Текст книги "Вольф Мессинг – повелитель сознания"

Глава 7
Новая родина. Чудеса идеомоторных реакций продолжаются

Поскольку предсказатели судьбы всегда на голову умнее тех, кто обращается к ним за справкой о будущем, то нетрудно понять, что в каких-то общих чертах прорицания могут оказаться справедливыми.

Возможность предсказания случайных событий равноценна зачеркиванию естествознания. Компромисса здесь нет.

А. И. Китайгородский. Реникса

«Было странно и необычно жить в этом никогда мной не виданном мире. Особенно если учесть, что попал я в него совершенно неподготовленный, не встреченный, как встречают почетного гостя, без сопровождения всезнающего импресарио, даже без знания языка. Я вступил на Советскую землю вместе с тысячами других беженцев, ищущих спасения от фашистского нашествия.

Меня встретили вежливо, но сдержанно. В Советском Союзе, борясь против суеверий в сознании людей, не жаловали ни гадалок, ни волшебников, ни хиромантов… К числу таких же непоощряемых занятий относили и телепатию. Ох, как часто мне потом мешало это!

Пришлось переубеждать… пришлось демонстрировать свои способности тысячу раз. Пришлось доказывать, что в этом нет никакого фокуса, обмана, мошенничества.

Рис. 13. Довоенный Брест

И вот наконец нашелся человек, который поверил. Это был заведующий отделом искусств Абросимов Петр Андреевич. На свой страх и риск он включил меня в бригаду артистов, обслуживающих Брестский район. Жизнь начала налаживаться…

Несмотря на неизбежные сложности первых дней жизни в чужой стране, мне было удивительно радостно, интересно. Мир расцвел новыми красками. Мне было ново и приятно жить в среде простых людей, провинциальных артистов, живущих в простых номерах, работающих с вдохновением, довольных тем, что они живут одним ритмом со всей страной, помогают ей. И я был с ними…

1 Мая праздновал в Бресте. Вместе со всеми пошел на демонстрацию. Это был очень радостный день в моей жизни. А вскоре после этого меня направили в Минск. Здесь я встретился с Пантелеймоном Кондратьевичем Пономаренко – одним из видных деятелей Советского государства. Я благодарен судьбе за встречу с этим человеком, которому я очень многим обязан».

– Здесь самое время вспомнить об объяснении «сверхчувствительных способностей» Мессинга, которое дает профессор Китаев, – Психолог открыл Бюллетень комиссии РАН и, найдя нужную страницу, прочитал:

«Как читать чужие мысли… Техника этого аттракциона давно известна, в ее основе лежат так называемые идеомоторные акты, которые еще именуют „микромоторными“ или „зачаточными движениями“. Они представляют собой едва заметные движения, бессознательно исполняемые любым человеком в тот момент, когда он отчетливо представляет какое-либо движение или действие. И чем больше он взволнован, тем более ярко проявляются у него идеомоторные акты. Так, если человек сосредоточенно представляет себе в мыслях высокую башню, то глазные мышцы так разводят глазные оси, как это присуще нам, когда мы рассматриваем высокий предмет…

Профессор физиологии Йенского университета В. Прейер посвятил целую книгу (1885 г.) материалистическому объяснению «чтения мыслей» по идеомоторным движениям, утверждая: «Каждый человек читает по движениям мускулов, но не каждый способен достигнуть величайшей степени ловкости в этом искусстве».

В СССР ученые придерживались общепризнанной, материалистической концепции природы идеомоторных движений. В 1928 г. сотрудник Института мозга (г. Ленинград) А. В. Дубровский выступил с научным докладом «О так называемом „чтении мускулов“», раскрыв технику и тактику «эстрадной телепатии», когда улавливание идеомоторных движений человека воспринимается публикой как действительное чтение мыслей. А. В. Дубровский указал: «Едва заметные идеомоторные движения мускулов объекта опыта воспринимаются безотчетно (бессознательно) периферическими разветвлениями нервной системы, так называемыми кожными трансформаторами экспериментатора и по нервным проводникам в виде нервного тока достигают центральной нервной системы, в частности тех областей коры головного мозга, которые управляют ответной реакцией экспериментатора в виде ряда двигательных актов, которые ведут к выполнению задуманного объектом опыта. Каждый человек путем соответствующей психической тренировки, путем культуры личности может развить у себя вышеотмеченные способности, и в последних нет ничего чудесного, сверхъестественного»».

Как приятно иметь дело с классным специалистом, – Физик многозначительно посмотрел на своего коллегу, – и как туманно на этом фоне выглядят рассуждения нашего артиста эстрады:

«Мы гастролировали по всей Белоруссии. И однажды, когда я работал на одной из клубных сцен Гомеля, ко мне подошли два человека в форменных фуражках. Прервав опыт, они извинились перед залом и увели меня. Посадили в автомобиль. Я чувствовал, что ничего злого по отношению ко мне они не замышляют. Говорю:

– В гостинице за номер заплатить надо.

Смеются:

– Не волнуйтесь, заплатят.

– Чемоданчик мой прихватить бы.

– И чемоданчик никуда не денется».

Странное какое-то путешествие, – Психолог почесал затылок, – напоминает рассказ умственно отсталого подростка. Сели в автомобиль в Гомеле и поехали в Москву. В те времена со скоростью шестьдесят километров в час, ехали-ехали, а наш «медиум-переросток» как глаза закрыл вначале, так ничего до самого конца и не видел. Просто анекдот какой-то.

«Действительно: с чемоданом я встретился в первую же ночь, проведенную не в дороге. И счета мне администрация не прислала, видно, кто-то заплатил за меня. Приехали – куда, не знаю. Позже выяснилось, что это гостиница. И оставили одного. Через некоторое время снова повезли куда-то. И опять незнакомая комната. Входит какой-то человек с усами. Здоровается. Я его узнал сразу. Отвечаю:

– Здравствуйте. А я вас на руках носил.

– Как это на руках? – удивился Сталин.

– Первого мая. На демонстрации.

Сталина интересовало положение в Польше, мои встречи с Пилсудским и другими руководителями Речи Посполитой. Индуктором моим он не был. После довольно продолжительного разговора, отпуская меня, Сталин сказал:

– Ох и хитрец вы, Мессинг.

– Это не я хитрец, – ответил я. – Вот вы так действительно хитрец!

М. И. Калинин незаметно потянул меня за рукав».

Тут мы уже можем гораздо более определенно прокомментировать мемуары нашего гипнотизера, – Психолог удовлетворенно провел рукой по стеллажу с самыми разнообразными справочными материалами. – Все-таки проследить деятельность Мессинга на территории СССР гораздо проще, чем искать следы его мифических гастролей где-нибудь в Аргентине или Индии. Вот и профессор Китаев пишет:

«Получается, что И. В. Сталин не нашел лучшего источника информации о жизни в Польше, чем беглый „эстрадный телепат“, который всегда был далек от политики. Небезынтересно, что будущий президент Польши Пилсудский и его брат фигурировали на судебном процессе 1 марта 1887 г. вместе со старшим братом Ленина Александром Ульяновым (покушение на царя Александра III). Пилсудский и Ульянов принадлежали к одной организации и готовили одно покушение. То есть Пилсудского и Ленина в те годы сближало общее семейное революционное прошлое.»

Тут надо заметить, что это был лишь первый эпизод встречи с «отцом народов», – Физик удрученно покачал головой, – и чем дальше, тем необычнее становились отношения между «артистом популярных жанров» и самым могущественным человеком на необъятных просторах «советской империи». Вот что можно вычитать по этому поводу в мемуарах «гипнотизера»:

«Со Сталиным я встречался и позже. Вероятно, по его поручению были всесторонне проверены мои способности. Помню такие проверки: мне было дано задание получить 100 000рублей в Госбанке по чистой бумажке.

Опыт этот чуть не кончился трагически. Я подошел к кассиру, сунул ему вырванный из школьной тетради листок. Раскрыл чемодан, поставил у окошечка на барьер. Пожилой кассир посмотрел на бумажку. Раскрыл кассу. Отсчитал сто тысяч. Для меня это было повторением того случая с железнодорожным кондуктором, которого я заставил принять бумажку за билет. Только теперь это не представляло для меня, по существу, никакого труда».

Ну вот видите, – Физик прервал чтение и с улыбкой посмотрел на Психолога, – никуда дар сверхвнушения нашего «гипнотизера» не делся, просто он как-то временами ускользает из памяти мемуариста.

«Закрыв чемодан, я отошел к середине зала. Подошли свидетели, которые должны были подписать акт о проведенном опыте. Когда эта формальность была закончена, с тем же чемоданчиком я вернулся к кассиру.

Он взглянул на меня, перевел взгляд на чистый тетрадный листок, насаженный им на один гвоздик с погашенными чеками, на чемодан, из которого я начал вынимать тугие нераспечатанные пачки денег. Затем неожиданно откинулся на спинку стула и захрипел. Инфаркт!.. К счастью, он потом выздоровел.

Другое задание состояло в том, чтобы пройти в кабинет очень высокопоставленного лица, тщательно охраняемый. Пройти, разумеется, без пропуска… Я выполнил без труда и это задание. Уйти из карцера в полицейском участке, о чем я рассказывал выше, было куда труднее».

Тут стоит обратить внимание на мнение президента Московской психотерапевтической академии М. И. Буянова, которое приводит профессор Китаев, – Психолог поискал в бюллетене комиссии РАН нужную страницу:

«После смерти Гитлера, Сталина, Брежнева, Андропова и т. д., но не при их жизни, появилось много самозванцев, уверявших, будто они общались с этими личностями, причем не вообще общались, а на оккультные темы. Доказательства эти аферисты, конечно, не приводили; все без исключения посетители Гитлера или Сталина аккуратно вносились в особые журналы. Особенно много сообщают о якобы имевших место контактах некогда популярного эстрадного гипнотизера Вольфа Мессинга (1899–1974) со Сталиным. Все это чушь… Как всякий актер, Мессинг любил напустить пыль в глаза, придумывать; существует несколько взаимоисключающих друг друга биографий Мессинга; нет ни одного заслуживающего доверия свидетеля каких-то необыкновенных пророчеств артиста, все „пророчества“ Мессинга известны только с его слов…

Обращает на себя внимание и уклончивость Мессинга: он не утверждает, что Сталин являлся инициатором проверки его «способностей», а лишь предполагает это, употребляя слово «вероятно». Он ничего не сообщает про обстоятельства своих дальнейших встреч со Сталиным, позволяя читателям домысливать все, что угодно».

Наверное, самые яркие художественные домыслы содержатся в произведении писателя-сценариста Э. Я. Володарского «Вольф Мессинг. Видевший сквозь время», – Психолог снял со стеллажа книгу в яркой обложке. – По этому опусу был снят уже совершенно фантастический фильм. Ну а интересующий нас эпизод звучит так:

«Берия вновь наклонился через стол к Мессингу.

– Я ничего придумывать не буду. Я вам вслух скажу свое задание. Выйдите без всяких документов из этого здания на улицу и потом зайдите обратно и придите сюда, ко мне… вот в этот кабинет… А я посмотрю, как это у вас получится… – Берия улыбался, но улыбка уже получалась страшноватой. – Только предупреждаю, Вольф Григорьевич, – задание опасное, охраны много, застрелить могут… Но ведь у вас приемы свои есть, а? – Берия вновь захихикал. – Правда, на наших орлов никакие приемы не действуют. Кроме документа.

Закрыв за собой дверь кабинета, Мессинг оказался в большой приемной. В углу за столом сидел сухощавый офицер в гимнастерке с двумя шпалами в петлицах. Он вопросительно посмотрел на Мессинга. Мессинг посмотрел на него.

У двери располагался еще один плечистый, спортивного телосложения офицер с одной шпалой в петлицах. Он привстал со стула, рука его потянулась к кобуре с пистолетом, а глаза встретились с глазами Мессинга. Зрачки Вольфа дрогнули и расширились…. Офицер медленно сел обратно на стул. Вольф Григорьевич вышел из приемной. Как только он закрыл за собой дверь, из кабинета один за другим беззвучно появились двое в штатском…»

– Ничего не скажешь, – Психолог покрутил книгу в руках, – классическая детская игра под названием «испорченный телефон».

«Мессинг медленно шел по коридору. По обе стороны закрытые двери, на каждой номера, на некоторых – таблички с фамилиями… В конце коридора, перед лестничной площадкой находился небольшой стол, и за ним сидел дежурный офицер с тремя кубиками в петлицах. Ярко светила настольная лампа. Старлей увидел идущего по коридору Мессинга, встретился с ним глазами… и затем медленно проследил, как тот стал спускаться по лестнице вниз. И даже не пошевелился.

На следующей лестничной площадке стоял еще один стол с яркой лампой, и за ним сидел еще один старший лейтенант. Дежурные офицеры были на каждой площадке, и Мессинг беспрепятственно проходил мимо каждого, глядя им в глаза.

Двое молодых людей в штатских костюмах шли за Мессингом. Когда они проходили мимо сидевшего за столом старлея, тот проворно встал и загородил дорогу. Чекисты протянули удостоверения. Старший лейтенант внимательно изучил оба документа, поднеся их к свету лампы на столике. Вернул, приложив руку к виску.

– Перед нами кто прошел? – спросил первый молодой человек.

– Никто не проходил, товарищ майор.

– Как никто? – удивился майор. – Только что мужик прошел… средних лет… чернявый такой…

– Никого не было, товарищ майор, – уверенно ответил старлей, вытянувшись и еще раз козыряя.

Рис. 14. Кремлевский вождь

Майор и второй мужчина в штатском молча переглянулись и пошли дальше».

Сталин долго беседовал с ним, потом в шутку спросил: «А вы, товарищ Мессинг, сможете выйти из Кремля, если я не подпишу ваш пропуск и вдобавок предупрежу охрану?..» Через некоторое время Мессинг стоял через дорогу от Кремля, как раз напротив сталинского кабинета. Вождь махнул ему рукой: «Давай обратно!»

М. Михалков. Гипнотизер Вольф Мессинг

– Нечто подобное пересказывает и Н. Димова в своей повести «Вольф Мессинг. Драма жизни великого гипнотизера»: «Но как бы то ни было, похвалив его за прекрасно выполненное задание (похищение денег в банке. – О. Ф.), Сталин преподнес новое. Он спросил, может ли Мессинг пройти к нему в кремлевский кабинет так просто, без пропуска. И, хотя такое было совершенно немыслимым, учитывая тройное кольцо охраны, чудо-человек с легкостью согласился.

А на лице генералиссимуса заиграла скептическая ухмылка:

– Ну что же, жду тебя, товарищ Вольф, завтра ровно в 10 часов утра.

К изумлению, а может, и к ужасу вождя, ровно в назначенный час польский беженец появился в его кабинете.

– Как вам это удалось? Я предупредил охрану, да еще и раздал всем фотографии с вашим изображением. Они не должны были вас пропустить!

– Но вы же приказали не пускать Мессинга, а я внушил охранникам, что идет Берия, и они даже отдавали мне честь!»

Внушал на расстоянии, вы только послушайте, – Психолог подскочил с кресла и стал быстро расхаживать вокруг письменного стола, – да такого человека надо было как минимум назначить наркомом по особым поручениям.

«Ошеломленный Сталин решил повторить эксперимент, предложив гостю выйти таким же образом. Разумеется, и это было исполнено, а с улицы Мессинг даже помахал хозяину Кремля рукой.

По слухам, аналогичным образом наш герой проник и в кабинет Берии. Могущественный главный полицай страны протянул палец – это была его манера здороваться. Однако Мессинг от «рукопожатия» отказался:

– Простите, у меня болит рука.

Берия и раньше недолюбливал телепата – после того, как тот отказался говорить со Сталиным при нем, а сейчас и вовсе воспылал к нему ненавистью. Он говорил, что беженец – немецкий шпион, ему доверять нельзя. И вообще, с ним надо разобраться.

Что значит «разобраться» – знали все: арест и расстрел без суда и следствия.

Власть Сталина была, конечно, большей, чем Берии, и он решил заступиться за Вольфа:

– Лаврентий Павлович, если мы с тобой будем убирать всех, кто больше нас знает и обладает феноменальными способностями, то с кем же останемся?

Как мы знаем, эти слова тирана разошлись с делами: по его приказу планомерно истреблялся цвет нации. Но это уже, как говорится, из несколько другой оперы. А пока что следует отметить благоволение Сталина к ясновидящему, благодаря которому Мессингу было разрешено гастролировать уже не только по Белоруссии, но и по всей России. Он переехал в Москву и стал артистом Москонцерта».

Ну а теперь давайте посмотрим, как комментирует эти крайне необычные похождения нашего артиста популярного жанра профессор Китаев, который в разделе «Обман кассира или обман читателей?» пишет:

«Прежде чем ответить на вопрос – заставляли ли Сталин и Берия Вольфа Мессинга демонстрировать необычные способности телепата, рассмотрим описанный „случай в банке“ с позиций профессионалов банковского дела. Журналист К. Невский, изучивший „мемуары“ „О самом себе“, обратился к компетентным специалистам – управляющему Харьковской областной конторой Госбанка А. П. Найдену, главному кассиру указанной конторы В. Д. Босотону и главному ревизору Я. М. Прядку с просьбой прокомментировать утверждение Мессинга о получении ста тысяч рублей в банке. Вместо ответа трое опытных специалистов просто рассказали, как получают деньги в государственном банке (этот порядок существовал и во времена, описанные Мессингом): „Чек подают бухгалтеру, у которого никаких денег нет. Потом этот документ проходит уже внутренними каналами банка. Чек проверяют ревизоры, если сумма велика, то их не меньше двух. Дальше оформленный чек поступает к кассиру, который готовит документы, отсчитывает деньги и лишь потом вызывает клиента. Он (кассир) спрашивает у клиента его фамилию, какую сумму денег он должен получить и другие сведения (для какой организации и т. п.). Таков порядок“.

Этапы этого оформления чека, конечно, не были известны автору «мемуаров» «О самом себе», поэтому в его изложении предполагаемый им процесс получения денег в Госбанке выглядит столь просто (и совершенно неправильно).

Об этом пишет и доктор медицинских наук В. М. Блейхер, который на мое уточняющее письмо ответил так: «Нет никаких научно обоснованных данных, подтверждающих сверхъестественные способности артиста В. Г. Мессинга. Все его номера в „Психологических опытах“ основаны только на улавливании им идеомоторных реакций партнера из зрительного зала.»»

– Тут надо заметить, что, как совершенно справедливо пишет профессор Китаев, сама по себе тема идеомоторных актов достаточно подробно описана в научно-популярной, исследовательской и учебной литературе:

«Упоминание о сути идеомоторики нам необходимо для перехода к вопросу – являлся ли эстрадный артист Вольф Мессинг истинным телепатом, чьи „необыкновенные способности“ могли быть использованы как для раскрытия преступлений, так и для нарушения закона? Здесь уместно привести мнение профессора А. И. Китайгородского, автора ряда публикаций, в которых с позиций науки развенчивались известные экстрасенсы. Он писал об эстрадной телепатии: „Один из приемов заключается в передаче информации зашифрованными фразами. Скажем, можно спросить: „Что у меня в руке?“, а можно: „Что я держу в руке?“ или „Что у меня в левой руке?“ и т. д. до бесконечности. В коде, одновременно с тем или иным построением фразы, можно использовать и интонацию. Слова произносятся то вопросительно, то как бы с запинкой, то с восклицательным знаком в конце… Короче говоря, код может иметь сотни вариантов, передающих самую сложную информацию актеру, находящемуся на сцене, от зрителей в зале… На наивного зрителя уже и этот прием производит сильное впечатление, и ему кажется, что он присутствует на демонстрации чудесного явления“.

Подобные номера у иллюзионистов получили наименование «мнемотехники» (угадывания мыслей), и такие эстрадные выступления известны «на протяжении многих столетий»».

– Далее профессор Китаев приводит еще одно высказывание Александра Исааковича Китайгородского, касающееся уже непосредственно идеомоторных реакций:

«Второй прием „телепатии“ – идеомоторика. Разъяснение попытаюсь сделать на примере работы Мессинга, человека, который был, несомненно, талантлив, но для завлечения зрителей он своему искусству давал мистическое объяснение, да и лгал много.

Из зала приглашали зрителя. Ему присваивали имя «индуктор». «Индуктору» предлагалось взять Мессинга за руку (прошу заметить – не Мессинг брал за руку «индуктора», а «индуктор» Мессинга). «Индуктору» поручалось выполнить некое задание, о котором Мессинг не знал. Он должен был мысленно диктовать Мессингу: «Сойдите со сцены, идите до пятого ряда, подойдите к такой-то даме, откройте сумочку, возьмите носовой платок» – или что-то другое в таком роде. При этом он сопровождал Мессинга до цели. Если человек настойчиво мысленно диктует, у него возникает соответствующее непроизвольное и едва заметное дрожание мышц (во всяком случае, у девяти человек из десяти). Это и есть идеомоторика.

Мессинг предлагал завязать ему глаза – номер получался. Я же как-то предложил завязать глаза «индуктору». Мессинг отклонил это предложение. Ему было ясно, что ничего не получится, ибо «индуктор» не будет знать, где пятый ряд, где задуманная дама.

Подобные трюки можно делать тогда, когда «индуктор» не держит угадчика за руку. Если идти рядом, то ключ к решению задачи даст походка, дыхание «индуктора». «Экстрасенсы», которым некоторые наши журналы и газеты создали славу выдающихся людей, используют оба эти приема – ловкие трюки и идеомоторику».