Текст книги "Забытые герои войны"

Автор книги: Олег Смыслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

«БИТВАМИ ИСПЫТАННЫЙ»

Сегодня уже не каждый вспомнит «Рассказы Ивана Сударева», написанные Алексеем Толстым. Это семь коротких историй, объединенных одной темой, одной идеей и одним рассказчиком. Так вот, буквально в каждом рассказе есть рассуждение о русском характере, который проявляется особенно ярко в критические моменты истории. Алексей Толстой предельно точен, когда пишет: «Русский человек – хитро задуманный человек, и не плоскому немецкому ограниченному уму тягаться с трезвым, вдохновенным, не знающим часто даже краев возможностей своих, острым русским умом».

Рассказ «Русский характер» завершает цикл «Рассказы Ивана Сударева» и, собственно, подводит итог рассуждениям о русском человеке: «На войне, вертясь постоянно около смерти, люди делаются лучше, всякая чепуха с них слезает, как нездоровая кожа после солнечного ожога, и остается в человеке – ядро. Разумеется, у одного оно покрепче, у другого послабже, но и те, у кого ядро с изъяном, тянутся, каждому хочется быть хорошим и верным товарищем». По А. Толстому, красота русского характера проявляется прежде всего не во внешней привлекательности, а в душевной глубине. Поэтому в этом рассказе главное – не описание военных событий самих по себе, а создание образа героя войны. Не героя как такового, а человека со всеми присущими русскому характеру качествами. «Да, вот они, русские характеры! – восклицает великий писатель. – Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или малом, и поднимется в нем великая сила – человеческая красота».

Такая сила не однажды поднималась и в этом человеке, о котором должны знать все русские люди…

В июле 1941 года в Москве формировались дивизии народного ополчения. Среди добровольцев были рабочие, инженеры и техники таких предприятий, как «Станколит», «Борец», Комбинат твердых сплавов, студенты и преподаватели Московского института инженеров железнодорожного транспорта и других учебных заведений. Принимали добровольцев в возрасте от 18 до 55 лет. Однако бывали и исключения. Так, бывший комиссар Дзержинского района Москвы М.Н. Сбитнев напишет: «Особенно запомнился день, когда на пункт формирования дивизии народного ополчения Дзержинского района пришел 64-летний Федор Михайлович Орлов. Участник Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, унтер-офицер старой армии, Ф.М. Орлов перешел на сторону победившего пролетариата в первые дни Октябрьской революции. В Петрограде он стал одним из командиров Красной гвардии. Был направлен на Северный Кавказ для организации красногвардейских и партизанских отрядов. Вместе с ним выехала его жена Мария Иосифовна с четырьмя маленькими детьми; старшему из них, Володе, тогда исполнилось 9 лет. Так вся семья вступила на нелегкий военный путь.

Ф.М. Орлов во время Гражданской войны командовал частями и соединениями. За боевые отличия и подвиги он неоднократно награждался ценными подарками, в числе их золотым именным портсигаром. В 1920 году Орлов награжден первым орденом Красного Знамени. Он был соратником М.В. Фрунзе в боях против Врангеля. После разгрома «черного барона» в декабре 1920 года М.В. Фрунзе назначается командующим войсками Украины и Крыма, а Ф.М. Орлов – его заместителем. Позднее он находился на других командных постах. Затем Ф.М. Орлов по состоянию здоровья уволился из армии. Сказались 24 ранения и контузии, полученные им на полях сражений.

По возрасту Федор Михайлович не подходил даже в ополчение, но он просил, настаивал, требовал, и его просьбу пришлось удовлетворить».

Еще 22 июня 1941 года, в день начала войны, Федор Михайлович писал В.М. Молотову и маршалу С.К. Тимошенко: «Я как патриот своей Родины еще раз прошу удовлетворить просьбу. Ибо я буду нервничать и болеть, что не смогу отдать свою кровь и жизнь на разгром вероломных фашистских врагов нашей необъятной Родины». И только после долгих и настойчивых просьб Федора Михайловича взяли в 6-ю дивизию народного ополчения, где назначили командиром роты.

8 июля 1941 года ополченцы формируемой дивизии получали обмундирование, стриглись, мылись в бане. 9-го командир 6-й ДНО полковник Шундеев произвел смотр всех частей и подразделений. 10-го вновь испеченным бойцам и командирам выдали оружие и боеприпасы. А 11 июля ополченцы отправились на фронт. Ночью им подали автобусы, на которых с остановками по команде «Воздух!» довезли до Дорогобужа, где наконец-то высадили на ночевку. Дальше путь на фронт продолжался пешим маршем…

23 июля 6-ю дивизию народного ополчения на Смоленщине встретил фронтовой корреспондент, писатель К. Симонов: «В следующей деревне мы встретили части одной из московских ополченческих дивизий, кажется, шестой. Помню, что они тогда произвели на меня тяжелое впечатление. Впоследствии я понял, что эти скороспелые июльские дивизии были в те дни брошены на затычку, чтобы бросить сюда хоть что-нибудь и этой ценой сохранить и не растрясти по частям тот фронт резервных армий, который в ожидании следующего удара готовился восточнее, ближе к Москве, – и в этом был свой расчет. Но тогда у меня было тяжелое чувство. Думал: неужели у нас нет никаких других резервов, кроме вот этих ополченцев, кое-как одетых и почти невооруженных? Одна винтовка на двоих и один пулемет. Это были по большей части немолодые люди по сорок, по пятьдесят лет. Они шли без обозов, без нормального полкового и дивизионного тыла – в общем, почти что голые люди на голой земле. Обмундирование – гимнастерки третьего срока, причем часть этих гимнастерок была какая-то синяя, крашеная. Командиры их были тоже немолодые люди, запасники, уже давно не служившие в кадрах. Всех их надо было еще учить, формировать, приводить в воинский вид.

Потом я был очень удивлен, когда узнал, что эта ополченческая дивизия буквально через два дня была брошена на помощь 100-й и участвовала в боях под Ельней».

Всего несколько дней спустя, 26 июля 1941 года, командующий 24-й армией передислоцировал 6-ю ДНО на правый берег реки Ужа для прикрытия магистрали Москва—Минск и Старой Смоленской дороги.

В книге «Московская битва в хронике фактов и событий» показан ежедневный ход боевых действий на московском направлении с первого дня войны. Есть там и про 6-ю ДНО и Федора Михайловича Орлова.

15 августа дивизия, совершив марш из района Дорогобужа, заняла позиции севернее Ельни в составе 24-й армии. Противник превратил этот город в неприступную крепость. Но в ходе удара армия прорвала оборону противника и обошла Ельню с севера и юга. Однако продолжить наступление не получилось, так как не хватало свежих пополнений.

Днем «16 августа на участке 120-й стрелковой дивизии была введена в действие наиболее боеспособная пятая рота 6-й ДНО. Командовал ротой командарм 2-го ранга запаса Орлов. Задача роты была – выбить противника из деревни Алексеевка Коробецкого сельсовета. Боевую задачу рота выполнила, деревню Алексеевка освободила, однако в роте осталось лишь пять человек, в их числе и Орлов. Когда немцы пошли в контратаку, на помощь роте пришло другое подразделение».

После этого боя Орлова назначили командиром батальона. И новый комбат проявил себя снова: «6-я ДНО, действуя в составе фронтового резерва, участвовала в наступлении на г. Ельню с юго-запада. В ночь на 3 сентября сторожевые посты разведбатальона 6-й ДНО обнаружили высадку немецкого десанта в районе деревень Еремино, Серебрянка и подняли тревогу. Командир батальона Ф.М. Орлов ввел в бой взвод пулеметных тачанок и взвод танкеток. Через час бой закончился победой ополченцев. Больше 100 убитых парашютистов осталось на поляне, в штаб дивизии отправлено свыше десятка пленных.

Разведбатальон захватил трофеи: автоматическое оружие, две радиостанции, минометы и другое вооружение».

6 сентября войска 24-й армии Резервного фронта освободили Ельню. 19-го 6-я ополченческая дивизия заняла рубежи на переднем крае полосы обороны армии. А 26-го на основании директивы НКО СССР ее переименовали в 160-ю стрелковую дивизию. Но радость оказалась короткой…

До сих пор неясно, почему Ставка Верховного главнокомандования не смогла разгадать замысла противника на московском направлении. Только по этой причине районы сосредоточения основных усилий фронтов оказались в стороне от направлений главных ударов группы армий «Центр». Что же касается Резервного фронта, то Ставка вообще не обратила на него пристального внимания и не поставила его войскам задачу перейти к жесткой обороне. А 2 октября 1941 года в 5 часов по московскому времени главные силы немцев после короткой, но мощной артиллерийской подготовки перешли в наступление. Уже на следующий день глубина прорыва немцев достигала 50–200 км. С каждым часом тучи над советскими фронтами сгущались, ибо их оборона была буквально разбита. Только вечером 3 октября начальник Генштаба Красной армии разрешил войскам Западного фронта отходить. Одновременно было принято решение и об отводе в ночь на 6 октября войск Резервного и Брянского фронтов. Началось фатальное отступление в полном окружении, когда обороняться было уже невозможно. При этом сверху бомбили и обстреливали самолеты, а вокруг были слышны уверенные немецкие голоса.

Что же касается 160-й (6-й ДНО) стрелковой дивизии, то, когда немцы со 2 по 5 октября перешли в наступление и фланговым ударом отрезали боевой состав соединения от тыла, части ополченцев были вынуждены разделиться на группы, в результате чего дивизия как боевая единица перестала существовать. Командир 160-й дивизии полковник Шундеев погиб в бою 6 октября. Погиб героически. Он лично водил в атаку своих бойцов…Ив эти же дни (6–7) немцы взяли Вязьму, завершив окружение советских войск. Из 12 июльских дивизий московского ополчения 9 погибли на Смоленщине. От 6-й ДНО после выхода из окружения 13 октября 41-го осталось чуть больше тысячи человек. А ведь еще в конце августа она насчитывала около десяти.

160-я дивизия была переформирована все в том же октябре 41-го в районе станции Гжель Раменского района. Часть командного состава в количестве 68 человек составила ее костяк. Командиром дивизии был назначен Василий Федорович Орлов, вынесший из окружения ее боевое знамя.

В январе 1942 года 160-я стрелковая дивизия походным порядком совершила марш из района формирования через Москву и к исходу 8-го сосредоточилась в районе Наро-Фоминска. Части дивизии, находясь во втором эшелоне армии, заняли оборону на окраине города, в Ново-Федоровке и Бекасове. По свидетельству начальника штаба 2-го батальона В.И. Струнина, «Ф.М. Орлов получил приказ подтянуть как можно быстрее тылы и быть готовым к наступательным боям в ближайшие дни. Самым сложным для командования было решение проблемы повышения боевой мощи частей и подразделений. Дивизия прибыла, имея неполный личный состав, некомплект вооружения и боеприпасов. Стрелковые полки из-за малочисленности имели структуру двухбатальонного состава. 973-й артиллерийский полк имел на вооружении всего 12 орудий. Отдельный зенитный дивизион – четыре 25-мм пушки. Отдельный минометный дивизион матчасти не имел совсем. К тому же, только что прибыв, 1295-й и 1297-й стрелковые полки передали по 175 красноармейцев в 222-ю стрелковую дивизию армии».

С утра 10 января 1942 года 160-я стрелковая дивизия вступила в бой западнее реки Нара. «Командир дивизии Ф.М. Орлов с присущей ему энергией дал указание перейти немедленно к активным действиям, – подчеркивает Струнин. – 1293-му полку, минометному дивизиону, ротам моторазведывательной и мотоциклетной было приказано организовать подвижные разведывательные группы и отряды для проникновения в тыл противника и уничтожения засад, групп и небольших гарнизонов, оставленных в ближайших селениях.

Организованные отряды в течение 15–16 января освободили селения Аграфенино, Маломахово, Рыжкове, Ефаново, Секирино. Как и ожидалось, противник, боясь окружения, начал 16 января отвод своих основных сил с участка против фронта дивизии, оставив в селениях Устье, Татищеве, Коровино крупные заслоны, прикрывая их минометно-артиллерийским огнем. Командир дивизии создал оперативный отряд лыжников, усиленный станковыми пулеметами, во главе с командиром моторазведроты старшим лейтенантом И.П. Матрыченко, отряд с утра 16 января направился в район Верховье и Ахматово…

Получив данные, что немцы начали поджигать деревни Коровино, Алферово, командир дивизии Ф.М. Орлов приказал 1293-му полку перейти в наступление на Татищево и Устье. Внезапная атака сбила противника с рубежа реки Исьма, были освобождены Татищево, Спас-Косицы, Устье, Старые Глинки».

При взятии Старых Глинок и Устья от разведки поступило донесение, что все жители окрестных деревень (старики, женщины и дети) согнаны немцами в Спас-Косицкую церковь, где их заперли и заминировали. Около церкви фашисты установили засаду: более 30 солдат с автоматами и пулеметами. Обреченные на смерть без пищи и воды находились там пятый день. С них сняли теплую одежду и обувь. И это при том, что стояли 20-градусные морозы, а здание не отапливалось.

Для спасения мирного населения командир дивизии немедленно ночью бросает на Спас-Косицы лыжный отряд автоматчиков, которому удалось незаметно подобраться к засаде и всю ее уничтожить.

«После уничтожения остатков немцев в населенных пунктах Устье, Татищево и Старые Глинки, где все дома были сожжены, дивизия прошла через также сожженные Коровино, Алферово и Тимофеево без боя, – напишет комиссар 1295-го стрелкового полка Перечников. – Ее авангард вышел к деревне Пафнутовка, где был обстрелян артиллерийским, пулеметным огнем и выстрелами из двух танков. Тов. Орлов велел не губить людей, а оттянуть наши позиции за высоту 200,6, в лес. А затем вызвал к себе начальника артиллерии дивизии майора Климовича и приказал ему с солдатами, местным населением и транспортными службами расчистить узкую дорогу через поля и лесную просеку от Алферова до Тимофеева на расстояние в 7 километров. С помощью транспортных лошадей и местного населения (ограбленного и оставленного под открытым небом) бойцы дивизии расчистили трассу и ночью перебросили в дер. Тимофеево 14 орудий дивизии на расстояние прямой наводки. Тов. Орлов, не дожидаясь результатов рейда автоматчиков на с. Спас-Косицы, сам на санях выехал на позиции с охраной в 5 человек конных разведчиков, вместе с комиссаром полка ст. батальонным комиссаром А.В. Залевским… Военком дивизии полковой комиссар Н.Д. Зенюхин и А.В. Залевский уговаривали тов. Орлова не рисковать и не ехать на самые передовые позиции, но Ф.М. Орлов везде поспевал и часто бывал в первых рядах бойцов, чем показывал пример и воодушевлял подчиненных, любивших его как родного отца. После возвращения из поездки тов. Орлов получил приказ от командарма генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова взять к утру 19 января укрепленный узел Кузьминское – Афанасьево – Пафнутовка. На что комдив Орлов ответил, что он будет взят не позднее 22.00 18 января, будет взята и Верея.

В селениях Васильево, Кузьминское, Афанасьево и Пафнутовка немцы создали сильно укрепленный узел с устройством дотов, блиндажей. Система дерево-земляньк огневых точек была построена в два ряда, в шахматном порядке, с расчетом на фронтальный и косоприцельный удар. Немцы называли этот укрепленный узел «наш маленький Верден». Враг не ожидал, что большевики смогут подойти к укреплениям так близко. И вот в сумерках в 18.00 18 января 1942 г. из всех наших орудий прямой наводкой по позициям врага был открыт ураганный огонь, а в 20.10 пехота уже ворвалась во вражеские позиции. Наши потери составили 6 убитых и 72 раненых. Враг оставил танки, много минометов, орудий и другого имущества. Немцы настолько растерялись, что не смогли организовать ответный огонь. После нашего обстрела они в панике стали взрывать свои боеприпасы, поджигать строения, бросать в огонь оружие, трупы и даже своих раненых, а затем обратились в бегство. По дороге к Верее они вновь попали под перекрестный огонь частей 113 и 222 СД. Около 4 тысяч убитых оставил враг в этом укрепузле и на прилегающих полях и дорогах. Немногие успели войти в город, а на их плечах в Верею вошла Красная армия, и к утру 19 января город был освобожден. В эту же ночь пал и Можайск».

После Вереи началось наступлению на Вязьму…

В конце 1941-го поэт А. Сурков посвятил 160-й стрелковой дивизии стихотворение, в котором есть такие строки:

Битвами испытанный, Отважен и суров Водил полки на подвиги Седой комдив Орлов…

Впоследствии к этим стихам была написана музыка. Именно так появилась песня «Дзержинцы-москвичи», посвященная ополченцам Дзержинского района Москвы. Однако с родной дивизией Орлову все же пришлось расстаться…

Об этом можно узнать из докладной записки командира 160-й стрелковой дивизии, которую он написал 19 февраля 1942 года командующему войсками 33-й армии генерал-лейтенанту Ефремову из госпиталя: «…2. Что же касается моего ранения, то я докладываю Вам, что нахожусь на пути выздоровления и надеюсь в скором времени прибыть опять в Ваше распоряжение и под Вашим руководством уничтожать фашистскую мразь.

При моем ранении был ранен ряд штабных работников, в том числе был ранен ст. батальонный комиссар – нач. политотдела 160 СД тов. КУРДЕНКОВ Д.П. Первую операцию, как мне, так и тов. КУРДЕНКОВУ Д.П., произвел 432-й медсанбат 133-й СД. После операции через 2 часа поднялась у обоих высокая температура, поэтому встал вопрос о скорейшем отправлении нас в тыловой госпиталь. Самолета подать для перевозки не удалось вследствие сильных воздушных налетов неприятеля, а на машине вывезти тоже было опасно, т.к. деревня Зубово сильно обстреливалась минометным огнем со стороны неприятеля.

3. Дождавшись ночи, меня и тов. КУРДЕНКОВА на 2 машинах вывезли в г. Боровск, где в летучем лазарете Зап. фронта была оказана нам медпомощь с переливанием крови и уколов, вследствие потери пульсов. В Москве в Лефортовском коммунистическом госпитале была срочно произведена операция, в которой выяснилось, что как у тов. КУРДЕНКОВА, и у меня от газовой инфекции получилось заражение крови. Предварительно вновь было произведено переливание крови и введена несколько раз гангреозная сыворотка. Во время операции вследствие появления газовых пятен рука была сильно вздута, ввиду чего руку разрезали в нескольких частях, чем медицина под руководством профессора – хирурга Зап. фронта тов. БАНАИТИСА спасла мою жизнь, а тов. КУРДЕНКОВ вечером со мной не дал согласия на ампутацию ноги, лишь только дал согласие утром, когда уже газовые пятна появились в полости живота; и хотя была сделана ампутация ноги, но жизнь спасти было трудно. О смерти тов. КУРДЕНКОВА я узнал лишь 8/II – в тот день, когда у меня исчезли газовые пятна, т.е. от меня его смерть скрывали».

В своей докладной командующему Федор Михайлович, как всегда, думает не о себе. Он особо подчеркивает заслуги погибших военкома 160-й стрелковой дивизии полкового комиссара Зенюхова, командира стрелкового полка полковника Оглоблина и умершего начальника политотдела дивизии батальонного комиссара Курденкова. В частности он пишет: «Прошу Вас, товарищ генерал-лейтенант, представить посмертно тов. ЗЕНЮХОВА и КУРДЕНКОВА к высшей правительственной награде, как стойких политических руководителей 160-й СД, преданных партии Ленина—Сталина, преждевременно погибших на славном боевом посту за нашу родину и за нашу партию Ленина—Сталина.

Помимо того, еще прошу представить посмертно к правительственной награде тов. ОГЛОБЛИНА.

К тому же прошу Вашего разрешения перевезти тела убитых ЗЕНЮХОВА и ОГЛОБЛИНА для погребения в Москве или же погребение их по указанию жен.

Одновременно еще прошу войти с ходатайством перед командующим войсками Западного фронта генералом армии тов. ЖУКОВЫМ о выдаче семьям убитых т.т. ЗЕНЮХОВА, КУРДЕНКОВА и ОГЛОБЛИНА единовременное пособие с назначением их семьям персональных пенсий.

Оплакивая безграничную утрату для 160-й СД, я клянусь Вам, что я еще смелее и настойчивее буду мстить врагу за пролитую кровь моих друзей и товарищей.

Тов. Тов. ЗЕНЮХОВ, КУРДЕНКОВ и ОГЛОБЛИН находились в рядах нашей славной, родной Красной армии с первых дней войны против проклятого фашизма.

Семья тов. ЗЕНЮХОВА состоит из жены, 2 малолетних мальчиков и престарелой матери, проживающих в г. Ворошиловске (быв. Ставрополь).

Семья тов. КУРДЕНКОВА состоит из жены, малолетней дочери и престарелой матери, проживающих в г. Омске.

Семья тов. ОГЛОБЛИНА состоит из жены, 3 малолетних дочерей и престарелой матери, проживающих в небольшом городе Куйбышеве Новосибирской области».

В заключение своего письма командир 160-й стрелковой дивизии весьма искренне заверяет командующего: «…пока будет биться в моей груди сердце, я буду с презрением к смерти самоотверженно защищать нашу славную родину и нашу партию Ленина—Сталина и уничтожать фашистских врагов до победного конца, при этом буду рад и безгранично счастлив, когда я смогу дать Вам телеграмму после разгрома проклятой фашистской мрази первым из Берлина».

К сожалению, Федору Михайловичу такую телеграмму дать не довелось. 19 апреля 1942 г. в бою командарм М.Г. Ефремов был тяжело ранен, получив три ранения. В критической обстановке, чтобы не попасть в плен, он застрелил свою жену-мединструктора и себя.

Сам Ф.М. Орлов в первый год Великой Отечественной войны был трижды ранен и дважды контужен. А ведь ему в 42-м было уже 64 года. Тяжелое ранение, полученное на Вяземском направлении в самом конце января, стало 25-м в его военной карьере. Случилось это в районе населенного пункта Гриенки Калужской области в результате налета немецкой авиации. Только поэтому боевой путь Орлова был прерван.

В августе 42-го полковник Орлов, хотя кадры 33-й армии и ходатайствовали о присвоении ему звания генерал-майора, вернулся в строй. Но только теперь ему позволили служить на тыловых должностях. Тогда же он узнает и о судьбе родной дивизии.

16 марта 1942 года из района Кобелево вышли к своим две группы одного из полков соединения численностью 228 человек, а 18 апреля 19 км южнее Захарова – группа из 17 человек во главе с начальником артиллерийского снабжения 160-й дивизии майором Третьяковым.

20 апреля в полосе 43-й армии вышли еще три человека, а позже командир дивизии полковник Якимов вывел еще 450 человек. 31 августа 1944 года приказом Верховного главнокомандующего И. Сталина 160-й стрелковой Краснознаменной дивизии было присвоено наименование «Брестская».

В 1945-м она будет брать Берлин.

Своим первым боевым орденом Красного Знамени Федор Михайлович Орлов был награжден за взятие Перекопа в должности помощника командующего Запасной Украинской армией (приказ Реввоенсовета республики № 524,1920 года).

Вторым орденом Красного Знамени Ф.М. Орлова наградили за успешную ликвидацию укреплений противника и освобождение г. Вереи по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 12 марта 1942 года.

В июле 43-го 65-летнего Федора Михайловича Орлова, как бывшего командира 160-й стрелковой дивизии, к ордену Отечественной войны 2-й степени представит командующий 33-й армией генерал-лейтенант В. Гордое: «Полковник ОРЛОВ Ф.М. с первых дней Отечественной войны вступил в ряды народного ополчения и принимал активное участие в формировании 6-й ополченческой дивизии, преобразованной впоследствии в 160-ю стрелковую дивизию.

С октября 1941 года по 26 января 1942 года, будучи командиром 160-й стрелковой дивизии, участвовал в боях по разгрому немцев под Москвой. В январе 1942 года тов. ОРЛОВ осуществил ряд успешных операций по уничтожению вражеских опорных пунктов под городом Верея. В этих боях 160-й стрелковой дивизией было освобождено 22 населенных пункта, и противник понес крупные потери в живой силе и технике.

В дальнейшем, развивая наступление, в январе 1942 года дивизией было захвачено еще несколько населенных пунктов.

При прорыве вражеской обороны в районе дер. Износки Смоленской области тов. ОРЛОВ был тяжело контужен.

Полковник ОРЛОВ Ф.М. достоин награждения орденом ОТЕЧЕСТВЕНОЙ ВОЙНЫ ВТОРОЙ СТЕПЕНИ».

В судьбе Федора Михайловича было много потрясений, но всякий раз он находил в себе те самые неведомые силы, чтобы выстоять, и продолжал жить. Его русский характер, по сути, не имеет аналогов. Такие люди рождаются один раз в сто лет, как рождаются люди великие…

С 1920 по 1921 год Орлов был командующим Харьковским военным округом. С 3 декабря 20-го этот округ вошел в подчинение командующего всеми вооруженными силами Украины и Крыма. В мае 21-го в состав округа вошли территории Николаевской и Одесской губерний. Войска округа привлекались для борьбы с бандитизмом на Украине. К слову сказать, именно с Орлова должность окружного военного комиссара (до этого) стала именоваться – командующий.

В 20-е годы большая семья Орловых переехала в Ленинград. Тогда стоял вопрос о зачислении Федора Михайловича в военную академию. Однако в самый ответственный момент сказались 18 ранений и 3 контузии. Орлова парализовало, и с 1924 года он был прикован к постели. Никаких надежд на выздоровление не было. Тогда его жене, кстати сказать, раненной в годы Гражданской войны дважды, пришлось идти простой чернорабочей на Финляндский вокзал. Кроме больного мужа ей нужно было поднимать четверых детей. Мечтая всех их выучить, Мария Иосифовна буквально самоотверженно боролась за жизнь своего супруга. Она заставила его поверить в себя и сделать первый шаг. И случилось невозможное… Чудо… Через семь лет Федор Михайлович встал на ноги. Тогда же Орлов снова стал проситься на службу и получил назначение заместителем начальника особого конструкторского отдела военно-технической пропаганды РККА.

В 1935-м Федора Михайловича свалила очередная болезнь – инсульт. И еще целых три года он был прикован к постели. В 193 8 году командарма 2-го ранга запаса Ф.М. Орлова по болезни уволили из Красной армии (с 1924 по 1931 год находился в резерве РККА). Теперь он трудился заместителем начальника 7-го отдела завода № 1 Главного артиллерийского управления РККА.

Неудивительно, что у такого человека была и соответствующая семья. Она действительно идеальный пример великого патриотизма, идеальный пример служению своему Отечеству, идеальный пример беззаветной преданности своей Родине…

Старший сын – капитан Орлов Владимир Федорович, будучи начальником штаба стрелкового полка, погиб в боях под Ленинградом.

Младший сын – полковник Орлов Василий Федорович, – будучи командиром 6-го гвардейского механизированного корпуса, скончался после тяжелого ранения в марте 1945-го. В своей предсмертной записке жене 29-летний комкор напишет: «Вот и все. О своем отношении к Родине я тебе говорил. Нельзя это повторять много. Я считал это святым и оберегал это… Умер честно и мне не жаль». В апреле 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за умелое командование частями мехкорпуса, образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и мужество гвардии полковнику В.Ф. Орлову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Средний сын – капитан Орлов Евгений Федорович, – будучи командиром роты противотанковых ружей, дошел до Берлина и Праги.

Единственная дочь – подполковник Орлова Мария Федоровна, – будучи военным летчиком, воевала в легендарном 587-м бомбардировочном авиаполку под командованием М.М. Расковой.

Что же касается жены и матери – Марии Иосифовны Орловой, – то в 1944 году она стала инициатором постройки на средства семьи Орловых танка Т-34. Личное разрешение было получено у самого Верховного главнокомандующего. Танк получил название «Мать-Родина» в честь Марии Иосифовны. На это пошли все сбережения семьи, в том числе золотой портсигар – именная награда Федора Михайловича. Танк был передан лучшему экипажу 126-го танкового полка 17-й гв. механизированной бригады. За время войны он уничтожил 17 вражеских орудий, 9 танков и 18 автомашин.

Федор Михайлович Орлов только в 1946 году был уволен с военной службы (в 68 лет). Он умер на 76-м году жизни и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Рядом – могила его жены, младшего сына и дочери. Одна из улиц на северо-востоке Москвы в районе Марфино, недалеко от Ботанического сада, носит название «Улица комдива Орлова».

Но знают ли те, кто каждый день проходит по этой улице, хоть что-нибудь про Федора Михайловича Орлова?

* * *

ПРИМЕЧАНИЯ

Автором использованы отдельные факты и эпизоды из следующих источников:

Бондаренко В. 100 великих подвигов России. М., 2011.

Владимиров Ю.В. Война солдата-зенитчика. М, 2010.

Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск, 1998.

Исаченко С.М. Где-то в Курляндии. Записки военного корреспондента. М, 1977.

Кершоу Р. 1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных. М, 2000.

Малько Д.И. За рычагами танка. Рассказывают фронтовики. На земле, в небесах и на море. Выпуск 8. М., 1986.

Манштейн Э. Утерянные победы. Смоленск, 1999.

Московская битва в хронике фактов и событий. М., 2004.

Орлов Ф.М. Докладная записка. Общедоступный электронный банк документов «Подвиг народа». Интернет.

Сбитнев М.Н. Воспоминания военкома. Битва за Москву. М., 1966.

Сборник лиц, награжденных орденом Красного Знамени и Почетным Революционным оружием. М., 1926.

Симонов К. Разные дни войны. Дневник писателя. Т. 1. М., 1982.

Смыслов О. С. Житейская правда войны. М., 2014.

Солдаты Орловы. Фильм. Режиссер РП. Сергиенко. М., 1985.

Струнин В.И. Брестская краснознаменная. М., 1995.

Толстой А. Повести и рассказы. М., 1977.

ЦАМО РФ. Ф. 1395. Оп. 1. Д. 14. Л. 11–14.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682524. Д. 7. Л. 79.

ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 976. Л. 88.