Текст книги "Исследователь. Осколки, часть вторая (СИ)"

Автор книги: Олег Щуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Кого? Владислава? Да, я его подставил. Точнее, он сам подставился. А ведь я его предупредил…

– Что ты несёшь! – не выдержал северянин. – Владислав сейчас повезёт их в Полис, там они грохнут Арсения, а его игрушку заберут!... А ведь ты ему обещал!

– Прекрати! – рявкнул на него Мирсо. – Ты так нихрена и не понял! Если этот Исследователь смог выжить там, где другие бы очень быстро погибли, то уж какой-то там «красавчик» с его убийцами и Магессами ничего ему не сделает!

Он замолчал и стал работать с приборами, прокладывая обратный курс на Полис. А северянин, Маг и эльфийка недоумённо смотрели на своего командира и хозяина.

– Ты не будешь возвращаться? – спросил Луиджи.

– Зачем? Что бы посмотреть на останки команды Владислава? Или снова ввязаться в какую-нибудь историю с этим Исследователем? Нет, я уж лучше скажу шефу, что эта миссия не для меня.

– А вдруг… – начал было Харальд.

– Никаких «вдруг». Харальд, пойми, я ведь не зря им, да и вам припомнил историю с Крысоловом. Он не прощает тех, кто его обманул.

– Но он-то не «крысолов»!

–Он? Самый настоящий. Причём, как я думаю, его на тот Осколок специально отправили, что бы он там погиб.

– Но ведь задания выдаёт Департамент Исследований Миров! А там…

– Там тоже не «праведники» работают. Наверно, там решили одним выстрелом сразу двух зайцев убить – и от Исследователя избавиться и от его игрушек.

– А чем он им насолил?

– Не знаю. И знать не хочу – думается мне, что только одна эта информация может стоить мне жизни. – Мирсо вернулся к расчету курса. – Кстати, Харальд, а что у нас на обед?

– На обед? Ещё не знаю…

– Вот иди и узнай. Луиджи, я так и не получил отчет о количестве рационов и другом оборудовании. И ещё…– командир снова повернулся к ним – Луиджи! Разбери вот этот самопальный компас! Он мне мешает! А Джилл тебе в помощь! И здесь и в грузовом отсеке!

Команда стала выходит из рубки, когда Мирсо сказал:

– И помните, о том, что «дудочник» не прощает тех, кто его обманул. А он наверняка считает, что мы его тоже обманули!

После того, как он остался один в рубке, то стал думать о том, что надо бы «подчистить хвосты».

«Например, та девчонка, что подсунула меченый артефакт этому Исследователю. Конечно, я её использовал втёмную, но она знает, как на меня выйти. И, если он решит со мной поквитаться за «обман»(которого, на самом деле не было!), то может и «попросить» её о том, как найти нас.» Мирос не собирался её убивать, этот вариант он оставил на крайний случай, но шепнуть ей, что бы она старалась избегать встречи с Исследователем Арсением надо.

«На территорию Полиса он всё равно не скоро попадёт, ему ещё два уровня надо взять…» – и тут Мирсо поперхнулся…

«Он же участвовал в истреблении тефелиний! И наверняка шагнул сразу через два, если не через три уровня! Значит, он легко попадёт в Академию, а через несколько месяцев окажется в Полисе. Блин, да что же за напасть такая, словно прокляли!...»

Он бы удивился, знай, что сходные мысли были и у Арсения.

Интерлюдия II.

Шеф неподвижно смотрел на необычную картинку, «висящую» на стене. Это была странная карта, с кучей подписанных пятен и диаграммами у каждого. На этой картинкеотображались группы Синдиката: кто и где находится, какую миссию выполняет и в какой стадии находится выполнение задания.

И теперь он наблюдал, что в группа Владислава, находившаяся в самом дальнем углу карты, окрасилась в мрачные серые тона. Это означало, что там никого не осталось в живых. А вот группа Мирсо, которая только что была рядом с группой Владислава, взяла курс на возвращение.

– Кто же их прикончил? – вслух размышлял шеф. – Мирсо? Нет, вряд ли – уровень не тот. Этот владелец игрушки? Смешно. Что же могло случиться с одной из перспективных и опытных групп? И что теперь делать? Отправить ещё одну группу? Нет, вот этого делать не надо.

Шеф ещё некоторое время размышлял над сложившейся ситуацией и понимал, что наилучшим выходом будет дождаться прибытия Мирсо, и уже после того, как он лично поговорит с ним, принимать решение по отправке ещё одной группы. К тому же есть вариант, что Мирсо привезёт заказ. Но, вообще-то шеф уже начинал подумывать о том, что придётся пойти на редкий для Синдиката шаг – вернуть аванс и отказаться от задания. Такое уже бывало, когда приходилось отступать. Например, после того, как у него погибли две группы, отправленные на поиск одного редкого ресурса.

– Так отказаться или нет? Предупредить Заказчика о возможном срыве? Да, так и сделаю. Если Мирсо привезёт заказ, то решу что с ним делать. Если нет – так и того проще, мы уже и аванс вернули.

Ещё шефа раздражало неясное предчувствие, словно он вошёл в игру, правил которой он не знал и где его соперники так и остались неизвестными. Заказчик? Нет, это придурок-Маг девятого уровня, коллекционировавший компаньонок и создавший из них гарем, скорее всего тоже не совсем понимал, зачем ему эта суккуба. Может быть даже так, что она у него и не задержалась бы – или у него её выкупили, или забрали. Но всё это пока домыслы, основанные на интуиции шефа.

Его проницательность редко когда подводила. А ещё он, как Воин-Маг десятого уровня, развивал такой параметр как Ясновидение. И иногда, перед тем, как брать тот или иной заказ, свершал ритуал «Пророчеств». Он был довольно сложный и не всегда давал чёткий ответ, но если заказ был мутным, после такого ритуала, заказчика вежливо направляли к другим наёмникам. В этот раз, миссия казалась несложной, Синдикат много раз занимался подобными делами – отнять, выкупить выманить компаньона-помощника и перепродать другому хозяину. И шеф не стал заниматься «Пророчеством».

– Нет.Вот именно сейчас я эти и займусь! И уже потом напишу Заказчику, что мы отказываемся от договора! – и шеф произнёс слово-заклинание. Одна из стен кабинета раскрылась и там оказалась маленькая комната-келья, где и проводился ритуал. Он встал и прошёл в эту комнату. Стена закрылась за ним. Полчаса ничего не происходило, а затем стена снова «открылась» и оттуда вышел шеф. У него был совершенно обескураженный вид. В руке он держал клочок бумаги, выдранный из записной книжки. На него он записал то, что узнал во время «Пророчества».

«… Разрушенья, непокой, принесут они с собой! Ты не стой на их пути – долго им и далеко идти. Коль не будут им мешать – будет тишь и благодать!»

– Так… Нахрен и заказчика и этого Арсения с его долбанными игрушками. Видимо, кто-то за ними оттуда присматривает… – шеф посмотрел вверх, плюнул, и сел писать «отказное письмо».

Глава 7

Впервые за много дней я проснулся сам. Точнее очнулся. Меня не разбудил Инкин голосок, я не оказался в тёплых объятиях суккуба. Я даже не лежал на кровати или каком-нибудь лежаке.

Я всё так же лежал на траве, с разрезанной курткой и кое-как перебинтованным плечом. Меня мучила жажда, кружилась голова. А ещё я замёрз – видимо только что прошёл дождь и вся одежда сверху была мокрой. Я приподнялся и осмотрелся.

Сумерки. Только непонятно – вечерние или утренние. В нескольких шагах от меня лежал рюкзак, а возле него я разглядел контейнер «Аптечки». Под левой рукой я нащупал фляжку.

«А где тележка с демоницей? И её рюкзак? Я ведь притащил его сюда…»

Тележка оказалась под деревом, на краю рощи. Пустая.

«Ну не сама же она откатилась туда? И куда девалась Ангиррайя? Её всё-таки забрали? Но кто? Вернулся Мирсо? …лять…Обманул всё-таки…»

Я попил воды. И пополз к аптечке. Действие обезболивающей пилюли закончилось и я полз, шипя от боли сквозь стиснутые зубы.

«Сколько я провалялся без сознания? Я ведь даже на часы не посмотрел.» я дополз до «Аптечки» и достал оттуда «заживлялку», и коробочки с пилюлями – «Стимулятор» и «Реаниматор». Выпил по одной из каждой коробочки и снова лёг на мокрую траву – переползание забрало много сил. Через десять минут, когда действие пилюль вошло в полную силу, я принялся за обработку раны. Аккуратно размотал коряво наложенную повязку и стал смазывать рану «заживлялкой». Потом достал свежий бинт и снова замотал плечо.

Пока заматывал плечо, обратил внимание, что нигде не было роботессы. А я точно помнил, что её поломанное тельце я положил рядом с рюкзаком.

«Она ушла в «дежурный режим», значит, не могла сама куда-либо переползти. Или могла? Например, начался дождь, что бы вода не попала сквозь проломы в корпусе, постаралась отползти в сухое место, например, под деревья. Надо будет поискать её»

Передохнул ещё десять минут и полез в рюкзак за рационом. Тело требовало пищи и «ресурсов» для восстановления.

Я съел почти весь суточный рацион – так я проголодался, словно не ел несколько дней. Не удержался, достал ещё одну коробку и съел половину суточного пайка. К тому времени, как я наелся, вокруг стало намного светлее. Мне стало намного лучше и даже немного согрелся – в желудке «заработала печка». Стало клонить в сон и я бы уснул, но тут взошло солнце и осветило «поляну смерти».

Всё так же, в тридцати метрах от меня валялась половина корабля Владислава, ставшего его могилой. И могилой для всей его команды, что превратилась в пыль и дым.

«Странно. Если бы здесь был Мирсо, то он наверняка бы обыскал корабль. Я почти не наблюдаю следов. Хотя, какие следы – дождь же был! Вот я дурак… Надо бы куда-нибудь в сухое место перебраться и переодеться. И домика, блин, нету – он был на рюкзаке Анги…Кстати, а зачем они его забрали? Ну да, там были её рационы – она много ест! И одежда там тоже была…»

С восходом солнца и действия пилюль я почувствовал себя намного лучше. Сложил в рюкзак «Аптечку», взял альпеншток и побрёл к тележке, под деревья – в надежде, что там сухо и не будет капать дождь.

«Хотя, какой дождь – солнышко вон вовсю светит! Может остаться на лужайке? Не, пока она просохнет, я уже к тому времени в сухое успею переодеться.»

Так я доковылял до тележки и увидел, что вокруг неё разбросаны вещи и снаряжение, которое было в рюкзаке у суккуба. Там же лежал и чехол с домиком. Я обрадовался и уже собрался его установить, но решил что не в этом месте. Приторочил чехол к своему рюкзаку и поплёлся на ту поляну, где стояла «контролька» – и мне потом ближе будет уходить отсюда, и от этой «братской могилы» подальше.

«Зачем разбросали вещи и снаряжение? Искали что-то? Так у неё в рюкзаке только рационы с одеждой и были. Ещё там книги лежали. Ну и тетрадка, в которую Анги что-то записывала. Оружие и альт забрали, а альпеншток её бросили. Да и домик – тоже вещь ценная, почти четыре тысячи бонусов стоит, если его Устройству сдать…»

Через полчаса я установил домик в тридцати шагах от контрольного модуля. Зашёл внутрь, включил обогреватель и стал раздеваться. Переодевшись в сухое и чистое я лёг на кровать и… уснул. Вместо того, что бы пойти и поискать свою верную и бесстрашную компаньонку. Проспал четыре с половиной часа – теперь-то я засёк время. Плечо уже почти не болело, но я всё же не стал ничего делать правой рукой – мало ли, срастётся ещё неправильно, буду инвалидом ходить, пока снова в Профилакторий не попаду.

«Нет, хватит валяться! Надо идти и искать Инку! Хоть она у меня останется! В Устройстве Департамента её должны будут починить, станет как новенькая!»

Нужно бы, конечно, вооружиться. Но увы, у меня остался лишь «универсальный» альпеншток, который можно было «превратить» и в пику двух с половиной метров длины и в короткую нагинату-пальму. Ещё у меня осталась лопатка пехотная и складная лопата. Возникла идея после того, как найду Инку, обыскать «Стремительный» – может там есть какое-нибудь оружие? Но пока занялся поиском роботессы.

На улице было уже около двадцати градусов тепла. По привычке я хотел достать термометр из сумки, но вспомнил, что этот Осколок уже исследован. И я пошёл обратно к поляне, где лежал разбитый корабль.

Целых два часа я бродил кругами, ища место, куда могла отползти Инка. Либо она так хорошо спряталась, что я её не могу увидеть, либо она уползла совсем далеко. Но ни в роще, ни в кустарнике, что был с другой стороны лужайки, я компаньонку не нашёл. Возникло подозрение, что Мирсо(или кто-то ещё, кто забрал Ангиррайю), мог забрать и мою роботессу. Вот только зачем ему поломанная игрушка? Вытянуть у неё что-нибудь из памяти? Так она ничего такого и не знает, чего бы не знала суккуба.

Я корил себя за то, что перед тем, как вырубиться не спрятал свою дорогую компаньонку в рюкзак.

«Я вообще никого не спас… А может она спряталась в корабле? Нет, вряд ли – туда я с одной рукой кое-как забрался. А у неё даже ножки поломанные. Буду искать пока светло. Хоть весь Осколок переворошу!»

Но всё же грызло меня мысль ,что унесли мою Инку. Вот только кто? Ещё через два часа, когда я обошёл уже половину Осколка, я решил вернуться к домику, перекусить и составить «план поиска».

Сидя после обеда в домике я достал лист бумаги и набросал примерный чертёж Осколка, нанеся на него условные стороны света. Его поверхность, покрытая лиственными рощами, кустарником и лужайками, была большей частью равнинной с понижением к северо-востоку. Там был ручей и небольшое озеро. На юге была небольшая группа скал, откуда вытекал второй ручей, впадавший в тот же водоём. «Контролька» находилась в северо-западной части Осколка, лужайка с разбитым кораблём – ближе к северу. Нарисовав такой чертёж, я отметил места, где я уже искал и где мне надо ещё побывать. Скалы я решил осмотреть в последнюю очередь.

Плечо почти не болело, я мог даже делать мелкую, нетяжёлую работу правой кистью. Ещё немного посидев после обеда, я отправился на поиски.

Ещё четыре часа бесплодных блужданий. Солнце уже клонилось к «закату», к тому же на «небе» снова стали собираться облака.

И тогда я решил пройти к скалам и посмотреть – есть ли там какие-нибудь пещерки или гроты, куда могла спрятаться роботесса. Сами скалы были невысокими – верхняя точка едва ли поднималась на пятнадцать метров и почти не видна из-за окружавших их деревьев.

Когда я продрался сквозь кустарник и вошёл в рощу мне послышался голос. Именно что послышался – поднялся ветер и листва на деревьях зашумела. Я уже было решил заняться обыском кустарника, но сперва, пока ещё светло, надо осмотреть скалы.

–…Дорога, дорога ведёт от порога,

Идёт от порога к мечте голубой!...

Это я уже слышал, несмотря на шум листьев, более-менее отчётливо.

–…Пусть мир необъятный, но всё же приятно,

Когда ты шагаешь обратно домой…

Я рванул на голос – такой знакомый и такой тоскливый, словно пелась не весёлая детская песенка друзей, а реквием по ним. Мне пришлось поискать место, где была возможность подняться на скалу, с которой хриплым контральто исполняли песенку под аккомпанемент альта:

– …Дорога, дорога похожа на друга,

Похожа на друга, с которым всегда…

Тут исполнение прервалось глубоким вздохом.

– …Всегда интересно и даже… не… тесно…

Я, бросил мешающий мне альпеншток и, обдирая руку в кровь, наконец забрался на верхушку. Ко мне спиной, сидела «гусеница в одеяле» и тихо наигрывая на альте мелодию, пела припев:

–…Хорошо под небесами.

Словно в лодке с парусами,

Вместе с верными друзьями

Плыть куда глаза глядят.

По дороге с облаками…

А перед ней, на земле лежала коробка из под рациона, в которой лежала бедная, поломанная и тихая Инка.

– Анги… – тихо позвал я её, всё ещё не веря, что она осталась со мной. – Ангиррайя!...

«Гусеница» медленно повернулась ко мне. На меня уставились два вертикальных зрачка, в почти круглых от изумления глазах. Суккуб смотрела на меня, словно на призрака – со смесью замешательства и страха. Затем выражение сменилось радостью. Радостью домашнего животного, которое вновь обрело своего любимого хозяина. А дальше случилось странное: Ангиррайя вдруг упала на колени, подползла ко мне и, обняв за ноги стала горячо шептать – «Это вы… Это вы… Хозяин…Вы живой…»

Теперь в замешательство пришёл я. Совершенно не понимая что происходит, я просто машинально стал гладить левой рукой её по голове, стараясь не задевать её слишком чувствительные рожки. Но она перехватила мою руку своей и прижала к рожкам, прошептав: «Вот здесь… пожалуйста…».

Через две минуты я всё же не выдержал и попробовал выбраться из объятий суккуба.

Безуспешно.

Оторвать её руки, обхватившие меня за ноги я не смог. Только напоминание, что мне всё-таки больно, подействовало на неё. Она отпустила мои ноги и стала горячо извиняться не сводя с меня своего обожающего щенячьего взгляда.

«Сейчас вскочит на задние лапы и лизнёт в лицо…». Почти так и случилось – она встала на ноги, посмотрела на меня и, нежно прижав к себе, робко поцеловала в щёку. А потом… на самом деле лизнула своим длинным языком!

– Э! Хватит! – отстранился я и осмотрелся. Ангиррайя была снова одета «не так» – вместо той одежды, что я покупал, на ней снова были сапоги-чулки и ременная сбруя. И моя старая рубашка с отрезанными рукавами. Ну и конечно перевязь с портупей и оружием.

Вся плоская верхушка, скалы, похожая на маленько плато, была замусорена коробками от рациона – как выпотрошенными, так и ещё не распечатанными.

«Она тут что, с горя отъесться напоследок решила?»

– Анги! Что случилось? Почему ты сюда убежала и Инку уволокла?

– Так, Хозяин вы же…

– Что «я же»?

– Вы же умерли…

Немая сцена. «С этого места поподробней!...»

– То есть – «я умер»? Я же просто без сознания несколько часов пролежал!

«Или больше?!»

– Когда я очнулась, вы лежали там… холодный. И сердце не билось. И… Я вначале хотела вколоть вам «Реаниматор», но его не было… «Аптечка» была пустой. И Знак ваш... Он почернел.

Я засунул руку за пазуху и вынул Знак. Он был тёмный, но не чёрный. «И что это значит?»

– Ой! Он посветлел! Значит вы снова живой!

– То есть, если я «не живой», то он чернеет?

– У Людей Адепта так и было. – сказала она. – Я видела много мёртвых Людей с почерневшими Знаками. Но… там были другие. И я…

– Погоди, потом расскажешь. – я посмотрел на заходящее солнце. – Давай-ка ты соберёшь здесь всё, потом спустимся вниз, пока светло, и пойдём в домик. И ты там всё мне расскажешь.

Суккуба кивнула и начала «прибираться». Пока она быстро собрала мусор и разбросанные коробки с рационами, я стоял и размышлял над её словами. «Она сказала, что Знак почернел и это было признаком моей смерти. Но так ли на самом деле? Может он просто отреагировал на ухудшение здоровья? Ну да и рана была нехорошей, да и последствия облучения в этом логове могли сказаться. С другой стороны, слова про «Аптечку». А она, как системная вещь, «завязана» на меня. И если я, мягко говоря, перестаю функционировать, то «Аптечка» перестаёт пополняться…»

– Всё, Хозяин! Я всё собрала! – радостно сказала она, поправляя лямки рюкзака, к которому было приторочено одеяло и свёрток с коробкой, в которой лежала поломанная Инка.

– Тогда пошли. – сказал я и мы начали спускаться. Вот только я не учёл, что подняться с одно рукой можно. А вот спуститься…

Ангиррайя недолго смотрела на мои мучения. И поступила просто – она взяла меня на руки, как ребёнка и ловко, перепрыгивая с уступа на уступ, спустилась вниз.

– Отпусти. – приказал я и суккуб поставила меня на землю и мы, в вечерних сумерках быстро пошли к домику. Через полчаса я уже кипятил воду для чая, а совершенно счастливая демоница сидела и ела мороженное.

– Итак, мы остановились, что мой Знак почернел, пульс не прощупывался, а тело было холодным. – вернулся я к рассказу Ангиррайи, начатом на скале. Я сидел на откидном стульчике у стола, а демоница – на кровати, снова завернувшись в своё одеяло. – И ты решила, что я умер. А что было дальше?

– Я услышала стон. Кто-то стонал в корабле. Точнее, в его уцелевшей части…

«Значит, Владислав не умер? Ну да, Воин восьмого уровня, к тому же наверняка воспользовавшийся «Аптечкой» даже с такими ранами и кровопотерей может выжить.»

– …И я пошла посмотреть, кто из ваших убийц мог уцелеть…

– Стоп! Откуда ты взяла – что в разбитом корабле – «мои убийцы»? Ты же была в бессознательном состоянии?

– Инка. Она на несколько минут вышла из «дежурного режима». Когда я только подошла к вам. Тогда я ещё сомневалась, в том… живы вы… или нет…И рассказала, что случилось. Плохо, сбивчиво, но я поняла… А потом…

Из дальнейшего рассказа я узнал, что Владислав и правда был ещё живой. И что он попытался приказать Ангиррайе, что бы она ему помогла. На вопрос, как оживить меня, этот Воин только посмеялся над ней, сказав, что от его клинков в живых не остаются – они сделаны из специального сплава и заговорены на уничтожении. Точнее, на медленную смерть, если я не выполню условие – моя компаньонка, для того, что бы спасти меня, должна перейти к нему на службу…

«Вот только он ничего не знал про ту «Печать привязки», что «подарил» мне Адепт.»

Ну а так, как я, по мнению демоницы, уже умер, то и «условие» было не действительно.

– Я убила его. – спокойно сказала она.

– Точно? Он окончательно умер? Не оживёт, как я?

– С отрубленной головой тяжело ожить. Я присыпала его тело вместе с останками его компаньонки в той воронке, что осталась от взрыва.

– Так, теперь, что было дальше?

А дальше суккуб вернулась к моему телу и просидела почти десять часов, пока снова не рассвело. Я всё так же лежал холодный и неподвижный. Потом она забрала свой рюкзак с рационами, поломанную роботессу и ушла к скалам. Там она и провела три дня…

– Что-о-о? Три дня? – крикнул я.

– Ну да… – немного испугавшись моей реакции, пролепетала она. – А может и четыре… Я не запомнила. Я сидела, ела, пела Инке песенки, играла на альте. Мне недолго оставалось жить, и я решила провести последние дни с подругой…

Я почти не слушал Ангиррайю, шокированный её словами. «Тут и в самом деле чокнуться можно! Я ведь каким-то образом ожил! А если это была не «смерть», а что-то вроде «дежурного режима», как у Инки, что бы восстановить организм? Не знаю. Но ряд признаков – Знак, «Аптечка» указывает, что я умер «по-настоящему»…Тогда как быть с «печатью привязки»? Ведь Анги сказала, что приготовилась умирать и просто села на скале и стала есть рационы, что бы было не так грустно…И прошло, по её мнения, три или четыре дня! Вот как так? Ничего не понятно!»

– Хозяин! А как мы отсюда выберемся?

– Ну ты же видела «контрольку»? Завтра напишу отчёт о том, почему мы тут очутились и снова вернёмся на Дорогу Миров. Ну и так далее…Починим Инку и вернёмся к изучению Осколков, рисованию карт и всему прочему!

Суккуба успокоилась и даже задремала, едва не выронив из рук кружку с чаем. Я забрал у неё кружку. Она очнулась и извинилась. Затем достала из рюкзака свою вязанную шапочку и разделась до трусиков.

– Да спи ты! Спи! Я ещё посижу, может кое-какие заметки в блокноте черкану, для завтрашнего отчёта.

Но демоница решительно тряхнула головой, сказала, что раз такое дело, то если можно, она просто посидит рядом и почитает «Одиссею». Я пожал плечами, мол как хочешь. Но тут же задал вопрос:

– Кстати, можешь мне пояснить, что ты сделала тогда, в логове и почему это действует не только на людей?

Ангиррайя долго молчала, видимо продумывая ответ. Но я и не торопил. Наконец, она начала рассказывать:

– Помните, Хозяин, я однажды вам говорила, что мой прежний хозяин, Адепт, запретил мне играть на альте и отобрал его у меня? Хотя это умение, по его словам, он просил «заложить» в меня. Ещё он сам лично взялся обучать меня игре на альте. – она ласково погладила футляр с инструментом. – Но потом, когда мы разучили несколько мелодий, каждая из которых имела в названии прозвища живых существ, ему что-то не понравилось в моём исполнении. Я пыталась играть лучше, но… Как я вам говорила, была наказана за это… Было больно… И горько… И он забрал у меня инструмент, запретив играть…

– То есть, ты знаешь ещё несколько мелодий, которые могут ввести в транс различных живых существ?

Суккуба кивнула.

– И не только в транс. Например, вызвать то или иное желание. Как правило, из разряда похоти…

– Подожди! Но ведь Советник мне сказал, что у тебя заблокированы некоторые функции, которые «прошиты» для расы Адепта! А разве это не они?

– Не знаю. Да, я словно что-то забыла и разучилась делать. А вот эти мелодии, словно сами «выскакивают» в тот или иной момент. Например, когда вам, Хозяин, грозила опасность! И я стала играть тот «адский марш!».

– А случай в профилактории? Зачем ты там «загипнотизировала» зрителей? Ведь они просто пришли послушать твою игру!

– Ну, они не только слушали, как я играю. Некоторым было очень скучно, и им хотелось другого! И дело не только во мне! Ну я… и помогла им…Усилила некоторые эмоции при помощи этюда номер двадцать три и сольной сюиты номер девять.

– Спасибо за объяснение. Но я ещё раз… – сказал я с нажимом. – Ещё раз напоминаю – все музыкальные эксперименты только с моего разрешения! Даже если дело касается жизни и смерти!

– Я… Я поняла, Хозяин. И постараюсь… больше ничего без вашего разрешения не делать! – она опустила взгляд и уставившись, куда-то вниз, добавила: – Но я ничего не смогу с собой поделать, если вашей жизни будет угрожать опасность…

«Да и хрен с тобой! Прав Мирсо – действительно, «бомба» с непонятной начинкой и неизвестным детонатором. И «сдать на склад» уже не могу – совесть не позволит. Да и кто я после этого буду – игрушку, которая готова жизнью пожертвовать за хозяина, взять и выкинуть в дезинтегратор!»

– Ладно, я понял. Отдыхай!

– Но вы же разрешили мне почитать! – с некоторой обидой сказала она.

– Ну так читай! – я налил себе ещё чай и, открыв тетрадь, начал записывать события прошедших дней. Как-то незаметно пролетели два часа. Когда я пошёл к нагревателю, что бы ещё вскипятить чая, то заметил, что на полу валяется «Одиссея», выпавшая из рук уснувшей суккубы.

«Вот и легла ещё по диагонали! А мне где спать? На полу? Вообще-то могу и на откидной койке, вот только что бы на неё забраться, придётся как-то перелезть через двухметровую демоницу! Главное, на сиськи не наступить…» Я взял одеяло и осторожно укрыл верную Ангиррайю – напереживалась, несчастная компаньонка моя.

Вскипятил воду и поставил завариваться чай. Вернулся к столу и посмотрел на дневниковые записи.

«Ох и влетит мне за эти пропуски! Ведь сколько дней пропущено! Не меньше пяти! А то, как бы вообще, все десять! Ну и ладно, возьму среднюю цифру – семь! Или восемь? А-а-а! Всё! Пишу, как есть!»

И вверху страницы, над строчками, кратко описывавших всё произошедшее с момента попадания в логово тефелиний осторожно(что бы сильно не тревожить заживающее плечо) написал:

«День 83.»

Интермедия.

Мирсо зашел в кабинет шефа. И молча встал у входа. Шеф велел срочно, как только «Летяга» пришвартуется в доке, прибыть к нему в кабинет. И вот он пришёл и молча стоял у дверей – шеф не поприветствовал его, не предложил присесть, и лишь молча читал какие-то документы, лежавшие на столе.

– Что ты можешь сказать по поводу этого… Арсения? – вместо того, чтобы поздороваться, спросил шеф.

– По поводу Исследователя Арсения… – поправил Мирсо. – Да собственно, ничего особенного – своим делом занимается добросовестно, чувствуется, что в той, прошлой жизни был на службе. Но…

– Что «но»?

– Есть в нём что-то, из-за чего у него такая «команда» компаньонок. Что суккуб, что роботесса.

– Ну про суккуба понятно…

– Нихрена вам не понятно! – внезапно, к удивлению шефа, вспылил Мирсо. – Если ему будет что-то угрожать, то эта демоница нас всех в эфир заставит прогуляться!

– Ты, часом, головой нигде не стукнулся? – холодным тоном поинтересовался шеф. – Думай где, с кем и о чём говоришь!

– Вы не видели того, что видел я. И кстати, мне сказали, что Владислав не вернулся. И я думаю, что и не вернётся – оттуда нет возврата!

– Почему ты решил, что он погиб? – всё таким же ледяным тоном спросил шеф.

– Потому, что я его предупредил, что бы он не лез в это поганое дело. А он не послушал меня. И раз он не вернулся и не привёз вам заказ, значит его нет в живых. Я прав?

Шеф немного помолчал и едва заметно кивнул.

– Напишешь мне докладную, почему и как он мог погибнуть. – шеф немного смягчил свой тон и задал ещё вопрос. – Ты упомянул обеих компаньонок. Что такого необычного в роботессе начального уровня, что обычно придаётся Приключенцам-Исследователям?

– Её ум. Точнее, её талант к ориентированию в нестандартной ситуации. Она не растерялась в логове тефелиний. Она как могла, помогала своей подруге. Ну и тому подобное.

– Ну и что?, будто твои компаньонки такое не умеют!

– Но не игрушка начального уровня! Как он смог её так «воспитать»?

Шеф задумался.

– Ладно, иди отдыхай, потом принесёшь мне докладную о случившемся.

Мирсо уже хотел уйти, но всё-таки нашел в себе ещё сил задать вопрос шефу:

– Шеф! Один вопрос – вы отказались от заказа? Да или нет?

Глаза шефа вначале злобно сверкнули, но в них кроме гнева Мирсо увидел страх и ответ ему уже не был нужен – он его увидел.

– Я отказался… – услышал Воин, когда выходил из кабинета.