Текст книги "Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками"

Автор книги: Олег Ерёмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Без Кэйлаш он… А на Земле я нужнее, – ответил парень и выразительно посмотрел на экран, на котором продолжали сменяться странные надписи.

Глава 17. Выстрел

14.07.2053

Кировская область, РСФСР

Они доехали скоростным поездом до Кирова. Потом пересели на местную электричку до Опарино.

Поселок был довольно большим, но патриархальным.

Современные дома из пластпанелей и с крышами из солнечных батарей соседствовали с настоящими срубами, старинными, просевшими, но ухоженными.

Во дворах деловитые бабуси ковырялись в огородах, в загонах вышагивали вперевалочку голенастые гуси и утки.

Молодежи видно не было, но за окраиной по полям и лугам неторопливо передвигалась сельхозтехника, из мастерской раздавался металлический стук и пофыркивание двигателя электротрактора, лесопилка пронзительно и неприятно взвизгивала циркуляркой.

Обычный такой северорусский поселок, с небольшими частными предприятиями, десятком фермерских хозяйств и зданием конторы совхоза имени Захара Прилепина.

Имя показалось Майе знакомым. Кажется, какой-то герой украинской войны и министр в правительстве Серпухова.

В поселке туристы задерживаться не стали. Купили в сельмаге пяток свежих, одуряюще пахнущих горячим хлебом, караваев и отправились по едва заметной колее лесной дороги на северо-восток.

В поход собрались, кроме семейства Мыскиных, еще пятеро ребят и девушка из кружка юных космонавтов, во главе с Артемом.

Именно он был командиром в этом путешествии.

Игорь и Анастасия сразу же дали понять, что не собираются командовать, и выбрались исключительно за компанию. Так что подросткам самим пришлось продумывать маршрут, собирать снаряжение и вести группу.

Правда, у Артема появился неожиданный помощник.

Андрей Мисалов, как только они углубились в лес, преобразился.

Нет, он не стал общительным или сурово-деловитым.

Мальчик оставался таким же застенчивым. Но, как будто вырос и повзрослел на пару лет. Он негромко, но уверенно посоветовал, где именно развернуть лагерь. А, когда народ поскидывал рюкзаки, своим тихим и как будто извиняющимся голосом начал раздавать советы:

– Вот тут лучше под палатку расчистить место. А костер я там разведу. Дайте, пожалуйста лопату. Нет, простите, но вы неправильно палатку ставите, надо вот так.

И тут же показывал, как надо. Помогал всем понемногу.

Кроме дяди и тети.

Тем никаких советов не требовалось.

Бывшие космонавты, десятки раз тренировавшиеся на выживание в самых разных уголках страны, обустроили свое гнездышко привычно и споро.

Именно свое. Перед походом Настя заявила Майе:

– Вот что, доча. Мы с Игорем взяли двуместную палатку, так что тебе и Андрейке придется с ребятами поселиться.

Майя чуть скривилась, не то на «дочу», не то на перспективу жить в одной палатке с пацанами.

Второе потому, что Даша и Кирилл тоже устроились отдельно на самом краю лагеря.

Видимо, чтобы не смущать и не возбуждать других интимными звуками. Которые все-таки ночью можно было уловить, если прислушаться. Одиннадцатиклассники уже полгода как были парочкой и уже перестали этого стесняться.

А оставшиеся четверо ребят из кружка, Андрей и Майя разместилась в большой восьмиместной армейской палатке.

Когда с лагерем закончили, Артем погнал всех собирать топливо для костра.

Почти всех. Потому что Андрейка занялся самим очагом.

Он умело расчистил площадку, выкопал неглубокую ямку, утрамбовал в ней землю, выстругал и вогнал по краям ее две рогатины для котелка.

Оглядев дело рук своих, негромко сообщил тете и дяде, сидевшим рядышком с блаженным видом, привалившись спинами к стволу огромного дуба:

– Я пройдусь по окрестностям, ладно?

Настя с беспокойством взглянула на мальчика, но Игорь накрыл ее руку своей и спокойно ответил:

– Иди, конечно, только не очень далеко.

– Я через полчаса вернусь, – все так же тихо сообщил Андрей, поправил на поясе серьезный туристический нож и бесшумно скрылся за деревьями.

Майя смотрела на эту сцену, чуть ли не открыв рот от удивления.

Поведение названого братца здорово ее удивило.

Игорь пояснил приемной дочери:

– Хана с Федей часто в походы ходят и Андрейка тот еще лесовик.

– Интересно, что сейчас Хануся делает? – вздохнула Настя и потерлась щекой о плечо мужа.

А Хана Хаякава, в четырехстах миллионах километров от них, сидела себе на каменном уступе и бултыхала ногами в пыльном море Лютеции.

Ботинки скафандра зарывались в мягкую невесомую субстанцию, почти без сопротивления скользили в ней и поднимали облачка пыли, которая неспешно оседала обратно.

Вечером разожгли костер, и Андрей принял командование над Майкой и Дашей.

И Майя Рёковна Камэнаси, неожиданно притихшая, слушалась названного брата, нанизывала на тонкие шампуры из только что срезанных веточек овощи и хлеб, внимательно смотрела, как мальчик варит походную кашу.

А гречка с тушенкой, приготовленная на костре, оказалась обалденно вкусной. Лесное волшебство, не иначе.

Туристы засиделись у костерка до поздней ночи, негромко разговаривая, попивая чаек и напевая хором старые и новые песни.

Было невероятно хорошо и уютно.

Утром, свернув лагерь, путешественники отправились дальше. Их ждало еще девять дней лесных приключений, сплав по неторопливой речке Лузе на прихваченных с собой легких и очень прочных надувных лодках, рыбалка и… охота.

Да, группе, когда утверждали маршрут на портале Ростуризма, дали разрешение на отстрел до пяти зайцев и одного оленя. Ну и на самооборону, в случае нападения хищников.

Для этого Игорь и Настя прихватили с собой ружье и пистолет «Тренина», соответственно. Двое ребят взяли с собой мелкашки, разрешенные для подростков. А Майя несла поверх рюкзака собственноручно изготовленный арбалет.

Девушка целых две недели трудилась над ним в подвальной мастерской дома. Тогда, после разговора по душам с дядей Игорем, она решила, что нужно сделать что-то, чего другие не умеют. А в чем она сильна? Правильно, в работе руками.

Арбалет, кстати, получился очень хороший. Майя отыскала чертежи в сети, тщательно проштудировала технологию, съездила в Щелково за материалами и на станке-универсале изготовила это оружие.

Вот только охота не задалась.

Игорь не особенно стремился бродить в поисках дичи, а ребятам то ли не везло, то ли они распугивали потенциальное рагу.

Майя тоже время от времени уходила в лес. Обычно на пару с Артемом.

И, похоже, не только с целью кого-нибудь подстрелить.

Однажды Андрей, любивший побродить по окрестностям, увидел эту парочку сидящими на поваленном стволе дерева и самозабвенно целующуюся.

Мальчик поспешил незаметно скрыться. Злить Майку ему очень не хотелось. Она только-только начала относиться к нему по-человечески, не стоит возвращать прежнее.

Но идиллия братско-сестринских отношений не продлилась долго.

Путешествие подходило к завершению. Туристы почти вышли к поселку Ношуль. Всего пяток километров, и они доберутся до цивилизации.

Майе, честно говоря, уже хотелось вернуться домой.

Жизнь в лесу, конечно, вещь замечательная, но девушка, привыкшая к удобствам и комфорту, уже начала скучать по своему уютному дому. Она мечтала понежиться в ванной, а не купаться в холодной реке Луза, поваляться с комми на мягкой кровати, полазить по сети.

Здесь коммуникатор ловил сигнал лишь эпизодически, да и как-то неправильно было утыкаться в экран на дикой природе.

Единственное, чего ей было действительно жалко, так это их с Артемом прогулок.

Но далеко они не заходили ни в прямом, ни в переносном смысле.

Все-таки была опасность, что их кто-нибудь увидит, так что юноша и девушка только целовались и обнимались.

А вот дома…

От этой мысли Майя краснела так, что уши начинали гореть.

Но в глубине души, не смотря на сильнейшее смущение и страх, она уже решила, что не будет против, если Артем… В конце концов, ей уже полтора года, как исполнилось четырнадцать, и она имеет право… А еще через полгода так, вообще, может зарегистрировать помолвку и жить с Артемом вместе.

От этих мыслей в груди все замирало.

И, чтобы справиться с чувствами, Майя решила пойти поохотиться.

За время похода она уже основательно научилась стрелять и из своего арбалета. Правда, потеряла почти два десятка болтов. Но она ведь умная девочка и боеприпасов захватила много.

Идти в лес с Артемом сейчас было слишком смутительно и рискованно, а в одиночные вылазки командир и дядя Игорь отпускали только Андрюшенцию, признав за ним статус лесовика.

– Леший, пойдем со мной! – позвала Майя названного братца.

Тот, кстати, на это прозвище не обижался.

– Пойдем! – легко согласился Андрейка.

– Только тихо, я охотиться буду! Зверей мне не распугай.

Мальчик солнечно заулыбался, и не стал говорить, что главный шум от самой сестрицы. Когда та крадучись двигалась среди деревьев, Андрей чуть ли не морщился от треска и шуршания, которые сопровождали ее передвижение.

Но, на этот раз то ли заяц попался глухой, то ли ему лениво было убегать, но…

Майя присела, плавно подняла взведенный арбалет, прицелилась.

Выстрел!

Бедный зверек тоненько заверещал, попытался отпрыгнуть, и свалился на бок, суча задними лапками.

«Ой, мамочки! – подумала Майя. – Что же теперь делать? Его надо добить! Но я не могу!»

Но, не оставлять же зверя мучиться и медленно умирать!

Девушка перехватила арбалет левой рукой, а правой потянулась за ножом.

И увидела, как Андрейка перегородил ей дорогу.

Губы мальчика были плотно сжаты, в уголках глаз слезинки.

– Не смей! – почти закричал он звонким голосом.

– Я… Но он… Его надо…

– Убийца! – выкрикнул паренек, резко развернулся и подбежал к зайцу.

Присел над ним. Протянул руку. И получил когтистой лапой. Отдернул ладонь, на тыльной стороне которой вспухли царапины.

Майя подошла сзади и стала над ними в нерешительности.

– Может добьем? – неуверенно спросила она.

– Я сам тебя!.. – гневно обернулся Андрей. – Как ты можешь? Ему ведь больно!

И, не обращая внимания на свою раненую руку, потянул верх подол майки, скинул ее. Осторожно наклонился над затихшим и внимательно следящим за ним левым глазом зайцем.

Накинул на него майку, придавил бьющееся под ним тельце.

– Держи! – приказал он Майе.

Та опустилась на колени и вцепилась в дергающийся под майкой комок мускулов, подумав:

«А зайцы, оказывается, сильные!»

А Андрей примерился, схватился за болт и резким движением выдернул его из бедра зверя.

К счастью Майя не стала делать зазубренных наконечников, ограничившись обычным острием. Из небольшой ранки вытекли несколько капелек крови.

– Дай мне зверя! – приказал Андрей. – А ты тоже майку сними.

Девушка безропотно стянула ее, оставшись в полосатом лифчике от купальника.

Протянула брату.

Тот еще плотнее укутал все еще брыкающегося зайца, подхватил на руки.

Нога зверя выскользнула и процарапала предплечье.

– Надо за уши… – нерешительно посоветовала Майя.

– Саму тебя за уши! – огрызнулся Андрей.

Накинул на лапу подол и понес шевелящийся комок в сторону лагеря.

Майя подобрала арбалет и пошла за братцем. Она почему-то не злилась и даже не удивлялась столь разительной перемене, произошедшей с Андрюшенцией. Наоборот, девушка притихла и чувствовала свою вину.

В лагере к охотничьему трофею отнеслись по-разному.

– Давайте его прирежем!

– Ой, а кто умеет свежевать? Дядя Игорь, вы сможете?

– Вы что совсем?! – это Даша.

– Мы в походе или кто? Нам разрешили!

– Нехорошо так… – а это Артем.

В его глазах жалость к зверю, а во взгляде, который он бросил на Майю – укоризна.

– Даша, принеси аптечку, пожалуйста, – попросил Андрей.

Та метнулась к палатке.

– Помогите мне, – попросил мальчик. – И… его нельзя убивать. Я его вылечу.

– Айболит нашелся, – буркнул кто-то недовольно.

Но Даша уже притащила аптечку, а Артем и тетя Настя, крепко ухватив косого за лапы и уши, разложили его на земле.

И Андрейка взялся первый раз в жизни лечить зверя.

Зайцу сделали ошейник и привязали возле дерева. Косой немного подуспокоился, и даже принялся есть щедро высыпанный перед ним корм. Но на людей глядел с опаской и неприязнью.

– Я пробил по комму адрес ветлечебницы, – негромко сказал дядя Игорь. – Ближайшая в Мурашах. Довезем зайца до нее и сдадим.

– На опыты! – вредным голосом передразнил персонажа из старинного мультика один из парней.

– Самого тебя! – замахнулась на него Даша.

– Да, охотники из нас те еще… – вздохнула тетя Настя.

– А вам приходилось? – спросил Артем.

– Да, четыре раза, – коротко ответила бывшая космонавтка. – Это если не считать рыбалки, одной змеи и лягушек.

– Какая гадость! – с омерзением высказалась Дарья.

– Если станешь космонавткой, то тоже придется, – сообщил ей начальник Центра подготовки генерал Игорь Мыскин.

– Тогда я… я, наверное, лучше не буду космонавткой… – вздохнула девушка.

– Знаешь, – тихо сказала Анастасия Белякова. – Иногда высокие цели требуют, чтобы ты перешагнула через саму себя. Но надо уметь остановиться, если хочешь остаться человеком, а мечта не настолько сильна.

– Спасибо, – благодарно ответила Даша и покосилась на лежащий в сторонке арбалет. – Я не смогу стрелять в зверей. Так что, простите ребята, но я из кружка уйду. Надо подумать о мирной профессии. Потому что оружие – это плохо.

– Оружие – это оружие, – обиделась за свое творение Майя.

Положила арбалет на колени и внезапно даже для самой себя сказала:

– А я не пойду в десятый класс.

Все удивленно на нее уставились.

– В Королёве есть училище при «Энергии», – пояснила девушка. – Я поняла, что у меня получается действительно хорошо.

И она погладила отполированное дерево.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТРУДОВЫЕ БУДНИ

Глава 1. Индустриализация

10.02.2054

Луна

Заехав на гребень кратера Рождественского, Славик остановился.

Сидящая на соседнем креслице Зоя Партушина не удивилась и ничего не сказала.

Она, так же, как и водитель тележки, во все глаза глядела на Землю.

Родная планета стояла над самым горизонтом, цепляясь Антарктидой за зазубренные края скал. Бело-голубая, прекрасная и праздничная.

Солнце светило космонавтам в спину, и Земля была почти круглой, только справа, над Западной Европой, сгущалась предутренняя тень, с яркими гроздями городов и тонкой паутиной освещенных дорог.

Больше всего сейчас Земля напоминала Славику изысканную елочную игрушку, которые были в моде во времена его детства.

По цепочке ассоциаций бывший дзержиновец вспомнил те новогодние праздники. Как однажды ему, «мальку», выпало стоять тридцать первого декабря на посту номер один. В фойе училища у знамени.

И он во все глаза разглядывал огромную ель, что установили в самом центре зала. Любовался игрушками и мечтал, чтобы случилось как в старой сказке про Щелкунчика.

Ничего волшебного тогда, к сожалению, не произошло, но, когда его сменили с поста, и мальчик шел в казарму, всего его наполняла таинственная легкость.

Прямо как сейчас на Луне.

Между скалистым горным кряжем, за который зацепилась игрушечная планета, и Славиком распростерся кратер Рождественского. Ближняя его половина была скрыта в тени. Но не полной.

Туда, куда не доставало низко стоящее Солнце, лился призрачный голубоватый отсвет Земли. От этого все в кратере стало немного загадочным. Это перекликалось с воспоминанием детства.

Белые и голубые отблески играли на антеннах первой российской станции. Саму ее с расстояния в десять километров было разглядеть почти невозможно: крошечный холмик из насыпанного поверх базы реголита терялся на просторах обширного цирка.

Зато отчетливо виднелись панели высоко поднятых солнечных батарей. Они расположились на центральной горке и были направлены на Солнце – прямо в сторону тележки Славика. На плоских поверхностях горели яркие блики.

А поодаль светились огоньками промышленные строения – первый реактор-пятерочка, заводик по производству кислорода и водорода с шарами-емкостями, и карьер, где неутомимые роботы собирали для него лед, перемешанный с реголитом.

К настоящему времени эта база, на которую так мечтали попасть в детстве все друзья Станислава, утратила свое наиважнейшее значение.

В кратере Пласкетта, в тридцати километрах от первой базы в стороне, обратной от Земли, разместился большой тридцатимегаваттный реактор – энергетическое сердце российской колонии. А еще дальше, в том же направлении, находилась еще одна станция. Рядом с ней в прошлом году был построен завод по изготовлению того же космического топлива и добыче гелия-три.

Станислав и Зоя ехали как раз с той стороны. Но вовсе не потому, что обитали на второй базе. Просто, именно здесь был удобный переезд через гребень.

А жили космонавты на третьей российской базе. Ее только что построили на западе от первых двух. Она должна была стать центром промышленности Луны. Уже сейчас так называемый «металлургический комбинат», а на деле крошечный, по земным меркам, заводик выпускает первые партии стратегического металла – магния.

Человечество всерьез взялось за индустриализацию спутника родной планеты.

Славик знал, что сейчас на поверхности Луны вместе с ним трудятся 63 человека, и еще двадцать один космонавт работает на орбитальных Лунных станциях. И это только начало!

Буквально два месяца назад Тихоокеанский Союз в лице корпорации «Спейс-Икс» купил у Американского Союза базу на Южном полюсе. И, зная хватку наследников Илона Маска, можно было ожидать, что скоро тихоокеанцы начнут теснить своих соседей – китайцев.

Но и те не останутся в долгу. Для Поднебесной Луна на нынешнем этапе – главнейший приоритет. Жители Срединной Империи действуют методично и с постоянным напором.

Да и здесь, на противоположном полюсе, от них не отстанут. На карте Луны вокруг кратеров, похожих на сказочный цветик-семисветик расползаются четыре пятна: территории России, вернее ЕвразЭС, Франции, Индии и Японии.

Кстати, вспоминая о населении лунных баз, Станислав был не точен. К нему надо было добавить шестерых японских роботов-андроидов. Да, обычно они работали автоматически, но, когда надо, в них «вселялся самурайский дух». Космолетчики Страны Восходящего Солнца укладывались в большие и несуразные камеры – прототипы современных вирткапсул глубокого погружения – и переносились в тела своих железных аватаров. Они видели их глазами, ощущали их «кожей». И работали их ловкими руками, не обремененными громоздкими и неуклюжими перчатками скафандров.

Поэтому, а может потому, что операторы аватаров были великолепными мастерами, эти шесть человекообразных механизмов умудрялись не отставать в работе от десятков китайцев, индийцев или русских.

И это, несмотря на то, что управлять аватарами было неимоверно трудно. Самым сложным было соотносить свои движения с более тяжелым и сильным роботом, при этом находящимся на Луне, с ее слабой гравитацией. Ведь на «колесе», где несли свою вахту японцы, сила тяжести была лишь капельку меньше, чем на Земле.

Но и тут хитрым азиатам помогали вирткапсулы.

Операторы, за время подготовки к экспедиции, сотни часов проводили в специально созданной виртуальной реальности, полностью передающей условия Лунной базы, включая гравитацию.

Но не эти мысли занимали капитана воздушно-космических сил Новороссии Станислава Бойченко. И даже не то, что на родной планете все еще льется кровь в междоусобных войнах.

Глядя на далекую Землю, он думал о своих друзьях, которые живут в разных странах. О брате Юре, с которым так внезапно подружился после многих лет отчуждения. О непоседливой девчонке Майке, с которой продолжал время от времени переписываться и болтать по комму.

И о Элен Бонне.

Пора бы уже забыть о своенравной француженке. Но он не мог. Все равно царапало что-то душу, особенно когда взгляд падал на голубой простор Тихого океана, что виден сейчас в нижнем правом краю Земли. Там в подводном городе…

Станислав не ведал, что молодая доктор биологии давно уже покинула пучины океана. Сейчас она заканчивает обучение в Академии космоса и тоже готовится к космическим полетам.

В эту самую минуту Элен легкой походкой подходила к спортивно-тренировочному комплексу, ярко сверкающему иллюминацией на фоне еще темного предутреннего неба.

Ей предстояла очень тяжелая тренировка на центрифуге. Сегодня молодая женщина намеривалась взять планку в шесть жэ.

«Опять потом буду в синяках, и лицо опухнет», – вздыхала про себя она.

Но, честно говоря, собственная красота заботила ее гораздо меньше, чем то, удастся ли попасть в марсианскую экспедицию пятьдесят шестого года. Ведь именно эта вторая долгосрочная экспедиция должна была добавить к станции и обустроить оранжерею. Француженке ужасно хотелось принять в этом участие.

А вот Славику было известно, что через два с половиной года полетит он на красную планету. Сейчас на Луне он стажировался.

Хотя, можно ли назвать стажировкой полгода напряженнейшей работы на Лунной базе? Доверенную ему посадку космического корабля? Эту поездку, длиной почти в сотню километров?

– Поехали? – полувопросительно сказала Зоя.

– Ага, – отозвался Славик.

Протянул руку в неуклюжей перчатке и переключил с холостого хода электромотор тележки.

Небольшая приземистая платформа на далеко выведенных в сторону ребристых колесах покатилась по проложенной дорожке. Вернее, по совершенно такому же, как все окружающее, участку лунного грунта, на котором лишь изредка можно было заметить следы прошлых поездок.

Но на внутренней поверхности своего шлема Славик отчетливо видел нарисованную навигационной системой трассу.

В принципе, можно было преспокойно откинуться на креслице и дать транспорту самому ехать по запрограммированному маршруту. Но Славик никогда так не поступал, так же, как и большинство космонавтов.

Потому что, зачем тогда люди, если все будут делать роботы?

Молодой Новороссец полностью поддерживал политику партии и правительства своей страны и России, ограничивающую излишнюю автоматизацию. Люди останутся людьми, только если сами будут работать, а не тупеть от ничегонеделания и чересчур сытой и безопасной жизни, как те же европейцы.

А тележка окунулась в тень.

Солнце скрылось за скалами сзади, а Земля наполовину опустилась за противоположный край кратера. Славику пришлось вести транспорт по синтезированному изображению.

Он сбросил скорость до почти пешеходной. Тележка спускалась по каменистой осыпи, подпрыгивая на обломках. Каждый раз Славик и его попутчица чуть подлетали над креслами, и не вываливались только благодаря крепким ремням.

В эти моменты Станислав ощущал замирательное чувство полета. Оно было приятным и волнующим.

Сейчас молодой человек особенно отчетливо осознавал, что он наконец-то в космосе! И это дарило ему настоящую чистую радость.

Глава 2. Воссоединение

17.07.2054

космодром Танэгасима, Япония

Все-таки хорошо, что все три года, которые тетя Хана с дядей Федей провели в космосе, они жили при нормальной гравитации. Благодаря этому их выпустили на волю на второй день после того, как спускаемый аппарат «Иваки» приземлился на плавучую платформу, и космолетчиков доставили на космодром на специальном корабле. Всякой медициной их мучили прямо на нем, кстати.

Раньше, говорят, после возвращения из космоса, космолетчиков несколько дней врачи в норму приводили. А бедные родственники ждали, когда же им разрешат увидеться с героями. Да еще и карантин приходилось устраивать, чтобы отвыкшие от земных микробов организмы космопроходцев восстановили иммунитет. Сейчас и этого не требовалось, потому как во время полета, в строго определенное время, в атмосферу корабля или станции впрыскивались ослабленные и обезопасенные штаммы микробов и даже вирусов.

В Японию мы прилетели вчетвером. Поселились в номере гостиницы при космодроме, а утречком пошли в главный офис.

С полчаса мы маялись в небольшом зале, вместе с кучей японцев, встречающих своих родных.

И вот двери открылись и появились четырнадцать космолетчиков: четверо членов экипажа «Королева» и десять участников первой рабочей смены на «Консоуми».

Разумеется, Хана Хаякава нарушила весь протокол и, протолкавшись локтями, выскочила впереди командира корабля и начальника экспедиции.

Остановилась посреди помещения.

Ее догнал дядя Федя и встал рядом, приобнял за талию.

А мы…

Мы тоже двинулись навстречу. Стараясь не спешить. Только Андрейка не выдержал, ускорил шаги, и последние метры пробежал, кинулся к родителям.

Они все втроем обнялись, и долго так стояли. А я с тё-Настей и дя-Игорем остановились в отдалении, давая семейству поворковать и поумиляться друг другом. Андрей, кстати, уже выше мамы вымахал. Что, в общем-то, не сложно при ее низкорослости. Тринадцать лет пацану. Скоро и меня, мелкоразмерную, перерастет.

А между тем тетя Хана…

Тетя Хана оставила мужа и сына о чем-то оживленно разговаривать, а сама сделала пару шагов в нашу сторону.

Замерла, глядя прямо мне в глаза.

Они у нас с ней одинаковые – черные и в меру раскосые.

Я почувствовала, как тетя Настя тихонько подтолкнула меня в спину, и пошла вперед, медленно и не отрывая взгляда от бездонных колодцев глаз моей любимой тети Ханы.

И в голове как-то замельтешили картинки из раннего детства. Мы ведь с ней действительно были не разлей вода, часто виделись, всегда старались вместе праздновать наши дни рождения пятнадцатого января. До того черного дня.

А после него я ее не видела… Страшно подумать: долгие четыре года! Все свое отрочество, тьфу, девичество.

И вот.

Мы сошлись в застывшем и отодвинувшемся куда-то мире, протянули навстречу руки и буквально вжались друг в друга, обнимаясь со всей возможной силой. Мне даже послышалось, как захрустели мои косточки. Да и ее тоже мяла основательно. Я ведь не зря целый год с железками всякими в училище возилась.

Мы так ничего и не сказали. Не нужно это было.

Все говорили наши тела. И о том, как же мы соскучились, и о том, как изо всех сил просим друг у друга прощения.

А потом я услышала у своего уха невозможное: тетя Хана всхлипывала.

И у самой меня тоже слезы лились в два ручья.

В общем, будь рядом художник, мог бы написать эпическую картину: «Воссоединение двух заблудших сердец».

Но художника не оказалось.

А оказались Анастасия Белякова, Игорь Мыскин и Фёдор Мисалов с Андрейкой.

Они обступили нас и тоже обняли.

Мы сгрудились в живописную кучку, шмыгающую носами и невнятно «вякающую». Это такое любимое словечко у тё-Насти.

Потом мы нестройной гурьбой отошли к стеночке, чтобы не мешать другим воссоединившимся. Тетя Хана держала меня за руку своей узкой, но крепкой ладошкой.

– Так, Нася, – сказала она решительно. – Вот, что хочешь делай, а Майку я у тебя украду на все лето!

– Кради, – заулыбалась тетя, умильно на нас глядя. – Я тоже на пару неделек украдусь, если не против. Игорю надо возвращаться, у него на попечении две сотни космических бродяг. А я выбила отпуск.

– Значит, Вануату-у! – тетя Хана превратила название тихоокеанского государства в боевой клич.

– Е-ей! – воскликнула и тетя Настя и рассмеялась.

– Игорь, – официальным тоном заявила Хана Мисалова-Хаякава. – Я торжественно клянусь не натравливать на твою жену молодых туземцев!

Тетя Настя показала ей кулак.

Они дружно рассмеялись.

Явно за этим кроется какая-то давняя история. Потом обязательно выпытаю.

– Ладно, космопроходимцы, пойдемте в какое-нибудь кафе сядем, – предложил дядя Игорь.

– Да! – встрепенулась тетя Хана. – Ты не представляешь, как я мечтала все это время о нормальной земной еде!

– Обжорка, – ласково обозвал ее дядя Федя.

На Вануату мы улетели через два дня. И это было волшебство! Далекие острова буквально влюбили меня в себя. Мы поселились на острове Эспириту-Санто – самом большом в архипелаге. Там в городке Порт-Орли находится японский центр реабилитации космолетчиков – вроде нашего в Ливадии, где год назад отдыхали дедушка и бабушка Славика.

Я почему-то вспомнила о новоросском пилоте. О том, как он почти каждый день ездил к своим старикам, а я время от времени падала ему на хвост, и мы все вместе ходили на пляж или сидели на просторной веранде дома отдыха космонавтов.

Хорошие у него дедушка и бабушка, старенькие, но крепкие и очень домашние. Почти как моя бабушка Лена, которую я очень любила в детстве.

Интересно, а в этом году им удалось выбраться в Россию из своей Украины? Славик ведь сейчас, наверное, опять в Крыму, восстанавливается после полета на Луну.

Обязательно ему позвоню и спрошу.

Вот.

А остров Эспириту-Санто красив не только звучным названием.

Высокие горы на западе, пологие холмы на востоке, сочетание старинного колониального стиля и ультрасовременного быта стратегического партнера Японии на Тихом океане. И обалденный оздоровительный комплекс, который отгрохала здесь Джакса.

Уж не знаю, сколько у него звезд, наверное, штук семь.

Так что я купалась в роскоши, и в роскошном океане.

Я читала, что недалеко от этого острова, на одном из атоллов, вернее, на океанском дне рядом с ним, находится японский подводный городок.

Жаль, туда просто так не попасть.

Интересно, не там ли случайно обитает та самая загадочная и злая Подводница, которая украла сердце моего Славика?

Ну, про «моего», я так, почти шутя. Хотя, я вот сейчас свободна, и не начать ли атаку на молодого майора армии Новороссии?

Увы, но с Артемом мы расстались.

Он очень обидился, что я не пошла учиться в десятый класс, а поступила в техникум. Ну и… Как– то у нас все угасло. Жалко, конечно, он мне до сих пор сильно нравится, да и героическое спасение меня из лап хулиганов не забыть. Но… Раз я могу вот так о нем думать, значит, это была не любовь, а влюбленность.

Ладно, хватит об Артеме.

На нем белый свет клином не сошелся. У нас в группе четырнадцать ребят на пятерых девчонок, и половина из них, только ребят, к счастью, поглядывают на меня с явным интересом.

Ну да, экзотика: по виду почти настоящая японка, да еще и из знаменитой космической семьи.

Но, кстати, я поступила в училище, не применяя родственные связи!

С трудом, потому как на мою специальность – сборщик-наладчик оборудования, было аж семь человек на место! Все-таки технарь у нас не простой: лучшие выпускники идут работать в «Энергию», да и другие заводы и фирмы за ними охотятся.

Правда, если говорить честно, то без блата, похоже, совсем уж у меня не обошлось. По баллам на экзаменах я была на самой грани поступления. Спасло собеседование. А его ведь живые люди проводили, которые наверняка вспомнили, кто мои опекуны.

Хорошо, конечно, что я осталась Майей Камэнаси, не стала Мыскиной или Беляковой. Но в наш информационный век выяснить с кем я живу под одной крышей совсем не трудно.

Так что скоро все училище знало об этом.

На меня смотрели как на ненормальную. Ну да, приемыш таких известных личностей, и учится на простого рабочего, да еще и после девятого класса из школы ушла.

Сначала думали, что я дурочка, или оторва какая-нибудь.

Но вскоре ребята и девочки поняли, что я вполне себе нормальная хорошистка, переползающая в отличницы, учусь прилежно, не хулиганю и водку на проезжей части из горла в голом виде не распиваю.