Текст книги "Пошаговая стратегия"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

  Ремонтницы дивизии, которых было теперь больше, чем девчат-танкистов, уже присобачивали новую антенну на место срезанной осколком. Виноградова даже высказалась в таком стиле;

  – Вот если бы и людям вот так могли, конечности припаивать!

  Принцесса-эльфийка заявила:

  – А кто тебе сказал, что мы этого не можем! Эх, люди, слабое племя!

  Златоволосая Мария возразила:

  – Мы лохи лохматые вгоняем нечисть в дрожь! Ведь наша сила в атоме и в технике кто муж!

  Наташка подтвердила:

  – Хоть! Поверьте... Хоть проверьте! Но вчера приснилось мне, будто принц за мной примчался на серебряном коне!

  Графиня Елизавета помогая ремонтницам, оборвала:

  – Не время сейчас петь! Вот после победы пожалуйста!

   Игривые, очень красивые голоногие эльфийки, в лючок на корме подавали снаряды, пополняя опустошенный боекомплект. Тем временем экипажи уцелевших машин сошлись вместе. Девчата, мелькая загорелыми лодыжками, разбирали по судкам горячее, сильно пахнущими с фруктами варево из котлов полевой кухни армейских танкистов. Сама кухня была из чистого золота, с жемчужными украшениями, на вершине которой орудовал черпаком веселый ушастый повар гном-заяц в косо сидящей треуголке. Он даже пел:

  – Пусть даже зубы выпадают, пускай исчезнет аппетит! Но банку меда в чашку чая – никто мне класть не запретит!

  Елизавета пальчиками босой ноженьки достаточно ловко подбрасывала крупную гавайскую сигару и проплела в ответ:

  – Давай закурим гном-повар по одной! Давай закурим товарищ мой!

   Слышался гомон голосов, у новоприбывших пехотинцев-воительниц, явно было хорошее настроение. Личики раскраснели, а пышные преимущественно золотистые, и светлые волосы развевались по воздуху. Девушки плели себе венки, и время от времени целовались, шлепали друг дружке в ладошки. Танкисты-воительницы отошли в сторону, присели на ствол поваленного дерева, начали, не торопясь, обедать. В частности гибриды индейки и киви были весьма вкусный, сочетая в себе фруктовые ароматы и сытность мяса.

  Принцесса-эльфийка заявила:

  – Ну, вот почему, все говорят, что война это плохо! По-моему лучше развлечения в принципе не бывает! Так вот весело нам!

  Мария согласилась:

  – Да конечно же, война это так интересно... Вот заметьте наши дети во что сразу же начинают играть?

  Графиня Елизавета просто заявила:

  – Ну, конечно же, в войну! Это уже стало традицией....

  Виноградова шлепнув ножками по трухлявой коре пня, рыкнула:

  – Вот бы и нам повоевать сейчас! Душа горит!

  В ответ вокруг сильнейшим образом рвануло.

  Словно Господь Бог решил наказать чрезмерно воинственных и легкомысленных девчат.

  Это случилось без всякого предупреждения, без визга и рева, по которому опытный солдат может достаточно точно определить калибр падающего снаряда или мины и то, насколько далеко от него она упадет. Как бы вопреки законам физики, так что девчата, включая вечно скалящих зубы эльфиек истошно завизжали. Задергали голенькими золотисто-шоколадными ножками. Ничего характерного для прежних сражений! Просто, одновременно взорвалось все вокруг, воздух вспыхнул и тут же сошел в опал. Как небосвод во время грозы, вместо молний, перечеркнутый летящими в самых разных направлениях крутящимися предметами. Воительниц сшибло, опрокинуло назад, залив горячим варевом. Мария взвизгнула:

  – Это ведь просто дракончики какие-то!

  Наташка подпрыгнула повыше:

  – Адская магия!

  В довершение прямо перед носом Виноградовой шлепнулась оторванная в локте рука повара-гнома, с надетыми на запястье золотыми часами в форме гибрида сказочного жука и клубники.

  Принцесса-эльфийка лязгнула зубками и изрекла:

  – Ад не там где горит, а там где тебе ничего не светит!

  Виноградова добавила:

  -Вспыхнуть звездой тяжело, а засветиться в глупости можно и без усилий!

   Воздух как бы пылал, сухой жар ослеплял и не давал дышать, по полуобнаженным женским телам, барабанили комья земли. Мария визжала:

  – Ну почему мне очень больно не пойму!

  Наташка выла и при этом пыталась петь:

  – Прервалась нить,

  Нам угрожает злая смерть!

  Охота жить,

  И нет, желанья умереть!

   Даже сама жирная и колющая почва под крепким животом и роскошными женскими бедрами раскачивалась и подпрыгивала. Девушки стали дергать голенькими, сильными ножками еще сильнее. Лежащая рядом своим румяным личиком к Виноградовой Мария, солнцеподобная красавица её танка лихо подмигнула командиру сначала одним глазом, потом другим, облизнул бархатные губы язычком. Даже грудь приобнажила, мол, не хочешь ли напоследок поласкать восхитительное, необычайно приятно пахнущее девичье тело. Грозная воительница-командир удивилась – это было странно, поскольку каких-либо эмоций под таким огнем( словно разом извернулась тысяча взорванных динамитом Везувиев!) она от златокудрой не ожидала. Виноградова рыкнула:

  – Ты чего озабоченная! Неужели столь сильна у тебя тяга к лезби!

   Огнезарная воительница и впрямь вдруг ощутила влечение, к этому, невероятно пригожему ангелочку, но потом все стало ясно, потому что Мария подмигнула её еще несколько раз и начала, подвывая как увидевшая самца пантера, приподниматься, совершенно определенно намереваясь бежать. Коротким броском Виноградова навалилась на нее, придавив к земле, но при этом, не забывая целовать в пышную, девичью грудь.

  Мария тяжело задышала, шепнув:

  – Вот так! Еще и еще!

  – Куда, краса моя неписанная, куда летишь? Лежать под мужиком, конечно же, лучше, но и мои ласки тебе по нраву? – Ревет Виноградова.

  Мария с придыханием отвечает?

  – За тебя милая, я, любую сволочь, застрелю!

  Виноградова хихикает в ответ:

  – А я за тебя хваленная, всех мужчин замучаю до смерти!

  По ним все так же барабанило, словно несколько сот Пиннокио столкнулись разом. По сумасшедшему, грохотало все вокруг. А над роскошными головами воительниц проносились куски железа и поднятого с земли деревянного барахла, явно извлеченного из закромов старухи Шапокляк. Принцесса-эльфийка заметила:

  – Приятно жить среди огня дыма! И слушать, как ревет система «Град»! Но лучше на печи долбить баклуши, чем разбирать в болоте автомат!

  Босоногой принцессе попало осколком прямо в изящную пяточку и она, ойкнув, принялась ручками удалась застрявший в пятке кусок сплющенного железа.

  Мария рыкнула и изрекла:

  – Страх на войне, как и собаку, нужно держать на привязи, только поводок должен быть из стальных нервов!

  Виноградова добавила:

  – Только стальные нервы, не дают упасть в цене золотому сердцу!

  Потом тряска почти совсем прекратилась, взрывы ушли в отдаление, как раскаты грому уносимо ураганным ветром тучи, а вскоре исчезли совсем. Рядом красавица девица пронзительно кричала. Как примадонна на одной высокой ноте, периодически всхлипывая, чтобы набрать воздуха. Виноградова поспела успокоить подругу:

  – Ведь кончилось все хорошо! Ведь кончилось все хорошо!

  Громко простучали сапоги с серебряными шпорами у пробежавшего мимо их массивного гнома ( в отличие от пригожих девчат, мужчинам из-за эстетических соображений следует быть обутыми!). Обнаженная эльфийка тащила в одиночку носилки с раненной напарницей. Эти царапающие по земле свободной парой ручек носилки , были волшебные, так как оторванная ножка эльфийки, сама по себе догнала бывшую владелицу и стала постепенно прирастать.

  Принцесса -эльфийка заявила:

  – Медицина бессильна, лишь при слабом уме, и сильном страхе!

  Виноградова опять добавила:

  – Нет ничего живучее, безнадежно мертвых суеверий!

  – Помоги мне! Да помогите мне! Желтоглазую ночь воскреси! Видишь, гибнет, сердце гибнет! В огнедышащем жаре любви! – Пропел молоденький голосочек Марии.

  Принцесса-эльфийка выдала экспромт:

  – Любовь прекрасная, опасная стезя,

  Об этом знает каждый, кто ступил!

  С нее не вырваться, не соскочить нельзя,

  Отелло Дездемону задушил!

  Виноградова приподнялась, осторожно оглядываясь по сторонам. Земля была покрыта пеплом и щепками, обломки перевернутых столов были разбросаны по всей округе, разбитая золотые и жемчужные вдребезги кухня лежала на боку. Огнезарная воительница выразилась:

  – Если бой, оказался вдруг! И не бой и не герой, а геморрой! То его не брани – гони! В бал таких не бери!

  Мария досадливо пискнула:

  – А я вот даже покушать не успела! До чего же это грустный прикол! Отец и то не выдержал в кино ушел! Где повар?

   Повара-гнома нигде не было видно, но мертвые и живые, ползающие, дергающиеся еще тела девчат и других гномов-ремонтников в защитного цвета кожанках, из натуральных драконов, были разбросаны вокруг как тряпки, без всякого порядка. Впрочем, если девушек-воительниц потеряно не более двух-трех человек, то гномиков выкошено как минимум несколько десятков. Кто-то рядом из них стонал, глухо и утробно, как корова. Полководец Виноградова осмотрела своих – слава Гипербогу из принцепс-ноосферы, все целы. Голые, изящные ноженьки девчат пустились в пляс. И они запали:

  – Любо братцы – любо! Любо братцы жить! С нашим эльфом Графом не приходиться тужить!

  И танки громьей работы целы, ближайший тяжелейший снаряд рванул, наверное, метрах в тридцати. Несколько помельче, попали в очень сильную у этих мастодонтов верхнюю броню, это закаленные машины выдержать могли. Девчата скалили зубки и стукали от дикой радости лба.

  Мария выдала, очередной афоризм:

  – Материальные приобретения не компенсируют людских потерь! Но людьми всегда жертвую ради материальных приобретений!

  Виноградова добавила:

  – Пустой карман самая тяжелая ноша, при дырявой голове, и чугунном воображении!

  При более внимательно осмотре оптимизм слегка поубавился. Горела правда лишь пара из рассредоточенных «Леопардов», но в целом бронетехника отделалась сравнительно легко. Как лошадка, которую лишь слегка взгрели кнутом. Принцесса-эльфийка рубанула:

  – Коня можно долго лупить кнутом, не прибавляя при этом резвости! Но человеку для мудрости нужно не вдалбливание, а именно заинтересованность! Казарменная муштра в процессе школьной учебы, подобна кувалде при настройке часов!

   Строгий взгляд Виноградовой наткнулся на лежавшую лицом вверх метрах в пятнадцати баронессу-эльфику. Ее светлые, пышные волосы были залиты бурой от пыли кровью, а на правой ноге в отличие от других босоногих девчат, все-таки сияла хрустальная, явно стесняющая стопу туфелька. Фрэда сеньорита де Родригес . Познакомиться не успели, а уже забили, причем самую красивую девчонку из числа эльфиек.

  Принцесса Ангелина ругнулась:

  – Мы проиграли бой, пропусти элементарный джеб!

  Мария поправила:

  – Не элементарный, а замаскированный магией!

  Принцесса презрительно фыркнула:

  – Но ведь от этого ничуть не легче!

  Виноградова вставила:

  – С сильным противником тяжелее драться, но зато куда легче признать поражение и придти к среднему компромиссу! – Тут воительницу пошатнуло, и она упала, дергая ножками.

  Наташка покачала светленькой головкой:

  – Языки у вас как помело! Только не мука, у вас, а мука!

  Командир дивизии огненно-рыжая Виноградова, пошатываясь, встала, голова у нее кружилась.

  – Вот опять эти злые шутки троллей! Чем они нас напихали!

  Почти рядом поднимались, отряхиваясь, ее воительницы-танкисты – такие же оглушенные, бледные, испачканные пылью. Наташка крутанула головой вокруг оси:

  – Пешка волосатая... Что тут уж совсем по дурному!

  Раненый гном впереди перестал стонать, неожиданно замолчав, а кричавшего гоблина ( из числа пленных!) уже потащили на носилках.

  Мария пропела морской сиреной:

  – Наши девчата в гроб всех загнали! И хорошенько Вермахту дали! Следующий шаг... – Тут рифма сорвалась и девчонка замолчала.

   Танкисты-воительницы из прибывшей части, изумленно глядя вокруг, стояли небольшими группками, некоторые сидели на корточках, копаясь в телах мертвых гномов. Графиня Елизавета прикрикнула на них:

  – Да не будьте вы такими стервятниками! Ведь, это наши братья по оружию! Нация верный союзник людей и эльфов!

  Широкоплечий фельдфебель-гном подошел к телу баронессы-эльфийки, посмотрел почему-то вверх, присел на корточки, перевернул с натугой. Командиру Виноградовой показалось, что он щупает пульс на шее, – нет, просто отломал половину жетона, снял драгоценный талисман и спрятал в нагрудный карман, поднялся, пошел к следующему трупу.

  Наташка, поморщившись, выдала:

  – Вот это падальщик!

  Елизавета возразила:

  – Нет! Это он просто старается сберечь ценные артефакты. Чтобы не достались врагу! Так работа неприятная, но нужная!

   Попытавшись сосредоточиться, Виноградова возмущенно сбросил с плеча трясущую за него руку. Та не унималась, пришлось воительнице повернуться. При этом она рявкнула:

  – Вечные тут капризы и приставания!

  – О великая богиня, ваше сиятельство! Светлейшая княгиня, – немолодой гном-полковник с орденом на шейной ленте, что-то говорил Виноградовой, не отпуская плечо.

  Огнезарная воительница ругнулась:

  – Убери волосатые руки! Они воняют!

  "На бой кровавый, святой и правый! Марш, марш вперед рабочий народ! – послышалось Виноградовой сквозь хриплое бибиканье. Тупо глядя на орден в виде черепа со крещенными косточка под ним, она механически кивала, не понимая, чего хочет собеседник.

  Мария пискнула:

  – Ну, гном, почему ты домогаешься к девушке?

  Полковник с орденом гроба ответил:

  – Батька Махно смотрит в окно! На дворе темным, темно! На посту стоит вампир, он справляет с ведьмой пир!

  Мария врезала гному-полковнику по заднице своей изящной ноженькой. Это было скорее приятно, чем больно. И носитель черепа выдавил:

  – Надо двигаться, используя, уцелевшие колоны и танки, построенные гномами, по азимуту точек 39 и 16....

  Виноградова наконец-то уловила конец фразы, состоящей до этого из бессмысленных звуков, и еще более идиотских выражений. Дева подняла глаза на гнома-полковника – судя по всему, командовавшего штурмовыми орудиями. Ответила ему:

  -Двигаться таким маршрутом нельзя. Если там будет засада, то ни одна из наших машин не уйдет! Я предлагаю следующий путь для нашей разящей бригады.

  – Гиперплазма и гиперноосфера преисподней!!! – ошалело, заорали девчата сзади, а одна даже толкнула огнезарную воительницу.

  Мария же демонстративно засвистела:

  – Это пустячок! Всего лишь синячок!

  Прочти все воительницы, тем не менее попадали на землю, закрываясь руками, перекатываясь и ужом переползая под защиту танковых траков. Наташка впрочем, осталась стоять:

  – Русского солдата можно убить, но нельзя замочить, можно испугать, но нельзя заставить бояться! Русский человек может отступиться, но никогда не сбавит шаг!

   Вокруг снова завыло и затрещало, так и не успевшая осесть на землю пыль накатилась сверху и полезла в ноздри, и только тогда она, наконец, поняла то, что пытался уловить все последние минуты, когда воительницу подбрасывало и трясло, когда Виноградовой мешал этот уродливый, гробовой гном... Идея в целом такая! У троллей тяжелые танки могут быть и в отдельных полках. Но когда ты сначала дерешься с тяжелыми танками, а потом попадаешь под залп реактивных минометов, причем широкий, накрывший, судя по всему, позиции сразу нескольких скучившихся в подготовке к наступлению частей эльфиек и только-только подошедших военных гномов...

  Виноградова присвистнула и вытянув босую ножку схватила пальчиками проносящий по воздуху осколок. И выразилась:

  – Это не разведка, это не легкая бригада. Тяжелые танки и реактивные установки вместе, вне зоны прорыва долговременной обороны, могут быть только в одной ситуации. Это корпус. Это наступающий магический корпус из троллей и гоблинов!

  Погружение Виноградовой в воспоминания было настолько глубоким, то она не заметила, что разговаривает сама с собой. И лишь звонкий мальчишечий голос вывел воительницу из задумчивости:

  – Вы видимо сошли с ума тетя?

  Огнезарная воительница возразила:

  – Конечно же нет! Просто я так задумалась... Воображение разыгралось, а ты кто?

  Перед воительницей был самый обыкновенный мальчишка примерно двенадцати лет, правда, в камуфляжной форме. Впрочем, форма, была изрядно затрепана, и велика, явно не по размену. Сам пацан, был чумазый, светлые полосы потемнели от пыли, глаза на исхудавшем лице провалились. Впрочем, босые ноги мальчика были вопреки ожиданиям не так грязны, видимо он их тщательно помыл в ручье. Только вот почему заодно и физиономию не почистил. Перехватив взгляд Виноградовой мальчишка, тут же объяснил:

  – Я лицо не мыл, чтобы японские солдаты, думали, что я просто нищий ребенок, а не представитель батальонной разведки.

  Виноградова одобрила:

  – В общем -то правильно, но... Ведь ты в камуфляже, а значит тебя сразу же вычислят!

  Мальчик согласился:

  – Да я это понимаю, но... Наш батальон попал в окружение, и почти весь уничтожен, и я просто не успел переодеться в гражданское. Только сапоги спрятал... в дупло, чтобы не пропали, запомнил местечко. Пока погода как летом и они только мешают. А что формы, то она уже так за последние месяцы запылилась, что немало отличается от обычных лохмотьев. Кроме того на Дальнем востоке и гражданских лиц, много в камуфляже.

  Виноградова согласилась:

  – Да одежда выцвела и не так заметна. Но вот лучше сними куртку, на ней видны эполеты. Я вот, правда тоже выгляжу как чучело и почти голая!

  Мальчишка заметил:

  – Мы бы могли сойти за беженцев, мама и сын. А форма у вас тоже так покоробилась, но совсем невидно, что военная. Так, что доберемся до своих и...

  Виноградова вдруг насторожилась:

  – А странно почему, я прилично прошла и не видела ни одного японца?

  Пацан просто, но логично ответил:

  – Наши отступили далеко за река Амур, так что теперь самураи или пытаются её с ходу форсировать, либо взять штурмом Магадан.

  Виноградова заметила:

  – Владивосток, так просто штурмом не взять... Там мощные форты и естественные укрепления созданные самой природой. В этом плане, он куда более живучий, чем Порт-Артур. Да и запасы продовольствия с боеприпасами там не маленькие!

  Мальчишка все равно заявил:

  – Лучше все же идти на север! Я слышал, в самых последних новостях, что немцы наступают под Москвой, и у них там огромные силы, значит, как минимум до зимы, Красная армия на Дальнем Востоке не будет наступать, и Магадан окажется блокированным. Да и зимой главный фронт будет на западе.

  Виноградова кивнула:

  – И я иду на север! Хочу сражаться с врагом за штурвалом самолета. И вероятно, даже не с японцами, а немцами!

  – Тогда давай быстрее! – Мальчишка прибавил ходу. Его еще не успевшие после отмывки запылиться пятки, уже были очень мозолисты, так как в обуви юный разведчик по каменистым кручам, ходил не часто. После того как он снял куртку, стала видна худющая спина пацана, на которой проступала каждая косточка. Естественно в последние дни он наверняка почти ничего не ел, да и вообще в условиях, когда вся страна питается по военным карточкам, упитанного подростка найти затруднительно.

  Виноградову впрочем, это ничуть не расстроило, и она даже запела, причем неожиданно сильным и громким голосом( благо вокруг и не пахло японцами):

  Солнышко в небе как озерцо,

  В нем отражение нашей планеты!

  Выйдем гулять мы с тобой на крыльцо,

  Будет любви все порывы воспеты!

  Но для гуляния – нету часов,

  Злобный фашист атакует Отчизну!

  Прется нашествие – с ада ослов,

  Хочется им сделать смерть коммунизму!

  Но мы сплотились – Сталин ведет;

  Мудрость его, верю, я бесконечна!

  Как за Россию предки с мечом,

  Так советский союз биться – вечно!

  Бьют бой куранты, мир потрясен,

  Крейсер «Аврора» стоит эскадры!

  Жали серпами мы мягкий лен,

  Ведь ход сраженья решают – знай кадры!

  Ленин дал землю, всем без проблем,

  Сталин колхозы расширил, возвысив!

  Хочется в мире всем перемен,

  Чтоб устремиться в космоса выси!

  Каждый в Союзе – равен богам,

  Может иметь небоскребы и яхты!

  А проиграем, будет нам, срам,

  Палкой бамбука лупить будут пятки!

  Так что дерись, ты не зная того;

  Что пуля-дура, а жизнь канарейка!

  Верю, достигнет воин всего,

  И не оценит свет на копейку!

  Но есть, конечно – жуткий барьер,

  «Тигры» могучие, с дулом «Пантеры»!

  А за спиной дядя злой жадный Сэм,

  Хочет из баб русских сделать гетеры!

  Но посчитается изверг-фашизм,

  Русские это – Отчизна героев!

  Будет построен, верь коммунизм,

  Мы мир насилья – живо разроем!

  Партия, Сталин и комсомол,

  Это Триада, опора России!

  Будет ударом враг сокрушен,

  А сонм народов станет счастливей!

  Нации мира ждут нас везде,

  Стонут рабочие всех стран подлунных!

  Нет им пристанища, тут на Земле,

  Жернов на шее – давит чугунный!

  Но Сталин твердый – дал нам приказ;

  Дайте свободу, мир, людям радость!

  Выполним этот мудрый наказ,

  С лика планеты вычистим гадость!

  . ГЛАВА Љ 15.

  А вечный мальчик Олег Рыбаченко продолжал строчить;

  Кутузов пока проводил свою стратегическую линию, а княжич страдал в бесчеловечном рабстве.

  Глаза Авенира слиплись и он опять отключился... Сны если и были, то уже неосязаемые! Словно пантомима в немом театре при выключенном свете. Будили пацанов-рабов грубо, звучит горн, а после тем, кто замешкался удары по голым ногам. Снова завтрак и работа. Кормили их, похоже, несмотря на тяжелейший с большим расходом калорий труд – всего два раза в день.

  Идти было тяжело, мышцы пропитались молочной кислотой и, их буквально рвало на части. Словно как каждое сухожилие сбрасывали по бомбе, а в клетках мышц бушевали голодные крысы. Особенно сильно болели ключицы. Впрочем, страдание чувствовалось везде, от разбитых об острые камни ступней, до головы с ноющими висками и особенно шеей.

  Снова фруктовая каша с рыбой и чесноком, пища, в общем-то, сбалансированная, но сама порция на весь день при такой работе явно не достаточная. А затем работа.... Такая вот тяжелая, до полного изнеможения. Те мальчишки, что уже несколько привыкли к нагрузкам, даже пробуют улыбаться подмигивая новичкам(мол все не так уж и плохо!). Вообще Авенир был приятно удивлен, что в целом мальчишки друг к другу относятся довольно доброжелательно...

  Арлекинада которая будучи богиней-Создательницей, в этот момент сам ишачила в каменоломне вместе другими мальчишками-невольниками. Да вот нравилось это Богине-демиургу. Хотелось испытать, чувствительным, женским телом и плетку, и грубые прикосновения надсмотрщиков. Девушка-Создательница, буквально балдела, от удовольствия, когда плеть зацепила её пышные бутоны алых сосков.

  А еще приятнее, когда на ночь запирают в одном бараке с подростками, и их голые тела, соприкасаются с сильным и жадным телом девчонки-демиурга. Не каждая женщина может оказаться в такой ситуации, но Сотворившей неисчислимое множество мирозданий доступно все.

  Арлекинада с большим удовольствием побывала в колонии-малолетке, где играла кого хотела: надзирательницу, королеву, воспитательницу, заключенную, или даже воплощалась в тела мальчишек. Ей подвластно и разделение на великое множество – квадриллионы ипостасей одновременно, и стать сущностью с миллиардом полов, или квазаром, или преонном. Такова её воистину Божественная власть. И одновременно как ни странно вечная скука. Когда тебя прямо так и тянет на эксперименты.

  Вот на подростковых зонах конфликты между заключенными обыденное явление. Впрочем, то, что некоторые писаки пишут, о том, что там каждый второй «петух», и будто «малолетка» это ад, тоже пурга. Там примерно, как и на воле, добро и зло, сильному – хорошо, слабому – плохо, среднему – терпимо! И разница между зоной-малолеткой особенно в нынешние сытые, либеральные времена и пионерлагерем не очень, то ощутима!

  А вот княжич во вселенной дубляже натуральный раб. Так что пускай испытает на себе сумасшедший контраст.

  А пока Авенир снова рубит камень, чтобы затем перетянуть в штольне. Тела разогрелись и невыносимая прежде боль стали слабее. Правда, еще их заставили толкать, тачку. Измученный мальчик работает, молча, роняет капельку мутного пота на размолотый щебень. Босые ноги княжича подгибаются от напряжения, а еще свистит безжалостная плетка. И удар, за ударом, словно в аду открылись вакансии палачей. Потом рода Долгорукова кряхтит, но в напряжении толкает груз с еще большим азартом. Надо победить усталость? Значит надо! И он не уступит.

  Один и массивных, бородатых надсмотрщиков бросает нехорошие, маслянистые взгляды на полуголых, или даже совсем голых мальчиков. Вид избитых, исцарапанных мускулистых тел сильно возбуждает османского извращенца. Надсмотрщик начинает лупить пацанов плеткой по босым, исцарапанным, в ссадинах и ушибах ногам, ему хочется услышать постанывания мальчишек, а еще лучше диким вой. Ну, а его напарники не многим лучше. Княжичу до крови рассек икры бич. Глава надсмотрщиков орет:

  – Подтянитесь вы изверги!

  И снова свист плетей и удары. Потом один их истязателей для разнообразия даже взяв в руки по факелу, стал палить огнем голые мальчишечьи спины. Обожгло между острыми, сухими лопатками и княжича Авенира, заставив мальчика быстрее толкать вагонетку. Ну, а эти животные только наслаждались муками юных, фактически еще детей невольников!

  Мальчишка очень тяжело дышал через рот, в мозгу сверло одно: выжить, любой ценой выжить! Не сломаться в самом настоящем аду! И мальчик сражался и с весом тачки и самим собой.

  Рабов, похоже, неплохо организовали, давая в каменоломнях и при возведении стены им разные работы, чтобы группы мышц развивались более гармонично, и юные невольники не так уставали. До обеда Авенир изнемогая, толкал тачки, потому его отправили крутить барабан, а затем носить для промывки воду. День был весьма насыщенным, после него мучительно ныла каждая жилка и косточка, но скучать и болтать было некогда. Потом похожий на завтрак ужин и снова сон.

   Авенира приковали за расцарапанную ногу. Мальчишка опять спал тревожно, ему казалось, что он мальчик-партизан и его наполеоновские фашисты ведут босиком, по глубокому снегу. А в спину толкают острием штыка, звучит ругань:

  – Русская свинья, расскажи, где скрывается ваш отряд?

  Авенир через жуткую боль, особенно сильную в отмороженных ступнях отвечает:

  – Я вам ничего не скажу! Это мои друзья и моя Родина! А Родину и друзей не предают!

  И вот ему между лопатками вонзается штык-нож, глубоко входя в хребет. Авенир вскрикивает и просыпается... Ноздри, чуют запах паленого. Мальчишка поворачивается, другие пацаны-невольники, также зашевелились. Массивный и толстый надсмотрщик держит в руках факел, которым он только что подпалил мальчику Авениру и без того многострадальную спину и издевательски усмехается:

  – Да я тебе щеночек, просто хотел вшей «повыводить». А то ползают всякие твари!

  Авенир сжал кулаки и сделал шаг навстречу и тут же подался назад, избегая ожога факелом. Цепь на его ноге натянулась и мальчик чуть-чуть не упал. Надсмотрщик погрозил пальцем:

  – Не балуй, иначе живо на кресте окажешься! Теперь ведь приятно ощущать ласковые прикосновения огонька?

  Не утративший до конца гордости Авенир хмуро огрызнулся:

  – Подрался бы ты со мной честно, один на один... Я бы тебе показал класс.

  Надсмотрщик противно захихикал:

  – Вот чего ты хочешь! Один на один! – Потом сделал паузу и кашлянул. – Ладно, меня зовут Абдуррахман, придет время, я тебе устрою и бой. А пока поспите еще немного.

  Авенир вдруг ощутил такую сильную усталость, что упал, шлепнувшись головой, об грудь другого невольника-мальчишки, тот оттолкнул нахала, но пререкаться, не стал. После чего глаза княжича Долгорукова сомкнулись как волчий капкан...

  Утром последовал подъем, мытье и завтрак, с дальнейшей работай. Усталость накапливалась, боль была сильной как от настоящей дыбы, но потом она потихонечку слабела, работа разогревала все связки. Авенир же снова рубил твердый камень, а затем таскал грузы. Спустя некоторое время ему поручили с опытным, мускулистым и жилистым напарником таскать носилки.

  Босиком мальчик-раб забыв знатность рода вкалывал в каменоломнях.

  Ставший более скромным Авенир делал и это. Весь был большой, щебень грузили щедро. А надо было не отставать от старшего и куда более закаленного неволей напарника. Измученный работой Авенир держался лишь на самолюбии. Его сбитые в кровь ступни, уже начали зверски роговеть, что причиняло новые страдания, и заставляло зверски чесаться. Так работа и текла, словно водопад из пота.

   Под вечер Авениру приказали сесть и как бы грести веслами, передавая крючьями ведра для промывки. Это несколько снизило нагрузки на многострадальные ноги мальчишки, но зато капитально разработало спину, пресс и плечи. Авенир изнемогал, пару раз был близок к потере сознания, но мастерские удары плетью, возвращали пацана к реальности. Кроме мук усталости добавлялась еще и жажда, и начавший довольно остро ощущаться голод.

  Так прошла первая неделя. Княжич Долгоруков себя словно сжал в кулак. Боль, боль, боль! Боль и жуткая усталость везде, ни отсталость, ни кровинки, ни жилки, ни косточки не тронутой болью. Он стала своеобразной частью сознания юного невольника, охватив все существо. Даже мир померк, стал черно-белым, а конечности превратились в протезы, теряя чувствительность, кроме ощущения, что твоя плоть в сплошном кипятке. Впрочем, на восьмой день Авениру уже стало чуть легче, даже окружающее воспринималось уже не так расплывчато и дико. В этот день рабам во время обеда, дали в честь праздники полежать один часок. Авенир вытянулся в траве, он уже мог спать, даже не смотря на распоротую, быстро заживающую на юном, здоровом теле кожу. Его сосед, уже видимо бывалый в тяжелом рабстве мальчишка заметил:

  – У тебя стало пропадать безразличие в глазах. В них читается не только мука, это значит, что ты, скорее всего еще продержишься не один год.

  Оживающий Авенир, любопытствуя, спросил соседа:

  – А ты давно тут?

  Тот с некоторой гордостью ответил:

  – Уже четвертую весну! Мне было одиннадцать когда, я попал сюда, а уже четырнадцать. Из той партии рабов, что я начинал, нас вместе пригнали, выжило не более половины. Причем большинство умерли в первый же месяц. Так что можешь себя поздравить с первым взятым барьером!

  Потомок князей Долгоруких с нарочитой веселостью, подмигнул в ответ:

  – Надеюсь и не последним! Придет время, и разогнем плечи, станем свободными! Пусть рабство сгинет в бездну навсегда!

  Напарник сразу же ответил:

  – Пусть сгинет! Мне зовут Николай, а тебя как?

  – Авенир! Или точнее княжич Авенир Долгоруков!

  Мальчишки пожали друг другу руки и снова приступили к работе. Княжич-раб даже зримо ощутил некое облегчение. Так миновал и этот день, после чего последовал куда более спокойный, чем прежде сон. Но вот на следующий...