Текст книги "Падение сквозь ветер"

Автор книги: Олег Никитин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 11. Летучая собака

На следующий день, в четверг, Бессет подъехал на своей лошади к магазину Валлента в девять часов утра – его угловатая тень проникла через окно далеко вглубь помещения. Валлент в это время накачивал воду в поилку и не заметил появления своего юного помощника, но Тисса увидела гостя и вышла на улицу.

– Что же вы не заходите? – сварливо вопросила она. – Давайте мне поводья.

Она завела животное в калитку, а юноша тем временем прошел внутрь и в нерешительности принялся разглядывать скудный и однообразный товар, выставленный для продажи. Кажется, тут имелось всего несколько наименований зелий и снадобий, пользовавшихся наибольшим спросом.

Тут появился Валлент и обменялся с помощником приветствиями.

– Я выполнил ваше поручение, магистр, – сказал Бессет.

– Отлично. Надеюсь, у меня будет время переодеться?

– Конечно!

Валлент ушел к себе в комнату, а помощник остался один на один с его дочерью. Она какое-то время молча, украдкой изучала гостя, затем спросила:

– Вы служите в имперской Канцелярии, господин Бессет?

– Да, вот уже полгода…

– Работа хорошая?

– Когда как, – приободрился Бессет. – В основном приходится с бумажками возиться, всякие инструкции и приказы переписывать и развозить по городу, но иногда попадаются увлекательные занятия. Вот так, как с вашим отцом, например, я хотел бы всегда работать, это так здорово! С новыми людьми встречаешься… – Он неожиданно умолк и покраснел.

– А какое интересное дело у вас намечено на сегодня? – вежливо поинтересовалась девушка.

– Встреча с купцом из Хайкума, – проговорил Валлент, одетый в достаточной степени представительно, неожиданно появившись в дверях. – У него есть редкий компонент для искомой смеси.

Когда они уже отъехали от «Бытовой магии» в направлении Сермяжной площади, магистр сказал:

– Рассказывай подробности, малыш: где мы встретимся с Даянданом, под какой легендой и так далее.

– Мне пришлось обратиться за помощью к Мастеру, даже с моей бумагой у меня ничего не получилось. Я узнал, что у сотрудников Зиммельна намечена на сегодня рабочая встреча в Консульстве Азианы. Но как ни старался, не смог получить на нее приглашения, ведь она будет проводиться не во дворце. Ваша фигура непременно привлечет повышенное внимание, ведь обычно к ним приходят заместитель советника Терренс и его помощник, писарь Фланнербон. Для меня, конечно, места в делегации не найдется. Вчера Мастер Деррек отправил с нарочным письмо, в котором просил консула разрешения на ваше участие в переговорах, там он представил вас как крупного купца из Хайкума – здесь вы попали в точку, – желающего получить право на торговлю с Азианой. Мастер Деррек разрешил вам использовать ваше собственное имя, в письме было указано именно оно. Вы ведь знаете, что это обычная процедура: сначала Консульство, позволение, а потом уже караваны с товарами? Кажется, до войны такой волокиты не было. Какой же продукцией вы думаете заинтересовать Консульство? – Бессет пытливо воззрился на старшего товарища.

– Спасибо за новую проблему, – пробурчал Валлент. – Неужели мне разрешили явится туда в то же время, что и сотрудникам Зиммельна?

– Фокус в том, что у азианцев послезавтра так называемый День независимости.

– И как я мог об этом забыть? – воскликнул магистр. – На что еще они пошли, дабы продемонстрировать нам свое национальное самосознание?

– В ответном письме, которое нам передали сегодня утром, они не только позволяют вам прийти на прием, но и приглашают вместе с Терренсом его супругу. Кто поймет этих азианцев? – Бессет смутился и добавил: – Я часто слышал эту фразу от Мастера Деррека.

После минутного размышления Валлент спросил:

– Кто еще из эвранцев приглашен?

– Только настоящий купец из провинции Горн, некто Луззит. Он уже месяц добивается аудиенции, и вот наконец получил ее.

– Конкурент? – нахмурился магистр, и через мгновение оба уже смеялись, осаживая лошадей перед воротами имперской конюшни. – Вот тебе новое задание, логически вытекающее из прежнего. Раз уж ты выдал меня за коммерсанта, подготовь заодно и подходящую легенду. Я должен знать, чем занимаются жители Хайкума, какие товары предлагают на рынок Азианы и по каким ценам, чем торгую лично я и так далее. Иными словами, я должен знать предмет разговора. Мне понадобится время, чтобы прочитать твой труд, поэтому принеси его к четырем часам в кабинет Мегаллина.

– Будет сделано, магистр, – бодро заявил Бессет. – Придется опять потревожить экономический Отдел.

Они сдали своих лошадей на попечение конюшему, и Валлент направился в Орден. Там его ждало несколько дел, помимо необходимости начать, наконец, воспроизводство опытов погибшего мага. Конечно, у него имелись вполне веские оправдания такой затяжке с экспериментами, но в действительности магистр сомневался в собственных силах. Во всяком случае, без трактатов Лаггеуса и Берттола, изрядно способствовавших успеху опытов Мегаллина, за это не стоило браться, следовательно, первым делом необходимо было посетить библиотеку. Магистр поднялся по пустой лестнице на третий этаж, размышляя, каким образом он будет искать нужные книги среди множества томов, и пришел к выводу, что наверняка где-нибудь возле входа в книгохранилище стоит ящик с карточками и указаны полки, на которых следует искать нужный фолиант.

Войдя в библиотеку, Валлент постоял, привыкая к полумраку. Вдруг в проходе между стеллажами мелькнул размытый лучик света, бликами отразившись от полированных темных поверхностей, и вслед за ним возник человек, направлявшийся к Валленту. Вскоре он уже стоял напротив следователя. Очевидно, это был маг, потому что его очки излучали белый рассеянный свет, по всей видимости, позволявший ему легко рассматривать обложки. Он был облачен в традиционный красный плащ, но с оранжевым оттенком, как будто пронизанный огненными нитями. Валлент не сомневался, что такой эффект создают круглые светящиеся стекляшки на глазах мага.

Тот снял очки левой рукой – в правой он держал увесистый том, – и приветливо сказал:

– Я вижу вас впервые.

– Меня зовут Валлент, я выполняю личную просьбу Мастера.

– А я Дециллий, один из трех… нет, двух сумасшедших, не поехавших в экспедицию к морю. Чем могу вам помочь?

– Мне нужны две книги, – с готовностью отозвался Валлент, – но я не знаю, как их найти.

– Это просто. – Дециллий небрежно пристроил свой фолиант на какую-то тумбочку и вновь водрузил на нос светящиеся очки. Валлент недоумевал, почему маг не поинтересовался у него характером поручения, выполняемого им по просьбе Деррека. Но потом вспомнил краткую характеристику Дециллия, вычитанную им в дневнике Мегаллина. Возможно, специалиста в магии огня действительно не интересовало ничего, кроме своего конька, и он почти не слушал ответ магистра.

– Интересное у вас приспособление, – вежливо молвил Валлент.

– Вы по мои очки? Ничего особенного, обычная люминесценция. Я просто слегка усилил ее и нанес на стекло внутренний зеркальный слой, чтобы не слепить самого себя…

Дециллий приблизился к низкому шкафу слева от двери и открыл первый попавшийся ящик, на лицевой стороне которого красовалась одна из сорока двух букв алфавита.

– Вы без труда разберетесь в системе. Она на редкость примитивна и применяется повсюду, так что основная проблема – обнаружить этот каталог, – он коротко хохотнул, так что его рыжая борода заметно трепыхнулась. – Против каждого наименования стоит три числа, разделенных точкой. Первое – номер стеллажа, второе – номер полки, начиная снизу, и третье – номер книги, если отсчитывать слева. Правда, последнее число нельзя воспринимать буквально. Дело в том, что часть томов, причем весьма значительная, всегда находится в лабораториях магов и пылится в их шкафах. Но вам повезло, сейчас они в отъезде, и у вас не должно возникнуть затруднений с поиском – почти все книги на своих местах. Но все это сухая теория, а на самом деле на третье число можете вообще не обращать внимания – вряд ли кто-нибудь ставит том на то же самое место, где он и стоял, поэтому сейчас уже все так перепуталось… Но много времени, тем не менее, это дело у вас не отнимет. Назовите автора, я покажу вам все на примере.

– Берттол, – сказал магистр, озадаченный гостеприимством Дециллия. Впрочем, похоже, тот был так словоохотлив потому, что отсутствие коллег донельзя иссушило его язык, и он готов был ухватиться за любую возможность поработать им. Маг извлек нужную карточку из ящика и повернулся к Валленту, вновь ослепив его сиянием своей оптики.

– Что-нибудь еще?

– Лаггеус.

Дециллий быстро нашел вторую картонку и сдвинул их вместе, рассматривая числа, затем протянул их магистру со словами:

– Стеллажи три и двадцать восемь.

Но в последний момент он вновь поднес карточки к глазам и неуверенно проговорил:

– Я уверен, что где-то видел эти книги, причем не так давно.

– Они лежали на столе в лаборатории Мегаллина, когда вы искали труд Крисса Кармельского, – отозвался Валлент, с интересом наблюдая за лицом мага.

– Вы уверены? – быстро отозвался Дециллий. – Вполне возможно.

Он схватил том, пристроенный им на тумбочке, бросил на нее карточки, извлеченные им из каталога, и собрался уходить, но магистр осмелился остановить его вопросом:

– Пожалуйста, задержитесь еще ненадолго, это очень важно.

Дециллий резко остановился и снял свои очки, чтобы иметь возможность без помех, прямо взглянуть следователю в глаза.

– Вы полагаете, что мои слова могут на что-нибудь повлиять? Довольно того, что проклятые опыты с аурой жизни свели замечательного, талантливого мага в могилу, превратив его перед этим в чудовище.

Он взялся за медную ручку с намерением потянуть на себя тяжелую дверь.

– И вы не хотите узнать, что именно привело его к такому концу? – поспешно спросил магистр.

– Господин Валлент, – медленно произнес маг, не оборачиваясь, – с самого начала обучения в Ордене, а началось оно без малого четверть века назад, мой учитель Шуттих не раз говорил мне, что опыты с жизнью – неблагодарное занятие. В том смысле, что лишь мирозданию позволено даровать или отнимать жизнь у земных созданий, а всем остальным не стоит и пытаться. Книги и личный опыт убедили меня в том, что заниматься этим могут только безумцы или шарлатаны. Мне очень жаль, что Мегаллин сошел с ума, и все же я считаю такой исход его экспериментов закономерным. Вы можете возразить мне, что законы мироздания – такая же абстракция, как и магия третьего уровня. Но Мегаллин погиб в результате собственной детской ошибки, и ничем иным, кроме как вмешательством высших сил, объяснить его смерть я не могу. – Он повернулся к молчаливо стоявшему Валленту и добавил: – И вы не сможете, даже если прочитаете все книги, лежавшие у него на столе. Хотя, если вам удастся обнаружить труд Крисса… Не знаю, что особенного он почерпнул из этой книги… Заходите при случае.

Дециллий наконец справился с дверью и покинул библиотеку, оставив магистра наедине с пыльными стеллажами. Конечно, Валлент мог бы прокричать вслед магу свой любимый вопрос относительно женщин, посещавших Мегаллина перед смертью, но он отчетливо понимал, что у того неподходящее настроение, чтобы распинаться на подобные темы. Что ж, имея устное приглашение Дециллия, позднее можно нанести ему визит и продолжить беседу, а пока Валлент подхватил картонки с нацарапанными на них выцветшими буковками и пошел к двадцать восьмому стеллажу. Как и предсказывал маг, расположение берттоловского труда не соответствовало заявленному – книга стояла с краю, где ее моментально обнаружил Валлент. Та же история повторилась и с фолиантом Лаггеуса.

Магистр вернулся к шкафу с каталогом и поместил карточки на исходные места, затем поднял взгляд и прямо перед собой увидел уродливую шишковатую голову гигантской жабы. Ее неподвижные, стеклянные глаза-бугорки словно таращились на следователя. Жаба выглядела вполне свежей и злобной, и Валлент невольно отступил от нее на шаг, но быстро справился с собой и покинул помещение.

В коридоре по-прежнему было тихо, и только откуда-то снизу время от времени раздавались резкие, на грани слышимости вскрики, но они смолкли так быстро, что Валлент усомнился в собственном слухе. Затем они вновь возобновились, и магистр спустился на второй этаж, где звуки обрели отчетливость. Покрутив головой, он выяснил, что крики доносятся из левого крыла здания. Труды древних авторов не слишком отягощали его, но тем не менее он решил не афишировать своего интереса к магии воздуха и сложил их стопкой на ступеньке лестницы, а сам налегке двинулся в конец коридора. Из дневника Мегаллина он знал, что там располагается лаборатория Шуггера, и приготовился увидеть реки крови и горы препарированных животных.

Постучав в дверь с покрытой темными пятнами медной ручкой, он дождался приглашения и вошел в кабинет. Действительно, изрядную часть его занимали протянутые на высоте вытянутых рук веревки, и на них с помощью деревянных прищепок были развешаны самые разнообразные внутренние и внешние органы убитых магом зверей. В основном, конечно, летучих мышей и крыс, как наиболее ходового поставщика живого материала. Тут имелись кожистые крылья, хвосты, сушеные уши и тому подобное. На фоне открытого настежь окна виднелась неожиданно пухлая фигура вивисектора, застывшегося над своим рабочим столом.

С появление Валлента писк прекратился.

– Чем обязан вашему визиту, магистр? – фальцетом спросил Шуггер.

Перед ним, притороченная к плоской металлической пластине с желобками по краям – видимо, для стока крови – неподвижно лежала летучая собака, исполосованная длинными продольными разрезами.

– Кровавые, однако, вы опыты ставите, – холодно произнес Валлент.

– Магия требует жертв, – осклабился Шуггер, склоняясь над тельцем зверька и проводя по нему скальпелем. Оно дернулось, и из зубастой пасти летучей собаки вылетел едва слышный писк.

– Зачем вы это делаете? – возмутился магистр.

– Видите ли, – охотно пояснил хирург, – летучие мыши, как известно, обмениваются звуковыми сигналами настолько высокими, что нормальное человеческое ухо не в состоянии уловить их. Я разработал мазь, которая при втирании в ушную раковину усиливает слух человека, но ее состав пока несовершенен, и необходимо продолжение опытов. В состав моей мази входят толченые когти препарируемого мной вида, экстракт из его голосовых связок, отвар из молодых крысиных хвостиков, желудочный сок жабы пупырчатой и некоторые другие, более редкие компоненты. Вот сейчас, например, что вы слышите? – Он вновь сделал неглубокий надрез на животе летучей собаки и заинтересованно воззрился на гостя. Зверек не издал ни звука.

– Ничего, – сказал Валлент, содрогаясь.

– А между тем, этот экземпляр только что исторг настолько высокую ноту, что вы ее просто не уловили, – удовлетворенно заметил Шуггер. – Я же, благодаря разработанному мною зелью, вполне отчетливо расслышал ее.

– И зачем это нужно? Вам что, мало обычных звуков, вы хотите еще и мышей слышать?

– Это всего лишь начало! Представьте себе, в дальнейшем я планирую усовершенствовать и голос человека, придав ему необходимую и высокохудожественную высоту. Я когда-то уже работал в этом направлении, – не слишком удачно, надо признать, – но потом увлекся проблемой слуха и на время отложил эксперименты. Как возрастет мастерство певцов, которые смогут употребить напиток, неизмеримо расширяющий их голосовой диапазон!

– Пока я заметил только то, что ваш собственный голос несколько тоньше обычного, – холодно высказался Валлент.

– Да, есть такой эффект, – спокойно согласился маг. – Но он, опять же, вызван тем, что раствор, полученный мной, как я уже говорил, оказался несовершенен. Именно с целью устранения подобных недочетов я и экспериментирую с данной летучей собакой. Кроме того, прошу заметить, что эти животные плодятся с устрашающей скоростью, следовательно, я в меру сил способствую оздоровлению санитарной обстановки в городе. Во всяком случае, в своих опытах я не имею дело с людьми, в отличие от покойного Мегаллина. – Он визгливо хохотнул и прищурился, изучая реакцию собеседника, при этом его голое пухлое лицо искривилось недоброй усмешкой.

– И на ком же он ставил свои опыты, позвольте поинтересоваться? – проговорил Валлент, не спуская с него глаз.

Маг молча склонился над зверьком и вновь полоснул по нему скальпелем, но на этот раз, видимо, ответа не последовало, и он разочарованно хмыкнул:

– Подох. Знатный экземпляр, много получится материала. – Он достал из кармана плаща тряпку и тщательно протер ею уши, избавляясь от потеков «несовершенной» мази. – Вы что же, думаете, я буду высказывать вам свои догадки, а, магистр? Чтобы подвергнуть риску благополучное завершение своих собственных исследований?..

– Мастер вполне официально поручил мне разобраться с тем, что произошло с Мегаллином, и продолжить его работу! – воскликнул Валлент. – Я прошу вас о содействии, хотя бы в интересах развития магии. И я не понимаю, каким образом истина может вызвать чье-либо недовольство. Тем более, что погибший маг работал в таком важном и злободневном направлении, как магия третьего уровня.

Шуггер вновь рассмеялся, и на этот раз его обрюзгшее тело сотрясалось мелкими волнами жира гораздо дольше. Но магистр не сомневался, что под личиной веселого толстяка таится холодный и расчетливый ум.

– Должен сказать, что под конец бедный Мегаллин избавился от многих своих прежних предрассудков, – сказал наконец маг, не перестав улыбаться. – При этом он также утратил некоторые другие качества, которые в нашем обществе традиционно считаются положительными. Вы действительно хотите пройти его путь и познать магию третьего уровня? Заметьте, я не утверждаю, что Мегаллину это удалось, но то, что он двигался в правильном направлении, почти бесспорно.

– Почему вы так думаете? – удивился Валлент.

– Очень просто: он стал настолько отличаться от нас, своих коллег, что почти не замечал, а пренебрежение к копошению людишек, согласитесь, есть непременное свойство Бога. Кто, как не высший разум, в состоянии создать жизнь? Вы уверены, что хотите стать Богом на земле, магистр? И, возможно, заплатить за это собственной жизнью, подобно Мегаллину?

Он слегка склонил голову и, прищурившись, смотрел на гостя.

– Пока речь идет о другом, – сдавленно ответил Валлент после продолжительного молчания. – А именно, какая опасность подстерегает человека, посягнувшего на тайну магии жизни, и как избежать ее.

Он сознательно свел проблему, над которой работал, к чисто магической, обойдя в беседе прагматическую сторону своего расследования. Принимать во внимание внешние силы вроде Бога по меньшей мере непродуктивно, хотя соблазн списать на него все несчастья, творящиеся на земле, порой бывает очень велик. Но следователь никак не ожидал, что Шуггер станет ссылаться на Бога, словно бродячий проповедник.

– Кроме того, я отнюдь не уверен, – продолжал Валлент, – что обрисованная вами «божественность», то есть полное овладение аурой жизни, и пренебрежение к окружающим – суть две стороны одной монеты. Я не понимаю, почему здоровая моральная основа не может воспрепятствовать перерождению обыкновенного человека в «Бога»…

– Пока вы сами им не станете, говорить нам не о чем, – оборвал магистра Шуггер. – Я, со своей стороны, убежден, что заниматься магией обычный человек не сможет, сколько его ни натаскивай. Кстати, позвольте вас предупредить, что даже я, не обремененный особой щепетильностью, испытывал неловкость и даже некоторый страх, когда встречался с Мегаллином. В то время, когда он уже начал воображать себя способным дарить и отбирать жизнь по своему усмотрению…

– Но в действительности он не овладел этим даром? – быстро спросил Валлент.

– Если вы пройдете его путь, в чем я сомневаюсь, – неприятно улыбаясь, сказал маг, – то сможете ответить на свой вопрос. А я, как уже говорил вам, не собираюсь выдвигать никаких предположений.

Он вновь склонился над мертвой летучей собакой и отстегнул ее от пластины, вероятно, собираясь расчленить тушку на составляющие.

– Вы пользовались услугами Дессона, чтобы приготовить свою мазь? – собрав в кучу разбегающиеся мысли, поинтересовался магистр. – Или это продукт вашего собственного производства?

– Я консультировался с ним, конечно, – отозвался Шуггер и принялся отделять от тела летучей собаки крылья, действуя при этом крайне осторожно, чтобы не повредить тонкую кожу перепонок. – Все-таки он самый выдающийся наш специалист в такого рода вопросах. Но смешивал компоненты я сам, иначе я просто не смог бы ее использовать, не будучи уверен в качестве смеси. Хотите попробовать? Жаль, летучих мышей больше не осталось…

– Спасибо, предпочитаю не слышать их визг. Значит, у вас теперь настолько тонкий слух, что вы в состоянии слышать через стены?

– Вот уж нет! Кажется, вы не поняли: моя мазь не повышает чувствительность ушей как таковую, она просто позволяет услышать более тонкий звук. Иными словами, если вы не слышите разговор на расстоянии двадцати шагов, то и я не услышу.

– Понятно, – разочарованно протянул Валлент, наблюдая за ловкими движениями рук мага, приступившего к свежеванию тушки. Он не верил Шуггеру. – Кстати, не вы ли изготовили все эти бесчисленные чучела, натыканные в Ордене на каждом шагу? Очень уж вы мастерски снимаете с несчастной собаки шкурку. Ей тоже предстоит красоваться где-нибудь на потолке, в одной из лабораторий?

– Что-то вы много вопросов задаете, господин следователь, – слегка резковато заметил Шуггер. – Прошу вас заметить, что таксидермическое искусство требует полной сосредоточенности, которой вы всячески пытаетесь меня лишить, интересуясь не относящимися к делу вещами. Скажите на милость, чем вам не нравятся мои симпатичные чучела? Я считаю их образцовыми творениями, несущими колоссальную эстетическую нагрузку. Кроме того, сам Мастер лично попросил меня украсить помещения Ордена образцами разнообразных животных. И я был счастлив исполнить его поручение. Легко также сообразить, что я не стал бы отрезать крылья у этого экземпляра, если бы действительно намеревался набить из него чучело. Надеюсь, вы удовлетворитесь таким ответом и оставите наконец меня в покое? – Шуггер выпрямился, сжимая в пухлой руке скальпель, и хмуро смотрел на гостя.

– Если не ошибаюсь, сейчас вы единственный с столице маг – специалист по водной стихии? – Валленту пока удавалось сохранять спокойствие.

– Вы правы, – нетерпеливо проговорил Шуггер.

– Только один, последний вопрос, – сказал Валлент, – и я с удовольствием покину вас. Кого из женщин, кроме Мунны и Халлики, вы встречали в Ордене?

– Не припомню. Кажется, никого, кроме перечисленных вами.

– Странный ответ. Как вам нравится Мунна? Судя по вашему телосложению, вы нуждаетесь в горячих обедах как никто из магов.

– Я ответил на ваш последний вопрос, так что будьте добры удалиться. – Шуггер начинал злиться, и магистр заметил, как жирная шея хозяина лаборатории наливается красным. Кажется, в любой момент он готов был разразиться проклятиями или, того хуже, применить к гостю одно из своих водяных заклинаний.

– Прежде чем уйти, я позволю себе небольшую просьбу, от лица всех горожан. Не могли бы вы почаще смывать нечистоты с улиц?

Но Шуггер не ответил, прикрыв глаза и до белизны в суставах сжимая свой окровавленный скальпель. Валлент церемонно кивнул и поспешил выйти из кабинета.