355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Олег Куц » Азовское осадное сидение 1641 года (Оборона донскими казаками крепости Азов) » Текст книги (страница 5)
Азовское осадное сидение 1641 года (Оборона донскими казаками крепости Азов)
  • Текст добавлен: 21 февраля 2018, 10:00

Текст книги "Азовское осадное сидение 1641 года (Оборона донскими казаками крепости Азов)"


Автор книги: Олег Куц


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Такого поворота событий турецкая сторона, безусловно, не ожидала. Далее видим, пожалуй, одно из наиболее интересных мест в записках Э. Челеби. Итак, пока дела шли подобным образом, в окопах турецкой стороны «зрело недовольство». На мусульманских газиев «напал страх, и они говорили: “Разве можно вести войну таким позорным способом?” Возникли многочисленные слухи, будто московский король идет с двухсоттысячным войском. Люди лишились рассудка…»[179]179
  Там же. С. 32.


[Закрыть]
. Любопытно, что все это говорит автор, для которого турецкие воины – «знаменитые победоносные войска», слуги Аллаха, а казаки – «презренные кяфиры». И чтобы он написал эти строки, казакам действительно нужно было посеять очень сильный страх и замешательство среди турок.

Одновременно с ропотом в рядах турецких воинов начались разногласия и среди верхушки турецко-татарского войска, в связи с чем от рассказа Эвлии ненадолго обратимся к русским источникам. Как показывали вернувшиеся 17 сентября в Астрахань с Дона (из казачьего городка Курман Яр) астраханские татары (Мулкоман Самаров с товарищами), многие из крымских и ногайских татар из-под Азова пошли в Крым, так как у них иссякли запасы продовольствия. При этом в руководстве турецко-татарской армии возникло следующее разногласие. Крымский хан упрекал турецких пашей в том, что они, так долго осаждая крепость, не сумели захватить ее, и отказывался далее стоять под Азовом, жалуясь на отъезд своих людей. Турецкие паши в свою очередь отказывались снять осаду без указа султана, повеление которого на этот счет должно было вскоре прибыть[180]180
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 103–104.


[Закрыть]
. Данные сведения сообщил во время допроса крымский татарин, захваченный казаками 2 сентября 1641 г. во время боя с татарами под Черкасским городком. Таким образом, упомянутые известия приходятся примерно на конец августа (или, по крайней мере, на время не позднее 2 сентября).

Малое турецкое укрепление (из указ книги X. Йылдыза). С подобными сооружениями, возможно, пришлось иметь дело казакам под Азовом во время вылазок.

В документе сообщается также о прекращении в это время под Азовом военных действий с турецкой стороны. Так, те же татары М. Самаров с товарищами, отбыв с Дона в начале сентября, сообщали, что казаки из Азова отправили посланцев в казачьи городки по Дону с известием, «что они, азовские казаки, турских и крымских людей в подкопех (подкопах. – О. К.), и на приступех, и на выласках побили многих людей», в связи с чем «турские люди после того к ним не приступают». «Азовские» казаки просили также казаков из городков прийти к ним в Азов «для славы», хотя бы и в небольшом числе. Просьба «азовских сидельцев» была выполнена – из донских городков собралось «человек з двести и болши» казаков, которые на стругах ночью прошли в Азов[181]181
  Там же.


[Закрыть]
.

Таким образом, к концу августа в военных действиях наступает затишье, которое, возможно, прерывалось казачьими вылазками против турок через подземные ходы, как об этом сообщал русским посланникам И. Острикову и А. Юдину в ногайских улусах татарин Оллак. Турки к этому времени были сломлены морально, казаки же предпринимают действия, подчеркивающие их боеспособность. Демонстрацией последней («для славы») и объяснялась, в частности, необходимость прибытия в Азов подкрепления из городков. Очень важно имеющееся в документе упоминание, что на конец августа 1641 г. подмога к туркам из Стамбула (включая указ султана о продолжении осады) еще не пришла.

Касательно казачьих подземных ходов имеются также следующие сведения. 15 сентября 1641 г. гонцам Б. Лыкову и А. Букалову некий Дмитрий – «приказной человек молдавского воеводы Василья» – сообщил в Стамбуле такое известие. Согласно отписке к турецкому великому визирю упомянутого молдавского воеводы, к туркам примерно в конце августа «передался де из Азова казак и обусурманился», то есть принял мусульманскую веру. При этом упомянутый казак сообщил осаждающим, что «казаки в трех местех под турские таборы подкопы подвели, толко де неведомо чего ждут, тех подкопов не зажигают». В результате турки один из этих подкопов нашли – он был «порозжон; без пороху», но два других осаждающим обнаружить не удалось, в результате чего они, «тех (ненайденных. – О. К.) подкопов устрашась, от тех мест отошли версты с три и болши». Интересно, что этот же «перемётчик» туркам «сказывал, что царь московской присылал в Азов деньги, и порох, и всякой запас (продовольствие. – О. К.)»; одновременно русские гонцы узнали, что из полутора тысяч «мутьянских и молдавских людей», бывших с турками во время осады, «прибрело» обратно едва со 100 человек, да и те все ранены и больны[182]182
  Там же. Ф. 89. Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1640 г. № 1. Л. 145–146.


[Закрыть]
.

Вернемся, однако, к рассказу Э. Челеби. Вызывает интерес описание турецким автором обстрелов крепости и ответные действия казаков. Последние на ураганный огонь отвечали тем, что за ночь укрепляли разрушенные места. При этом, как уже говорилось, в ход шло все – капканы, щиты, заостренные колья, земляные укрепления. Таким образом, видим здесь метод, который применялся казаками при удержании разрушенных стен и восстановлении линии обороны. Насколько можно судить со слов Эвлии, турки совершенно не ожидали такого поворота событий. Точно так же неожиданной для турок была, по-видимому, и ответная мера казаков на разрушение турками крепостных укреплений в целом. Сообщение турецкого автора согласуется здесь с русскими источниками в том, что казаки создали в Азове земляные укрепления. Далее Эвлия в двух словах сообщает о подкопной войне, которая, согласно его рассказу, разыгрывается уже после того, как казаки «зарылись в землю». И первенство в этой войне турецкий автор отдает казакам. В частности, почти восхищаясь умением казаков делать подкопы, он добавляет, что казаки «даже показали мастерство проведения подкопов под водой реки Дон, используя для этого просмоленные, облитые варом лодки». Но это уже, безусловно, преувеличение.

Сипах (воин турецкой поместной конницы). Рисунок из османского альбома сер. XVII в.

Янычар. Рисунок из османского альбома сер. XVII в.

Наконец, сообщает Э. Челеби, турецкая сторона задумала провести решающий штурм. В «час добрый», как выражается автор, со всех сторон по Азову ударили пушки и ружья. Со стороны мусульманского войска раздался клич: «Аллах!». «От ружейного огня и клубящейся черной пыли воздух стал темнеть», – пишет турецкий автор, но затем сильный ветер разогнал дым и противники стали видеть друг друга. Войска мусульман «острыми мечами вонзились в крепость», круша «кяфиров» направо и налево, они погнали их в цитадель. В течение восьми часов шла отчаянная битва. Однако казаки, «применив дьявольскую хитрость», взорвали подземные заряды, «чтобы как ласточку швырнуть в воздух войско ислама». Свинец сражал тех, что приближались к бойницам. «Час от часу войско ислама стало нести (все большие) потери убитыми». Турецкие воины были измотаны, от жары и жажды они «дошли до грани гибели». На закате турки отступили, потеряв, согласно Эвлии, только убитыми 1200 человек. Казаки между тем вновь трудились всю ночь и «разрушенные стены крепости сделали столь же прочными и крепкими», как и прежде. Они восстановили тайники для засад и бойницы, воздвигнув, по словам автора, «как бы новую Стену Искандера»[183]183
  «Стена Искандера» – мифическая стена, которой Александр Македонский будто бы оградил свои владения от враждебных кочевых народов.


[Закрыть]
. Мусульмане, увидев все это, пришли в уныние. «Что поделаешь, – говорили они, – раб предполагает, а Бог располагает!..»[184]184
  Эвлия Челеби. Книга путешествия. Вып. 2. С. 33–34.


[Закрыть]
.

Этот приступ, последовавший, согласно Э. Челеби, после подкопной войны, достаточно четко отождествляется с событиями, известными по русским источникам (см. чуть ниже). Данный эпизод интересен тем, что на его примере еще раз повторяются казачьи боевые приемы, схваченные глазом наблюдательного очевидца. Это взрывы подкопов, меткая стрельба из огневых точек (бойниц) и восстановление ночью разрушенных укреплений. Характерно, что все эти меры ломали волю турецкой стороны к наступлению. Одна из последних фраз рассказа Эвлии о боях за Азов следующая: «В конце концов войско отчаялось завоевать крепость»; воины говорили: «Такова, видно, воля Божья, таково Божье предначертание»[185]185
  Там же. С. 36.


[Закрыть]
.

События конца осады, согласно Поэтической повести, представляют из себя двухнедельные круглосуточные приступы турок к крепости. О них известно только из данного источника. В частности, Поэтическая повесть сообщает, что в один из моментов борьбы турецкое командование, оставив «мудрые осадные промыслы», решило «доступать» казаков «прямым боем». Смысл этих действий состоял в том, чтобы взять обороняющуюся сторону измором. Так, поясняется в Повести, десять тысяч янычар приступало к казакам «целой день до ночи», а ночью на перемену им приходили другие десять тысяч.

Согласно Повести, это было самое тяжелое для казаков время: «… от бессония, и от тяжких ран своих, и от всяких лютых нужд, и от духу смрадного труплова отяхчели мы все и изнемогли», – констатирует автор. Отчаянность положения казаков заключалась в следующем: они оставались «в мале дружине» и перемены ведущим бой казакам, в отличие от турок, не было («ни на единый час отдохнуть нам не дадут»). Если верить Повести, то положение было действительно критическим: казаки «отчаяли уже… весь живот свой»[186]186
  Живот – здесь: жизнь.


[Закрыть]
и надеялись теперь только на Бога. В словах молитвы перед образом Иоанна Предтечи, вложенной в уста казаков автором Повести, ярко передано моральное и физическое состояние азовских сидельцев: «А топере от турок видим впрям смерть свою. Поморили нас безсонием; дни и ночи безпрестани с ними мучимся. Уже наши ноги под нами подогнулися, и руки наши от обороны уж не служат нам, замертвели. Уж от истомы очи наши не глядят, уж от беспрестанной стрелбы глаза наши выжгли, в них стреляючи порохом. Язык уш наш во устах наших не воротитца на бусурман закрычать. Таково наше безсилие: не можем в руках никакова оружия держать… З два часа уже не будет в осаде сидения нашего»[187]187
  Воинские повести, 1985. С. 443. – Указание на то, что данные турецкие приступы длились две недели (почти как и июльский обстрел крепости) – «14 дней и 14 нощей», имеется лишь в тексте издания 1949 г. (Воинские повести, 1949. С. 76). Еще раз повторим, что в Документальной повести этот эпизод отсутствует вовсе.


[Закрыть]
.

Наконец, согласно автору Поэтической повести, казаки после молитвы и прощания друг с другом и «святой Русью» пошли на вылазку, «чтобы умереть не в ямах и по смерти бы учинить слава добрая». Вылазка казакам удалась, и, по той же Повести, в ходе нее было убито шесть тысяч турок. Увидев, что казаков сломить не удается, турецкое командование прекратило приступы. Далее автор сообщает, что осада длилась с 24 июня по 26 сентября, составив в целом 93 дня и 93 ночи. 26 сентября, еще до рассвета, турецко-татарские войска покинули свои «таборы» (лагерь), а около тысячи казаков (вероятно, наиболее боеспособных) выходило для преследования неприятеля, захватив «в языках» 400 человек и застав в его «таборах» 2 тысячи больных и раненых[188]188
  Воинские повести, 1985. С. 444, 446.


[Закрыть]
.

Надо сказать, что в Документальной повести об этапе круглосуточных приступов к Азову не говорится, однако имеется документальный источник, как будто подтверждающий наличие данного этапа осады. Источник этот представляет собой отписку в Тулу ко кн. Я. К. Черкасскому елецкого воеводы кн. Ф. Волконского, содержащую по преимуществу пересказ отписки от 5 сентября 1641 г. в Елец воеводы Валуек Ф. Голенищева. Последняя включает в себя расспросные речи приехавших того же числа на Валуйки с Дона из Черкасского городка белгородцев Г. Лихачева «с товарищи» и «черкашенина» С. Емельянова. Последние показывали Ф. Голенищеву, что они отправились из Черкасского городка на Валуйки 26 августа. При этом С. Емельянов сообщил, что его вместе с другим запорожцем донские казаки, «атоман Иван Каторжной с товарыщи» послали ночью 10 августа из Азова судном вверх по Дону; той же ночи они прибыли и в Черкасский городок. Цель отправки запорожцев была следующая: чтобы из Черкасского городка прислали в Азов «людей на помочь». 18 августа помощь из Черкасского городка (его атаманом видим уже Никиту Корягича) была выслана по Дону судами в количестве 300 донских казаков во главе с атаманом Романом Коряги-чем. 22 августа в Черкасский городок из осады вновь прибыла судном станица из пяти донских казаков, которые сообщили об успешном прибытии в Азов казаков Р. Корягича. Осажденные вновь просили помощи людьми, в ответ на что того же числа из Черкасского городка было отправлено в Азов еще 100 «охочих» донских казаков-добровольцев.

Из более общих известий о ходе осады «черкашенин» С. Емельянов показал следующее: в Азове донские казаки во главе с войсковым атаманом И. Каторжным сидят в осаде «в дву городех – в Озове, да в Ташколове», а «третей город Топракалов турские и крымские люди взяли насыпным земляным валом, и норяд (артиллерию. – О. К.) на городовой на топракаловой стене турские и крымские люди поставили свой».

26 августа при Г. Лихачеве с товарыщами и «черкашенине» С. Емельянове из-под Азова в Черкасский городок «прибежал» астраханский татарин, который во время расспроса в Черкасском городке на кругу показал следующее. Когда он побежал в Черкасский городок, при нем «турские и крымские люди» большой наряд с земляного насыпного вала и городовой стены Топракова города снимали для погрузки на каторги, оставив лишь «небольшой наряд» и собираясь «приступать к городу к Озову и к Ташколову к донским казаком всеми людми большим приступом»[189]189
  РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Оп. 9. Столбцы Московского стола. № 168. Л. 333–337. – Левая сторона л. 337 частично повреждена.


[Закрыть]
. Таким образом, в данном документе четко зафиксированы замыслы, а также подготовка турецкой стороны к взятию города исключительно штурмовыми действиями.

Косвенно показания Повести (и отчасти – приведенного документа) могут подтвердить записки Э. Челеби. В частности, говоря о завершающем этапе борьбы, он пишет: «И снова (вскоре после упомянутого приступа. – О. К.) там и сям начался бой. Однако он уже не велся (турецкими войсками. – О. К.) со всем сердцем и желанием, от души, как это было раньше. Как бы то ни было, они не проявляли теперь (прежнего) усердия и рвения, а передышки от сражений не было ни днем, ни ночью» (курсив наш. – О. К.)[190]190
  Эвлия Челеби. Книга путешествия. Вып. 2. С. 34.


[Закрыть]
. Далее Эвлия говорит об уходе турок из-под крепости.

Согласно документальным свидетельствам, завершающий этап противостояния – теперь уже не за город, но, как говорится в Поэтической повести, за «пустое место азовское», выглядит иначе. Боевые действия под крепостью возобновляются, по-видимому, одновременно с прибытием из Стамбула турецкого подкрепления, отправленного оттуда, как уже было сказано, 15 августа[191]191
  См.: РГАДА. Ф. 89. Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1640 г. № 1. Л. 108.


[Закрыть]
. О событиях в сентябре известно также по расспросным речам в Астрахани И. Новокрещена. Последний сообщал, что при нем турецкий султан прислал под Азов «прибылых людей» и «зелейную казну» (то есть запасы пороха), велев стрелять по Азову день и ночь, чтобы все-таки взять его[192]192
  Там же. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 238.


[Закрыть]
. Время прибытия турецких кораблей И. Новокрещен не сообщает, однако, с учетом данных, которые приводит в своей книге В. Н. Королев – отечественный исследователь мореплавания по Черному морю в XVII в., они могли добираться до Азова примерно полторы-две недели и более[193]193
  См.: Королев В.Н. Босфорская война. Ростов н/Д., 2002. С. 193–194.


[Закрыть]
. Если сопоставить это время с показаниями документальных источников о ходе борьбы, то турецкое подкрепление должно было прибыть под Азов примерно в начале сентября.

Как уже замечено, из показаний Поэтической повести (и, как будто, из записок Э. Челеби) мы знаем, что на завершающем этапе осады с турецкой стороны последовал круглосуточный штурм Азова сменами турецких воинов, ведшийся, может быть, уже не столь ожесточенно, как первые приступы, но достаточно настойчиво, чтобы до полусмерти измотать казаков, не имевших людей себе на подмену. Между тем И. Новокрещен передает события совсем иначе. Согласно его показаниям, турецкие «прибылые люди» стали за Доном против города, где еще оставалась стена с тремя башнями. Отсюда, перевезя за Дон «наряд» (артиллерию), они «днем и ночью» стреляли по Азову «семнадцать дён», сбив башни по зубцы, а стену выбив до подошвы – лишь «в редких местех осталось стены збито по зубцы»[194]194
  Возможно, что турецкая сторона планировала устроить штурм со стороны реки, но, впрочем, об этом в документе не говорится.


[Закрыть]
. И на этом турки «то де зелье все выстреляли»[195]195
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 238.


[Закрыть]
. Таким образом, к сентябрю относится уже третий этап обстрелов Азова. Выскажем, однако, догадку, что обстрелы Азова в сентябре и череда приступов турок могли происходить в одни и те же дни; не исключено, что так было в июле и августе. Подобное сочетание обстрелов и приступов видим, к примеру, во время осады Пскова войсками С. Батория (1581 г.)[196]196
  Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков // Воинские повести, 1985. С. 338.


[Закрыть]
.

Различные корабли турецкого флота (из указ. книги X. Йылдыза).

В сентябре продолжались, согласно показаниям И. Новокрещена, раздоры между крымским ханом и турецкими пашами. Существо этих раздоров состояло в следующем. Турецкий султан писал «с прибылыми людьми» к пашам, что они с войском стоят под Азовом все лето, а «промысла никакова» над городом «учинить не умеют» (не могут) и «Азова такими болшими людьми не возьмут». И, не захватив Азова, от него бы не отходили. В связи с этим и возобновилась ссора между турецким и крымским руководством: турки собирались зимовать под Азовом, к чему призывали и хана. Однако последний наотрез отказался, мотивировав свою позицию тем, что «запасов» для питания у его татар нет, да и конские корма близ Азова все потравлены. Турецкие паши ругали крымского хана за то, что он со своими ратными людьми стоял от города в трех и четырех верстах и «промыслу» над Азовом никакого не учинил: на приступы ходили лишь ратные люди, подчиненные турецким пашам. Однако хан велел татарам перейти на правый берег Дона (Азов находился на левом берегу этой реки), в результате чего «у турских де людей в полкех (в полках. – О. К.) стало голодно и купить запасов стало негде»[197]197
  Расспросные речи в Астрахани приехавших с Дона 17 сентября едисанских татар М. Самарова с товарищами // РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 103.


[Закрыть]
.

Надо отметить, что на позицию крымского хана могло очень сильно повлиять еще одно обстоятельство. Согласно показаниям К. Петрова, в сентябре 1641 г. поход на Крым совершили «польские и литовские (судя по всему, запорожские. – О. К.) многие люди». Преодолев Перекоп, они прошли внутрь Крыма на день пути (на «днище»), повоевав «многие крымские улусы» и захватив «полон многой». Обратно они отошли «в целасти», поскольку крымский хан со всеми воинскими людьми был под Азовом[198]198
  Там же. Л. 222–223.


[Закрыть]
.

Наконец, согласно краткому упоминанию К. Петрова, турки получили разрешение султана на уход из-под Азова[199]199
  Там же. Л. 214–215.


[Закрыть]
. Как замечает в своей книге Н. А. Мининков, их отступление весьма напоминало отход армии, которую постигла катастрофа[200]200
  Мининков Н. А. Донское казачество… С. 390.


[Закрыть]
. Так, под Азовом на взморье турками был брошен ряд «каторг» (галер) – большинство людей с них погибло (было «побито») под Азовом. Характерно, что в этих каторгах было брошено более тридцати человек раненых и мертвых[201]201
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 262, 212.


[Закрыть]
. Как уже говорилось, согласно сообщению Поэтической повести, около тысячи казаков при отступлении турок ходили на вылазку, захватив при этом 400 человек и застав в турецком лагере около 2 тысяч больных и раненых[202]202
  Воинские повести, 1985. С. 446.


[Закрыть]
.

После осады
(вместо заключения)

Перейдем к итогам Азовского осадного сидения, в связи с чем необходимо прежде всего обратиться к документам, возникшим уже гораздо позже рассмотренных выше событий. Содержание войсковой отписки донских казаков, доставленной 28 октября 1641 г. в Москву станицей атамана Н. Васильева и сообщавшей о ходе борьбы за Азов, отчасти известно по государевой грамоте на Дон от 2 декабря 1641 г. В грамоту вошел ряд сведений из упомянутой казачьей отписки, не встречающихся в других источниках (за исключением неопубликованной «выписки» из нее). Рассмотрением известий упомянутой грамоты и следующего документа мы хотели бы дать своеобразное завершение рассказу о событиях Азовского осадного сидения 1641 г.

Согласно грамоте от 2 декабря, в казачьей отписке говорилось, что 7 июня (в действительности – 24 июня) 1641 г. под Азов пришли турки и татары с людьми из многих земель, всего их было по списку раздачи жалования 240 тысяч человек. Далее в грамоте следуют заимствованные из казачьей отписки общие слова о «великих боях» казаков с «бусурманами», подведении турками к крепости «земляных валов великих» и «подкопов многих», сообщается о разрушении городских стен. Особо выделено проведение казаками, в свою очередь, «многих подкопов» под турецкие валы и пушки, а также отмечается, что казаки с турками под землей «много встречу сходилися, и бои в подкопех были». Общие потери турок отписка казаков определяет в 20 тысяч человек. Во главе боевых действий стоял («был у подкопов и у промыслов») атаман Осип Калуженин, здесь впервые его видим на посту донского войскового атамана. «Отсиделись» казаки от неприятеля в «четвертом земляном городе и в земляных избах» (то есть под землей), поскольку городовые стены были сбиты «по подошву». Рвов около Азова, согласно казачьей отписке[203]203
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 367–369. – Казачью отписку о захвате большого паши см.: РГАДА. Ф. 89 Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1642 г. № 1. Л. 5.


[Закрыть]
, осаждающими было выкопано более чем на пять верст; в ходе боев казаки отбили у неприятеля «большое знамя турского царя» и захватили семь других знамен[204]204
  В казачьей отписке сообщалось также о ранении в ходе боев «самого болшово» турецкого паши.


[Закрыть]
.

Размах турецких осадных мероприятий констатируется и в выписке о поездке на Дон А. Желябужского и А. Башмакова. Любопытно, что в этой выписке также цитируется упомянутая отписка донских казаков. Здесь, однако, приводится та ее часть, где казаки просят прислать в Азов воеводу с ратными людьми, поскольку еще одну осаду они выдержать не в состоянии: многие казаки, «такую нужу (в осаде. – О. К.) терпев», разошлись вверх по Дону в свои городки, многие «побиты (убиты. – О. К) и переранены». Тут видим оборотную сторону той «чести и славы», которую, по словам государевой грамоты на Дон от 2 декабря, снискали себе казаки в ходе своего беспримерного «осадного сидения»[205]205
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 371.


[Закрыть]
. В частности, казаки говорят о том, что после осады они «наги, и боси, и голодны, розорены до основания» и «запасов де (хлебных. – О. К.) у них, и пороху нет». Более того, после осады казаков «без глаз, и без рук, и без ног стало много»[206]206
  Там же. Стб. 260–261. – См. также пересказ данной войсковой отписки в «турецких делах»: РГАДА. Ф. 89. Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1642 г. № 1. Л. 6–9. – В целом создается впечатление, что основное содержание этой отписки казаков состоит не столько в рассказе о ходе самого Азовского осадного сидения, сколько в передаче того тяжелого положения, в котором оказались казаки после отступления турецко-татарского войска.


[Закрыть]
. Согласно Документальной повести, потери казаков в Азове только убитыми составили «болши трех тысящ»[207]207
  Орлов А. С. Исторические и поэтические повести об Азове. С. 89.


[Закрыть]
. Если данная цифра верна хотя бы приблизительно, это означает, что в ходе осады погиб почти каждый второй, многие (а согласно Поэтической и Документальной повестям – «Все») были переранены и искалечены. Для казаков это были катастрофические потери. В связи с вышеупомянутым в Москве и задались целью узнать, что представляют собой азовские укрепления.

Вернувшись из Азова, А. Желябужский и А. Башмаков показали следующее. Все три города – Азов, Топракалов и Ташкалов – были каменные. Ров вокруг всех трех городов был вымощен камнем, шириной в четыре, глубиной в полторы («пол 2») сажени. Весь этот ров около всех городов был засорен разбитым городовым камнем и землей с той поры, как «бусурманы валили к городу вал». Всех башен у трех городов было одиннадцать, из них осталось три башни, да и те «испорчены, порозбиты». Топраков город, включая каменные палаты, был снесен («збит») весь. Разрушения в этом городе свидетельствуют о довольно долгом удержании его казаками – вплоть до полного разрушения городовых стен и строений, что косвенно подтверждает достоверность известий о его оставлении казаками только в начале августа. «Средняя» городовая стена между этим городом и Азовом была «збита во многих местех до половины стены, а инде (кое-где. – О. К.) не много осталось, а в ыных местех збито до земли». Такие же разрушения видим и в Ташкаловом городе: у стены, что шла «от Дону реки от наугольные (угловой. – О. К.) башни к степи» осталось «целово места… сажен з десять, а инде и стена проломлена, а башня наугольная вся збита, мало и знать (видно. – О. К.), и городовые стены збиты ж». Сбита была и стена между Ташкаловым городом и Азовом.

Остатки азовских укреплений. Раскопки 1936 г.

В целом, констатировалось в отчете А. Желябужского и А. Башмакова, «Азова и пригородов никоторыми обычаи (никак. – О. К.) начертить не мочно: розбито все, и стены и башни испорчены»[208]208
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 262–264.


[Закрыть]
. С этими известиями перекликается следующее сообщение К. Петрова в Астрахани: «А город де Азов (с пригородами. – О. К.) весь розбит, лише (лишь. – О. К.) основанье от земли осталось». Далее К. Петров добавляет: «А стрелба по тому городу из наряду такая была, что ни в день, ни в ночь покою не было»[209]209
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 222.


[Закрыть]
. На этом мы завершаем рассмотрение документов, непосредственно рассказывающих о ходе вооруженной борьбы под Азовом летом – осенью 1641 г.

Известия о тяжелом поражении турок быстро разнеслись по окрестным землям. Так, бежавший из турецкого плена донской казак Онуфрий Шатров, шедший осенью 1641 г. через Валахию и Малороссию к Путивлю, слышал «в розговорех», что «под Озовом побиты турские многие люди»[210]210
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 373.


[Закрыть]
. А. Л. Ордин-Нащокин писал в июле 1643 г. боярину Ф. И. Шереметеву, что он слышал в Молдавии от многих людей следующее: «От ево высокие руки (царя Михаила Федоровича. – О. К.) бусурманом страх озовским взятьем, и как отсиделись такие малые люди ото множества людей…»[211]211
  Новосельский А. А. Борьба… С. 309.


[Закрыть]
.

В связи со сказанным любопытны отзывы о боевых качествах донских казаков из турецкого лагеря. В частности, крымский мулла, бывший очевидцем обороны казаками Азова, говорил позднее: «Таких де жестоких смелых бойцов нигде не видал и не слыхано (о таковых. – О. К.) – даром де никоторой (ни одной. – О. К.) пульки не выпустит, а подкопами злые великие беды нашим чинили»[212]212
  Там же.


[Закрыть]
. Воинственными и храбрыми, как быки, именует казаков и Э. Челеби[213]213
  Эвлия Челеби. Книга путешествия. Вып. 2. С. 31.


[Закрыть]
. Он же, высоко оценивая в своей «Книге путешествия» воинскую доблесть казаков (речь на этот момент шла, правда, в первую очередь о запорожцах) и передавая боязнь, которую казаки внушали туркам, восклицает: «Однажды во время войны за крепость Азов я… хватил горя от этих злодеев и видел, как они воюют и дерутся!»[214]214
  Там же. Вып. 1. С. 22.


[Закрыть]
.

Интересны сведения о том, какое впечатление производили на турок неудачные для них боевые действия под Азовом. Так, русские гонцы Б. Лыков и А. Букалов применительно примерно к середине августа записывали в турецкой столице: «Весь Царьгород (Стамбул. – О. К.) ныне в великом смятенье, и в страху, и ни от которые страны такова страху и опасенья не имеют, как от Азова от московские стороны».

Городские ворота, пушка и весы, согласно преданию вывезенные казаками из Азова (станица Старочеркасская Ростовской обл.). Фото П. А. Авакова.

У турок при этом бытовало мнение, что, «не взяв де Азова, и нам де (туркам. – О. К.) николи в покое не быть, всегда на себя ждать погибели. Как де казаки умножатца, и город укрепят, и нам де и в Царегороде не отсидетца, а Крым де и давно не наш. И ныне де нам Азов пуще и тошнее Богдата стал»[215]215
  РГАДА. Ф. 89. Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1640 г. № 1. Л. 142–143.


[Закрыть]
. Тогда же в связи с известиями из-под Азова турецкий везирь отправил на Средиземное море к тамошнему Бекир-паше повеление «с острова Родизу (Родоса. – О. К.) с 16 катарги (каторгами. – О. К.) с ратными людми тотчас под Царьгород быть»[216]216
  Там же. Л. 142.


[Закрыть]
. Данное известие косвенно подтверждает упоминавшееся выше обстоятельство, что турецкая сторона отправила под Азов максимально возможное количество сил, которыми она располагала, так что в дополнение к отправленным под Азов войскам таковые пришлось снимать из Европы.

Примечательно также, что, согласно показаниям в Москве молдавского гонца Анастасе Иоана, которые приводит в своей книге «Босфорская война» В. Н. Королев, участники боев под Азовом со стороны турок, сравнивая их с осадой того же Багдада, закончившейся взятием турецкими войсками этого города в 1638 г., говорили позже: «то де не богдатцкая (багдадская. – О. К.) служба, под Богдатом де было туркам гулянье, а под Азовом – кончина бусурманская». Этот же автор со слов того же очевидца приводит тягостную для турецкой стороны картину прибытия 28 октября 1641 г. в Стамбул 26 каторг из-под Азова, часть которых была с ранеными и убитыми воинами, «а иные порожжие» (пустые). И было «в те поры <…> во Царегороде у турок добре кручинно», – сообщал Анастасе Иоан[217]217
  Королев В. Н. Босфорская война. С. 550–551.


[Закрыть]
.

Потери турок действительно были очень велики. Так, в марте 1642 г. приехавшие в Москву с войсковой отпиской атаман Аввакум Сафонов и казаки его станицы подчеркивали в своей челобитной, что в ходе обороны Азова казаками «поганых (то есть “бусурман” – О. К.) на выласках, и на приступех, и подкопами побито многое множество» (выделено. – О. К.)[218]218
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 310.


[Закрыть]
. И. Новокрещен показывал, что после раздачи под Азовом турецким воинам «хлебных запасов» он слышал, что «побитых» и умерших насчитали около 18 тысяч «турских людей». К. Петров приводит цифры примерно того же порядка. В ходе расспроса в Астрахани он сообщил, что слышал от турецкого «головы» Ян-мурзы следующее: «побито… турских началных и лутчих людей тысеч с шесть, а даточные побиты многие». Во время расспроса в Москве он же показывал, что «побито под Азовом турских имянных людей по писму четыре тысячи шестьсот человек. А мелких убито тысяч с восмь и болши». При этом, подчеркивая катастрофический характер турецких потерь, К. Петров прибавляет: «В одной де каторге было турецких людей семьсот человек, а из тех ис семисот человек остался только один человек раненый, а то все побиты»[219]219
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 238, 262, 211–212. – О том же см.: Новосельский А. А. Борьба… С. 286.


[Закрыть]
. Целиком погиб и отряд крымских стрельцов («сейменов») численностью в 500 человек[220]220
  Этот отряд, вооруженный огнестрельным оружием, единственный из всего крымского войска участвовал в приступах.


[Закрыть]
, подорвавшийся на казачьем подкопе[221]221
  Новосельский А. А. Борьба… С. 286, 288.


[Закрыть]
. В целом турецкие потери были очень велики и значительно превосходили общее количество осажденных в Азове казаков. Для турецкой стороны это было позорное поражение. Несоизмеримость численности сторон приводила даже к приуменьшению казачьих сил. Так, К. Петров показывал во время расспроса в Москве, что ему приходилось слышать следующее: сначала в Азове сидело в осаде около 1500 казаков, после же осады их осталось 700 человек[222]222
  РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 221.


[Закрыть]
. О позоре поражения, которое потерпели мусульмане «от таких… малых людей», говорили сами турки[223]223
  Новосельский А. А. Борьба… С. 309.


[Закрыть]
. Казаки в отписке в Москву от конца сентября – начала октября 1641 г. сообщали, как уже упоминалось, о 20-тысячных потерях турецкой стороны. Причем здесь имеются в виду только убитые и умершие от ран. В отписке казаков в Москву от февраля 1642 г. сообщалось уже о 70-тысячных потерях турок. При этом казаки ссылались на полученную от «языков» информацию о полном подсчете турецкой стороной своих потерь[224]224
  Донские дела. Кн. 2. Стб. 285–187.


[Закрыть]
(возможно, правда, что в данное число наряду с преувеличением входят также раненые и больные из турецкого лагеря). В Документальной повести приводится число в 90 тыс. «турских и всяких людей», убитых под Азовом «на приступех, и на выласках, и подкопами»[225]225
  Орлов А. С. Исторические и поэтические повести об Азове. С. 89.


[Закрыть]
, в Поэтической повести это число достигает 96 тысяч[226]226
  Воинские повести, 1949. С. 80; Воинские повести, 1985. С. 447.


[Закрыть]
. Думается, впрочем, что последние цифры недостоверны.

Завершая рассмотрение азовской обороны, нельзя не остановиться на ее итогах. В исторической литературе отмечалось, что данное событие носило мировой масштаб. «Как взятие Азова, так и оборона его казаками были мировыми событиями своего времени», – пишет М. Я. Попов[227]227
  Попов М. Я. Азовское сидение. С. 42.


[Закрыть]
. В. Сухоруков считал, что турецкие войска, не сумевшие взять Азов и тем посрамившие знамена своего султана, «присвоили казакам громкую славу, которая займет одно из почетнейших мест в летописях войн»[228]228
  Сухоруков В. Д. Историческое описание земли Войска Донского. С. 189.


[Закрыть]
. Соглашаясь с подобными оценками, заметим, что для казаков отстаивание Азова на тот момент времени окончилось ничем или скорее даже (имея в виду ближайшие военные и экономические последствия данного события) отрицательно. В этом отношении правы были казаки низовых городков, считавшие, что каменные стены крепости казаков «не накормят», и отказывавшихся умирать «за камень». Город без боя в итоге был возвращен туркам.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю