, – предложил «крот». Хантер принюхался: от грунта несло химией.

– Что это за хренобень такая? – удивился он.

– Новое слово в борьбе минера с сапером, – послышалось сзади – то приблизился старший от саперов, старший лейтенант Ерофеев. – «Духи» раскидали тротил, перемолотый на мясорубке, по всей площади этого плацдарма. – Он окинул рукою вокруг.

– И потому собаки так себя ведут? – спросил Хантер.

– Да. – Старший лейтенант Ерофеев в сердцах выматерился в адрес моджахедов и всей их родни до десятого колена. – Псы ничем помочь не могут, теперь один выход – тралить вручную, с помощью щупов и миноискателей.

Саперы продолжили работу – выстроились полукругом и потихоньку двинулись вперед, приступив к смертельно опасному поиску. И двигались со скоростью дряхленькой бабульки. Прошли всего-то метров двадцать пять, а выкатили и обезвредили девять мин!

Дальше – больше: мины были на каждом шагу! Движение колонны остановилось. Все внимание сосредоточилось сугубо на борьбе с минами – самой реальной на данный момент опасностью, которая угрожала здесь и сейчас. Мулла Сайфуль все правильно рассчитал. Момент для нападения был выбран очень удачно.

Среди гула двигателей и взрывов обезвреживаемых мин как-то тихо, почти по-домашнему крякнул выстрел из «бура» [1]1
Английская винтовка Ли-Энфильд образца 1895 года, калибр 7,71 мм. Название «бур» связано, скорее всего, с тем, что данное оружие активно использовалось в период англо-бурских войн. ( Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.)

[Закрыть]. Он был точным: лейтенант – командир саперного взвода – получил пулю в грудные пластины бронежилета.

Долбануло так, что мама не горюй – взводного откинуло метра на два, он сучил ногами, лежа навзничь, хрипя что-то неразборчивое. Саперы отреагировали моментально – попадали, отстреливаясь. Двое бросились ко взводному, волоком потащили к бэтээру [2]2
БТР – советский бронетранспортер, боевая колесная плавающая бронемашина, предназначенная для транспортировки личного состава мотострелковых подразделений и их огневой поддержки. В Афганской войне (1979–1989) успели повоевать три модификации – БТР-60, БТР-70 и БТР-80. Афганские силовые структуры использовали более «древние» машины советского производства – БТР-40 и БТР-152.

[Закрыть]. Остальные отползали под защиту брони, не прекращая стрельбы. Собаки тоже ползли, почти сливаясь с землей. Было заметно – такое уже случалось в саперной жизни, – что все делалось быстро и со знанием дела. Стрелок саперного БТР повернул башню и влупил дуплетом по дувалу, откуда напаскудил вражий снайпер.

– Земля!!! Веер!!! – заорал Петренко изо всех сил. Десантники посыпались с брони.

– Лесник, я Хантер, прием! – обратился старлей в эфир, прячась в люк.

– Шлюхаю! – ответил эфир незнакомым металлическим голосом с каким-то непонятным акцентом.

– Лесник, прием! – повторил старлей.

– Слушаю тебя, Хантер! – В конце концов радио заговорило нужным голосом.

– Что-то ты мне отвечал как-то не так… – обеспокоился Петренко.

– Так Пакистан же рядом! – напомнил командир. – Будь внимателен, не реагируй на чужие команды. Смотрю – у тебя война началась?

– Да! – нервно доложил замполит. – Есть «трехсотый» [3]3
Груз 300 – военный термин, обозначающий транспортировку раненого солдата, вывозимого из мест боевых действий. Название вошло в обиход после войны в Афганистане. При перевозке раненого заполнялась форма документа № 300 (типовой бланк).

[Закрыть], из «кротов». Что я должен делать?

– Прежде всего – успокойся! – Ротный демонстрировал олимпийское спокойствие. – Разворачивайся боевым порядком, людей держи под защитой брони, бей по кишлаку со всего, что есть, уничтожай огневые точки муллы. Раненого эвакуируй. К кишлаку близко не приближайся, чтобы напрасно не положить людей и не попалить технику. Как понял, Хантер?

– Понял тебя, выполняю! – немного успокоившись, заверил заместитель.

– Добро, конец связи! – Радио клацнуло, ротный исчез из эфира.

Александр быстро продублировал команды. Бээмпэшки, стреляя из пушек и пулеметов, перестраивались в боевую линию. БМП [4]4
Боевая машина пехоты – советская серийная боевая плавающая гусеничная машина, предназначенная для транспортировки личного состава к переднему краю, повышения его мобильности, вооруженности и защищенности на поле боя.

[Закрыть]второго взвода отстала, выполняя маневр. Бойцы то ли не расслышали команды на спешивание, то ли замешкались с ее выполнением. Из-за дувала вспыхнула реактивная струя базуки – граната полетела в бронированный лоб, попав прямо в двигатель.

Боевая машина, как боксер, которого отправили в нокдаун, резко остановилась, клюнула носом и замерла. Бойцов скинуло на землю, кое-кто соскочил сам. Из открытых люков стремглав выпрыгнули трое – командир, наводчик и механик-водитель; потом из люков потянуло то ли каким-то белым дымком, то ли пылью.

– Слава Богу, живы! – обрадовался Александр, соскакивая на землю. – Болгарин, за мной! – на ходу скомандовал радисту.

Перебежками рванули к подбитой БМП. Рвала уши бешеная канонада, пыль стояла столбом. Подскочив к подбитой броне, Хантер увидел на земле двух раненых бойцов.

Это были Ишкембаев, довольно неплохой снайпер второго взвода, по прозвищу Соколиный Глаз, и рядовой Васюкин, он же Гама. Обоих посекло осколками гранаты. Васюкина, раненного в руки и ноги, бинтовал Ара, разрезав ножом его берцы, а вот Соколиному Глазу, раненному в голову, первую медпомощь оказывал старший лейтенант Денисенко, он же Дыня. Гама был бледен, но держался мужественно, а Ишкембаев, без сознания, похожий на труп, слабо стонал.

– Что здесь, Дыня? Все живы? – спросил замполит, хотя и сам все видел.

– Да живы, мать ихнюю! Вот, б…, решили подъехать к переднему краю на транспорте – так удобнее!.. – психовал старший лейтенант Денисенко.

– Да ладно, потом разберемся, – торопился Петренко. – Ара, берешь бойцов, тянешь наших двух раненых и сапера наверх, к медикам. Потом возвращаетесь сюда. А мы прикроем, понял?

– Понял! – спокойно ответил армянин. Хантер поднял автомат и с колена выпустил полмагазина по высокой чинаре на краю дувала. Он еще не успел понять, куда попал, как проворная фигура в просторных пуштунских одеждах шустро соскочила с нижних ветвей, исчезнув за дувалом. В руках душара [5]5
Душман, «дух», моджахед – боец афганской вооруженной оппозиции.

[Закрыть]держал длинную винтовку.

– Обожди, Хантер! – Дыня спокойно закончил укол промедолом и, закинув автомат за спину, взял в руки снайперку Соколиного Глаза.

– Чего ждать? – не врубился Александр.

– Вон – видишь пулемет в окне, посреди дувала? – Дыня махнул винтовочным стволом на дальний дувал.

Присмотревшись, Хантер заметил – посреди глиняного забора действительно угадывалось некое подобие окна. Оттуда вырывалось пламя, доносился характерный лай крупнокалиберного пулемета ДШК [6]6
Крупнокалиберный (12,7 мм) пулемет Дегтярева-Шпагина.

[Закрыть].

– Вижу пулемет! – подтвердил он.

– Дай по радио наводку «Шилке» [7]7
Зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4 «Шилка» предназначена для поражения низколетящих и наземных целей. В Афгане, исключительно для стрельбы по наземным целям, ее радар был демонтирован, боезапас увеличен. Вооружение состоит из четырехствольной автоматической зенитной пушки калибра 23 мм.

[Закрыть]– пусть заткнет ему глотку, – посоветовал опытный Денисенко. – Пока шайтан-арба [8]8
Здесь: советская зенитная самоходная установка ЗСУ-23-4 «Шилка».

[Закрыть]развернется, мы с тобой попробуем управиться сами!

Схватив гарнитуру радиостанции, Александр передал целеуказание главному «шилкарю», а Дыня тем временем прилег на землю, тщательно прицелившись. Хантер взял автомат на изготовку, нацелившись на вражье окно.

Зычно треснул выстрел СВД [9]9
Снайперская винтовка Драгунова калибра 7,62 мм.

[Закрыть]. Дуплетом отозвалась автоматная очередь. «Шилка» ревела турбиной, как самолет на взлете, доворачивая базой, дабы объект атаки оказался прямо перед ней. Но окно внезапно… исчезло.

– Где оно, мать его…?! – изумился Хантер.

Он, позабыв об опасности, взял в руки бинокль (артиллерийская привычка!) и пристально присмотрелся. Сильная оптика приблизила дувалы – окна там не было, как не было и пулемета!

– Слыхал я про такое, – прокричал Дыня, чтоб Хантер расслышал сквозь стрельбу. – Делают такое окно посреди дувала, из досок и глины, цепляют на веревки, открывают – стреляют, а как их вычисляют, в момент закрывают окно, сменяя позицию. Хитрые, суки…

Не успел взводный закончить фразу о суках, как вражеская пуля попала в приклад винтовки. С запозданием ухо уловило эхо выстрела из «бура». Полетела щепа, от толчка Дыню перекинуло лицом вверх, потом – вниз, разбитое оружие отлетело далеко в сторону.

– Беги, Хантер!!! – закричал взводный, лежа мордой в пыли, раскинув руки, не поднимая головы. – Пускай считают меня убитым! Беги!!!

Петренко подскочил и сделал с места какой-то не человеческий, а заячий скок, единым движением преодолев расстояние, близкое к олимпийскому рекорду. Пульс бился в висках, дыхание перехватило, сердце бешено стучало в груди, словно намереваясь разорвать грудную клетку.

Опасность заостряет все чувства: во время своего олимпийско-заячьего прыгательного рекорда старлей уловил специфический отголосок буровского выстрела, ощутив легкое подергивание где-то в области правого плеча. Приземлившись, услышал автоматную очередь и клацанье пуль по броне БМП – «духи» распознали в нем старшего и прониклись уважением. Александр быстро, как в кино, перекатился под защиту брони подбитой машины.

– Болгарин, ко мне!!! – заорал во всю глотку.

– Что вы кричите, я здесь! – раздался спокойный болгарский голос – вездесущий радиотелефонист оказался рядом, он просто обошел машину с непростреливаемой стороны.

Офицеру стало стыдно за свои децибелы, но он, не подав вида, выхватил у радиста гарнитуру.

– Лесник, прием!!! – понеслось в эфир.

– Слышу тебя, не кричи! – Тот был спокоен как удав. – Что там у тебя?

– Прошу помощи! «Духи» не дают головы поднять, по нам работают снайперы, базуки, ДШК! – Замполит старался копировать своего командира, быть как можно более точным и немногословным. – Дыню снайпер чуть не снял! – нервно сообщил Александр на всякий случай.

– Чуть-чуть не считается. – Даже в такую минуту Лесового не покидало чувства юмора. – Не думай, что сейчас Вселенная вращается вокруг тебя! Подними голову и посмотри на высотку! – трезво посоветовал он.

Петренко удивленно обернулся назад. Картина, открывшаяся ему, впечатляла. На возвышенности техника, практически недосягаемая для большинства противотанковых средств противника, валила со всего, что могло нанести хоть какое-то поражение.

«Ротный знает свое дело, настоящий военспец!» – успокоившись, подумал Хантер, припомнив любимое выражение подполковника Ветлы.

– Лесник, прием! – Он опять вышел на связь, уже более уравновешенно. – Командуй, что нам делать. Прямо в лоб кишлак брать очень рискованно!

– Ты что, фильмов про войну насмотрелся?! – ошалел ротный. – Никаких фронтальных атак! Жди от меня красную ракету в зенит. По ракете – начало артиллерийского налета. Как понял, прием?

– Понял хорошо, – ответил Хантер, довольный, что недолго осталось ползать под пулями, глотая пыль.

– Как только начнет долбить артиллерия, – настойчиво продолжал Лесовой, – берешь все, что у тебя есть, и колонной идете налево, через речку, полями. Окружаете селение полукругом, перекрываете обе дороги, чтобы ни одна живая душа не проскочила – ни в кишлак, ни из него, врубился?

– Не совсем, – ответил Петренко. – А вдруг на мины напоремся?

– Не е… мозги, Хантер! – не выдержал командир роты. – Здесь Восток, где ни один дехканин никогда не заминирует свое поле, понял?

– Так точно! – ответил Петренко, обиженный командирскими матюгами.

– БТР с «кротами» выставишь возле холмов, дабы прикрывали тылы с пакистанской стороны, «Шилку» – на перекрестье дорог, а танк пусть ко мне лезет! – Лесник не среагировал на обиду в голосе заместителя. – К кишлаку близко не приближайся! А где раненые?

– Сейчас к тебе потянут, – ответил Хантер, наблюдая, как Ара с бойцами подготавливают раненых к броску.

– Хорошо, давай. Ара потом вернется к своей машине, – предупредил командир. – У меня к нему особое поручение.

– Есть, – ответил Хантер. – Ара, вперед! – махнул серж ант у.

Небольшой караван с ранеными потянулся на горку. Духовские пулеметчики собрались помешать спасательной экспедиции, однако из этого ничего не вышло – рота немедленно заткнула им глотки. Старший лейтенант Денисенко, который уже отдохнул от войны, повалявшись на горячей афганской земле, вскочил и дикими скачками, петляя, помчался к своей машине.

– Прикройте, мужики!!! – орал на бегу «чудом воскресший» взводный.

Бойцы упорно давили огнем все, что могло шевелиться, и вскоре Дыня пребывал в безопасности.

– А вас-то «душок» напрочь разжаловал! – услышал Петренко возле себя голос радиста – он показывал пальцем на дырку от пули на правом погоне: снайпер изъял верхнюю маленькую звездочку старшего лейтенанта, вырвав с корнем.

– Вот сука! – выругался офицер. – До лейтенанта разжаловал, ни за хер собачий!

– Чуть ниже бы, и… – начал было Диордиев.

– Чуть-чуть сегодня не считается, – замполит применил выражение ротного.

Он посмотрел на стрелки своих «Командирских» – с того момента, как снайперская пуля снесла лейтенанта-сапера, прошло всего… двадцать минут, а ему сдалось – пролетело по меньшей мере часа два-три.

«Чудеса, да и только!» – отметил про себя старлей.

Красной ракеты все не было. Стрельба продолжалась, хотя и без фанатизма – из кишлака доносились одиночные выстрелы, однако серьезное вооружение молчало. Мулла Сайфуль показал было зубы, а затем то ли испугался, то ли что-то задумал и стал выжидать. Без проблем эвакуировав раненых, вернулся Ара с бойцами.

– Что там капитан Лесовой задумал? – поинтересовался старлей у армянина.

– Это он по радио не хотел говорить, – проговорил Ара, переводя дыхание, садясь на корточки. – Когда вы начнете бросок за речку, на границу, я должен остаться здесь, на своей броне. – Он показал автоматным стволом на свою недвижимую машину.

– Зачем? – удивился старлей. – Она ж теперь металлолом, мишень, она ж не двигается!

– Военная хитрость, товарищ старший лейтенант! – с блеском в глазах ответил младший сержант. – «Духи» тоже поставили на ней крест. После вашего отхода начнется вторая серия Марлезонского балета, вот тогда я, по выражению Лесового, сыграю соло для пушки с пулеметом.

– Грамотно, – согласился Петренко. – Видишь тот дувал, погрызенный «Шилкой»? – показал он рукой.

– Вижу, – подтвердил сержант.

– Там где-то окно, из него «духи» при случае высовывают ДШК и лупят по нам, в самый неподходящий момент. – От воспоминаний о недавнем «понижении в звании» старлею вдруг стало не по себе. – Сделай ему кирдык, ладно?

– Сделаю, товарищ старший лейтенант! – пообещал армянин.

– Ну, пусть тебе повезет, сержант! – Хантер похлопал того по плечу, дал знак Болгарину, и они побежали к броне Логина.

По радио Александр отдал приказ – как только артиллерия начнет работать по кишлаку, передовой дозор должен осуществить бросок, форсировать вброд речку, полями обойти кишлак Темаче, заблокировав его со стороны пакистанской границы. Тем временем от Лесника поступило предупреждение.

– Через три минуты – огонь артиллерии! Хантер встал на ноги, приложил бинокль к глазам, повел прибором вправо от высотки, где находился ротный со всем разнородным войском. Закончилась высотка, и сквозь горячие воздушные восходящие потоки он увидел дивизион 122-миллимитровых «Гвоздик». Выстроившись боевым порядком, уперев жерла гаубиц ввысь, мощное артиллерийское подразделение ожидало команды на открытие огня. Как бывший артиллерист, Хантер обратил внимание на тугие шлейфы дизельных выхлопов. Это означало, что стрельба вот-вот начнется.

– Сейчас начнут! – предупредил Петренко подчиненных и быстро повторил задачу: кто, куда, в каком порядке выдвигается, где занимает позиции по прибытии на место. – Вопросы есть?

– Есть существенное замечание. – В эфире появился Денисенко. – Личному составу передвигаться на броне, в пределах досягаемости ДШК и противотанковых средств противника, довольно рискованно. Поэтому предлагаю следующее. – Дыня тактично не упрекнул замполита в отсутствии боевого опыта. – Техника направляется колонной согласно твоего, Хантер, приказа, а вот личный состав – передвигается пешим порядком, то есть каждое отделение бежит слева от брони, под ее прикрытием и защитой.

На том и порешили. С высотки донесся негромкий выстрел. Вверх неторопливо взлетела красная ракета. В ответ в воздухе заревело-загрохотало так, словно оттуда к земле на бешеной скорости приближался товарный порожняк. Снаряды еще летели, когда послышался далекий удар, схожий с раскатом грома, – это был залп восемнадцати орудий. И вот на кишлак свалились снаряды. Взрывы фугасов срезали деревья, как лезвием, подкидывали их кверху, разваливали убогое жилье неприветливых дехкан. На десантное счастье, ни один снаряд не отклонился от своей траектории, ни один осколок не долетел до них – на этот раз бог войны был точным.

– Время! – решил Александр. – Все ко мне! – пронеслась эфиром команда.

Снаряды долбили недалекий кишлак. Танк Т-62, развернув башню назад, рванул на горку. Бронетехника стягивалась в колонну, подставляя противнику правые борта. Саперы с псами укрылись за своей броней, десантники – за своими БМП. Дыня мелькал среди подчиненных, его долгоногая фигура была заметна рядом с замыкающей машиной. Увидев Петренко в шлемофоне, сидевшего в башенке, Денисенко выбросил кверху левую руку, мол, все нормально, готов к движению. Арутюнян по прозвищу Ара одиноко курил сигарету, присев возле открытой бронированной дверцы десантного отсека поврежденной БМП.

Назад к карточке книги "Волчье правило"