Текст книги "Смерть выбирает не худших (СИ)"

Автор книги: Олег Соавтор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Вот вас за Родину!

Как исказились их рожи, испитые с явными следами вырождения. Четыре гитлеровца упало, но пятый молодчик сумел уклониться, и врезал изможденной курсантке прикладом в висок. Мирабела отключилась.

Очнулась девушка уже ночью, висок мучительно ныл, а сама она привязана к дереву. Мирабела опустила глаза и смутилась, она была почти нагой, лишь в трусиках. Рядом у костра сидели фашисты, они пили и гнусно смеялись. Главный, видимо офицер прорычал по-немецки:

– Жаль что мужик, что был с это бабой подох, его бы у нее на глазах помучили бы.

Другой фашист буркнул:

– Зато златовласа с нами, есть с кем позабавица!

Мирабела вскрикнула:

– Врете, Николай жив!

Офицеры с эмблемами молний, что означало СС, поднялись, словно волосы на голове последнего труса. Завыли:

– Ого, смотри краля, проснулась!

– Вот шлюха, уже хочет немецкого хрена!

Два главных офицера подошли к Мирабеле и спросили:

– Наш священный немецкий язык знаешь!

Девушка гордо ответила по-немецки:

– Я хорошо знаю русский язык, а ваша речь, это кваканье лягушки, и блеянье осла. Мне даже противно поганить, этим лепетом свои уста.

Младший офицер выхватил кинжал, замахнулся, но старший офицер удержал его:

– Нет! Неужели ты не понимаешь, эта русская как раз и хочет того, чтобы спровоцировать нас на убийство. Ведь в этом случае ей смерть будет быстрой и легкой. А так мы её буквально разберем по косточкам, по всем правилам искусства палача.

Немцы загалдели:

– Давай быстрее, прямо сейчас разберем шлюху!

Старший офицер, майор СС кивнул:

– Что же немного попугаем, но сегодня она не умрет! Столько лучших, парней арийцев замочила комиссарша. Будет умирать медленно и мучительно.

Младший офицер, лейтенант СС спросил:

– С чего начнем?

Майор предложил:

– Жаровни! Причем с жирком, как положено с котлетами.

Немцы захихикали, стали непристойно показывать пальцами:

– А может и это ей сделать!

Майор отрицательно мотнул головой:

– Она женщина низшей расы, нам элите СС, это неприлично.

Лейтенант подошел к связанной девушке, и стал намазывать пяточки жиром. Мирабела зарычала:

– Убери руки! Ты немецкая падаль!

Лейтенант криво усмехнулся:

– Сейчас ты и не так запоешь! Пока наслаждайся прикосновениями истинного арийца, к копытам такого животного как ты.

Мирабела испытывала редкое мерзости чувство отвращения, даже прикосновение ядовитой кобры не было таким противным. Но это было только началом. Под ногами красивейшей девчонки стали раскладывать небольшой костер. Тут девушка вдруг поняла, что задумали ублюдочные фашисты, и ей стало страшно. Ведь огонь причиняет страшную, жуткую, нестерпимую боль, даже при самых легких ожогах. А ей явно собирались поджарить босые пятки. Мирабела затряслась, а майор оскалился:

– Сейчас бы ты нам все рассказала бы, если бы знала, хоть что-то ценное. Только мы можем узнать у курсанта-недоросля. Так что тебе придется позабавить нас своим воплями.

. ГЛАВА ? 6

Олег Рыбаченко остался в Полоцке. Атака была отражена, но положение оставалось тревожным. Но тут появились Виталий и четыре девчонки. Они возникли, словно из дыры в пространстве. Так появилась волшебная шестерка.

Мальчик, проживший достаточно долго и все еще пионер Виталий, который уже успел побывать во времена Емельяна Пугачева, присвистнул:

– Снова мы попали! Это здорово!

Олег Рыбаченко решительно заявил:

– И однозначно поменяем ход истории!

Наташа, Маруся, Августина, Светлана тряхнули мечами. Девчонки были настроены весьма решительно.

Наташа предложила:

– Нас сейчас шестеро... Давайте ударим по польскому лагерю!

Олег Рыбаченко охотно поддержал эту идею:

– А что? Давайте лупанем! Все мы вместе большая сила!

И воительницы шлепнули босыми ножками, одна об другу в знак подтверждения.

Ночью со стены города Псков спустилось шестеро закаленных бойцов. Они на цыпочках подбирались к польскому лагерю. Тут формально армия Польши, а фактически наемники со всей Европы. Особенно много немцев. Крупная армия.

Но ведь и шестерка бойцов крутая. И девушки с мальчиками взяли и сняли, метнув острые иглы пальцами босых ножек. Упали пробитые часовые. Воительницы размахались мечами, и приступили к рубке. Они словно стая змей, атаковали лагерь.

Для средних веков как необычно – когда атакуют девушки в бикини. И они, разя противника, буквально сеют целые поля смерти.

Олег Рыбаченко махал мечами, и рубил. Размахивая мальчик рассек ретивого полконика.

И промурлыкал:

– За Русь святую будем биться!

Наташа, рубя поляков, немцев и прочих наемников, прочирикала:

– Российский воин смерти не боится!

Круша польское войско, и наймитов, Маруся, эта девушка-терминатор вякнула:

– Под звездным небом, смерть нас не возьмет!

Августина, это девушка пропеллер. Лучшее воплощение советского спецназа, и даже какой-то мутант, рубя ляхов – прочирикала:

– За Русь свою святую буду биться!

Светлана, крутя мечами, и разрубая немцев, шведов и ляхов, долбанув круглой пяткой, прочирикала:

– Я заряжу могучий пулемет!

Наташа, разрубая и ляхов, и немцев, и всех наемников из Европы, и даже турок чирикнула:

– Рази врагов – не зная тени страха!

Огнезарная Августина, ее медно-красные волосы развевались на ветру как знамя Авроры, прошелестела:

– Миры вселенной смотрят на тебя!

Маруся это блондинка с золотистыми волосами, как прочирикает, подскакивая на голых ножках:

– Пускай в крови горит твоя рубаха!

Светлана с большим наскоком, долбанула босой пяткой в живот ляху. Потом метнула голыми пальцами ноги несколько дисков, срезав пару десятков, проорав:

– Умри Отечество душой своей любя!

И девушки рассмеялись. Какие они красивые и сексуальные чертовки. И крупные, и накаченные с рельефной мускулатурой. И метают босыми ногами иглы, и тоненькие диски – убивая одним сразу нескольких солдат.

И идут буквально по трупам...

И только шесть человек против нескольких десятков тысяч бойцов. Но в рядах ляхов паника. И они не знают, сколько на них напало. И психуют капитально. Некоторые из них даже стали стрелять друг в друга и рубиться.

Олег Рыбаченко этот вечный мальчик метнул босыми ножками самодельную бомбу, и проревел на польском языке:

– Немцы напали! Нас атакуют немцы!

А затем снова метнул бомбошку и проорал, уже на немецком:

– Ляхи напали! Нас атакуют ляхи!

И что началось: немецкие наемники сцепились с ляхами. А в резню вступили еще и шведы. Произошла кровопролитная схватка. Которую усугубляли взмахи мечей, и сабель голоногих девушки, и двух мальчишек в шортах.

Олег Рыбаченко орал во все горло:

– Когда мы едины, мы непобедимы!

И добавлял на немецком:

– Руби ляхов!

Потом на шведском:

– Руби ляхов и немцев!

Затем босоногий мальчуган прибавлял на польском:

– Руби немцев и шведов!

И паника усиливалась... Взаимная свалка все нарастала. А мальчишка и Наташка стали подходить под шумок, прорубая себе колею из трупов, к шатру короля Польши Стефана Батория.

Этот король был Семиградским воеводой. То есть наместником турецкого султана над Венгрией. Междуцарствие в Польше затянулось. Среди претендентов на Польский трон был и Иван Грозный. Однако взять престол Ивану не получилось. Сказалось и противодействие стран Запада, которые не хотели столь резкого усиления России. И боязнь шляхты потерять свои вольности. И колебания самого Ивана Грозного – не приведет ли присоединение Польши к тому, что собственное боярство поднимет голову?

Во всяком случае, историческое событие: объединение России и Речи Посполитой под властью Ивана Васильевича не состоялось. А Польский престол внезапно захватил Стефан Баторий. К этому времени Россия захватила большую часть Ливонии. А в семьдесят седьмом году, уже почти вся Ливония, кроме Риги и Ревеля, было под Россией.

Стефан Баторий накопив силы, и получив деньги на войну от Турецкого султана, и Ватикана начал поход на России. Выбрав первой целью Полоцк. И под этим город решалась судьба Ливонской войны. В реальной истории Полоцк был взят ляхами, после чего те захватили инициативу и стали побеждать. А на Россию навалились неисчислимые бедствия.

Но на сей раз в сражении великолепная шестерка. И против них ляхам и их наемникам не устоять!

И резня пошла такая кровопролитная, что не в сказке сказать, ни пером описать. Хотя, например электронной клавиатурой вполне можно.

Олег Рыбаченко присвистнул и рявкнул:

– Ляхи рубят немцев!

И прорвался вместе с Наташкой к стану короля. Стефан Баторий пытался сориентироваться. Он был богато одет, и имел смесь восточных и европейских черт лица.

Олег Рыбаченко метнул босыми пальцами мальчишечьих ног острый тоненький диск. Тот пролетел по дуге, тоненько просвистел. И вонзился Стефану Баторию между глаз. Король Польши получил смертельное ранение и со стоном завалился. Да нелегко пришлось монарху. Недолго длилось его правление. Обыкновенный, босоногий мальчишка. Или даже не совсем обыкновенный его завалил.

Олег Рыбаченко пропел с восторгом:

– Я шкет-истребитель, мотор мой горит! Небо моя обитель! И лях-агрессор пусть будет бит, я смерти крутой повелитель!

Олег Рыбаченко сделал реверанс и как прокричит на польском языке:

– Немцы убили короля!

А затем как проревет еще раз:

– Шведы с немцам заодно!

И пошла после этого настоящая свалка между ляхами и наемниками. Они рубились на полную катушку. И активно секли друг друга, и осыпали пулями. И масса трупов сыпалась, и разрывалась на части. И гибли воины тысячами.

А тут еще и девушки и два мальчика как постарались. Это был настоящий кавардак. И такая вот тотальная рубка. И секли фрицев, и ляхов, и шведов и даже турок. И мясорубка пошла наивысшего класса.

Олег Рыбаченко пропел:

– Недоступны шведам злато... Хоть ума у них палата! Я врагов России порублю! И кого с мечами того прибью!

А девушки разошлись. И давать метать босыми пальцами разящие предметы. Это ведь красотки и птицы самого высокого полета.

Олег Рыбаченко взял и с воодушевлением пропел:

– Не знакомы мне волненья! У меня в груди храненье! Я воитель просто высший класс!

Наташка с воодушевлением пропела:

– И боец фирмы "Адидас"!

Маруся подскочила и рявкнула:

– Конь Пегас!

И воительницы как подскочат, и как рявкнут. И голоса у них раскатистые, словно у вороных коней!

Огнезарная Августина прошипела:

– Мы воительницы....– Девушка метнула босыми пальцами сразу дюжину дисков, и поразив несколько десятков ляхов и немцев. – Самого крутого пошиба! И как Иван Крушила!

Светлана, эта блондинка-терминатор подтвержила:

– И я бы всех задушила!

После чего опять метнула босыми изящными пальцами ног, острые, отравленные иголки.

И снова завались противники – немцы и ляхи.

Наташка оскалилась, выпустила босыми ногами несколько смертельных презентов, и выдала:

– Мы будем драться на Земле! На небе и в кромешной тьме!

Олег Рыбаченко рубя мечами в обеих рук и, метая мальчишечьими ногами диски, пропел:

– Машина смерти сошла с ума...

Маруся, рубая всех подряд, и метая изящными пальчиками босых девичьих ножек диски, продолжила:

– Она летит метеорит!

Огнезарная Августина, прошипела, метая диски, которые светились, и зашипела:

– И правит миром сам Сатана!

Белобрысая Светлана с восторгом продолжила пение:

– И будем праздновать успех!

Наташа взяла и прочирикала с восторгом:

– Война сегодня....

Маруся с апломбом добавил, пуская босыми пальцами ног иглы и диски:

– А завтра будет мир!

Огнезарная Августина со свирепой яростью ответила, шипя словно змея. И ее босые ножки метали, такие острые иглы, что пробивало всех до горла:

– И Люцифер поверь кумир!

Светлана продолжила с диким, неистовым натиском:

– Мы будем драться на земле на небе и кромешной тьме!

Наташа, метая диски с помощью босых, изящных девичьих пальчиков и пела:

– Мы будем драться до конца, заставим в унисон стучать сердца!

Маруся хихикнула и прочирикала, рубя ляхов, и швыряя босыми ножками камешки.

– А потом самогона для разгона!

Огнезарная Августина посылая смертельные иглы, и то, что разит и разбивает, зашипела:

– А потом винца – до конца!

Блондинка-терминатор снова послала босыми пальцами ядовитые иглы, и прочирикала:

– Или пива щедрого розлива!

После чего воительница-красотка рассмеялась, и от ее смеха у наймитов Стефана Батория лопались барабанные перепонки.

Олег Рыбаченко остроумно заметил:

– Без войны нет мира, без любви нет пира!

Наташа, метая босыми пальцами изящных, девичьих ног бумеранги с острыми гранями, прочирикала:

– Женская привлекательность любит юность, мужская финансы!

Маруся, сверкая ослепительной улыбкой, и метая ножками презенты смерти – выдала:

– Женщины хороши в молодости, мужчины с деньгами!

Огнезарная Августина с активностью мегеры, извергала босыми ножками потоки смерти, прошипела:

– Женщина это цветок, мужчина трутень идущий на мед!

Жемчужная блондинка Светлана, прочирикала, подбрасывая голыми пятками лезвия, скаля зубки:

– Хорошо быть женщиной, скверно быть бабой!

Олег Рыбаченко рубя ляхов и наемников, и размахивая мечами как лопастями вертолета, рыкнул:

– Мужчине предстало быть с женой, но не быть бабой!

Наташка запустила босыми пальчиками, стригущие бумеранги, и разбрасывая синие волосы, гаркнула:

– Мужчина всегда кобель, но собачей жизни его доводят чаще всего суки!

Зоя, тряся волосами цвета сусального золота, прочирикала в унисон, скаля зубки, и метая босыми пяточками то, что убивает, или еще хуже разбивает на части:

–Лучше когда мужчина кобель, чем сука!

Августина, чьи медно-красные волосы развевались, словно пролетарское знамя, а босые, точеные ножки извергали потоки смерти и аннигиляции, вякнула:

– Мужчина если хочет иметь женское тело, должен начинать мужское дело!

Светлана, запустив босыми ножками, бумеранг в виде пятиконечной свастики, прочирикала:

– Для мужчины хорошо иметь тело женщины – только не буквально!

Олег Рыбаченко стал петь, сочиняя буквально на ходу:

Родился я во время золотое,

Прогресс – великий двадцать первый век...

И тело у мальчишки молодое,

Он самый сильный в мире человек!

Я мальчик был в счастливом, щедром мире,

Казалось, разом горы мог свернуть...

Не я открыл: что дважды два четыре -

Чтобы к успеху озарялся путь!

Но перенесся в бурный век двадцатый,

В котором вихрь – священная война...

Разрушены из мрамора палаты -

И правит бал могучий Сатана!

В России это племя исполинов,

Мы можем рой планет перевернуть...

Когда народ и партия едины -

И к коммунизму озаряют путь!

Вот на войне мальчишка оказался,

И для него стал Сталин идеал...

Воитель юный босиком остался,

Когда фашист на край родной напал!

Горит земля, и умирают сосны,

Планета все в неистовом огне...

Мальчишка по сугробу идет босый,

К своей великой, доблестной мечте!

Что делать, он и сам, увы, не знает,

Кружиться на морозе лютый снег...

Ну почему-то торжествует Каин,

Подонкам остается весь успех!

Дождаться можно – знаю, будет дело,

И полетим стремительно на Марс...

Моя девчонка сильно похудела,

Но показала в битве просто класс!

Она босая по снегам бежала,

Мороз ей пятки бешено кусал...

Адольфа свергнем лихо с пьедестала,

И нанесем стремительный удар!

Мы от Москвы отбросили фашистов,

Вошли стрелой в поверженный Берлин...

И стало на планете очень чисто,

Вот крылья простирает херувим!

Войдем в Берлин мы это твердо знаем,

Хотя фашист коварен и жесток...

И будем праздник в лучезарном мае,

Пусть не уйдет величие в песок!

Мы возродим просторы мирозданья,

И будет на планете лучезарный рай...

Во славу бесконечного созданья,

Мальчишка ты сражайся и дерзай!

И Олег Рыбаченко сражался с иступленной яростью, которая сочеталась с изощренной расчетливостью. Красивый, очень мускулистый мальчик очень ловко метал босыми пальцами острые диски, срезая головы польским и немецким солдатам.

А девушки еще более ловко напирали, и использовали свои босые, изящные ножки для метания игл и несущего смерть. Воительницы мечами всех кромсали и делали тотальный порошок из кровей и кости. И рубили, рубили, запускали острые иглы, и множество дисков и бумерангов.

Ляхи несли колоссальный урон и захлебывались кровью. И еще как захлебывались. Словно фонтаны и водопады алой жидкости лились. И выплескивались, сгорали, теряли конечности. Все это происходило в неистовом, ураганном темпе.

Более чем шестидесятитысячное войско гибло, и уничтожалась.

Олег Рыбаченко метая босыми пальцами ног смертоносные диски, проворковал:

– Войска готовы – госпожа! Мы будем всех уничтожать!

Наташка, остроумно и скаля зубки, выдала:

– Мы будем всех уничтожать!

И воительницы пошли всех резать, и кромсать словно нарезным ножиком. И эти пропеллеры вели истребление. И даже подпевали:

– Но если честно говорить! Всех истребляем поголовно!

Воительницы всех буквально сжигали своих конкурентов – просто истребляя и делая тотальные гробы. И ведя фигуральное и беспрерывное уничтожение.

Зоя с золотыми волосами девчонки, и вела тоталитарный разгром. И поигрывая бицепсами, произнесла:

– Каким бы не был бы воин! То побеждать всегда достоин!

И снова воительницы метали босыми ножками, лезвия, которые поражали противников. И создавали потоки крови.

Девушки шлепали босыми ножками, по алым лужам, и поднимали кучи алых, смертельных брызг.

Огнезарная Анжелика остроумно заметила, послав несколько смертельных, и убийственных лезвий, что брызгали фонтами, бешенной, неистовой энергии. И поднимались целые тучи бесконечно жестких, и яростных демонов.

Девушка остроумно изрекла:

– Будем смеяться и будем, дружим! И будем всех бить!

Светлана перекрутилась в сальто, и снова ударила голыми пятками в грудь одного из ляхов, что тот перевернулся, и отбросив копыта, сломал шеи нескольким десяткам людей.

Светлана воскликнула с восторгом:

– Вот это смертоносная мегера! Вот это и есть удар!

Наташа хихикнула, и испустив огнезарными зубками кучу солнечных зайчиков, выдала:

– Любовью побеждают и убивают!

И девчонки все четыре рассмеялись, но их смех глушил и убивал противников.

В этот момент из ворот Пскова вышли русские дружинники и ополченцы. Они со всего размаха устремились на противника. И активно крутили мечи.

К этому времени, большая часть ляхов и наемников, была перебита. И поредевшие ряды противников, на которых обрушились волны российских отрядов. Удар русских войск был осторожен. Из мушкетов стрельцы вели огонь, но избегая пока сближения. И истребляли супостатов.

А девушки все еще метали босыми ножками лезвия и бумеранги, и скалили свои белоснежные зубки. Пускали даже зеркальные изображения, и слепили противникам глаза.

Ляхи теряли ориентацию и их добивали ударам остро отточенных мечей. И не было им не шансов, ни пощады. Шло то, что является смертельным и беспощадным. И то чего не остановить человеческими усилиями.

И расстрелы со стороны стрельцов, и ополченцев и беспощадная рубка, со стороны девчонок-терминаторов, что сокрушают и перемалывают.

Хорошо воительницы себя ведут, и рубят жестко. И выбирают для истребления целей начальников. Отрубают им головы, бросая диски. Или выбивают глаза – острыми иглами. Так что девчонки ведут себе дерзко и круто. Перемалывают без всяких церемоний.

Наташа бросила босой ножкой гранату с подкруткой, и как прочирикает с энергией:

– Мы величие космоса! Всех сметем!

Зоя, тряся своими золотыми волосами, послала босыми пальцами кружочек с заточенными концами.

И выдала с яростью, кивая:

– Я то, что проносит и выносит!

Огнезарная Анжелика послала очередной презент смерти, и остроумно заметила:

– Вынести может любой дурак, принести пользу не каждый умник!

Остроумная и сверкающая жемчужными волосами Светлана, вывела афоризм:

–Убить, способен, и идиот, воскрешение неподвластно и гению!

Олег Рыбаченко тоже выдал весьма оригинально:

– Побеждая врага – его убиваешь, побеждая себя – даришь лучшую жизнь!

. ГЛАВА ? 7

Девушка зло воскликнула:

– Нет, не дождетесь! Я вас не позабавлю! Я комсомолка, а это значит воин!

Майор льстиво и очень противно усмехнулся:

– Посмотрим! Когда пытало СС, даже самые упорные офицеры ломались, и скулили как подпаленные шакалы. Поджигайте!

От костра повалил дымок, начало разгораться небольшое пламя. Мирабела зажмурилась, ожидая сильно ожога, но вместо этого ощутила, лишь легкое тепло, и ей казалось, что восходящий поток воздуха приятно щекочет голую пятку. Девушка презрительно фыркнула:

– И это ваше искусство палачей!

Гитлеровец коварно усмехнулся:

– Лиха беда начало! Ставлю свое месячное жалование, максимум через две минуты рев из твоей глотки.

Девушка дерзко ответила, выдавив на лице улыбку:

– Но какой может быть договор с трупом! Через месяц Германии, не будет! Красная армия – непобедима!

Немец в ответ подложил еще дров, и подмигнул, маленькими, свиными глазенками. Огонь палил на некотором расстоянии и разгорался все сильнее. Приятно тепло, сменилось горячим потоком воздуха. Это как по мере приближения к газовой горелке, сантиметр, за сантиметром теснее к аду, факелу преисподней. С каждой секундой он жег все сильнее и невыносимее. Немцы недаром смазали девушке нежные, пяточки жиром, так нервные окончании сгорают куда медленнее, а значит, болевые ощущения растягиваются во времени. Мирабела стала дергаться, стараясь убрать босые ноженьки подальше от жаровни, но они были связаны очень уж крепко. Веревка впивалась в лодыжки, усиливая боль, особенно когда задело рану. Девушка стала постанывать, точенные пальчики на ногах богини, так извивались, словно играли на пианино. Майор улыбался все сильнее:

– Ну что? Тебе нравиться? Кричи! Кричи сильнее дура!

Мирабела, содрогаясь от муки, ответила:

– Не дождешься палач! Слышишь, не дождешься!

Девушка прикусила губу, а боль все усиливалась. Пламя хищно лизало босые девичьи пятки, а с нагого тела стекал пот, он падал в рыжее полымя, которое от этого шипело.

Дыхание Мирабелы стало тяжелым, из прокушенной губы стекала кровь, смешиваясь с потом, зверски терзала всю плоть сквозная рана на лодыжке. Она чувствовала, что вопль никак не сдержать, что это выше её сил. Да она не индеец, у которых пониженный уровень гормонов, отвечающих за чувствительность к боли. Индеец? А что делают индейцы под пыткам. Вспомнился диалог Чиганчука с Зверобоем. Старший товарищ-индеец заявил:

– Подлинные краснокожие воины, поют на дыбе!

Зверобой ответил:

– Я думаю, у меня на это не хватит мужества, но постараюсь не выдать муку, ни стоном, ни что еще стыднее слезами.

Мирабела сжала кулаки. Она споет фашистам! Конечно же, споет, чтобы видели эти твари, что комсомолку не сломать. Что русских дух вечен. Теперь или никогда. И из пересохшей воспаленной девичьей глотки послышалась сочиняемая на ходу песня.

Сердце возмутилось, кровь моя кипит,

Девушка простая комсомолка говорит!

Хоть жестока мука, кровь течет из нас,

Но придет день светлый и свободы красный час!

Пытка это скверно, вывернули плоть,

Комсомолку пробуют, как куколку сломать!

Но сумеет дева, боль всю превозмочь,

Защитить Отчизну как свою родную мать!

Клятву мы давали верности стране,

Что навечно с нами знамя Ильича!

Неужели воля неподвластна мне,

Что сломает разум дыба злого палача!

Нет, вы врете гады, русский, крепкий дух,

Никогда не дрогнет, смертным мукам вопреки!

Если надо буду, бить фашизм за двух,

И не смогут землю осквернить во век враги!

Мой любимый умер, весь себя отдал,

Но осталась, храбрость, вера, мужество и честь!

Нанесен ужасный, бешенный удар,

На колени встала, чтобы стих Христу прочесть!

Чем мы Русь прославим, в чем солдата суть,

Автомат ответит, и штыком добавим в глаз!

Если надо драться, пулей полоснуть,

Значит это выбор, и для нас!

Гитлер наступает, с ним идет орда,

Танки, самолеты, пушек грозные стволы!

Да сурова к русским в горести судьба,

И теперь с любимым мы на век разлучены!

Но у нас есть вера, вера в коммунизм,

При котором павший, снова встанет, оживет!

Будет уничтожен, бесов суть – фашизм,

А нас ожидает к звездам радостный поход!

Новый мир не сказка, все под силам нам,

Потому что люди – мы хозяева Земли!

Весь остался в прошлом, стыд былой и срам,

Нету больше нищих, кто остался на мели!

Но мечта прекрасно, а пока пожар,

Родина пылает и в России супостат!

От земли исходит, сухость, пыль и жар,

Вороны, стервятники над страной парят!

Я в плену, да связана, плетью по спине,

Бьют меня без жалости, ноженьки сковав!

А фашисты барствуют, рыло в жир, в вине,

И луны свидетеля золотой овал!

Может больше солнышка деве не видать,

Может по травинушке, не бежать босой!

Будет, над могилою надрываться мать,

Заберет несчастную старичок с косой!

Но мольбы с пощадою, к немцам никогда,

Попросить о милости, в ад иди фашист!

Плачь мои зеленые, юные года,

Только начинается наша с нами жизнь!

К Богу Всемогущему, обратилась я,

О себе как грешнице, попросить боюсь!

Помоги Отечеству там моя семья,

Сделай Мощь великая, чтоб сияла Русь!

Для России-матушки, сердце и душа,

Для нее возлюбленной, силы приложи!

Послужили по ратному, немцев в пыль круша,

Для Святой и Праведной меч свой обнажи!

Воспоминая Мирабелы, прервались, словно оборвалась кинолента. Девушка вскочила и воскликнула:

– Честно говоря, я тоже не всесильная, и не безошибочная. Не надо думать, что никогда не терпела поражений. Внутренний голос говорит меня, что на сегодня лимит счастья исчерпан.

Маслова поморщила лобик:

– Ну и что с того?

Мирабела решительно заявила:

– Берем полковника с собой и уходим! Поимка генерала, отменяется до лучших времен. Если ты конечно, не хочешь ловить его в одиночку.

Маслова с досадой прошипела:

– И ты тоже можешь струсить.

Мирабела и Маслова за пленного полковника получили лишь сдержанную благодарность от генерала Крапивина. Преждевременно постаревший военный пожал девушкам руки и сказал:

– Такие как вы гордость любой армии. Ждите, через неделю будет приказ награждениями медалями "За отвагу".

Две девушки дружно вскинули руки:

Служу Советскому Союзу!

Маслова была крайне довольна и после награждения сказала Мирабеле:

– Отказаться ловить генерала, да это же преступление! У меня есть ощущение, что ты вполне могла бы поймать!

Мирабела с гневом ответила:

– Как у тебя все просто. А может лучше самого Геринга. С ним было бы намного проще, глядишь и Германия бы капитулировала! Ты не понимаешь, что не все в мире идет, так как мы хотим!

Маслова огрызнулась:

– Конечно, иначе мы бы давно были бы в Берлине. Но нельзя останавливаться на полпути, нужно наступать.

Мирабела нахмурилась:

– А почему мы сейчас не наступаем! Потому что... Ну ладно оставим разговоры.

Только что пришло новое пополнение, помимо солдат-новобранцев, прибыл батальон девчат. Совсем еще юные девушки, после трех месяцев "учебки" брошенные в топку войны. Вчерашние школьницы активно работали лопатами, рыли ячейки и траншеи. Стояла жаркая погода, девчата скинули сапожки, а некоторые обнажили торс. Мирабела и Маслова копали вместе с ними. Нельзя сказать, что подобная работа доставляла им радость, но девушки трудились с видимым энтузиазмом. У самой крупной из них, обнаженный торс блестел от пота, но она трудилась все энергичнее и энергичнее.

Лопаты так и мелькали, батальной издалека напоминал муравейник, где насекомые упорно трудятся, стремясь к своей, неведомой цели.

Во время краткого обеденного перерыва к ним подошел Никулин и сообщил:

– Слыхали, новость, Япония напала на наш Дальний Восток. Что теперь будет! Такая заварушка!

Маслова нахмурилась:

– Мы об этом знали уже с утра, атака японцев отбита с большими потерями, узкоглазые сунулись и получили.

Никулин дернул кончиком носа(как это у него получилось загадка) и пробурчал:

– Честно говоря нашим тоже досталось, кроме того японцы перешли в наступление и на суше. Так что война пошла совсем не так, как надо.

Мирабела скривилась:

– А когда она шла как надо! В сорок первом разве было лучше?

Маслова заметила:

– Тогда мы только учились воевать! Сейчас уже другое время, только вот девчата совсем не обстрелянные, им еще и восемнадцати нет. Сколько их во время боя погибнет? Даже вообразить страшно.

Мирабела показала кулаков на запад:

– Фашисты свое получат, а вообще если разобраться, то может и лучше погибнуть такими молодыми, здоровыми, чем превратиться в дряхлых, уродливых старух!

Маслова возразила:

– Я думаю максимум лет через двадцать, старость будет побеждена. Так что лучше для всех нас жить и побеждать!

Мирабела согласно кивнула:

– Вот это как раз для нас!

Никулин снова испортил настроение:

– После того как янки перестали посылать консервы, офицерская пайка стала намного хуже. Честно говоря, желудок у меня почти пустой.

Мирабела свирепо оскалилась:

– Не называй их янки! Янка это красивое белорусское имя! Лучше зови пиндосами, это для них самое подходящее название!

Маслова захохотала, ей поддержали остальные девчонки:

– Пиндосы! Какой смешной эпитет! Но если Америка помогает фашистам, то это верно. Я даже слышала, что у немцев появились Американские бомбардировщики. То есть над нами нависла серьезнейшая угроза. Война становиться все более тяжелой.

Мирабела с оптимизмом произнесла:

– Трудное занятие нужно сделать привычным! Привычное легким, легкое приятным! А теперь за работу!

И девчата приступили к труду, с не меньшим энтузиазмом:

– Ударим сильнее, потянем дружнее! А ну-ка с пенею вперед, не сметь скулить наоборот! – Звенела песня.

Мирабела размеренно трудилась, и на нее вновь нахлынули воспоминания.

Эсесовцы заревели как бульдоги, красивые слова в исполнении Шаляпина в юбке произвели впечатление на огрубевших тварей. Они была готовы наброситься и растерзать дерзкую девчонку, как старший офицер отчетливо приказал:

– Прекратить пытку! Я не хочу покалечить такую русскую!

Младший офицер возмутился:

– Но она своим пением оскорбляла Великий Рейх!

Старший офицер поднял толстый указательный палец вверх:

– Женщина поет под пыткой, да еще так полнозвучно и божественно! Это огромная редкость, ценнейший трофей! А потому отдаю приказ, отвязать диву, смазать лекарством и поместить в броневичок. Я ее доставлю лично к Гиммлеру, пускай решает, что с ней делать, может это будет подарок самому фюреру.

Фашисты вытянулись и рявкнули:

– У нас железная дисциплина! Пусть фюрер выносит решение! Он гений! Хайль Гитлер! Зин Хайль!

Мирабелу грубо ощупали, нагой девушке было и больно, и стыдно, хорошенько встряхнули и понесли. Юный, очаровательный курсант испытывала жуткую боль, особенно в подпаленных ступнях, но сдерживала стоны. Но когда фашист-ублюдок схватил ее за грудь и стал выкручивать сосок, девушка вцепилась зубами в волосатую клешню. Гитлеровец вскрикнул и ударил Мирабелу кулаком в уже битый висок. Наносивший удар был сильный вепрем, и девушка снова потеряла сознание.

Очнулась Мирабела связано в грузовике, прикованная цепью к стене. Грузовик стоял на месте, и девчонка ощутила себя совсем скверно. Ее, похоже, повезут в Германию, где ожидают чудовищные пытки и варварские эксперименты. Надо что-то делать, например, бежать...