Текст книги "Команда"
Автор книги: Олег Кучеренко
Соавторы: Сергей Вишняков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
У меня был такой план: пользуясь предоставленной нам возможностью – не покидать высшую лигу независимо от занятого места,– просмотреть и по возможности испытать в игре всех перспективных игроков республики, постепенно создать костяк настоящей команды. А в конце сезона проверить все позиции и, если на какие-то из них в республике не найдется достойных кандидатов, пригласить более опытных футболистов из других клубов страны.
Могу сказать прямо, что эта идея особой поддержки не получила. Меня понимали только некоторые из спортивных руководителей. Остальные требовали успешных результатов не впоследствии, а сейчас, немедленно, любой ценой. Они настаивали на привлечении в команду ведущих мастеров из других клубов высшей лиги. Все это, конечно, вносило в работу нервозность.
К концу сезона, однако, нам удалось создать костяк команды: Яновский, Байметов, Иванов, Кабаев, Денисов, Новиков, Амриев, Турчиненко, Пак, Нартаджиев. Играли у нас еще Церетели, Манучар Мачаидзе, Соловьев. Вскоре вернулся и Якубик. Взяли на заметку некоторых игроков из других команд, в частности, Журавлева из Свердловска и Белялова, выступавшего за львовский СКА. Успешно играл дубль, занявший среди вторых составов клубов высшей лиги шестое место.
Программа на следующий сезон была такая: наигрывать набранный состав, вести поиски способных футболистов в республике, пытаться создать столь же самобытный коллектив, каким располагал «Пахтакор» летом 1979 года. Но, повторяю, большинство наших руководителей требовало успехов теперь же – перед нами ставили задачу войти, как минимум, в десятку лучших клубов страны.
Осложняли, а не только облегчали ситуацию в команде и льготы. Игроки знали, что от конкретных результатов каждого матча судьба команды не зависит, а это действовало расслабляюще. Иные из футболистов позволяли себе играть явно ниже своих возможностей, выступать, что называется, не в здоровом соревновательном духе.
В такой обстановке взаимоотношения тренера и спортсменов, естественно, часто становятся конфликтными. Высокая требовательность к игрокам не всегда встречает понимание, причем не только у них самих.
Для себя я сезон 1980 года разделяю на три этапа. Начали мы довольно неплохо. Летом, когда я почти на месяц уезжал в Италию на просмотр игр чемпионата Европы, наступил провал. И, наконец, осенью мы вновь начали играть более или менее успешно. Удачными были матчи с «Араратом», тбилисским «Динамо» и «Зенитом», в ту пору одним из лидеров первенства. Но очень мешало несовпадение моих требований исподволь готовить команду с открытыми призывами некоторых руководящих товарищей немедленно добиваться результата...
Перед началом сезона 1981 года ситуация ничуть не изменилась. Я добивался одного, начальство настаивало на другом. Работать же старшим тренером клуба высшей лиги можно, лишь ощущая поддержку, лишь на условиях ясных и не вызывающих сомнения. Поэтому в феврале 1981 года я вынужден был покинуть команду.
Андрей Якубик:
– При Мосягине команда переживала трудный период. Может быть, у этого тренера и получается работать с юношами, но со взрослыми и притом очень разными игроками, повидавшими на своем веку тренеров разного толка и масштаба, Сергей Михайлович явно не нашел общего языка.
Александр Яновский:
– Мосягин все время тасовал состав команды, как колоду карт,– искал подходящие варианты. Даже для детей это, наверное, не очень правильно, а что говорить о взрослых футболистах. Никто не знал, поставят его на следующую игру или нет. Так не только не достигнуть взаимопонимания на поле, так ведь и нажитое умение растерять недолго.
М. И. Ибрагимов:
– Проблема пополнения футбольной команды – проблема вечная. А попробуйте себе представить, насколько усложняется она в условиях экстремальных, таких, в каких оказался «Пахтакор».
Надо было формировать «Пахтакор» срочно, но не наспех, основательно. А следовательно, важно было понимать, как долго собираются выступать игроки, согласившиеся приехать к нам. Мы обязаны были исходить из того, что имеем дело с живыми и очень не похожими друг на друга людьми. Выбирая лучшего, нельзя ломать судьбу того, кто оказался слабее.
Вот, скажем, спасибо Нечаеву из «Черноморца», что согласился нам помочь! Но мы с самого начала осознавали, что он со временем уедет. А кто его заменит? И вот после армейской службы в «Пахтакор» пришел Мустафа Белялов, уроженец Средней Азии, можно сказать, наш земляк, начинал играть в душанбинском «Памире»... Но на то же место в команде претендовал Анатолий Могильный, игрок еще того «Пахтакора». Он тяжко пережил трагедию своих друзей, ушел играть в Джизак в команду первой лиги, но потом все-таки вернулся в родной клуб. А несколько позже сам осознал, что Белялов теперь как защитник стал сильнее и перспективнее, и тогда по доброй воле покинул поле. Мустафа теперь – наша гордость, первый футболист нового «Пахтакора», приглашенный выступать за олимпийскую сборную страны.
Идея воспитания резерва для команды в своей республике не вызывает сомнений. Но не так уж просто ее реализовать, особенно если приходится не дожидаться, пока растение само поднимется над землей, а тащить его за стебель из почвы. Казалось бы, полтора с лишним десятка команд – это большой резерв. Выбирай самых одаренных и включай в состав. Но тут выясняется, что одаренность довольно трудно измерить, а вот физические кондиции у воспитанников второй лиги явно слабее, чем надо, техника хромает на обе ноги, тактическое мышление не сравнимо со стандартами высшей лиги.
Дело в том, что тренеры этих скромных футбольных клубов заметно уступают по уровню подготовки тренерам футбольной элиты страны, а следовательно, отстают и их питомцы. Да к тому же если и появится в такой городской команде игрок– самородок, то никто не поспешит передавать его в «Пахтакор» – самим тоже хочется выигрывать. Еще и запугают своего ученика: в высшей лиге, мол нагрузки непереносимые и в дубле насидишься вдосталь... Это позиция местническая, мы ее осуждаем, боремся с ней, но она, к сожалению, живуча.
И вообще я хочу вам сказать, что слишком простое решение вопроса в футболе нередко оборачивается непоправимой ошибкой.
Так вот Сергей Михайлович Мосягин, в бытность свою старшим тренером «Пахтакора», за недолгий срок пригласил в состав, заявил на участие в играх 37 человек (I). А через два-три месяца отчислил многих из них. Это уже не команда, а караван-сарай.
Жесткий, приказной тон тренера, нетерпимость к возражениям, излишне свободное манипулирование людьми – все это вызвало, как говорят в медицине, реакцию отторжения.
Футбольная команда, даже самая стабильная, сыгранная, устоявшаяся, никогда не бывает застывшим до окостенелости организмом. Каждый сезон, а порою и гораздо чаще кто-то приходит, кто-то уходит, кто-то приживается и становится своим человеком, а кого-то эта подвижная, изменчивая, но достаточно упругая среда выталкивает, кто-то проводит всю свою футбольную жизнь на периферии человеческого интереса, а кто-то сразу оказывается в центре внимания.
По-всякому складываются судьбы. Но только сумма судеб может стать командой.
«Пахтакор» после августа 1979 года – это не результат обычного стечения многих обстоятельств и соединения разных индивидуальностей. Здесь все нормальные процессы были сжаты во времени едва ли не до предела. Создание команды уложилось в невероятно короткий срок
Считается, что театру отпущено определенное количество лет жизни, как и человеку. Он в муках рождается, проходит период детских игр, переживает первую, а затем и все прочие влюбленности, мужает, начинает клониться к закату и наконец умирает. Правда, сам этого иногда не замечает – билеты продаются, афиши выпускаются, зал заполняется (часто с помощью культпоходов), актеры вечерами выходят на сцену... Но это уже не живой организм, не искусство.
Футбольная команда – совсем другое явление. Жизнь в ней поддерживается постоянной сменой действующих лиц в декораций. Но ведь знаем же мы некогда гремевшие литаврами футбольные клубы, которые теперь тихо прозябают в конце турнирной таблицы. Ивой раз даже кажется, что лучше было бы иным из них отправиться в первую лигу, там собраться с силами, возродить былое честолюбие, зарядиться мечтой в вновь вынырнуть на поверхность, но уже обновленными, свежими, энергичными.
Так бывало в в судьбе «Пахтакора», который то падал, то поднимался во весь рост. Но на этот раз случилось такое, чего не бывает. Команда, погибнув, не исчезла.
Пришли новые люди, явились новые герои для этого и будущих повествований (уж во всяком случае, газетных футбольных отчетов). Это совсем другие игроки. Но все вместе они «Пахтакор». Они уловили, унаследовали, переосмыслили и воплотили в своей игре то лучшее, что отличало «Пахтакор» от прочих известных клубов. Они творят футбол, и футбол творит их.
У него труднопроизносимое имя-отчество – Ипггван Иожефович. В прошлом известный игрок киевского «Динамо», ЦСКА. «Черноморца». Тренировал тот же «Черноморец», «Памир» (Душанбе), «Карпаты» (Львов).
Венгр по национальности, родом из Закарпатья, он в обыденной ситуации изысканно вежлив, немногословен, корректен. Откровенное честолюбие органично сочетается в нем со стремлением делать свое дело максимально чистыми руками, быть предельно осторожным в выборе слов и средств. Непорядочности не прощает, хотя к неумышленным ошибкам относится терпимо, С игроками строг, но при этом чрезвычайно внимательно относится к душевному и физическому состоянию своих подопечных.
Надо видеть лицо его, когда он после финального свистка судьи, возвещающего победу «Пахтакора», поднимается со скамейки запасных, где в пиджаке и белой рубашке под галстуком неподвижно отсиживает всю игру, и идет по беговой дорожке к выходу со стадиона! Счастливое лицо человека, славно поработавшего и честно добывшего свою удачу.
М. И. Ибрагимов:
– Иштван Иожефович Секеч уважает людей. И добивается того, чтобы и они его уважали.
Мы ценим, что он слов на ветер не бросает. Если Секеч принимает какое-то решение, можно быть уверенным, это обоснованное, справедливое решение. Может показаться, что он излишне осторожен, но это не так. Он как тренер постоянно рискует, выпуская на поле необстрелянную молодежь.
Секеч считает себя у нас не «варягом», не «скорой помощью», а постоянным работником. Он понимает, какой груз ответственности лег на его плечи. Редко прибегает к крайним мерам, но уж, если он считает это неизбежным, переубедить его практически невозможно. Не хотел бы я быть игроком, обманувшим доверие такого тренера...
И что еще очень важно, в чем сказывается линия Секеча на формирование здорового морального климата в команде, это его отношение к общественной работе. Комсомольская организация в «Пахтакоре» теперь существует не только на бумаге. Она на деле оказывает влияние на все происходящее в команде. Тут, я полагаю, сыграло свою роль и то обстоятельство, что Иштван Иожефович и сам когда-то, играя в «Черноморце», долго был комсоргом команды.
Словом, тот факт, что «Пахтакор» нового призыва завоевал в 1982 году во второй раз за всю историю клуба шестое место в чемпионате страны по футболу, во многом объясняется заслугами старшего тренера команды.
Иштван Секеч:
– Относиться серьезно к футболу и к жизни – этому меня научила моя семья. Отец, мама, старшие братья. Все они много и тяжело работали, сызмальства в том же духе воспитывали и меня. И футбол у нас в доме не считался чем-то таким, ради чего можно не выполнить другие обязанности. Возможность поиграть была для меня наградой, никак не меньше.
Еще в 22 года, играя в команде мастеров, я решил, что стану тренером.
Старшим тренером «Пахтакора» меня назначили 15 февраля 1981 года. Прежде всего я собрал команду и объявил, что до июня никого выводить из состава не буду, как бы плохо ни складывались наши дела. Команда поняла, что у каждого есть время, чтобы показать себя в деле.
Футболисты ожидали услышать от меня мою программу, хотели выяснить, что можно и чего нельзя при новом старшем тренере. А я специально обошел молчанием эти вопросы. Пусть, решил я, думают сами, пусть подстраиваются не ко мне, а друг к другу, пусть проявляют свои собственные убеждения и склонности, а не вторят мне. Вместе с тем я ввел обязательное ежедневное медицинское обследование игроков. Проверялся пульс, измерялось давление, предлагались упражнения на скорость – такие испытания дают объективную картину состояния организма. Сразу же становится ясно, кто как себя вел накануне, на кого можно надеяться, что он проведет весь матч в нужном темпе, а кто и до перерыва еле-еле дотянет.
Я не хотел и не хочу следить за взрослыми людьми, словно бы подглядывать в замочную скважину. В конце концов, в футбол пришли добровольно, так что должны сами соображать. Я просто сказал им: «Хотите играть, играйте. Сделайте все, что только можете, чтобы помочь своей команде».
И в календарных матчах 1981 года я довольно быстро увидел, кто чего стоит. Просто сидел на скамейке и смотрел, до поры почти ни во что не вмешивался. Некоторые игроки неверно оценили такое мое поведение. Стало видно, что они решили использовать в личных целях льготу, предоставленную «Пахтакору»,– забронированное за командой место в высшей лиге. Наживали на этом сомнительный капитал и некоторые клубы высшей лиги. Когда все это для меня стало окончательно ясно, пришлось покинуть команду Нартаджиеву, Турчиненко, Шаймарданову. Самое опасное заключалось в том, что эти одаренные футболисты создавали вокруг себя атмосферу, далекую от подлинно спортивного духа, от честного игрового соперничества.
В 1981 году мы проделали большую тренировочную работу. Наш лозунг был прост и ясен: «Порядок бьет класс!» Все у нас основывалось на сознательной организованности, когда каждый солдат знает свой маневр. Три основных принципа были положены в фундамент игры «Пахтакора»: строжайшее выполнение игровых заданий, максимальная самоотдача на поле, четкое взаимодействие с партнерами.
Логичным результатом всех этих перемен и явилось шестое место, занятое «Пахтакором» в первенстве страны в 1982 году.
Очень важно и то, что мы сразу начали уделять гораздо большее внимание общественной работе. Существенную помощь комсомольской организации оказывают коммунисты: наш парторг, врач Олег Леонидович Пак и начальник команды Яков Аронович Аранович. Постоянное внимание к проблемам и жизни команды проявляют Центральный Комитет комсомола Узбекистана, в частности секретарь ЦК А. Исмаилов, обком и райком комсомола, комсомольская организация колхоза «Политотдел» .
Надо развивать общественную активность и интеллект ребят. Надо добиваться того, чтобы игроки ясно представляли себе свое будущее. Мы самым серьезным образом относимся к учебе футболистов – сейчас в команде 14 студентов, все они неплохо учатся. На базе в Кибрае создана приличная библиотека.
Я постоянно внушаю им, что шестое место в чемпионате страны – это не место команды по мастерству, это прежде всего результат нашей организованности и дисциплины. Но не всегда убеждение становится достаточно эффективным методом. Как вы знаете, команда заняла в первенстве 1983 года десятое место, хотя в определенные периоды турнира казалось, что мы можем рассчитывать на большее. За довольно длительным периодом, когда «Пахтакор» не знал поражений, наступил спад, были прямо-таки досадные проигрыши.
Футбол нужен людям. И, когда мы выходим на поле, на игру и игроков внимательно смотрят десятки тысяч глаз, а с помощью телевидения и миллионы. Мы обязаны осознавать свой долг перед обществом, мы должны играть не в детские игры, а в большой, красивый, честный футбол.
Так говорит и так думает старший тренер «Пахтакора», заслуженный тренер Таджикской и Узбекской ССР, заслуженный деятель физической культуры Узбекистана Иштван Секеч. Человек, которого именно футбол сделал тем, кто он есть. Человек, который сегодня делает многое для того, чтобы футбол выковал и характеры игроков вверенной ему команды.
Мы расскажем здесь лишь об одном из футболистов «Пахтакора». Не потому даже, что он в пору, когда собирался материал для этого повествования, был самым известным игроком команды. А потому, что в его судьбе влияние футбола вообще, «Пахтакора» в частности, очевиднее всего. «Пахтакору» этот человек обязан своим, для многих неожиданным подъемом – и в игре, и в жизни.
Когда он появляется вблизи чужих ворот, вокруг него сразу же возникает то особое азартное напряжение, которое предшествует голу. Вратари соперников начинают нервничать, партнеры как бы подтягиваются. И вот следует мощный меткий удар и трибуны стадиона «Пахтакор» вздымаются в едином ликующем крикс: «Якуб-джон! Якуб-джон! Якуб-джон!» – так болельщики на узбекский лад переиначили его фамилию.
Андрей Якубик пришел в «Пахтакор», когда ему было 29 лет. Считается, что в этом возрасте у футболиста все уже позади. Поэтому, наверное, и рассталось с ним так легко московское «Динамо», в составе которого он выступал 12 сезонов. И как потом кусали локти руководители этого клуба!
Достаточно сказать, что, играя в «Пахтакоре», Якубик забил за неполные шесть лет в играх чемпионата СССР 68 голов, в то время как за все годы выступлений за «Динамо» их у него на счету было всего 35.
Смысл игры в футбол заключается в том, чтобы провести мяч в ворота соперника. Поэтому, наверное, и окружены особым вниманием игроки, умеющие это делать лучше других. Таких футболистов называют бомбардирами. Самые меткие из них входят в символический «клуб Григория Федотова», знаменитого в прошлом советского форварда. Для этого надо забить сто мячей в официальных играх – первенстве и Кубке СССР, в международных матчах за свой клуб или сборную СССР.
В сезоне 1982 года Якубик неожиданно для многих стал лучшим бомбардиром чемпионата страны, а 1 июля 1983 года, забив в ворота московского «Торпедо» свой сотый гол, вошел под порядковым номером 36 в клуб Федотова.
Ясно, что и раньше Якубик не был рядовым игроком. Но в московском «Динамо» просто не разглядели в нем личность, прирожденного лидера. Иначе сложилось в «Пахтакоре». Чем больше доверяли ему тренеры и футболисты, чем большее уважение высказывали ему поклонники этого клуба, тем большую ответственность испытывал он за свою игру и за игру команды, капитаном которой его выбрали.
М. И. Ибрагимов:
– Андрей Якубик может служить примером преданности своей команде. Не здесь он вырос и научился играть, но здесь он испытал такой взлет, какой редко выпадает на долю футболиста, в общем-то, завершающего свою карьеру. У нас его капитаном выбрали, у нас и в партию его приняли.
Он прямой, сильный, авторитетный человек.
Михаил Гершкович:
– С Андреем мы семь лет играли в московском «Динамо».
Однажды – это было в 1978 году, на время чемпионата мира в Аргентине – в первенстве страны объявили перерыв. И мы всей командой с семьями поехали в Сочи. Это был как бы отпуск, но мы не только отдыхали, а еще и тренировались.
Тут и произошел случай, о котором я хочу рассказать.
Вечер. Уже начало темнеть. Погода портилась, но несколько человек из наших еще оставались на пляже. Жена Саши Маховикова, нашего капитана, пошла купаться. И в этот момент как-то резко заштормило. Женщина стала тонуть и звать на помощь. Побежали за спасателями. Никто из тех, кто был на берегу, не решался войти в штормовое море.
И тогда пошел Андрей Якубик, хотя его пытались остановить. Но он кинулся в воду, доплыл до тонущей женщины, уже ослабевшей к тому моменту, а потом со страшным трудом буквально протащил ее через вал воды у самой кромки берега.
Вынес ее и рухнул на песок. Долго еще не мог прийти в себя от усталости. Спас человека.
Я это не в укор другим вспоминаю, не всякий и смог бы сделать такое. Андрей смог. Он настоящий спортсмен и настоящий человек.
Русоволосый, загорелый, отлично сложенный, с мужественным лицом, со свободной, достойной манерой держать себя, с открытой улыбкой, он сразу вызывает доверие. Говорит легко и охотно, всегда оставаясь самим собой. Прост и умен этот обаятельный москвич, возглавляющий главную футбольную команду Узбекистана.
Андрей Якубик:
– Настоящим, серьезным спортом я стал заниматься довольно рано. Еще пацаном начал играть в дубле московского «Динамо» у тренера Адамаса Голодца.
А с 1968 года я выступал уже за основной состав московского «Динамо», где меня учил уму-разуму сам Константин Иванович Бесков. Играл я в этой команде, как вам известно, двенадцать лет, стал чемпионом страны, обладателем Кубка СССР, участвовал в финальном матче за Кубок обладателей кубков европейских стран. В 1972 году входил в состав сборной страны, в которой выступал на Олимпийских играх в Мюнхене, где мы завоевали бронзовые медали. В составе сборной Москвы стал в 1979 году чемпионом Спартакиады народов СССР.
Казалось бы, хорошо? Да, и вправду неплохо. Почему же я в таком случае ушел из «Динамо» и на столько лет переехал в Ташкент? Конечно, хотелось мне помочь «Пахтакору», на который навалилась такая страшная беда. Но ведь, если я скажу, что всю жизнь мечтал играть в «Пахтакоре» и жить в Ташкенте, вы мне, наверное, не поверите? Нет, конечно, главная причина была в другом.
Мне стало трудно играть в родной команде. Ею в ту пору руководили все, как говорится, кому не лень. А от этого добра не жди.
Когда в августе 1979 года в спешном порядке собрали новый состав «Пахтакора», никто и не ожидал, что команда займет девятое место в первенстве. Я, например, прилетел даже не в Ташкент, а в Алма-Ату, прямо на очередную игру. Да и остальные входная в команду так же, словно ныряли в холодную воду. Мало кто понимал, на что решился. К тому же игроки были очень разного уровня, это тоже большая трудность. Но все до одного старались. И сыграли очень неплохо.
А в конце сезона я вернулся в Москву – кончилась командировка. Снова стал играть за «Динамо», даже, помнится, в матче с киевлянами решающий гол забил. А потом в игре с «Локомотивом» получил травму ноги. Настроение, честно говоря, было неважное. И снова я столкнулся со странной, я бы сказал, коллегиальностью в руководстве командой. Мнением старшего тренера при этом, насколько я понял, никто даже не интересовался. А тренер, не обладающий собственным мнением, не умеющий отстоять свою позицию, это уже и не тренер.
Словом, решился я и перебрался в Ташкент. Да так и остался. В 1980 году я восемь голов забил. Только в футболе от таких успехов радости мало. Если команда проиграла, то и ты не выиграл. Лишь все вместе мы можем добиться победы.
Иштван Иожефович Секеч стал присматриваться к «Пахтакору» еще тогда, когда командой руководил Мосягин. Замена старшего тренера, что называется, назревала. И наконец состоялась. Очень мне было интересно, как себя поведет Секеч, я ведь понимал, что не так уж много лет осталось мне играть. А новый тренер больше смотрел, чем делал, больше молчал, чем выступал. Но потом он приступил к работе всерьез и надолго. И ребята как-то очень быстро поверили, что «Пахтакор» может играть совсем по-другому.
В нашей беспросветности появились проблески.
Обыграли «Спартак» со счетом 3:0. «Арарат» – 3:1. Но не было еще в нашей игре стабильности, надежности, класса не чувствовалось. Нужно единое для всех стремление к победе и столь же единое понимание того, как победа эта может быть добыта. Вот таким единением мы и занимались весь 1981 год. Ну и, конечно, много, очень много тренировались. И уже в следующем году заставили считаться с собой всех, любую команду высшей лиги.
Прямо скажу, я доволен, что играл в «Пахтакоре», И в первый-то раз приехал совершенно добровольно, хотя на сборы мне дали всего два дня, а уж во второй раз это было вполне осознанное решение.
Здесь я стал по-другому смотреть на футбол. Другими глазами.
И в команде, и вообще в республике ко мне все относятся по-доброму. Вот и я стараюсь не подводить людей, которые мне доверяют. Болельщики на улице узнают, сразу же начинают приглашать на застолье, но я вежливо отказываюсь: извините, мол, не могу, а то завтра играть буду плохо. Они понимают и не настаивают, настоящим болельщикам все ж таки важнее, чтобы «Пахтакор» выступал достойно, чем чтобы Якубик выступал за столом.
Кое-кто думает, что футболисты пьют. Но это же ерунда! С нашей жизнью, с современной игрой выпивка совершенно несовместима. Стоит какому-то, пусть даже самому способному игроку начать закладывать, как через год-другой футбол выбросит его за борт. Пьющему человеку, как бы ни был он силен и вынослив от природы, не выдержать постоянного напряжения. Он перестанет успевать к мячу, хуже будет соображать, начнет подводить товарищей, команду, а кто согласится это терпеть? Здесь, хочешь ты того или нет, все время жесткая конкуренция. На твое место всегда найдутся желающие. Так что уж будь любезен держаться!
В благословенной и упоительной этой тени райские кущи не кажутся уж такой бессмысленной выдумкой. Под развесистым деревом, возле ленивого мутноватого арыка, за простым некрашеным столом, в буйных запахах плова, с пиалами зеленого чая в руках, мы стали участниками того, что в Узбекистане называют «гап»: неспешной мужской трапезы и беседы на темы, как говорится, представляющие взаимный интерес.
Гап предполагает ритуальную верность обычаю. И, как всякий ритуал, занятие это носит отнюдь не только прикладной характер.
Все вместе моют крутобокие помидоры, серебристые на изломе, лакированные пупырчатые огурцы, розово-белую редиску, строгают в тонкую соломку специальную желтую морковку, промывают особый, длинненький рис, разделывают и режут на куски баранину. Потом все вместе сосредоточенно пьют дарующий прохладу зеленый чай с карамельками.
Казалось бы, можно пойти в ресторан, где еду приготовит без вас, или попросту пообедать дома. Но нет, это же так приятно – заняться в тесном дружеском кругу общим делом! И разговор течет в такие минуты спокойный и доверительный, уважительный.
Но самое главное – плов. В области приготовления этого блюда здесь есть свои признанные авторитеты, кумиры публики. Один из них, тоже, разумеется, болельщик «Пахтакора», оказал нам честь – лично приготовил плов. Надо видеть, сколько изящества и совершенства, сколько подлинного мастерства в его движениях, когда он стоит у круглого чугунного казана, вмазанного в глиняную печь. Мастер плова нетороплив, но быстр, он много успевает, но не делает ничего лишнего. И вот он протыкает особой палочкой пирамиду потемневшего риса в казане – это тоже зачем-то нужно. А дух какой, какой разносится аромат!..
За столом идет беседа, естественно, о команде. О взлетах и провалах в ее судьбе, о блистательном созвездии игроков, погибших в авиационной катастрофе, о трудном пути наверх после этой беды, о нынешнем дне футбольного коллектива. Наши собеседники, тоже пишущие о спорте, конечно, знают, что мы собираемся рассказать о команде, их волнует этот замысел, как все, относящееся к «Пахтакору». Но они не спешат с советами, не настаивают, чтобы мы разделили их общую точку зрения на команду.
Вообще спортивное боление в Узбекистане пронизано благородной сдержанностью и уважением к футболу. Это не слепой фанатизм, это вполне зрячая любовь. Коллеги наши скорее, пожалуй, посетуют на нестабильность игры, с пониманием дела покритикуют среднюю линию и нападение, вспомнят о досадном проигрыше аутсайдеру, чем начнут безудержно нахваливать «Пахтакор». Разве что скупо и кратко одобрят Секеча да упомянут о том, как в безнадежной ситуации спас ворота Яновский, да отметят неувядаемую мощь Якубика, но только между прочим, к слову.
Мы углубляемся в историю и вспоминаем, что датой рождения современного футбола принято считать 26 октября 1863 года.
В этот день в одной из лондонских таверн – в сущности, это ведь тоже чайхана на британский лад – была принята резолюция следующего содержания: «Клубы, представленные на этом собрании, соединяются в общество под названием «Футбольная ассоциация». Редкие посетители, слушая горячие споры собравшихся, не подозревали, что присутствуют при историческом событии: устанавливались законы игры, которой в скором времени предстояло покорить весь мир. Чуть позже – 8 декабря – были окончательно выработаны 13 пунктов правил, которые с незначительными изменениями сохранились до сегодняшних дней.
За эти 120 лет футбол стал не только самым популярным зрелищем, но и социальным явлением. Для него построены стотысячные и даже двухсоттысячные («Маракана» в Рио-де-Жанейро) стадионы. Миллионы телезрителей еженедельно приникают к голубым экранам, чтобы насладиться любимой игрой, а когда проводятся мировые чемпионаты, то счет идет уже на миллиарды.
Для игроков и тренеров футбол – не столько игра, сколько тяжелое и трудное дело. Изнурительные тренировки, постоянные переезды и перелеты, частые разлуки с семьей... Вся эта кочевая жизнь изматывает до предела. К тому же никто другой не испытывает над собой столь пристального общественного контроля, как люди футбола. Каждый матч команды высокого ранга рецензируется в печати, показывается по телевидению. Действия игроков и тренеров обсуждают все – руководители, комментаторы, зрители. От них требуют только успехов, не признавая никаких ссылок на объективные и субъективные причины. Один западногерманский врач в течение трех лет вел подробные медицинские наблюдения за тренерами бундеслиги с их, разумеется, разрешения, а затем опубликовал полученные результаты. Так вот, он установил, что во время игры пульс некоторых тренеров достигает 190 (!) ударов в минуту. Вывод его был таков: профессия футбольного тренера одна из самых опасных в мире.
Футбол с его страстями и непредсказуемыми сюжетными поворотами, с его простотой и доступностью – не только увлекательное зрелище, но и любимая тема бесконечных обсуждений, жарких споров. Хотим мы этого или нет, но спорт вообще, и футбол в особенности, влияет даже на общественное, на национальное самосознание. «Наши выиграли!» – и люди гордятся, словно невесть каким достижением. «Наши проиграли...» – и люди печалятся, будто потерпели тяжкую неудачу. Но ведь не о битве же с врагами идет речь – ну, бегают, ну, прыгают, ну мяч гоняют по полю.
Мы не социологи и не беремся отвечать на вопросы о природе этого социального феномена. Знаем только, что он реально существует. И требует к себе серьезнейшего отношения. Чтобы убедиться в этом, достаточно лишь присмотреться к громадной чаше стадиона, заполненной футбольными болельщиками. Как единый тысячеглавый и тысячерукий организм, эта туча людей замирает и неистовствует, безудержно ликует и горестно вздыхает, хохочет и гневается, свистит и аплодирует. Где, скажите нам, можно найти еще двадцать два исполнителя, способных вызвать к себе такой интерес?!
