Текст книги "Этот Странный Новый Мир"

Автор книги: Олег Шабловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11. Середина декабря, день сто восьмидесятый.

 Погода опять не задалась с самого утра. Вот уже несколько дней над побережьем свирепствовал шторм, сопровождающийся непрекращающимися дождями и довольно холодным пронизывающим ветром. Спиридонов, скрестив «по-турецки» ноги, сидел на лежанке и ковырял шилом кусок автомобильной покрышки. Оторвавшись от этого увлекательного занятия, он с тоской посмотрел на улицу сквозь мутное оконное стекло, в которое порывы ветра время от времени яростно швыряли грозди дождевых капель. Небо затянуто серой пеленой и, по-видимому, надолго. Сергей вздохнул, из-за этого проклятого шторма от запланированной большой охоты на ближайшее время пришлось отказаться. Степь совсем раскисла и покрыта сплошным слоем непролазной грязи, а с обувью и одеждой у поселенцев, мягко говоря, туговато. Парень бросил взгляд на свои порванные и замотанные скотчем кроссовки, приютившиеся рядом с жердяными, двухэтажными нарами. Наверху заворочался на набитом сухой травой тюфяке из автомобильного чехла, отсыпающийся за время вынужденного безделья Лукин, отчего вся конструкция угрожающе заскрипела под его девяноста шестью килограммами.

Опасливо посмотрев наверх, бывший опер снова вернулся к своим невеселым мыслям. Ненастье пришлось очень некстати. Зима на носу, а занятые повседневными делами колонисты так и не успели запастись необходимым количеством звериных шкур для пошива теплой одежды и починки или замены стремительно приходящей в негодность обуви. Вот и приходиться мастерить черте – что из подручных средств. Кроссы Спиридонова хотя и утратили товарный вид и имели по доброй полудюжине дыр каждый, все-таки еще можно было носить в сухую погоду, но хозяин решил их приберечь, потому и занимался сейчас освоением сапожного ремесла.

Отложив готовый "лапоть" он взял второй кусок покрышки и принялся ковырять его, попутно продолжив самобичевание. Все-таки, как ни крути, а это его вина, не досмотрел, не организовал, вот и светит теперь перед поселенцами перспектива остаться зимой без теплой одежды. Смех и грех на всех одна сайгачья шкура и та кое-как обработана. Да и когда было шкуры добывать? И так вроде без дела не сидели, пока металлолом по степи собирали, воевали, поселок более или менее до ума довели, жилье, хозяйственные постройки, продовольствие заготовили, вот время и упустили.

– Витек, сколько можно выть? – Сергей почувствовал, как на него накатывает волна раздражения, и выплеснул его на приятеля.

– Я не вою, я пою – невозмутимо ответствовал пристроившийся в углу у камина, помешивающий угольки прапорщик – хоть какая-никакая, а культура вам нужна, а то совсем одичаете.

– Этот стон у нас песней зовется – съехидничал из своего угла Казанцев.

– Темнота – сокрушенно вздохнул Виктор, поднимаясь, вешая на шею автомат и накидывая на плечи серый ППСный бушлат– ни хрена вы смыслите в искусстве, никто не ценит таланта при жизни. Ладно, я пойду Леху на посту поменяю, а вы сидите тут в печали и тоске. Нет в вас никакого романтизьму.

Не успела дверь закрыться за непризнанным талантом, как в нее ввалился Сашка в мокрой спиридоновской кожанке, и с охапкой дров в руках.

– Там над морем "окно" появилось – сообщил он, сваливая свою ношу возле камина – Семеныч сказал, что к вечеру распогодится.

– Хорошо бы если бы так – поднял голову от "рукоделья" Сергей – женщинам дрова отнесли?

– Да, им рыжий потащил целую охапку – кивнул головой пацан, распахнув курку и крутясь перед огнем – перевоспитывается под моим чутким руководством.

– Слышь, рукамиводитель – подал голос Василий – а откуда Семеныч знает, что погода наладиться? Он что, гидрометеоцентр?

– Так он это, бывший моряк кажется.

В хату зашел Черных, поставил у порога топор. Следом заскочила неразлучная Пальма, шумно отряхнулась, вызвав негодующие вопли обрызганного Казанцева, мимоходом ткнулась влажным, холодным носом в голую пятку Спиридонова и блаженно растянулась возле камина. Пасечник стащил с себя промокшую насквозь энцефалитку, на вытянутых руках стал сушить ее у огня.

– Семеныч – окликнул его Сергей – слух идет, ты в прошлой жизни в моря хаживал?

– А, ты думал я всю жизнь пенсионером? – усмехнулся Черных – было дело, и на рыбаках, и на торговцах побегать пришлось. И по заграницам помотался, почитай двадцать пять лет флоту отдал.

– Вона, чего выясняется. Да ты просто у нас незаменимый человек.

Черных в ответ только молча усмехнулся.

– Вась, а ты кроме милиции, чем занимался?

– В военном училище учился, Уссурийском автомобильном. А потом, когда закончил, отслужил год, и часть расформировали. Ну, я в ГИБДД и перевелся, а че, звание сохранилось, работа практически по специальности.

– Понятно – кивнул Сергей и постучал снизу по настилу второго яруса, а когда это не подействовало, потряс пристава за плечо – Игорек, а Игорек.

– М-м-м – Лукин открыл один глаз.

– А ты кто по образованию?

– Юрист – буркнул ГБРовец, и повернувшись на другой бок, снова флегматично захрапел.

Продырявив наконец кусок резины в нужных местах Спиридонов с некоторым сомнением взвесил в руках получившиеся изделия и недовольно покачал головой. Вздохнув начал обуваться: для начала взяв по клоку сена, положил его под ступни, обмотав ноги обрывками шкуры сайгака неудачника, сунул их в "лапти", а затем зашнуровал эти шедевры сапожного искусства, кусочками бечевки, плотно закрепляя их на ногах. Встал, попробовал пройтись.

– Ну, как? – полюбопытствовал Сашка

– Знаешь, масса новых ощущений и что характерно ни одного приятного.

– Зато ноги накачаешь – оптимистично заметил Василий.

Сергей ничего не ответил, только мрачно посмотрел на товарища, затем отобрал у Сазанова еще не просохшую кожанку, напялил ее на себя и поковылял к выходу.

Шторм действительно начал стихать, дождик почти прекратился, и из-за серой пелены облаков робко выглянуло солнце. Сменивший направление ветер стремительно разгонял тучи, старательно очищая небесную синеву.

Из трубы над камышовой крышей кузницы тянулся струйкой дымок, оттуда раздавался веселый перезвон молотка и тяжелое буханье кувалды, Петрович со своим молодым помощником создавали очередное чудо технической мысли. Над чем они работают, никому не известно, на все вопросы мастер и подмастерье только загадочно ухмылялись, суля непременно показать свое творение широкой общественности, как только оно будет готово, говорили лишь о необыкновенной полезности своего изобретения для будущего колонии.

– Похоже, погодка то налаживается – по тропинке со сторожевой площадки неторопливо спускался Малиновский.

– Как подсохнет немного, надо будет связываться с Войтенко и организовать охоту, а то такая вот непогодь зарядит, до лета в степь не выйдем. Если будет еще, кому выходить, конечно.

– С чего такие мрачные перспективы?

– А вдруг зимой морозы за минус двадцать даванут, а у нас и одежды теплой нет, вымерзнем как мамонты.

– Ну, думаю, минус двадцати здесь не будет, все-таки некоторые виды животных довольно теплолюбивые и при таких низких температурах жить бы здесь не стали.

– Нам и минус десяти с лихвой хватит.

– В любом случае ты прав – согласился Алексей – шкуры нужны. Наверное, можно уже связаться с погранцами и дня через три идти на охоту, к тому времени сухо уже будет.

– Прямо сейчас и пойду – кивнул Сергей, направляя свои стопы к "женскому общежитию", где на легком складном столике стояла радиостанция, закрепленная за Оксаной.

– То не ветер ветку кло-о-о-онит

– Не дубравушка шуми-и-ит

– То мое, мое сердечко сто-о-онет

– Как осенний лист дрожит.

За плетеной дверью, звонкие девичьи голоса выводили слова хорошей, полузабытой песни. Спиридонов вежливо постучался и перешагнул порог. Обстановка здесь была гораздо уютней чем в мужском жилище. Перетащив к себе всю имеющуюся в наличие походную мебель и часть снятых с разобранных автомашин сидений, используя, как это умеют делать только женщины, все оказавшиеся у них под рукой возможности, девушки постарались создать у себя максимум комфорта.

– Ой, Сережа – обрадовано кинулась к нему Ирина, и смутившись, покраснела – заходи.

– Привет – ласково улыбнулся парень, заставив ее щеки еще больше порозоветь – привет красавицы, как жизнь молодая?

– Твоими молитвами – откликнулась сидящая у камина с каким-то шитьем в руках Вика, отблески рыжего пламени плясавшего в очаге придавали ее огненной шевелюре сказочный, неестественно оранжевый оттенок – по делу пришел, или просто по Иришке соскучился?

– Песни вот зашел послушать – отшутился Сергей – а то у нас Витек как завоет, так хоть святых выноси.

– Так он еще и поет? – подняла голову от плетенья небольшого лукошка Оксана.

– Есть такое дело – кивнул Спиридонов – как у тебя дела с аккумулятором на радиостанции, дышит еще?

– Утром проверяла, вроде работает.

– Ну, тогда заводи свою шайтан-арбу, будем с погранцами разговоры говорить.

Закончив переговоры с Войтенко, и еще немного поболтав о всяких мелочах с девушками, Сергей вышел на улицу.

– Сережа подожди – следом за ним вышли Вика и Ирина, пойдем в сторонку разговор к тебе есть серьезный.

– Случилось чего-то?

– Пока нет. Но может.

– Вы меня пугаете.

– Понимаешь, у Оксаны и Жанны назревает нешуточный конфликт. Жанка пока не совсем понимает, из за чего Оксанка на нее постоянно крыситься и старается это дело как-то сгладить, но кажется, она начинает догадываться, и когда догадается, будет очень плохо.

– Вот не было печали. А из-за чего собственно весь сыр-бор?

– Вы мужики все такие по пояс деревянные, или ты один такой индивидуум уникальный? Сам не видишь, что ли, из-за одного человека.

– А, а – наконец начал понимать Спиридонов – это из-за Шевченки что ли?

– Ну, слава тебе господи. И до нашего жирафа дошло.

– А я то чем могу помочь? Лезть в разборку двух влюбленных ба…, женщин, это уж лучше сразу пойти застрелиться. Хотя и оставлять это просто так тоже нельзя. Вы поговорите на эту тему с Ниной и с Мариной, они опытные дамы, может чего подскажут.

– Ты бы с Виктором поговорил.

– Не совсем понимаю он то тут причем? На мой взгляд, от него сейчас меньше всего что-то зависит. Ну, хорошо, хорошо, поговорю я с ним.

Взвалив, таким образом, на своего председателя очередную проблему девушки ушли, оставив Сергея, в раздумьях скрести затылок.

Гости появились в поселке к вечеру второго дня, но совсем не те, которых ожидали.

– Здравствуй, здравствуй дарагой – радостно улыбался Агрелян, обнимая и похлопывая Спиридонова по плечам.

Пришедший с ним Михаил ограничился приветственным кивком, сняв с плеч и поставив на землю не большой и не очень тяжелый на вид плетеный короб.

– Здравствуй Ашот Александрович – Сергей сделал приглашающий жест, указывая на стол, возле которого с приветливыми улыбками хлопотали Жанна и Лариса – присаживайтесь, угоститесь, чем бог послал.

– Вай маи красавицы – при виде девушек расчувствовался армянин – как рад вас видеть.

Когда восторги и приветствия, наконец утихли, а проголодавшиеся с дороги гости насытились, завязалась беседа, к которой присоединился оказавшийся неподалеку Малиновский.

– Думаешь, зачем мы пришли? – начал бывший продюсер, когда светская часть беседы была закончена – дело у нас важное.

– Случилось чего?

– Нет, ничего не случилось. Мясо мне надо и соль. На одной рыбе люди сидят, а охотиться нечем, и не умеет у нас никто. Ты не думай Сергей-джан – я не просить пришел. Торговать будем.

– А вот это уже интересно – воскликнул Алексей – а чем торговать то?

– Посуда у вас совсем плохая – покачал головой Агрелян – пластик очень вреден для здоровья. Ну-ка Миша, покажи товар.

Ухмыльнувшись, бывший уголовник извлек из принесенной корзины резную деревянную миску и несколько ложек и черпаков различного калибра умело и изящно выполненных из того же материала.

– Ой, прелесть, какая – одновременный возглас исторгли оказавшиеся рядом Ковригина и Кузьмина, тут же принявшись всесторонне изучать изделия.

– Хорошая работа – покачал головой Сергей – слышал я, что среди вашего брата умельцы есть, но не ожидал.

Малиновский только молча кивнул головой.

– Эх, начальник – улыбнулся Михаил – я тебе еще тогда сказал, что макли резать умею, за свой базар отвечаю. Пока, правда немного успел сделать, плошек пяток и десяток ложек, но если сторгуемся, в другой раз больше принесем. Был бы инструмент хороший, я бы еще не так сделал.

– Ну и сколько вы за свой товар хотите?

– Короб соли и мяса, сколько дать сможете.

– Ну, соли мы вам дадим, правда, не короб, поменьше. А за мясом послезавтра берите всех своих людей и подходите сюда с корзинами, нам поможете и сами в накладе не останетесь, если все удачно пройдет, наберете, сколько унести сможете, и совершенно бесплатно

– Хорошо Сергей-джан. Еще плуг хотим вашему кузнецу заказать, косы и резаки вот по этим чертежам – армянин положил на стол лист бумаги – железо дадим, а за работу будущей осенью расплатимся зерном.

– Надеетесь на хороший урожай?

– А как не надеяться Сергей-джан? Всегда должна быть надежда, без нее жить плохо – Агрелян поднялся – пойдем мы. Надо до ночи успеть вернуться.

После ухода гостей Спиридонов еще некоторое время сидел в раздумьях. Будет у соседей урожай или не будет, а рассчитывать надо на свои силы. По-видимому, придется по весне высевать дикую пшеницу, стоит загнать девчонок, пусть отберут наиболее крупные зерна, будем окультуривать.

Вот уже почти полгода они в этом загадочном мире и никаких признаков существования какой-либо разумной жизни. Поселенцы ломали головы над решением этой загадки и по одиночке, и все скопом, увы, никаких разумных выводов, кроме нескольких совсем уж неправдоподобных идей выдвинутых Малиновским и Сазановым. Значит, остается принимать как данность дикую и неподдающуюся логическому объяснению версию о переносе в параллельный мир, выдвинутую Алексеем. Принимать, и создавать в этом мире свою цивилизацию, основа для которой уже заложена. Значит, надо вспоминать опыт далеких предков. Имеются как минимум четыре поселка попаданцев, нет, пять, откуда-то приплывали же летом две девчонки. Более или менее надежная и устойчивая связь налажена теперь с двумя из них, заложены основы союзнических и даже торговых отношений. В слиянии "племен" нет никакой необходимости, хотя за слабым в военном и техническом отношении лагерем Азреляна – Фермера все-таки стоит приглядывать, возможно, даже подкармливать, иначе зимы они могут не пережить. К тому же обеспечить сохранность семенного фонда Фермера, равносильно обеспечить в будущем хлебом и крупой все три поселка. Значит, возникает необходимость создания некоего межплеменного союза объединенного одной целью – выжить и по возможности наладить относительно комфортные для людей условия существования. Неясной пока остается ситуация с лесозаводцами, имеются смутные подозрения, что они и есть те неведомые потенциальные союзники покойного Капитана. Тогда объясняется и холодность, в последнее время, возникшая в наладившихся было отношениях. И если, для решения проблемы с бывшим ГАИшником, силовой вариант представлялся единственно возможным, то разногласия с Игошиным и его людьми следовало решить по возможности дипломатическим путем. Слишком мала человеческая популяция, чтобы бездумно уничтожать ее в междоусобных войнах, и еще неизвестно какие опасности подстерегают в будущем.

Сергей усмехнулся своим стратегическим мыслям, поднялся со скамьи, и прихватив чертежи принесенные армянином, направился в кузницу.

Глава 12. Середина декабря день сто восемьдесят третий.

 Могучий зверь поднял огромную голову и окинул внимательным хозяйским взглядом пасущееся стадо. Три самки и два годовалых теленка, пять тяжелых, поросших бурой шерстью туш медленно бродили рядом, мерно хрупая сухой, пожелтевшей травой. Самец тряхнул увенчанной крепкими рогами мощной башкой и вернулся к прерванному занятию. Нечего бояться, нет у него врага в степи. Соперник, такой же матерый бычара озабоченный созданием своего гарема может появиться на горизонте, а врагов нет. Ни свирепый, стремительный леопард, ни верткие разбойники волки не посмеют встать на пути у гигантов. Полно для них в степи другой, более доступной и менее опасной для здоровья добычи.

Легкий ветерок донес новые звуки и запахи. Зубр снова поднял голову, принюхался, шумно фыркнул. Эти запахи он знал, так резко, неприятно пахли эти непонятные, нелепые, но кажущиеся вполне безобидными существа, не так давно появившиеся в степи. А вот второй, второй запах зверь знал хорошо. Так, дымом и гарью, опасностью и смертью пахли горящая трава и деревья во время безжалостных, пожирающих на своем пути все живое, степных палов. Окрестная тишина наполнилась диким воем, грохотом и воплями. Все это было странно и непонятно, но инстинкт подсказывал вожаку, надо уходить. Мимо рыжими стрелами мелькнула стадо быстроногих сайгаков. Тревожный рев вырвался из могучей глотки и стадо сначала неторопливо, а потом все быстрее двинулось прочь от приближающейся пока еще непонятной, но очевидной угрозы.

Спиридонов удовлетворенно кивнул головой откинул приклад АКМСа и поудобней пристроил оружие. Пока все шло в соответствии с намеченными планами. Загонщики неплохо справлялись со своей задачей, даже зубров удалось развернуть в нужную сторону. А ведь поначалу опасались, что свирепые степные великаны бросятся на практически беззащитных, вооруженных только копьями и пистолетами загонщиков, роль которых исполняло практически все наличное население трех союзных поселков, независимо от пола и возраста. Развернувшись широким полукольцом, размахивая горящими факелами, и издавая невообразимый гвалт, они гнали обезумевшую от страха живность на засевших в засаде стрелков. Поселенцы долго ломали голову, как заставить огромных, совершенно не боящихся людей зубров бежать в нужную для охотников сторону, пока хитроумный Малиновский не предложил сыграть на вечном инстинктивном страхе диких животных перед дымом и огнем.

Первыми появились сайгаки, загремели одиночными выстрелами автоматы, пограничников, вскоре к ним присоединилась двустволка Семеныча. Подстреленные животные, одно за другим закувыркались в желтой, жухлой траве. Крупный самец с длинными роскошными рогами скакнул в сторону, побежал вдоль линии стрелков. Наперерез ему метнулась рослая фигура Лукина. Широко размахнувшись, пристав метнул копье. Этому трюку он тренировался долго и упорно сначала по неподвижной мишени, потом по подвешенному на веревке раскачивающемуся чурбаку. Смертоносный снаряд свистнул в воздухе. Окованное железом жало наконечника сильно ударило в бок беглеца. От страшного удара несчастное копытное развернуло в воздухе и безжизненной тушей бросило на землю.

В избиении сайгаков Сергей и пристроившийся метрах в ста от него Шевченко не участвовали, приберегая свои более мощные патроны для серьезной добычи. Огромная мохнатая туша матерого самца появилась в поле зрения внезапно. Ошалевший от грохота и запаха крови зверь остановился, широко раздувая ноздри, принюхался. В поисках врага повел налитыми кровью глазами. Спиридонов плотно прижал приклад к плечу, тщательно прицелился и плавно потянул спусковой крючок Выстрел как ему и положено прозвучал неожиданно. Зверь взревел, замотал головой и вдруг развернувшись, бросился на линию загонщиков. Лихорадочно перекинув флажок переключателя огня на автоматический, парень влепил в бок животного длинную очередь. Ноги гиганта подкосились, и он тяжело рухнул в сухую траву.

Пока Сергей возился с вожаком, Виктор, не торопясь, двумя точными выстрелами, уложил еще двух зубров. Еще двоих совместными усилиями свалили погранцы. Последний, оставшийся в живых бычок, совершенно ошалев от страха, резко развернувшись, изменил направление и бросился на своих мучителей. Звонко щелкнула тетива арбалета, промахнувшийся Петрович, выругался и трясущимися руками принялся крутить ворот, понимая, что катастрофически запаздывает и вот-вот перепуганное и рассвирепевшее животное сначала стопчет его, а потом, сея смерть, косматой кометой врежется в толпу беззащитных женщин за его спиной. Второй щелчок прозвучал как гром среди ясного неба. Болт, выпущенный из арбалета Малеева, угодил точно в голову зверя, уложив того наповал.

Не удержавшись на ставших вдруг непослушными ногах, Ковригин мягко осел, на землю тупо глядя перед собой невидящими глазами.

– Все нормально, мастер? – над ним склонился встревоженный Андрей.

– Да, Андрюха, спасибо тебе, я уж думал все, конец – кивнул пришедший в себя Петрович – здорово стреляешь.

– Повезло – пожав плечами, лаконично заметил никогда не отличающийся многословностью парень.

Два арбалета с луками из рессорной стали и воротами для взвода тетивы, и по десятку болтов к ним кузнецы смастерили буквально за день перед большой охотой, и освоить как следует не успели. Поэтому промах Ковригина был вполне закономерен, в то время как точный выстрел Малеева действительно скорее следовало приписать слепому везению, нежели мастерству стрелка.

– Ну, чего сидите? – к мужикам подбежал запыхавшийся Черных – давайте свежуйте быстрее, пока теплый и разделывайте, сейчас баб на помощь пришлю. Добычи много, будем рассиживаться, до темна не успеем управиться, а там хищники на свежую кровь пожалуют.

Над степью действительно витал запах свежей крови и порохового дыма, вокруг десятков разбросанных в беспорядке звериных туш, орудуя ножами и топорами, копошились группки людей,

– Ну, что ты делаешь изверг? – возмущенно завопил охотник и кинулся к застывшему с ножом в руках над поверженным зубром-вожаком, Спиридонову – я тебе вчера как объяснял? Откуда начинать надо? Вот, смотри, как это делается.

– Что, получил? – подмигнул оконфузившемуся приятелю подошедший Шевченко, вытаскивая свой нож и помогая свежевать дичь – ты, кстати, чего очередями палил? Патронов много?

– Да, я как увидел, что с одной пули этого бычару не взял, аж руки затряслись. Ну, думаю, все, конец нашим загонщикам настал, переломает всех. Не помню даже, как флажок перекинул.

– Да здоровый, бед много мог натворить – кивнул Виктор – ну, в общем, неплохо поохотились, шесть зубров взяли, сайгаков двенадцать штук. Делить как будем?

– Сейчас разделаем, уберемся отсюда побыстрее, а там у нас в поселке и разделим в спокойной обстановке. А то сейчас нахлебников на свеженинку много набежит, замучаемся отбиваться.

Действительно не прошло и часа как вокруг места недавней бойни, стала постепенно собираться привлеченная запахом свежей крови всевозможная, хищная братия. Черных искренне порадовался, что не взял с собой Пальму, посчитав, что для собаки эта охота может быть слишком опасной. В небе, то снижаясь, то снова набирая высоту, закружили пернатые падальщики. Вот подошла и села поодаль, облизываясь в томительном ожидании, стая в полдюжины шакалов. Большое количество суетящихся и гомонящих людей, зажженные в нескольких местах костры не позволяли хищникам подойти к вожделенной добыче заставляя лишь нервно позевывать и свирепо скалиться издали. Еще дальше в нетерпении вила круги парочка гепардов. Присутствие незваных гостей серьезно действовала на нервы и вынуждала отвлекать часть бойцов для наблюдения за ними. Зверье все больше наглело, и в конце концов Сашка пристрелил из своего пистолета самого нахального и нетерпеливого пса. Получившая отпор стая тут же разорвала и сожрала труп своего менее удачливого товарища, а затем, отступила на прежние позиции и продолжила наблюдение пока не была отогнана гепардами на почтительное расстояние. Наконец закончив разделку добычи, люди быстро загрузились и поспешили восвояси, оставив на радость хищникам кучи еще дымящихся потрохов.

Колонна тяжело нагруженных охотников заполнила двор ставшего вдруг тесным "Замка", дорога до которого оказалась намного ближе, чем к другим поселкам. В большинстве своем оказавшиеся здесь впервые, гости с любопытством разглядывали стену, жилые дома, хозяйственные постройки, кузницу и баню, в общем, все, чем могли похвастаться спиридоновцы. Успешная охота была отмечена роскошнейшим пиршеством приготовленным женщинами из свежедобытого мяса, окончившимся поздними посиделками у костра с песнями и задушевными разговорами. На ночлег гостей размещали где только можно, и даже там, где нельзя. Все жилые и нежилые помещения, включая баню и кузницу, все имеющиеся палатки, салоны обоих автомобилей были заполнены спящими вповалку людьми.

Утром, разделив добычу и распрощавшись с гостеприимными хозяевами группы охотников разошлись по своим поселкам, а Спиридонов остался анализировать результаты вчерашнего мероприятия.

К плюсам можно было отнести, то, что поселенцы приобрели шкуры трех зубров и четырех сайгаков и в нагрузку к ним около двухсот килограммов свежего мяса и субпродуктов. Острой необходимости в свеженине колонисты не испытывали, но и лишней она тоже не была. Вторым несомненным плюсом, несомненно, были налаженные теплые отношения с союзниками и неоценимый опыт совместных действий. Кроме того, уходившие в свой поселок люди Фермера и Агреляна помимо четырех сайгачьих шкур, уносили с собой не меньше трех центнеров мяса, и теперь на некоторое время голод им не угрожал.

Единственным, но довольно большим минусом была безвозвратная утрата двенадцати автоматных и трех ружейных патронов. Боеприпасы следовало экономить, поэтому кузнецы получили задание на изготовление еще трех арбалетов и не менее полусотни болтов к ним.

Ну и наконец, ребром встал вопрос, что делать со шкурами. То есть в том, что их необходимо обработать никто не сомневался, но вот о том, как это сделать правильно у Сергея были самые смутные представления.