Текст книги "Необычайные приключения Фай Родис (СИ)"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Глава № 4

Майор полиции Черепанов внимательно осматривал задержанную. Она все еще была в бессознательном состоянии, хотя ей вкололи стимулятор. Вымазалась в кровь, но шкура вроде бы целая. Интересная попалась девчонка. Лицо с узким мужественным подбородком, глаза широко расставлены, лоб высокий и чистый. Волосы слегка вьются, темные, но не брюнетка, а так скорее каштановые и очень густые.

На цыганку не похожа, но есть что-то восточное в чертах лица. Типа смесь русской и индианки, причем физиономия классическая. Зубы очень крупные, и как заявил осмотревшись их врач, удивительно здоровые. Белоснежные и ни единого пятнышка на них – плюс идеально ровные. Талия узкая, как у девушки, бедра наоборот мускулистые и мощные. Пресс рельефный кубиками, даже в расслабленном состоянии видны шарики мышц на руках и ногах.

При этом девушка кажется стройной, ни капельки не тяжелой. Скорее чемпионка мира по фитнесу, чем культуризму. Ножки очень изящные, пальчики длинные, но гармоничные. Подошва упругая, эластичная, видно девушка любила ходить босиком, но ни трещинок, ни мозолей, ноготочки и без макияжа блестят. Такая красотка достойна гарема султана! Идеальная танцовщица.

Кожа золотисто-смуглая, очень гладка, ни единого пятнышка, на груди нет следов от бикини, на бедрах незагорелых участков, что оставляют трусики. Или она такую кожу имеет от природы, или загорала нагишом.

Сколько ей лет? Из-за узкой талии, и острого подбородка, очень свежей и гладкой кожи, без намека на трещинки, или даже малейшие морщинки, больше двадцати не дашь.

Но плечи развитые и мощные, а сама девица при росте в 180 завесила девяносто шесть килограмм. Хотя кажется – пропорциональной, словно фотомодель. Груди, правда, большие, но вздернутые, упругие, а само тело даже расслабленное жестковато. Нет, она массивнее, это узкая талия и фигура рюмочкой создает иллюзию стройности. На деле и на руках и на ногах, мышцы культуристки.

Нашли ее совершенно голой на трупе депутата Госдумы. Эксперты уже сделали заключение. Скорее всего, это девушка плюхнулась с большой высоты и в падении, ударив ногами, точнее набитыми коленками убила председателя комитета по безопасности.

Какой ужас! Давно уже не убивали чиновником столь высокого ранга.

Черепанов понимал, что он слишком уже мелкая сошка, и что дело ему не получат вести это дело. Так старался запечатлеть максимум физически совершенного тела на свой сотовый телефон.

Нет, никогда он еще не видел столь совершенных линий, и такой безупречной фигуры. Хотя встречал за уже немалую жизнь и олимпийских чемпионок, и культуристок, и был знаком даже с одной миссис Вселенной, которая мечтала стать милиционером.

Но такой Черепанов еще никогда не видел. Настолько эта девушка была незаурядной… внешне, а может и внутренне.

Тут майор ощутил в себе укол жалости. За убийство депутата Госдумы ей наверняка влепят пожизненное. Хотя может девчонка тут совсем и не виновата. А стала жертвой случайных обстоятельств.

Майор спросил у своего коллеги капитана Гришина:

– Классная девчонка?

Гришин с усмешкой ответил:

– Можно конечно и приударить… Но мы с вами женаты товарищ майор!

Черепанов крякнул и просвистел:

– Не имеет значения.

И больше не в силах себе сдерживать сделал шаг прикованной девице и положил ей руку на грудь. Ощутил упругую поверхность, которая от прикосновения мужской руки, сразу стала тверже. Девушка, чья голова легко держалась на мощной, мускулистой шее, неожиданно открыла глаза.

Они были изумрудные и удивительно выразительные.

Петр Черепанов рефлекторно одернул руку и пробормотал:

– Извините, я только поправил…

Девушка увидела перед собой мужчину лет сорока пяти, с уже солидной плешью, пузатого и малопривлекательного. На нем была черная форма, архаичного вида. Нет на лиловых не похож, как и его коллега. Но это явно полиция. Язык русский, но какой-то странный, словно из архаичных фильмов. Куда это она попала?

Капитан Гришин громко спросил:

– Так вы гражданка кто будете…

Фарай Гродис проигнорировала вопрос. У нее слегка кружилась голова, но это совсем не мешало восприятию нового мира. А того что она каким-то образом осталась жива, в этом нет никаких сомнений. Сейчас ее начнут допрашивать и избивать. Что же она готова и вполне способна эта выдержать.

Правда, непонятно зачем тут весь этот маскарад. И почему-то ей эта форма как-то странно знакома? А может это все-таки какой-то другой свет?

Фарай Гродис была воспитана в чисто атеистическом и материалистическом духе. То есть не верила ни в Бога, ни в бессмертную душу. Максимум что возможно, это в будущем воскресение из мертвых силой коммунистической науки. И то если потомки сочтут это целесообразным.

Но эти на потомков не похожи. А смахивают… Ну да она вспомнила – на российскую полицию эпохи расколотого мира. После краха СССР – произошла реставрация капитализма. Временно Россия стабилизировалась и даже попыталась вернуть ранее утраченные позиции. Но потом все равно наступил период спада и даже гражданской войны. К власти вернулись коммунисты, и была третья мировая война.

Идеи коммунизма пережили второе рождение и победили в масштабах Земли.

Из-за ядерной войны, не все сохранилось в архивах. Но типичную форму полиции после реформы Медведева Фарай помнила. Что было потом после 2018 года, остались лишь отрывочные воспоминания. Вроде бы после смерти Российского президента (разбился в самолете!) начался период борьбы за власть усугубленный внешним давлением. Потом появился аналог Ленина, который смог разрулить ситуацию и даже возродить СССР. Что в дальнейшем привело к третьей мировой войне.

Человечество было на грани умирания, но зато отправилось и поумнело, обрело мудрость и силу.

Как протекала Третья Мировая война, Фарай имела лишь отрывочные сведения. Но погибло очень много народу. Примерно три четверти человечества. И это оказался самый настоящий ужас.

После чего, однако, люди обрели единство в коммунизме. И отбросили разного рода иллюзии.

Майор молчал, молчала и Фарай Гродис. А вот капитан ощутил раздражение и проорал во всю глотку:

– Говори убийца! Фамилия, имя, отчество, с какой целью заслана на нашу страну!

И оплеуха по лицу Фарай. Девушка ощутила в себе гнев, и резко дернулась. Наручники, не выдержав натиска столь сильного тела, лопнули, руки пришелицы из будущего освободились. Фарай свирепо сверкнула глазками. Майор и капитан схватились за пистолеты, заорав:

– Спокойно! Стреляем!

Гродис усилием воли подавила вспышку гнева и улыбнувшись на чисто русском языке произнесла:

– Извините… погорячилась!

Петр Черепанов прошипел:

– Вот черт… Ты сломала легированную сталь! Откуда у тебя столько силы?

Фарай нахмурилась. Врать нехорошо, но и правду, если выдать, примут за чокнутую. Поэтому девушка ответила несколько неопределенно:

– У меня отличная генетика, и суровая силовая подготовка!

Петр внимательно прислушался. Фарай говорила по-русски чисто, но как-то слишком уж правильно, что казалась иностранкой.

Черепанов вежливо спросил:

– Так все-таки, какая у вас фамилия?

Девушка ответила, не без колебаний:

– Гродис.

Петр нахмурился:

– Не русская какая-то…А имя?

Бывшая командующая звездолетом «Неустрашимый» сухо ответила:

– Фарай!

На сей раз вставил капитан:

– Нерусская двойне!

Девушка искренне возмутилась:

– Вы что расисты?

Менты хором ответили:

– Нет!

Фарай посмотрела вниз и прорычала, с трудом сдерживая свирепость:

– А почему мои ноги в оковах?

Майор неуверенно промямлил:

– Потому что вы убили человека…

Фарай жестко ответила:

– Я никого в своей жизни не убивала! Хотя была и возможность!

Капитан недоверчиво спросил:

– Да-ну? А сколько вам лет?

Девушка без тени кокетства ответила:

– Сорок четыре!

Капитан недоверчиво заметил:

– Вы хорошо сохранились…

Черепанов не удержался от смешка:

– В наше время этим не удивишь. Вот когда наручники рвут – чуднее!

Капитан, изобразив на лице скуку, махнул рукой:

– Есть и такие феномены, что рвут. Правда, это в основном мужчины.

Черепанов хотел еще что-то сказать, но явился старший следователь по особо важным делам – полковник Петухов. Подчиненные вытянулись.

Полковник бросил взгляд на Фарай и, наморщившись, спросил:

– Почему гражданка нагая?

Черепанов машинально ответил:

– В таком виде задержали! Она тогда была без сознания!

Петухов посмотрел на Фарай. Её красота, была слишком уж совершенной и бросающейся в глаза. С трудом отведя взгляд, он приказал:

– Наденьте на нее казенное… И пусть женщина её обыщет!

Черепанов неуверенно промямлил:

– Уже обыскали… При ней абсолютно ничего не обнаружено. Она была совсем голая.

Петухов жестко приказал:

– Еще раз обыщите, когда она в сознании. Нужно её тщательно осмотреть.

Она совершеннолетняя?

Майор еле слышно промямлил:

– Она говорит ей сорок четыре…

Старший следователь кивнул головой центуриона:

– Проверим!

В кабинет вошли две надзирательницы. Сравнительно молодые и симпатичные женщины, на ходу натягивали на свои холеные руки одноразовые резиновые, медицинские перчатки. Поскольку Фарай уже обыскивали, то сейчас стояла цель посильнее унизить командира звездолета.

Майор умоляюще попросил еще более неприступную в гордой своей наготе Гродис:

– Только не сопротивляйся, мы выполняем лишь свой долг!

Фарай презрительно фыркнула и равнодушно произнесла:

– Я все понимаю! Буду адекватной.

Петухов прошипел словно гадюка:

– Только дернись, всажу пулю в ногу!

И извлек из кармана ТТ. После чего сделал свою и без того неприятную рожу еще более противной.

Процедура личного обыска и в самом деле неприятная. Сначала Фарай растрепали волосы в поисках чего-то ценного. Даже провели каждую прядь специальной расческой. Потом посмотрели в ноздри, в уши, залезли резиновыми пальцами в рот. Провели и за зубами, и полезли под язык, и даже ткнули в гланды. Не очень приятно, когда тебе так лазают во рту.

Потом приказали поднять руки, пощупали под мышками.

Далее тискали из-за всех сил упругие груди. Из-за всех сил надавили на пуком, но не смогли и поколебать крепкий пресс. Фарай во время обыска хранила гордое молчание и даже улыбалась.

Самая неприятная часть, когда тебе обследуют влагалище, и суют руку в грот Венеры. Надзирательницы колупались особенно глубоко, и долго. Значительно дольше, чем это нужно для обыска. По реакции Петухов они чувствовали, что тому хочется, как можно сильнее унизить убийцу депутата Госдумы.

Майор полиции покраснел от смущения и во время обыска отвернулся. Капитан наоборот сильно возбудился и ему как более молодому, очень хотелось в этот момент подрочить. Но не при полковнике это делать. Хотя зрелище и в самом деле возбуждающее до крайности.

Надзирательницы уже колупались в вагине, минут десять пока Петухов не приказал:

– Ну, хватит теперь анальное отверстие!

Девушки очень грубо не смазывая вазелином перчатки, проникли и туда. Тоже колупались с унизительной тщательностью. Фарай с её прочным и эластичным телом практически не было больно и она, отлично умея владеть собой, продолжала улыбаться.

Раздраженный Петухов приказал:

– Хватит! Мы вызовем врача и проверим ей весь кишечник зонтом. А пока проверьте ноги и все!

Девушки ощупали Фарай и ноги, обвели вокруг каждого пальчика и ноготков, ощупали упругую, розовую подошву с круглой пяточкой. После чего сняли перчатки, скомкали и выкинули резину в мусорницу.

Петухов устало кивнул и раздражено произнес:

– И чего лыбишься шлюха? Тебя обшмонали как последнюю воровку!

Фарай не убирая с лица улыбку, уверено заметила:

– Я не доставлю лишней радости таким садистам как вы!

Старший следователь угрожающе произнес:

– Когда, мы приставим электроды к твоим гениталиям, ты и не так запоешь!

Гродис ничего не ответила, но её взгляд выразил крайнее презрение. Петухов пытался максимально грозно сдвинуть брови, но не произвел на женщину из коммунистического будущего никакого впечатления. Тогда развернулся и приказал:

– Выдайте ей робу и в общую камеру!

Майор осторожно заметил:

– Ее бы в одиночку… В Лефортово.

Петухов отрицательно мотнул головой:

– Нет! Там почти курорт! Пускай её, лучше уголовницы обломают!

Черепанов поежился и просипел:

– Да такая баба сама кого угодно обломает…

Фарай Гродис выдали серую форму и грубые разбитые ботинки. В плечах роба оказалась узковатой, и пошла по швам. Ботинки были грубые, и неприятные для непривычных к таким колодкам ног. Да и размер оказался маловат – женщина и будущего, хоть и имеет изящные формы ступней, но вовсе не маленькие размеры, и пальчики у нее очень подвижные. Выглядела она в новой одежде, весьма неуклюже. Так и шагала без видимого удовольствия. На руки опять надели наручники, а на ногах специальные кандалы. Не слишком получалось приятно.

Ее повели по Бутырской тюрьме. Здание старое, не слишком ухоженное. Правда, уже другие времена, камеры уже не столь переполненные как в девяностые. Кое-где стоят телевизоры, и работает радио, гудят холодильники. И заключенных стало меньше, от чего дышится буквально легче.

Фарай идет с руками скованными сзади, за ней охрана и сам старший следователей Петухов. Гродис смотрит на весь этот цирк с презрением. Больше всего проблем доставляют грубые ботинки, безбожно натирающие ноги. Нет, если все-таки Христианство хоть в чем-то право, то ад действительно существует. И туда без суда отправляют атеистов. Вот она Фарай оказалась в эпохе расколотого мира. В период, когда в России вроде бы возрождалось имперское величие, и была попытка взять реванш за прежние поражения в холодной войне.

А потом действительно что-то случилось… Если конечно это действительно та вселенная. По поводу того, возможны ли перемещения во времени, идут в эру Братских объятий постоянные споры. Одни считают – что физические законы делают подобное и вовсе невозможными, а другие, что в принципе есть шанс. Правда возникает парадокс – эффект бабочки. И к чему подобное может привести?

А коридоры в Бутырке кажутся такими бесконечными.

Петухов видимо выбрал подходящее место и кивнул:

– Вот можете ее сюда ввести.

Корпусной стал открывать дверь женского отделения. Чувствительные ноздри Фарай уловили запах мочи, множества потных тел, и массу неприятного другого. Камера была видимо из бедняцких – одни голые стены, только в различных, по большей части неприличных надписях. Неакуратные койки с три яруса, нечесаные, с опухшими лицами женщины, не совсем понятных возрастов.

Петухов довольно усмехнулся. Он подумывал, даже не привести ли гражданку Гродис в мужское отделение. Но это уже пахло уголовно наказуемый беспределом. А так что поделаешь – женщины оказались нервными.

Полковник крикнул во всю глотку:

– Эта тварь изнасиловала и убила ребенка! Можете её порвать!

Фарай рыкнула в ответ:

– Ублюдочный лгун!

Несколько женщин со швабрами, набросились на девушку из будущего. Надо сказать, что со скованными сзади руками и ножными кандалами, драться не удобно. Но Фарай сильнее, чем ломовая лошадь. Резкий рывок и наручники сломаны. И бросок, и кандалы с ног слетают вместе с ботинками. И следуют стремительные удары. Конечно, противостоять женщине из будущего, ослабевшие от долго заключения зечки не могут. Фарай даже сдерживала удары, чтобы никого не убить и не покалечить. Восемь нападавших женщин, оказались отключены за четыре секунды. Остальные же даже не стали слезать со шконок.

Петухов выхватил пистолет и завопил:

– Наместо стерва! Как ты смеешь!

У Фарай был большой соблазн обезоружить и этого полковника, а затем, используя свои способности выйти из тюрьмы. Она бы несомненно смогла бы… Но это означало фактически перейти на нелегальное положение. А так как знать, может быть, еще разберутся.

Девушка положила руки себе на шею и, выпятив, выпирающую из робы грудь, произнесла:

– Я подчиняюсь закону!

Петухов осмотрелся, глянул на сотовый телефон и прошипел:

– В одиночку её… Завтра допросим.

Фарай шлепала теперь босиком, просто сложив сзади руки. После грубых ботинок, ставшие свободными ноги ощущали блаженство, от прохладных плиток каменного пола. Фарай чувствовала некоторую гордость, что с такой легкостью расправилась с превосходящими силами. Местное население намного слабее и медленнее, чем люди будущего.

Это разумеется давало надежду Гродис на выживание в этом мире. Вообще, когда на земли очень модным был жанр – историческая авантюра. Это когда и будущего попадают в прошлое. Почему, всегда попаданцы из будущего в прошлом преуспевают. Будто бы предки являлись примитивными дикарями, а вовсе не разумными людьми, выживающими в суровых условиях.

Фарай удивлялась подобным представлениям, тем более, что люди двадцатого и двадцать первого века ничуть не сильнее своих предков. Да и на счет интеллектуальных способностей можно поспорить.

Но в данный момент она стала попаданкой, и свою карьеру приходиться начинать с тюремных нар!

Камеру куда ввели Фарай была маленькая, но довольно чистая. Ни одеяла, ни подушек, ни матраса ей не дали. Так и лежи на голых досках. Петухов на прощание сказал:

– Сейчас уже поздно и все устали… Но завтра готовься к активному допросу!

Фарай с напускным равнодушием ответила:

– Ну, что и пытки? Буду вести на них как Стенька Разин.

И девушка подняла ножку, и затушила голой подошвой папиросу, которой дымил сопровождающий её надзиратель. Тот невольно отшатнулся, а Фарай хихикнула.

После чего улеглась на нары. Двери со скрипом закрылись. Стало темно, оконце в одиночке было совсем маленьким. Спать Фарай не хотелось и девушка, спустилась с койки и стала быстро отжиматься от пола. Да тот свет оказался не самым лучшим местом. И кого она могла убить? У нее не было подобных инстинктов, и это противоречило бы всему тому, чему воспитывали девчонку в коммунистическом мире. Где человеческая жизнь является наивысшей ценностью. С другой стороны и сдачу надо уметь дать уголовницам.

Фарай призадумалась. На календаре май 2017 года. Месяц относительного спокойствия, не смотря на праздники и экономический кризис. Формально впрочем, уже объявлено о экономическом росте. Далее сведения Фарай – специалисту по эпохе расколотого мира отрывочны. Куда лучше ей известна история второй и первой мировой войны, или более древние времена.

По иронии судьбы начиная с 2018 года менее всего сведений о расколотом мире. Что привело к третьей мировой войне? Известно только, что скоро произойдет (точная дата не сохранилась!) падение президентского лайнера, после чего наступит пора дестабилизации. А потом к власти придут весьма радикальные коммунисты. Но и тут точные даты неизвестны. Потом вроде будет относительно успешная попытка восстановить СССР и третья мировая война. И почти полное отсутствие каких-либо подробностей.

Третья мировая войне не уничтожила человечество, а привело к победе коммунистической идеологии. И к новому возрождению. Радиацию удалось победить, а многочисленные мутации привели к резкому скачку в развитии генной инженерии. Люди стали сильнее, перестали стареть, и ограничитель в двести лет был сделан искусственно, чтобы сохранить сменяемость поколей. А когда исполниться тебе два века, ты просто без боли, без старости и болезней попросту уснешь, чтобы не проснуться.

И в двести лет Фарай будет молода и энергична, чтобы такой вечно юной сойти в могилу. Но это никого не расстраивает в мире коммунистического будущего. Ты уйдешь, и продолжишь жить в своих внуках и детях. У Фарай недавно родилась внучка, уже четверо, как и у всех здоровых детей. Хотя по её тонкой талии, и не скажешь что рожала… Хотя нет, она действительно не рожала – чтобы женщины не ходили с пузом – плод донашивается в специальной кибернетический утробе.

Вопреки словам Бога из Ветхого Завета – ребенок не причиняет при рождении своей матери боли. И это укрепило позиции атеизма. Коммунизм окреп, и стал распространяться на прочие миры. Фарай жила в эпоху, когда звездолеты, уже могли долетать, до отдаленных уголков вселенной. Только требовалось время. Различных цивилизация много, но миллиарды годных для жизни планет оставались пустыми. Ходил слухи, что скоро людям разрешат жить пятьсот. То есть впереди все обещалось долго и счастливо. Материальных проблем у землян уже не было, как и денег – это настоящее вселенское зло. Мало того, того в будущем человечество могла столкнуться с проблемой скуки. Но до этого пока далеко. Люди совсем недавно вступили в контакт с эльфами, и от этой расы могли рождаться общие дети. Таким образом, у человечества получался второй шанс.

Фарай по отжималась, сделала пресс. И немного подумав, решила, поспать. Ей времени на сон в сутки хватает всего два часа, чтобы потом чувствовать себя бодрой и свежей.

А в одиночке тривиально скучно. Не с кем ни поговорить, ни сыграть в какую-нибудь, компьютерную игру.

Фарай уснула, запрограммировав на четыре часа со сновидениями. Она могла контролировать свою психику.

Ей приснилась Русско-японская война. Штурм горы Высокой. Она сражалась вместе с русскими солдатами и матросами, отчаянно отбиваясь от яростных приступов японцев. Фарай вела огонь из пулемета, скашивая самураев шеренгами. А те все лезли и лезли. Тогда девушка стала метать босыми пальцами гранаты. Отчаянные броски помогли и японская атака захлебнулась.

Гора Высокая оставалась неприступной. Днем японцы повторили атаку, теряя все новые и новые силы. Росли курганы трупов, виртуозно работала русская артиллерия.

И снова наступали свирепые японцы… Но вот из встретили в упор русские штыки. Фарай отбросив перегретый пулемет, стала рубиться шашками, снося самураям головы. Она с каждый ударом кого-то да убивала. Заставляя истекать десятки солдат кровью. И таким образом вдохновляла на подвиги русских бойцов, удесятеряя их сил.

Утром Фарай разбудили. Выдали скромный тюремный завтрак. Голодная Фарай съела одним махом и облизнула тарелку. Нет пайки явно маловато. Хотя может быть ей и не помешала бы диета.

Несмотря на то, что был выходной 9 мая, её повели на допрос. Снова нацепили сзади наручники.

В Бутырке уже шумели. Какой-то уголовник попался ей на пути, и оторопел пораженный совершенной красотой Фарай, тем более, что пышка грудь девчонки просвечивала через роду. Она сунул к ней руки, но получил по спине дубинкой. Командир звездолета подмигнула уголовнику:

– Я понимаю твою реакцию парниша!

Затем гордо расправив плечи, двинулась дальше.

Кабинет следователя располагался в другом отсеке. На допросе присутствовал сам Петухов, и пара его помощников в переднике. В соседнюю комнату была раскрыта дверь, и виднелось специальное кресло, с ручными и ножными зажимами, а также различного рода провода и электроды. Петухов специально указала Фарай пальцем в сторону:

– Видишь! Не будешь правдиво отвечать на вопросы, получишь разряда 380 вольт!

Фарай презрительно буркнула:

– Садист… А прокурора не боишься!

Петухов брезгливо скривился:

– Генпрокурор в курсе и приказал, выбить из тебя признания и показания любой ценой!

Фарай подняла голову и гордо ответила:

– Тогда вы не услышите от меня ни единого слова… Даже если бы мне пришлось бы закричать!

Петухов проигнорировав это замечание, прошипел:

– Фамилия, имя, отчество…

Фарай молчала, и смотрела не мигая. Петухов растерялся. Он получил санкцию применить пытки, только чтобы следов не оставлять, но эта женщина внушала ему страх. Чувствовалось, что ему это боком вылезет. Помощники следователя в передниках тоже стали топтаться. Они ощутили поток ужаса исходящий от рослой, широкоплечей девчонки, гордо смотрящей на их, и блистающую красотой даже в тюремной робе.

Фарай смотрела на них, улыбаясь. Хотелось еще немного надавить на психику, чтобы заставить их побежать, словно трусливых зайцев. И она могла эта сделать. Но женщине из коммунистического будущего не хотелось прибегать к такому воздействию чтобы спасти свою шкуру.

Фарай вспомнились героини прошлых войн, которые шли на смерть и пытки, ради своей Отчизны. Нет, она не посрамит свою честь и пройдет до конца.

Ужас пропал и Петухов отчаянно завопил:

– Начинайте!

К Фарай бросились помощники. Красивая женщина не сопротивлялась, когда с нее сорвали робу. Её усадили за кресло, зажали руки и ноги. После чего стали присоединять провода к мускулистому телу, а также гроту Венеры, сосками, пальцам, пятой точке. Девушка была неподвижной и хранило олимпийское спокойствие.

Петухов сам подошел к специальной, сделанной для пыток электрической машине и повернул регулятор мощности. По телу Фарай прошли электрические разряды. Девушка оставалась спокойной, и её личика не сходила улыбка. Петухов усилил разряд, ток стал протекать быстрее. Совершенное тело Фарай обладала большей сопротивляемостью, чем у простых людей, и она пока не чувствовала сильной боли. Даже когда электроразряды проходили через интимные места вечной девушки.

Кроме того Гродис умела отключаться от боли и думать о чем-то другом, вызывая в себе ярки образы.

А Петухов бесился, девчонка даже не морщиться, хотя с помощью электричества раскалывали самых фанатичных террористов. Мало того еще и улыбается, словно получает удовольствие. Старший следователь поворачивает регулятор. Давит до предела… Мускулистое, нагое тело Фарай начинает содрогаться. Мышцы, её рефлекторно дергаются, но снисходительная улыбка с лица не сходит.

Неожиданно электромашина начинает трещать и во всем здании гаснет свет, а комнате разнесся запах паленой изоляции.