Текст книги "Корректор реальности"

Автор книги: Олег Языков

Бабах! Лежит… Довольный Дед откинулся на левый бок, загоняя патроны в винтовку.

– Еще раз!

Ффухх, ффухх – попал! Но после Деда и двумя выстрелами.

– Все, Дед! Сдаюсь! Ты со своей трехлинейкой победил. И где ты только так стрелять научился? Ты же пластун? Тебе ведь с кинжалом и револьвером сподручнее?

– А я, паря, не всегда пластуном был. В Галлиполи [1]1
  В Галлиполи, на европейском берегу Дарданелльского пролива, в ноябре 1920г. были размещены все регулярные части белой Русской армии (кроме Донского и Кубанского казачества), выбитые из Крыма. Они были сведены в 1-й армейский корпус, командир – генерал от инфантерии А. П. Кутепов. Корпус насчитывал 9 540 офицеров, 15 617 солдат, 369 чиновников и 142 врача и санитара – всего 25 868 человек. Вместе с ними на берег сошли почти две тысячи женщин и детей.


[Закрыть]я уже попал прапорщиком… А там офицера, от безделья и злости, что их большевики из России выкинули, и придумали эту забаву – дуэли из винтовки на два километра. Вот я и попал однажды на такую дуэль…

– Победил?

– Проиграл…

– А как же…

– Все – прекратили разговорчики! Собирай манатки, вертаемся.

Не пускает в душу Дед, замыкается. Видимо, есть что прятать… Ну – это его дело. А мое – погрузить все обратно и доставить нас к бункеру, на обед. Только вот собью я ему сейчас радость от победы-то…

– Дед, – как можно небрежнее спросил я, – а тебе какую кратность в глаз-то установили? Как на четырехкратном оптическом? Или повыше будет? С трансфокатором?

Дед только рот разинул – так он был поражен моим вопросом. А потом только сплюнул. Вот и думай – угадал я или нет?

***

– Ты чего в темноте сидишь? – Вошедший в мой кубрик без стука Дед хлопнул по выключателю и зажег свет. Я едва успел вытереть рукавом глаза.

– Да так… Глаза что-то разболелись… Слезятся. Перетрудил на стрельбище, что ли.

– Ага! Я как знал – и у меня слезятся. Никак ветром надуло. Стаканы давай.

Пришлось тянуться за стаканами, а заодно уж прихватил и одноразовые тарелки. Дед вытащил свой огромный, жуткого вида ножик, который он таскал, не снимая, и моментом настрогал дивное на вид и запах сало. Я резал хлеб, а инструктор чистил чеснок.

– А кильки пряного посола у тебя нет? – Нашел кого подкалывать.

Дед буркнул в пространство: «Каптер, кильку пряного посола, астраханскую, тащи!»

– Дед, у тебя что, микрофон под кожу зашит, что ли? – заржал я, вспомнив анекдот.

– А чего тут смешного?

Пришлось рассказать.

– Сидят, значит, трое новых русских в сауне…

– Это какие такие «новые русские»? Модификанты, что ли?

Я опять заржал.

– Да нет! Какие там модификанты. Жулики и мелкие бандиты, которые в новые барья и хозяева жизни пробились. Так вот – сидят, значит, они в сауне… – Я помолчал, но вопроса не последовало. – Сауна – это такая финская баня… Сухой пар, модное место для отдыха.

Дед молчал, ожидая продолжения.

– Вдруг один заморгал, прикрыл глаз рукой и говорит: «Мужики, погодите момент. У меня встроенный пейджер заработал». Это средство связи такое… Ну, ждут. Тут второй схватился за щеку: «А у меня в зубе телефон надрывается! Щас переговорю – и продолжим». А третий встает, мнет в руках пару салфеток и заявляет: «Ну, вы тут поговорите, а я в сортир на пару минут. Мне братаны сейчас договорчик один факсом сбросят!»

Я приглашающе засмеялся, но Дед анекдот проигнорировал.

– Не люблю жуликов… – И мне: – А черной икорки не желаете, вашбродь?

Я обиделся. Ну, не понимает инструктор тонкого юмора, но игнорировать-то мои старания не надо.

– Здесь вам не тут! А я вам не тебе, господин прапорщик военного времени. И встать, когда разговариваете с бароном!

Дед обидно заржал.

– А я и перед бароном Врангелем особо не тянулся! У нас, пластунов, чинопочитание не в чести. Запомни, господин барон, кто по земле под пулями ползает, тот перед начальством не трясется, вот так-то! Заходь, Каптенармус! Притащил?

Все еще дующийся на меня Каптенармус брякнул на стол большой, разлезающийся сверток. Из него выкатилась и банка с кильками. Ну-ка, ну-ка… Тридцать восьмой год! Вкуснотища, наверное! Тогда специи для маринада еще не воровали, скорее всего… А водка-то царская! Я разобрал на поблекшей этикетке – «Поставщикъ двора Его Императорского Величества Петръ Арсеньевичъ Смирновъ»… Да это же просто царский стол получается.

– Кого пьем? Почто печень губим?

– Да вот… Решили тебе компанию составить. А то больно уж ты часто днем зубы скалишь. А это ведет к одному – тоске, сжатым кулакам и мокрым глазам по вечерам. Так-то… По себе знаем. Не ты первый в этой шкуре. Наливай!

Ух, хорошо пошла! Да под килечку, да под сальце, мясцо и витамин «Це». В чесноке, разумеется. Местные авторитеты тоже не мух ловили. Под запрокинутыми подбородками дернулись кадыки, винокуренным заводом пронесся выдох, захрустел чеснок с черным хлебом.

– Давай, Каптенармус, еще по одной. Не жрать пришли – душевно посидеть хочется.

– Мужики, мне на три пальца, я за вами не угонюсь! Знаю, пробовал уже.

– Салаге половинку… Ну, за землю русскую, за побратимов, кто в нее лег, землю нашу защищая… давай!

Водка теплым, мягким кулаком ударила по вискам… Боли не было – боль прошла. Напряжение и тоска стали меня отпускать. И память тоже… Я все еще пытался разложить по полочкам свой последний бой. Вспоминал, куда попали пули и осколки. Представлял, как там Виктор, мечется на постели небось, весь в бинтах, скрипит зубами… Как ребята? Василий? Что, интересно, он видел? Как и откуда меня забрали? То есть – тьфу, что я несу? Куда меня могли забрать. Лежит Виктор в госпитале и пытается свести в своей голове мутные картинки из своей жизни. Ничего, Виктор! У тебя получится. Встанешь ты. На свои ноги встанешь! Я тебе их сберег… И это последнее, что я смог для тебя сделать.

– Наливай! За друзей! За победу! За победу, добытую в бою! Пьем стоя…

Глава 3

У меня появились новые инструкторы. Трое. Старший – лет сорока – сорока пяти, сухощавый, сдержанный мужик. Что называется – «военная косточка». Одет в камуфляж тусклого, зелено-коричневого цвета. На голове подобие берета. Я знаю – это камуфляж-хамелеон. Он способен в несколько секунд мимикрировать и сливаться с обстановкой. Сейчас эта функция не задействована. А берет тоже особый. Внешне это вроде бы берет. Но, если его натянуть поглубже, получается такая шапочка-маска, как носят у нас в спецподразделениях. И уж если ее опустить совсем, то ее нижний край соединяется с воротником-стойкой камуфляжа, превращая его в непромокаемый и непроницаемый комбинезон. Ну, как «непроницаемый» – для насекомых, скажем, для снега и дождя. От пыли и грязи тоже защищает хорошо.

С этим воякой и вышел этот не очень-то приятный разговор.

– Курсант Салага! Как мне доложил ваш инструктор, модификант вами освоен. В общем и целом. Дальнейшее развитие произойдет со временем. Вы переходите к следующему этапу в освоении переданных вам знаний. Теперь время ваших занятий будет отведено следующим направлениям. Я буду вести занятия по космической навигации, космическим кораблям – пилотаж и обслуживание. Инструктор Циркуль – тактика, планирование и проведение боевых операций. Инструктор Шкворень – вождение и использование всего, что движется и стреляет. Вопросы?

– Как к вам обращаться, господин э-э… инструктор?

– Не делайте умное лицо, курсант! Вы же офицер Красной Армии? Вот и обращайтесь в соответствии с требованиями Устава – «товарищ майор». Майор – значит «старший». Ясно?

– Так точно, товарищ главстаршина!

– Достаточно просто «товарищ майор». Мы не на флоте, салага! Уяснил?

– Так точно, товарищ майор! – Ну, что тут поделаешь? Сила солому ломит. Да и зачем я буду с ним бодаться по пустякам? А там посмотрим…

– Итак, каждый инструктор будет с вами работать один день. Полностью. Еще один день с вами продолжит заниматься инструктор Дед. Каптенармус обучит вас работе со средствами связи и закрытой связи. Обучит основам минно-взрывного дела. А также он даст вам простейшие навыки тылового обеспечения. Это никогда не помешает… Знаете, сколько проваливается вроде бы тщательно спланированных операций из-за забытого или не предусмотренного пустяка в обеспечении? И не надо вам знать! Слушайте его внимательно – он очень опытный специалист. Весь этот курс рассчитан на две недели. В случае, если будете не успевать по каким-то предметам, срок обучения будет увеличен. Что, в принципе, нежелательно… Потом – контрольные тесты. Выброска на полигоны, рейды, пилотирование и управление боевой техникой. В завершение – небольшой пробег на космическом корабле.

– Товарищ майор, а когда же…

– Отставить, курсант! Вы в учебном, но боевом подразделении 11-й полевой группы! Все вопросы личного характера – после овладения материалом и сдачи зачетов. И вопросы эти не ко мне. Придет время – зададите их кому положено. Вам все ясно? Вот и хорошо. Найдете Каптенармуса и приступайте к занятиям. Бе-е-гом – марш!

Побежали…

***

Я бежал, а ноги-то, как пудовыми гирями скованы… Ух, чую – даст мне сейчас Каптенармус прикурить… За ту шуточку отыграется.

– Курсант Салага прибыл в ваше распоряжение, товарищ инструктор!

Каптенармус с нехорошим таким прищуром посмотрел на меня.

– Ну, прибыл, вот и хорошо… Начнем, помолясь!

Да-а, хорошенькое начало! Помолясь! Что-то мне уже и учиться не хочется…

– Каптенармус, дорогой мой человек! Я когда бежал сюда, многое обдумал, многое понял… Я был не прав, Каптенармус! Та шутка была…

– Зря виляешь хвостом, Салага! Я шутки люблю. И сам не прочь пошутить.

– Вот и я о том же… Ты, если решишь пошутить, хоть сам-то спрячься. А то разорвет обоих…

Каптенармус довольно заржал.

– Не боись, Салага! Уж я-то спрячусь! С минами-гранатами дело имел?

Я тяжело вздохнул.

– Бог миловал…

– А я не буду. Миловать, понятное дело. Ну, давай учиться.

– Давай… Ты только поподробнее, с примерами… Ты первый делаешь, а я повторяю.

Каптенармус заржал опять. Аж слезы у него выступили.

– Не боись, говорю. Если я захочу пошутить, то ты это и понять не сумеешь.

– Ага! Нам на офицерских сборах один такой шутник рассказывал, как они в Афгане в шаровары духам засовывали взведенную гранату и толкали их с обрыва…

Каптенармус пристально посмотрел на меня.

– А ты из какого года будешь, Салага?

– Этот разговор был году в 87-м, что ли. В 1987 году, если точнее… А меня прибрали позднее… Лет через двадцать. С лишним… А ты, Каптенармус, тоже был в Афгане? Что-то ты как-то взвился… Знакомое услышал?

– Был. – Каптенармус посмурнел. – Не то слово – был… Я и сейчас там… Где-то в пещерке косточками белею… Там-то я и пошутил в последний раз. Гранаты еще были, ну я и рванул кольцо, да и поднял подсумок над головой. В полутьме – полное впечатление, что «шурави» сдается. Духам, наверное, понравилось… Или – совсем не понравилось. Трудно сказать, как у них с чувством юмора было…

– А зачем так-то? Уйти не мог?

– Не мог. Ранен я был. Остался прикрывать отход наших… Мы нарвались на духов случайно, но цена этой случайности – чья-то жизнь. Оказалось – моя. Духов я не считал, сразу положили четырех, да и потом… Они сели нам на хвост, стали отжимать под пулеметы. Но загнанная крыса – она больно кусает, туннели узкие, куча рикошетов, почти после каждой нашей очереди кто-то верещал. Тут и я получил по ногам и не смог уйти от гранаты. Порвало меня качественно, не жилец, одним словом, – живот, ноги… А тут духи поднакопились, что-то заорали – атака, значит. Ребят бы задавили числом, а я как раз у духов на пути был. Только и успел крикнуть: «Уходите»! Левая рука была почти целая… Рванул кольцо… В подсумке шесть гранат было… [2]2
  Рассказ Каптенармуса правил и консультировал автор СИ и читатель этой книги «Muren».


[Закрыть]

– Ты служил в «Каскаде»?

Каптенармус смотрел на меня и молчал.

– Да расслабься ты… Я не американский шпион. Просто время прошло – о многом уже рассказали. О штурме дворца Амина, например, о захвате в Кабуле всяких там министерств и ведомств, о том, как удалось пещерный комплекс Тора-Бора взломать и захватить…

– Вот оно как… И что говорили про этот комплекс?

– Да я плохо помню уже… Осенью 80-го, как мне кажется, наши спецназовцы КГБ СССР – то ли из «Вымпела», то ли из «Каскада»– его одним ударом захватили. С помощью армейцев, конечно…

– Ты угадал. Я из первого «Каскада»…

Он прикрыл глаза, припоминая, и низким, вибрирующим голосом не пропел – продекламировал:

 
«Со всех уголков несравненной страны
Сюда нас собрали под знамя «Каскада».
Меняют душманы в пещерах штаны,
Душманы «Каскаду», конечно, не рады.
А ну, разбегайтесь, бандиты и воры,
На вас в БТРах идут «каскадеры»!
Мы здесь далеки от домашних забот,
Бежать удалось от домашней рутины.
И пусть нас в Союзе не всякий поймет,
Боясь, что нарвемся на пулю иль мину.
Отбросьте, друзья, о смертях разговоры,
Не в этом здесь смысл бытия «каскадеров»! [3]3
  Песни «Каскада» – в источнике автор текста не указан. http://kaskad-4.avtomat2000.com/kaskad.html


[Закрыть]
 

– А прищучили меня, когда мы отходили после одной разведки. Так что о том, что наши ребята его взяли, я и не знал… Здесь нас – «упокойников», не информируют о том, что на Земле делается. И разговоры такие вести запрещают. Чтобы мы на курсантов влиять не могли. Своими идеологическими и политическими установками, понимаешь ли.

– А ты своими идеологическими ценностями и политическими установками на меня и не повлияешь особо. Я, видишь ли, из 43-го года сюда попал. Летчик-истребитель, Герой Советского Союза, прошу любить и жаловать…

Теперь мы загрустили вдвоем. Я посмотрел на печально обвисшие могучие плечи Каптенармуса. Непорядок… Выведенный из настроения инструктор по минно-взрывному делу страшен, как поставленная на боевой взвод граната в руках женщины. Я толкнул его в каменное плечо.

– А где ты такой тушкой коренастенькой разжился, а, Каптенармус? И зачем такая моща? Чтобы превысить рекорд подъема на грудь и выноса тяжестей из закрытых помещений? Типа – со склада, вверенного твоему попечительству, а? Давай, колись! Откуда кильку пряного посола тыришь?

Каптенармус скупо усмехнулся.

– Ладно, хорош бакланить. Поговорили – пора и науку погрызть. Схватил вон ту штуку. Ну, и что мы тут видим?

– Мне кажется, это толовая шашка. По-моему, их так в литературе описывают – кусок хозяйственного мыла с дыркой под взрыватель.

– Да ты прирожденный минер, Салага! А если и нет – то щас им станешь! Бери вот эту хреновину – это и есть взрыватель, и загоняй его в шашку. Да потихоньку, не спеша… Пожить еще хочется. Что замер? Расслабься, Салага, шучу я… Это еще семечки… Вот когда ночью, на ощупь, будешь ставить свои мины и снимать мои – тогда и бояться будешь до мокрых подштанников. Особенно – когда будешь снимать мои мины. Они ведь неизвлекаемые, вот ведь какая штука…

***

Сами понимаете – после трудного трудового дня с Каптенармусом на следующее занятие со Шкворнем я просто летел! Да и что мне там могло угрожать? Ну, подумаешь, танком меня переедет! Какая чепуха. Так что я бодро и весело запрыгнул на платформу-антиграв и дунул в указанном направлении в указанное место.

В указанном месте, возле больших закрытых ангаров, на залитом маслом и поцарапанном траками бетоне, меня поджидал инструктор Шкворень. От нетерпения припахать салагу он похлопывал себя по ладони старомодными перчатками с крагами.

– Ну, явился, наконец…

– Това-а-рищ инструктор, еще ведь пять минут есть…

– Нету у тебя пяти минут, нету! Кто технику будет готовить и проверять перед эксплуатацией? Я, что ли? Ни на хрен мне это не нужно!

Я, вспомнив анекдот, радостно заржал. На вопросительно поднятые брови инструктора пришлось его и рассказать.

– … ну и вот – генерал и говорит солдатам в строю: «Мать вашу перемать! Так-то вы учитесь Родину защищать? Вы что? Думаете, за вас я это буду делать? Да на хрена мне это надо!»

Посмеялись, причем Шкворень все время нетерпеливо поглядывал на часы.

– Ну, все! Делу – время, потехе – две минуты… Погнали. Открывай ворота!

Да, скажет тоже – открывай! Это не ворота, это целая баскетбольная площадка, поставленная на попа. Не руками же их толкать… Точно – не руками. Вон какой-то щиток. Пульт управления был простым, как это и должно быть в армии. Я нажал кнопку, и огромные створки стали медленно расходиться. Увидев, что находится внутри, я только свистнул.

– Да, уж… Как говорится – скромненько и со вкусом. А что в других ангарах?

– Да то же самое почти… Где ползающее, где летающее… И все, что характерно, стреляющее. Ты, Салага, танком когда-нибудь управлял?

– Один раз пришлось. Во время обучения на Центральных курсах усовершенствования офицерского состава, в Киеве…

– Да ты, брат, почти профессиональный танкист! Что водил?

– Т-72… И не водил, а трясся от страха за свою судьбинушку за рычагами и слушал матюки инструктора из танковой башни. Я до этого жуткого случая управлял только самокатом и велосипедом в детстве, а тут – сразу танк! Я чуть не поседел, до сих пор как вспомню – так вздрагиваю…

– Сейчас мы тебя вылечим… Клин клином вышибают. А ну, резко побежал во-о-н туда, в каптерку. Подбери там себе комбез, шлем, перчатки какие… Пошел!

Как только я, полностью экипированный, вышел из каптерки, сразу раздались крики: «Не спи, Салага! Бегом ко мне!»

– Такой водил? – У смутно знакомого танка стоял Шкворень.

– Вроде такой… Только у него на броне коробочки такие были… Активная броня, по-моему…

– Ну, это тебе сейчас не надо… Сегодня по тебе стрелять не будут.

– А когда будут? – поежился я.

– Сказано же тебе – не сегодня! Чего ждешь? Залезай!

Кряхтя, я забрался на место механика-водителя. Над обрезом люка появилось заинтересованное лицо Шкворня. Так, что тут надо делать-то? Вроде – открыть вентиль подачи топлива… Похоже – вот этот. Потом воздух, что ли? И нажать вот эту кнопку… Установить обороты. На восемьсот, кажется… Пока я мучился сомнениями, руки привычно для них и непривычно для меня быстро мелькали, выполняя требуемые манипуляции. Двигатель взревел и замолотил на холостых оборотах. Инструктор поощрительно улыбнулся, крикнул, чтобы я подключился к ТПУ [4]4
  ТПУ – танковое переговорное устройство.


[Закрыть], и его сапоги прогрохотали мимо меня по броне. Потом в башне грохнул люк, и в наушниках раздалось: «Чего стоим? Кого ждем, Салага? Вперед!»

Я испуганно ухватился за рычаги, и мы покатили вперед. Вышибать клин клином…

***

Моими любимыми занятиями стали занятия по тактике. С умным видом я слушал, как инструктор Циркуль говорит о чем-то вечном и нетленном. Меня полностью устраивало, что не надо дрожать от страха, ковыряясь во взрывчатке, не надо, дрожа от страха, нестись в прыгающих и грохочущих боевых машинах. Сидим в тактическом центре, у большого планшета. Тепло, сухо, клонит в сон… На планшете меняются и бегают разноцветные значки… Бегают и меняются… Глаза закрываются… закрываются…

– Встать! Смир-р-но! Ты сумел меня удивить, Салага! Еще никто на моих занятиях не спал с открытыми глазами. Сразу видно – тактика станет твоим самым любимым предметом, курсант! Я тоже сумею тебя приятно удивить!

Черт, черт, черт! Надо же было так жидко проколоться! И что же теперь будет? Да ничего хорошего… Это я своим задним мозгом чую…

Так оно и получилось – предчувствия меня не обманули…

А про занятия с герром майором мне и вспоминать не хочется. Вот не дается мне космонавигация, и все тут! Не мое это… Я летчик, но не космонавт. Не могу я представить, как надо в космическом корабле бороздить просторы Большого театра. В небе все ясно и понятно. А тут, в этой темноте натянутого на голову безразмерного черного синтетического носка, нет ни привычных ориентиров, ни рассекаемого крыльями воздуха, ни… Да и крыльев-то нет! И движение корабля в космосе подчиняется совсем иным законам и правилам. Ничего общего с милыми моему сердцу полетами на истребителе. Согласен, – скорость обалденная, но вот инерция, торможение, всякие там силы притяжения, построение маневра – тут не только поседеешь, тут лысым станешь. За пару академических часов. Лучше я разминировать сюрпризы Каптенармуса буду…

– Хорошо. Достаточно. Ужасно плохо, курсант Салага. Просто ужасно! Я начинаю сомневаться, а не сделало ли руководство ошибку, решив использовать вас на службе?

– Знаете, герр майор, я тоже начинаю сомневаться… У вас тут поблизости какого-нибудь водного бассейна нету? Вроде Ниагарского водопада? Пойду и утоплюсь к чертовой матери!

– А никто вам и не обещал, что будет легко, курсант! Завтра у вас занятие с Дедом. Насколько я понимаю ситуацию – занятие первое, оно же единственное и последнее. Ему вас учить больше нечему. А на сегодня все. Свободны! Теперь вы можете отдохнуть и расслабиться. В вашем распоряжении симулятор комплекса. Подчеркиваю! В вашем полном распоряжении, и на всю ночь! Ясно?

– Ага… – Моим вздохом можно бы было устроить в классе вакуумную камеру.

– А если ясно – почему вы еще не заняли пилотское кресло в симуляторе? Бе-е-е-гом!

И я вновь бегу… Просто марафонец какой-то…

***

Занятие с Дедом понравилось мне необычайно! Он сам сел за «баранку этого драндулета» и отвез меня в лес к какому-то шалашу. Там молча сунул мне флягу и показал рукой на шалаш. Мол, приступить к упражнению! Я глотнул из фляги и приступил. Минут на триста…

Потом, правда, Дед меня все же растолкал, и мы с ним немного побегали по лесу, пугая разную местную живность. Кое-что я и без него знал – охотник, все-таки! Кое-чему он меня научил – пластун, все же!

Набегавшись и настрелявшись из трехлинейки, мы развалились на теплом пригорке, нежась и обсыхая от выступившего трудового пота. Дед закурил и расслабился…

– Дед, а Дед… А ты как сюда попал?

Минуты две он никак не реагировал на заданный вопрос.

– Так же как и все… В меня попали – и я попал сюда…

– На дуэли?

– На ней…

– А как тебя на дуэль-то занесло?

Дед опять надолго замолк.

– Там, в Галлиполи, горничная одна была… Нравилась она мне очень… А три пьяных фон-барона ее изнасиловали. Лучше бы я их сразу убил. А так только изуродовал. Ну и попал на офицерский суд чести. А потом и на дуэль. – Дед затянулся дымом, помолчал и продолжил.

– А потом получил пулю…

– А потом?

– Суп с котом. Потом голос в темноте предложил жизнь и новую службу… У тебя ведь так же было? Ну вот видишь… Я и согласился.

– Дед, а на Земле ты потом был?

– Приходилось… Привлекали меня на помощь чекистам. Банды всякие громил, террористов кончал. Все это зверье и насильников… Не надо об этом – тяжело. Одно ведь только и умею – чужие жизни обрывать. Прямо ангел смерти какой… – он невесело хохотнул. – За то и ценят. Все – перекур окончен. Пошли в расположение. Да, Салага… Ты смотри там… не шкодь. А то будет неприятно за тобой сходить… Дошло?

– Предельно! Постараюсь, чтобы ты не перетруждался, старый. Не бегал за мной.

– Во-во, Салага! Ты уж постарайся…

***

Потом было вождение всякой техники с боевыми стрельбами. Вот тут-то я и понял – почему планета называется Полигон. Полигоны были везде – в заснеженной тундре, с морозцем минус 50, во влажных экваториальных лесах, с жарой как в парилке, в пустынях – это, понятно, сауна. И везде я гонял на чем придется, везде грохотало самое разнообразное оружие. Мне казалось, что я оглохну навсегда.

Самым большим моим успехом было то, что я все же снял неизвлекаемую мину Каптенармуса. Ночью, под льющейся на меня водой, которая вроде бы имитировала дождь. Еще были вспышки молний и гром… Чтобы мне веселее было работать. Но когда, довольный и счастливый, я протянул перепачканную в земле коробочку Каптенармусу, в ней что-то щелкнуло, хлопнуло и обожгло мне руку. Я чуть не завыл от злости и обиды…

– Не плачь, мальчуган! Сейчас не больно. Ты все сделал правильно… Многие бы тебе позавидовали. А это – чтобы ты никогда не расслаблялся. Это дело довольных собой минеров не любит. Оно любит только живых минеров, понял? А зачет ты сдал, не боись! Свободен!

Но освободился я только через пять дней. Пять дней мне понадобилось, чтобы сдать зачеты по тактике и по всем этим космическим заморочкам. А потом ангел, голосом и видом напоминающий герра майора, принес благую весть.

– Завтра на Полигон прибудет хронокапсула. Начинается завершающий этап – небольшой перелет. Куда бы вы хотели слетать?

– На планету Мать, товарищ майор!

– Странно, – майор довольно улыбнулся, – и ваше задание об этом говорит! Так что – готовьтесь. Поведете сами, но на борту будет и штатный пилот. Он и примет у вас зачет. А потом – каникулы! Довольны?

– Еще как доволен, герр майор! Просто счастлив! Слинять отсюда…

Герр майор сделал вид, что последних слов он и не слышал.